Текст книги "Кремлевские подряды Мабетекса . Последнее расследование Генерального прокурора России"

Автор книги: Юрий Скуратов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 44 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Как читатель прекрасно понимает, Бородину наверняка было проще договориться с ними, чем хоть и со старым знакомым, но все равно чужим ему Пакколи. Тем более что и у «Мабетекса», и у «Мерката Трейдинг» оказался один и тот же управляющий – Карло Малер. Более того, тот же управляющий оказался и у компании «Мерката Сигас», дела которой изучались в рамках другого швейцарского уголовного дела, где фигурирует Виталий Кириллов, президент «МЭС». Именно на счета «Мерката Сигас» и переводились многие миллионы долларов, полученные от продажи нефти, о чем я обязательно расскажу чуть позже.

К этой версии тесно примыкает еще одна, исходящая из близких отношений Столповских с тогдашним премьер-министром Виктором Черномырдиным.

Помню, во время летнего отпуска мы с Черномырдиным встретились в Сочи. Отношения у меня с ним всегда были очень неплохими. И вот как-то, сидя на пляже я, сам не знаю почему, спросил:

– Виктор Степанович, а не знали вы такого – Столповских?

Он никак на мой вопрос и эту фамилию не среагировал, и я больше эту тему не поднимал. Но уже к тому времени я прекрасно знал, что Столповских – земляк Черномырдина, тоже из Оренбурга, что они отлично друг друга знают. Думаю, Столповских свои связи с Черномырдиным наверняка использовал, и не один раз. Как-то он и сам об этом проговорился, сознавшись в интервью газете «Совершенно секретно», что вместе с Бородиным просил Черномырдина увеличить для оплаты кремлевских работ и без того немалую квоту на продажу нефти.

Так вот, на каком-то этапе была произведена замена кремлевского генподрядчика: Пакколи был оттеснен на второй план, а Столповских с «Меркатой» выдвинулся вперед.

О том, что «Мерката Трейдинг», заменив «Мабетекс», стала выполнять по сути функции генерального подрядчика Управления делами Президента, подтверждают по крайней мере два документа.

В списке государственной комиссии по приемке работ в Кремле, утвержденной в соответствии с указом Ельцина в 1998 году, фигурирует имя единственного представителя от строительных фирм, участвовавших в реконструкции Кремля. Это Виктор Степанович Столповских, президент «МТ Мерката Трейдинг и Инжиниринг».

Во втором официальном документе – в распоряжении президента Ельцина от 13 августа 1998 года «Об образовании государственной комиссии по приемке в эксплуатацию здания Счетной палаты Российской Федерации» – приводится длинный список фамилий, возглавляет который Павел Бородин, а на десятом месте – Столповских. Так что во второй половине 90-х годов генеральным подрядчиком суперпроектов Управления делами Президента была именно эта фирма.

Как и Пакколи, Столповских заключил ряд очень выгодных контрактов: уже 23 августа 1996 года он подписывает два договора с администрацией Кремля на реставрацию Большого Кремлевского дворца и здания Счетной палаты России. Чуть позже к этим двум суперконтрактам был присоединен и третий – на реконструкцию «борта № 1» – президентского самолета Ил-96–300.

Крупнейшим из этих подрядов от Кремля, полученных тезкой известного всем Виктора Степановича, стала реставрация непосредственно Кремлевских палат. Сумма, заработанная фирмой Столповских на этом подряде, колеблется, по разным оценкам, от 1 до 2,5 миллиардов долларов.

Почувствовав, видимо, в тот момент запах паленого, Столповских использовал реставрацию Московского Кремля как элемент раскрутки своего движения «Сыны России» и себя самого. Движение это было зарегистрировано 13 января 1998 года под № 3606. Видимо, уже тогда Столповских предвидел грядущие потрясения и лихорадочно создавал для себя отходные варианты, одним из которых традиционно в России для крупных дельцов являются выборы в Госдуму с последующей депутатской неприкосновенностью. Однако потрясения прошли стороной, и «Сыны России» Виктору Столповских не понадобились.

Сразу же после «реставрации Кремля» Столповских приобрел в кантоне Тичино за 8 миллионов долларов роскошный дворец под названием «Вилла Амброзетти». Согласно публикациям в справочниках, только три виллы в кантоне удостоились чести быть упомянутыми в них благодаря своей роскоши. Первая, самая дорогая, принадлежит семье Кампари, владеющей одноименной маркой знаменитого вермута. Третья, под названием «Вилла Фаворите», является собственностью немецкого магната барона фон Тиссена – одного из богатейших людей мира. А вторая по роскоши и цене и есть «Вилла Амброзетти», купленная Столповских.

Как признается ее новый владелец, он «в ней живет», там же у него, так сказать, «не выходя из дома», рабочий офис его фирмы «Мерката Трейдинг».

Напоследок – маленький штрих биографии Столповских, о котором по Оренбургу среди сведущих людей до сих пор ходят легенды.

Как-то раз Виктор Столповских решил устроить конкурс красоты. Разослал приглашения всем девушкам… у кого родители были состоятельными людьми. Красота девушки организаторов не интересовала, главной была толщина бумажника папы. Большинство пап решили порадовать своих чад: дали деньги на платное участие в конкурсе. Столповских привез девушек на автобусе к морю, показал в кабаке своим друзьям (не бесплатно, конечно), вручил девочкам безделушки и отправил домой. Конкурс состоялся: организатор заработал и на друзьях, и на папах-лопухах. Как считали все, кто знал об этой акции Столповских, идея была великолепна.

Три источника коррупции

За громкими именами, всплывающими в деле «Мабетекса», едва не потерялся чуть ли не главный по важности вопрос: откуда, собственно говоря, брались деньги на реконструкцию Кремля? Ведь такой статьи в бюджете страны предусмотрено не было. Откуда появились те самые «крутые» миллионы долларов, которыми Управление делами Президента оплатило услуги швейцарцев?

До поры до времени вопрос этот, во всяком случае у нас, в России, практически никого не интересовал: отремонтировали Кремль – и слава Богу! Мало кто у нас обратил внимание и на сообщение из Швейцарии, промелькнувшее в газетах в начале весны 1999 года. В нем говорилось, что помимо офиса «Мабетекса» люди Карлы дель Понте произвели выемки документов и в других компаниях. Что это за «другие компании»?

Одной из них стала компания, имевшая российскую принадлежность и неброское, без особых претензий, имя: АО «МЭС» – акционерное общество «Международное экономическое сотрудничество». Именно в ее роскошном швейцарском офисе, построенном, к слову сказать, все тем же «Мабетексом», и была произведена выемка. Этот российский нефтетрейдер и спецэкспортер, как выяснилось, и продавал за границу миллионы тонн нефти для проектов Павла Бородина, главным из которых была реконструкция объектов Кремля.

Однако очень уж странной оказалась эта компания. Начнем с того, что учредителями ее стали в 1990 году некая фирма «Феникс» (60 %), Московская патриархия (20 %) и племенной завод «Слободской» (20 %). Согласитесь, уж больно экзотичным смотрится такое соседство. Однако кто говорил, что в объединении усилий Патриархии с племзаводом обязательно должен быть какой-то криминал? Возглавил удивительное АО бывший преподаватель МАИ Виталий Кириллов.

А удивляться здесь было чему. Вот наиболее яркие эпизоды из жизни «МЭС» в 1992–1997 годах:

– Первые полмиллиона тонн нефти «МЭС» поставило на Кубу в рамках межправительственного соглашения «Нефть в обмен на сахар». МЭС поручен возврат долгов развивающихся стран (Китай, Турция, Пакистан, Индонезия, Вьетнам).

В 1994 году «МЭС» становится одним из учредителей Российского союза нефтеэкспортеров (идеологом создания Союза и его первым президентом стал тогдашний министр внешнеэкономических связей России Олег Давыдов, которого Генпрокуратура подозревала позднее в коррупции).

В 1995 году АО из мелкого соучредителя вдруг превращается в полноправного владельца дышащего на ладан Российского банка реконструкции и развития (РБРР). Год спустя РБРР стал уполномоченным банком Государственного таможенного комитета и оживает на деньгах таможни.

В 1995 году распоряжением правительства «МЭС» получает 2 миллиона тонн нефти «под реконструкцию Кремля».

В 1996 году эта квота выросла уже до 4,5 миллионов тонн (более 700 миллионов долларов).

В 1996 году АО «МЭС» стало участником программы ООН, по которой зажатому экономической блокадой Ираку разрешили продавать нефть и получать взамен гуманитарные товары. Знающие люди вначале мечтательно закатывают глаза, а потом рассказывают, как легко и безнаказанно можно на этих сделках обдурить сразу и Ирак, и Россию, и ООН впридачу.

* * *

Своеобразным путем к вершинам бизнеса шел и шеф «МЭС» Виталий Кириллов. Еще в 1986 году он попал под суд по статье «мошенничество». Тогда он под различными предлогами получил от 17 человек 63 700 рублей – фантастическую для тех дней сумму, – а отдавать не захотел, но судом был оправдан ввиду отсутствия «злых намерений» не отдавать позаимствованные деньги. Из-за некоторых странных особенностей реализации бесследно пропал почти миллион тонн нашей нефти из отправленных на Кубу по контракту «Нефть в обмен на сахар». Триста тысяч нашлись, но установить, куда и благодаря кому исчезли остальные 700 тысяч, так и не удалось.

Еще позже Кириллов взял кредит в 24 миллиона долларов у ОНЭКСИМ-банка. Стоит ли говорить, что деньги в банк не вернулись. К изумлению очень многих, начиная с 1993 года, за рекордный с момента рождения срок, «МЭС» превратилось из никому не известной маленькой фирмы в спецэкспортера стратегически важных ресурсов страны – сырой нефти и нефтепродуктов, цветных и черных металлов. Только за два года объем операций с нефтью у нее вырос с 200 тысяч до почти 10 миллионов тонн в год. По словам самого Кириллова, в 1995 году «МЭС» экспортировало 8,5 % всей российской нефти и нефтепродуктов, а годовой оборот компании подбирался к 2 миллиардам долларов США.

Право на экспорт нефти просто так и абы кому не дают сейчас, не давали и тогда. Стреляли крупных нефтеторговцев чуть ли не ежемесячно, страшной была в этой среде и коррупция. Попасть в число спецэкспортеров – это было равносильно причислению к сонму олимпийских богов со всей их атрибутикой.

А теперь постарайтесь припомнить хотя бы одного из своих знакомых из «бывших преподавателей», сумевших самостоятельно сделать столь блистательную карьеру в бизнесе. Удалось? То-то же…

Кто ответит на простой вопрос: как такая специфическая организация, как племенной завод, сумела внедриться на нефтяной рынок, куда «чужакам» дорога заказана просто по определению?

Тем не менее ответ на эти вопросы все же есть. Он выражается в двух фамилиях – Олег Давыдов, бывший министр внешнеэкономических связей, и бывший премьер-министр Виктор Черномырдин.

Свою дружбу с Олегом Давыдовым и Виктором Черномырдиным шеф «МЭС» никогда и не скрывал. Припоминаю историю, о которой проговорился в одном из интервью вице-президент «МЭС» Валерий Агеев. Как-то Виктор Степанович пытался помочь Виталию Кириллову купить 48,9 % акций второго по величине банка Италии – Banco di Roma. Вопрос рассматривался на специальном заседании итальянского парламента, потому что иностранцам по итальянскому законодательству можно приобрести не более 15 % акций. История закончилась ничем, хотя Кириллов даже просил аудиенции у премьер-министра Италии.

В 1998 году компанию срочно «модернизировали», введя в состав ее учредителей Ассоциацию финансово-промышленных групп России…

Однако вернемся к делу «Мабетекс», а точнее – к особым отношениям Бородина и «МЭС».

Когда вокруг Бородина начали сгущаться тучи и он понял, что за деньги от продажи нефти могут и спросить, он обвинил АО «МЭС» в том, что часть денег от экспорта нефти пропала, и даже обратился с иском в арбитражный суд. Размер исчезнувших сумм разные эксперты оценивали по-разному – от 40 до 400 миллионов долларов. Такой разброс цифр связан, во-первых, с крайней противоречивостью информации, большая часть которой оказалась строго засекреченной; а во-вторых – уж больно по сложным, подозрительно сложным схемам шло финансирование кремлевской реконструкции: с привлечением кредитов, залогами, векселями…

У всякого нормального человека, знакомого с реалиями современной жизни, вне сомнения уже возникло несколько вопросов. Как получилось, что Кириллов – человек, далекий от нефтяной промышленности, – смог прорваться в крайне узкий круг спецэкспортеров? Почему его фирма АО «МЭС», несмотря на все связанные с ней скандалы, снова и снова получала важные и прибыльные государственные заказы? И наконец, кто за Кирилловым стоит?

Масштаб деятельности Кириллова был таков, что он неизбежно должен был попасть в поле зрения правоохранительных органов других стран. Так оно и случилось. Основную часть экспорта нефти «МЭС» осуществляло в Швейцарию – немудрено, что именно в одном из женевских банков и обнаружились счета Кириллова. Сразу же в Швейцарии по делу «МЭС» было возбуждено следствие. Были заморожены десятки миллионов долларов, а под подозрением в отмывании денег оказалось практически все руководство компании. Объективно дело «Бородин – «Мабетекс»» и дело «МЭС» нужно было объединять в одно – это было бы и правильно, и логично. Ведь если разобраться, «Мабетекс» являлся лишь каналом для отмывания денег.

Куда важнее понять, откуда взялись эти сотни миллионов долларов.

* * *

О том, как начиналось финансирование кремлевской реконструкции, рассказал в интервью «Общей газете» один из бывших руководителей российского Министерства экономики:

– Приходит Пал Палыч и говорит: «Мне нужно в общей сложности 10 триллионов рублей» (тогда – около 2 миллиардов долларов. – Прим. авт.).Я говорю: «Пал Палыч, вы понимаете, что если я вставлю эти цифры в бюджет, а у нас вся инвестиционная программа составляет 5 триллионов, то никакая Дума это не пропустит, будет скандал». – «Ну тогда дай мне пять миллионов тонн нефти». Я согласился – куда денешься!

Конвертировать нефтяные квоты в доллары и было поручено доверенному спецэкспортеру АО «МЭС». О размере полученной выручки от этой операции история умалчивает. Известно лишь, что, по оценкам экспертов, «МЭС» перекачало за бугор даже не 5, а 8 миллионов тонн нефтепродуктов.

Как предполагает женевский следователь Даниэль Дево, речь здесь может идти о сумме, зашкаливающей за 1,5 миллиарда долларов США. Порядка 200 миллионов из них, согласно документам, было потрачено на реконструкцию Кремля. Куда делись остальные – вот вопрос.

Популярная российская газета «Совершенно секретно» сумела провести собственное журналистское расследование скрытого движения этих многомиллионных нефтяных и денежных потоков.

Как выяснилось, в свое время Виктор Черномырдин подписал три распоряжения: в мае 1995 года —№ 635-р, 16 января 1996 года – № 51 и 25 сентября 1996 года – № 1448. Все эти распоряжения премьера по экспорту нефти не попали ни в один из официальных сборников по законодательству. Попросту говоря, они были «засекречены». Именно эти секретные распоряжения и легализовали вывоз нефти, которая формально к Указу Президента от 1996 года «О восстановлении исторического облика Большого Кремлевского дворца» не имела никакого отношения. Именно по этим распоряжениям было вывезено около 8 миллионов тонн нефтепродуктов.

Где-то в 1999 году, давая интервью французской газете «Монд», Бородин утверждал, что «МЭС» не имело никакого отношения к реконструкции Кремля, объясняя, что это АО экспортировало нефть «вообще», под некое «финансирование федеральных органов власти». На самом же деле все три своих распоряжения Черномырдин подписывал по настойчивой просьбе Бородина. Доказательством тому служит личное письмо Бородина, с которым тот обратился к премьеру и которое начиналось с объясняющей многое фразы:

«В связи с необходимостью осуществления Управлением делами Президента Российской Федерации ряда программ реконструкции объектов Московского Кремля Управление делами Президента РФ совместно с АО «Международное экономическое сотрудничество» (АО «МЭС») реализует Распоряжение Правительства Российской Федерации от 15 мая 1995 года № 635-р, осуществляя экспорт 2 миллионов тонн нефти с последующим перечислением прибыли на финансирование вышеупомянутой программы…»

Как выяснилось, согласно официальным нефтяным изданиям и информационным агентствам, «МЭС» не смогло в полном объеме экспортировать те 2 миллиона тонн нефти. По действовавшим тогда правилам это лишало бы его квоты спецэкспортера. Однако в своем послании Бородин (по другой информации – Стол-повских) просит у Черномырдина еще 4,5 миллиона тонн. Причем, утверждает он в письме, компанией «МЭС» «отработана и успешно реализуется схема экспортных поставок нефти, позволяющая с наибольшей эффективностью формировать инвестиционный фонд для финансирования данной программы».

Причем никаких следов «инвестиционного фонда» журналистам, как они ни старались, найти так и не удалось. Возможно, Бородин подразумевал под «фондом» «Мабетекс» или «Мерката Трейдинг», но это только догадка.

Так почему же Бородину понадобилось скрывать, что распоряжения Черномырдина по экспорту нефти имели прямое отношение к реконструкции Кремля?

Вопрос этот очень важный. Как полагают журналисты, и я полностью разделяю их точку зрения, скорее всего Бородин уже тогда знал, что деньги от продажи нефти не поступят на счета Минфина, а останутся за границей. Никто в этом случае, вероятнее всего, вопросы задавать не станет, а Минфин будет молчать. Тем более что официально, согласно указу Ельцина, проекты Управления делами Президента по ремонту Кремлевского дворца финансировались из швейцарского кредита. А текущие расходы на строительные работы все равно покрывались бы из государственного кармана. Так, собственно, все это впоследствии и произошло.

* * *

Несколько слов о кредитах.

Нефтяной схемой финансирования Пал Палыч не удовлетворился. Поэтому «кремлевские» проекты Управления делами Президента имели кроме нефтяного еще несколько источников финансирования. Одним из них стали швейцарские кредиты, «организованные» президентом «Мерката» Виктором Столповских. Самое занимательное здесь то, что оба источника не дополняли, а дублировали друг друга. В отличие от «нефтяного», «засекреченного» денежного ручья именно швейцарские кредиты стали официальной версией финансирования «кремлевского» проекта.

Согласно редакции 1996 года уже упоминавшегося указа Ельцина «О восстановлении исторического облика Большого Кремлевского дворца», сумма кредита, который управлению Бородина разрешалось взять у «финансово-кредитных организаций Великобритании и Швейцарии», должна была составлять 312 миллионов долларов. В том же указе президент дал распоряжение правительству обеспечить привлечение этого кредита под гарантию Министерства финансов РФ. Кроме этого все, что импортировалось под реконструкцию Кремля, по указанию Ельцина освобождалось от таможенных платежей. Чуть позднее еще 180 миллионов долларов было получено и на реконструкцию Счетной палаты.

Дальше – еще интереснее. Под эти кредиты Управление делами Президента выпустило специальные векселя. Но, как уже упоминалось, гарантировались эти кредиты Министерством финансов, иными словами – Российским государством. Так вот, в первоначальной редакции указа от августа 1994 года нет никакого упоминания о западном кредите. Речь там шла о «лимитах государственных капитальных вложений и финансовых ресурсах». Эти лимиты предполагалось перечислить на специальные счета Главного управления охраны. Именно это управление должно было стать генеральным заказчиком. Генеральным подрядчиком в этой версии указа значилась «Государственная корпорация «Транстрой»».

Но кого-то все это не устроило. Завертелись скрытые механизмы, и через полтора года появилась новая, уже знакомая нам редакция указа, согласно которой генеральным подрядчиком становится уже Управление делами Президента. Именно ему и предназначался лакомый кредит в «западных банках».

Совершенно естественно, из новой редакции указа исчезли все слова как насчет «лимитов», так и насчет экспорта нефти под строительные проекты Управления делами Президента. Исчезло из текста и упоминание о генеральном подрядчике – «Государственной корпорации «Транстрой»». В приложении к одной из последующих редакций Указа в качестве генподрядчика мы видим уже «Мерката Трейдинг», которая даже не является в полном смысле строительной компанией.

Еще несколько «занимательных» цифр. Как вы помните, сумма западного кредита, который позволялось получить Управлению делами Президента, должна была составлять 312 миллионов долларов. Именно эту сумму Бородин всегда и упоминал во всех своих интервью. На самом же деле Управление делами Президента выпустило векселей аж на 492 миллиона долларов – 492 векселя номиналом по 1 миллиону долларов. Обналичивала их в Европе все та же «Мерката Трейдинг». Как утверждают швейцарские следователи, возглавляющий «Меркату» Виктор Столповских с задачей справился почти на отлично: под столь солидный проект ему удалось выручить как минимум 450 миллионов долларов.

Иными словами, для финансирования реконструкции Кремля имелось в распоряжении как минимум три совершенно независимых источника на сотни миллионов долларов. С одной стороны – нефть, с другой – векселя, с третьей – иностранные кредиты. Один источник для личных карманов, два – для государственных нужд. Или наоборот?

Трудно утверждать, но скорее всего именно «нефтяной канал» финансирования стал главным источником для «личных карманов». Очень вероятно, что часть «нефтяного канала» использовалась для финансирования предвыборной кампании Бориса Ельцина в 1996 году, но это мои предположения, догадки…

По трем схемам – вексельной, кредитной и нефтяной – была получена сумма, намного превышающая сметную стоимость проекта. Тем не менее денег исчезло столь много, что оставшихся не хватило не только для продолжения реконструкции Большого Кремлевского дворца (а планировалось отреставрировать еще Екатерининский зал и Теремной дворец), но даже для расчета с Пакколи (в этом его претензии абсолютно справедливы), а также с рабочими за уже выполненные работы. Реставрационным мастерским Минкульта деньги задержали почти на год. В результате реставраторы получили зарплату уже после дефолта вчетверо полегчавшими рублями.

Десяткам иногородних рабочих и вовсе не заплатили. В ноябре 1998 года обманутые строители из Молдавии, Таджикистана, Туркмении, Украины и Югославии провели акцию протеста на Васильевском спуске, что рядом с Кремлем и Красной площадью. В руках у них были плакаты с лозунгами: «Защитите наши права», «Кремль – место для порядочных людей», «Мошенники уже в Кремле». Не знаю, добились ли они справедливости, но больше их вблизи Красной площади не видели. Возможно, за отсутствием постоянной регистрации в Москве их просто выслали вон.

Однако вернемся к делам нефтяным. В 1999 году Минфин официальным письмом заверил Генпрокуратуру, что у них нет ни одного отчета по экспорту нефти для проектов Управления делами Президента. Этих отчетов не было и раньше. В конце 1997 года, когда «МЭС» по распоряжению правительства уже вывезло за кордон несколько миллионов тонн нефтепродуктов, Минфин в ответ на очередное требование Бородина выделить ему еще денег ответил официальным письмом. В нем вежливыми словами Бородину объяснили, что Управление делами уже получило из бюджета сотни миллионов долларов. Более того, оно наверняка получит этих долларов еще. Но было бы неплохо также и отчитаться если не перед народом, то хотя бы перед отдельными его представителями за нефть и прибыль от ее экспорта.

Заканчивалось это письмо так: «После получения отчета РАО «МЭС» Управление делами Президента Российской Федерации дополнительно рассмотрит возможность выделения оставшихся средств на основании Указа Президента Российской Федерации от 14.08.97 года № 880 путем проведения расчетов в особом порядке».

Все это означало, что Бородин, мягко говоря, искренне заблуждался, когда в своих многочисленных интервью утверждал, что не потратил на реконструкцию Кремля «ни копейки народных денег». Именно народные деньги, из государственного бюджета, и тратились на все эти проекты.

Означало это и то, что ни в 1997 году, ни в последующие годы Министерство финансов РФ не имело официальной информации о том, куда, кому и по какой цене компания «МЭС» экспортировала выделенную ей нефть. Из чего и возникает вполне закономерный вопрос: где же деньги от проданной нефти?

А тем временем швейцарские следователи искали «следы» связи между РАО «МЭС» и «Мабетексом». И нашли их…

Еще в 1995 году в одном из самых фешенебельных районов Женевы «МЭС» открыло офис организации с вполне привлекательным названием «Фонд русской культурной инициативы». Не знаю, как там насчет культурных инициатив, но уже с марта 1998 года им заинтересовались правоохранительные органы Женевы и даже заблокировали банковские счета фонда – более 200 миллионов франков, полагая, что эти немалые деньги были отмыты при участии швейцарских посредников.

Руководителем фонда оказался некий швейцарский подданный Серж Фафален, одновременно являвшийся директором компании «Сефилен СА», впоследствии переименованной в «Авирекс СА».

И вот, как пишет «Совершенно секретно», поместившая на своих страницах результаты швейцарского расследования, «здесь начинается самое интересное». Согласно официальной информации, основные объемы нефти РАО «МЭС» экспортировало в Швейцарию. Но если заглянуть в список ее покупателей, то станет совершенно очевидно, что «МЭС» продавало нефть… самой себе, точнее, своим подставным компаниям. Особенно среди них выделялись три – «Сигас интернешнл Лтд», «Савас ойл интернешнл» и, как вы уже догадываетесь, известная нам «Авирекс СА».

Более того, счет «Авирекс СА» был открыт в «Объединенном Европейском банке», распорядителем же по этому счету являлся сам президент РАО «МЭС» – уже небезызвестный нам Виталий Кириллов. Еще одна занимательная деталь: банк этот интересен своими финансовыми потоками российского происхождения и тем, что по крайней мере один из его руководителей был ближайшим партнером крупного торговца нефтепродуктами Владимира Миссюрина по кличке Зверь. Впрочем, торговцем его назвать достаточно сложно, поскольку в основном он занимался нефтяным рэкетом. В 1994 году его расстреляли из автоматов российские киллеры. Шуму было много.

Вторая компания, «Савас ойл», была зарегистрирована в Женеве и входила в международную группу «Савас» со штаб-квартирой в Риме. Связи с «МЭС» эта группа имела самые тесные. В Риме «Савас» возглавлял русский эмигрант Слава Сайцев, фигурировавший вместе с Кирилловым в качестве возможного подозреваемого в женевском уголовном деле, связанном с «МЭС». Директором женевского отделения «Савас» являлся Морис Тейлор, управляющий компанией Виталия Кириллова. Было у «Савас» представительство и в Москве. Руководил им некий Евгений Фесенко, глава московской компании «Мэско» – одной из ключевых экспортных компаний «МЭС».

Но самая интересная компания третья – «Сигас интернешнл», тесно связанная финансовыми потоками с «Савас». По сути, «Сигас» – это целая группа компаний. Одной из основных в этой группе была «Мерката Сигас», зарегистрированная в Тичино по тому же адресу, что и «Мерката Трейдинг». Швейцарские следователи без труда выяснили, что «Мерката Сигас» – ни что иное, как предыдущее название «МТ Мерката Трейдинг и Инжиниринг», возглавляемой Виктором Столповских и зятем Бородина Андреем Силецким, ставшим вице-президентом компании именно в разгар экспорта нефти по квотам, полученным под реконструкцию Кремля.

Ну а чтобы окончательно развеять все сомнения, приведу еще один любопытный факт. В указе Ельцина 1996 года о реконструкции Кремля в списке членов рабочей группы Столповских назван именно как президент «Мерката Сигас». Зато в распоряжении Ельцина от 13 августа 1998 года «Об образовании государственной комиссии по приемке в эксплуатацию здания Счетной палаты Российской Федерации» приводится другой список, в котором Столповских уже фигурирует как президент «МТ Мерката Трейдинг и Инжиниринг». И в том, и в другом списке Бородин присутствует, естественно, в качестве Управляющего делами Президента.

Круг людей, тесно связанных с махинациями с нефтью и строительными подрядами, замкнулся. Что нам, собственно, и требовалось доказать.