Текст книги "Дальняя дорога"

Автор книги: Юрий Тупицын

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

Глава 5

Чтобы повидаться с Виктором Хельгом, Лорке пришлось вылететь в Исландию. Виктор, как и другие космонавты, когда их пребывание на Земле по тем или иным причинам затягивалось, по рекомендации Совета подключился к работе на расположенной там крупнейшей геотермальной энергостанции. Разумеется, никто не обязывал космонавтов работать, просто сказывалась естественная привычка, да и практика работы в роли энергетика была нелишней.

В Рейкьявике Лорка выяснил, что Виктор дежурил на посту безопасности – истинно космическая работа, имевшая много общего с очередной корабельной вахтой. Лорка не без труда добрался до централи этого поста, посторонним вход туда был запрещён, и с огорчением выяснил, что труды его напрасны. На исландской энергостанции было два поста: восточный и западный. Лорка в соответствии со сведениями, полученными в Рейкьявике, прибыл на восточный, а Хельг дежурил на западном – его направили туда в самый последний момент в связи с болезнью одного из инженеров. Начальник смены безопасности, худощавый, седоголовый и очень смуглый мужчина – потомок коренных африканцев, сочувственно разглядывая огорчённого Лорку, спросил:

– Вы когда-нибудь были в нижнем отсеке машинного зала?

– В горячей зоне?

Седоголовый Узанги, чем-то напоминавший Ревского, с улыбкой покачал головой.

– В горячей зоне никогда не было ни одного человека. Там трудятся только роботы. Нижний отсек рядом с этой зоной.

– И рядом не был. Как говорится, не привёл Господь.

– Ну, уж если мыслить образно, так не Господь, а дьявол: там царство дьявола, Федор. – Узанги подумал и пояснил: – Дело в том, что самый ближний путь с одного поста на другой – через машинный зал. Я сейчас отправляюсь именно этим путём, а по дороге мне нужно заглянуть в нижний отсек.

– Согласен вас сопровождать, – поспешно сказал Лорка.

Помимо простого любопытства, Фёдором руководили и чисто деловые соображения: в сопровождении Узанги автоматически отпадали все формальности, которые неизбежны при посещении посторонними такого деликатного места, как пост безопасности.

Дорога оказалась сложной – с несколькими пересадками. Сначала скоростной лифт опустил их на глубину около пяти километров. Здесь они облачились в скафандры высшей защиты и пересели в вагончик магнитотоннельной дороги. Вагончик был рассчитан на шесть человек, но на сей раз, кроме Узанги и Лорки, в нем никого не было. Стремительно и бесшумно проскользнув километров двенадцать, вагончик плавно затормозил. Нижний отсек машинного зала был скупо освещён. Он весь был рассечён мощными круглыми колоннами, отстоящими друг от друга метров на пятнадцать. Это делало отсек похожим на старинный и мрачный египетский храм. Лорка знал, что все эти столбы полуметровой толщины – вовсе не опорные колонны, а трубы-термоумножители, которые забирали из горячей зоны магму, превращали относительно низкотемпературное тепло Земли в раскалённую до сотни тысяч градусов плазму и подавали её на магнитные входы ионных двигателей.

Уверенно шагая между термоколоннами по пути, обозначенному крохотными и весёлыми золотистыми огоньками, Узанги вывел Федора на небольшую площадку, огороженную перилами. Площадка была похожа на капитанский мостик старинного корабля, Она балконом нависала над дорогой, пролегавшей в траншее трехметровой глубины.

– Дорога роботов, – пояснил Узанги. – Сейчас в горячую зону пойдёт очередная смена.

Держась за перила мостика и глядя в сумрак, в котором постепенно растворялась дорога роботов, Лорка испытывал томительное и волнующее чувство. Скафандр высшей защиты, облегавший Федора, был противошумным и антивибрационным; такими же свойствами обладали и вязкие, композитные стены отсека, но все ухищрения людей оказались бессильными перед стихийной мощью планеты. Каждой клеточкой тела, каждым нервом Лорка ощущал могучий гул и рокот, лихорадочную дрожь и яростный трепет негасимого огненного лона Земли.

– Смена, – прозвучал глухой голос Узанги.

Следуя за скупым жестом его руки, Лорка повернул голову и увидел, как из серого сумрака на освещённую часть дороги выползает длинная вереница роботов: странная процессия, похожая на шествие чудовищ и призраков, рождённых кошмаром.

Процессию возглавлял щуплый и большеголовый робот-андроид примерно человеческого роста. Впрочем, он был похож не столько на человека, сколько на кузнечика, вставшего на задние лапки. Это был робот-интеллектуал, командор роботосмены – мощный, подвижный компьютер. А за ним тянулась многоликая, ни на что не похожая, жутковатая в своей своеобразной законченности вереница роботов специального назначения, долговязых, похожих на тощих жирафов, шеи которых украшали по три пары суставчатых рук. Могучие роботы – кроты и тараны, стелившиеся по самой дороге и напоминавшие не то гигантских гусениц, не то многоногих крокодилов. Роботы-титаны с бочкообразным корпусом и мощными клешнями, способными вязать узлами толстые металлические сваи. Стайки разнокалиберных мини-манипуляторов, разительно похожих на черепах. От этого нечеловеческого, неземного многообразия, от этой молчаливой, но целеустремлённой псевдожизни рябило в глазах и было физически больно нервам. Процессия двигалась быстро, но почти бесшумно, семенили лапы и лапки, вышагивали ноги, струились гусеницы. Слышались сухой шорох и мягкий гул, от бронированных тел поднимался лёгкий туман – уже работали системы охлаждения. Лорке почудилось, что такую картину он уже видел и слышал однажды, когда на Ариэле от него разбегалась стая хищных тараканов-гигантов, по которым для острастки ему пришлось полоснуть плазменным лучом. Время от времени манипуляторы роботов приходили в движение: изгибались, складывались и раскладывались, выполняли хватающие, тянущие и толкающие движения.

– Здесь контрольный этап, – вполголоса пояснил Узанги. – Последняя проверка всех систем и кинематики.

Шествие роботов замыкал второй андроид – дублёр командора. Провожая глазами эту бредовую процессию, тающую в сумерках под затихающий шорох и гул, Лорка ощутил некую боль, точно его кто-то обидел, может быть, и не сильно, да незаслуженно. Почти сразу он понял, откуда эта боль. Сколько было написано сказок о роботах! И для взрослых, и для маленьких. Сказок добрых и страшных, но всегда величественных и чем-то пугающих. Как только не выглядели роботы в этих фантазиях! Роботы – равные и полноценные друзья человека во всех аспектах его жизни и деятельности. Роботы – старшие братья людей, более мудрые, чем они сами, более сильные, но тем не менее любовно и милосердно относящиеся к своим странным творцам. Рассудочные роботы – эгоисты, мечтающие при случае вырваться из-под власти человека на свободу и создать своего рода роботоавтономию. Наконец, роботы-человеконенавистники, объявляющие смертельную войну не только своим создателям, людям, но и всему живому, устанавливающие в конце концов машинное царство не только на Земле, но и во всей Галактике.

– Вам их жалко? – глухо прозвучал голос Узанги.

– Да.

– И мне жалко. – Начальник смены помолчал, внимательно разглядывая Лорку. – Знаю, что это глупо, что это бесчувственные машины, а жалею.

Узанги повернулся и молча зашагал по дороге, обозначенной золотистыми огоньками. Лорка шагал вслед за ним и угрюмо думал о том, что правда не всегда бывает сладкой, бывает и горькая правда. Но это все-таки правда, и уже поэтому она имеет право на существование. Что уж тут поделаешь, если роботам нет места среди людей! Слуги? Зачем это! Разве человек не в состоянии сам позаботиться о себе, а если нужно, то и о своих близких? И это не только нужно, но и доставляет радость. Комнатные, бытовые роботы – большая фантазия, рождённая плохой эгоистической жизнью. Роботы – братья и друзья? В этой идее чувствуется пусть лёгкая, но уловимая психологическая извращённость. Человек должен прежде всего любить человека; замещение партнёра машиной, конечно, чем-то обогащает его, но чем-то и обедняет.

Узанги тоже молчал, думая о своём; так, не проронив ни слова, они добрались до централи западного поста. Тут и выяснилось, что Лорка опоздал и что Виктор Хельг минут десять тому назад закончил дежурство и отправился в гостиницу. Узанги с лёгкой покаянной улыбкой сказал:

– Это я виноват. Можно было ехать напрямую.

Лорка нашёл Виктора на спортивной площадке, размещённой на крыше высотного здания. Внизу, над самой землёй, тянулись облака, а здесь ослепительно сияло весёлое хрустальное солнце, и небо было таким пронзительно синим, что при взгляде на него болели глаза и оскомина чувствовалась во рту. Виктор, разгорячённый тренировкой на льду для фигурного катания, со смуглым румянцем на щеках, отдыхал, опираясь на перила ограждения крыши, и смотрел на сплошную пелену белых, чуть курчавящихся облаков. Он был без шапочки, его чёрные жёсткие волосы лохматил ветер. Стройный, в белых брюках и толстом красно-синем свитере, он был чудо как хорош, так и просился на картинку о здоровье и молодости. А ведь до этой тренировки четыре часа провёл в мрачном царстве Аида – в горячей зоне радиотермальной энергостанции!

Похоже, что Хельг по-настоящему обрадовался, увидев Лорку, полюбопытствовал, почему Федор в последнее время пропускает тренировки в фехтовальном зале. А когда Лорка предложил ему место в разведотряде, протянул ему свою изящную, но сильную руку.

– Спасибо, Федор. Это большая честь для меня.

Не успел Лорка как следует подумать о том, что Виктор возмужал за последнее время, как Хельг сразу опроверг это предположение.

– Мёрзнешь? – спросил он, глядя на Федора своими насмешливыми, опушёнными густыми ресницами глазами.

– Мёрзну, – со вздохом согласился Лорка, поправляя меховую шапку. Он и правда мёрз под пронизывающим ветром, хотя был одет заметно теплее Хельга. Поглядев на белозубую улыбку Виктора, на его открытую смуглую шею, Лорка ещё раз вздохнул и добавил доверительно: – Я ведь рыжий, а стало быть, эксудатик. А эксудатики люди нежные, как цветы: в жару им жарко, в холод – холодно. И устают они быстрее прочих людей, и отдыхать им нужно дольше, чтобы восстановиться.

– Я вот не эксудатик, – с оттенком назидательности сказал Хельг.

– Зато у тебя есть другие недостатки, – добродушно улыбнулся Лорка.

– Как же ты решился взять меня в отряд?

– Не всякий недостаток – вредный дефект.

Они посмеялись, после чего Хельг снова опёрся о перила ограждения и перевёл взгляд на белую облачную пустыню.

– Ты можешь мне назвать состав разведотряда? Хотя бы примерный? – неожиданно спросил он.

Федор начал перечислять. Когда дошёл до Соколова, Виктор сдвинул брови.

– Соколов? Не припомню такого.

– Профессиональный эксперт-социолог Александр Сергеевич Соколов, – представил Лорка с улыбкой. – Вёл расследование по делу Тимура Корсакова.

– А-а! Такой кругленький, с лицом невинного младенца и фигурой тяжелоатлета?

Лорка утвердительно кивнул головой.

– Да зачем он тебе понадобился? Что он понимает в инопланетных делах? – Виктор был само недоумение.

– У него железная логика, беспощадный, острый ум. Он замечает такие мелочи, на которые мы с тобой никогда не обратили бы внимания. А уцепившись за них, идёт до конца.

Выражение лица Хельга явно свидетельствовало, что он не понимает, каким таким расследованием Соколов может заниматься на Кике. И тогда Лорка посвятил его в историю угона гиперсветового корабля с Плутона и гибели его в кикианской атмосфере. Об угоне Виктор, как и все другие космонавты, знал, а вот весть о том, что корабль сгорел, была для него новостью.

– Н-да… – протянул Виктор и усмехнулся. – А если кикиане и наш корабль сожгут таким же образом?

– Сожгут? – машинально переспросил Федор.

Он вдруг удивился, что эта простая мысль, объясняющая причину гибели корабля, почему-то не пришла в голову ни ему, ни Ревскому. Наверное, мысли о злодействе и насилии стали чужды людям. А вот Хельгу это сразу пришло в голову.

– Ты не веришь, что кикиане могли расстрелять этот корабль? – Глаза Виктора смотрели на Федора с лёгкой насмешкой. – Представь себе, что в двадцатом веке у нас были бы в распоряжении звёздные корабли. Полетели мы куда-нибудь на Альфу Центавра и вдруг возвращаемся оттуда на могучем, на века опередившем время гиперсветовом корабле, торжественно оповещая об этом Родину. Разве тогдашние наши враги не могли бы попытаться уничтожить этот корабль на подлёте, чтобы лишить нас этого преимущества?

– Могли, – задумчиво ответил Лорка и поднял глаза на Хельга. – Ты полагаешь, что на Кике могут существовать две враждующие расы или группы сапиенсов?

– Вспомни историю землян.

– Честно говоря, ничего подобного мне и в голову не приходило. А об этом стоит подумать. На всякий случай.

– Стоит, – с лёгкой иронией подтвердил Виктор, – а то наша разведка может превратиться в похороны. Без всяких торжественных церемоний.

Глава 6

Домой, в дачный пригород, Лорка, возвращался уже в темноте. Он шёл по синтездорожке, очень похожей на самую обычную тропинку, обозначенной по обеим сторонам крохотными мигающими лампочками, будто совсем не по сезону и не по климату в пожухлой траве и прелой листве прятались весёлые золотистые светлячки. Лампочки начинали мигать шагов за десять до подхода к ним и угасали сразу же за спиной Лорки.

Дня два тому назад наступило потепление, прошли дожди, и выпавший было снег исчез бесследно. В тёмном воздухе стоял стойкий терпковатый запах прели. Прямо над головой мерцали крупные звезды, но уже неподалёку от зенита их начинала скрывать дымка, по мере приближения к горизонту она густела и наконец скрывала небо совсем. Стояла такая тишина, которая бывает глубокой осенью в неожиданную бурную оттепель, лишь за спиной Федора мягко, но мощно рокотал город, вовсе не торопившийся засыпать. Лорка представил себе красочные улицы, полные народа, залитые ярким светом, и невольно покосился через плечо на городское зарево, занимавшее добрую треть небосклона. Покосился и замедлил шаг, а потом и вовсе остановился; кто-то шёл позади него в сотне шагов, освещая себе дорогу ярким фонариком. Чудак! Зачем освещать прекрасно обозначенную тропинку и нарушать тихое очарование влажной осенней ночи? Но недоумение Лорки тут же сменилось насторожённостью: человек с фонариком шёл не по тропинке, а прямо по целине, через кустарник. И что самое странное, Лорка не слышал ни шагов, ни шороха раздвигаемых ветвей, ни треска сучьев – яркий огонь двигался совершенно бесшумно, точно плыл в затуманенном воздухе.

Шаровая молния двигалась, лучше сказать – плыла, со скоростью быстро идущего человека на высоте около метра от земли, бесшумно волоча за собою пятно освещённости. На такой же высоте она облетела кустарник, всплывая от земли на два, а то и три метра, – вот почему Лорке показалось, что чудак человек держит фонарь высоко над головой. На таком же расстоянии она огибала стволы редких деревьев, причём лавировала так мягко и непринуждённо, точно её движением управлял опытный пилот. Молния была величиной с крупный апельсин и излучала желтовато-золотистый, солнечный свет, но временами её наружная оболочка словно лопалась и сквозь эти недолговечные трещины проглядывало ослепительное голубоватое ядро. Движение молнии сопровождалось лёгким потрескиванием, похожим на шелест сухой грубой травы. Когда огненный шар проплывал мимо, Лорка заметил, что за молнией тянулся тонкий искристый хвостик. Ну чем не реактивная струя миниатюрного плазменного двигателя! И на смену облегчению в душу Федора снова закрались смутная тревога и беспокойство. Отпустив огненный шар метров на двадцать, Лорка осторожно двинулся следом. Сокращать дистанцию Лорка опасался – у некоторых шаровых молний бывает страшно дурной нрав.

Шаровая молния вдруг скользнула вниз и скрылась из глаз. Оглядевшись, Федор подбежал к ближайшему дереву, подпрыгнул, ухватился руками за сук, подтянулся, вышел в упор и тут же увидел молнию. Огненный шар лежал в ложбинке между кустами, едва-едва касаясь своей поверхностью самых верхушек пожухлых травинок, которые не только не сминались, а, наоборот, тянулись к огненной поверхности, с которой сыпались мельчайшие, едва заметные глазам искорки. И вдруг прямо на глазах шаровая молния начала тускнеть, худеть и наконец с громким шипеньем угасла совсем. Секунду Лорка не мог поверить своим глазам, хотя знал, что такие случаи наблюдались и раньше. Потом, постаравшись возможно точнее запомнить направление, соскочил с дерева и пошёл вперёд. На ходу достал и включил карманный фонарик. Яркий сноп света, чётко рисуясь во влажно-мглистом воздухе, прорезал темноту и светлым пятном лёг на землю. Трава, опавшие листья, голые ветви кустарника, чёрные стволы деревьев. Лорка повёл фонариком из стороны в сторону и правее впереди увидел ложбинку. Подойдя ближе, он осмотрелся, высветил дерево, с которого вёл наблюдение, и окончательно убедился, что это та самая, а не какая-нибудь другая ложбинка. Тогда, опустившись на корточки, он принялся за тщательное обследование и не без труда обнаружил темноватое пятно – верхушки влажных жухлых травинок были слегка опалены. И все! Ничего больше. Федор выпрямился, испытывая странное двойственное чувство разочарования оттого, что никакой тайны не состоялось, и успокоения… все по тому же поводу! На всякий случай, однако, повёл фонариком вокруг себя и буквально в шаге от выжженного пятна, под кустом, там, где не росла трава, увидел на влажной земле чёткие, довольно крупные звериные следы. Федор не был натуралистом, поэтому не мог определить, какому конкретно животному они принадлежат, хотя ему бросилась в глаза их развитая пятипалость. Но, как и любой космонавт-гиперсветовик, он был достаточно опытным следопытом, а потому легко установил, что следы были совершенно свежими. Продираясь между кустами, Лорка проследил путь животного – на протяжении нескольких метров он совпадал по направлению с траекторией полёта шаровой молнии и направлением тропинки. Но потом следы вышли под деревья, где земля была покрыта плотным ковром слежавшихся влажных листьев, и исчезли. Лорка принялся было обследовать периферию этого пространства, надеясь обнаружить выход следов, но потом передумал, кратчайшим путём вернулся на тропинку и быстро пошёл к дому.

Окна были освещены, а возле кустарника, служившего живой изгородью, стоял небольшой мобиль-вездеход. Значит, либо Альта уже вернулась, либо его ждёт кто-то из визитёров. Неизвестно почему, но от мысли, что в доме кто-то есть, Лорке стало спокойнее. Поймав себя на этом ощущении, он невольно замедлил шаг. Значит, он тревожится? Почему? Вспомнилось туманное гулкое утро, закончившееся его легкомысленным прыжком в овраг: «Как-то не так сегодня, Лорка. Как будто мы не на Земле, а в другом мире», – сказала тогда Альта. А Федор уверенно возразил ей, что они дома – все говорит за это: запахи, звуки, трава под ногами. Много ли времени прошло с той поры? Запахи, звуки остались прежними, родными. А мозг насторожён, чувства обострены, и на сердце тревожно, как будто бы Лорка не дома, а за десятки световых лет, в чужом мире.

Проходя мимо мобиля, Лорка машинально осветил его фонариком, дабы убедиться, что он пуст. Прежде, до кикианской истории, ему и в голову бы не пришло проделать это. Войдя в прихожую, неярко освещённую дежурным светом, прислушался. Тишина.

– Альта, ты дома? – негромко окликнул он, снимая куртку.

Ответа не было. «Кто же тогда включил в гостиной свет?» – подумал Федор и прошёл в комнаты. На пути ему попался клочок бумаги. Лорка поморщился, подобрал его и швырнул в утилизатор. И вдруг он вспомнил о клочке бумаги, который подобрал возле большого телеинформара. Бумажки были похожи и по размеру, и по фактуре. Мусор в целинной степи… Мусор в их чистеньком домике… Необычно и не совсем понятно. Простое совпадение? Вполне возможно, однако стоило бы рассмотреть этот клочок повнимательнее. Но тому, что попадает в эту ненасытную утробу, возврата нет, во всяком случае, в изначальном виде. Лорка с досадой толкнул ногой раструб задраенного крынкой утилизатора, задумался, поглаживая подбородок.

Вдруг его пронзило острое, сковывающее ощущение неведомой опасности, это был даже не «взгляд на затылке», а нечто гораздо большее. Привычным усилием воли стряхнув леденящий страх, Лорка резко обернулся. В прихожей что-то шарахнулось, распахнулась наружная дверь. Заглянув в гостиную и никого там не обнаружив, Лорка метнулся к выходу, по пути нажав кнопку наружного освещения. На пороге он остановился, мгновенно охватив привычным ищущим взглядом окрестности домика, залитые теперь ярким светом. Никого и ничего! Взгляд его невольно задержался на мобиле. В тот же миг, точно почувствовав это, машина тронулась с места и, стремительно набирая скорость, стала выворачивать на проезжую дорогу, ведущую к городу. Но, видимо, за рулём сидел неопытный водитель, выполняя крутой стремительный поворот, мобиль врезался в дерево и остановился.

Перемахнув с разбегу через живую изгородь, Лорка оказался возле машины. Обе дверцы распахнуты. Никого. Рука Федора скользнула за фонариком, но остановилась на полдороге: он вспомнил, что фонарик остался в снятой куртке.

Лорка возвращался домой в глубокой задумчивости. Ведь впервые за всю эту путаную историю присутствие кикиан на Земле обрело хотя и таинственную, но зримую, ощутимую, материальную форму. Лорка был почти уверен, что за рулём мобиля сидел не человек, во всяком случае, не обыкновенный человек – уж слишком неопытным оказался этот водитель. Даже гораздо более сильный удар не вывел бы машину из строя, у неё просто заглох двигатель. Запустить его нажатием кнопки и продолжить движение догадался бы и ребёнок, уже в младших классах детей обучают вождению таких мобилей, причём не только в ординарных, но и в аварийных ситуациях. Лорка не без удовлетворения думал о том, что явно враждебных намерений у кикиан нет – ведь они даже не попытались причинить ему какой-нибудь вред. Но и дружелюбием в этом происшествии совсем не пахнет! Ревский прав: можно ожидать не только прямого, но и косвенного удара, а потому жене вряд ли разумно оставаться здесь одной. Проблемы!

…Альта пришла возбуждённая, на щеках густой тёмный румянец, светлые глаза блестят, как тающие льдинки. Лорка помог ей снять шубку и шапочку из тёмного меха. Мех был синтетическим, но, пожалуй, лишь искушённый специалист смог бы установить, что это не настоящий соболь.

– Что за иллюминацию ты устроил перед домом? – с порога спросила Альта.

Лорка не собирался рассказывать жене о своих приключениях, зачем ей лишние волнения?

– В честь твоего прихода. Где ты была так долго? – с напускной строгостью спросил он.

Альта загадочно улыбалась, за приоткрытыми губами блестела сахарная полоска зубов. Лорка покачал головой, присматриваясь к ней.

– Что-то случилось? – подозрительно спросил он.

– Случилось! – явно скрывая торжество, ответила Альта.

– Раньше говорили: жена торжествует – жди беды.

– Жди!

Альта забилась в уголок дивана, охватив руками колени. Федор пристроился рядом с ней на ковре.

– Так что же с тобой стряслось? – спросил он.

– Не со мной, а с тобой.

Синие глаза Альты задорно блестели. Лорка хмыкнул, тщательно скрывая вдруг появившееся смутное беспокойство.

– Меня решили принудительно перекрасить – из рыжего превратить в жгучего брюнета?

Альта помотала головой, поддразнила:

– Я участвовала в заочном заседании Всемирного общества женщин.

– Вот как! А почему именно ты?

– Решили, что это будет полезно.

– Так, так. – Лорка сокрушённо вздохнул. – Разве не анахронизм это общество? Почему, скажи ты мне на милость, нет всемирного общества мужчин?

– Потому что у вас нет всеобщих мужских интересов, – отпарировала Альта.

– Как это нет? Разве обязанность ухаживать за женщинами, любить их и лелеять не всеобщая? Не понимаю, чего женщины так суетятся! Вы требовали абсолютного равенства – пожалуйста! Так ведь не понравилось. Сами же установили равенство условное, со всевозможными привилегиями с одной стороны и ограничениями – с другой. Мы, мужчины, народ гордый и сговорчивый: условное равенство так условное, не возражаем. Что же вам ещё такое потребовалось во всемирном масштабе? Решили создать поселение амазонок? Или учинить варфоломеевскую ночь и вырезать всех мужчин старше сорока и моложе восемнадцати? – Болтая, Лорка не переставал размышлять, и неожиданно у него сверкнула догадка: – Что-нибудь насчёт Кики?

– Угадал!

– Ну, ну? – поторопил Лорка.

– Принято решение потребовать, чтобы в состав разведотряда была включена хотя бы одна женщина.

Альта было рассмеялась, глядя на ошарашенное лицо Федора, но сразу же заметила, что он расстроился всерьёз, и положила ему руку на голову.

– Почему ты огорчился? У тебя теперь есть все основания взять меня на Кику.

– Об этом не может быть и речи, – резко ответил Лорка и, видя, как похолодели глаза Альты, мягко добавил: – Не будем возвращаться к нашим старым спорам. В моем обществе путь тебе на Кику заказан.

Альта покачала головой.

– Упрямый ты человек. И жестокий.

– Я уже слышал об этом. Вчера. От жены Соколова.

– И что ты ей ответил?

– Что справедливость нередко кажется жестокой тем, кому она невыгодна.

– Разве ты справедлив по отношению ко мне?

Лорка взглянул на жену.

– Милая моя девочка, речь идёт о судьбах человечества. Ну разве можно приравнивать к ним наши взаимоотношения?

Альта посмотрела в зеленые, непривычно невесёлые глаза мужа.

– Неужели дела обстоят так серьёзно?

– Возможно. Я как-то запутался. Но у меня такое впечатление, что очень многое будет зависеть от того, насколько умело мы сыграем роль посланцев Земли на Кике.

– А если вы ошибётесь?

– Не знаю. Даже если всемогущие кикиане придут к выводу о безусловной космической вредности человечества, вовсе не значит, что они зададутся целью уничтожить его. Они могут изолировать нас, ограничить или просто прервать всякие связи с нами.

– Ты убеждён в могуществе кикиан?

– Вовсе нет.

Альта с сердцем оттолкнула его тяжёлую голову.

– Так зачем же ты меня пугаешь?

Зеленые глаза Лорки лукаво сощурились, но остались невесёлыми.

– Я запутался, Альта, а поэтому и превратился в пессимиста. Если кикиане – друзья по разуму и морали, то почему они не выходят на прямые контакты? Если они враги, то почему так старательно избегают причинять нам явное зло? Не беру в расчёт гибель людей на самой Кике, это могло быть недоразумением. Я не вижу границ их могуществу: они действуют незримо и неслышно, галактические расстояния нисколько их не смущают – и это меня пугает. Но рядом же я вижу их странное бессилие. И это вселяет в меня ещё не совсем осознанные надежды.

Альта молча гладила его волосы и шею. Лорка, прикрыв глаза, говорил теперь словно про себя:

– Неведомо как они оказались на Земле, сначала погубили, а потом спасли Тима. Они ухитрились изучить нашу технику и угнали гиперсветовой корабль. Разве это не свидетельство их могущества? Но корабль сгорел в атмосфере! И разве это не говорит об их странной беспомощности?

– Загадочно все это, – после паузы проговорила Альта, соскользнула с дивана, прижалась к Федору. – И страшно.

– Страшновато, – согласился Лорка. Альта потёрлась щекой о его плечо.

– Скажи, почему ты против участия женщин в экспедиции? Я уже не говорю о себе. Ты вообще против, правда?

– Правда. Настолько правда, что сделаю все возможное, чтобы воспротивиться этому.

– Ты не считаешь нас достаточно храбрыми?

Федор уловил нотку отчуждения в тоне жены и обнял её за плечи.

– Ты не подумай, я не против смешанных экипажей и отрядов вообще. Они существуют и прекрасно выполняют свои задачи. У смешанных отрядов даже больше гибкости, они легче переносят длительные невзгоды, устойчивее к стрессам. Но это если невзгоды не превышают критических величин, а стресс не оборачивается шоком. В экстремальных условиях я отдаю предпочтение чисто мужскому составу.

– А если чисто женскому?

– Возможно, – охотно согласился Лорка. – Не зря же существовали легенды об амазонках, и достоверно известно, что у многих африканских вождей существовала чисто женская гвардия – охрана. Но по космосу нет такого опыта.

– Боюсь, тебе одному будет трудно справиться с целым всемирным обществом, – не без лукавства заметила Альта.

Лорка усмехнулся, щуря свои зеленые глаза.

– На всякий случай у меня есть запасной ход.

– Какой? Секрет?

– Нет. Надо взять в отряд такую женщину, которая не вызывала бы у мужчин специфических эмоций и петушиного ража.

Альта засмеялась.

– Бабушку?

– Ну зачем брать в отряд балласт, если он даже добр и мил? Гораздо разумнее остановиться на полноценном человеке.

Альта вдруг отстранилась от мужа, глаза её стали сердитыми.

– Уж не хвалёную ли Эллу ты хочешь взять с собой?

– Да ты с ума сошла! Она же перебаламутит весь отряд, во всяком случае, постарается это сделать, и только после этого успокоится и будет по-настоящему работать. Морочить головы мужчинам для неё вопрос престижа. Нет, если так уж получится, я предложу место Нике.

Альта всплеснула руками.

– Названой сестрёнке? Она же совсем ещё девочка!

Лорка покачал головой.

– Она так выглядит. А на самом деле ей уже шестнадцать лет, и она имеет право распоряжаться собой.

– Ты не шутишь?

Альта смотрела на мужа с удивлением.

– А ты и правда жесток, Лорка. Неужели тебе её не жалко?

– Мне её жалко, – хмуро ответил Федор.

– Ничего себе жалость!

– Она может отказаться.

– Ника не из тех, кто отказывается. И ты это знаешь.

– Я её жалею, – упрямо повторил Лорка. – Если бы не это, я бы пригласил её участвовать в экспедиции и без Всемирного женского общества. Но если я буду поставлен перед необходимостью, то первое предложение сделаю Нике. В таких делах личное ничто по сравнению с общественным долгом. Никто не простит мне ошибок.

Альта опять прижалась щекой к его плечу.

– Может быть, ты и прав.

– И ещё одно. – Лорка помолчал. – Временно нам придётся жить не здесь, а в городе.

Альта вскинулась, взглянула в глаза мужа.

– Почему?

– Пусть это будет моей маленькой тайной.