Текст книги "Экологический патруль"

Автор книги: Юрий Моисеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Моисеев Юрий
Экологический патруль

Юрий Моисеев

Экологический патруль

...С появлением человека на Земле возникла проблема: жить ли ему в мире с природой, с мудрой осмотрительностью вмешиваясь в ее процессы, или же "покорять" ее... На огромных пространствах вырубались леса. Безвозвратно погибали многие виды животных и растений. Изменялся состав атмосферы, и все чаще тревожил "парниковый эффект"; казалось, еще немного – и начнется необратимое таяние ледяной брони Гренландии, Антарктиды и волны затопят материки. Мировой океан терял свою способность к самоочищению. Все чаще землю опустошали наводнения, циклоны, пыльные бури...

Голос прервался, и я, осторожно повернув верньер, опять настроился на волну Экологического центра.

– ...Возникновение всепланетной цивилизации избавило нас от необходимости скрупулезно контролировать чистоту атмосферы, океанов, морей и рек. Теперь не надо поднимать тревогу из-за эрозии почвы в Аризоне или на равнинах Центральной Азии, спасать вымирающие виды животных. Человечество поистине сделало скачок от биосферы к ноосфере, переступив порог "экологического сознания" и вплотную подойдя к "галактическому". Это, наверное, единственный путь в грядущее, логическое условие самой возможности наступления такого "завтра". Пароль будущего! Но ни на минуту нельзя забывать, что оно возникает уже сегодня: мост в завтрашний день создается усилиями всего человечества...

– Алеша, занимай высоту три тысячи метров, – перебивая передачу Центра, ворвалась в наушники шлемофона стремительная скороговорка, – постараемся посадить тебя вне очереди.

Мой гравиплан, преодолевший нелегкий путь в три минуты – скорости так возросли, что давно уже стало бессмысленным измерять расстояние в километрах, – от Заилийского Алатау до Олимпа, сделал перед посадкой круг. Легкое восьмилепестковое здание с овальным вырезом на крыше словно парило подо мной в прозрачном воздухе. По радиусу расходились поля антенн, принимавшие информацию от тысяч спутников-автоматов. Каждый из них "висел" над определенным квадратом Мирового океана или суши, с зеркальной точностью воспроизводя его на экранах глобальной системы наблюдения. На ночной стороне Земли включались инфракрасные системы слежения, выводя на экраны изображение в лучах видимого диапазона спектра.

– Переключайся на автопилот! – снова прервал мои размышления насмешливый девичий голос. – Приземлишься у главного входа.

– Ладно, но почему такая спешка?

– У нас тяжелый день, Алеша, – озабоченно сказала встречавшая меня Джоанна, дежурная по посадке. Задвинув антенну в гнездо, она нетерпеливо поправила ремешок радиофона на плече.

– Как поживает твой обожаемый ледник Туюк-Су?

– Что ж, там все в порядке. Ледопады, моренные озера, эдельвейсы. Местные гравилетчики – ребята лихие и селевую волну не проглядят, мы напрасно беспокоились.

– Все это прекрасно, но не торопись освобождаться от своих доспехов, добавила она, увидев, как я с облегчением расстегнул молнию высотного костюма. – Отдыхать тебе сегодня едва ли придется. В районе Бермуд замолчал грузовой лайнер-автомат. На ноги подняты все сотрудники нашего и Ураганного центров. По-моему, подключается и Космический центр. Тебя тоже наверняка привлекут к операции.

За крутой дугой командного пункта управления расположились восемь секторов Центра. Над пультами памятных машин склонились операторы, и даже издалека угадывался напряженный ритм их работы.

Координатор – высокий, грузный, пепельноволосый – крепко пожал мне руку.

– Ты вовремя, Алексей. Мы только что закончили передачу по сети всепланетной связи. – Указав мне на кресло рядом с пультом, он негромко произнес: – Внимание! Сигнал!

Густой торжественный гул медного гонга поплыл в пространство, поднимаясь по восходящей гамме, и резко оборвался. Между секторами возникло голографическое изображение земного шара диаметром в несколько десятков метров. Отдельные квадраты его поверхности мгновение колебались, смещаясь и перекрывая друг друга, пока контрольные системы не стабилизировали голограмму. Я не раз видел это "рождение" планеты из пламени солнца и звездного света и всегда с некоторой досадой ощущал свою, как мне думалось, непрофессиональную восторженность. Однако, оглянувшись, я увидел взволнованные глаза Джоанны и – что окончательно сняло мои сомнения – неожиданно мягкое, почти нежное выражение на лице Координатора.

А планета плыла, парила перед нами, жила, дышала, окутанная облачными полями, и, казалось, едва заметно поворачивалась. Но уловить этого мы, конечно, не могли: полный оборот голограммы был синхронизирован с реальным суточным вращением Земли. С осязаемо-зримой реальностью проплывало перед нами восточное полушарие. Торосы Северного полюса, левее – ослепительный панцирь Гренландии, синий блеск Средиземноморья, буйное цветение прибрежий Северной Африки, четкие линии трансконтинентальных магистралей. Экваториальную зону материков пересекало ожерелье солнечных станций, которые принимали поток энергии от конвоя спутников Космического центра. Орбиты спутников Экологического центра пролегли несколько ниже, поэтому сам конвой не попал в поле их зрения. А южнее Индостана – завораживающее сияние океана в разрывах тысячекилометровых турбулентных вихрей атмосферы, караваны грузовых лайнеров-автоматов на воздушной подушке, гирлянды плавучих островов-баз для переработки рыбы и планктона, извлечения металлов, растворенных в морской воде. И словно знобящим холодом потянуло от великих льдов Антарктики.

– А теперь, Алеша, – произнес Координатор, с трудом отрываясь от созерцания голограммы, – отправляйся на Бермуды. Но пока обстановка там не прояснится, поможешь спасти семейство дельфинов, выбросившихся на берег Новой Зеландии; координаты – у Мадлен. Ради тебя я даже расстаюсь с Джоанной, – усмехнулся он. – Она только недавно получила права на пилотирование гравипланов. Пусть покажет свои способности.

– Есть, Антон! – весело отозвался я. – С таким помощником берусь выручить даже стадо китов.

– Нужна новая программа для автопилота, – едва поспевая за мной, озабоченно говорила Джоанна. – Ну куда же ты так торопишься, Алеша?..

– Прости, Джо! – спохватился я, останавливаясь у сектора стихий, где слышался уверенный баритон оператора.

– Вызываю Ураганный центр! Прием! – На секунду он повернулся к нам, приветственно махнул рукой и снова наклонился к пульту.

– Ураганный центр на связи! – отозвался густой, спокойный голос. – Что ты, Майкл, поднимаешь панику на всю планету? Прием!

– Патрик, северо-западнее Реюньона возник циклон. Как же твои ребята проморгали?

– Майкл, побереги нервы на случай землетрясения. Родионов уже повел эскадру на перехват циклона.

– О'кей! Патрик, напоминаю, в районе Бермуд, кажется, оживает "треугольник смерти". Один из грузовых лайнеров-автоматов перестал подавать позывные.

– Патрульная эскадра на пути к Бермудам. Надеюсь, мы разберемся наконец, в чем там дело...

Оператор сбросил наушники, с подчеркнутым вниманием оглядел нас и улыбнулся:

– Джо, твой друг – мой друг! С обстановкой вы, надеюсь, успели ознакомиться? Все наши резервные гравипланы вместе с эскадрой Ураганного центра патрулируют район бедствия.

– Что же там стряслось? – спросил я.

– История долгая, но ты должен был слышать о ней, хотя тебе, конечно, ближе космические течения, гравитационные вихри, звездные коллапсы и прочие чудеса. Словом, район между Бермудскими островами, центральной частью Флориды и Пуэрто-Рико давно пользуется плохой репутацией. Здесь бесследно исчезали суда и самолеты, погибали люди. Недаром его прозвали "треугольником смерти". Самый загадочный случай, когда в ясную, безветренную погоду пропало пять самолетов и гидроплан, вылетевший на их поиски. И никаких следов, никаких обломков. Осталась только запись драматического сигнала экипажа самолета на контрольный пункт. Я помню ее дословно: "С нами несчастье! Мы сбились с курса, земли нигде не видно! Не можем определить, куда нас занесло. Кажется, что..." Фраза оборвалась на полуслове.

Таким же необъяснимым было исчезновение двух самолетов-бензозаправщиков возле Ямайки. Обнаружили только их обломки в сотнях километров друг от друга, поэтому версия об их столкновении сама собой отпала. И в других случаях также находили иногда обломки судов, самолетов, останки же людей никогда. Любопытно, что каждый раз сначала отказывали все средства связи и навигационные системы.

– Как же объясняли это?

– По-разному. Меня, однако, мало убеждают рассуждения о внезапных титанических турбулентных вихрях в атмосфере или водоворотах в океане. Почему вдруг возникают эти мгновенные циклоны или водовороты? Почему так внезапно выходят из строя все приборы?..

– Но все-таки были же какие-то разумные предположения?

– Интересное соображение высказывалось о таинственных взрывоподобных инфразвуковых пиках в океане. Некоторые ученые выдвинули гипотезу о существовании некоей "дыры" в небе в районе Бермудских островов. Но их и слушать не стали. Однако вот что любопытно! Когда на карту нанесли координаты катастроф за многие годы, выявилась поразительная закономерность. Получились, правда, не "треугольники", а, скорее, "ромбы смерти". В 250 милях к югу от острова Хонсю обнаружился район, по частоте катастроф сходный с Бермудами. Самолеты исчезали на линии, проходящей южнее острова Гуам. И эти "ромбы" расположились точно один против другого по обе стороны северного полушария – возле тридцатого градуса северной широты, вытянуты градусов на тридцать с востока на запад. Такая же аномалия и в Средиземном море. Возникло предположение, что должны быть аналогичные зоны и в южном полушарии. И в самом деле, у восточных берегов Южной Америки, Южной Африки и Австралии те же роковые координаты.

– А сопоставляли, – нетерпеливо перебил я, – температурные инверсии воздуха и воды? колебания атмосферного давления? характер поверхностных и глубинных океанских течений? геомагнитные аномалии? К каким же выводам пришли кроме самых общих?

– Не так уж все было безнадежно. Высказывалась довольно убедительная гипотеза, Алеша. Электромагнитологи объясняли все эти странности существованием пяти пар диполей. И действительно, когда через глобус проткнули спицы, соединявшие попарно противоположные "ромбы смерти", то они прошли точно через самый центр Земли. Но опять-таки никто не взял на себя смелость предположить, что или кто "включает" эти диполи, – почему их действие непостоянно.

– М-да, наверное, имеет смысл выяснить в конце концов природу этих аномалий, попытаться нащупать их ритм.

– Вот-вот, Алеша, – с готовностью подхватил Майкл, покосившись на меня. – Ты уж, пожалуйста, постарайся это сделать. На то ты и командир Экологического патруля.

– Ладно, ладно, воодушевился, – проворчал я, вставая, – не перекладывай своих забот на меня. Если что-то произойдет, немедленно сообщи. Мы будем в Новой Зеландии.

– Опять Мадлен тебя эксплуатирует ради спасения очередной живности, попавшей в беду?

– Что делать! – примирительно улыбнулся я. – Дельфины, конечно, не вулканы или циклоны, но все-таки...

Когда мы вошли в сектор охраны животных, помощники оператора, взволнованно переговариваясь, столпились у пульта. Клочья грозовых облаков неслись на экране над скалистым берегом. Несколько дельфинов, задыхаясь, бились на песке, и их прерывистый отчаянный свист заполнял комнату.

– Мадлен! – коснулся я плеча оператора. – Координатор направил меня в твое распоряжение.

– Алеша! Ты снова наш спаситель! – обрадовалась она. – Вот программа для автопилота: я сама приготовилась к вылету. Пусть Джоанна возьмет мой высотный костюм.

...Подняв гравиплан, я повел его по кругу. Машина Джоанны подстроилась к моей, и через несколько минут мы уже приземлились на пустынном морском берегу, около старой бревенчатой фермы. Еще издалека мы разглядели детей, растерянно сбившихся возле дельфинов. Когда волны набегали на песок, дельфины, взмахивая хвостовыми плавниками, окатывали друг друга. Дети обрадованно подбежали к нам. Насквозь мокрые, окоченевшие от холода, они заговорили одновременно, но мальчик постарше остановил товарищей.

– Мы им не можем помочь: они такие тяжелые! Одного мы спихнули в воду, но он опять с разгона выбросился на берег.

– Наверное, не хотел расставаться с друзьями, – тараща на нас глаза, перебила его крохотная девчушка.

Джоанна наклонилась над маленьким дельфином.

– Да, ведь это новорожденный! Вероятно, он первым оказался на берегу и начал звать на помощь. Тут уж, конечно, все стадо устремилось на выручку... Дельфиненка в первую очередь и надо спасать, тогда успокоятся и все остальные. Ах ты, дуралей! Да какой: же ты гладкий, теплый, приговаривала Джоанна. – А ну-ка, ребята, помогите!

Очутившись в воде, дельфиненок то ли от ласкового голоса, то ли от прикосновения заботливых рук стал посвистывать уже не так жалобно, а скорее вопросительно: "Где же вы, родители?" Поодиночке мы перенесли дельфинов в родную стихию. Поддерживая за грудные плавники, водили их вдоль берега, стараясь, чтобы их дыхала оставались над волнами. Постепенно они оправились от шока, стали плавать вдоль берега, нырять и наконец, окружив дельфиненка, устремились в открытое море.

Мы стояли на берегу и, не замечая шквалистого ветра, бросавшего клочья пены в лицо, провожали глазами дельфинов, пока те не исчезли среди волн. Потом направились к дому, но Джоанна, вдруг обернувшись, помахала кому-то рукой и послала воздушный поцелуй в сумрачное небо. Я удивленно взглянул на нее и, сообразив в чем дело, тоже поднял голову, представив радостное оживление в секторе Мадлен. Обходя острые камни, мы шли к ферме, и как же странно выглядели рядом с нею наши гравипланы!

– Хорошо, что вы подоспели, – встретил нас на полпути хозяин фермы, задыхаясь от бега. – С городом невозможно связаться. Тераи! – представился он.

– Все в порядке! – весело бросила Джоанна. – Дельфины в безопасности. Вот только на нас сухой нитки не осталось, да и ваши дети изрядно промокли, как бы не заболели.

– Просушите здесь ваши доспехи, обогрейтесь, – говорил старик, распахивая дверь дома. – Уложу внуков спать, и тогда все будет действительно в порядке.

Переодевшись, мы расположились у жарко полыхавшего камина. После сочного бифштекса пили крепчайший индийский чай и благодушествовали. Разрумянившиеся ребята сидели рядом и, несмотря на уговоры деда, никак не хотели идти спать.

– Когда я вырасту, – с важностью изрек мальчик, поглядывая на Джоанну, – то буду гравилетчиком.

Джоанна улыбнулась:

– Ну тогда дельфины под надежной охраной. А знаете, ребята, как писали о них в глубокой древности: "Еще ничего не было создано на свете прекраснее, чем дельфин! Хотя ему ничего не нужно от людей, он их великий друг и многим оказывал помощь".

– Мои предки, полинезийцы, в давние времена умели разговаривать с дельфинами, – сказал Тераи. – Вот вы что-нибудь слышали о "вызывателях дельфинов"?

– Что-то малоправдоподобное, – призналась Джоанна.

– А ведь здесь и до сих пор немало необъяснимого. Так вот. Вождь племени на атолле Бутаритари в архипелаге Гилберта владел этой тайной. Она передавалась по наследству. "Чтобы вызвать дельфинов, – говорил он, – мой дух должен во сне покинуть тело, полететь к ним и пригласить на празднество в деревню". Когда солнце проходило зенит, вождь выходил на берег лагуны и возглашал: "Явитесь! Явитесь, наши друзья с запада!.." Сотни людей в нарядных одеждах, украшенные цветами, ждали, стоя по грудь в воде, в величайшей тишине. И вот в волнах появлялись стремительно летящие дельфины. Люди медленно отступали к берегу, приглашая их за собой. Нежно поглаживая, выносили на руках к линии прибоя, набрасывали на них гирлянды цветов. Женщины, дети, мужчины радостно танцевали вокруг дельфинов, не проявлявших ни малейших признаков тревоги.

– Дельфинам нравится играть, и они любят людей, – задумчиво произнес мальчик, глядя на ревущее пламя в камине, – поэтому их нельзя не любить.

– Молодец, малыш! – положив ему руку на голову, серьезно сказала Джоанна. – Когда вырастешь, приходи к нам, в Экологический центр. А пока отправляйся-ка в постель, ведь растут-то дети во сне.

То ли из-за этого несокрушимого довода, то ли усталость взяла свое – у ребят уже совсем закрывались глаза – все они гурьбой пошли спать, а Тераи на руках унес самую маленькую, уже крепко уснувшую.

– Я биолог по образованию, много возился с дельфинами, – заговорил он, вернувшись. – Меня долго занимала одна проблема. В течение долгих веков люди отмечали неизменную общительность, добродушие, какой-то игривый юмор и даже поражающую снисходительность дельфинов по отношению к человеку. В чем разгадка такого поведения?

– Да, дельфины стоят особняком в животном мире, – подхватил я. – Их можно научить различать предметы и цвета, считать...

– Написал же один из первых исследователей, – вмешалась Джоанна, – что ему иной раз становилось не по себе, когда он видел поразительную целенаправленность в их поведении. Казалось, не человек, а дельфин ставит над ним эксперименты.

– Вот, вот! – согласился Тераи. – И все-таки человек продолжал загонять электроды под черепную коробку дельфинов в поисках центров радости или угнетенности. Снимал электроэнцефалограммы, которые практически не поддаются расшифровке. Чего стоят, скажем, такие выводы; "Большинство млекопитающих смиряется с ограничением свободы... каждое разумное животное, будучи побежденным и сознавая это, занимает выжидательную позицию". И, знаете ли, не выходит у меня из головы предположение, по сути дела пророчество моего коллеги-дельфинолога. Он говорил, что при встрече с гипотетической суперцивилизацией она может расценить людей примерно так же, как мы рассматриваем животных нашей планеты. Она будет ставить на нас эксперименты, и мы окажемся вне каких бы то ни было, пусть даже непонятных нам, галактических норм...

Тревожный сигнал радиофона прервал Тераи. Джоанна нажала кнопку приема.

– Алексей! – раздался голос Координатора.

– Слушаю, Антон! – невольно вздрогнув от неожиданности, шагнул я к радиофону.

– Звездолетчики изучили данные нашего и Ураганного центров, сопоставив всю информацию о "треугольниках смерти". Результаты очень противоречивы. Одна из крайних гипотез – гиперпространственный зондаж Земли инопланетной суперцивилизацией. Сейчас из этих районов эвакуировано население, изменены маршруты лайнеров. Кстати, исчез один из патрульных гравипланов. Видимо, совершил вынужденную посадку. Космический центр выделяет для патрулирования "треугольников" твой старый "Перун". Он недавно вернулся из экспедиции к Титании. Командором назначен Стоян. Хотя твои обязанности как командира Экологического патруля значительно расширяются, но тебе придется присоединиться к экипажу Стояна. Ведь ты участвовал в межзвездных экспедициях! Словом, отправляйся утром на гравидром Флориды. Там тебя будут ждать.

– Вот так история! – озадаченно пробормотал Тераи. – Зондаж? Это немыслимо!

– Кибермозг учитывает все, в том числе, казалось бы, и немыслимые возможности, – сказал я. – Ну ладно, пожалуй, все-таки надо отдохнуть перед вылетом.

– Побереги себя, Алеша, – проговорила Джоанна, легко коснулась моего плеча и вышла. Тераи смущенно помялся и с явной неохотой тоже удалился.

Пока я укладывался на диване, затухающий камин отбрасывал странные мятущиеся тени. Я лежал с закрытыми глазами, но сон долго не приходил. Слишком много событий произошло в этот день. Одна версия фантастичнее другой невольно приходили в голову. Бермуды... "дыры" в небе... улыбающийся дельфин с электродами в черепе... стена пламени... на фоне ее неведомые межзвездные корабли... тишина... падающие капли дождя...

– Откуда ты взялся на мою голову? – с холодной досадой сказал Стоян. Широко расставив ноги и положив руки на пояс, он в упор смотрел на меня. Огромный звездолет с могучим гребнем гиперпространственного преобразователя и тройными кольцами защиты стоял поодаль на плитах гравидрома. Мощность корабля, видимо, превосходила все резервы обычных звездолетов.

– Всегда Совет планеты навязывает мне инспекторов, – продолжал Стоян.

– Я командир патруля Экологического центра.

– Час от часу не легче! На борту опытного корабля нет ни одного лишнего места.

– Но ведь должен был идти "Перун"?

– Космический центр отдал для операции экспериментальную эскадру.

– А где остальные корабли? – недоумевающе спросил я.

– Не слишком ли много вопросов? – бросил Стоян и, повернув голову, крикнул:

– Бранимира!

Невысокая, плотная женщина подошла к нам, с удивлением рассматривая меня.

– Алексей? Я слышала, ты ушел из Звездного Флота?

– Вот думаю вернуться.

Стоян посмотрел на Бранимиру, на меня, и теплый огонек блеснул на мгновение в его взгляде.

– Кольца Сатурна? Титания? Лебедь-61?

– Второй пилот, командор. Сейчас Экологический центр.

– Во-от как! – протянул он. – Это меняет дело. Прости, Алеша, я не сразу узнал тебя.

– Тяжелый ты парень, Стоян.

– Космический центр тоже так считает, – с мрачным удовлетворением кивнул он. – Моя пресловутая агрессивность, некоммуникабельность и заставила Совет остановиться на моей кандидатуре. Одно дело встречать гостей, а другое – провожать непрошеных. Ну хорошо, переодевайся, твой высотный костюм пригоден только для гравипланов.

Властный тон Стояна показывал, что командор принял меня в экипаж. Мы бегом направились к кораблю, который стоял под защитой излучателей гравитационного поля. Я первым поднялся по трапу. Бортинженер, коротко представившись: "Мигуэль", – подвел меня к нише, где стояли скафандры высшей защиты, пришпиленные магнитным полем. Мигуэль жестом указал мое место и снова встал за пульт управления, полыхавший рубиновыми огнями.

– Командор! Готовность тридцать минут! – раздался из микрофона напряженный голос. – Замолчало еще несколько спутников над "ромбами".

– Вас понял! – отозвался Стоян. – Закрыть люки! Двигатели? Защита? Системы жизнеобеспечения?

– Норма! – бросил бортинженер.

– Бранимира! Связь? Излучатели?

– Норма!..

– Командор, готовность десять минут!

– Вас понял... Приготовиться к взлету!.. Старт!..

Кибермозг поднял корабль на двадцать тысяч метров и повел его к Бермудам. Я отложил полетное задание и, взглянув на непроницаемое лицо командора, решился высказать мучившую меня догадку.

– Стоян!

– Слушаю, Алеша! Несколько минут в нашем распоряжении еще есть, – с неожиданной мягкостью откликнулся он.

Бранимира испытующе взглянула на него и поспешно повернулась к пульту.

– В этой программе, – начал я, – ряд интересных вариантов, но нет одного. Если это эксперимент суперцивилизации, нужно, по-моему, действовать так: одновременный прорыв эскадры в гиперпространство, затем суммарный удар гравитационным полем. При мощности эскадры этого будет достаточно, чтобы остановить любого, с позволения сказать, исследователя.

– Связь с эскадрой! – резко бросил Стоян.

На приборной панели вспыхнули индикаторы контакта. Командор коротко изложил мое предложение экипажам кораблей. Последовал быстрый обмен мнениями.

– Твое предложение принято, – обернулся ко мне Стоян. – Связь на кибермозг! Излучатели в режим! Защита!

Бортинженер не успел шевельнуться: кибермозг включил защитное поле. Но на долю секунды мы ощутили тяжкое угнетение психики.

– Так! – удовлетворенно произнес Стоян, глядя на заметавшиеся стрелки приборов. – Это инфразвуковая волна. Бранимира, возьми пеленг. Гиперсвязь! Сними мощность с защиты, Мигуэль! Нужны несколько секунд.

Мгновенная дрожь пронзила корабль, когда бортинженер отобрал часть мощности на передачу. Медленно, как бы с ощутимым усилием, загорелись индикаторы контакта.

– Эскадра! По корабельному времени через пять секунд после окончания связи прорыв по пеленгу инфразвуковой волны в гиперпространство. Затем короткий выход на связь. Если понадобится, снять всю защиту. И сразу же одновременный залп излучателей поля. Подтвердите прием!

– Есть подтверждение, командор... – слабо отозвалась Бранимира, бледнея. Пробившаяся волна инфразвука словно сгибала ее, гася сознание. Когда защита восстановилась, девушка постепенно пришла в себя.

– Алеша, займи место рядом с Бранимирой, – спокойно сказал Стоян. – Не забыл еще систему управления излучателями?

– Нет! Нет! Точно такая же была на "Перуне", – ответил я, непослушными пальцами защелкивая замки пояса и осматривая пульт.

– Внимание! – загремел жесткий голос Стояна. – Входим в гиперпространство!

И все пережили долгое, растянутое на века и парсеки мгновение. Иглы звезд превратились в снопы ослепительного света. Звездолет будто падал в раскаленное горнило Вселенной, полыхавшее первозданным пламенем, в котором рождались и погибали галактики...

...Я с усилием открыл глаза, еле переводя дыхание, как после стремительного бега. Еще не придя в себя, ошеломленно посмотрел на потолок, на котором полыхнул последний отблеск пламени. Я распахнул окно, в комнату вошло размеренное дыхание океана. Взлетела над прибрежными скалами волна, с размаху ударилась о них грудью и, пенясь и шипя, отхлынула. А на смену ей торопилась следующая. Наши гравипланы, словно пригнувшись под гребнями преобразователей поля, прижались к дому, и почудилось мне в их облике что-то сиротливое и беззащитное. "Черт побери, не хватало еще только очеловечивать машины", – с досадой подумал я, кутаясь в одеяло. И снова будто провалился в какую-то бездну.

...Внезапно в поле зрения появилась армада шарообразных межзвездных кораблей, построенных в форме гигантского ромба. Они начали стремительно подтягиваться к флагману, который, почти вдвое превосходя по размеру остальных, замыкал пространство общим силовым полем.

Гневно выпрямился Стоян, разгадав замысел пришельцев.

– Эскадра! Снять защиту! Всю мощность отдать излучателям! Бить по флагману!

Корабль снова вздрогнул. Я почувствовал, как пот заливает глаза. Руки словно окаменели на рычагах излучателя. В течение нескольких секунд мы видели на наших экранах командный пост флагмана. И ускользающие заметавшиеся тени – хрупкие тела, непомерно тяжелые купола черепов, как бы надвинутых на горбатые носы. Ближайший к нам, видимо, командир, со злобным недоумением поднял голову, и его немигающие, словно покрытые пленкой глаза, уставились прямо на нас. Судорога исказила его лицо, он рванулся к пульту.

Бранимира слабо вскрикнула. И мы одновременно увидели в чужом звездолете распростертого в кресле человека в таком же, как у нас, скафандре высшей защиты, связанного по рукам и ногам, опутанного датчиками, провода от которых шли к пульту. Его голова беспомощно свесилась на грудь. Внезапно он очнулся, и яростным торжеством вспыхнули его глаза, когда на экране он увидел нашу эскадру. Могучим усилием он разорвал путы, поднялся с кресла, шагнул к пульту, схватил командира флагмана и швырнул его в толпу бросившихся на него чужих звездолетчиков. Последнее, что мы сумели уловить: его гордо вскинутая голова и рука, поднятая в прощальном приветствии...

Сокрушительный смерч суммарного излучения нашей эскадры смял силовое поле армады и ударил по флагману, который не успели прикрыть другие звездолеты. Экраны прорезала беззвучная черная молния. Пламя вырвалось из облака, возникшего на месте флагмана. Оно разрослось в объеме, поглощая остальные корабли, запоздавшие с маневром. Мгновенные разряды вырвались из них, искривляя и свертывая космическое пространство.

– Эскадра! Прорыв на Землю! – скомандовал Стоян.

Снова то же ощущение бесконечности мгновения. Потом на наших экранах в разрывах далеких облаков внезапно появилась синева земного моря.

– Да! Да! – хрипло отозвался командор на вызов руководителя операции. Задача выполнена! Идем на гравидром!

Связавшись с эскадрой и выяснив, что все корабли и экипажи целы, Стоян повернулся ко мне и сказал:

– Возвращайся-ка ты в Звездный Флот, Алеша. Хватит бездельничать. Придешь в форму, возьму вторым пилотом в свой экипаж.

– Договорились, Стоян! – устало ответил я. Перед моими глазами стоял землянин, который, жертвуя собой, возможно, спас нашу эскадру от гибели, а мы не могли даже попытаться выручить его: слишком жестокий выбор был поставлен перед нами.

Стоян уловил мои мысли и нахмурился:

– Зачем он понадобился им, Алеша, как ты думаешь?

– Может быть, как индикатор нашего биоизлучения, как эталон сравнения, как настройка на Землю. – Кто знает?

– Да, теперь у Совета планеты забот прибавится, – задумчиво произнес Стоян. – Значит, снова гиперпространственный патруль.

– Может быть, это какое-то недоразумение. Высокая цивилизация, вышедшая в космос, вряд ли станет экспериментировать над другим миром.

Стоян пожал плечами. Едва звездолет приземлился, мы услышали взволнованный голос руководителя операции:

– Стоян! Алексей! Немедленно в командный пункт. Вас вызывает Совет.

Освободившись от скафандров, мы сошли на землю, только сейчас ощутив, как изломали нас перегрузки и нервное напряжение. Расстегнув воротники, мы полной грудью вдохнули свежий морской воздух.

Совет очень редко собирался в полном составе, но сейчас руководители всех Центров планеты внимательно смотрели с экрана. Координатор Совета не сводил с нас тяжелого пристального взгляда во время наших сжатых докладов. Сухие вопросы. Точные ответы. Короткие реплики. Выкладки. Справки. И на мгновение я почувствовал себя словно в командном посту звездолета. Но это и был командный пост космического корабля по имени Земля.

После короткой напряженной паузы заговорил Координатор:

– Возникло парадоксальное положение. Мы на Земле создали Экологический центр и заботимся о сохранении живых существ и растений. И чуть ли не вооружаемся веничками, как некогда монахи секты Дзен, чтобы осторожно убрать с дороги какого-нибудь заблудшего жука. А нами тем временем занялись галактические экспериментаторы. Твоя гипотеза, Алексей, обратился он ко мне, – довольно логична. В самом деле, трудно предположить, что это посланцы какой-то суперцивилизации.

– Может быть, с помощью главного кибермозга планеты попытаться определить принципиальную возможность их появления? – спросил Координатор Социологического центра. – Они могут долго оставаться незамеченными, так как слишком похожи на нас. И тогда начнется цепь неуправляемых событий. Скажем, попытки разрушить или извратить наши идеалы, исказить прошлое, отвлечь людей от реальной действительности ложными целями. Человек, лишившись корней, неизбежно превратится в перекати-поле.

– Мыслить историческими категориями, конечно, полезно, – хмуро улыбнулся Координатор Совета. – Но не слишком ли далеко простирается наша предусмотрительность? Не слишком ли это отдаленные аналогии?