Текст книги "Сплошные двойки"

Автор книги: Юрий Ситников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Глава третья

Тележка для Дюймовочки

Как и следовало ожидать, Тоську с поросенком выставили из дома. Самой Тоське разрешили потом вернуться, а вот Хрюшаню велели оставить на улице. Мы собрались на школьном дворе, решая дальнейшую судьбу мини-пига. Вика предложила отнести поросенка в зоокружок, но сразу предупредила, его вряд ли там примут.

– У нас и так много животных.

– Обязаны принять, – заявила Тоська. – А если откажут, тогда какие же они любители животных?

– Тось, дело не в этом. В доме творчества, где располагается наш кружок, намечается грандиозный ремонт. Мы головы себе сломали, где на время разместить животных.

– Короче, у всех проблемы, – резюмировал Ярик.

В зоокружке нас встретила Анфиса. Раньше она была помощницей руководителя, а два месяца назад стала руководить кружком сама. Загордилась так, что корона на голове царапала потолочную штукатурку. Она и на прежней должности считала себя наиглавнейшей в кружке, а уж теперь к ней на пьяной козе не подъедешь. Увидев Хрюшаню и выслушав нашу сбивчивую речь, Анфиса мотнула головой.

– Ребят, без обид, но ничем помочь не смогу. Мы не имеем права взять поросенка, своих животных пытаемся пристроить.

– И как с ним быть? – едва не плача, спросила Тоська.

Анфиса пожала плечами.

– Тоже мне, любительница братьев меньших, – ворчала Тоська на улице. – К ней принесли несчастное животное, а она от него нос воротит. Живодерка кривоногая!

– Тось, Анфиса же сказала…

– Вик, не надо ее защищать. И вообще вашу шарашкину контору, которую вы называете зоокружком, надо закрыть. Толку от вас никакого. Понабрали старых животных, из них половина уже одной ногой в могиле, а поросенка на смерть обрекли.

– У нас здоровые животные.

– Кому ты сказки рассказываешь? Знаем мы ваших животных. Одна черепаха чего стоит. Ей лет восемьсот уже, а она все ползает, место занимает.

– Несколько дней Хрюшаня может пожить у меня, – сказала Кира.

– Правда?

– У нас большая квартира, родителей почти никогда не бывает дома, Хрюшаня будет находиться на втором уровне.

– Так чего ж ты молчала? Сразу бы взяла его себе. Насовсем.

– Насовсем не получится. Мама категорически против любой живности в доме. Даже попугая не разрешила завести. О поросенке я уже молчу.

Несколько дней Хрюшаня жил у Киры, затем на день его взять Мотька, потом настала очередь Коляна. У Вики поросенок провел две ночи, и наконец, снова оказался никому не нужный.

– Есть предложение оставить его в школе. Найдем подходящее местечко, пусть там живет. Будем подкармливать, ухаживать.

– Как ты себе это представляешь, Тось?

– Над спортзалом есть старая раздевалка, ей давно не пользуется, она закрыта. Надо раздобыть ключ и…

– Тось, не прокатит, – перебил ее Ярик.

– Давайте хотя бы попытаемся.

– Ну кто тебе ключ от раздевалки даст?

– Допустим, Тамарка.

– А она откуда его возьмет?

– Ты Тамарку, что ли, не знаешь. На территории школы она может все. Сегодня как раз репетиция после уроков. Сделаем так, Вик, к трем часам приноси Хрюшаню в школу. Встречаемся у актового зала. Тамару я беру на себя.

Тамарка училась в одиннадцатом классе, и считалась в школе всеобщей любимицей. Она была настолько активной и дотошной, что ни одно школьное мероприятие не проходило без ее участия. Ей частенько доверяли ответственные задания, она показала себя, как отличного организатора. А-а, забыл сказать о самом главном, Тамарка – дочь нашей директрисы. Сразу многое встало на свои места, правда?

Сейчас в школе идет репетиция детского спектакля по сказке «Дюймовочка». В спектакле принимают участия ребята с первого по седьмой класс. Из нашего класса задействованы двое: Мотька и Тоська. Мотьке досталась роль жабы-сына, а Тоське жабы-мамы. Руководит репетицией и прочими постановочными делами Тамарка. Она лично раздавала роли, и два дня уговаривала Тоську согласиться войти в образ жабы. Тоська отказывалась, но в итоге сдалась. Тамарка пообещала ей отплатить той же монетой, мол, я тебе еще пригожусь. Вот и решила Тоська воспользоваться случаем.

На репетицию мы пришли полным составом, хоть Мотька и просил нас не появляться в актовом зале, чтобы не видеть его позора.

Прежде чем надеть костюм жабы, Тоська позвала Тамару к окну и кивнула на Викину сумку.

– Тамар, взгляни.

– Поросенок?!

– Мини-пиг. Зовут Хрюшаня. У него сложная судьба, родители выгнали из дома, он скитался…

– Тось, кончай фигню нести, – сказал я. – Тамар, мы нашли его на улице, он ничейный. Пристроить пока не получается, надеемся на тебя.

– А я чем помочь могу? – Тамара погладила Хрюшаню и хихикнула. – Мордаха у него умная.

– Он умный, – не растерялась Тоська. – Но бездомный. Можешь раздобыть ключ от старой раздевалки? Пусть Хрюшаня какое-то время там поживет. Кормление и уход мы организуем.

Тамара задумалась.

– Если узнают, проблемы возникнут.

– Никто не догадается, Тамар. Ты сама говорила, я могу на тебя рассчитывать, а теперь задний ход даешь.

– Я не сказала нет, просто раздевалка не самое подходящее место. Мы вот как поступим, – Тамара посмотрела на сцену, по которой носились первоклашки. – Ребятня, тише! Идите, переодевайтесь, скоро начнем репетицию. Тось, ждите меня здесь.

Минут через пятнадцать она вернулась.

– Пошли.

На первом этаже, открыв дверь, ведущую в Г-образный коридор, Тамара пояснила:

– Кормить и убирать за поросенком приходите по два человека. Не заваливайтесь сюда всем классом, чтобы не привлекать внимания.

– А что это за комната? – спросил я, оказавшись в узком помещении, заставленном коробками и стульями.

– Трудно сказать, что здесь было раньше. Вика, выпускай Хрюшаню.

– А окно можно открыть? Воздух слишком спертый.

– Лучше не рисковать.

– Запашок отвратный, пылью воняет.

– Во всяком случае, это не улица.

Вручив Тоське ключ, Тамара сказала, что ждет ее в актовом зале. Мы быстро разложили на полу несколько мисочек с едой и водой для Хрюшани.

– На сегодня ему хватит, а завтра установим дежурство. Тот, кто сюда приходит, тот и покупает еду. Список разрешенных ему продуктов, возьмите у Вики.

Закрыв дверь, мы поспешили вернуться в актовый зал. Захотелось посмотреть на игру двух наших «актеров».

Роль Дюймовочки досталась Ире из третьего класса. Рослая и щекастая девчонка, она меньше всего напоминала Дюймовочку. Но Тамара решила иначе. Попросту говоря, мама Тамары и мама Иры – подруги. Круглолицая Ира получила роль по блату. Тоську это выбешивало. Облачившись в темно-зеленый костюм жабы, и проигнорировав смех Мотьки, она с возмущением сказала:

– Я понимаю, Тамарке хотелось угодить Ире, но надо же соблюдать пропорции. Не может быть Дюймовочка больше жабы! Матвей, долго собираешься ржать?

– В этом костюме ты выглядишь нелепо.

– Как и ты, сынок. Учи роль.

– Уже выучил, мамаша. Ква-ква, пожрали, теперь можно и поспать.

– Не пожрали, а поели. О чем я говорила?

– О пропорциях.

– Когда Ирка стоит рядом со мной, я начинаю забывать, кто кого должен похитить. Серьезно. Такая дылда вымахала! В кого она превратиться в старших классах.

– В гигантскую Дюймовочку, – веселился Мотька.

– Жабы, на сцену, – послышался голос Тамарки.

– Сама ты жаба, – простонала Тоська. – Могла бы по именам нас назвать.

Выпрыгнув на сцену, где стояли две бумажные кувшинки, Тоська проквакала:

– Ква-ква, не мешало бы поесть.

– Да-а, – протянул Мотька.

– Стоп! – крикнула Тамара. – Про еду сейчас не говорим. Репетируем эпизод похищения Дюймовочки. Она спит в скорлупке, Тося ты ее берешь и относишь на середину реки.

– Помню. Где Дюймовочка-то?

– Сначала перед окном пролетают мотыльки, – командовала Тамара. – Мотыльки, полетели.

Несколько первоклашек в серебристых костюмах, махая крыльями, пробежали по сцене.

– Не надо жужжать. Вы не пчелы, а мотыльки. Пролетите еще раз, только молча.

– Детский сад, – прошептала Тоська Мотьке.

– Согласен. Не надо было впрягаться в это позорище.

– Поздно.

– Тося, Матвей, отойдите на край сцены. Сейчас появится скорлупка со спящей Дюймовочкой. Вывозите скорлупку!

Эти ее слова прозвучали зловеще. Послышался шум и скрежет. На сцене появились два пятиклассника, они тащили за собой тележку, выполнявшую роль скорлупки. В самом спектакле тележки видно не будет, а на репетиции решили не обращать внимания на недочеты. Так вот, в этой тележке «спала» Дюймовочка-Ира. Тоська как увидела ее, чуть лягушачий язык не позабыла.

– Финиш! Моть, я в шоке. Дюймовочку вывезли в телеге, как двоюродную сестру Кинг-Конга. И я должна украсть эту махину?

– Мне повезло меньше, – подавив смешок, ответил Мотька. – Ты только украдешь, а мне предстоит на ней жениться.

– К счастью свадьба не состоится.

– Одно это меня и утешает.

– Начали! Тося, твой выход.

Тоська сделала несколько шагов, и Тамара замахала руками.

– Тося, вернись назад. Почему ты пошла? Ты – жаба, а жабы прыгают.

– Тамар, на самом спектакле я прыгну, а сейчас репетиция.

– Прыгай сразу.

– Блин, – Тоська подошла к Мотьке. – Начинается.

– Давай, Тоська, – выкрикнул из зала Ярик. – Покажи нам высший лягушачий класс.

Тоська допрыгала до тележки и посмотрела на Иру.

– Какая хорошая, – сказала она. – Славная невеста будет моему сынку.

Ира приоткрыла глаза.

– Тось, – едва слышно сказала она.

– Чего?

– Я лежу неудобно, у меня нога затекла.

– Потерпи, сейчас я тебя украду.

– Кради скорее.

– Тося, бери скорлупку и увози ее за кулисы, – торопила Тамара.

Взявшись за ручки тележки, Тоська напряглась и сдвинула ту лишь на полметра.

– Ёлки-палки, Ирка, тебя надо посадить на строжайшую диету.

– Я сегодня почти ничего не ела. Только яичницу, борщ, пюре и котлеты.

– Крот, когда узнает, сколько ты в себя еды запихиваешь, застрелится.

– До крота еще далеко.

– Тося, шевелись.

– Не могу, она тяжелая. Тамар, я надорвусь.

– Ира, помоги Тосе.

– Как?

– Вылезай из телеги и дойди до кулис своими ногами.

– Тамара, я ногу отлежала.

– Прикольно, – ухахатывался Колька. – Жаба не в состоянии похитить Дюймовочку, и той самостоятельно придется топать. Оригинальный сюжетец.

– Тишина в зале! – рявкнула Тамара.

– А я вообще здесь нужен? – спросил Мотька.

– Помоги мамаше невесту украсть, – раздалось из зала. – Вызывай МЧС.

– Матвей, имей терпение. Видишь же, твоя мать с невестой не справляется.

– А я предлагаю внести изменения в сценарий, – сказал я. – Пусть Дюймовочка проснется, увидит, что жаба ее похищает, разозлится и съест Тоську. Во всяком случае, это будет выглядеть правдоподобней.

– Гарик, еще одно слово и ты покинешь зал.

В принципе я давно был не против уйти. Репетиция мне решительно не понравилась. Как-то все по-детски, несерьезно. С другой стороны, спектакль ведь детский, и малышня наверняка останется в восторге.

– Смотри-смотри, Гарик, – толкнул меня Ярик. – Жабы невесту похищают. Атас! Сказка плавно превращается в триллер с элементами ужасов.

Было решено, что Иру будут похищать сразу две жабы. Толкая тележку, Тоська-жаба говорила Мотьке-жабе:

– Тише ты! Еще разбудишь, убежит она от нас.

– Буду только рад. Но ведь не проснется, – пыхтел Мотька. – Дрыхнет, как сурок.

– Тяжелая, зараза.

– Мам, я не хочу жениться на ней.

– Надо, сынок!

– Тося, Матвей, что за отсебятина?!

– Извини, Тамар, непроизвольная импровизация.

– Да катите уже быстрее! – крикнула Ира. – Сколько можно копаться?

За кулисами Ира встала и начала растирать затекшую ногу. Пятью минутами позже она уже подкреплялась бутербродами, запивая их чаем из термоса.

Мы с Яриком и Виолеттой ушли. Хорошего понемножку.

Глава четвертая

Хорошо, что мы не крестьянские дети

Хрюшаню мы навещали ежедневно, иногда даже удавалось увидеть его дважды в день. Не скажу, что мини-пиг пребывал в восторге от нахождения в маленьком помещении без свежего воздуха, но, во всяком случае, у него всегда была чистая вода, пища и ощущение собственной безопасности.

На объявления, которые мы разместили в Интернете в надежде найти хозяев поросенка, никто не откликнулся. Тогда мы подкорректировали текст, и уже искали новых хозяев для Хрюшани. И хоть Тоська настаивала, чтобы в объявлении в обязательном порядке присутствовала фраза «отдадим в добрые в руки за солидное вознаграждение», предлагали всем желающим Хрюшаню абсолютно бесплатно.

Зная, сколько стоит мини-пиг, а стоит он ого-го, я надеялся, что посыпется шквал звонков с предложениями забрать поросенка. Но позвонили всего трижды. Первая женщина поинтересовалась, до какого размера вырастают мини-пиги (как будто не могла проверить информацию в инете), и не грызут ли они провода. Вздыхала в трубку, постоянно повторяла «угу, ясно» и под конец разговора заявила, что мини-пиг ей не подходит. Вторую тетку волновал вопрос, подружится ли мини-пиг с двумя ее доберманами. Пришлось соврать, что поросенка уже пристроили. Еще не хватало отдать его в семью, где разгуливают доберманы.

На протяжении последующей недели звонков не было вообще, а вчера позвонил мужчина. Сходу выдал, что по фотографии определил – Хрюшаня бракованный. Обозвал его некондицией и начал нудеть на тему катастрофического безденежья. Нудел-нудел, потом спросил, имеются ли у Хрюшани документы, ветеринарный паспорт и прочие бумаги. Сделалось смешно. Я сразу представил картину: стоит возле мусорного контейнера потерянный Хрюшаня, а рядом лежит папка с его документами.

Узнав, что у Хрюшани нет даже ветеринарного паспорта, мужик снова запел песню о некондиции мини-пига. И вдруг выдал такое, что я чуть трубку из рук не выронил.

– По какому праву вы отдаете поросенка без ветеринарного паспорта? А если он окажется больным, и я отравлюсь?

Вот гад, подумал я, отсоединившись. Собирался сожрать бедного Хрюшаню. В который раз убеждаюсь, на объявления в инете по поводу найденных животных, в большинстве случаев откликаются не хозяева, а полные неадекваты.

Утром мы всем классом, во главе с Екатериной Гавриловной отправились в музей. Нас обещали познакомить с крестьянским и купеческим бытом. Уроки отменили, чему мы были несказанно рады, но как выяснилось позже, отказаться от поездки нельзя. Пришлось так же рано вставать и тащиться к школе, автобус должен был нас забрать ровно в девять часов. Пока мы тусили на школьном крыльце, я пересказал ребятам о разговоре с мужиком.

– Говорила я вам, отдавать Хрюшаню в добрые руки бесплатно – не очень удачная идея. Продать его надо. Тысяч за тридцать.

– Кто его купит, Тось?

– Мини-пиги дороже стоят.

– А вдруг он на самом деле некондиция? – спросила Кира. – Поэтому от него и избавились.

– Все у него в порядке с кондицией, – возразила Тоська. – Руки-ноги есть, голова на месте. Ест-пьет, в туалет ходит. Чего еще надо?

– У свиней не руки, а копыта.

– Не умничай, – осадила Виолетту Тоська.

Из школы вышла Екатерина Гавриловна.

– Все подошли?

– Матвея не хватает.

– Наверняка проспал. Я ему позвоню.

– Это кто проспал? – раздалось за моей спиной. – Стою здесь уже полчаса.

– Не гони. Одного тебя ждали.

– Можем отчаливать.

Екатерина Гавриловна попросила нас организованно пройти в микроавтобус. Наивная. Как можно вести себя организованно, когда у нас еще с вечера возник спор, кто будет сидеть у окна, а кто ближе к проходу. Всем хотелось доехать до музея с комфортом, поглядывая в окно, и никто не желал идти на уступки. Потом вроде пришли к компромиссу. Те, кто будут сидеть у окна по дороге в музей, на обратной дороге уступят место тем, кто сидел с ними рядом. Я полагал, мы обо всем договорились, но стоило передней двери автобуса открыться, как мы с шумом начали ломиться в салон, отталкивая друг друга.

– Я первый, – кричал Ярик.

– Куда прешь! Отвали.

– Сам отвали.

– Меня пропустите! – орала Тоська. – Ай, на ногу наступили, козлы!

– Ребята, прекрати немедленно балаган, – повысила голос Екатерина Гавриловна. – Гарик, Матвей, Тося… Не толкайтесь. Ребята, вы ставите меня в неудобное положение.

Еще неизвестно, кто из нас стоял в неудобном положении, промелькнуло у меня в голове. Я успел подняться на ступеньку, и моментально был зажат с двух сторон втиснувшимися вслед за мной Тоськой и Мотькой. Невероятно, но мы застряли.

– Тось, чего застыла?

– У меня рука за какую-то фигню зацепилась.

– Гарик, сделай шаг вперед.

– Не могу, мне поручень мешает.

Когда на нас прикрикнул водитель, мы чуток поутихли, протиснулись внутрь и заняли места у окна. Последними в салон зашли Вика, Кира и Виолетта. Им было все равно, где сидеть, поэтому они спокойно заняли свободные места. Пересчитав нас, Екатерина Гавриловна сообщила водителю, что мы можем ехать.

Лично мне в музее понравилось, женщина-экскурсовод рассказывала настолько увлекательно, что я, помимо воли, внимал каждому ее слову. Нам показали хозяйственные постройки крестьян и купцов, их орудия труда, мебель, предметы домашнего обихода. Так же в музее проходили мастер-классы, некоторые из нас приняли в них участие. Потом нас угощали чаем и пирогами.

Пригласив нас в крестьянскую избу, экскурсовод спросила:

– Известно ли вам, что каждый из четырех углов в избе имел свое традиционное назначение? Ближайший к двери угол был рабочим местом хозяина. Под лавкой, на которой отдыхали мужчины, стоял шкафчик с инструментом, в свободное время хозяин с сыновьями занимались ремесленными работами.

– Понятно, – зевнула Тоська.

– «Красный угол» – особое место. На специальной полочке располагались молитвенные книги, иконы, свечи, по праздникам в «красном углу» зажигали лампаду. В «Красном углу», стоял стол, за ним крестьяне трапезничали, отмечали застолья, проводили обряды. Угол напротив устья печи считался рабочим местом хозяйки, его называли «бабий кут». Здесь имелись необходимые приспособления для ведения домашнего хозяйства и приготовления пищи. Можете поближе посмотреть на кочергу, ухват, деревянную лопату, ручные жернова.

– Прикольная кочерга, – сказал Мотька.

– И ухват зачетный.

– Печной угол, – продолжала экскурсоводша, – крестьяне старались отделить от остального пространства избы деревянной переборкой или занавеской. Печной угол, он же «чулан», считался исключительно женским местом, без особой надобности мужчины там не появлялись.

Мы с интересом рассматривали крестьянскую посуду: деревянные чашки, миски, горшки, ложки.

– А кто знает, когда на Руси впервые появилась вилка?

– Лет двести назад, – сказала Тоська.

– Раньше, – ответила Виолетта. – Если я не ошибаюсь, в Россию вилку привезла Марина Мнишек, дочь воеводы. Она была женой Лжедмитрия Первого. На свадебном пиру она ела не руками, а вилкой, это событие считалось экстраординарным. Многие чуть ли не причислили ее к служительнице нечистой силы.

– Каменный век, – хмыкнул Ярик.

– Не хотела бы я жить в те времена, – призналась Тоська. – И изба крестьянская какая-то депрессивная. Ни света не было, ни вай-фая, чем они занимались?

– Скучать никому не приходилось, – с улыбкой произнесла экскурсовод.

– А дети чем занимались?

– Девочки играли в куклы. У многих были знаменитые соломенные куклы. Пучок соломы перекручивался, получалась голова, далее между двумя пучками просовывался еще один, меньший, появлялись руки. Кукле могли приделать косу, или покрывали голову лоскутком. Были у девочек и тряпичные куклы, из скатанной ткани, обшитые белой тканью, на которой рисовали или вышивали лицо. Кукол украшали вплетенными лентами, лоскутами.

– Бедные дети, – вздохнула Кира. – Не повезло им.

– Это точно, – язвительно заметила Тоська. – Не было тогда у них двухуровневых квартир, с собственными спальнями, кабинетами и гостиными.

Проигнорировав Тоськин выпад, Кира обратилась к экскурсоводу:

– А у мальчишек какое занятие было?

– Мальчики тоже мастерили себе игрушки из разных материалов. Помогали отцам плести короба, лукошки, лапти. С малых лет их приучали к каждодневному труду. В возрасте восьми лет мальчика уже могли отдать в пастухи, отец начинал учить его всему тому, что умеет сам.

– Офигеть, – Ярик посмотрел на меня и скривил губы. – Нам повезло, что мы родились в свое время.

– Да уж, – Тоська подошла к открытому сундуку и заглянула внутрь. – Здесь, я так понимаю, они хранили свои шмотки? Непрактично. Все мятое, гладить потом замучаешься.

– А может, у них утюги ультрасовременные были, – смеялся Колька.

– А еще пылесосы и смартфоны. Уходит утром пацан коров пасти, а ему отец на мобилу звонит и спрашивает, коровы все на месте. А тот отвечает, какие коровы, па, я покемонов ловлю.

Екатерина Гавриловна и экскурсоводша переглянулись.

– Вот они, современные дети, – сказала наша классуха.

– Ребят, – не могу успокоиться Ярик. – А прикиньте, если бы из нашего времени кто-нибудь оказался в прошлом. Зашел этот чел в крестьянскую избу с телефоном в руках, в джинсах и кроссовках, поклонился и спросил: «Не подскажите, как до ближайшей станции метро дойти»?

– Тебе бы подсказали, – прыснул Мотька. – Обвинили в колдовстве и сожгли на костре вместе с твоим телефоном, джинсами и кроссовками.

– У нас не сжигали людей на костре.

– У нас просто сажали на кол или отрубали голову.

– А сейчас мы с вами познакомимся с орудием труда крестьян, – сказала экскурсоводша.

– Всю жизнь об этом мечтала, – пробормотала Тоська, посмотрев на экран телефона. – Когда уже домой ломанемся?

– Неужели тебя ничего не заинтересовало? – удивилась Виолетта.

– Заинтересовало. Я просветилась, узнала все о купеческом и крестьянском быте, а теперь хочу поскорее отсюда смотаться. Если ты не забыла, Хрюшаню сегодня еще не кормили. И воду ему не меняли.

– Разве сегодня твоя очередь?

– Наша.

– Тось, Виол, не отставайте, – крикнула Вика.

– Пошли.

– Ты иди, я сейчас подтянусь.

Сделав несколько снимков, которые она собиралась сразу же разместить на своей странице, Тоська выбежала из избы.

Экскурсия закончилась в половине третьего. Меня разморило, всю обратную дорогу я проспал, положив голову на плечо Мотьке. Он и сам клевал носом, признавшись, что заснул лишь под утро, гадая, какой подарок преподнести Кире на день рождения.

Вот еще одна проблема. У Киры есть все, о чем только может мечтать девчонка. Угодить ей с подарком нереально. Или надо дарить экстравагантную вещицу или не дарить ничего.

– Слушай, – осенило меня, когда мы подходили к дому. – Подари Кирке куклу.

– Ты упал, что ли? Зачем ей кукла?

– Я обратил внимания, она очень внимательно слушала экскурсоводшу, когда та рассказывала про соломенных и тряпичных кукол. Вспомни, с каким лицом Кира их рассматривала. Постарайся найти нечто подобное, ей будет приятно.

– Сомневаюсь.

– Тогда держи этот вариант на скамейке запасных.

Попрощавшись с Мотькой, я быстрым шагом пошел к своему подъезду, представляя, как сейчас устрою себе праздник живота. Проголодался я жутко.