Текст книги "Раритет"

Автор книги: Юлия Зайцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Юлия Зайцева
Раритет

ПРОЛОГ

 – Может быть кофе? – вежливо улыбнулся Гонций, выставляя на стойку еще одну порцию коньяка.

– Нет, – тот к кому обращался бармен, отрицательно мотнул головой. – Сегодня только коньяк. Принеси мне бутылку лучшего. Нет, лучше две.

– Как изволите. – Гонций поджал губы и направился к бару выполнять заказ. В голове у него настойчиво вертелась мысль, что будет, когда расстроенный клиент переберет лишнего и решит выместить свое зло на ближайшем, что подвернется под руку.

Хлопнула входная дверь. В полупустой бар просочился еще один поздний посетитель. Он остановился на пороге и несколько секунд, подслеповато щурясь, оглядывал бар, а затем решительно шагнул к стойке.

Гонций удивленно оглядел новоприбывшего. Его он видел впервые.

– Что желаете, уважаемый? – с профессиональной улыбкой Гонций обратился к незнакомцу.

– Вермут, пожалуйста, – проскрипел новоприбывший, устраиваясь за стойкой.

– Сию минуту.

Перед посетителем мгновенно возникла рюмка вермута. Он благодарно кивнул и сделал маленький глоток, после чего повернулся к своему широкоплечему соседу и с интересом воззрился на него.

– Мне сказали, я найду вас здесь.

– Мы знакомы? – его собеседник одним глотком опорожнил бокал коньяка и мрачно уставился на незнакомца.

– Нет, но это не важно. Мое имя вам вряд ли что‑то скажет, но я тоже коллекционер, как и вы.

– И что из этого?

– Просто, я подумал, что вас может заинтересовать одна вещь.

– Я не веду дел с безымянными челами.

– Я просто уверен, что она вас заинтересует, – странный посетитель проигнорировал это высказывание. Он спокойно положил себе на колени старенький потрепанный дипломат и расстегнул его. – Посмотрите сами.

Какое‑то время широкоплечий разглядывал что‑то в недрах дипломата, а затем с восхищением спросил:

– Сколько…Сколько вы хотите за него?

– Простите, но я не торговец.

– Шестьдесят, – решительно назвал свою цену любитель коньяка.

– Нет.

– Сто двадцать!

– Он не продается.

– Все в этом мире продается и покупается. Двести!

– Нет, извините…

– Тогда зачем вы его мне показываете?!

– Вы не поняли меня, уважаемый, эта вещь не продается, но я могу ее обменять. На что‑нибудь такое же ценное и восхитительное.

– Э…у меня достаточно большая и богатая коллекция оружия. Мы можем прямо сейчас поехать ко мне и вы выберете, что вам понравиться.

– Меня не интересует оружие.

– Тогда что? У меня есть не только оружие. Статуэтки, вазы, старинные награды.

– Меня интересуют картины. Точнее одна единственная картина. Портрет, на котором изображен…

Гонций к сожалению был слишком далеко, чтобы разобрать последнее слово незнакомца, зато с интересом заметил, как красочно вытянулось лицо у первого мужчины.

– Первый раз слышу, что такой портрет вообще существует.

– Существует. В коллекции у Алира Кумара.

При упоминание этого имени у широкоплечего на скулах заиграли желваки. Какое‑то время он невидящим взором смотрел на натирающего неподалеку шваброй пол низкорослого, лысого уборщика, чьи оголенные до плеча руки щедро покрывали замысловатые татуировки. Затем все же нехотя ответил:

– Я не общаюсь с Кумаром. У нас… хм… несколько натянутые отношения. Почему бы вам самому к нему не обратиться?

– Если бы все было так просто, – незнакомец покачал головой. – Я уже пытался, но он даже не стал слушать меня.

– Похоже на Алира. А с чего вы взяли, что он будет слушать меня?

– Хм… у вас есть имя и положение и вы не первый год знаете Алира Кумара… – незнакомец на мгновение задумался и горестно вздохнул. – Да, вы правы. Это глупо. Я просто схватился за соломинку. Простите, – он захлопнул дипломат, бросил на стол несколько смятых бумажек за вермут и поднялся. – Еще раз извините за беспокойство. Я пожалуй пойду.

– Подождите, – широкоплечий мужчина схватил незнакомца за рукав пиджака. – Возможно, я действительно смогу достать для вас эту картину. Скажем… дня через четыре.

– Хорошо, я подожду четыре дня, – покладисто согласился незнакомец.

– Как мне с вами связаться?

– Не нужно. Через четыре дня, в это же время я снова буду ждать вас здесь. И если вы не придете, это будет означать, что у вас ничего не получилось.

* * *

 – Нет, комиссар, ваше предложение безусловно очень щедро, но нет. Я не продам ее. Я знаю, что такие деньги не предлагали даже за «Мона Лизу», но нет, извините, я вынужден отказать. – Алир Кумар переложил трубку к другому уху, зажал ее плечом и потянулся к графину с белым вином. – Комиссар, поймите, дело тут вовсе не в деньгах и не в моих принципах, эта картина дорога мне как память. Это единственное уцелевшее полотно Фалима Кумара… – Его собеседник снова начал что‑то говорить, но Алир слушал его в пол‑уха, наливая вино в бокал. На последней фразе Сантьяги его руки дрогнули и вино расплескалось на стол. – Сколько, сколько? Комиссар…это действительно сумасшедшие деньги! Неужели Темный Двор готов расстаться с такой суммой? Я вас не узнаю. И чем она так привлекла Князя? Нет, извините, но все равно нет. – Кумар устало закатил глаза к потолку и в его голосе появились раздражительные нотки. – Комиссар, это уже начинает напоминать аукцион! Причем с одним единственным покупателем, который пытается переплюнуть сам себя в цене! Извините мою несдержанность, но я уже устал. Комиссар, если Темный Двор сможет предложить мне что‑нибудь равнозначное этой картине, я готов буду обменять ее, а до тех пор, боюсь, наш разговор бессмыслен. Да, комиссар, разумеется я подумаю над вашим предложением, но и вы подумайте над моим. Возможно мы придем к общему соглашению. До свидания, комиссар. И вам удачного дня.

Алир Кумар выключил трубку радиотелефона и с раздражением швырнул ее на стол. За последние три месяца это уже шестой звонок Сантьяги с предложением купить у него, Алира Кумара, семейную реликвию. И, выражаясь нынче модным словом человских подростков, Кумара он уже достал. Но, похоже, комиссар, не привыкший слышать слово «нет», решил в полной мере проявить свою знаменитую настойчивость.

Конечно, Алир сам виноват, не стоило вывешивать картину на столь видном месте, как кабинет. Но он просто не смог удержаться. Когда тетушка в качестве свадебного подарка преподнесла ему этот шедевр, Алир был поражен. Картина мгновенно стала венцом его коллекции. И дело тут было даже не в изображенном на ней мужчине, а в удивительной и непередаваемой игре красок. Казалось бы, что особенного может быть в черных, серых, синих и фиолетовых тонах? Но художнику удивительным образом, именно с помощью этих холодных тонов, удалось передать силу и мощь изображенного на картине мужчины.

Алир еще мог понять, если бы известный ценитель произведений искусства Сантьяга заинтересовался портретом, но холст привлек внимание самого Князя. Поэтому сейчас комиссар действовал лишь в интересах правителя Темного Двора. А на вопрос Алира, зачем повелителю Нави понадобилась обычная картина, ничуть не лукавя ответил, что Князь считает будто портрету место в Цитадели или больше нигде. Будто картина это какой‑то запрещенный артефакт. Алир Кумар поморщился, вспоминая этот разговор, и сделал маленький глоток вина из хрустального бокала. Все же странные эти навы. Один Спящий их разберет.

Не отводя глаз от картины, он улыбнулся.

Говорят, его предок Фалим Кумар, живший лет пятьсот назад, рисовал этот портрет по памяти. Но при жизни так ни разу никому его не показал. Потом эта картина передавалась из поколения в поколение, пока, наконец, не оказалась у Алира. И именно он, в отличие от прежних владельцев, имеющих весьма посредственно отношение к искусству, смог оценить ее по достоинству.

Новая рама, в которую недавно по заказу скульптора было вставлено его сокровище, не только идеально гармонировала с убранством кабинета, но и подчеркивала глубину красок холста.

Алир аккуратно провел пальцем по нижнему краю рамы, стирая несуществующую пыль и снова улыбнулся. Возможно он не единственный владелец чучела твари Кадаф в Тайном Городе, зато точно единственный обладатель подобного портрета.

Кумар не спеша допил вино и медленно вышел из кабинета, потушив свет и плотно прикрыв за собой дверь.

Солнечное и ясное утро предвещало удачный день. Но не для Алира Кумара. Минуту художник стоял на пороге своего кабинета не в силах поверить в происшедшее. Он не хотел верить в то, что открывшееся его глазам – правда. Горькая и беспощадная правда. Его картина, его прекрасная картина была испорчена. Полностью и бесповоротно. Безжалостно выжжена какими‑то вандалами.

На негнущихся ногах Алир подошел к столу и трясущимися пальцами набрал номер. Трубку на том конце взяли почти сразу.

– Алло, комиссар? Это Алир Кумар, – художник старался говорить как можно спокойнее, но все равно в голосе проскальзывали нервные, почти истерические нотки. – Мне необходима ваша помощь. Я не хотел бы обсуждать это по телефону. Не могли бы вы подъехать. Спасибо, комиссар, я жду вас.

Алир вернул трубку на место и все еще нервно подрагивающими руками налил себе коньяка из стоявшего тут же графина.

* * *

 – Ужасное преступление! Просто неслыханное! – Алир Кумар мерил шагами кабинет, в отчаянии заламывая руки и с регулярностью один круг прикладываясь к бокалу с коньяком. – Вандалы!

– Действительно, ужасно, – мягко согласился с ним Сантьяга. Сидя на корточках он внимательно изучал остатки картины. В том месте, где на портрете должно было быть изображение натурщика, зияла дыра. Впечатление было такое, словно кто‑то вылил на это место кислоту. Комиссар хмыкнул, потрогал обгорелый край и не найдя больше ничего примечательного, выпрямился, рассеянно огляделся и повторил: – Ужасно. – Затем остановил свой взгляд на художнике, мгновение внимательно изучал его и спросил: – Скажите, Алир, а что это была за картина?

– Картина? – Кумар застыл, застигнутый врасплох неожиданностью вопроса. – О, это была потрясающая картина! Очень простая, но вместе с тем мастерски воссоздававшая атмосферу. Ее художник – мой предок. Он восхитительно владел искусством светотени. Вся эта игра тонов и полутонов… ах… – Алир горько вздохнул и покачал головой.

Сантьяга изобразил на лице достаточную долю сочувствия и как бы между делом поинтересовался:

– А это случайно не та картина, которую уже так давно хотел приобрести у вас Темный Двор? И с которой вы так упорно не хотели расстаться.

Алир Кумар нахмурился и недовольно глянул на собеседника, но все же кивнул.

– Да, это она. Была она.

– Не догадываетесь, кто это мог сделать?

– Откуда? – Алир развел руками. – Кроме Темного Двора практически никто больше не знал о ней. А те кто знал, просто не способны на такое! – шас трагическим театральным жестом указал на останки.

– Надеюсь, вы не считаете, что к этому вопиющему преступлению причастен Темный Двор? – небрежно обронил Сантьяга.

Алир Кумар едва не поперхнулся коньяком.

– Спящий с вами, комиссар, да никогда в жизни мне не могла прийти в голову такая безумная мысль. Как вы могли подумать! – художник готов был воспылал праведным гневом от возмущения. – Сейчас я даже жалею, что не продал ее вам. Возможно, в Цитадели этот шедевр был бы в большей безопасности, чем в моем доме.

– Простите, Алир, я не хотел вас обидеть, – Сантьяга примирительно улыбнулся. – Вы правы, это был бестактный вопрос. Обещаю, я немедленно приму все меры и приложу все усилия, чтобы в самые короткие сроки найти злоумышленника.

– Благодарю вас, комиссар, – Алир чуть склонил голову. – Но у меня будет к вам еще одна просьба. Я не хочу всеобщей огласки. Если возможно, проведите данное расследование максимально тихо и не привлекая внимания.

– Как пожелаете, уважаемый Алир. Я попрошу Кортеса заняться этим делом. Вы слышали о нем и знаете, что этому челу действительно можно доверять.

Покинув дом Алира Кумара, Сантьяга какое‑то время просто сидел за рулем своего авто, не двигаясь с места и обдумывал все увиденное и услышанное у художника. Затем достал из нагрудного кармана малюсенькую черную трубку и набрал номер.

– Доброе утро, Кортес, – поздоровался комиссар, едва с того конца донеслось немного сонное «алле». – Простите за ранний звонок, но нам необходимо увидеться. Надеюсь у вас нет сейчас никаких срочных контрактов.

– Для вас мы всегда свободны, комиссар, вы же знаете, – Кортес, судя по голосу, уже окончательно проснулся и подобрался, и сейчас всеми силами боролся с зевком. – Через час в офисе «Неприятных ощущений» вас устроит?

– Да, прекрасно. Встретимся именно там.

Сантьяга выключил телефон и неспешно вывел свой синий «Ягуар» за ворота живописного дворика примыкавшего к дому Алира Кумара.

* * *

 – Алира Кумара ограбили? – даже привыкший казалось бы ко всему Кортес был поражен.

Артем же просто озадаченно чесал в затылке, не найдя, что вообще на это сказать.

– Хуже, господа, хуже, – Сантьяга, удобно расположившийся в глубоком кресле, покачал головой. – Если бы это было просто ограбление. То, что я там увидел, действительно больше напоминает акт вандализма. Кто‑то сжег старинную и уникальную картину. Алир очень расстроен. И, признаться, я тоже возмущен этой выходкой неизвестного.

Сантьяга оглядел наемников. Те задумчиво молчали. Вопреки обыкновению сегодня их было только двое – исключительно мужская часть знаменитой команды Кортеса. Их прекрасные дамы Инга и Яна взяли вынужденные отгулы. Инга по просьбе отца отправилась вместе с ним и матерью в далекий Франкфурт, на какую‑то важную конференцию, посвященную новым достижениям в области науки и техники и должна была вернуть не раньше, чем через два дня. А Яна была очень увлечена расшифровкой нового гиперборейского аркана, и наемники сочли за благо ей не мешать.

– Не понимаю, какой смысл уничтожать картину, – пожал плечами Кортес. – Довольно странное преступление. Редкие и дорогие произведения искусства как правило крадут, но не уничтожают. Или я уже ничего не понимаю в психологии преступников.

– Может быть у нашего Алира есть конкурент, решивший просто ему досадить? – предположил Артем.

– Возможно все, – покачал головой комиссар. – Хотя я не слышал, чтобы у Алира Кумара были такие ярые соперники, способные на подобное.

– Как бы там ни было, комиссар, мы приложим все силы для поимки злоумышленника, – со всей серьезностью заверил Сантьягу Кортес. – Но найти… хм… существо решившееся на столь дерзкий шаг – проникнуть в дом вассала Темного Двора и напакостить там… Это будет не просто.

– Да, вы правы Кортес. Не всякий на такое решиться. У этого кого‑то должна быть очень веская причина для подобной отчаянной выходки Признаюсь, я даже невольно вспомнил вашу Ингу…

– Инги нет в городе, – мгновенно взвился Артем, вставая на защиту подруги. – И потом, она завязала с подобными глупостями.

– Я знаю, Артем, – Сантьяга обезоруживающе улыбнулся молодому наемнику, – и ни в коем случаи ни в чем ее не обвиняю. Я лишь сказал, что просто вспомнил об ее выходке с ограблением Юрбека Томбы.

– Да, но Инга оказалась куда более удачливой, чем этот некто, – заметил Кортес. Задумчиво глядя перед собой, он тер подбородок. – Если, конечно его целью было именно похищение картины, а не ее уничтожение – И вскинул глаза на нава. – Мы согласны заняться этим делом, комиссар. Условия контракта обычные?

Сантьяга кивнул.

– Да, пятьдесят процентов аванса, остальное по результатам. Расходы на операцию несет заказчик, то есть Алир Кумар.

– Отлично, тогда подпишем контракт прямо сейчас.

– Хорошо, договор заключен и ваши жизни будут залогом его исполнения.

– Договор заключен и наши жизни будут залогом его исполнения, – повторил Кортес древнюю формулу, короткую, простую, но значащую так много.

* * *

 Свое расследование наемники начали с осмотра места преступления. Обследование кабинета Алира Кумара, его дома и прилегающей территории двора не выявили ничего особо важного. Проникновение, разумеется, было разработано не просто профессионально, а на очень высоком уровне. И тут явно не обошлось без дорогостоящих артефактов, типа «Обжоры». Из чего следовал вывод, что злоумышленник имел неплохие связи в Тайном Городе. Не каждому было под силу доставать подобные игрушки. Разговор с самим Алиром ясности в дело тоже не добавил. Поэтому Кортесу ничего не оставалось, как только проанализировав уже имеющуюся у него скудную информацию, попытаться найти в ней более менее прочную зацепку.

– Похоже тупик, – признался Артем, когда они вышли за ворота дома художника.

– Я не верю в тупики, – отрезал старший наемник. – Всегда есть что‑то, что выведет тебя на правильную дорожку. Просто надо запастись терпением и постараться это что‑то найти.

– И что ты предлагаешь?

– Пока ничего. Я думаю. Пошли, пройдемся вокруг. Живописное местечко.

Пара наемников не спеша и в полном молчании побрела по песчаной дорожке. Для своей московской виллы Алир выбрал одно из самых чудных и дорогих загородных мест.

– Кстати, а почему ты не поехал вместе с Ингой? – неожиданно спросил Кортес.

Артем, до того мирно пинавший перед собой небольшой серый камешек, неопределенно передернул плечами.

– Не знаю… Серьезное, научное мероприятие, они туда всей семьей направились. На других посмотреть и себя показать. Я бы себя там чувствовал пятым колесом в телеге. И потом, – Артем весело посмотрел на старшего напарника, – как бы ты тут один без меня справлялся?

Кортес усмехнулся, оценив шутку, окинул расстилавшийся перед ними пейзаж взглядом и, вскинув над головой сцепленные в замок руки, потянулся.

– Хорошо тут, – он вздохнул полной грудью и неожиданно замер, пристально глядя куда‑то в одну точку.

Озадаченный Артем проследил его взгляд и заинтересованно поцокал языком. С противоположной стороны дома Кумара, сразу за грунтовой дорогой находилась зеленая лужайка. Ничего примечательного, если бы не один факт: по зеленой аккуратной глади грубым черным ожогом тянулся след от протектора явно крупной машины. Похоже, водителя занесло и он пропахал по лужайке около метра, взрывая и выворачивая мягкую податливую почву.

Кортес присел на корточки рядом со следом и несколько минут внимательно его изучал, после чего немного озадаченно пробормотал.

– «Юкон»…

– Красные шапки? – тут же оживился Артем, зная что эти массивные джипы от «Дженерал Моторз» пользуются большой популярностью у уйбуев.

– Похоже на то, – подтвердил Кортес. – Причем это кто‑то из десятки Копыта.

– С чего ты взял? На «Юконах» ездит добрая половина всего Форта.

– На копытовском «Юконе» рисунок протектора очень характерный. Я его знаю, – Кортес задумчиво поводил пальцем по влажному следу.

– Ты хочешь сказать, что это Копыто и компания влезли в дом Алира Кумара, играючи пройдя сложнейшую магическую защиту? – бровь Артема скептически дернулась вверх, а на губах появилась кривая усмешка.

– Нет, но они тут были. Это точно. И я хочу узнать зачем.

– Гм?…было бы неплохо, но меня смущает один факт.

Кортес вопросительно взглянул на напарника. Артем потер пальцем переносицу и пояснил.

– Если Красные шапки действительно были здесь, то удивительно, что Алир их не видел и не слышал. Эти неандертальцы не смогут вести себя тихо, даже если сам Спящий проснется и попросит их не шуметь. Так что своим вторжением сюда они, по идее, должны были разбудить не только весь котеджный поселок, но и покойников на соседнем кладбище.

– Ну за весь поселок и покойников ручаться не буду, – Кортес выпрямился и, подбоченясь, огляделся. – но Алир их определенно не слышал.

– Почему?

– Ты обратил внимание, что у него в саду по периметру забора стоят скульптуры?

– Такие мраморные девицы в саванах?

– Они самые. Это артефакт «Дева тишины». Громоздкий и дико дорогой, кстати. Одна такая красотка стоит как весь твой джип. Они обеспечивают полную звукоизоляцию в радиусе до ста метров, при этом потребляют очень мало энергии и подзаряжать их надо раз в пять‑шесть лет. А у Алира они расставлены так, что просто создают шатер тишины над его домом.

Артем озадаченно хмыкнул.

– И зачем ему такие сложности?

– Не знаю, наверное чтобы творить не мешали. Так что Красных шапок он бы не услышал, даже реши они сюда всем Фортом на пикник приехать. А вон, кстати, еще улика валяется, – Кортес кивком указал в сторону. В паре метров от наемников, поблескивая темным боком на солнце, лежала пустая бутылка «Уокера».

Артем брезгливо, двумя пальцами поднял ее за горлышко и ухмыльнулся.

– Ну все, Копыто влип.

* * *

 Копыто и часть его десятки обнаружились в «Средстве от перхоти». Кортес не любил этот бар, но, увы, работа часто обязывала его посещать нелицеприятные и злачные заведения.

Контейнер как раз демонстрировал пострадавшую в результате очередного разбойного нападения руку, щедро покрытую татуировками, а сейчас еще до локтя перебинтованную чем‑то серым, грязным и отдаленно напоминающим бинт. Сопровождая свою речь короткими прикладываниями к бутылке с виски, он красочно описывал свою борьбу со страшным зверем.

– …Я с нее туфли снять хотел. Хорошие туфли, типа, дорогие. А тут на меня, из машины…здоровый такой, мля, черный, мля, и зубищи во какие! – Контейнер раскинул руки, демонстрируя какие зубы были у покусавшего его зверя.

– Врешь ты все, – авторитетно заявил Иголка. – такие зубы только у драконов. А у челов нет драконов.

– Это я, типа, вру?! – взвился Контейнер. – Тридцать два шва, мля, мне эрлийцы наложили. Хочешь сам посчитай, – и он принялся разматывать грязный бинт.

– Не надо, – фыркнул сидящий тут же Копейка. – Иголка все равно только до десяти считает.

– Я что?.. – оскорбленный Иголка подскочил на месте и потянулся к ятагану. – Что ты сказал, урод?!..

– Привет, ребята, – фигура широкоплечего Кортеса мрачной скалой нависла над небольшой группкой Красных шапок. – Отдыхаете?

– О, Кортес, привет! – оживился Копыто. – Садись, выпьешь с нами. Артем, ты, типа, тоже.

Наемник ногой выдвинул из под стола сомнительной чистоты табурет и сел. Его напарник остался стоять. Иголка, уже забывший все обиды, щедро протянул Кортесу мутный стакан с такой же мутной коричневой жидкостью. Но тот отрицательно покачал головой.

– Нет, ребята, я сюда не пить пришел. Дело у меня к вам.

– Дело, это, типа, можно, – осклабил гнилые зубы Копыто. – Дело это хорошо.

– Не радуйся, раньше времени. Вряд ли оно тебе понравиться. Дело касается Алира Кумара. Просекаешь, о чем я? – тяжелый взгляд наемника впился в низкорослого уйбуя.

Копыто насторожился.

– Алира? Это, типа, художник? А что с ним? Умер?

– На твое счастье нет. Но был близок к инфаркту. Кто‑то вломился в его дом и испортил очень ценную вещь.

– Это не мы, – поспешно заверил наемника Иголка. Слишком поспешно. – Мы не сумасшедшие. Ты знаешь какая там, типа, защита на доме! Там к воротам, мля, не подойти. Разорвет и раскидает частями по округе.

– Не, Кортес, нас там не было, – затряс головой Копыто, – Клянусь трусами Спящего. Мы тут пьем, мля, давно пьем.

– Я вполне готов поверить, что в дом к Алиру вы не лазили, но рядом крутились, это точно. И я хочу знать, зачем. – Кортес неспешно сложил руки на груди и окинул притихших Шапок взглядом.

– А доказательства у тебя есть? – выкрикнул воинственный Иголка.

– Доказательства? – Кортес приподнял одну бровь. – У меня всегда есть доказательства. Артем, покажи им.

Молодой наемник, стоявший за его спиной, вытащил из под куртки прозрачный мешочек с пустой бутылкой из под «Уокера» и продемонстрировал порядком скисшей компании.

– И не только это, – «обрадовал» коротышек Кортес. – Вы спьяну, в темноте, там лужайку перед домом испортили. И на ней остался след от «Юкона». Твоего «Юкона», Копыто, между прочим. А если ты сейчас начнешь отпираться и уверять меня, что джип у тебя вполне могли угнать, то… в конце концов можно ведь провести генетический анализ. Вы там все так заплевали, что материала хватит ни на одно исследование. – Кортес не мигая, по змеиному, смотрел на десятника. – Поэтому, либо ты мне сейчас все честно рассказываешь, что вы делали у дома Алира Кумара, либо… – наемник выдержал эффектную паузу, давая Красным шапкам прикинуть, что будет в случаи если они откажутся сотрудничать. – Либо, я немедленно звоню Сантьяге, рассказываю ему все, что удалось узнать. Ну а он, в свою очередь, уже будет волен сделать с вами все что угодно. Алир Кумар очень уважаемая при Темном Дворе фигура. Ну, как тебе такая перспектива, а?

Мрачный Копыто приложился к бутылке с виски и после секундного молчания буркнул:

– Чего ты хочешь знать, чел?

– Да все, – просто отозвался наемник. – От начала и до конца. Зачем и почему вас туда носило. И что вы там видели?

– Да ничего мы там не видели, – буркнул Контейнер. – Темно было, хоть глаз вырви.

– Это все Иголка. Его, блин, идея. Съездим, посмотрим, авось чего обломится, мля.

– Я?! Да я тут при чем? – опять взвился коротышка. – Я просто рассказал, а ты, типа, за эту идею уцепился…

– Так, стоп, стоп, стоп, – прервал разошедшихся Шапок Артем. – А вот с этого места подробнее. Что рассказал и что за идея?

Копыто ткнул Иголку локтем в бок, рассказывай, мол и тот нехотя затянул.

– Да, я, типа, у Мурция в «Трех педалях» пару дней работал… – на слове «работал» сидящие за столом Шапки дружно заржали. Иголка пронзил их яростным взглядом и повторил уже с нажимом. – Да, работал. Долг отрабатывал. Полы мыл и со столиков убирал, по вечерам. У Мурция, типа, уборщик приболел. И я помогал.

– И что? – Кортес демонстративно зевнул. – Ближе к делу, Иголка.

– Ну и пару дней назад у нас в баре рыцарь сидел. Дитер де Гор, из «Драконов» он, типа.

– А ты его откуда знаешь? – удивился Кортес.

– А он коллекционер крутой. Его многие знают. А у меня он как‑то несколько гиперборейских ножей купил. Мои военные трофеи, типа. Вообще он редко по барам шляется, вот я и удивился. Один сидел, недовольный весь. А потом к нему какой‑то чел подвалил. Чего‑то показывал. А потом начал про редкую картину какую‑то вещать.

– Чел, говоришь? – напрягся Кортес. – Что за чел? Описать сможешь?

– Да чел как чел, – пожал плечами Иголка. – Маленький такой, мля, плюгавенький. Я его раньше никогда не видел.

– А ты вообще уверен, что это чел был?

– Да что я по твоему чела от нечела не отличу? – возмутился Иголка. Кортес хмыкнул, но промолчал. – Чел это был, точно. Сказал тоже, типа, коллекционер. Что‑то там предлагал Гору у него купить. А потом начал спрашивать как бы ему с Алиром Кумаром связаться.

– Слушай, – не выдержал Артем, – а ты не врешь, а? Как ты вообще все это подслушал?

– Да они, мля, и не таились особо. А я рядом пол мыл.

– Ладно, дальше давай, – махнул рукой Кортес. – Зачем этому челу Алир понадобился?

– А он у него картину какую‑то редкую посмотреть хотел. На ней вроде, типа, князь нарисован.

– Какой князь? – не понял Кортес.

– Ну, ты, Кортес, типа, и непонятливый, – высокомерно фыркнул Копыто. – Какой в Тайном городе Князь? Только один.

– Князь Темного Двора, что ли? – изумился Артем.

– Ага, типа, он.

Наемники переглянулись. И Кортес покачал головой.

– А я всегда считал, что Князь позировать не любит. Ну и что дальше было? – снова обратился он к Иголке.

– Да ничего, – пожал плечами тот и приложился к бутылке. – Они еще о чем‑то говорили. Но я не слышал больше. Меня в подсобку позвали. А когда я вернулся, этот чел свалил уже.

– А вас‑то чего к дому Алира понесло? – почти по отечески ласково, как у малых детей, спросил Кортес.

– Ну мы, типа… это… того…, – Красные шапки переглянулись.

– Типа посмотреть хотели, – наконец смог оформить свою мысль Копыто.

– На картину, – подтвердил Контейнер.

– И что, вы всерьез считали, что Алир вам ее вот так вот просто покажет? – поинтересовался Артем. – За красивые глаза?

Шапки опять переглянулись.

– Да нет, – промямлил Иголка, – мы, типа, думали сами на нее посмотреть. Тихонько. Но там такая защита, Спящему с перепою не привидится.

Кортес едва не прыснул. Думали они. Чем интересно?

– Ладно, все с вами ясно, – Кортес решительно поднялся и направился к выходу. Оклик Копыта остановил его на полпути.

– Э… Кортес, а ты, типа, Сантьяге ничего не скажешь?

– Ну, что мы, типа, к Алиру ездили, – вставил свое слово Иголка. – Лужайку, ему испортили, мля. Мы не нарочно. Темно, было…

– Пока не скажу. – пообещал наемник. – Посмотрю, как вы себя вести будете.

И вышел, оставив мрачную компанию Шапок повышать себе настроение виски.

* * *

 В просторном кабинете комиссара Темного Двора приятно пахло каким‑то нежными благовониями и дорогим коньяком. И хотя не выспавшиеся наемники сейчас предпочли бы по чашке кофе, отказаться от бокала изумительного янтарного напитка не смогли. И, неспешно потягивая коньяк, делились с Сантьягой добытой информацией.

Внимательно выслушав доклад наемников, комиссар только головой покачал.

– Да, господа, интересная картина вырисовывается. Но больше всего меня заинтриговал этот загадочный чел. Вам удалось что‑нибудь о нем узнать?

– Да почти ничего, – Кортес закинул ногу на ногу и сделал глоток из своего бокала. – После разговора с Копытом и его парнями, мы с Артемом съездили в «Три Педали» и побеседовали с Гонцием. Он подтвердил, что действительно не так давно к нему заглядывал этот де Гор. Злой и расстроенный. Проигрался в пух и прах в «Реактивной куропатке», ну и пришел горе заливать. Потом к нему подсел какой‑то щуплый чел и они долго разговаривали. Причем к концу разговора рыцарь здорово оживился. Он, со слов Гонция, чуть ли не на крыльях из бара выпорхнул. Правда о чем они там беседовали, Гонций не интересовался, но этого второго, неизвестного, описал довольно подробно. Хотя толку от его описания, – Кортес махнул рукой. – Щуплый, среднего роста, неопределенного возраста и с не запоминающимся лицом. Одет в недорогую коричневую тройку, но зато в большой коричневой фетровой шляпе. Но это не примета, комиссар, сами понимаете. Сколько по Москве бегает таких же вот челов, в таких же шляпах.

Сантьяга, по привычке, устроившийся на краешке стола, задумчиво поболтал содержимое стакана и кивнул.

– Вы правы, Кортес, поэтому пока этого мистера Х оставим в покое и сосредоточимся на рыцаре.

– Считаете, это он заварил всю эту кашу?

– Я пока ничего не считаю, а только предполагаю. Знаете, Кортес, у де Гора довольно натянутые отношения с Алиром. Лет семьдесят назад между ними даже разгорелся небольшой конфликт на почве раритетов.

Оба наемника с интересом подались вперед. Комиссару не было свойственно пересказывать мелкие дрязги и склоки Тайного города. Но раз уж он сейчас затронул эту тему, значит это действительно было важно.

– На одном из аукционов в Англии де Гор практически их под носа увел у Алира золотую китайскую маску, инкрустированную сапфирами. Вещь редкой красоты, скажу я вам. Алир потом предлагал де Гору купить у него маску, причем за сумму чуть ли не в два раза превышающую ту, что рыцарь выложил на аукционе. Но тот наотрез отказался. С тех пор их отношения мягко говоря прохладные. А после того, как вы, Кортес, преподнесли Алиру чучело Ктулху, ходит слух что де Гор спать спокойно не может. Мечтает приобрести что‑нибудь еще более уникальное.