Текст книги "Армагеддон. Книга 1. Крушение Америки"

Автор книги: Юрий Бурносов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Давай, давай! – заорал Профессор Джей-Ти.

– Трактор! – крикнул в ответ Шибанов, забрасывая тело внутрь кабины.

– Вижу!

«Пайпер», выехав из ворот, круто вильнул и зацепил трактор кончиком правого крыла. Самолетик отчаянно тряхнуло, Мидори взвизгнула.

– Проскочили, блин! – радостно завопил негр. – Йо!

И тут же в не успевшую закрыться дверцу буквально влетел человек. Шибанов, неудобно лежа на спине, согнул в колене больную ногу и с силой ударил незваного гостя в лицо, совсем забыв о пистолете.

– Не надо! – жалобно успел крикнуть тот, вылетая обратно. Покатившееся в темноту тело тут же облепили другие, с окровавленными руками, сжимающими ножи. Ростислав схватился за голову:

– Он был нормальный! Этот человек, он хотел спастись!

– Теперь уже поздно, – холодно сказала Атика, забирая у Ростислава пистолет. – Ты не виноват.

– Его глаза…

– Ты не виноват, – повторила Атика. – Похоже, русские в самом деле такие, как писал ваш Достоевский… Но если ты начнешь посыпать голову пеплом и страдать, мы черта с два спасемся.

– Да, ты, наверное, права, – нехотя согласился Ростислав, закрывая дверцу.

– Кстати, пистолет был снят с предохранителя. Ты вполне мог себе что-нибудь отстрелить, когда засовывал его за пояс, а потом бегал и прыгал.

Ростислав промолчал.

Самолет набирал высоту, и Мидори тихо сказала:

– Смотрите…

Поместье Неверлэнд пылало. В ярком свете пламени видно было, как в стороны разбегаются человеческие фигурки. Одни спасались от огня, другие дрались между собой… Повернув голову, Шибанов увидел, что Санта-Барбара тоже горит – к черному звездному небу поднималось множество столбов дыма и огня. На Сценик-драйв что-то взорвалось, красочно разбросав в стороны искры.

– Это не революция, братва, – печально сказал Профессор Джей-Ти, вцепившийся в штурвал самолета. – Это тот самый конец света, который не должен был случиться. Блин, но мы-то вроде живы?

– С самолетом все в порядке? – спросил Шибанов. «Пайпер» как раз заложил небольшой вираж, и хоккеист увидел, как далеко внизу рушится объятая огнем башенка Церковной Миссии испанских францисканцев.

– Трясет малость, – все так же грустно сообщил рэпер. – Видимо, крыло чуток повредил, когда зацепился за этот долбаный трактор…

– Не отвалится?

– А хрен его знает, чувак… Куда летим-то? Если везде одно и то же…

– Как можно дальше отсюда. Сколько может пролететь этот самолет с полными баками?

– Не помню, чувак… Миль семьсот, небось.

– А, к примеру, до Вегаса сколько?

– Решил перед смертью спустить последние деньжишки, а?! – невесело улыбнулся рэпер. – До Вегаса меньше. Но я могу только примерно определить направление… Радиосвязь не работает.

– Как? Вообще?

– Вообще. Может, рация не в порядке… И бортовой компьютер тоже. То есть я лечу почти вслепую, братва. Наверно, в самом деле лучше было ехать на машине.

– Поздно. Значит, мы летим в Вегас, – решил Шибанов. Негр покосился на него через плечо, скорчил страдальческую рожу, но ничего не сказал.

Вегаса они достигли спустя два часа.

Город выглядел лучше, чем оставленный за бортом КарсонСити и покинутая в спешке Санта-Барбара. Башня СтратосферТаэур сияла огнями, как и копия Эйфелевой башни, а вот Боулинг-центр горел. Горел и музей Элвиса Пресли, рядом с которым виднелись несколько перевернутых полицейских автомобилей. На бульваре Чарльстон происходило что-то напоминающее массовую драку, из окон верхних этажей отеля «Луксор» на глазах у опешивших беглецов выбросили несколько человек – еще живые, они летели вниз, на мостовую, нелепо дергаясь в воздухе.

Полыхал детский музей «Лид Дискавери»; о том, что там могло происходить сегодня ночью, жутко было даже думать…

– В аэропорту садиться нельзя, – заключил Шибанов, потирая виски. От увиденного и пережитого раскалывалась голова, к тому же отчаянно болела травмированная нога – он разбередил старую рану, выталкивая из самолета спасавшегося мужчину. Очень хотелось пить, но в самолете не обнаружилось ничего из еды и питья. Судя по всему, он вообще стоял в ангаре частично разукомплектованным, и при более тщательном осмотре Джей-Ти мог это заметить. Но негр не удосужился, и теперь они летели без связи. Впрочем, было ли с кем связываться? В аэропортах могло происходить все, что угодно. И международный аэропорт Маккаран, и аэропорт Гранд-Каньон в Тусейне были опасны, к тому же незадачливый пилот то и дело жаловался на поврежденное крыло. Тряска самолета и в самом деле ощущалась все сильнее.

– Ты хочешь сказать, что мы сядем в пустыне, чувак?! – подозрительно спросил Профессор Джей-Ти.

– В аэропорту могут быть безумцы, – рассудительно сказала Мидори.

Словом «безумцы» они автоматически стали называть злобные толпы внизу, как бы сразу согласившись, что перед ними – именно безумие. Что стало его причиной? «Хреновые флюиды, чувак. Давно было что-то такое в воздухе», – сказал ДжейТи. «Это может быть эпидемия», – предположила Мидори. «Я не хочу об этом думать», – заявила Атика.

Красавица сидела у окна, держа в правой руке пистолет, а левой перебирая коротко остриженные пряди волос. Шибанов то и дело поглядывал на нее искоса, надеясь, что девушка тоже проявляет к нему интерес. Однако Атике было явно не до хоккеиста. А жаль, подумал Шибанов, все так хорошо начиналось: катастрофа, он в роли спасителя, знакомство, перерастающее… Во что перерастающее? В любовь? С чего бы это вдруг? Да и какой он, к чертям, спаситель… Скорее уж их спасла Атика, даже безалаберный Джей-Ти, а он, Ростислав Шибанов, всего-то выкинул из «пайпера» несчастного, который почти уже спасся… Герой, что тут еще сказать.

– Блин! – заорал не своим голосом Профессор Джей-Ти, отвлекая Шибанова от грустных мыслей и дергая на себя штурвал. Прямо перед носом самолетика из клубов дыма выскочил ярко-желтый вертолет одного из местных телеканалов. Мигая ходовыми огнями и треща винтом, он промелькнул в считанных сантиметрах ниже, потом неожиданно спикировал вниз и врезался в казино «Четыре королевы», превратившись в огненный шар.

– Черт… Я чуть не наложил в штаны, – признался рэпер, тревожно прислушиваясь к шуму двигателей. – И, по-моему, эта летающая мясорубка нас доконала. Молитесь, сестрицы.

«Пайпер» лихорадочно вибрировал, и Шибанов с ужасом представил, что будет, если сейчас у них отвалится крыло. Даже с парашютами – шансов никаких, а парашютов в салоне не имелось…

Мидори пристегнулась, вцепилась в спинку сиденья и закрыла глаза. По щекам ее текли тоненькие дорожки слез. Атика так и сидела, глядя в окно. Ростислав поразился спокойствию девушки и, хотя это было не к месту, ее неземной красоте.

– Атика… – неожиданно произнес он.

– Что? – спросила девушка, повернувшись.

– Я… В общем, если что-то случится, я хочу, чтобы ты знала…

Шибанов осекся. Девушка выжидательно смотрела.

– А я хочу, блин, чтобы вы держались крепче! – рявкнул рэпер и заорал, перекрывая шум двигателей:

 
Кто здесь рулит?
Ты делаешь вид, что не знаешь.
Мы здесь рулим!
Ты знаешь об этом, хотя делаешь вид, что не в курсе.
Кто здесь рулит?
Ты делаешь вид, что не знаешь.
Мы здесь рулим!
Ты знаешь об этом, хотя делаешь вид, что не в курсе.
Ты делаешь вид, что не знаешь.
Вот увидишь, я порву этот клуб,
Этот хит принесет мне кучу бабла.
Ты знаешь об этом, хотя делаешь вид, что не в курсе[20]20
  Eminem feat. 5 °Cent – «You Don’t Know», пер. текста сделан лингво-лабораторией «Амальгама»


[Закрыть].
 

Самолет, сильно накренившись, миновал границу городской черты и понесся над пустыней. Постепенно серел песок, казавшийся сверху каким-то однородным и гладким, словно теплое покрывало на гигантской кровати. Светало. Справа в отдалении тянулась пропадающая за дюнами линия шоссе, на которой изредка попадались автомобили. Все они стояли и выглядели брошенными. Из города никто никуда не ехал, что очень удивило Шибанова. Возможно, жителей попросту не выпускали вначале полицейские кордоны или Национальная гвардия – это если предположить, что все-таки причиной является эпидемия. А потом, видимо, выпускать стало уже некого…

Но если это эпидемия, почему они целы и невредимы? Не бросаются друга на друга…

Самолет тряхнуло особенно безжалостно, Шибанов едва не треснулся головой о потолок и поспешно пристегнул ремень, поняв, что сидит, как дурень, непристегнутый, и рассуждает о вещах несвоевременных, рискуя свернуть шею в любой момент.

Каменистая поверхность, покрытая чахлыми кустиками, приблизилась и проносилась под самыми шасси самолета, предусмотрительно выпущенными Джей-Ти. Хоккеист глубоко вдохнул и поправил прикрепленный на ремне кожаный футлярчик. Обычно в таких носят мобильные телефоны, но у Шибанова там лежал металлический скорпион – фигурка, которая досталась ему в наследство от деда. Семейный талисман. Он помогал не раз – что, если поможет и теперь?

– Держитесь! – закричал рэпер, прервав свою грозную песнь. – Иисус на осле, если мы разобьемся…

Что должен сделать Иисус, если они разобьются, Профессор Джей-Ти сказать не успел. Самолет ударился колесами о неприметный бугорок, подскочил в воздух, снова стукнулся о землю. Поврежденное крыло отвалилось и, кувыркаясь, отлетело в сторону, разбрасывая куски обшивки. Затем несчастный «пайпер» лишился сразу обоих шасси, грохнулся на брюхо и, зарывшись лопастями уцелевшего двигателя на другом крыле, перевернулся.

Глава 4
Катастрофа

«О год, крапленый злом и добром, – год зловещих предзнаменований»

Уолт Уитмен

Сколково, Россия, декабрь 2012 года

Андрей Гумилев отложил подготовленную референтами сводку новостей о происходившем в Соединенных Штатах и выключил телевизор, назойливо бормотавший о том же. Происходило нечто ужасное, и это понимали все, включая самих американцев. Президент пытался как-то держать ситуацию под контролем, но все, что удавалось – это при помощи армии локализовать распространение вируса.

О том, что приходится иметь дело именно с вирусом, выяснилось в первые же часы. Специалисты-эпидемиологи исследовали трупы и живой биоматериал, в результате чего обнаружился доселе неизвестный вирус, который тут же получил сразу несколько названий – от «Армагеддона» до «вируса инфекционной шизофрении», хотя заболевание, которое он вызывал, отличалось от хорошо известной психиатрам болезни. Работа продолжалась ежесекундно, но пока вопросов было больше, чем ответов.

Некоторые люди обладали иммунитетом к вирусу. Один из пяти или шести – это довольно много, если не учитывать, что заболевшие четверо или пятеро всячески будут стараться прикончить этого самого пятого или шестого… Передавался вирус при физическом контакте, но в ряде случаев – и воздушно-капельным путем, правда, на очень близком расстоянии. Без носителя он чувствовал себя прекрасно, стало быть, мог долго «прятаться», выжидая, когда придет жертва. Особенно нравились вирусу условия, в которых он сейчас и находился: сухой и теплый климат пустыни.

Гумилев включил монитор и посмотрел на карту Америки.

Невада, Юта, Колорадо, Нью-Мексико, Аризона… Часть Калифорнии, где Арни Шварценеггер успел решить вопрос жестко, но эффективно. Пока грустные сведения поступали только об этих шести пострадавших штатах, которые уже окрестили Закрытыми Территориями. В самом деле, военные практически перекрыли границы штатов, все более-менее значимые транспортные магистрали, а специальные отряды патрулировали их с воздуха. О том, что происходит с нарушителями карантинного режима, не сообщали, но Гумилев и так знал – тех, кто не хотел возвращаться обратно, уничтожали. Слишком высокой была цена ошибки. Так поступали и с теми, кто был явно заражен, и с теми, кто был с виду здоров. Кстати, инкубационный период точно определить пока не удалось – но в большинстве случаев люди заболевали буквально молниеносно, а определенная часть оставалась здоровыми, но являлась смертельно опасными носителями.

Изучение пойманных больных показало, что они вовсе не являются безумными, как подозревалось поначалу. У зараженного словно атрофировались все чувства и желания, кроме стремления убивать и разрушать. При этом они совершали абсолютно осмысленные действия – могли пользоваться оружием, управлять транспортом, обслуживать себя. Самое же печальное было в том, что зараженные, за редким исключением, не трогали друг друга, словно бы имея некую скрытую систему «свой – чужой». Более того, они иногда действовали согласованно. Сумели уничтожить релейные станции сотовой связи. Взорвали электростанцию. Они словно организованно воевали с обычными, здоровыми, нормальными людьми.

Мировое сообщество понимало истинные размеры грозящей опасности. Никаких осуждающих выступлений о «ненужной жестокости» и прочих неуместных вещах не прозвучало. Канада и Мексика предложили содействие живой силой и техникой для блокирования Закрытых Территорий. Европейский Союз и Россия также предложили помощь, но руководство Соединенных Штатов пока молчало. Впрочем, все прекрасно понимали, что остановить распространение вируса можно будет только сообща. Последней же новостью стало решение Техаса об отделении, с которым ничего нельзя было поделать.

Судя по всему, Соединенные Штаты понемногу переставали существовать в своем нынешнем виде.

Без стука, как разрешалось только при крайне важных делах, вошел Синцов. Молодой талантливый вирусолог и микробиолог получил карт-бланш сразу же, как только Гумилев узнал о жуткой эпидемии в Америке. Судя по синякам под глазами, Синцов уже давно не спал. Он устало опустился в кресло и сказал:

– Андрей Львович, пока ничего.

Речь шла о биоматериале, который должны были доставить из Хьюстона. Разумеется, со всеми возможными и невозможными предосторожностями, потому что исследования разрешалось проводить только на территории Соединенных Штатов. Гумилев поступал в данном случае не вполне законно, но иного способа не имелось – он хотел, чтобы вирус изучался в его российских лабораториях, заметно лучших по своим возможностям, нежели американские.

Собственно, практически все имеющиеся у него данные по вирусу «Армагеддон» Гумилев тоже получил незаконно – через хорошо оплачиваемого инсайдера в Центре контроля и профилактики заболеваемости США. Теоретически Центр был и так уполномочен Всемирной организацией здравоохранения для рассылки образцов в научные учреждения разных стран, но в данном случае все установки оказались отменены.

– Подождем, Игорь, – мягко сказал Гумилев. – Ты бы отдохнул пока. Видишь же – все только начинается. Без нас им все равно не обойтись, они фактически теряют десятую часть штатов, притом с огромной территорией. И еще неясно, что там себе думают Флорида, Луизиана, Орегон и Аляска, которые могут пойти вслед за Техасом.

Синцов все так же устало молчал. Отличный специалист, которого Гумилев с великими трудностями переманил в свою вотчину из Государственного научного центра вирусологии и биотехнологии «Вектор» в Новосибирске, он вообще был немногословен и по возможности старался излагать свои соображения на бумаге и в виде компьютерных файлов.

– Поспи часика три-четыре. Если будут новости, тебя сразу известят.

– Хорошо, Андрей Львович, – покорно согласился Синцов, поднялся и ушел. Сразу после этого позвонил Чилингаров.

– Привет, Артур Николаевич, – сказал Гумилев, глядя на карту США, которую так и не убрал с монитора.

– Видел, что происходит? – спросил Чилингаров.

– Видел.

– Плохо дело. Как думаешь, до нас не дойдет?

– Сделаем все, чтобы не дошло, – твердо сказал Гумилев. – Там уже не до хрестоматийного гуманизма, полагаю, это и американцы понимают, и все остальные.

– Сколько жертв, – печально проговорил полярник. – Сколько жертв…

– Будет еще больше. Тем, кто останется в изоляции, очень не повезло. Конечно, будет гуманитарная помощь, какие-то телодвижения со стороны ООН, но… Пока не появится лекарство – территория закрыта.

– Закрытая Территория, так все уже и называют, – согласился Чилингаров. – Откуда же эта дрянь взялась-то?

– Кто бы знал, Артур Николаевич… Судя по тому, что американцы этого не ожидали – скорее всего, это не их секретная разработка. Чья-то чужая – возможно.

– Терроризм? – предположил Чилингаров. – Помнишь историю со скважиной «Бритиш Петролеум» в Мексиканском заливе. Сначала тоже думали, что оно само… А там не так все просто оказалось.

– Да уж, только-только расхлебали последствия – и вот тебе. Не везет американской администрации.

Чилингаров помолчал. Слышно было, как потрескивает табак, когда полярник затягивается сигаретой.

– Я вообще-то удивлен, что ты еще не в Америке, – сказал он, наконец. – По всем приметам ты уже давно должен быть там.

– Закрыта Америка, – покачав головой, словно Чилингаров мог его видеть, ответил Гумилев. – Ты же знаешь – никого туда не пускают. Аэропорты закрыты, море – тоже… Конечно, если нажать на все рычаги, я бы туда пробрался. Но что потом? Там практически война, Артур Николаевич. С другой стороны, я думаю, что рано или поздно все равно туда полечу. Нужно найти лекарство.

– Думаешь, оно есть?

– Лекарство есть от всего. Главное – его разработать.

– Ну, ни пуха, коли так, – сказал Чилингаров. – Будут новости – звони.

– Договорились! – сказал Гумилев.

Глава 5
Демон Невады

«Доверчиво ластясь ко мне, шелестя у ног моих пеной, Затем поднимаясь к ушам и мягко всего захлестнув, Смерть, смерть, смерть, смерть, смерть. И этого я не забуду»

Уолт Уитмен

Невада, Соединенные Штаты, декабрь 2012 года

Шибанов выбрался из самолета и лег на песок, глядя в мутное утреннее небо. Несмотря на зимнее время, в Неваде было тепло – около двадцати градусов по Цельсию, но ночью температура опускалась почти до нуля, и спину изрядно холодило.

Слава богу, все оказались целы. Профессор Джей-Ти вдобавок к пораненному еще в Неверлэнде уху раскроил о приборную панель лоб и потерял свой пацифистский знак. У Мидори, судя по характерным симптомам, была трещина в ребре, и Ростислав дал ей таблетку обезболивающего и наложил импровизированную повязку, сделанную из рукавов рубашки. Атика и хоккеист пережили авиакатастрофу без потерь, хотя несчастный «пайпер» был так искорежен, что, казалось, выжить не должен был никто. Видимо, сыграло свою роль и то, что горючее было на нуле, иначе случился бы пожар.

– Блин, как же трещит голова, – пожаловался рэпер, сидящий рядом на округлом валуне. – Щас бы пивка или немного травки…

– У нас нет воды, – печально сказала Атика. – Нужно поискать воду.

– Нужно идти к городу. Точнее, не к городу, а к какой-либо цивилизации. Бензозаправка, кафе, – предложил Шибанов нерешительно. Он не был уверен, стоит ли сейчас искать пресловутую цивилизацию. Цивилизация – это люди, а люди – это, скорее всего, опасность. Сначала неплохо бы разобраться, что происходит.

– Хорошо, что сейчас не лето, хотя бы не так жарко… – жалобно сказала Мидори. – И еще я думаю вот что: там, на шоссе, я видела машины. В машинах может быть еда, вода и оружие.

– Учитесь у девчонки, – воскликнул негр, поднимаясь с камня. – По ходу, без оружия нам точно не обойтись, а пушки, которая у тебя, сестра, явно недостаточно.

– Прекрати называть меня сестрой! – сердито заявила Атика. – Думаешь, мне нужны такие братья?

– Напрасно ты так, – с укоризной и обидой пробормотал Джей-Ти. – Настали тяжелые времена, черные должны быть вместе. Вот увидишь, после такой фигни, которая случилась, в первую очередь достанется черным.

– Отстань, – буркнула Атика. Она помогла девочке подняться, отряхнула с длинного, усыпанного блестками платья песок и приставшие травинки.

– Шоссе вроде бы там, – сказал Шибанов, припоминая. При посадке самолет сбило с курса и перевернуло, но вроде бы он не ошибался.

– И держи наготове пушку, сестр… короче, на тебя вся надежда, – примирительно добавил негр и забормотал себе под нос:

 
Чувак, красный цвет – цвет крови на моей руке.
Черный – цвет ствола в моей ладони.
И зеленый – цвет шелковой нити,
которая растет сама по себе как дреды на африканцах.
Легкие полны дымом от травы.
Камуфляжные костюмы и ботинки.
Что-то среднее между N.W.A. и Public Enemy.
Я черный, как Стив Бико.
Был выращен людьми в гетто.
Срал я на копов, вы знаете, как мы делаем это[21]21
  Dead Prez – «I’m a African», пер. Темный


[Закрыть].
 

Шибанов все же немного не угадал направление, и на шоссе они выбрались позже, чем он полагал. В пределах видимости стояла лишь одна брошенная машина – серебристый «лэндкрузер», к которой они и направились.

– Стойте, – сказал внезапно рэпер. – Там, кажись, валяется какой-то чувак. Похоже, дохлый.

– Я не боюсь покойников, – отозвалась Мидори. Она стойко переносила боль, старалась не отставать и вообще вела себя молодцом. Шибанов подумал, что с переломом ребра или двух девочка стала бы для них обузой. Пришлось бы ее нести… Не бросать же, само собой. А судя по тому, что происходит вокруг, нормального доктора они встретят нескоро, если встретят вообще. Хотя должны же быть какие-то передвижные лагеря для беженцев, полевые госпитали, палатки… В фильмах герои рано или поздно к ним приходят. Обязательно приходят.

– На здоровье, крошка. Я ничего не имею против дохлого чувака, куда хуже, если он будет живой. С живыми в последний день у меня как-то ни хрена не задалось, блин.

Но покойник оказался именно покойником. Он лежал возле приоткрытой передней дверцы «лэндкрузера» и выглядел ужасно – кто-то обгрыз на руках мертвеца пальцы. Других ран видно не было.

– Да, бедняга, видать, помер сам, – заключил Профессор Джей-Ти, присев на корточки возле трупа. – А гребаные койоты объели ему пальцы. Ну-ка, что тут у нас…

С этими словами рэпер залез в карман рубашки мертвеца. Извлек зажим с пачкой купюр, водительское удостоверение, сотовый. Включил, послушал.

– Ни хрена. Связи как не было, так и нет.

– Зачем тебе деньги? – спросил Шибанов с неприязнью.

– Ну, ему-то они точно не нужны, разве нет? – осведомился Джей-Ти. – А мне, может, пригодятся. А вот часики у чувака – дерьмо, штамповка. «Пульсар». Хотя вроде при бабках, и тачка ничего. Не понимаю я таких людей. Черный никогда не надел бы такие поганые часы, имея новенький «крузер».

– Интересно, он был нормальный или безумец? – спросила Мидори, которую, судя по всему, мародерская выходка рэпера вовсе не покоробила. Девочка бродила вокруг машины, с интересом ее осматривая и прижав ладонь к больному месту.

– Теперь не понять, – сказала Атика, а негр добавил:

– Когда они дохлые, крошка, то все одинаковые. Я не про нормальных и безумцев, я про людей в целом.

– Да ты философ, – криво усмехнулся Ростислав. Рэпер пожал плечами:

– Жизнь в гетто многому учит. Ладно, вы как хотите, а я полезу в машину и посмотрю насчет пожрать, бухла и прочего.

Забравшись в «лэндкрузер», негр принялся возиться там, потом вылез обратно и показал две бутылки минеральной воды, пачку пшеничных крекеров и банку колы.

– Держи, – сказал он, вручая Атике продукты. Потом опять нырнул в автомобиль, чтобы появиться с автоматом Калашникова. Это была старая модель, с деревянным прикладом, который не складывался и не отсоединялся. В другой руке Профессор Джей-Ти держал запасной магазин.

– Швейная машинка еще та, – с гордостью заявил рэпер. – Правда, потаскали ее изрядно, видать, не одного бедолагу завалили… Интересно, где этот мужик его взял? Оружие, прямо скажу, не его типа.

– Дай-ка сюда, – сказал Шибанов и бесцеремонно забрал автомат у негра. Тот от подобной наглости оторопел и даже ничего не возразил. Зато Атика поинтересовалась:

– Ты что, соврал мне, когда сказал, что не умеешь стрелять?

– Из пистолета сроду не стрелял, – честно признался Ростислав. – А из автомата в школе стрелял, в юнармейском кружке. Это вроде скаутов.

– Говорил мне старина Краш – русские спят и видят, чтобы кого-то на хрен завоевать, – сказал Джей-Ти. – Ладно, автомат русский, ты тоже русский, тебе и в самом деле сподручнее. Я с таким тоже дело имел, но не люблю здоровенные дуры – куда лучше хороший пистолет.

– Будет тебе пистолет, – сказал Ростислав и прикрыл глаза ладонью от неожиданно взвившегося мелкого песка. Было похоже, что надвигается песчаная буря, и это первый ее порыв, еще слабый.

– Что за черт?! – воскликнул Джей-Ти. – Только торнадо нам не хватало.

Песок взмывал с обочины и кружился, ограничивая видимость несколькими футами. Внезапно из желто-коричневой кутерьмы раздалось вкрадчивое хихиканье, пугающее и потустороннее. Мидори вцепилась в ладонь Атики, Шибанов передернул сухо клацнувший затвор автомата.

– Я в машину, – быстро сказал негр, – а вы как хотите.

Хихиканье раздалось совсем близко, и прозвучало оно до того жутко, что через пару секунд все уже сидели в салоне «лэндкрузера». Там было жарко, кондиционер не работал, а когда ДжейТи попытался завести двигатель, тот провернулся и затих.

– Бензин на нуле, – постучал рэпер пальцем по датчику на приборной доске и заблокировал двери.

В борт джипа врезался такой сильный заряд песка, что машина закачалась на рессорах. Или это был не ветер с песком?!

– Я кого-то видела! – воскликнула Атика, поднимая пистолет. На лице девушки был написан панический ужас.

– Не стреляй, дура! – испуганно крикнул негр. – Стекло разобьешь на хрен! Только попробуй…

Тут рэпер застыл с открытым ртом, потому что увидел, кто метался в песчаной пурге за стеклом.

Существо напоминало обезьяну величиной с павиана и было покрыто короткими редкими волосами серого, пыльного цвета. Сейчас оно сидело на корточках в паре футов от автомобиля и скалилось, не обращая ни малейшего внимания на бурю. Из разинутой пасти с желтыми клыками доносилось отвратительное хихиканье. Оно словно бы забиралось через барабанные перепонки в мозг, отдаваясь там бесконечным эхом.

Шибанов потряс головой и взял с колен большой, неудобный автомат. Покосился на негра – Джей-Ти так и сидел, раззявившись, бородка с бирюзовой бусиной мелко тряслась. Девочка всхлипывала, но больше всего Ростислав боялся, чтобы Атика не сделала какую-нибудь глупость со своим пистолетом.

Мотая головой, словно лошадь, которую донимают слепни, хоккеист пытался отогнать назойливое хихиканье, подавляющее волю, заставляющее сесть, сложить руки и ждать, ждать неизвестно чего.

Ты слабый, что ты можешь сделать?

Сиди и жди, жди…

Шибанов изо всех сил прикусил нижнюю губу, в рот хлынула кровь. Потом поднял автомат, уперев приклад в плечо, и левой рукой быстро нажал кнопку стеклоподъемника. Стекло с жужжанием уехало вниз, в лицо тут же впилась горсть песка, щедро брошенная ветром в салон, тварь снаружи подпрыгнула на месте, словно подпружиненная, и Ростислав выстрелил.

Стрелял он из неудобного положения, ствол увело вверх и вбок – короче, Шибанов промазал. Зато треск выстрелов в ограниченном пространстве салона заставил прийти в себя остальных.

– А-а-а! – заорал Профессор Джей-Ти. – Ты в кого стреляешь, мать твою?!

– Ты его видел? – спросил Ростислав, поднимая стекло и пытаясь что-нибудь рассмотреть в суете песчинок.

– Кого, обезьяну? Ну. Вот как тебя. Наверное, удрала из зоопарка в Вегасе, тварь. Кстати, у тебя на роже кровь.

Ростислав утерся тыльной стороной ладони.

– Это была не обезьяна, – покачала головой Мидори. – Я хорошо рассмотрела – обезьяны не такие.

– Э, крошка, я видел таких парней, которые в три раза пострашнее любой обезьяны, – начал было рэпер, который, похоже, после пережитого стресса болтал еще больше, чем обычно. – Был у нас парень по кличке Мистер Фри, так этот ниггер…

– Погоди, Джей, – оборвал скороговорку Профессора Ростислав. – Вы слышите?

– Да, хихикает, – подтвердила Атика и поежилась. – Словно гипнотизирует.

– Я же говорю, это никакая не обезьяна, – повторила Мидори.

Шибанов пытался поймать за окнами движение, блеск жадных голодных глаз, взмах волосатой когтистой лапы. Тщетно, невидимая тварь лишь продолжала хихикать, выманивать.

Откройте двери.

Вам уже все равно, вы слабые, вы умрете.

Откройте двери, выйдите.

Шибанов поудобнее перехватил автомат и неожиданно наткнулся ладонью на футлярчик с талисманом. Футлярчик едва заметно вибрировал – или это только казалось организму, перенакачанному адреналином.

– Сидите здесь, – сказал Ростислав и открыл дверь. Вслед что-то заполошно забормотал Профессор Джей-Ти, но русский не слушал. Он, щурясь, обошел машину спереди, заметив сквозь лобовое стекло, что Атика страхует его, двумя руками держа пистолет.

Что-то метнулось сзади, у багажной двери. Всего лишь перекати-поле, уродливое колесо из травы и прутьев, ударившееся о бампер.

А вот теперь уже точно – хихиканье раздалось прямо за спиной. Шибанов резко повернулся, прижавшись спиной к автомобилю, но не успел: тварь прыгнула на него, целясь схватить зубами за горло. Все, что смог сделать Ростислав, так это поднять автомат для защиты. Зубы с хрустом впились в древесину приклада, горящие красные глаза были прямо напротив глаз Шибанова, из пасти воняло тухлятиной. В живот впились когти задних лап – словно кошка, тварь пыталась выпустить противнику кишки. Не тут-то было – удары пришлись на широкий ремень с армейской пряжкой, как-то купленный Ростиславом в Москве. Передними лапами чудовище больно цеплялось за плечи, Шибанов пытался отпихнуть его, толкая автомат, но безрезультатно.

Тут что-то грохнуло над самым ухом, в лицо брызнула густая горячая жидкость, и Шибанов съехал по борту машины, даже не успев сообразить, что его противник куда-то делся. Автомат с изгрызенным прикладом упал на камни, и сразу несколько рук потащили хоккеиста в пахнущую дезодорантом внутренность салона.

– Я его подстрелил, йо! – радостно приговаривал негр, пока Атика вытирала с лица Шибанова сгустки крови и какой-то желтой дурно пахнущей жидкости. Ростислав отстранился, глотнул воды из протянутой Мидори бутылки и поинтересовался:

– Кто стрелял?

– Я стрелял, чувак! Я вижу – эта сволочь тебя уже начинает помаленьку жрать, а сестра… в общем, сидит и смотрит. Я тогда взял у нее пистолет, опустил чуток стекло и – бац! бац! Прямо в лобешник этой гадине.

– Спасибо, – пробормотал Ростислав, который почему-то надеялся, что стреляла Атика.

– Я не смогла выстрелить, – грустно сказала девушка. – Он будто говорил мне: «Брось, не стреляй… Это не поможет…».

– Во, а я – бац! бац! И в лобешник! – опять влез Джей-Ти. – С тебя простава, чувак! Как только найдем супермаркет. Кстати, у тебя губа распухла. Рожа еще та, скажу честно.

– А буря-то стихает, – заметила Мидори.

Действительно, мельтешение песка за окном почти прекратилось, вновь стала видна пустыня с порослью засохшего кустарника. На обочине краснела большая лужа крови, пятна поменьше размером уходили вдаль, теряясь в ложбинке.

– Удрал, – гордо сказал рэпер. – Я думал, сдох. Но и так сойдет. Точно вам говорю, это была обезьяна. Я смотрел по «Энимал планет» про таких. Очень похожи, блин.

Они выпили еще воды, пустив по кругу бутылку, после чего Шибанов сказал:

– Надо идти. Будем искать машину на ходу, продукты и оружие. Не знаю, куда мы потом поедем, но сидеть на месте – еще хуже.