Текст книги "Трое и боги"

Автор книги: Юрий Никитин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Часть II

Глава 1

– Им просто везет, – горячился высокий худой человек в черной одежде. Низко опущенный на глаза капюшон скрывал его глаза. – Тут идешь по улице, а тебе на голову падает горшок с цветами. Все – мертв!.. Воладр ехал по своему лесу, на сто полетов стрелы ни одной собаки, что не трепетала бы перед его именем… зато его накрыло подгнившим деревом. А эти трое прошли полмира, все перевернули и переломали. И – без единой царапинки.

– Ну, насчет царапинки ты загнул, Хробак. Однако в главном прав. Все, что делалось раньше, их не остановило.

Они, трое магов, находились на вершине башни. Двое расположились в креслах, а третий, Хробак, нервно ходил взад-вперед. Иногда подходил так близко к краю, что ступня наполовину зависала над пропастью. Вокруг только небо, а холмы зеленеют так далеко внизу, что кажутся кочками на болоте. Воздух резок, как ножи северных варваров, и чист, как вершины далеких гор…

Второй маг, такой же худой, но одетый ярко, с остроконечным колпаком на голове, щелкнул пальцами – вокруг разлилось нежное благоухание. Хробак поморщился, но смолчал. Маг прибыл с Востока, там вся магия держится на запахах. Зовут его Кажан, он обычно нелюдим, неразговорчив. Сейчас же прибыл немедленно, а разговаривает как голодный попугай, не остановишь. Третий маг сидел, погруженный в тягостные думы, вокруг него потрескивал воздух, сгорали незримые пылинки.

Он единственный, кто уже встречался с этими тремя. Единственный, кто знал их мощь.

– Их надо остановить, – сказал Хробак резко. – Нельзя, чтобы с такой мощью по миру шли непосвященные.

– Как? – спросил Кажан. – Они смели даже Мардуха с его учениками. А это были, сам знаешь, сильнейшие из магов.

– Но сейчас, как я понял, они магией не пользуются?

– Ты прав, Хробак. Но какой вывод делаешь ты?

– Я бы решил, что мощь была дадена на короткое время. Теперь это просто трое диких варваров.

– Может быть, так, может, нет. Я не рискну проверять. А ты?

Хробак перестал бегать. Дернулся так резко, что едва не сорвался с края.

– Я? Мы все рождены для схватки. Как и тупые меднолобые. Как и все люди, знатные или простолюдины. Только мы бьемся не мечами.

Оба повернулись к третьему, Фагиму. Тот не слушал, смотрел на дальние голубые вершины. Лицо его оставалось спокойным, но оба мага уловили ауру сильнейшего смятения. Морщинки вокруг глаз стали резкими, словно их высекли в камне.

– Фагим! Что скажешь ты?

Глаза Фагима пробежали по одному, другому с головы до ног. Хробак вздрогнул: что-то с Фагимом случилось странное. Он знал его раньше другим. И знал его ауру, запахи, знал признаки мощи.

– Я рад, – проговорил Фагим негромко, но в голосе звучала та новая мощь, что насторожила Хробака, – рад, что наши взгляды совпадают. Мы должны остановить их. Хоть из-за того, что нельзя дикарям позволить выйти в мир с такой силой… Это все равно что дать сумасшедшему горящий факел и послать в сарай с сухим сеном… или же потому, что мы ревнивы и не позволяем кому-то еще привести корову на поляну с зеленой травой, которую нашли первыми.

Хробак поморщился: Фагим слишком откровенен, магам надлежит скрывать низменные желания. Хотя бы потому, что маги хоть и черпают мощь от богов, но в остальном зависят от людей. И теми и другими двигают низменные желания, но народ должен верить в чистые помыслы магов.

– Скажи, что ты знаешь о них?

Лицо Фагима дернулось.

– Трое лесных варваров… И выглядят как варвары. Полузвери, полулюди. Но в Лесу жизнь тяжелая, выживают не все. Они живучи как звери, двигаются неслышно, чуют запахи лучше собак. У них чутье на опасность, иначе бы не выжили. А сейчас, когда явились в города, все им кажутся слабыми и беспомощными. Да так, собственно, и есть.

Хробак смотрел пристально, на впалых щеках загорелись красные пятна гнева.

– Разве такие опасны?

– Я еще не все сказал. Их лесной волхв каким-то образом овладел магией. Конечно, по-варварски. Он в состоянии тряхнуть гору, после чего вовсе не падает в изнеможении. Однако при всей своей мощи не может сдвинуть перышко. По его воле лопается земля, я сам видел целое ущелье, но в остальном такой же тупой могучий бык, как двое других…

– Те тоже… маги?

– Упаси боги! Уже разнесли бы белый свет вдребезги. Один, тупой и ленивый, для них просто обуза. Двое тащат его лишь потому, что их единственный сородич. Второй настолько полузверь, что иногда вовсе оборачивается волком… Нет, Хробак, без всякой магии! В том-то все и дело. Их суть такова, что могут жить в двух обличьях. Их деды были волками… или медведями. А эти, их потомки, не утратили свойства оборачиваться волками. Только волками, никем больше.

Хробак был потрясен. Глаза остекленели.

– Все… трое?

– У них все племя такое. Но из этих троих – только один умеет. Двоих, как удалось разузнать, из племени изгнали.

– За что?

– Одного за лень и дурость, я о нем уже говорил, второго – за трусость. Второй, сам понимаешь, стал магом.

Хробак зло оскалил зубы:

– На что намекаешь? Я хоть сейчас готов драться!

– Да ладно, знаю, сколько себя переделывал. Даже магии нашлась работа… Не понимаю, почему любой маг больше гордится тем, что научился стоять на руках или бросать копье, чем проникновением в тайны бытия… Так вот, эти трое после победы над Мардухом идут дальше. Тревожит то, что не захотели даже после победы остановиться, не возжелали стать владыками мира! А их считали худшими в племени.

Хробак отмахнулся:

– Ну, это как раз понятно. Разве нас не считали худшими? Разве всех, кто думает иначе, чем вся толпа, не зачисляют в дураки? А то и в сумасшедшие? Мы все одного поля ягоды. Только не объединяемся, как простой народ, а все так же бьемся насмерть. Потому что каждый из нас несет в себе целый мир! А даже двум мирам тесно во Вселенной.

Небо постепенно темнело. Зажглись яркие звезды. Хробак сделал движение пальцами, собирался погреть воздух, затем решил, что глупо согревать все мировое пространство, надо сперва накрыть магическим куполом. Но посмотрел на ироническое лицо Кажана, отказался. Только дурак приспосабливает природу к себе, а мудрый приспосабливается к природе сам. Правда, дураков на свете намного больше, так что они как раз и двигают всю человеческую цивилизацию…

– Да, – проговорил наконец Кажан. – Когда эти трое выбирают противников, они ищут сильнейших.

Странная мощь, которую излучал Фагим, внезапно возросла. Холодок сковал члены двух магов. Их глаза не отрывались от лица Фагима. Глаза Фагима внезапно вспыхнули кроваво-красным. Морщины стали резче, а голос грянул как гром:

– Боги велели остановить их!

– Велели? – переспросил Кажан.

Что-то в его тихом голосе заставило Фагима запнуться. Он перевел дыхание, красный блеск в глазах стал не так ярок.

– Скажем так: пожелали. Я это желание уловил ясно.

– А боги не изволят сами…

Фагим строго посмотрел на ироничного мага:

– Боги?.. Ты забыл, что боги общаются только с равными себе. Что им от комаров? Что им целое племя? Легко сметут с лица земли что муравейник, что могучий народ вместе со скотом, городами, огородами. Я уловил пожелание среди сотен других, которые исходят от богов, которые мы, смертные, читаем по тучам, внутренностям животных, броскам молота, крику птиц. Посвященные ясно слышат голоса богов. Все мы быстро и с трепетом спешим исполнить их волю. Ибо от них черпаем свою мощь!

На него смотрели теперь серьезные, сосредоточенные лица.

Кажан спросил задумчиво:

– Но что можем мы, если не смог сам Мардух? Сильнее нет мага.

– К победе ведет много путей.

– Это истина, но что ты предлагаешь?

– Мардух был уверен в своих силах. По правде сказать, любой из нас был бы уверен… Даже видя, как они побивают гигантов, чудовищ, дивов и простых колдунов. Но теперь мы знаем то, чего не знал Мардух. И, в отличие от Мардуха, можем прибегнуть к силе, неизмеримой с нашей…

На площадке повеяло холодом. На миг словно разверзлась бездна над головами, и небесные хляби ледяной воды обрушились на башню. Звезды мигают холодные и равнодушные, мир огромен и страшен. За пределами привычного мира двигались силы, при мысли о которых сердце надрывалось от тоски.

– Как ты?.. – спросил Кажан дрогнувшим голосом.

Фагим улыбнулся холодно, как гигантская ящерица:

– Да. Мне велено уничтожить их. У нас есть то, чего не было у Мардуха.

– Что?

– Могучий бог, я не могу назвать его священного имени, будет направлять каждый наш удар. И наша сила, опять же в отличие от Мардуха, не иссякнет!

Огромный черный волк мчался по узким переулкам, проскакивал дворы, а широкие площади огибал задворками. С пасти срывались темные капли. Он облизнулся на ходу, приятная тяжесть в желудке быстро рассасывалась, ноги несли все так же стремительно и легко.

В голове теснились горячечные мысли: убить, разорвать горло, напиться горячей крови и сожрать еще живую трепещущую печень… но наверх упорно пробивалась слабая, но ясная мысль – найти человека, который может превращаться в ворона. Без магии, как превращается и он из двуногого. На белом свете есть перевертни, здесь называемые оборотнями, которым принимать иную личину так же просто, как другим перепрыгнуть канаву.

Набегавшись без толку, он вернулся в их комнату и завалился без сил на ложе. Усталость нахлынула, как морская волна, и тут же дверь распахнулась. Через порог шагнул Олег. В коридоре осталась молодая женщина с живыми черными глазами. Стройная, полная жизни, с развитой фигурой, в мужской одежде, сапогах в пыли. Она смотрела на Мрака со страхом и странным ожиданием. Густые черные волосы крупными волнами ниспадали на плечи, закрывали лоб.

– Черт! – выругался Мрак. – Научился же подкрадываться бесшумно!

– Твои уроки, – сказал Олег.

– Где шлялся так долго?

– А куда дел Таргитая? – ответил Олег вопросом на вопрос. Он кивнул женщине: – Этого черного медведя зовут Мрак. Не бойся его… очень. Мрак, это Кора. Она знала мужика, который знал… Словом, я был близок, да что толку?

Он рухнул на лавку с таким видом, словно из него вынули все кости. Лицо осунулось, замученное. Женщина выглядит лучше. Похоже, Олег не спал обе ночи. Да и не ел.

Мрак с сомнением посматривал на женщину, которую Олег назвал Корой. Если не могла покормить волхва, то на кой она вообще? Волхв тоже мужчина, хоть и не совсем настоящий. А мужчине надо есть как следует.

Женщина вошла с осторожной грацией, села рядом с волхвом, подперла его плечом.

– Я тоже не отыскал следа, – буркнул Мрак.

– Другие отыскали, – сказал Олег потерянно.

Мрак насторожился:

– Кто?

– Не знаю. Похоже на один и тот же почерк. Я чуть-чуть не успел ухватить след, тоже оборвали. Застал еще теплые трупы. Боюсь, что и здесь то же самое…

Он бессильно уронил голову. Мрак ощутил, как гора рухнула на плечи, пригнула.

– Так-так… А что узнал про Аристея?

– Мне сказали, что некий могучий колдун этой ночью уже вломился в его жилище…

– Ну-ну!

– Мрак, он успел сказать только это…

Оборотень посмотрел на него понимающе, даже с уважением. Подумал, хлопнул себя по лбу:

– Постой, постой! Неужто еще кто-то, кроме меня, вламывался?.. Помню, выбил двери… Там еще двое кинулись… Нет, двое были потом, а сперва я гнался за одним в красных портках… помню еще, уши как у лося…

– Потому и гнался?

– Да разве вспомнишь, что у дикого зверя на уме?

Мрак сел на другую лавку, погрузился в задумчивость. Кора непонимающе смотрела то на мрачного человека, то на красноголового героя.

– О каком он звере говорит?

Олег буркнул отстраненно:

– Он сам выбегал ночью. Подышать свежим воздухом.

Кора ахнула, остановившимися глазами смотрела на сгорбившегося оборотня. Тот сопел, молчал. Она пихнула Олега:

– Не спи. Это был он, не понял?

Олег вздрогнул, смотрел непонимающе.

– Как это мог быть он?

– Ты же слышал! Он выбивал двери.

– Нет-нет, тот говорил про колдуна!

Она зябко повела плечами. Без того огромные глаза стали еще больше.

– А он правда может превращаться в волка?

– Не превращаться, а перекидываться. Превращаются только маги. А перекидываются без всякой магии.

Она снова зябко повела плечами.

– Какая разница? Люди не умеют становиться волками. Значит, он маг.

– Не маг… Стой-стой. Здесь такое дурачье, что если на их глазах обернуться волком, то и человеком перестанут считать… или вовсе колдуном обзовут.

Голос ее стал ядовитым.

– Да, такой здесь странный народ. А укради что, вовсе вором сочтут.

Олег подхватился, перевернув стол. В мгновение ока оказался перед Мраком.

– Вспоминай. Вспоминай все!

Мрак тряхнул головой.

– Это я – колдун? Я залил кровью всю улицу? Что за брехливый народ пошел… Да и улица всего-то с десяток дворов, если не считать, конечно, два караван-сарая и три барака… Ну, базар там еще… У меня в голове что-то двоится… или троится. Мне кажется, что я вламывался в три двери, чего не может быть, конечно.

– Может, – уверил Олег убежденно. – У тебя как раз такое и может. Ты можешь вспомнить где?

Мрак с сомнением пожал плечами.

– Постараюсь. Хотя в человечьей личине все по-другому.

Неожиданно Кора снова подала голос:

– Можно и без него найти. Если он хоть вполовину такой же зверь, как ты, то вряд ли успели замыть кровь по всей улице… улочке, как он говорит. Не считая караван-сараев, бараков, базаров и площади…

Мрак посмотрел на нее, потом на Олега, снова замедленно повернулся к ней.

– Ты о каком звере? Этом, что ли? – Он указал на Олега.

Кора распахнула невинные глаза.

– Разве не он у вас самый свирепый?

Олег поднялся с недовольным лицом. Посох прыгнул ему в руки.

– Пойдем. Если этим колдуном в самом деле был… наш смиренный Мрак, то не то что кровь замыть, они еще и все трупы не убрали. Даже если на уборку согнали все бараки и караван-сараи.

Мрак не двигался с места. Лицо оставалось хмурым.

– Сегодня последняя ночь, Олег! Таргитай не вернулся. Рано отпустили одного.

Женщина смотрела то на угрюмого оборотня, в котором от волка было больше, чем от человека, то на красноголового варвара, все еще непонятного, хотя до этого каждого мужчину видела насквозь, будь это знатный, простолюдин или служитель храма.

– Кто такой… Таргитай?

Мрак проигнорировал, темные, как омут, глаза смотрели требовательно. Олег пробормотал:

– Значит, искать еще и Таргитая? Здесь притонов не счесть. А нравы… – он покосился на Кору, – оч-ч-ч-чень вольные.

– Здесь много и темниц, – сказал Мрак зло. – И тюрем, и всего злого… А он такой тонкошкурый!

Кора пристально смотрела на человека-волка. У него, оказывается, сердце куда мягче, чем у красноголового варвара, у которого даже от имени веет холодом.

– Пойдем искать, – сказал Олег, поморщившись. – Хотя я уверен, что он где-то среди баб. Ты же знаешь, ему все как с гуся вода. Просто как бы не забыл, ради чего мы вообще здесь.

Они пошли к двери, Олег бросил через плечо:

– Кора, спасибо за помощь. Твой дом через две улицы.

– Это я помню, – сказала она сердито. – Целы еще там двери или твой друг вышиб, я ухожу. Но если хотите найти своего друга, я бы советовала зайти во дворец правителя.

Мрак посмотрел остро:

– Почему?

– Там появился могучий варвар с Севера.

Оба смотрели недоверчиво. Олег сказал раздраженно:

– Откуда ты знаешь? Мы ведь ехали вместе!

– Ты был так погружен в свои мысли… наверняка очень умные, у тебя даже слюни текли… что не замечал встречных, с которыми я перекидывалась словами. А среди них были очень интересные мужчины! Теперь я это вспоминаю хорошо. Зря я не заинтересовалась сразу… У правителя появился гость. Золотоволосый варвар, который взялся защищать его от близкого врага.

– Он! – вскрикнул Мрак. – Кто еще бросится вот так защищать? Ай да Таргитай! Много видел от тебя дурости, но такой…

Он не спорил, когда Кора вскочила в седло и поехала с ним рядом. А волхв пусть снова погружается в благочестивые мысли.

Луна пошла на убыль, светила едва-едва. Звезды, вообще, не могли осветить даже небо. Мрак всматривался в темноте в дома. Одни двери на одной петле, в других свежие дыры, третьи перекосились, на одной Мрак и вовсе заметил следы острых зубов… Олег показывал на каждую пальцем, что-то говорил молодой женщине и всякий раз кивал на Мрака.

Мрак хмурился. Если так, то не скоро отыщут нужную дверь. Но скорее всего волхв просто брешет. Нельзя же на него сваливать все драки и попойки? Он всего лишь искал в ночи следы мудреца. Как? Олег не поверит, но волчье чутье, несравнимое с людским, могло уловить знакомый запах. Все-таки с Аристеем общался, когда тот вывел с острова Буяна. А что кого-то загрыз и чьи-то двери вышиб, так явно было по дороге. Может быть, сами виноваты. Он просто привык давать сдачи. Конечно, по своей подозрительности – заранее.

Мрак насторожился, Олег и Кора придержали коней. В ночной тиши впереди слышался стук копыт. Кто-то уверенный и сильный скакал навстречу. Булыжники стонали под ударами железных подков.

Рука Мрака легла на секиру. В следующее мгновение из-за дальнего поворота выметнулся огромный всадник на огромном коне. За ним развевался темный плащ, похожий на крылья неведомой ночной птицы. Багровые снопы искр со злым шипением вылетали из-под подков. Всадник несся бесстрашно, хотя один, а их трое, и уже по этому Мрак узнал, сказал с отвращением:

– Зараза, до последнего тянул… Ты прав, у девок явно…

Кора с удивлением наблюдала, как всадник, могучий и гордо сидящий, не всякий военачальник так сумел бы, вдруг со счастливым щенячьим визгом разбросал руки, словно хотел обнять весь мир.

– Мрак!.. Олег!.. Как же я без вас соскучился! Где пропадали?

– Скотина, – ответил Мрак. – Где пропадал ты? Ладно, можешь не отвечать, твои штучки знаем. Хоть узнал что-нибудь?

Таргитай, не слезая с коня, попытался обнять Мрака, затем Олега. Коре кивнул по-дружески, улыбка его была такая, словно привык к массовому появлению женщин с Олегом.

– Ой, много узнал!.. Чего только не узнаешь во дворце!

– Какого упыря тебя туда поперло?

– Подружился с ихним князем. Добрый дядька. Похож на деда Назара.

Мрак прервал:

– Что узнал?

– Много, Мрак. Столько, что голова пухнет. Хоть обруч набивай. Теперь понимаю, почему тут здесь многие носят обручи на головах… Только ничего для нас не вызнал, Мрак.

Мрак сплюнул, а Олег спросил ревниво:

– Где такого коня украл?

– Не украл – подарок. Я взялся защищать князя от злого варвара… Ой, Олег, хорошо, что ты пришел. Тут такое странное дело. Этим варваром оказываюсь… я сам!

Мрак нахмурился. Он не понимал, но и не собирался ломать голову. Олег отыскался, вот пусть и мучится с Таргитаем, как медведь с рыбой. Ему разбираться с загадками, заговорами, хитростями врагов.

– Как-нибудь на досуге, – отрезал Олег. – А сейчас надо отыскать Аристея. Поехали!

– Приехали, – ответил в тон ему Мрак.

Их кони, как чуяли, остановились у ворот их постоялого двора.

Кора весело верещала песенку, готовя в большом деревянном корыте воду для купанья. Невры жадно хватали со стола то, что приготовила в одно мгновение, нахваливали. Золотоволосый воин хвалил с жаром, Мрак вскользь, Олег помалкивал. Она предпочла расценить это как то, что он считает ее своей женщиной, а свою перед друзьями хвалить неудобно.

Горницу заволокло горячим паром. Девки из корчмы носили воду ведрами, наполняли корыто. Кора лила душистые настои из хвои, конюшины и ромашки – запах шел мощный, бодрящий, свежий.

Таргитай норовил влезть первым, но Мрак движением руки загнал в корыто Олега. Тот набегался больше всех. Да и грязи на нем будто только что из болота. Так что пусть первым пробует мочалку и когти этой хитрой – бабы все хитрые! – девки. Если у нее когти отравленные, сам виноват, пусть почувствует на своей шкуре первым.

Волхв закрыл глаза, его терли и мяли, соскребывали грязь и лохмотья обгоревшей шкуры. Мочалка грубая, кожа горела, руки Коры умелые и сильные. Он чувствовал, как уходит усталость, а с горячей водой в тело впитывается жизнь. Ее пальцы разминали ему мышцы, ей нравилось разминать, чувствовал, но, разминая, она как бы вбивала добавочную мощь в его измученное тело, что уже не чувствовало себя измученным.

Потом Кора загнала в корыто Мрака. Он не пикнул – знал, когда власть ускользает из рук. Ежели каждая жаба в своем болоте – князь, то и каждая женщина в доме – царица. И она лучше знает, что делать с подданными.

Мрак только скрипел, когда Кора отбросила мочалку и взялась за конскую скребницу. Она сама раскраснелась, разрумянилась, впервые чувствуя себя нужной и необходимой. Эти трое грязью заросли, по запаху за версту слышно. Волосы у всех троих одинаково серые, уже и забыла, у кого какие… Такие если и моются, то словно боятся утонуть в пригоршнях воды: дуют и расфыркивают так, что трут лица едва влажными ладонями.

Олег, первым покинув корыто, еще разок перекусил и сказал непреклонно:

– Пора. А то в самом деле следы затрут.

– Втроем? – спросил Мрак.

Олег заколебался.

– Ты прав, мы и за пять ночей не осмотрим все выбитые двери, которые ты выломал за одну. Предлагаю разбежаться снова – только на эту ночь! – прочесать город, а к утру сойтись на постоялом дворе. Вчетвером… да-да, Таргитай, вчетвером у нас больше шансов.

Мрак пробурчал:

– Опять расставаться… Ну да ладно, ночь уже повернула к утру. И дальше городских ворот, чур, не бывать.