Текст книги "Кто на самом деле развязал Вторую Мировую войну?"
Автор книги: Юрий Мухин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Поляки взвесили… и предали Францию еще раз. И надо ли попрекать премьер-министра Франции Эдуарда Деладье, который три раза повторил послу США: «… если поляки отвергнут это предложение русской помощи, он не пошлет ни одного французского крестьянина защищать Польшу»?
СССР в окружении хищниковЕсли посмотреть на европейскую историю с начала весны по конец августа 1939 г., то в этом периоде шла жесточайшая война нервов. Ведь почему Польша и Великобритания отказывались от союза с СССР, хотя не могли не видеть, что начинается Вторая мировая война? На что они рассчитывали, ввиду того, что Гитлер начал мобилизацию? Когда 22 июня 1941 г. Германия напала на СССР, то проблем уже не было: и Великобритания, и Польша бросились заключать с Советским Союзом военное соглашение. Почему же они не хотели его иметь в 1939 г.?
Ответ один – в 1941 г. они уже воевали с Германией, а в 1939 г. еще было неясно, кого именно атакует Гитлер. У Польши и Великобритании была надежда, что Гитлер все же побоится союза двух великих держав и Польши, что он из-за этого страха нападет сразу на того, на кого обещал в «Майн кампф», – на СССР. Нападет через Прибалтику и Румынию, предварительно введя их в сферу своего влияния. Эти надежды были очень обоснованны. В 1939 г. Германия еще и близко не имела той армии, которая разгромила в 1940 г. всю Европу, а в 1941–1942 гг. нанесла тяжелейшие поражения Красной Армии. В 1939 г. немецкая армия (начав создаваться в 1934–1935 гг.) была еще очень слаба и численно, и организационно, и в техническом, и в моральном планах. Гитлеру нужно было иметь стальные нервы, чтобы с такой армией начать войну с той коалицией, которая победила гораздо более сильную германскую армию в 1918 г. И уж совершенно немыслимо, чтобы он решился напасть на Польшу в условиях, когда СССР мог примкнуть к данной коалиции в любой удобный для себя момент.
В условиях созданного против Германии единого фронта Гитлеру действительно было удобнее напасть на СССР, тем более что после первых немецких побед над Красной Армией на Советский Союз ринулась бы и европейская гиена – Польша. А если учесть, что военный союзник Германии по Антикоминтерновскому пакту (по оси «Рим – Берлин – Токио») Япония со 2 июля 1939 г. уже фактически воевала с СССР в Монголии у реки Халхин-Гол и наступление японцев в глубь Монголии поначалу было успешным, то нападение Германии на СССР было и наиболее удобным по моменту.
И Советский Союз сделал очень точный и верный шаг: оказавшись не в силах предотвратить войну, СССР стравил агрессоров между собой, он заключил договор о ненападении с Германией. Текст этого договора таков:
Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом
Правительство СССР и Правительство Германии, руководимые желанием укрепления дела мира между СССР и Германией и исходя из основных положений договора о нейтралитете, заключенного между СССР и Германией в апреле 1926 года, пришли к следующему соглашению:
Статья I. Обе Договаривающиеся Стороны обязуются воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга как отдельно, так и совместно с другими державами.
Статья II. В случае если одна из Договаривающихся Сторон окажется объектом военных действий со стороны третьей державы, другая Договаривающаяся Сторона не будет поддерживать ни в какой форме эту державу.
Статья III. Правительства обеих Договаривающихся Сторон останутся в будущем в контакте друг с другом для консультации, чтобы информировать друг друга о вопросах, затрагивающих их общие интересы.
Статья IV. Ни одна из Договаривающихся Сторон не будет участвовать в какой-нибудь группировке держав, которая прямо или косвенно направлена против другой стороны.
Статья V. В случае возникновения споров или конфликтов между Договаривающимися Сторонами по вопросам того или иного рода обе стороны будут разрешать эти споры или конфликты исключительно мирным путем в порядке дружественного обмена мнениями или в нужных случаях путем создания комиссий по урегулированию конфликта.
Статья VI. Настоящий договор заключается сроком на десять лет, с тем что, поскольку одна из Договаривающихся Сторон не денонсирует его за год до истечения срока, срок действия договора будет считаться автоматически продленным на следующие пять лет.
Статья VII. Настоящий договор подлежит ратифицированию в возможно короткий срок. Обмен ратификационными грамотами должен произойти в Берлине. Договор вступает в силу немедленно после его подписания.
Составлен в двух оригиналах, на немецком и русском языках, в Москве 23 августа 1939 года.
По уполномочию
Правительства СССР В.МолотовЗа Правительство Германии И.Риббентроп
Этот договор был ратифицирован Верховным Советом СССР и рейхстагом Германии 31 августа 1939 г..
Этим договором Советский Союз предлагал своему непримиримому врагу и по совместительству главному агрессору Европы (напомню, что присоединение Австрии и захват Чехословакии в 1938–1939 гг. были вменены Германии на Нюрнбергском процессе как акты агрессии) напасть на второго своего врага и второго по размеру, но первого по наглости агрессора Европы Польшу и втянуться в войну с будущими союзниками СССР (Англией и Францией), которые в 1939 г. становиться союзниками СССР не хотели.
Этого Советский Союз в то время не скрывал, и его глава В.М. Молотов на упомянутой сессии Верховного Совета говорил об этом открыто:
«Советско-германский договор подвергся многочисленным нападкам в англо-французской и американской прессе. Особенно стараются на этот счет некоторые «социалистические» газеты, услужающие «своему» национальному капитализму, услужающие тем из господ, кто им прилично платит. Понятно, что от таких господ нельзя ждать настоящей правды.
..Доходят, дальше, до того, что ставят нам в вину, что, видите ли, в договоре нет пункта о том, что он денонсируется в случае, если одна из договаривающихся сторон окажется вовлеченной в войну при условиях, которые могут дать кое-кому внешний повод квалифицировать ее нападающей стороной. Но при этом почему-то забывают, что такого пункта и такой оговорки нет ни в польско-германском договоре о ненападении, подписанном в 1934 году и аннулированном Германией в 1939 году вопреки желанию Польши, ни в англо-германской декларации о ненападении, подписанной всего несколько месяцев тому назад. Спрашивается, почему СССР не может позволить себе того, что давно уже позволили себе и Польша, и Англия?
.. Разве трудно понять эт им господам смысл советско – германского договора о ненападении, в силу которого СССР не обязан втягиваться в войну ни на стороне Англии против Германии, ни на стороне Германии против Англии? Разве трудно понять, что СССР проводит и будет проводить свою собственную, самостоятельную политику, ориентирующуюся на интересы народов СССР, и только на эти интересы? Если у этих господ имеется уж такое неудержимое желание воевать, пусть повоюют сами, без Советского Союза. Мы бы посмотрели, что это за вояки». (Ждать оставалось недолго. 1 сентября 1939 г. начались смотрины польских вояк.)
Этот договор никого в правительстве СССР не обманул и особой радости не доставил. Участник переговоров министра иностранных дел Германии Риббентропа с Молотовым и Сталиным руководитель юридического департамента МИД Германии Фридрих Гауе свидетельствует: Риббентроп хотел начать с заранее подготовленной пространной выспренней речи о том, что «дух братства, который связывал русский и немецкий народы…». Однако Молотов его тут же оборвал: «Между нами не может быть братства. Если хотите, поговорим о деле». В своем докладе Гитлеру Риббентроп писал, что Сталин заявил: «Не может быть нейтралитета с нашей стороны, пока вы сами не перестанете строить агрессивные планы в отношении СССР. Мы не забываем, что вашей конечной целью является нападение на нас», – это при том, что Сталин лично присутствовал при подписании пакта о «ненападении и нейтралитете».
Если вы обратили внимание, то согласно ст. 4 этого договора СССР и Германия отказывались от участия в агрессивных группировках друг против друга, но эта статья не распространялась на оборонительные союзы, поэтому СССР предлагал Великобритании и Франции продолжить работу по созданию оборонительного союза против Германии, предлагалась дата 30 августа 1939 г. для возобновления переговоров, но отклика из Лондона и Парижа не последовало. Поэтому 31 августа на сессии Верховного Совета СССР у В.М. Молотова были основания с гневом говорить о позиции Англии и Польши.
Поскольку пакт о ненападении очень нужен был не только СССР, но и Германии, то Сталин воспользовался случаем и заставил немцев подписать и протокол к пакту, в котором максимально защитил интересы СССР и максимально затруднил Гитлеру ведение войны. Гитлер, человек безусловно умный, не мог не понимать, чего хочет Сталин, но Гитлеру в тот момент пакт был очень нужен и он на подписание протокола пошел.
Должен сказать, что тот текст, который ныне публикуется как текст протокола к пакту о ненападении между СССР и Германией, мне не нравится.
Фальшивка Горбачев – ЯковлевТекст секретного протокола к договору о ненападении между СССР и Германией безусловная фальшивка. Чтобы это определить, его можно и не читать.
Во-первых. Когда пишутся секретные документы, то тот, кто их пишет, знает, что документ секретный, поэтому начинает его писать с того, что в правом верхнем углу еще чистого листа бумаги пишет гриф секретности, к примеру: «Для служебного пользования» или «Совершенно секретно». После этого начинает писать название документа, и ему нет никакой необходимости упоминать в названии слово «секретный». Поэтому можете просмотреть горы подлинных документов, но ни в одном не найдете упоминание секретности в названии. Кроме той фальшивки, которую Горбачев – Яковлев явили Съезду народных депутатов СССР под видом протокола к договору, который они тут же назвали «пактом Молотов– Риббентроп».
Второе. Достаточно посмотреть, как геббельсовцы вводили в оборот этот «секретный протокол», который, кстати, этим своим названием должен был вызвать у обывателя впечатление чего-то преступного, дескать, честное дело не засекретили бы.
Текст Договора и все протоколы к нему – это и есть собственно Договор, без протоколов этого договора не существует, поскольку договаривающиеся стороны исполняли его в комплексе всех условий – и открытых, и секретных. Поэтому все подлинники протоколов и подлинный текст Договора должны были быть сшиты между собой и храниться в архиве в одной папке. Это же несложно понять: представьте, что министру иностранных дел вдруг потребовался этот Договор, и что – текст его побегут искать в Архиве внешней политики (АВП), а протокол – в Архиве Политбюро ЦК КПСС (сегодня – в Архиве Президента России (АП)? Но подлецы Горбачев и Яковлев объявили съезду и миру, что подлинника протокола к договору о ненападении нет, а в АВП есть только подлинный текст Договора и к нему машинописная копия секретного протокола. Причем у идиотов хватило ума для придания видимости того, что эта «копия» действительно копия протокола, почерком Молотова в верху листа сфальсифицировать: «Тов. Сталину (подпись Молотова)». Но Сталин никогда в Наркомате или Министерстве иностранных дел не работал, посему адресованные ему документы никак не могли храниться в Архиве внешней политики. Кроме того, Сталин до буквы знал этот протокол, в его присутствии его подписывали Молотов и Риббентроп, иными словами, на кой овощ Молотов адресовал бы Сталину машинописную копию того, что Сталину и так было прекрасно известно? Кроме этого, сделать копию секретного документа – это штука очень непростая, поскольку тем, кто имеет право его читать, немедленно принесут и покажут подлинник этого документа, тогда для кого делать копии?
Но и это не все. До 1993 г. во всех сборниках документов текст секретного протокола фигурировал как «машинописная копия»;. А вот в сборнике документов по Катынскому делу академической части бригады Геббельса «Катынь. Хроника необъявленной войны» этот протокол уже фигурирует как подлинник со ссылкой на Архив президента и на «…Документы внешней политики. 1939 г.». Т. XXII. Кн. 1, с. 632.
Что касается второго источника, то в нем подлинник так и не был опубликован, поскольку в примечании к тексту сообщается: «Печать. По сохранившейся машинописной копии АВП РФ, ф. 06, on. 1, п. 8, д. 77, л. 1–2». (Лгут, мерзавцы, на каждом шагу!) А что касается архива Президента, то «просеките фишку», как говорит сегодня молодежь. В архиве, где этот подлинник должен лежать (АВП), его нет, а лежит «копия», которая (если бы она была мыслима) должна лежать в архиве Политбюро (АП), но она здесь не лежит, зато в архиве Политбюро лежит «подлинник» протокола. От изделий Горбачева– Яковлева фальшивками воняет за версту.
Произошло вот что. Когда по заданию подонка Горбачева фабриковался этот «секретный протокол» (после уничтожения, естественно, его подлинника), то были живы еще многие, кто в те годы его видел, скажем, был еще жив Л.М. Каганович, член тогдашнего Политбюро ЦК ВКП/б/. Эти люди могли вспомнить, что было написано в подлинном протоколе, и могли уличить подонков. Тогда Горбачев и Яковлев выкрутились бы тем, что это, дескать, машинистка ошиблась, когда копию делала. Прошли годы, свидетели умерли, архивы СССР поступили в распоряжение подлейших негодяев, которые их уничтожают и изготавливают фальшивки (о чем во второй части), и геббельсовцы наконец «сварганили» «подлинный» протокол, но положить его туда, где он обязан был храниться – к тексту договора в Архиве внешней политики, – они не могли, поскольку сами же объявили, что его там нет. Вот и определили ему место в АП.
Теперь немного о фальшивках в общем, поскольку далее нам все чаще и чаще придется заниматься только ими. Фабрикуют фальшивки тремя основными способами (и их комбинациями): полуподлым, подлым и сверхподлым.
По первому способу – академическому, или полуподлому, – из текста реального документа выбрасываются слова и предложения так, чтобы усеченный текст изменил свой смысл. Скажем, Сталин когда-то реально сказал или написал: «Нацисты – это не хорошие люди». Доктор исторических наук напишет: «Сталин сказал: «Нацисты – это… хорошие люди».
По второму способу – журналистскому, или подлому, – делается примерно то же, только наглее и троеточия не ставятся.
По третьему способу – сверхподлому, или способу архивистов, спецслужб и прокуроров, – фабрикуется членский билет Сталина в НСДАП с личной подписью Гитлера на билете и со всеми необходимыми печатями и штампами. (К примеру, сегодня любую печать или штамп вам изготовят примерно за 80 рублей.)
Пока общих сведений – достаточно, давайте вернемся к секретному протоколу к договору о ненападении между СССР и Германией.
Безо всяких сомнений, его фабриковали комбинацией второго способа с третьим. То есть взяли текст подлинного протокола, усекли его так, чтобы изменить смысл, а затем вызвали из КГБ специалистов по подделке почерков и оформили фальшивку. В то время по-другому фальсификаторы поступить не могли. Они, может, и хотели бы полностью сфабриковать текст, но ведь, помимо отечественных свидетелей, его смысл был прекрасно известен и за рубежом, скажем, Черчилль этот протокол чуть ли не цитирует.
Во-вторых, подонки безмозглы, иначе они не были бы подонками. (Не станете же вы меня убеждать, что Горбачев всю жизнь лизал зад своим партийным начальникам только для того, чтобы в конце своей карьеры рекламировать пиццу? Безмозглый идиот и по сей день не понял, почему слетел с поста главы величайшей державы мира.) Подонки – это не люди, а скорее организмы, и они инстинктом чувствуют свою безмозглость, поэтому опасаются сильно уж выдумывать исторические тексты, боясь наделать глупостей.
И у фирмы Горбачев – Яковлев получилось вот такое изделие:
«Секретный дополнительный протокол к Договору о ненападении между Германией и Советским Союзом.
При подписании договора о ненападении между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик нижеподписавшиеся уполномоченные обеих сторон обсудили в строго конфиденциальном порядке вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Это обсуждение привело к нижеследующему результату:
В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы по отношению Виленской области признаются обеими сторонами.
В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Нарева, Вислы и Сана.
Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития.
Во всяком случае, оба правительства будут решать этот вопрос в порядке дружественного обоюдного согласия.
Касательно юго-востока Европы с советской стороны подчеркивается интерес СССР к Бессарабии. С германской стороны заявляется о ее полной политической незаинтересованности в этих областях.
За Правительство Германии И.Риббентроп».
По уполномочию Правительства СССР В.Молотов
Этот протокол будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете.
Москва, 23 августа 1939 года.
Для того чтобы понять, что данный текст фальшивка, вам необходимо напрячь всю свою способность к фантазии и представить себя на месте исполнителя данного документа, скажем, Сталина или Молотова (ведь им надо было его исполнять), или какого-нибудь начальника пограничного отряда, которому нужно указать солдатам, где вкапывать пограничные столбы. И попробуйте мысленно этот протокол исполнить. Если у вас есть хоть немного фантазии, то вы поймете, что эту галиматью исполнить нельзя. И вот почему.
Во-первых. Что такое «сфера интересов»? Могу ли я за границей своей сферы интересов торговать, вести коммунистическую или антикоммунистическую пропаганду? Без разъяснения «сфера интересов» – это слова, не имеющие под собой смысла. Иногда в общих контрактах записывают, что одна сторона продает «товар», а вторая его оплачивает. Но при такой абстрактной формулировке к контракту обязательно подкладывается спецификация, в которой точно указывается: какой товар, его качество, цена, сроки поставок и оплаты. Без такового объяснения контракт с абстрактным товаром это не контракт – его невозможно ни выполнить, ни нарушить. То есть «секретный протокол» Горбачева – Яковлева после усечения текста в той части, где стороны оговаривали, что такое «сфера интересов», стал беспредметным – этот протокол тоже нельзя ни исполнить, ни нарушить. И это сразу выдает фальшивку, причем понятно и почему Горбачев и Яковлев выбросили эту часть – она явно (а дальше вы это увидите) не соответствовала той цели, которую Горбачев и Яковлев хотели этой фальшивкой достичь – «сфера интересов» не предусматривала захвата поименованных стран ни СССР, ни Германией.
Второе. Ответьте на вопрос, в чью сферу интересов по этому «протоколу» входит Литва, а в чью Латвия, Эстония и Финляндия. Не можете? Вот то-то и оно! Ни Сталин, ни Гитлер не были придурками вроде Горбачева, чтобы договариваться о «консенсусе», не оговорив, что это такое.
Третье. Предположим, что случилось территориальное переустройство и Польши, и Прибалтики. Где проходит граница сферы интересов в промежутке от угла северной границы Литвы в месте поворота ее на юг и до истоков реки Нарев? Это промежуток около 500 км, где тут вкапывать пограничные столбы? Не знаете? А Сталин и Гитлер знали, поскольку их министры подписывали не ту глупость, что нам подсунули под видом «секретного протокола».
Молотов и Риббентроп совершили одну ошибку – они оставили в границе сферы интересов небольшой разрыв – всего в 30 км, – не учли, что истоки реки Нарев находятся в Польше, а не в Восточной Пруссии. И уже через 5 дней посол Германии в Москве Шуленбург и Молотов подписали «Разъяснение» к протоколу, в котором этот разрыв закрыли:
«В целях уточнения первого абзаца п. 2 секретного дополнительного протокола от 23 августа 1939 года настоящим разъясняется, что этот абзац следует читать в следующей окончательной редакции, а именно:
2. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Писсы, Наревы, Вислы и Сана. Москва, 28 августа 1939 года».
Получается, что 30 км Сталин и Гитлер поспешили закрыть (Писса текла тогда из Восточной Пруссии и впадает в Нарев), а 500 км так и оставили? Нет, конечно.
С 85 % вероятности могу сказать, как звучал пункт 1 в подлинном протоколе к договору: «В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР, с вхождением суверенного литовского государства в сферу интересов Германии. При этом интересы Литвы по отношению к Виленской области признаются обеими сторонами». Выделенные слова фальсификаторы из текста изъяли, превратив весь этот пункт протокола в глупость.
С моей поправкой все становится на места и граница сфер интересов идет непрерывно: от Балтийского моря по северной границе Литвы, затем по восточной границе Виленской области (тогда еще удерживаемой Польшей), далее по границе Восточной Пруссии до реки Писса, по ней до впадения ее в Нарев, по нему до впадения его в Буг, который через несколько десятков километров впадает в Вислу, по ней до впадения в нее Сана, а по нему до его истоков – до Словакии.
Почему я не уверен на 100 %? Потому, что не видел подлинного протокола, и дал бы Бог Горбачеву и Яковлеву дожить до того времени, когда их допросят.
А то, что в выброшенном из текста протокола предложении обязательно подчеркивалась суверенность Литвы, подтверждается вот чем.
Прибалтийские страны – Латвия, Эстония, Финляндия – в те годы были девушки предосудительного поведения и усиленно крутили в виду пока далекого III Рейха теми местами, которые они считали соблазнительными, призывно подмигивая сразу обоими глазами для надежности. Литва тоже была «не против», но она немцев видела вблизи, а за ними клацала зубами Польша. Литва прекрасно понимала, что это не клиенты, а садисты: изнасиловать-то изнасилуют, но ведь потом и убьют особо жестоким способом. Опыт у Литвы был.
Я уже писал о взаимоотношениях Польши и Литвы, а вот немцы 20 марта 1939 г. даже разговаривать с Литвой не стали, а просто приказали ей убраться из Клайпедской области Литвы (бывшей немецкой Мемельской, подаренной Антантой) и дали три дня, пригрозив, что в противном случае оккупируют всю Литву. И Литве пришлось убраться, а ведь она уже так к Клайпеде привыкла, да и сосредоточенно в этой области было 30 % всей и так небогатой литовской промышленности.
Суверенная Литва была аграрной и нищей, как церковная крыса. Население было около 2,5 млн человек, армия состояла из 3 дивизий и 8 эскадрилий самолетов. В любой стране три дивизии с корпусными частями – это не менее 60 тыс. человек, а у Литвы все войско насчитывало 17,9 тыс… У соседней Латвии с ее 1,9 млн населения и то было 4 дивизии и всего войска аж 20 тыс… Ну как Литва могла спорить с Германией?
Конечно, Литва вошла в сферу интересов Германии в первую очередь потому, что имела общую границу с Восточной Пруссией, но думаю, что Советское правительство сунуло ее немцам еще и потому, что из всех Прибалтийских государств, заискивающих перед немцами, Литва немцев ненавидела больше всех. В принципе, немцы могли оккупировать Литву уже в начале войны с Польшей, войск у немцев хватало, с 10 сентября немцы уже начали их выводить на Западный фронт. И поскольку геббельсовцы нас уверяют, что протокол к договору между СССР и Германией предусматривал именно захват перечисленных в нем стран, то естественен вопрос, а почему Германия не тронула Литву, если Литва была в сфере германских интересов?
Более того, как только пакт о ненападении был подписан и сферы интересов были определены, Германия сообщила Литве дату нападения на Польшу и начала активно требовать от Литвы заключения с нею военного союза, т. е. Германия с вошедшей в сферу немецких интересов Литвой строила отношения как с суверенной страной. Чтобы закончить тему, расскажу, что было дальше.
Литва, узнав о нападении Германии на Польшу, отмобилизовала армию и двинула все три свои дивизии к польской границе. Немецким фронтовым генералам подробности внешнеполитических усилий известны, конечно, не были, поэтому когда командующий группой немецких армий «Север» фон Бок за три дня до начала войны с Польшей вдруг увидел на своем левом фланге затаившуюся литовскую рать, то запросил Генштаб, что ему делать с этим воинством. Гальдер ответил: «Это сделано отнюдь не против нас». Началась война, и немцы стали уже угрозами требовать от Литвы военного соглашения, но Литва попала в положение «и хочется, и колется, и мама не велит» (с одной стороны, Виленщину у поляков отвоевать было надо, но поляки оставили на литовской границе против трех литовских дивизий две свои, кроме того, СССР всегда поддерживал Литву и Литва знала, что ему ее договор с Германией очень не понравится). Еще 12 сентября Гальдер отметил в дневнике: «Литва: Колеблется». Так она и проколебалась всю быстротечную войну, хотя и сделала немцам объективно полезное дело – оттянула с их фронта две польские дивизии.
Итак, тот факт, что немцы не оккупировали Литву, входящую в сферу их интересов, является доказательством, что по подлинному соглашению Москвы и Берлина Прибалтийские страны должны были оставаться суверенными и это было записано в подлинном протоколе. А раз в протоколе имени Горбачева – Яковлева такого пункта нет, то, значит, эта бумага является фальшивкой, как бы красиво она ни выглядела. Дальше я продолжу тему фальшивости, а сейчас уместно вспомнить, почему Горбачев и Яковлев сфальсифицировали этот протокол именно так.
Вспомним: задачей кукловодов Горбачева и Яковлева было развалить СССР, а для этого требовалось представить Советский Союз тюрьмой народов, а прибалтов, в частности, этакими несчастненькими жертвами тоталитарного государства. Если бы они опубликовали подлинный протокол, то стало бы ясно, что в протоколе суверенитет этих стран не нарушался, следовательно, отцы и деды нынешних прибалтов примыкали к СССР добровольно и именно потому, что им было это выгодно. И в начале 90-х, когда прибалтов стали манить из СССР колбасой из США, у некоторых могла проснуться совесть. Вот Горбачев с Яковлевым и добивались своей фальшивкой, чтобы этого не произошло.
Для вас как для судей возникает вопрос – как относиться к этой фальшивке Горбачева – Яковлева? Думаю, что наиболее правильным будет относиться к ней как к документу, у которого утеряна часть текста, поскольку подлинность оставшегося текста в целом подтверждена последовавшими событиями. Теперь, когда с прибалтами мы разобрались, давайте займемся Польшей.
