Текст книги "Нечего терять, или Мужчину делает женщина (Предсмертное желание, или Поворот судьбы)"
Автор книги: Юлия Шилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Женщина моментально изменилась в лице:
– Послушай, девушка, дай пройти, а то я сейчас участкового позову. Он этажом ниже живет.
Не обратив на ее угрозы внимания, я продолжала свои расспросы:
– Простите, мне очень нужно знать, в тот момент, когда Мила выходила из квартиры, она была нормальная?
– Она всегда нормальная. А какая же она должна быть?
– Может, вы заметили что-нибудь подозрительное?
– Ничего подозрительного не было! – резко ответила терявшая терпение женщина.
– А повязка на ней была?
– Никаких повязок.
– А она была одна?
– Она почти всегда одна. У нее очень редко бывают гости.
Наконец женщине удалось меня отодвинуть.
– Вы уверены, что вы видели Милу?! – громко крикнула я ей вслед.
– Дура чокнутая, – услышала я в ответ.
Женщина вышла из подъезда.
– Ты слышал, что сказала соседка? – растерянно спросила я Антона.
– Слышал, не глухой.
– Как ты думаешь, она сумасшедшая?
– По-моему, сумасшедшей она посчитала тебя. Вполне приличная дама в здравом уме и твердой памяти.
– Тогда я круглая идиотка.
Мы поехали на такси ко мне домой, я, взглянув с опаской на шофера, наклонилась к Антону и зашептала:
– Какая-то странная история. В последний раз я видела Милу в бессознательном состоянии с двумя пулевыми ранениями. Это было прошедшей ночью. Теперь соседка говорит, что подруга жива-здоровехонька выходила из своей квартиры. Просто бред какой-то…
Антон закрыл мне рот огромной ладонью и еле слышно произнес:
– Помолчи до дома.
Оттолкнув его руку, я поправила парик и возмущенно фыркнула:
– Не смей ко мне прикасаться, понял?
– А я и не прикасался, я просто хотел, чтобы ты замолчала.
Войдя в квартиру, Антон огляделся и с недоумением спросил:
– Ремонт собралась делать?
– Для полного счастья мне не хватает именно ремонта.
– Я просто так спросил. Тут имущества раз-два и обчелся.
– Имущество муж вывез. Оставил только то, что не мог унести.
– Развелись?
– Что-то вроде этого.
Сейчас мне не хотелось обсуждать Челнокова. Голова была занята Милой.
– Так что там у тебя с подругой? – перешел к делу Антон.
– Я и сама не знаю. Совсем недавно я была уверена, что уже ничем не могу ей помочь, что она мертва, а сейчас даже не знаю, что и думать.
Я снова начала рассказывать свою печальную историю об исчезновении подруги. Антон сидел, скрестив руки на своей могучей груди, и молчал.
– Ты хоть слышал, о чем я сейчас говорила?
– Слышал, не глухой.
– А почему сидишь как парализованный?
– А что я, по-твоему, должен делать? Прыгать?
– Ну не прыгать… Ну хотя бы как-то реагировать…
– Я реагирую.
Усевшись на подоконник, я вытянула ноги и пыталась удержать сваливающиеся тапочки.
– Ты мне не веришь? – не выдержав молчания Антона, спросила я.
Антон кашлянул.
– Я этого не сказал. Но твоя история так неправдоподобна и запутанна… Я бы хотел задать тебе один вопрос.
– Задавай.
– Почему вас занесло глубокой ночью на чужую дачу?
Этого вопроса я остерегалась больше всего и совсем не хотела говорить правду.
– Это имеет какое-то значение?
– Это очень важный момент, и мне нужно его знать.
– Мы хотели нарвать яблок, – ответила я с самым невозмутимым видом.
– Яблок?!
– Ну, понятное дело, не персиков.
– Ты меня держишь за придурка?!
– Я этого не сказала.
– Вы поехали в такую даль для того, чтобы нарвать яблок?! Может, ты все-таки скажешь мне правду?
– Есть вещи, которые тебе не обязательно знать.
– Ну что ж, если ты не хочешь говорить, я не буду настаивать. Придется поехать на дачу. Мне бы хотелось увидеть все своими глазами.
Спрыгнув с подоконника, я подскочила к Антону.
– Думаешь, от нашей поездки будет какой-нибудь толк?! – с иронией спросила я.
– А почему бы и нет?
– Но ведь ты всего-навсего охранник и к частному сыску не имеешь никакого отношения.
– Но в глубине души мне всегда хотелось поиграть в детектива, – признался Антон.
– Сейчас не до игр. Все слишком серьезно. Соседка сказала, что Мила жива, здорова и хорошо выглядит. Но она не может хорошо выглядеть и выходить из своей квартиры! Если бы она была жива-здорова, она бы первым делом поехала ко мне или уж позвонила на худой конец.
Антон взял меня за плечи и тихонько прижал к себе:
– Успокойся. Я тебе верю. Нам нужно поехать на дачу и все хорошенько обследовать. У тебя есть машина?
– Да.
– Ну вот и замечательно. По крайней мере хотя бы колеса у нас уже есть.
Я пристально посмотрела на Антона и залилась густой алой краской, словно застеснявшаяся школьница. От него исходила притягательная сила. Мне показалось, что я не целовалась с мужчиной тысячу лет… В последний раз с мужем, но это было так давно… В начале нашей совместной жизни. А затем – семейный секс, в котором обычно отсутствовали поцелуи… Все это осталось в прошлом и будто происходило не со мной. Я привыкла воспринимать всех мужчин как подобие мужа. Я думала, что хорошо изучила их. Но, глядя в глаза Антона, я поняла, что ошибалась… Мужчина! С ним можно встречать утро, обедать, ложиться в одну кровать и предаваться любовным утехам… С ним можно откладывать деньги для того, чтобы отправиться в какую-нибудь поездку, но его невозможно понять и уж тем более понять его душу. Если, конечно, таковая имеется. Мне вновь вспомнился мой муж. Едва заметные веснушки вокруг глаз, широкий нос и широкие скулы… Почему я вышла за него замуж? Да разве кто-нибудь сможет ответить на этот вопрос? Просто подоспело время, и просто я устала от одинокой постели, а может, я просто увидела в нем то, чего раньше не замечала в мужчинах.
– Тебя всю трясет как в лихорадке, – донесся до меня голос Антона. – Ты боишься?
– Боюсь, – призналась я и положила голову ему на грудь.
– Не бойся, я же рядом.
– Ты рядом ровно на два дня, а дальше я опять буду одна.
Антон поцеловал меня в лоб:
– Все зависит от тебя. Если захочешь, мы могли бы встречаться хоть каждый день.
Я посмотрела на Антона глазами, полными слез:
– Что ты сказал?
– Я сказал, что наши отношения могу продлиться столько, сколько тебе захочется. Ты очень красивая!
Я растерянно уткнулась Антону в грудь. Вновь подумав о Миле, я всхлипнула:
– Ничего не могу с собой поделать. Я не верю, что Мила жива. Она была слишком слаба, представляю, как страшно встретиться со смертью один на один. Я с ней встречалась. Знаешь, когда я болела, я очень ясно представляла чистилище. Это очень долгое и томительное ожидание. Бесконечная очередь и ожидание… Я хотела посмотреть, что же там, по ту сторону черты. Меня знобило от ужаса, но мне было приятно, и я ждала мгновения, когда перейду в мир иной, избавлюсь от мук и испытаю умиротворение.
– Чем ты болела?
– Тем же, чем и подруга.
Антон обнял меня и поцеловал. Я хотела его оттолкнуть, но почувствовала, что совсем этого не хочется. Неодолимое влечение охватило меня, я поняла, что не в состоянии сопротивляться. Антон взял меня на руки и перенес в спальню. Кровать была единственным предметом, который оставил мне муж.
– Ты божественная, – прошептал он и нежно поцеловал мочку моего уха.
До этого момента мне казалось, что во мне умерли все надежды и стремления. Я не выносила сочувствующих взглядов людей и стала избегать их… Я была очень одинока. А сейчас… Я словно родилась заново. Я почувствовала себя красивой и даже желанной… Антон был рядом. Он помог мне снять платье и поцеловал в грудь. Соски напряглись. Я тихонько вскрикнула.
– Тебе больно?
– Мне хорошо! – Я стянула с Антона футболку.
Все, что произошло дальше, захлестнуло меня. Это был не тихий, безрадостный семейный секс, а настоящая страсть. Антон был необычайно ласков и неутомим. Его красивое, накачанное тело сводило с ума. Он был чертовски сексуальным любовником, а его мощное мужское орудие приводило в восторг. Антон слегка приподнялся и прошептал:
– Я хочу, чтобы ты его поцеловала.
Я припала к нему. Даже не помню, сколько раз мне удалось испытать оргазм. Когда я почувствовала долгожданное облегчение, Антон погладил меня по плечу и еле слышно спросил:
– Тебе было хорошо?
– Мне было здорово, – прошептала я, не открывая глаз.
– Ты хоть кончила?
– Я кончила миллион раз.
– Так уж и миллион?
– Представь себе. Именно миллион.
Антон засмеялся и ущипнул меня за сосок.
– Послушай, ты спать, что ли, собралась? – Я моментально открыла глаза.
– Мне нельзя спать, – я вскочила с кровати. – Надо ехать. Марат одолжил мне тебя ровно на два дня. У нас слишком мало времени.
Антону явно не понравился мой ответ, я не сомневалась в том, что он очень обиделся.
– Меня никто не одалживал. Я работаю на Марата. А с тобой мы можем продолжить наши отношения. Если, конечно, тебе этого хочется…
Я никак не отреагировала на слова Антона и, поглядывая на часы, продолжала лихорадочно одеваться. Антон попытался меня остановить. Я резко оттолкнула его руки.
– Послушай, у нас слишком мало времени, и мне не хочется терять его понапрасну. У нас ровно два дня, а это очень мало для того, чтобы найти мою подругу.
– Ты хочешь сказать, что то, чем мы сейчас занимались, потерянное время?
Я не ответила.
– А я и не знал, что ты такая вредная. Я уже говорил, что мы могли бы и дальше встречаться.
– Тебя Марат Владимирович с работы уволит.
– Не уволит.
– Не храбрись. Такую хлебную работу будет очень тяжело найти. Телохранителей нынче много, а вот с новыми русскими напряженка. Поэтому держись за свое место и не строй иллюзий.
– Я никогда не держусь за свое место, – резко перебил меня Антон. – Я работаю в солидном охранном агентстве и имею вполне приличные рекомендации. В нашем агентстве всегда найдется хорошо оплачиваемая работа.
Глава 9
Мы сели в мою машину. Антон наклонился и поцеловал меня.
– А тебе не кажется, что ты позволяешь себе слишком много вольностей, – сказала я, чтобы скрыть смущение.
– По-моему, некоторое время назад я позволял себе намного больше.
– Это была обыкновенная прихоть.
– Ты уверена?
– В чем?
– В том, что говоришь.
Я не успела ответить. К дому направлялись родители. Я никогда еще не видела их в таком состоянии. Лицо мамы было белым как мел, отец поддерживал ее под руку. Казалось, она вот-вот упадет. «Что-то случилось», – пронеслось у меня в голове. Выскочив из машины, я бросилась к родителям:
– Господи, что случилось?! Говорите быстрее, только не молчите! Я умоляю!
Мама затуманенно посмотрела на меня:
– Пропал Саша.
– Как это – пропал? – опешила я.
– Он исчез.
– Куда?
– Мы не знаем. Ушли в магазин и оставили его дома. Видимо, кто-то позвонил и он открыл дверь.
– Но ведь Сашка никогда не открывал дверь! У вас есть глазок! Мы ведь его тысячу раз учили не открывать дверь незнакомым людям.
– Не знаю. Когда мы пришли, его уже не было. Я почувствовала, что задыхаюсь.
– Может быть, он просто пошел с мальчишками погулять… – растерянно пробормотала я.
– Его украли, – глухо произнес отец.
– Давайте пройдем в квартиру и все обсудим, – вмешался Антон.
Он взял меня за руку и повел к подъезду. Родители, всхлипывая, плелись сзади.
– А я и не знал, что у тебя есть сын. – Антон сжал мою руку.
– Ты еще многого про меня не знаешь.
– Я бы хотел знать о тебе все.
– Зачем? – Я горестно покачала головой. – Сначала пропала Мила, теперь сын. Прямо чертовщина какая-то…
Я передвигалась с огромным трудом. Ноги были словно ватные и отказывались подчиняться. Руки дрожали, и я сунула их в карманы. Сидящие на лавочке соседки с любопытством смотрели на нас и о чем-то шептались. Я никак не могла сосредоточиться. Почему-то думалось о том, как хорошо было бы, чтобы светило яркое солнышко, чтобы рядом были все мои близкие. И сын, и родители, и Мила, которая уже успела стать родной… И Антон… Господи, но почему именно Антон, ведь это совершенно посторонний человек, которого мне одолжили на два дня. А может быть, он не посторонний? Хорошо, если бы так. Неужели это когда-нибудь будет – и жизнь без кошмаров, без тревог. Я усадила маму и дала ей таблетку валидола.
– Это Антон, – представила я своего знакомого, – мой очень хороший друг. Ему можно доверять. Он нам поможет.
Антон посмотрел на меня благодарно.
– Я Андрею позвонила, – сказала мама и заплакала.
– Андрею? Зачем?
Видеть Челнокова я просто не могла.
– Но ведь он не посторонний человек. Он отец. Может, что-нибудь подскажет.
– Господи, да что он может подсказать? Может только обокрасть свою семью!
В комнате повисло молчание. Наконец мне удалось собраться с силами.
– Расскажи по порядку, как все произошло, – попросила я маму.
– Я же говорю, мы оставили Сашеньку дома и пошли в магазин. Пришли, а его нет.
– Но почему вы решили, что его украли?
– Потому что нам позвонили по телефону. Какой-то мужчина сказал, что наш внук находится в его руках. Он дал трубку Саше. Саша попросил, чтобы мы быстрее забрали его домой.
– Это был точно Сашин голос?
– Конечно! Неужели ты думаешь, что я не узнаю голос родного внука! – воскликнула мама и запричитала: – Господи, только бы он остался жив, только бы все обошлось. Если этот изверг с ним что-нибудь сделает, я задушу его собственными руками!
– Что хочет похититель?
– Он сказал, что хочет поговорить с тобой.
– Со мной?!
– Ну да, он назвал твое имя, он сказал, что в ближайшее время перезвонит, вот мы и пошли за тобой. Доченька, может, у тебя есть какие-нибудь враги? – Мама судорожно теребила платок.
– У меня нет никаких врагов. Я так долго болела… Давным-давно ни с кем не встречалась.
Мне и в голову не приходило связывать похищение сына с исчезновением Милы. Я была уверена, что все, что сейчас произошло, нелепая случайность или детская выходка. Возможно, Санька решил меня немного позлить за то, что я уделяю ему слишком мало внимания.
В дверь настойчиво позвонили. Я вздрогнула и посмотрела на Антона. Антон заметно напрягся и, положив руку на кобуру, спросил:
– Мы кого-нибудь ждем?
– Наверное, это Андрей, – ответила немного успокоившаяся мать.
– Только его еще не хватало, – раздраженно заметила я и направилась к входной двери. Антон преградил мне дорогу.
– Не вздумай сразу открывать, посмотри в глазок.
Кивнув, я подошла к двери. На лестничной площадке стоял Челноков и переминался с ноги на ногу.
– Расслабься, это мой муж, – обернулась я к Антону.
– Совсем недавно ты говорила, что вы разошлись.
– Я и не отрицаю. Не я его сюда пригласила, а мои родители. Постараюсь, чтобы он тут долго не задержался.
Я открыла дверь, и Андрей по-хозяйски вошел в квартиру, хотя заметно нервничал и выглядел не самым лучшим образом. Я невольно перевела взгляд с него на Антона. Какие они разные! Челноков – такой изворотливый и такой хитрый, а Антон – открытый, доброжелательный. И такой красивый. Челноков достал сигарету, закурил и уставился на Антона:
– Похоже, это кандидат в мужья? Свято место пусто не бывает…
Я с трудом удержалась, чтобы не отвесить ему пощечину.
– Насколько я понимаю, тут собрались близкие люди. Какого черта ты притащила сюда постороннего человека? Мы сами можем разобраться со своими проблемами.
– Я не посторонний, – Антон встал рядом со мной и обнял за плечи.
Челноков поморщился. Выдержав паузу, обратился ко мне:
– Если не ошибаюсь, у меня пропал сын…
– У меня тоже пропал сын, – поправила я его. – А у моих родителей пропал внук. Это не только твое горе.
– Вы сообщили в милицию?
– Похититель сказал, что, если мы заявим в милицию, больше никогда не увидим Саньку живым, – испуганно прошептала мама.
В этот момент зазвонил телефон. Я вздрогнула и невольно прижалась к Антону.
– Возьми трубку и говори так, как будто ничего не случилось, – спокойно сказал он. – Ты молодец, у тебя все получится.
Тяжело вздохнув, я сняла телефонную трубку. В трубке послышался грубый мужской голос с ярко выраженным кавказским акцентом.
– Вика, ты хочешь увидеть сына живым? – донеслось до моего помутившегося сознания.
– Да, конечно. Что надо сделать?
– Ты должна поехать за город. Деревенька называется Раченко. Это в сторону Санкт-Петербурга. Неподалеку от деревни течет речка, на берегу стоит старый сарай. Увидишь оцинкованное дырявое ведро. Тебе необходимо положить под это ведро ровно пятнадцать тысяч долларов.
– Сколько?
– Пятнадцать тонн зеленых. Это не такая уж большая сумма.
– Где же мне взять такие деньги?
– Попроси у родственников, пошарь в собственных карманах. Ты работала в туристической компании, уверен, от прошлого бизнеса у тебя остались кое-какие сбережения.
– Но ведь я только что вышла из больницы, все мои деньги ушли на лечение. Я чудом осталась жива…
– Это твои личные проблемы. Короче, если хочешь увидеть ребенка живым, завтра до восьми утpa деньги должны быть на месте. Если денег не будет, в половине девятого твоему сыну перережут горло. Сунешься к ментам, забудешь, как выглядит твой ребенок.
– Он в порядке? – с дрожью в голосе спросила я.
– Держится молодцом. Правда, иногда срывается и плачет. Говорит, что хочет к маме. Дальнейшее зависит от тебя самой. Хочешь, чтобы твой ребенок остался жив, не дури. Запомни, деревня Раченко. Река сразу за местным кладбищем. На машине туда не проедешь, придется идти пешком. Если сделаешь все по уму, завтра к обеду твой ребенок будет у бабушки.
Послышались короткие гудки. Я положила трубку и пересказала услышанное. Мама схватилась за сердце. Папа оперся о стену и расстегнул верхние пуговицы рубашки. Челноков нервно постукивал пальцами по подоконнику.
– Допрыгалась, – злобно произнес он.
– Я допрыгалась?!
– Конечно, а кто же еще!
– Господи, а я-то тут при чем?
– Как это при чем? Надо меньше шляться где попало! Дошлялась… Потеряла собственного сына. Покопайся в своих дружках. Не сомневаюсь, это подстроил кто-то из них.
– Заткнись! – крикнула я и сжала руку Антона. – Закрой свой поганый рот, а то я вышвырну тебя из квартиры!
Челноков прищурился и прошипел как змея:
– Не нужно на меня орать. Похититель ясно дал понять, что во всем виновата только ты и твой бизнес.
– Этот бизнес кормил нашу семью несколько лет! Этот бизнес дал тебе возможность валяться на диване и целыми днями щелкать телевизионным пультом! Я пахала сутками, как прокаженная, а ты сидел дома, да еще требовал деликатесов! Не смей поднимать на меня голос! Я уже не твоя жена!
– Прекратите ругаться. Сейчас не время, – послышался голос отца. – Надо решить, будем заявлять в милицию или нет. Дорога каждая минута.
– Только не в милицию, – тихонько всхлипнула мама. – Пока милиция будет искать Саньку, его уже убьют. Нужно найти деньги.
– Господи, где же их взять? – Я готова была провалиться сквозь землю от собственной беспомощности. – Разве с таким мужем-иждивенцем что-нибудь накопишь? С ним только по миру пойдешь.
Мелькнула мысль о Костиной шкатулке с долларами. Можно было взять Антона и еще покопать, но, боюсь, это может оказаться пустой тратой времени. А время не терпит…
– У нас с отцом есть пять тысяч долларов, – вытерев слезы, сказала мама.
– Но этого мало.
– Я найду еще десять, – Антон взглянул на часы. – Я перехвачу.
– Ты хочешь взять в долг? – искренне удивилась я.
– Я хочу взять в долг.
– Но ведь долги нужно возвращать!
– Я выкручусь. Ты, главное, не переживай. Мы обязательно найдем твоего сына. – Он погладил меня по щеке.
– Спасибо, – прошептала я.
– Я всегда знал, что ты выкрутишься из любой ситуации, – ехидно заметил Челноков. – Тебе не привыкать. Тебе всегда твои мужики помогут. У меня денег нет! Да и откуда они могут быть, если ты черт знает сколько тратила на свои шмотки!
Я не стала препираться с ним и посмотрела на родителей:
– Время уходит. Едем к вам домой.
– Я с вами, – заявил Челноков.
– Зачем?
– Я не посторонний и поеду вместе с вами в эту деревню.
– Куда?
– В деревню. Не притворяйся глухой.
– На черта ты там нужен?
– Я хочу увидеть своего сына живым.
– С каких пор ты стал так сильно переживать за сына? Когда я лежала в больнице, ты ни разу не заехал к родителям, чтобы повидать его. Ни разу! И сейчас ты не дал ни рубля, чтобы его спасти.
– Я уже сказал, у меня нет денег. Могу повторить еще раз.
– Вот и сиди дома, если у тебя нет денег!
– В деревню мы поедем вдвоем, – уверенно сказал Антон.
Челноков направился к выходу.
– Ну хорошо, если тебе так хочется, езжай с тем, кто тебя трахает. И не дай бог с моим сыном что-то случится! Прибью вас обоих!
– Ой какие же мы страшные! – бросила я ему вслед и захлопнула дверь.
Антон поцеловал меня в щеку и нежно прошептал:
– А ты умеешь быть решительной!
– Ты знаешь меня всего несколько часов…
– Правда. А мне кажется, что я знаю тебя всю свою жизнь.
Взяв у мамы пять тысяч, я расцеловала родителей и бегом вернулась к машине, села на водительское место и посмотрела на Антона:
– Ты уверен, что сможешь достать еще десять?
– Уверен. Нужно заехать в одно место.
– Ты хочешь перехватить денег у Марата?
– Нет. У меня есть надежные друзья, которые сумели сколотить кое-какой капиталец.
Спустя несколько минут мы остановились у невзрачной блочной многоэтажки. Антон ушел, а я осталась в машине. Мне казалось, что время бежит с фантастической скоростью. Болезненно сжималось сердце, глаза застилали слезы. Я вспомнила интонации говорившего по телефону мужчины. Ярко выраженный кавказский акцент. Среди моих знакомых нет и не было людей с Кавказа. Может быть, совсем не кавказец, а просто умеет изобразить акцент? Да и какое это имеет значение. Необходимо вызволить Саньку, а затем продолжить поиски Милы. По крайней мере теперь я не одна. У меня появился надежный друг, Господи, это здорово – иметь преданного друга, сильное мужское плечо. Может, и вправду в этой жизни все происходит по определенной схеме. Что-то теряешь, а что-то находишь. Я потеряла неверного мужа – приобрела Антона. Даже не верится, что мы познакомились всего несколько часов назад.
Появился Антон. Он сел рядом и протянул мне небольшой сверток.
– Возьми, тут десятка.
– У тебя не будет неприятностей из-за этих денег?
– О каких неприятностях ты говоришь, если дело касается твоего сына?
Я уткнулась Антону в плечо и разревелась.
– Прекрати, – ласково проговорил Антон. – Все будет хорошо. Ты теперь не одна. Нас двое.
– Ну почему мы так долго не могли найти друг друга? – прошептала я, всхлипывая.
– Я тоже об этом подумал. Возможно, нам надо было пройти много испытаний.
– А ты женат?
– Я разведен.
Довольно долго мы ехали молча.
– Послушай, а ты не знаешь, кому мог понадобиться твой сын? – задумчиво произнес Антон и закурил.
– Понятия не имею. Я вообще ни с кем никогда не конфликтовала.
– Твой муж говорил, что ты держала туристическую фирму.
– Да, но в мой бизнес никто из посторонних не лез.
– Но ведь у тебя были недоброжелатели?
– Конечно. Когда человек занимается бизнесом, у него всегда найдутся недоброжелатели. Ты хочешь сказать, что тот, кто похитил моего сына, явился из прошлых лет?
– Похоже на то.
Я слегка сбросила скорость и взглянула на Антона.
– А ты не думаешь, что пропажа подруги и похищение сына как-то связаны?
– Над этим тоже стоит подумать.
Через час мы с Антоном поменялись местами. Сев рядом с ним, я почувствовала, как устала. Незаметно наступили сумерки. Когда появился указатель с названием деревни, было уже совсем темно. Подъехав к кладбищу, Антон заглушил мотор.
– По-моему, приехали. Дальше придется идти пешком.
– Я боюсь, – призналась я. – Мне еще никогда не приходилось быть на кладбище ночью. Говорят, что ночью оживают покойники…
– Говорят, в Москве кур доят. Не глупи. Если хочешь, останься в машине. Я найду этот сарай, положу деньги и вернусь.
– Я с тобой! Одна в машине на ночной незнакомой трассе? От страха у меня разорвется сердце!
– Заблокируешь двери, и никто к тебе не проникнет.
– Можно разбить стекла. Я иду с тобой.
– Тогда постарайся успокоиться и взять себя в руки.
– Я в порядке.
Взяв руку Антона, я заглянула в его глаза и, наконец, задала тот вопрос, который мучил меня всю дорогу до деревни:
– Антон, скажи: а ты меня хоть немного любишь?
– Я тебя обожаю.
– Правда?
– Это любовь с первого взгляда. Неужели бы я доставал деньги и всячески тебе помогал, если бы ты была мне безразлична?
– Но ведь тебя послал Марат.
– Марат послал меня на два дня, но я собираюсь остаться с тобой намного дольше.
Я поднесла руку Антона к губам и поцеловала ее.
– Насколько ты со мной останешься?
– Пока не надоем.
– А если ты вообще мне никогда не надоешь?
– Тогда останусь с тобой навсегда.
Антон погладил меня по волосам и поцеловал их.
– Это парик?
– А как ты догадался? Его трудно отличить от настоящих волос.
– Я видел, как ты снимала его перед Маратом Без парика ты мне нравишься больше.
– Как только отрастут мои волосы, я его сниму.
– А что у тебя с волосами?
– Последствие химиотерапии.
Антон нежно поцеловал мой лоб.
– Господи, сколько тебе пришлось пережить, – ласково прошептал Антон. – Ну почему мы так поздно встретились?
Глава 10
Оказавшись среди покосившихся крестов, я вцепилась в Антона и прошептала:
– А кладбище можно обойти?
– Это займет много времени.
– Но ведь сейчас только без четверти двенадцать.
– Чем раньше мы принесем эти деньги, тем быстрее твой сын окажется на свободе.
– А ты уверен, что его отпустят? Они могут забрать деньги и убить Сашу.
– Обычно те, кто делает деньги на похищении людей, держат свое слово.
Я смотрела на безликие могилки с поминальными стаканчиками и кусочками хлеба, оставленными кем-то, и чувствовала, что каждый шаг дается мне с огромным трудом. Кладбище было большим. По всей вероятности, оно предназначалось сразу для нескольких близлежащих деревень.
– Скоро мы выйдем к реке, – успокаивая меня, сказал Антон. – Сарай должен быть совсем рядом.
– И почему они нас послали в такую глушь!
– Деньги всегда должны быть рядом с хозяином. Скорее всего, твоего сына держат именно в этой деревне.
– Ты в этом уверен?
– Не уверен, но думаю, что так оно и есть.
– Господи, если бы мы только знали, в каком доме его держат?
Неожиданно рядом с нами появилась странная сутулая фигура. В том, что это был бомж, я не сомневалась. От него несло перегаром и разило другими неприятными запахами.
– Ребята, там какие-то изверги совсем молоденькую девочку убивают, – прохрипел бомж.
– А мы тут при чем? – не на шутку перепугалась я.
– Я, конечно, понимаю, что вы ни при чем, но девочку жалко. Ей ведь лет пятнадцать, не больше. Какие-то пацанята резвятся. Я понимаю, от этих подростков лучше держаться подальше. Только убьют ведь пацанку просто так, из озорства.
Раздался девичий вопль.
– Сколько их? – достал Антон пистолет.
– Трое. Совсем зеленые гаденыши. Укололись, наверное, или накурились. По всей вероятности, местные.
– Антон, на кой черт нам это надо?! – взорвалась я. – Зачем лишние проблемы?! У нас и своих хватает.
– Но ведь может погибнуть ни в чем не повинный ребенок…
– Так уж и неповинный… Нормальные дети дома сидят. Чего она ночью поперлась на кладбище?
– В жизни может случиться всякое. А если бы на ее месте оказался твой сын?
– Сравнил! Зачем пистолет? Ты собрался перестрелять этих обкуренных детей?!
– Нет. Я просто их пугану.
Посмотрев на Антона, я поняла, что с ним бесполезно спорить. Его благородство, которое мне так приглянулось, вывело меня из себя.
– Нам нужно как можно быстрее найти сарай и положить деньги, – раздраженно заговорила я. – На счету каждая минута.
– Мы уже почти на месте. Думаю, мы ничего не потеряем, если спасем человеческую жизнь.
Антон пошел за бомжем. Я семенила следом. Неожиданно бомж остановился и посмотрел себе под ноги.
– Что там? – нервно спросил Антон.
– По-моему, тут лужа крови.
– Где?
В тот момент, когда Антон наклонился, откуда-то выскочили два верзилы и один из них ударил Антона по голове. Антон тихонько вскрикнул и упал.
– Максимыч, ударь его еще, чтобы до утра не очухался, – словно во сне донеслось до моих ушей.
Второй верзила похлопал бомжа по плечу и сунул ему в карман сторублевую бумажку.
– Молодец, на бутылку заработал. Так держать.
Бомж расплылся в улыбке, раскланялся и скрылся между могилами.
– Смотри-ка, а у этого кренделя даже пушка имеется. Настоящая, боевая. – Бандит поднял пистолет Антона. – Может, его пристрелить?
– Пусть живет. Все равно до утра не очухается, а очухается – ничего не вспомнит.
Верзила повертел пистолет в руках и несколько раз ударил им лежащего Антона. Мне показалось, что Антона убили. Я громко закричала и бросилась прочь, но тут же и налетела на могильную ограду. Один из бандитов схватил меня сзади за воротник.
– Коза, ты куда собралась бежать? – усмехнулся он.
Я вздрогнула, в шею уперлась холодная сталь ножа.
– Давай, шевели ногами.
Они подвели меня к небольшому склепу. То, что я увидела, не поддается никакому описанию. На стенах были намалеваны странные надписи и непонятные знаки. Посреди маленькой комнаты лежала обнаженная девушка. Она была привязана за руки и за ноги к двум доскам, скрепленным между собой крестом. Вокруг девушки стояли четверо в безразмерных балахонах и больших капюшонах. Мерцали свечи, освещающие мрачный ритуал предстоящего убийства. Один из верзил связал мне руки веревкой и посадил на пол.
– Сиди как мышь, – предупредил он. – Ты будешь следующей жертвой. Так что у тебя еще есть время насладиться этим зрелищем.
Он вышел из склепа, и я решила, что он хочет застрелить Антона, чтобы избавиться от свидетеля. Силы оставили меня. Как в бреду наблюдала я происходившее. Тип, стоящий в изголовье девушки, бормотал какие-то молитвы. Как только он замолчал, второй показал всем присутствующим живого голубя. Через несколько секунд он достал большой нож с острым лезвием и отрубил голубю голову. Кровью птицы он окропил тело девушки, нарисовав пальцем на ее животе кровавую пентаграмму.
Девушка безразлично смотрела на все, что происходит. Мне показалось, что она находится под действием сильнодействующих наркотиков. Один из этих страшных людей с явно больной психикой достал чашу с ритуальным напитком и, предварительно из нее отхлебнув, пустил ее по кругу. Все впали в транс и, отвязав девушку, начали чудовищную оргию.
Первым девушку изнасиловал тот, который стоял у изголовья и считался самым главным. Как только он кончил и зарычал от удовольствия, на нее набросились все остальные. Я затаила дыхание и боялась пошевелиться, прекрасно понимая, что меня ждет то же самое, и мысленно молила бога, чтобы меня поскорее убили и не глумились так, как над этой несчастной. Жуткая картина подействовала на меня отрезвляюще. Я уже могла чувствовать холодную мокрую стену у себя за спиной и начала соображать, как выпутаться из этой страшной истории. Оба верзилы были на улице. Возможно, они сторожили склеп, чтобы не вошел посторонний. Сектанты не обращали на меня внимания.
Неподалеку валялся старенький перочинный ножик. Я подползла к ножику и с трудом ухватила его. Перерезать тугую веревку оказалось довольно сложно, на это ушло около десяти минут. Я совсем обессилела. У меня кружилась голова, мучили приступы тошноты. Собрав последние силы, я встала и бросилась к выходу. Выскочив из склепа, я налетела на стоящего у входа верзилу. От неожиданности он покачнулся и выронил сигарету.
