Текст книги "Режим полубога (СИ)"
Автор книги: Юрий Валин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
К сожалению, действия засады не переломили ход битвы: пираты обтекали, отфыркивались, ежились, но уже восставали из ледяной винной пены. Ах, если бы у нас было ящиков двадцать французского напитка!
– Втоооооо-рое орудие! – взвыли с мачт. – Пли!
С камбуза ударил кухонный брандспойт...
Судя по запаху, это были щи. Позавчерашние, со вкраплением недельных фрикаделек и свиных хрящиков, зато очень добросовестно разогретые. Охлаждено-распаренные пираты вновь раскатились по палубе и начали лопаться. То есть не то чтобы вовсе и до костей, но уж негодованием точно. Свиные хрящики в качестве шрапнели в этой части мира – весьма радикальное средство. А уж в сочетании с душистыми выдержанными щами...
Палуба вопила так, что я стал опасаться за свой уникальный музыкальный слух.
Агрессор был повержен, но еще не побежден. Струя щей начала ослабевать...
– Морпехи, фас! – рявкнули с мачты.
На палубу вылетела огромная черная крыса – с учетом длинного хвоста она была размером с приземистую овчарку, но почему-то в тельняшке. Жуткий кривоногий зверь одновременно визжал как циркулярка и злобно гавкал. Пираты в голос взвыли. Из дверей выпрыгнула черная полуобнаженная фигура, рванула на груди матроску вместе с тельником, выхватила из-за пояса садоводческий совок и миниатюрные грабельки, взревела по-английски:
– Порву! Где мы – там победа!
Мишель была чрезвычайно убедительна. Особенно крупные зубищи и грабельки. Господи, и как я мог вчера с этой, с этим...
Тут мы все окончательно оглохли, потому что над палубой на бреющем прошла пара краснозвёздных МиГ-29А. Впрочем, мне полегчало совсем чуть-чуть, а пираты приняли решение об отступлении еще раньше.
В эти минуты «Нежин» чуть не затонул. Пираты прыгали за борт, их втаскивали назад и били, кто-то стрелял, горели пиропатроны, из камбуза поливали абрикосовым компотом, крыса и Мишель рвали всех и били бутылки шампанского о головы как свои, так и чужие, мои девушки пели «Октябрь шагает впереди!», громкоговорители ревели свое, Луантина орала «сарынь на кичку! Навались братва, вон того драного ловите!», капитан чесал спину о рубку и призывал к порядку, щи воняли, а старпом забрасывал пиратские лодки связками «Правды» и «Футбол-хоккея». Над судном непрерывно проносились, истребители, перехватчики, штурмовики и дельтапланы. Над кормой завис «Ми-8» и «Чинук», из них по канатам начали соскальзывать спецназовцы и немедленно перепутались концами. По левому борту всплыла АПЛ «Мичиган», по правому две наших 671-го проекта «ерша» и приблудившийся японский батискаф. С зюйд-зюйд-веста приближалась авианосная группа «Энтерпрайза», с норд-оста РКР «Адмирал Фокин», в сопровождении БПК «Строгий» и ЭМ «Возбужденный». Патрульные сингапурские катера пытались поднять белый флаг и кому-нибудь сдаться. На орбите столкнулось два спутника и кто-то в зелененьком. Все прогрессивное человечество спасало Виктора Селизнева!
Я лирично запел "Мы ждем перемен" и умиротворенный моим дискантом хаос начал угасать.
Отдав неотложные распоряжение на мостике, я вернулся на палубу. Шла уборка, матросы и Мишель драили палубу, сгребали фрикадельки, брошенные пиратами антикварные кинжалы-крисы и ржавые гранаты. Мои девушки напевали «Овощное танго». Стараясь не прилипать шлепанцами, я прошел на корму. Пришлось обходить черного пса. После того как коварная Луантина отцепила от своего питомца накладной хвост и синтезатор супер-крысиного визга, зверь превратился в довольно обычного английского бульдога. Но все равно выглядел опасно.
На корме стоял Недодубов – одинокий и темный как лермонтовский демон в самодеятельном переводе на узбекский. Решительно одернув смокинг, я подошел к шпиону.
Финансист был готов на все и поддался вербовке с восторгом.
...– Ваши мысли и предложения по отмене безналичного рубля жду сразу по прибытию в Москву, – строго напомнил я, заканчивая тяжелый мужской разговор.
– Все сделаю, товарищ Селезнев! Оправдаю доверие! – Андриан перешел на шепот. – Еще у меня есть план спекуляций по монгольской валюте. Вложение в твердый тугрик именно сейчас, перед Олимпиадой – чрезвычайно выгодно.
– Изложите суть в докладной, – разрешил я. – Но главное внимание на закупку алмазов и реформирование кооперативного движения кролиководов.
– Так точно! – Недодубов вытянулся и щелкнул каблуками лакированных "вьетнамок".
Мне всегда нравились лаконичные и исполнительные люди. Но я счел уместным поинтересоваться:
– Слушай, Андриан, а как вышло с капитаном? Рука дрогнула?
– Витя, ты за кого меня принимаешь?! – кажется всерьез обиделся мой кызляр-ага. – Я стрелял точно в сердце. Похоже, на капитане был бронежилет.
– Вот как? – наконец-то части головоломки в моей голове встали на места. Значит, все-таки операция КГБ. Цвигун заслал Луантину вместе с этим мерзким крысо-псом, они спровоцировали нападение, выдали капитану бронежилет, подготовили адский фокус с засадой в камбузе. Кстати, как нам теперь плыть без компота?
Я пожал руку Недодубову и дальним бортом двинулся к радиорубке. Нужно было связаться с Романовым, успокоить старика и настучать на КГБ. На полуюте ко мне бросился боцман и от всего сердца подарил трофейный никелированный «кольт»: перламутровые «шечки», позолоченный целик и платиновый спусковой крючок мне понравились. Я пожал руку добряку Косьянову, сунул пистолет за пояс.
Пса я благополучно обошел, но наткнулся прямо на прибалтийку. Луантина вместе со старпомом ходила на баркасе вокруг «Нежина», вылавливая глушенную рыбу, всякое пиратское имущество и составляя акт на использование агитационных материалов в незапланированной планом политподготовки бомбардировке. К сожалению, именно сейчас блондинке взбрело подняться на палубу. Я попятился.
– Куда, Витя? – нежно улыбнулась девушка.
Я застонал: инстинкт требовал немедленно запереться в гальюне, но эта улыбка и волнующий акцент... Впрочем, бежать было поздно: белая рука ухватила меня за лацкан смокинга и приперла к стенке рубки.
– Пара слов для заключительного анализа, – процедила Луантина.
– Почему "заключительного"? – занервничал я.
– Так положено. В лабораторный журнал заносится цель эксперимента, ход исследования и краткий вывод. В финальной части уместно краткое интервью с объектом наблюдения. Витя, ты по какому праву тут лазишь и зачем опошляешь советскую действительность? Кто вы, Витя Селезнев?
Я поправил бабочку на шее, и, не пытаясь освободиться от удивительно цепкой хватки девушки, с достоинством пояснил:
– Я – бог!
– Точно – бог? – с явным недоверием уточнила Луантина.
Я чувствовал что пора как-то смягчить ситуацию. Готовность к компромиссам вообще самая сильная сторона моего характера.
– Ладно, не дави так. Я – полубог!
– Полубог? Гм, ну допустим... – девушка явно задумалась, перестала быть девушкой – этакая тетка под "полтинник" и лапа ужасающе, до зелени, загорелая. – Полубогов я знаю. Античных много повидала. Неполные семьи, тяжелое детство, дурное воспитание, неупорядоченная половая жизнь. Мания величия, паранойя с шизофренией, вздутый эдипов комплекс, иные перверсии...
– Нет у меня никакого комплекса!
– Да? Значит, усугубленный перекос в сторону многостороннего экстремизм-приапизма-сатурнизма, – странная исследовательница, наконец, отпустила мой ворот и зачем-то обтерла ладонь о стройотрядовские штаны. – Витя, ты не особо мне нравишься, но обязана предупредить из смутно-гуманных побуждений: ты поосторожнее с этими полубожественными ухватками. Нынче не античность. Всякого венерического полно, СПИД на подходе. Интимные отношения с лохматыми личностями до добра не доведут.
– Какие еще лохматые личность?! Ты про Толяна, что ли? Так он просто электрик. Ничего личного.
– Вот-вот. Электрики, сантехники, хотя чаще балеруны, парикмахеры, дизайнеры и личные секретари. Богемная банальщина. Впрочем, твое дело. Пой, танцуй, богемься, песенки воруй. Но к дедушкам из ЦК не лезь. Пусть доживут спокойно. Они ошибок наделали, но то их ошибки. Жадным воришкам их не исправить. Калибр у тебя мелковат.
– Мелковат?! – я выхватил пистолет, направил в лоб девушке. – Тебя кто на меня навел? Говори, живо!
– Ой-ой, сурово как. Пульки-то в пистоле проверил? Или у полубогов всегда все стреляет, пусть и на "Медвежьей" подпитке? Запомни, шмондюк самонадеянный, – нас наводить не надо, мы – самонаводящиеся. Верно, Блэкх?
– Рррр!
Проклятый бульдог сидел у моих ног и очень внимательно рассматривал нижнюю часть смокинга. Из угла пасти капала слюна. Я остро запредчувствовал, что сейчас мне станет легче.
– Прикажи, чтоб не кусал, – прошептал я.
– Да он вообще не кусается. Сходу рвет в клочья!
Пистолет у меня отобрали и дали щелбана в лоб. Покоряясь грубой силе, я опустился на корточки, прикрыл голову руками.
– Унылые вы. Предсказуемые. Даже пафос не спасает, – вздохнула Луантина и ткнула стену рубки кулаком – крашенный картон треснул, открыл широкую темную прореху. Горизонт Малаккского пролива дрогнул, с него посыпались чешуйки масляной краски и гуаши. Мой замечательный мир грозил рассыпаться.
– Пошли, Блекх, надоело здесь, – Луантина швырнула "кольт" за борт, шагнула за картонную дыру, пес запрыгнул следом, пролом немедленно затянулся.
Снова кричали чайки, небосвод был лучезарен, дымили сопровождающие нас эскадры. На палубе пели «Тутанхамона» с присвистом и лихим притопом. Мир был как настоящий. Я вздохнул с облегчением и встал. Следовало срочно сменить смокинг, принять ванну и выпить чашечку кофе.
Двинувшись на корму, я вышел к полубаку. Девушки успели сменить отработанные матроски на стильные брючные костюмы, и сейчас стояли вокруг Толяна, все такие разноцветные и эротичные. Кико обнимала электрика за шею, Алдона помогала выжимать швабру. И действительно, отчего этот тощий электрик всегда с нами? Просто необъяснимая привязчивость. Впрочем, некогда на дураков отвлекаться. Я же Романову так и не радировал.
Я шел в радиорубку, размышляя над Лунной программой, проблемой объединения Германии и созданием аэромобильного корпуса стражей охраны Госконцерта. Нужно успокоиться перед разговором с Григорием Васильевичем.
Не было на борту никакой Луантины и быть не могло. Она ненастоящая и в реформах СССР абсолютно ничего не понимает. Дура! Кстати, нужно немедленно запретить сборники фантастики. Они отвлекают советский народ от экономических реформ и культпоходов на концерты "Червоных зирочек". Сейчас же радирую в редакцию "Молодой гвардии" – пусть самозакроются.
