Текст книги "Истинная с обременением (СИ)"
Автор книги: Юлия Юг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)
Злился на себя. На неё. На своих людей, которые не могут найти одну хрупкую женщину. Куда же она спряталась? Всё ли у неё хорошо? Где она? С кем? Не нужна ли ей помощь?
Ольга оказалось очень смекалистой, и во время побега сумела запутать следы. Из-за этого мы потеряли время и как следствие – её саму. Не смотря на то, что её запах терялся у входа в гипермаркет, мы вычислили, что из него она вышла со стороны парковки, с чёрного входа. Далее её след привел на автостанцию. Именно там мы потеряли много времени, отрабатывая версию, что она уехала на каком-то из автобусов. Всё оказалось прозаичней. Моя хитрая девочка, оказывается, там же села на такси и добралась до железнодорожного вокзала. Далее она села на электричку. Но конечный её маршрут мы так и не смогли вычислить.
Проверили всех её знакомых, родственников, коллег по работе. Даже, на всякий случай, проверили её бывшего мужа и его близкую и дальнюю родню. И ничего. Ни с кем из них она не встречалась и не созванивалась. Куда же она могла подеваться?
В том, что к побегу была причастна Анфиса, мы поняли сразу. Её наказание будет зависеть от того, что с моей Ольгой. Если Ольга жива, здорова и с ней всё хорошо, то Анфису я просто изгоню из стаи. Но если с Ольгой хоть что-то случится… Об этом лучше не думать.
Мысль о том, что она сбежала, потому что не захотела быть вместе со мной, ножом резанула по сердцу. Не ужели всё так. Она совершенно ничего ко мне не чувствует и значит у нашей пары нет никаких шансов?
Мне же, было очень сложно без неё. Как будто с ней ушла часть меня. Ольга мерещилась мне повсюду. И в окне автомобиля, и в толпе прохожих мне казалось, что вижу её.
Понимаю, что сам виноват. Я давил на неё, требовал ответных чувств. Я хотел слишком многого от простой женщины – человека. И, наверное, самой дурацкой ошибкой, было то, что практически сразу, я лишил её общения с детьми.
Права была Анна, которая после побега Ольги мне вправила мозги. Она сказала, что Ольга хорошая мать, и я, лишив её общения с детьми, сам настрил женщину против себя. Я об этом не подумал. Да что там! Когда была рядом моя пара, я не о чем не мог думать, кроме того как бы быстрее с ней соединиться. Но мне никто не мешал серьезно все обсудить с Ольгой после этого. Попытаться договориться с ней, найти разумный компромисс. Я же был ослеплен, тем, что она уступила. Наивно полагал, что она сама этого захотела. Думал, что на Ольгу действует притяжение пары, и она становиться моей и душей и телом. Сам виноват в том, что так всё произошло.
Но сегодня я хочу исправить свои некоторые ошибки, и наконец, расставить все точки над i.
Освободился в офисе пораньше. Взял с собой Матвея, чтобы он, в случае чего меня подстраховал. Мы заехали в магазин игрушек. Что может нравиться двум маленьким девочкам?
Старшая дочь Ольги – Маша, ей, судя по досье, шесть лет. Младшую зовут как первую женщину на земле – Ева, ей четыре.
По совету продавщицы мы купили куклы. Каждой девочки по обычной кукле и кукле "Барби". Но, выходя из магазина, не смог удержаться и купил ещё огромную электрическую железную дорогу. Она была такой реалистичной. Игровые элементы детской железной дороги сделаны точь-в-точь как настоящие вплоть до мельчайших деталей. Когда паровозик с вагончиками подъезжал к станции, закрывался железнодорожный переезд. Когда же паровоз с вагончиками отъезжал – переезд открывался. «Не знаю, насколько понравиться эта игрушка девчонкам, но сам бы в такую поиграл», – подумал я улыбнувшись.
Мама Ольги, Ирина Владимировна, работает бухгалтером. Причём уже больше двадцати лет в одной конкретной фирме со дня её основания. Навёл справки, зарплата у неё для хорошего бухгалтера – мизерная. Поэтому ещё больше восхищает её преданность своему делу и работодателю.
В подъезде, поднимаясь по лестничной клетке, понял, что безмерно волнуюсь. Складывалось впечатление, что от сегодняшнего визита в квартиру теперь уже моей тещи, зависит моя судьба. А может так оно и есть?
Позвонил в дверной звонок. Через несколько неимоверно долгих минут послышались шаги, и дверь квартиры не спеша отворилась. На пороге стояла не высокая, довольно миловидная женщина. В ней угадывались некоторые черты, схожие с её дочерью. Волосы у неё были аккуратно уложены на затылке. Весь вид напоминал довольно строгую учительницу.
– Вы к кому? – пристально оглядев нас с Матвеем, спросила мама Ольги.
– К Вам, Ирина Владимировна. – Ответил я, стараясь как можно более дружелюбно ей улыбнуться. Она вопросительно посмотрела на нас. Но впускать в квартиру не спешила. Было видно, что мы её весьма озадачили своим визитом и даже удивили тем, что обращаемся к ней по имени – отчеству.
Представляю, как это выглядело со стороны: два представительных мужчины, атлетического телосложения, в строгих деловых костюмах (с работы не переоделись) знаменитого бренда, и с пакетами из магазина игрушек в руках. Всё еще не пуская нас за порог, стоя в дверях и крепко придерживая входную дверь женщина спросила:
– Что Вам нужно?
– Это весьма конфиденциальный разговор, поэтому будет лучше, если Вы нас впустите к себе. И от чая мы не откажемся. – Увидел её сомневающееся лицо и добавил. – Поверьте, мы пришли с добрыми намерениями. Но будет лучше не привлекать лишнее внимание соседей.
Немного поколебавшись Ирина Владимировна всё же распахнула входную дверь и впустила нас внутрь квартиры. Сразу же услышал за дверью в комнату звонкие детские голоса. Принюхался. Понял, что пока запахи, витающие в квартире, меня ни сколько не раздражают. Но этого было мало. Нужно было ощутить запах каждой из девочек.
Боялся одновременно сразу двух вещей. Того, что мой волк вообще не примет детей. Или, что примет только одного ребенка. Сам бы себе не простил такого расклада: одну девочку принять, а вторую сделать изгоем.
Моя тёща, которая ещё сама не знала, кем мне приходиться, опасливо остановилась на пороге, явно не желая нас пускать дальше в квартиру.
– Ирина Владимировна, прежде чем мы приступим к нашему разговору, разрешите подарить Вашим внучкам подарки.
– В честь чего это? – спросила женщина и сложила руки на груди. А я невольно засмеялся. Уж очень этим жестом и своей непокорностью она мне напомнила Ольгу.
– Теперь я понимаю в кого такой характер у Ольги, – сказал я. – Ну что же, тогда давайте в начале познакомимся. Меня зовут Егор Русин. Я глава корпорации «Рустал». Я протянул ей визитку, и Ирина Владимировна внимательно принялась её изучать.
Судя по реакции женщины, она что-то обо мне уже слышала и не ожидала у себя в квартире увидеть птицу такого полета.
– А ещё я люблю Вашу дочь. И намерен на ней жениться. – Продолжил разговор я. Не стал шокировать женщину новостью о том, что мы уже, по нашим законам женаты. Я был бы не против, жениться на Ольге и по их, человеческим законам.
– Где Ольга, что с ней? – вдруг набросилась на меня женщина.
Её вопрос меня крайне озадачил. Вроде ей должны были сказать про командировку Ольги…
– В командировке. – Осторожно, полувопросительно озвучил я.
– Не врите мне! Во что она вляпалась?
– С Вами связывалась Ольга? Каким образом? Та записка от разносчика пиццы? – вдруг осенила меня мысль. Про записку мне доложили. Но нам не удалось найти и следов от неё. Ирина Владимировна её уничтожила сразу, как прочитала. Мы не могли работать грубо и выдать себя. Но сейчас, своим вопросом я это сделал. И было всё равно. Куда важнее было узнать хоть что-то об Ольге.
– Откуда Вы знаете? Вы следите за мной?! – чуть ли не с кулаками набросилась на меня женщина. Удивительно как они были с Ольгой похожи. Женщину не смутило, что перед ней стоит здоровый мужчина, намного сильнее и крепче её. Ситуация накалялась. Да уж, не такой встречи я ожидал.
Именно в этот момент, на звук возмущенного голоса бабушки в коридор выбежали две хорошенькие маленькие девчушки. У обеих волосы были цвета пшеницы, как у Ольги. Только у старшей был более курносый носик и веснушки на щечках. А младшая была более смуглая, и судя по всему, более активная.
Ирина Владимировна тут же преобразилась в лице, и надела маску невозмутимости и спокойствия. При детях она ругаться явно не собиралась. Можно сказать, присутствие девочек спасло ситуацию.
– Привет, – сказал я девчонкам. А затем, стараясь выглядеть как можно более милым и доброжелательным продолжил: – Я, конечно не дед мороз, но подарки вам принёс.
Улыбнулся. Намеренно медленным движением полез в пакет, чтобы не накалять обстановку и никого не пугать. Достал из пакета куклы и протянул их младшей девочки. Она оказалась более смелая, и из-за снедаемого её любопытства, сама сделала шаг вперед, когда я сказал о подарках.
Ева потянулась за куклами, а я наклонился к ней как можно ниже и втянул её запах в себя. Волк заурчал, и ментально потянулся обнимать девочку. Принял. Он ее принял! Запах не только не оттолкнул от нее, не вызвал агрессию, напоминая биологического отца девочки. Запах младшей дочери напомнил волку о его паре, по которой он очень тосковал.
Волк принял Еву как своего щенка, свою родную дочь. О таком родственном принятии я даже в мыслях не мог надеется. Слышал, что бывали случаи, когда волчата оставались без родителей, и находилась пара, которая принимала их не просто в семью, но и начинала воспринимать за своих, кровных отпрысков. Но чтобы волк так вот за своего щенка принял человеческого ребёнка? Всё во мне требовало притянуть девочку к себе и обнять, прижимая к сердцу. Еле от этого сдержался.
Матвей всё это время стоял сзади, настороженно глядя за каждым моим движением. Мы так с ним договорились. Он, в случае проявления агрессии или неадекватности с моей стороны, должен был меня увести.
– Маша, а для тебя тоже есть подарки… – с замиранием сердца сказал я.
Осталось определить как примет волк старшую девочку. Маша оказалась более осторожной, чем ее сестра и стояла, не шелохнувшись возле бабушки. Только после молчаливого одобрения Ирины Владимировны девочка сделала шаг ко мне на встречу. Принюхался… «Моя дочь, мой щенок!» – вопило сознание. И только после этого облегченно выдохнул. Еле сдерживая себя от того, чтобы не схватить ребёнка и не закружить, ликуя от радости. Человеческий ребенок вряд ли поймёт, если незнакомый дядя будет так себя проявлять. Протянул девочки кукол и радостно сказал:
– А ещё я железную дорогу купил. Там паровозик с вагонами как настоящий ездит. Надеюсь, вам понравится!
И взял из рук Матвея огромную коробку, отдавая её девочкам.
– Идите, девочки, в комнату поиграйте. – Наставляющим голосом сказала Ирина Владимировна и опять посмотрела на меня взглядом строгого учителя.
Когда сестры скрылись из виду, спросила.
– И что это Вы тут за представление с игрушками устроили? Зачем это всё?
– Это я пришёл знакомиться со своими детьми, – с гордостью произнес я. Теперь мои слова были истинной правдой. Волк признал обеих девочек как своих щенков. Это даже большее, о чем я мог мечтать. И я не скрывал распирающего меня счастья.
Моя тёща озадаченно посмотрела, хватая ртом воздух и не зная, что на моё такое заявление ответить.
– Как то в коридоре не удобно вести серьёзные беседы. Не находите?
– Хорошо, пройдемте на кухню. – Согласилась Ирина Владимировна, – но эти Ваши реплики про детей. Не смешно!
– А я и не шучу. – Серьёзно ответил я, и женщина, войдя в кухню, повернулась в мою сторону и вновь обескураженно посмотрела на меня. Я пояснил:
– Я люблю Вашу дочь и хочу, чтобы у нас была полноценная семья. Её дети – это теперь и мои дети. Тем более, что их биологический отец любезно согласился не вмешиваться в воспитания девочек.
– Где Ольга? – с беспокойством спросила Ирина Владимировна. То есть ей об этом и самой ничего не известно. Что же было в записке?
– Отдал бы очень многое, чтобы знать ответ на этот вопрос.
– Это из-за Вас она в бегах?
– Что было в той записке? – Мы прожигали друг друга взглядами и ждали чья выдержка окажется сильнее.
Затем женщина села за стол, устало потерла виски и посмотрела на меня взглядом, в котором было видно, что она борется сама с собой, определяясь, стоит ли мне что-то говорить. Я последовал её примеру и сел за стол напротив нее. Матвей тактично остался в коридоре, не мешая нашему разговору.
– Она написала, что вынуждена скрываться, просила прощения и хотела, чтобы я присмотрела за детьми. Больше ничего. Она от Вас вынуждена прятаться?
– Вы ее мама и должны знать. Расскажу всё с самого начала. Я безумно полюбил Вашу дочь. Сначала знал, что у неё семья и не хотел мешать. Но после не выдержал, пригласил к себе домой на деловую встречу и сделал Ольге предложение.
Ирина Владимировна слушала, не перебивая, и лишь вопросительно и недоверчиво подняла бровь, на мои слова. А я продолжил:
– Это я направил своего поверенного её мужу и ему озвучили, что влиятельный бизнесмен влюблен в его жену и просит, чтобы он подал на развод. Сам не ожидал, что её муж так легко откажется от своей жены, своей семьи. И не надеялся на то, что всё выйдет так быстро и легко. Максим согласился подать на развод на следующих условиях: мы должны были выплатить ему три миллиона рублей компенсации морального ущерба, погасить ипотеку на их с Ольгой квартиру. Но квартиру и другое совместно нажитое имущество должно было остаться у него.
– Вот урод! – Громко произнесла моя теща, сжав руки в кулаки. Было видно насколько она потрясена озвученным. Про развод ей, наверняка уже сообщили. Но о таких подробностях она явно слышала впервые.
– Как это восприняла моя девочка?
– Ольга подписала документы о разводе. Но она была, мягко говоря, не довольна, что по итогам соглашения дети должны были оставаться у Максима. Сознаюсь, это моя вина и моё заблуждение. Я не уверен был, что легко приму детей. Поверьте, я сам уже за это наказан! И как оказалось, мои опасения были напрасны…
– Прекратите! Не за что не поверю, что чужие дети вдруг в один миг стали такими нужными для Вас!
– У меня ещё будет много времени Вам это доказать. К чему пустые слова? Доказательством будут служить мои дела и поступки. Так вот, вернемся к Ольги. Она потребовала, чтобы я решил вопрос, и дети остались после развода с ней, вернее первое время с Вами.
– Правильно! Они Максиму всегда были обузой. Он и хорошим отцом им никогда не был.
– Ещё Ольга посчитала не справедливым, что её бывший муж поучил компенсацию за развод, а она нет. Так вот. Её бывший получил три миллиона компенсации за развод. Около двух с половиной за погашение ипотеки. И два миллиона за то, что откажется от требований на детей. Конечно, мы бы и в суде это итак отстояли без проблем. Но лучше всё миром решить. Таким образом, он от меня получил 7,5 миллионов.
– Губа не дура, я конечно знала, что он падкий на деньги, но такого не ожидала. – сказала Ирина Владимировна, а я усмехнулся и продолжил:
– Ради восстановления справедливости, на счёт Ольги я перевёл десять миллионов. Вот документы. Она их сможет забрать в любой момент. Деньги принадлежат ей просто так. Это её ни к чему не обязывает. Просто компенсация за развод. – Я протянул документы своей тёще, и она в неверии уставилась на них. – Вы правы, Ольга сбежала от меня. Я на неё сильно давил. Если она всё же попытается связаться с Вами, то передайте ей, что не стоит больше бегать и прятаться. Я не буду заставлять её или принуждать. За время, что её нет рядом, и я не знаю где она и что с ней, я многое переоценил. Пусть возвращается и живет так, как хочет. Только я должен знать, где она и быть уверен, что с ней всё в порядке. Извините, что так вышло.
Ирина Владимировна сидела в полной задумчивости. А я встал и направился к выходу. Но в коридоре меня перехватил тоненький детский голосок:
– Дядя, у нас не получается подключить вагончики, – сказала Ева.
– Пойдем, я вам помогу, – ответил я, стараясь не спугнуть маленького ангелочка, который доверчиво взял меня за руку и повел за собой в комнату. Краем глаза увидел, что в коридор вышла Ирина Владимировна. Но мне она ничего не сказала. Стояла и всё также задумчиво смотрела на нас с детьми, когда я прошёл в комнату к своим дочерям. Эти слова так не привычны. Мои дочери. Мои дети. Мои… но эти слова бальзамом ложатся на моё сердце…
Глава 22
Ольга.
После нашей с Катей поездки в больницу к её бабушки, я весь день ходила сама не своя. Лечащий врач Нины Александровны объявил, что не видит смысла больше держать её в больнице. Он собрался выписать бабушку на следующей неделе. Но выписывают её совсем не от того, что женщина поправилась или стала хорошо себя чувствовать.
«Понимаете, – заявил нам врач. – Мы Вашей бабушке больше ничем помочь не сможем. Ей нужна операция, чем быстрее, тем лучше. Но её очередь еще не подошла, и вряд ли подойдет в ближайшие семь месяцев. Всё это время смысла в больнице находиться нет. Да и койки у нас не лишние, и они нужны другим пациентам».
Ещё были нужны дорогостоящие лекарственные препараты, которые смогли бы поддержать состояние бабушки до операции. Но в государственной больнице таких препаратов не было. И озвученная их стоимость была, мягко говоря, не маленькой.
Сама Нина Александровна очень сильно сдала. Она пыталась бодриться, улыбаться, но, я видела, насколько ей тяжело всё это давалось. Мне сразу же вспомнилась моя бабушка. Если бы у меня были шансы продлить ей жизнь… Если бы она была жива… Так тяжело терять своих родных и близких. Сразу понимаешь, сколько еще было не сказано, сколько бабушкиных наставлений и поучений не было услышано. Тогда я к ним относилась пренебрежительно. Сейчас бы всё отдала, чтобы их ещё раз услышать. Но моей бабушки, увы, уже не было. А Катина была. И за её жизнь и здоровье стоило бороться. Но как это сделать в ситуации, когда ты скрываешься и сам являешься чей-то мишенью?
Катя тоже весь вечер ходила понурая и очень грустная.
– Ты так сильно расстроилась и из-за состояния Нины Александровны?
– Из-за этого тоже. – Пояснила она. – А ещё меня не покидает тревожное чувство. Знаешь, как будто какое-то нехорошее предчувствие мучает. Мы с тобой очень расслабились. Мне кажется, всё равно нас рано или поздно здесь вычислят. Нельзя в одном месте находиться долго. И нельзя терять бдительность. Нужно что-то придумать и куда-то переехать.
В целом, я понимала, что Катя была права. Рано или поздно на наш след выйдут и нас здесь могут найти. Но я не представляла, куда мы можем вдвоём податься, ещё и с грудным малышом на руках. К моим родственникам и знакомым было так же опасно, как и к её. Удивительно, что бывший муж Кати до сих пор не решился проверить квартиру её бабушки. Или он всё же решил оставить Катю в покое? Маловероятно. Поэтому необходимо было искать нам иное пристанище.
– Знаешь, Катя. Мы могли бы поехать в глухую деревню, где очень мало жителей, и отсидеться там. По крайней мере, некоторое время это будет, на мой взгляд, вполне безопасно. И денег за съем комнаты или дома с нас много не возьмут в деревне. Но и денег особых там не заработать. Нам нужно подумать, на что мы, даже в деревне, будем жить.
– И бабушка. – Продолжила ход моих мыслей Катя. – Как мы сейчас можем оставить её в таком состоянии? Ей нужен будет уход. Мои мама с папой работают, и вряд ли смогут её взять к себе, чтобы ухаживать за ней. На сиделку нужны деньги. Оставить её больную здесь… – Катя поморщилась как от зубной боли и на её щеках выступили слёзы. У меня самой на душе было неприятно и тоскливо.
– Мы подумаем. И обязательно что-нибудь придумаем. Должен быть выход. Например, наша соседка из квартиры напротив, Наталья Ивановна. Первое время она сможет присмотреть за Ниной Александровной.
– Да. Она очень с бабушкой дружна и точно нам не откажет. Но одно дело присмотреть неделю другое дело… Мы же не знаем, сколько будем скрываться.
– Знаешь что? Хватит хандрить! Давай-ка я сейчас сбегаю в магазин за бутылочкой красного вина. Мы приготовим вкусный ужин и посидим с тобой. Расслабимся. А то постоянно в последнее время у нас с тобой подавленное настроение. Так нельзя. Нужно переключаться. – А про себя я подумала, что мне не мешало бы, к тому же, из головы выкинуть одного оборотня, который поселился в моих мыслях и никак оттуда не хочет уходить.
– Давай. Сама не знаю почему, у меня кошки сегодня весь день на душе скребут. Какое-то нехорошее предчувствие. – Сказала с грустной, извиняющейся улыбкой Катя. А затем добавила: – Только давай ты начнёшь готовить ужин, вкусный как и обещала, а я быстро сбегаю в магазин? Что-то ещё нам нужно купить?
– Хорошо, с меня ужин. Из продуктов вроде всё есть. Хотя, купи ещё бутылку молока и грамм двести сыра для вкусного ужина. Голландский сыр подойдет.
– Я мигом. Одна нога здесь другая там. – Сказала Катя, одевая кроссовки. Она вышла за дверь. А я не успела уйти на кухню готовить, как услышала, что в кроватке раздался плач Артемки.
– Тише, тише, малыш. Сейчас твоя мама придёт. – Начала успокаивать карапуза я, и взяла его на руки. За время моего пребывания здесь мальчик ко мне привык, спокойно на меня реагировал и даже легко оставался со мной, когда Кати нужно было куда-то уйти. Как и в тот день, например, когда она передавала записку моей маме.
Но не прошло и пары минут с момента ухода Кати, как я услышала, что кто – то открывает выходную дверь. Я тут же, с ребенком на руках, направилась в сторону коридора, но увидела, как на порог комнаты буквально влетает запыхавшаяся Катя. Глаза её были полны ужаса.
– Ольга, быстрее, быстрее – повторяла она, показывая жестами на выход. – Бери Артёма, бежим! Где ключи от квартиры?
В итоге Катя подлетела ко мне, выхватила из рук Артема и фурией помчалась на выход. Я бежала за ней. По дороге, взяла с тумбочки ключи от квартиры. А Катя уже выбежала в подъезд и начала звонить в дверь соседней квартиры.
– Быстрее закрывай дверь, как будто дома никого нет! – Полушепотом, полу-криком прошипела Катя.
В это время дверь соседней квартиры открылась, и она пронеслась внутрь, тесня Наталью Ивановну, хозяйку той самой квартиры. Я закрыла ключом дверь нашей квартиры и последовала за ней. Не успела я зайти в соседскую квартиру, как Катя быстро захлопнула за мной дверь, и закрыла её на замок.
– Извините, пожалуйста, за вторжение Наталья Ивановна. Нам очень нужна Ваша помощь. Можно мы немножко у вас пересидим? – Все тем же полушепотом произнесла испуганная Катя и пошла в комнату Натальи Ивановны. Хозяйка квартиры вполне адекватно перенесла такое вторжение. Она была хорошей знакомой бабушки Кати. Можно даже сказать, что соседки дружили. И поэтому Наталья Ивановна знала историю Кати и то, что ей приходится скрываться от мужа.
– Я не против. А что случилось? – спросила соседка.
– Мой бывший муж. Он хочет забрать у меня Артёмку. Он здесь. Я случайно увидела его с дружками в окно подъезда, они на двух машинах подъехали. Они бандиты. Это очень страшные люди. – Обрывочно пояснила Катя, в то время как они с Натальей Ивановной прошли в комнату. А я заглянула в дверной глазок.
Как раз в этот момент к двери квартиры Нины Александровны, из которой мы вышли несколько минут назад, подошли три мужчины. Закрывая, ладошкой, дверной глазок один из мужчин позвонил в квартиру. Потом громко постучал, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Через несколько минут, не дождавшись ответа из пустой квартиры, он сделал жест рукой рядом строящему мужчине. Сам отошёл в сторону. Второй мужчина подошёл к двери, достал из кармана какую-то отмычку, и меньше чем через минуту он справился с замком. Дверь квартиры отварилась. Все трое мужчин вошли внутрь…
В этот момент чья-то ладонь легла мне на плечи. Я вздрогнула от испуга и неожиданности. Повернула голову и увидела, что это была Катя. Она поднесла палец к губам и показала мне жестом «Тише!». Хм, подумала я и жестом ей ответила: «Чего же так пугать!». Я отодвинулась от дверного глазка, и дала ей возможность заглянуть внутрь.
– Они зашли в квартиру, – шёпотом сказала я.
Саму меня колотила нервная дрожь. Страшно было представить, что было бы, если Катя не пошла в магазин и вовремя не увидела этих бандитов. Стоит отдать должное Катиной способности концентрироваться в экстренной ситуации, которая собственно нас и спасла. Она не растерялась ни на секунду. Оперативно сообразила, что нужно делать. В считанные минуты вывела нас с Артемкой из квартиры. Смекнула, что необходимо закрыть дверь на замок, делая вид, что хозяева квартиры не убегали в спешке, а ранее покинули её, отправившись по делам. Именно Катя додумалась, что нужно спрятаться у соседки. Это был очень хороший вариант. Нам, по сути, кроме квартиры соседки и деваться было некуда, чтобы остаться не замеченными.
Мы с Катей подождали у дверного глазка еще около десяти минут. Но из квартиры так никто не вышел.
– Они ждут нас. – Упавшим голосом сказала Катя. – Наверняка поняли, что мы там жили. Там ведь, везде, следы моего с Тёмой присутствия! Теперь они быстро оттуда не уйдут. Ольга, ты заметила, сколько человек зашло в квартиру?
– Я видела, как в квартиру заходило трое.
– Так. А я видела из окна подъезда, что они подъехали на двух машинах. Их было, минимум семь человек. Это те, которых я успела заметить. Значит, трое в квартире. Еще минимум четыре человека караулят нас на улице. Это ловушка. Что нам делать?
Я судорожно соображала. Ладно, допустим, решил мужчина помириться с женой, или увидеть сына или даже его все-таки забрать. Поехал к бывшей жене. Зачем же ему такое подкрепление? Семь взрослых мужиков на одну женщину с ребенком и её бабашку? То есть, этот папаша Артемки явно не рассчитывал на мирное решение вопроса. Сына у Кати наверняка бы забрали, если бы мы вовремя не сбежали.
А что было бы в таком случае с ней? Её бы тоже забрали? Или убили и замели следы… А что ещё думать, если их семеро приехало за ребёнком? Меня бы тоже устранили как ненужного свидетеля? Судя по рассказам Кати, им бы это ничего не стоило. Сердце быстро билось, как после пробежки. Меня оковывал страх. Боялась даже подумать, что будет, если пришедшие за Артемкой мужчины додумаются посетить соседнюю квартиру?
Мы с Катей прошли в комнату. Артёмка сидел на руках у Натальи Ивановны и что-то милое лепетал. Лишь ребенок не понимал, что происходит и был расслаблен.
– Может, вызовем полицию? – спросила Наталья Ивановна, а я в этот момент увидела испуг на лице Кати.
– Не думаю, что это поможет. – Тихо, почти шепотом произнесла Катя. – Что мы ему предъявим? Формально он официальный отец Артёма и имеет право приехать увидеться с сыном. А этим, мы лишь сами, выдадим свое местоположение.
К сожалению, Катя действительно была права. Вряд ли полиция будет разбираться во взаимоотношениях семейной пары. Зато когда сотрудники правоохранительных органов уедут, бандиты наверняка останутся. Да даже если полицейские поверят, что нашей жизни что-то угрожает, и заберут трех проникших в квартиру мужчин, не стоит забывать про их дружков, которые караулят у подъезда. Им то предъявить будет нечего.
Катя сидела в кресле и начала раскачиваться из стороны в сторону. Я увидела, что её всю трясёт. Подошла к ней обняла её.
– Не переживай, мы что-нибудь придумаем. Всё будет хорошо.
– Что? Что будет хорошо? – судя по голосу Кати, на неё постепенно накатывала истерика. – Ты не понимаешь. Они нас обложили со всех сторон. Мы никак не сможем убежать и уйти. Они дежурят и внизу у входа в подъезд и в квартире. Мы не сможем здесь отсиживаться вечно! Я боюсь его, понимаешь, боюсь. Я не знаю, на что он способен. Но это очень страшный человек! Его руки уже по локоть измазаны в крови.
Из её глаз хлынули слёзы. Я отстранилась от Кати, и начала ходить по комнате из стороны в сторону, думая, что же нам можно предпринять. Должен же быть выход! Я не могла позволить, чтобы все вот так закончилось. Не могла допустить, чтобы у Кати забрали Артёма, а ей самой угрожала опасность.
Это была серьёзная опасность. Реальная угроза жизни. Я это чувствовала, понимала. Хотелось бы верить, что это не так, но поведение мужчин говорило об обратном. Через некоторое время, всё хорошо обдумав, я все-таки решилась.
– Я знаю что делать. – Твердым и решительным голосом произнесла я.
Глава 23
Ольга.
Через некоторое время, всё хорошо обдумав, я все-таки решилась.
– Я знаю что делать. – Твердым и решительным голосом произнесла я.
Увидела, как обе присутствующие в комнате женщины, подняли на меня глаза. В них читалось удивление и вопрос. Естественно, и Катя и Наталья Ивановна хотели знать, что я задумала. А я спросила:
– Наталья Ивановна, у Вас же есть сотовый телефон? Я могу им воспользоваться?
– Да, конечно. Но кому ты… – женщина не стала продолжать свой вопрос, увидев мое озадаченное лицо. Она поняла, что пока лучше не задавать лишних вопросов, и просто протянула мне в руки смартфон.
Да. Я собиралась сделать это. Собиралась ему позвонить. Позвонить Егору. Он был единственным мужчиной в моем окружении, который не откажет ввязываться в такую неприятность ради меня. Единственным, кто действительно сможет нам помочь. Я была уверена, что он не откажет. Была уверена, что он найдет выход. В ситуации, где не могут справиться две беззащитные женщины, этот мужчина точно справиться. Властный, сильный, влиятельный мужчина. Мой мужчина. Эта мысль пронзила меня. По сути, я глубоко внутри себя, считала его своим! Бежала от него. Пряталась. Но на самом деле не хотела его отпускать. Даже на расстоянии мысленно пыталась коснуться его. Ложилась спать, в надежде вновь увидеть его, или его волка, во снах.
Я приняла решение и поняла, интуитивно почувствовала, что оно является единственно правильным. Но сейчас меня пронзила другая болезненная мысль. Я не знала как с ним связаться. Только сейчас до меня дошло, что даже его номера телефона я не знала. Что делать?
Так. Боюсь, что телефона будет мало. Мне нужен интернет. Хорошо, что у Натальи Ивановны был не кнопочный телефон, а смартфон. Это вселяло надежду. Поэтому я обратилась к ней:
– Могу ли я, на время, вашем смартфоне, подключить интернет?
– Конечно. Если это нужно…я в этом сама мало, что понимаю. Но мои внуки иногда брали телефон играть в игры через интернет. Он там, наверное, есть.
Катя смотрела на меня глазами, полными надежды, и спросила:
– Ольга, что ты задумала?
– Обратиться за помощью к человеку, вернее к мужчине, который точно сможет помочь. – Ответила я.
Подключила интернет в смартфоне Натальи Ивановны, и прогуглила в поисковике номер телефона корпорации «Рутсал». Естественно, в интернете нигде не было прямого телефона главы корпорации. Был лишь номер его секретаря. Именно его я и набрала. Через несколько минут на звонок ответил приятный женский голос:
