Текст книги "Забудь меня (СИ)"
Автор книги: Юля Заяц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Забудь меня.
Аннотация:
Юля рассчитывала на тихую спокойную жизнь, переходя в новую школу.
Но кто мог подумать, что столкнувшись с загадочным парнем, грубым и одетым во всё чёрное, её жизнь кардинально изменится?
Кто он? Почему он холоден и смотрит так, что «мурашки по коже»?
Сможет ли обычная девушка, каких тысячи, понять его?
А что, если это сложно и невозможно, а ещё и унизительно моментами?
Или же возможно?
Глава 1.
Утро. Снова это чёртово утро, не щадящее людей и заставляющее их поднимать своё, ещё сонное тело, с тёплой кроватки. Ненавижу утро. Но что поделать? Рано или поздно всё равно придётся вставать. Сев на кровати, я потянулась, и зажмурилась от столь ранних солнечных лучиков, едва пробивавшихся через жалюзи. Это единственное, что меня радует и вдохновляет. А вот что будет, если проснёшься, а на улице серая, унылая погода, какое настроение будет целый день? Вот именно, мрачное и грустное, отсюда все эти психические расстройства, вспышки гнева и вся эта прочая чепуха. Возможно, некоторые так не считают, но я не вхожу в их категорию, чем, собственно, и горжусь. Разве есть что-то прекраснее, как не наблюдение за природой? Но всё равно, многим меня не понять, им лучше телевизор, да в компьютер поглазеть. Посмотрев по сторонам, я тяжко вздохнула и принялась снова карать себя за то, что я так и не научилась содержать порядок. Как мама только ни старалась вбить мне в голову, что нужно всё содержать в чистоте и порядке, а ведь всё напрасно. Если бы она увидела это убожество, принялась бы отчитывать меня, как маленькую девочку, и ей было бы всё равно что мне уже 17 – твердит одно: «у приличных девушек всё должно быть красиво и опрятно». Вздохнула. А в голове крутится одна мысль: «нужно всё убрать до прихода мамы», «нужно успеть», «я успею». Быстренько соскочив с кровати, при этом снеся одеяло и успев удариться ногой об ножку кровати, я принялась за поспешную уборку в комнате. Все вещи, валявшиеся на полу, без разбора полетели в шкаф, фантики от конфет и шоколадок, бесстыдно разбросанные на каждом шагу, пришлось засунуть под подушку. Другого укромного местечка, увы, в моей комнате не наблюдалось. Я бегло пробежалась глазами по полочкам, на которых была понаставлена куча девчачьих вещей, а что самое главное, книг, в поисках беспорядка.
Удостоверившись, что комната действительно стала чище, улыбнулась. Результат меня обрадовал, надеюсь, сегодня мама не будет выносить мозг мне этой, так надоедливой за все эти годы жизни, темой. И вот так каждое утро. Это, кстати, ещё одна причина, по которой я ненавижу его. Просыпаться так рано, да ещё и убираться – такое врагу не пожелаешь, а привыкать к такому не собираюсь.
Утренняя уборка ничуть не испортила моё настроение, наоборот, придала мне новых сил и окончательно заставила отойти от сна. Медленно направляясь к кровати, я подумала, что неплохо было бы её ещё и застелить. Подняв с пола одеяло, я хотела было аккуратно его сложить, как в комнату вошла мама.
– Доброе утро, солнышко, – начала она с порога. – как спалось?
– И тебе доброе. Хорошо спалось...
– Молодец, в комнате порядок. – ей-богу, иногда кажется, что она заходит лишь для того, чтобы проверить чисто у меня или нет.
– А ты на линейку не опоздаешь, милая? Как-никак первый учебный год в новой школе, нужно хорошо себя показать в первый же день, получить расположение учителей, показать себя с хорошей стороны, ни с кем не ввязывайся в ссору, не дерись и уроки не прогуливай... Одиннадцатый класс! Поверить не могу...
– Ну, ма-а-ам, всё будет хорошо.
Она так растрогалась, что прослезилась.
Мама у меня очень заботливая, иногда её чрезмерная забота выводит из себя, и, сцепив крепко зубы, я внимательно слушала (или делала вид) все её наставления и указания. Разве дочь будет примерной, если устроит истерику из-за такого пустяка (с точки зрения мамы)? Я стараюсь быть вежливой, доброй и образцовой дочерью. Меня можно смело назвать маменькиной дочкой, ведь я во всём потакаю матери, выполняю все её прихоти и указания – она единственный светлый человек в моей мрачной и унылой жизни.
– Всё будет хорошо, – повторила я свои слова. – обещаю, мам, я не подведу тебя.
– Да, всё будет хорошо...
Судорожно вздохнув, она принялась вытирать набежавшие слезы. Смотря на неё, я понимала, что кроме меня у неё тоже никого больше нет. От этой мысли мне становилось грустно и хотелось, закрывшись от всех в своей комнате, свернуться калачиком на постели и горько проплакать весь день. Но этого я себе никогда позволить не могла. Я должна быть сильной, хотя бы не для себя, а для матери.
– Мам, я люблю тебя... – сипло произнесла я.
– Я тоже тебя люблю, родная, – и, как в детстве, она вытянула руки вперёд. – иди ко мне.
Ощутив тепло маминых рук, я прижалась к ней сильней. От неё пахло домом, уютом и теплом, если бы было можно, я простояла так всю жизнь, ощущая защиту и поддержку. Так мы и стояли, обнимаясь и разговаривая шёпотом, но всему хорошему приходит конец. Наша идиллия не была исключением: в дверь позвонили.
– Это, наверное, соседка сверху, – она отстранилась и пошла к двери. – я пойду, открою...
– Хорошо.
Уже стоя на пороге, она обернулась и внимательно на меня посмотрела, её лицо выражало спокойствие и умиротворение. Неуверенно улыбнувшись, я кивнула ей, как бы говоря, что всё в порядке, можешь идти. Улыбнувшись в ответ, мама скрылась за дверью.
Прислонившись к стене, я глубоко вздохнула несколько раз, постепенно приходя в себя. Неожиданно мой взгляд упал на циферблат часов, одиноко висевших на стене тускло-желтого цвета. Полдевятого. До линейки оставался час. Это ничтожно мало. Как я так облажалась? Такого не может быть, нет, только не со мной, только не в этот день. Шмыгнув носом, я вихрем пронеслась в ванную комнату.
Остановившись около раковины, я посмотрела в зеркало. На меня глядели большие и грустные глаза обычного подростка, со множеством своих проблем и недостатков. Но на этом я никогда особо не зацикливалась, – а зачем? Я такая, какая есть и изменить меня может, лишь... Ничего не может. Смыв с себя остатки вчерашней косметики и наспех почистив зубы, я вернулась в свою комнату. У меня оставалось полчаса, и я прекрасно понимала, что на линейку не успею. От этой мысли становилось тошно. Облачившись в школьную форму: белоснежную рубашку, отлично сидящую на мне, классическую, черную юбку до колен и небольшой пиджачок, с эмблемой моей новой школы. Моя мама до сих пор не знает настоящую причину моего ухода из прежней школы, да вообще никто не знает – так лучше, меньше знают – крепче спят. Расчесав свои русые волосы и использовав минимум косметики, я выдвинулась из комнаты в небольшом смятении, всё-таки первый день в новой школе, какое – никакое волнение присутствует. В коридоре витал приятный запах кофе. Заглянув на кухню, увидела маму, сидящую за кухонным столом, и, читавшую очередной любовный роман (в мамином стиле). Наверняка, принесенный соседкой сверху.
– Мам, я побежала.
Она, оторвавшись от своей книги, взглянула на меня и улыбнулась.
– Какая ты у меня красавица!
– Спасибо... – поднявшись со стула, она обняла меня.
– Удачи, детка. – на удачу она чмокнула меня в лоб, знаю-знаю, некоторые считают это «другой удачей», но мою маму не переубедить.
Выбежав на улицу, я блаженно вдохнула в себя утренний воздух. Хотелось всё бросить и кружиться, кружиться до потери сознания... Наверное, это воздух так пагубно влияет на поток моих мыслей, иначе, откуда у меня такие глупости в голове.
Я шла не спеша, маневрируя между людьми, спешащими уже в такую рань – и чего им не спится? Школа находилась рядом, в отличие от моей старой школы. Туда приходилось добираться на маршрутке, а в новую школу ногами и ещё раз ногами. Плутать по улицам долго не пришлось, благо, окрестность немного знакома. За поворотом я увидела небольшой забор, ограждающий школу. Мою новую школу. Руки панически затряслись, в горле пересохло и ноги еле-еле держали меня. Никогда не любила большое внимание, а, если в школу поступает новая ученица, то внимание обязательно будет. Медленно вдохнув и выдохнув, как бы успокаиваясь, я вошла на территорию школы. И как только я переступила за забор и обернулась к парадному входу, застыла на месте с широко распахнутыми глазами.
Глава 2.
Это была самая ужасная школа, которую я когда – либо видела. В это здание было просто страшно заходить. Да что там заходить, дотронуться страшно – вот-вот рухнет! Видела бы мама эту школу, никогда бы меня сюда не отправила...
Может, это снаружи так всё ужасно, а внутри уютно? С этой мыслью я осторожно потянула за ручку и дверь жалобно скрипнув, пустила меня внутрь. В помещении было душновато, конечно, откуда здесь кондиционеры? Я находилась в большом, длинном и, что странно, пустом коридоре. Тишина давила. Пройдя немного вперед, отчётливо услышала чьи-то голоса, приглушаемые дверью. Я хотела только открыть дверь, как она распахнулась и я, не успев отойти, получила по носу. Я схватилась за нос и проклинала всех на свете, а этого идиота в первую очередь...
– Дура! Что встала у двери? – на меня смотрел разъярённый парень, одетый полностью в черную одежду, на похороны, что ли собрался? Ага, на мои! – Овца тупая!
Я стояла в оцепенении и молчала. По моей руке что-то плавно заструилось. Посмотрев на руку, я увидела кровь! Он разбил мне нос, а ещё и оскорбляет, у него вообще есть совесть?!
Я переводила взгляд с руки на него, с него на руку, а кровь всё продолжала течь, усиливаясь с каждым разом. Вся моя белая рубашка вмиг стала с красными разводами. Я молчала, даже слёз не было, лишь зажимая уже обеими руками нос. Он стоял и смотрел на меня с отвращением и, не выдержав, схватил за шиворот.
– Пошли! – и он направился большими и быстрыми шагами, неизвестно куда ведя меня с собой.
– Отпусти меня... – я попыталась одной рукой отцепить его руку, прочно державшую меня за шиворот, но всё безрезультатно, он вцепился мёртвой хваткой, да и силовые категории у нас разные.
– Закрой рот! Я и так вынужден тратить своё время на тебя! Так что просто заткнись!
И пошёл ещё быстрее. Я еле как поспевала за ним, приходилось бежать. Сильнее сжав руками нос, я про себя злилась на него и его хамское поведение. Он не имеет права так со мной обращаться, я не вещь, а живой человек. Ненавижу!
Погрязнув в своих мыслях, я не сразу сообразила, что мы направляемся в самый конец коридора, где почти нет света. Оказавшись около двери, он толкнул её ногой, что та с грохотом ударилась об стену. Теперь ясно, из-за кого школа разваливается. Втолкнув меня внутрь, он с грохотом закрыл за собой дверь. Псих!
На меня растерянно глядела женщина в белом халате, увидев пятна, спохватилась и подбежала ко мне.
– Где ты так? – она осторожно пощупала мой нос, проверяя, на наличие перелома. – Что ж, поздравляю, перелома нет. Так, присядь на кушетку, я за лекарствами, нос нужно обработать.
Она указала на одиноко стоящую кушетку у стенки, а сама скрылась за белой, как и всё этом помещении, дверью. Я, как она сказала, уселась на кушетку и запрокинула голову. Кровь уже не шла, но нос побаливал, думаю, распухнет и будет большое синячище. Через некоторое время снова появилась медсестра, держа в руках множество баночек, тюбиков и другие медицинские вещи. Присев скраю, она принялась обрабатывать мой пострадавший нос.
– Ну вот и всё, – она улыбнулась, а вокруг глаз появились морщинки. – только с кофтой вот... Ты же новенькая, да? А то смотрю, лицо незнакомое.
– Спасибо. Да, первый день, а уже такое. – я сморщилась.
– А что случилось?
– Упала. – не знаю почему, но парня выдавать не хотелось. – А тут парень мимо проходил, ну и помог.
Медстестра почему-то странно на меня посмотрела и перевела взгляд на дверь, через которую меня столь грубо втащили, отчего взгляд стал растерянным.
– Чернов, что ли, помог? – она смотрела на меня с подозрением и улыбалась своим каким-то мыслям.
– Э-э-э, ну...да... – эта идея мне вмиг сразу разонравилась: про парня – героя. – Он.
Для убедительности, даже покивала головой.
– Спасибо, я, наверное, пойду... – я направлялась к двери, как меня остановил голос медстестры.
– Береги себя.
Прозвучало это так, как будто означало, что впереди меня ждут большие неприятности и куча проблем. Я неуверенно кивнула, и ещё раз сказав «спасибо», вышла.
Глава 3.
Отличное начало, ничего не скажешь. Надеюсь, тот парень не из болтливых, иначе большая популярность, в плохом смысле, мне обеспечена. И что имела в виду медсестра? Непонятно. Да и зачем зацикливаться? Осталось учиться год, всего лишь год и, – прощай школа!
Я не знала куда идти, а уроки уже наверняка начались. Ну вот, ещё и уроки прогуляла, а всё из-за того парня. Мой нос пострадал от рук этого неуравновешенного человека. И никакого извинения. Никаких добрых слов. Не удивлюсь, если у него и друзей-то нет! Я бы ни за что не согласилась с ним дружить. Ни за что.
– Ты чего это разгуливаешь по школе? Уроки уже давно начались.
Моему взору предстала крупная женщина в строгом костюме и чересчур «прилизанной» причёской. Она сурово на меня посмотрела, поправив очки на носу.
– Ты новенькая? Раньше тебя здесь не видела... – она принялась внимательно меня рассматривать. – Класс какой?
– Да, новенькая. – неуверенно улыбнулась. – Одиннадцатый.
– Заблудилась, что ли?
Я кивнула, внимательно смотря ей в глаза.
– Ну, пошли тогда, отведу тебя, как раз в одиннадцатый направлялась. – И она двинулась вперед, даже не оглядываясь на меня, чтобы проверить, иду я следом, или нет. На пути нам практически никто не встречался, а если и встречались, то при виде этой грузной женщины, воровато оглядывались и бежали кто куда, дабы она их не заметила. Со стороны это выглядело смешно. Мои губы невольно растянулись в полу улыбке, но нос напомнил о себе. Моя улыбка сразу же растворилась, как люди, встречающиеся нам на по коридору.
Пропетляв, наверное, по всем коридорам этой школы, мы наконец-то остановились, как я думаю, около нужной двери. В горле пересохло, а руки затряслись мелкой дрожью. Прокашлявшись, я вошла вслед за женщиной в кабинет. Тихонько прикрыв за собой дверь, я обернулась. В глаза ударил яркий свет. На окнах отсутствовали шторки, а они были почти во всю стену. Я сощурилась, дабы разглядеть людей, находящихся в классе.
Просторный кабинет, огромная доска, которую уже успели исписать различными уравнениями и примерами, а около неё стояла девушка, увлечённо грызя ноготь на большом пальце, и, грустно глядя на примеры. Я тоже не понимала алгебру, и я ей искренне сочувствую. Множество парт, стоящих в три ряда и всё заняты, за исключением одной: самой дальней.
– Здравствуйте, одиннадцатый класс! – начала разговор женщина, нашедшая меня в коридоре – Принимайте новенькую.
Она повернулась к учительнице, сидящей за партой, на которой навалена куча учебников, тетрадей, всяких листочков, папок и так далее, – как в таком беспорядке вообще можно что-то отыскать?
– И вот что, как вы знаете, каждый год мы устраиваем праздник, посвящённый выпускникам. Нужны организаторы и ведущие, вы обговорите всё и приходите ко мне после уроков. Договорились?
По классу прошлись одобрительные выкрики и весёлые смешки. Всё внимание заняло предстоящее мероприятие, а не я. Меня это очень обрадовало. Но моему веселью пришёл конец.
– Присаживайся! – она легонько подтолкнула меня рукой. – Что же ты стоишь?
Стоило мне сдвинуться с места, как все взгляды вновь устремились на меня. Некоторые смотрели с отвращением, другие с неприязнью, третьи вообще с испугом и удивлением. Я осторожно пробиралась к парте, внимательно смотря под ноги, ища глазами выпирающие ноги, с целью, чтобы я свалилась и окончательно опозорилась. Чем ближе я подходила к парте, тем сильнее шептались за моей спиной. Да что со мной не так? Я обернулась. Все головы были повёрнуты в мою сторону, внимательно следя за каждым моими движением, что очень нервировало и напрягало. Тяжёло вздохнув, я отодвинула стул и села около окна, а на соседний поставила свой рюкзак. Пусть смотрят. Пусть смотрят. Мне всё равно... Парта оказалась на удивление удобной, даже очень удобной. И, что странно, она была чистой – никаких записей, фразочек, оскорблений на ней не было.
– Всем хорошего дня! – прозвучала фраза, прежде, чем женщина вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.
Неожиданно мне вспомнила парень... Его резкие движения, внешность, властный и грубый голос, не терпящий возражений... Во мне вновь разожглось пламя ненависти к нему самому и его отношению к людям...
– Итак, продолжим урок! – она похлопала в ладоши, привлекая всеобщее внимание учеников и даже моё. – Романова, ты что, уснула? Урок не резиновый, решай быстрее!
Девушка жалобно захныкала, но взяла в руки мел и начала что-то писать. Но уже никто внимания не обращал, все тихонько перешёптывались, делясь своими впечатлениями о празднике.
– Тамара Григорьевна, я... – не успела она договорить, как дверь распахнулась.
Все головы повернулись на шум, и я не стала исключением. В дверях стоял он. Чёртов псих, разбивший мне нос! Я отказывалась верить своим глазам...
– А вот и наш мистер пунктуальность, – ядовито проговорила учительница математики. – Чернов, ты явился под конец урока! Снова! Тебе самому не надоело уже? Ты как экзамены сдавать будешь?! Такими темпа...
– Сдам, не переживай...те, – он лениво засунул руки в карманы штанов и облокотился об дверной косяк. – Я войду?
И не дождавшись разрешения, вошёл в класс. Либо я брежу, либо... либо это правда, и он направляется к моей парте... нет... нет. Нет!
Я опустила голову так, что волосы скрыли моё лицо. В классе стояла гробовая тишина. Это пугало и настораживало. Живот стянуло в тугой узел, а в горле появился гигантский ком, мешающий сглотнуть. Сердце начало биться с невероятной скоростью, стало неожиданно жарко. Я изо всех сил внимательно рассматривала свои ногти, пытаясь отвлечься от своих ощущений. Но ничего не выходило, всё становилось только хуже.
Скрип, отодвигаемого стула, заставил меня вздрогнуть и зажмурить глаза. Что-то с глухим стуком ударилось об пол, а дальше тишина... Закусив губу, я осторожно скосила глаза в сторону, противоположную от окна, но ничего не смогла увидеть – мешали волосы. Подумав, что он ничего со мной не сделает, по крайней мере, при свидетелях. Медленно повернув голову, я уставилась на своего нового соседа. В близи он был похож на куклу: бледная кожа, как будто он никогда не был на солнце, да и вообще, болезненного оттенка, безумные глаза, глядящие на тебя в упор и, заглядывающие в самую глубину, в самое потаённое. Одновременно
притягивающие, и, заставляющие забывать обо всём на свете, невероятные насыщенно – чёрные волосы, находящиеся в беспорядке, хищный нос, добавляющий к его внешности дикость и необузданность... Точно, кукла. Мёртвая, бездушная кукла.
– Забавно. – в голосе ни намёка на злость или ненависть, лишь холодное равнодушие, словно мы впервые в жизни встретились и ничего не произошло. Ещё раз убедилась, что он не человек!
Он словно прочитав мои мысли, дьявольски улыбнулся, обнажив ровные и белоснежные зубы, с чуть заострёнными клыками.
Это чертовски привлекает девушек! Но не меня. Отвернувшись от него, я обратила своё внимание на преподавателя, что-то рассказывающего о новой теме. Внезапно сосед наглым образом закинул свои ноги на парту и принялся раскачиваться на стуле. Это уже переходит все границы! Я резко повернула к нему голову. И все слова, которые я хотела высказать ему – пропали. Я злилась на себя за это, злилась на него, злилась на одноклассников. Я была в ярости. Хотелось взять и заорать во всё горло, сорвав при этом голос.
Внезапно в голову пришла гадкая идея. Когда он отвернулся от меня и сконцентрировался на Тамаре Григорьевне, я хотела было дёрнуть стул назад так, чтобы он свалился и вся его напыщенность разбилась об пол вдребезги. И как только моя рука оказалась на спинке стула, он не церемонясь, резко и грубо оторвал мою руку от мебели.
– Даже не думай. – прорычал он шепотом и сильнее сжал мою руку. Рука незамедлительно запульсировала. Он сжал ещё сильнее. Я вскрикнула от боли, и быстро закрыла рот рукой.
– Прежде чем что-то сделать, обдумай хорошенько. Последствия бывают ужасными.
И с отвращением отбросил мою руку. А я всё не могла отвести от него взгляд. С каждым разом я ненавидела его сильнее и сильнее. Я не понимала его и, кажется, никогда не смогу.
Глава 4.
Прозвенел звонок, оповещающий о конце урока, и одноклассников как ветром сдуло, соседа долго ждать не пришлось, вылетел самым первым из класса, при этом, грубо оттолкнув девушку, стоящую у него на пути. Та, бедная, не удержавшись на ногах, свалилась на пол – это было унизительно. Её лицо приобрело красноватый оттенок, а глаза стали чуть влажными, но было видно, что она изо всех сил сдерживается, чтобы не рассплакаться. В классе осталось всего две девушки, и эти две девушки пострадали от рук чересчур хамоватого сукиного сына. Я немедленно встала и подбежала к упавшей девушке, и протянув руку, предложила свою помощь. Она благодарно мне улыбнулась и, оперевшись, на неё, поднялась с пола.
– Спасибо, – старательно делая вид, что ничего не произошло, она попровляла свои волосы. – А тебе от кого досталось? – девушка указала на мой нос.
– Не поверишь. – я осторожна дотронулась до своего носа и невесело улыбнулась. – Мы с тобой пострадили от рук одного и того же человека.
– Не повезло, – она хмыкнула, – а как это произошло?
Вдаваться в подробности я не стала, а рассказывать про помощь незнакомца уж тем более не стала. Она внимательно меня слушала, активно кивая головой.
– Нет! Ну, это надо так, – девушка грозно уперла руки в бока и была очень недовольна. – И что, даже помощи никакой не предложил?
– Нет, пришлось самой идти в мед. кабинет, – я уже была готова сама поверить в свою «правдивую историю». – а ведь я здесь ничего не знаю...
– Ой, а я Марина. – она протянула мне руку с дружелюбной улыбкой на лице.
– Юля. – я пожала в ответ и тоже улыбнулась.
Я вернулась к своей самой дальней парте, ища глазами свой рюкзак. Но его нигде не было видно. Да куда он мог деться?!
– Марин. – я обернулась к девушке, сидящей за второй партой и, увлеченно читающей что-то в телефоне. – Не могла бы ты мне помочь?
– А? Да, конечно, – раздалось сзади и через минуту она оказалась рядом со мной. – что потеряла?
– Рюкзак. Найти не могу, а положила на соседний стул...
И тут мой взгляд упал на спинку стула, на ней висел рюкзак. Очень похожий на мой, но не мой! И тут до меня дошло...
– О, нет! Только не это! – я ошарашенно уставилась на рюкзак, оставалось ещё пальцем потыкать в него.
– Что такое? – она изумлённо переводила взгляд с меня на рюкзак и обратно, недоумевая в чём дело. – Это ты так радуешься?
– Это не мой рюкзак, – я плюхнулась на стул, потерев переносицу. – кажется...
–Ты что... Вы что... Перепутали рюкзаки? – она уселась рядом, на соседний стул и с выпученными глазами уставилась на меня.
Я кивнула, прикрыв глаза.
– Вот это подарок судьбы! – она радостно, с горящими глазами, принялась снимать рюкзак со спинки стула, на котором сидела. – Сейчас мы узнаем, что он там носит с собой... Так-так-так...
– Марина! – я резко открыла глаза, и попыталась вырвать рюкзак из её рук. – Так нельзя, вдруг там что-то важное и нам лучше не знать.
– Тебе, разве, не интересно? А представь, когда мы узнаем его секретики, можем вертеть им как захотим...
– Нет. – я не прекращала попытки вырвать рюкзак из её цепких рук. – Марина, отдай рюкзак.
– Вот ты зануда! Ладно, забирай свой рюкзак. – Марина, огорчившись протянула мне рюкзак, но в её глазах обиды не было. – Странная ты. Он, значит, бьёт тебя, а ты... Ой, ну ты даёшь! Нельзя так.
– Нельзя лезть в чужие дела. – я взяла рюкзак и осторожно, чтобы ничего не поцарапать и не сломать, положила на пол.
Она лишь цокнула языком и покачала головой.
– Идём. – Марина, схватив сумку со своей парты, направилась к двери.
– Куда? – всё так же бережно взяв рукзак в руки, направилась к выходу.
– Как куда? Домой. – выключив свет, она вышла за дверь. – Сегодня день сокращённый. А, ну да, кто бы тебя просветил? Идём быстрее.
Я, обернувшись, и, посмотрев на заднюю парту в последний раз, тихонько, в отличие от некоторых, закрыла за собой дверь.
– Ну, ты где там? – в конце коридора эхом разнёсся недовольный голос Марины. – Быстрее!
Я всё не могла оторвать взгляд от рюкзака и покрепче сжав его, ускорилась, догнав девушку.
