Текст книги "Сайт знакомств, или Будьте осторожны! Однажды в вашу жизнь может постучаться «генерал» Евгений!"

Автор книги: Юлия Шилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 4

Ближе к вечеру интуиция заставила меня включить Интернет и набрать фамилию, имя и отчество «генерала». Я хорошо помнила его слова о том, что про него нет и не может быть никакой информации, ведь он работает в аппарате первого. И уж тем более не может быть его фотографий. Служба не позволяет. По этой причине он не смог мне выслать свое фото даже в личной переписке на сайте знакомств. Спецслужбы всё строго отслеживают.

Как только я набрала его данные, которые знала лишь потому, что всё же смогла заглянуть в паспорт Евгения, я тут же увидела фотки «генерала». Нет, генеральской формы не было. Нелепая шапочка, натянутая на уши, нелепая куртка… И несколько статей…

В первой статье говорилось, что Евгений – питерский бизнесмен с серьезным криминальным оттенком. Я помнила, он рассказывал, что закончил ВГИК. Вот его фотография на съемочной площадке. Три года назад он снял высокобюджетный фильм и «кинул» всех, кто участвовал в проекте. Почти все актеры, задействованные на съемках картины о похождениях женщины-бандитки, не получили гонорар. Никто даже не надеется вернуть свои честно заработанные деньги, многие просто махнули рукой. Получила деньги только одна известная актриса. Ходили слухи о ее романе с режиссером-дебютантом. Горе-режиссер задолжал даже своему водителю, который подал на него в суд. Участники проекта уже подали коллективный иск. Фильм так и не вышел на экран.

Ну а дальше было написано про бизнес моего «генерала». Чем дольше я читала, тем учащеннее билось мое сердце и становилось тяжелее дышать. Писали, что бизнес горе-режиссера напоминает чем-то его кино. Он организовал фирму вместе с двумя товарищами. Один был убит через несколько месяцев, труп опознали только через полгода. А еще спустя полгода деятельность режиссера, его коллеги и дружественных чеченцев стала объектом разработки компетентных органов. Его коллега какое-то время находился в федеральном розыске.

Горе-режиссер остался на свободе, переключившись на иные сферы деятельности. Он создал еще несколько фирм. Одна из них отметилась в рейдерском скандале, было даже возбуждено уголовное дело по статье самоуправство. Все созданные им компании так или иначе попадали в криминальные ситуации. Один раз он засветился в истории с героином. Подконтрольную ему фирму заподозрили в подделке документов. Многие называли Евгения питерским Эйзенштейном. Он постоянно «бодался» с налоговиками, оспаривал законность наложенных санкций. Одна из его компаний попала в черный список, длительное время не предоставляющих отчетность.

Под этой статьей шли следующие комментарии.

«Подонок и жулик он редкостный. Денег должен большому количеству людей, а отдавать не собирается. Не верьте ему. Как только с ним его семья живет? Терпит, наверное. Надо, чтобы детки прочитали про своего папочку».

«Будьте внимательны, это аферист, вор и мошенник! Давайте объединяться в борьбе против этого негодяя. Еще не поздно! Нужно призвать его к ответственности, ведь заявление уже находится в УМВД».

«Не верьте наглому проходимцу и никогда с ним не работайте! Внимание! Это вор!»

«Жулик! Не имейте с ним дела. Кинул всю съемочную группу».

«Непонятно, как его терпят жена и дочь? Сволочь, каких свет не видывал. Обаяет любую женщину за пять минут, а потом жестоко кинет».

«Училась с ним в одной школе. Девчонки над ним постоянно смеялись. С ним никто не дружил. Сейчас за свою подростковую невостребованность он всем женщинам мстит».

«Между горе-режиссером и актрисой в главной роли были чересчур доверительные отношения. Из всей съемочной группы он заплатил только ей. У него три внедорожника и загородная усадьба. Но человек он всё же семейный – жена и дочка. Когда ему говоришь о том, что он должен людям деньги, посылает всех на хрен и называет бездарями. Мол, все должны быть счастливы только от того, что он пригласил их в свой фильм».

Там же, в Интернете, я нашла фамилию Евгения в списке злостных неплательщиков налогов за автомобиль. Я также нашла книгу пьес, где как драматург проходил Евгений. На задней сторонке обложки книги имелась его фотография.

Я вспомнила, как Евгений рассказывал о своих публикациях, хвастался, что книг вышло в свет ровно семь. Боже, как же он врет! И не боится, что факты можно всегда проверить. У составителя сборника, к которому приклеился Евгений, действительно вышло семь книг, но Евгений смог прилепиться только к одной, и то каким-то непонятным образом.

Создавалось впечатление, что он влезет без мыла к любому. Его нереально штормило: то он генерал, то неудачный, с треском провалившийся режиссер, то точно такой же горе-писатель, взявший измором коллегу по цеху. Он хотел засветиться везде, только бы о нем говорили, чтобы самоутвердиться в глазах окружающих. Может, действительно сказалась его подростковая невостребованность и обозленность на весь мир, а особенно на женщин? В том, что я попала в сети высококлассного афериста, не оставалось сомнений.

Вторая статья повергла меня в еще больший шок. В ней говорилось, что в Питере чуть не взорвали адвокатов, которые вели дело Евгения. Водитель позвонил адвокату и сообщил, что не может подойти к его двери, так как там растяжка… Шнур, чека, граната. Женщина-адвокат лишилась входных дверей, а подъезд стекол, но сама она от взрыва не пострадала.

Адвокаты вели дело о таинственной смерти известного питерского антиквара, который имел приличную финансовую империю и, помимо законной жены, нескольких любовниц. Как правило, в тяжелых ситуациях красавицы опираются на благородных рыцарей. Благородным рыцарем одной гражданской жены антиквара и стал небезызвестный Евгений, который имел уникальную способность появляться в нужное время в нужном месте, чтобы подставить свое плечо обеспеченной женщине. Ну а как по-другому, ведь антиквар переписал на нее часть своего бизнеса!

Евгений сделал всё возможное, чтобы гражданская жена антиквара свела его с первой официальной женой, которая судилась с нынешней официальной женой антиквара. Евгений успокоил обеих женщин и пообещал, что каждая получит всё состояние… Юридическая сторона вопроса была слишком сложна. Женщины даже решили поделить наследство в равных долях, но многое из имущества антиквара оказалось переписанным на непонятных граждан. Евгений пообещал женщинам во всем разобраться.

Он несколько раз приходил к женщине-адвокату, дверь которой была взорвана, и предлагал сделку. Проще говоря, решил технично развести всех женщин, вместе взятых. Непонятными гражданами, на которых была переписана часть недвижимости антиквара и которых долго не могли найти, оказался всего один гражданин – Евгений. Не оставалось сомнений, что он причастен к гибели антиквара… Но это доказать не удалось. На Евгения завели уголовное дело по факту мошенничества, которое перекочевало в городскую прокуратуру, но со временем почему-то дело закрыли…

Выйдя из Интернета, я отдышалась. Ну и дура! Как могла поверить проходимцу?! Вот, оказывается, откуда у него такая любовь к антиквариату. Вспомнила, как с помпезностью он подарил мне антикварные часы, сказав, что купил их на аукционе в Америке. С видом олигарха застегнул их на моей руке и прошептал:

– Даже страшно отпускать тебя в этих часах. Чтобы руку вместе с ними не оторвали. Это же антиквариат! Часикам больше ста лет. Невозможно представить, сколько они стоят.

Я посмотрела на часы с лопнувшим стеклом и облезшей позолотой.

– Ну и сколько они могут стоить?

– Безумных денег. Целое состояние, – не раздумывая ответил Евгений.

Поймав мой подозрительный взгляд, он тут же добавил:

– Ты не смотри, что они так непрезентабельно выглядят. Кто понимает – оценит. Носи их на работе, пусть сослуживцы знают, с кем имеют дело. Старинные часики, дорогие! Посмотри, какой они формы, – загляденье! Покупал на аукционе, в Америке. Чудом всех победил, и часы достались мне. Я долго хранил их, чтобы подарить женщине всей моей жизни. Этой женщиной оказалась ты.

– Если ты их на аукционе покупал, то где документы?

– Какие документы?

– Ты что, не знаешь? Ко всем дорогим вещам, купленным на аукционе, прилагается сертификат качества. Тем более, это часы.

– Конечно знаю. Сертификат был, но где-то затерялся. Если найду, отдам. Мне он без надобности. Часы-то теперь твои.

Понятное дело, сертификат на часы не нашелся, потому что его просто не было в природе. А я отнесла часы в скупку, чтобы уточнить истинную ценность.

– Девушка, а сертификат на часы есть?

– Нет.

– Без аукционного сертификата они не представляют никакой ценности.

– Хорошо. А вы скажите, какую ценность они бы представляли, будь у них документ? Часы куплены на аукционе в Америке.

– Не смешите. Им цена три копейки. – Оценщик внимательно изучил часы. – От позолоты не осталось и следа. Всё облезло. Трещина на стекле. Внутри циферблат покрыт пылью. Я очень извиняюсь, но эти часы вообще не представляют ценности. Они на выброс.

– Вы в этом точно уверены?

– Я вам больше скажу: они как будто у старого человека с руки сняты…

Так вот, оказывается, откуда Евгений притащил часы! От жены антиквара. У нее такого добра полный дом. Там он их и подрезал, думая, что они действительно представляют ценность.

Потом была пилочка для ногтей, которой якобы двести лет, ручка, розочка… Знала бы жена антиквара, что Евгений ее барахло потихоньку таскает…

Но выдержке Евгения остается только позавидовать. Когда я рассказала ему, что часы не представляют никакой ценности, он очень искренне удивился:

– А ты что, в скупку их носила?

– А ты как думаешь?

– Вообще-то это некрасиво – оценивать подарки, – попытался пристыдить он меня.

– Если мы сейчас будем рассуждать, что красиво, а что некрасиво, еще не известно, кто кому даст фору. Скорее всего, некрасиво врать о стоимости часов и говорить, что у меня с ними руку оторвут.

– Я-то здесь при чем?

– А кто?! Если часы подарил ты, – сквозь зубы произнесла я. – Если нормальный мужик хочет показать свою платежеспособность и сделать женщине приятное, он просто пойдет вместе с ней в ювелирный магазин и выберет что-нибудь достойное. Но уж точно не будет дарить старое ворованное дерьмо.

– Значит, меня в Америке на аукционе надули, втюхали не пойми что, – выкрутился он из щекотливой ситуации. – Хотел как лучше… Блин, я такие деньги отдал!

Я внимательно посмотрела на «генерала». Интересно, имеет ли он представление, что такое аукцион, и был ли «генерал» когда-нибудь в Америке?

Глава 5

Недолго думая, я взяла телефон и отправила сообщение своему «генералу»: «Знаешь, Женя, а ты – редкостная сволочь. Я узнала о тебе в Интернете массу нового. Ты больше никогда меня не беспокой, фальшивый генерал с больной головой и без погон».

На мое сообщение «генерал» отреагировал мгновенно. Несмотря на то что находился якобы у жены в Ницце, тут же мне позвонил.

– Лана, я не вижу проблемы. Что случилось? Ты не с той ноги встала? Мне завтра в Марокко лететь по правительственной программе. Потом нужно разрабатывать алжирскую программу, в аппарате президента отчитываться. У меня такая сложная поездка, а ты меня расстраиваешь.

– Какой отчет в аппарате президента? Какая правительственная программа?! Ты что несешь?! Ты горе-актер, режиссер, писатель! Аферист, одним словом. Говорил, твоих фоток нет в Сети, потому что спецслужбы бдят, а их полный инет.

– Да, там выложено несколько фоток трехлетней давности. Я действительно снял кино.

– С каких пор у нас генералы кино снимают?

– А почему нет? Военные что, не люди, что ли? У меня такое хобби. Не вижу в этом ничего необычного. А погоны, они и в Африке погоны.

– А ты актрису, с которой крутил роман на съемочной площадке, случайно, не обобрал?

– Лан, ты ревнуешь, что ли? Ты же в себе больше чем уверена. На тебя не похоже. У меня действительно был роман с этой актрисой, но ведь интрижка на съемочной площадке – обычное дело. Дела давно минувших лет. А что ее обирать-то? Живет с мамой и дочкой в трехкомнатной квартире…

Это объясняло, почему Евгений не до конца «отработал» несчастную женщину. Так как у этого человека нет ничего святого, он стал обливать ее помоями, рассказывая, какая актриса гадкая.

– Я подарил ей джип, и мы расстались.

То, что Евгений подарил даме джип, не могло не вызвать улыбку. Такие люди не умеют делать подарки, они умеют только обирать.

– Сколько лет прошло, она мне каждый день названивает. Хочет ко мне вернуться, но мне это не нужно.

– Но ты ведь еще был замешан в деле питерского антиквара.

– Ты и это нашла?

– А что там искать? Весь инет пестрит.

– Была такая история, но там ничего криминального.

– Да уж, ничего криминального.

– Просто у одной моей знакомой погиб муж, и она попросила меня помочь разобраться. Только и всего. У него жен было полно, и каждая хотела отщипнуть себе кусок от наследства. Я и помог.

– Хорошо ты помог, всё тебе досталось! Антиквара ты убрал? Сначала убрал, а потом таскался с его женами, играя в благородного героя-любовника, который всегда утешит и поможет получить наследство.

– Ты понимаешь, что говоришь? – Голос Евгения дрогнул. – Если так обо мне думаешь, если совершенно мне не веришь, нам с тобой больше не о чем разговаривать. Я откланиваюсь.

– Ты даже прощаешься не как военный, а как актер. Лицедей в театре для одного зрителя.

После того как «генерал» откланялся, я позвонила в телефонную компанию.

– Девушка, милая, скажите, пожалуйста, мне сейчас звонили из Ниццы? Это звонок по роумингу? Все последние сообщения, которые ко мне приходят уже неделю, они из Ниццы?

– Мы не имеем права давать такие сведения, – холодно ответила операторша. – Вам нужно обратиться в компанию, в которой зарегистрирован данный номер.

– Но они тем более не дадут мне никаких сведений.

– К сожалению, ничем не могу вам помочь.

– Мне очень нужно. Понимаете, у меня муж загулял. Сказал, что уехал в Ниццу по делам службы, но у меня сложилось такое впечатление, что он у своей любовницы в Питере. Вы же сами женщина, у нас должна быть женская солидарность. Помогите, умоляю вас!

– Ну, я даже не знаю… – Голос у девушки потеплел.

– Я целую неделю шлю ему сообщения. По идее, если он в Ницце, значит, он в роуминге. Значит, за сообщения с меня должны снимать как за международные. Так?

– Так.

После непродолжительного молчания в трубке операторша спросила:

– Номер вашего мужа питерский?

– Да.

– На кого записан?

Я назвала данные.

– Ваши сообщения не списываются как международные. С питерского номера тоже. Вы шлете сообщения в Питер. К вам приходят сообщения тоже из Питера. У абонента международный роуминг. Я посмотрела как последнюю неделю, так и предыдущую.

– А сейчас, всего несколько минут назад, был звонок из Ниццы?

– Последний раз вы разговаривали с Петербургом. Звонка из Ниццы не было, – подтвердила мои мысли девушка-оператор.

– Спасибо.

Положив трубку, я засмеялась. Нет, я всё-таки дура! Боже, как же он технично разводит… Уехал в Ниццу, потом в Марокко, оттуда в Алжир, обратно в Ниццу, потом ко мне в Москву и от меня в Питер. Целая схема. Видимо, решил засесть на месяц в Питере, потому что изрядно потратился на рестораны и шабли. Нужно отсидеться, поработать с другими жертвами и залатать образовавшиеся дыры в карманах, а также хорошенько подумать, что со мной делать дальше. Не просто же так он ко мне из Питера таскается и на билеты тратится.

Жена с дочкой живут в Питере и не имеют никакого отношения к Франции. Правда, жена и представить не может, чем промышляет ее муж и в каких красках рассказывает о том, как его семья живет за границей. Если бы эта женщина знала, что ее муженек сутками сидит на сайте знакомств, бороздит просторы Сети в поисках очередной жертвы… Его многострадальный бизнес давно канул в Лету и стал виртуозным бизнесом брачного афериста.

Зазвонил телефон, высветился номер Евгения. Да, он не отпустит так просто свою жертву! Слишком лакомый кусочек. Грех отказываться, когда на кону стоит всё, что нажила успешная, деловая женщина.

Меня распирало от любопытства, что будет дальше. Как он начнет усыплять мою бдительность? Что ж, Я ПРОДОЛЖУ ИГРАТЬ В ЕГО ИГРУ, НО ТОЛЬКО УЖЕ ПО СВОИМ ПРАВИЛАМ.

– Да, мой генерал. Что-то случилось? Ты же вроде откланялся. Занавес опущен. Потрясающая игра. Бурные аплодисменты! Это было сильно!

– Любовь моя, прекрати язвить. В любовь невозможно играть. Она либо есть, либо ее нет. Я подумал, что не хочу тебя потерять. Просто на стену лезу от любви. Никогда бы не подумал, что ты относишься к стаду идиоток, которые верят всему, что написано в Интернете. Ты же умная женщина, далекая от стереотипов. Интернет – это грязь и гадость. Каждый идиот может написать всё, что хочет.

– Странно, но про тебя пишут одни гадости.

– Потому что я уникален. Завидуют до смерти.

– Неужели? Настоящим боевым генералам некогда снимать фильмы, «кидать» людей, марать свою репутацию и окучивать вдов антиквара, зарабатывая себе уголовные статьи.

– Я тебе еще раз говорю: это всего лишь грязный и гадкий Интернет. Горько, что ты мне не доверяешь и считаешь аферистом. Мне от тебя ничего не нужно, кроме любви. Я хочу, чтобы ты верила только мне и плевала на людскую молву. Глупо друг друга терять. Люди почешут языками и забудут, а мы с тобой нашли в этом бесчеловечном и жестоком мире друг друга. Нужно это ценить. Никому и ничему не верь. Верь своему мужчине.

– Ты сейчас в Ницце? Это же очень дорого – так долго разговаривать.

– Знаю, но не могу экономить на женщине, любви всей своей жизни.

– Ты и сейчас врешь. Я только что звонила оператору. Твой телефон не в роуминге. Ты говоришь не из Ниццы, а из Питера.

– Ну, а что умного может тебе сказать бездарь-оператор? Дурочка, и ты поверила?

– У тебя никому верить нельзя… Кому же тогда можно?

– Мне, – невозмутимо сказал Евгений. – Откуда эта дуреха может знать, что существует особый секретный тариф для тех, кто работает в аппарате первого? Все данные от сотовой компании поступают в наши спецслужбы. Операторша не может знать, в какой стране я нахожусь. Этот телефонный номер на учете, поэтому вся информация о его перемещениях скрыта. Я тебе еще раз повторю: это секретная информация, поэтому оператор дает тебе лишь сведения, которые находятся в базе. Ничего умного и нового она не скажет. Не забывай, где я работаю. Если бы информация была открыта, нас можно было бы отследить. Но сейчас это сделать невозможно. Поэтому данные, которые в базе у оператора, еще ни о чем не говорят.

Боже, как он виртуозно врет!

– Хорошо. Тогда почему за мои сообщения, которые я тебе посылаю, не списывают счет по роумингу?

– Тут и понимать нечего. Потому что ты даешь сообщения на скрытый номер человека, который работает в аппарате первого. Надеюсь, тебе это о чем-то говорит?! Ни твои, ни мои звонки отследить невозможно. Если честно, Лана, я устал перед тобой оправдываться. Я никогда не стелился так ни перед одной женщиной. Я же всё-таки человек военный. Только перед тобой, потому что действительно потерял от тебя голову. Если не веришь, что я генерал, я не хочу тебе ничего доказывать. Через четыре месяца меня будут награждать в Георгиевском зале орденом «За заслуги перед Отечеством». Я хочу пойти получать награду вместе с тобой. Так что готовься, милая. Четвертого ноября в Георгиевском зале. Готовь платье с воротником под горло и никаких вырезов. Всё строго, по-деловому. Там будет много моих боевых товарищей. Заметь, я иду на столь важное мероприятие в своей жизни не с женой, а с тобой. Делай соответствующие выводы.

Глава 6

Я слушала и думала: ну как мужик в сорок четыре года может так нагло врать и держать других за дураков? Наверное, это психическая болезнь или отклонение? Как может рассказывать о ранениях человек, который на войне никогда не был? Боевые офицеры действительно рискуют, погибают, переносят военные тяготы, а этот аферюга, смысл жизни которого кинуть какую-нибудь одинокую успешную женщину, ничего путного в своей жизни не сделал, кроме как снял фильм, который так и не вышел на экраны, и заработал себе хоть какую-то узнаваемость, правда не самую лучшую.

Знала бы жена, что ее горе-супруг, который так и не может где-нибудь пристроиться и хоть как-то реализоваться в жизни, собрался идти в Георгиевский зал за правительственной наградой не с ней, а с любовницей. Она бы, наверное, рухнула от смеха. Только вся эта дешевая игра, рассчитанная на бестолковую дуру, становится всё менее смешной и всё более печальной… Ведь этот проходимец не брезгует ничем…

– Думаю, Георгиевский зал и будет наивысшим проявлением моей любви и доказательством моего высшего положения в обществе. Милая, я завтра улетаю в Марокко по правительственным делам. Там жуткая жара. Я до последнего не думал, что меня отправят, но… отправили. Затем – Алжир. Там очень важная программа. Если мы ее реализуем, пойдут достаточно серьезные деньги, ведь эта программа нашего правительства. Там можно отлично заработать.

Я слушала этот бред и размышляла: «Интересно, в какую программу мне предложит вложиться Евгений?» Но он не спешил. Он меня просто подготавливал, понимая, что я могу ускользнуть в любой момент. Рассказывал о сумасшедших процентах, которые получат те, кому правительство разрешит вложиться в бизнес в другой стране. Я прекрасно понимала, к чему Евгений клонит, но он не спешил открывать свои карты, чтобы не спугнуть удачу.

– В общем, впереди жуткая командировка. Но я буду думать о тебе. От этого жару перенесу гораздо легче.

После череды любовных признаний он положил трубку. Я в очередной раз почувствовала себя полной дурой. Его игра была насквозь фальшивой. Почему-то вспомнилось, как он оставил кипу документов в моей машине и улетел в Питер. Копии каких-то строительных проектов… Я понимала, он сделал это сознательно, стараясь убедить меня в том, что он – важная птица. Я выкинула бумажки в мусорное ведро, так как понимала, что они и ему тоже без надобности.

– Лана, ты видела, копии каких документов я у тебя оставил? – спрашивал он по телефону, желая услышать восхищенный лепет.

– Да, – безразлично ответила я, умолчав о том, что они уже давно в помойном баке.

– Ну и как? – Евгений не понимал, почему в моем голосе не слышится ожидаемая реакция.

– Что как?

– Ты хоть смотрела документы?

– Что в них интересного?

– Ты поняла, с какими гигантами я работаю? Еще одно направление моей деятельности – мы сносим старые дома и строим новые. Это серьезная часть моего бизнеса. Ты видела, что это за компании? Какие там цифры, какие обороты? Это произвело на тебя впечатление? Ты должна потерять дар речи от таких масштабов!

– Главное, чтобы от таких масштабов не потерял себя ты.

Я слушала афериста и думала, во что именно он мне предложит вложиться: в правительственную алжирскую программу или в строительный бизнес, от оборотов которого я должна потерять дар речи.

– Ты же не из тех женщин, которые ничего не понимают в документах, – не мог успокоиться он.

– У меня не было времени.

– А ты изучи. Посмотри, чем занимается твой любимый мужчина.

Господи, какие дешевые трюки! Евгений проделывает это часто. Цеплялся за любую аферу, любую возможность кого-то «кинуть» и хоть что-то заработать. Один раз по дороге в аэропорт он познакомился с шофером, который стал «бомбить», потому что у него отобрали фирму. Евгений тут же потребовал документацию, чтобы понять, можно ли здесь поживиться. Носился с парнем, как дурень с писаной торбой, при мне называя его «терпилой» и изображая человека, обладающего могущественными связями. В результате мужик понял, что Евгений его проблему не решит, и молча удалился.

Если Евгений выпивал немного спиртного, он начинал раздуваться от гордости как индюк. Рассказывал, какой он важный и великий человек, если захочет, то через сорок минут ему привезут секретаря нашего первого, который будет решать все его проблемы. Он постоянно твердил про свою многочисленную недвижимость, различные правительственные награды, намекал, что дает советы первому… Наверное, не было такой страны, где бы он не сдавал свои квартиры. В одной Венеции только штук десять, не меньше. Я слушала этого клоуна и убеждалась в том, что у него достаточно серьезные отклонения в психике и мания величия. Для этого человека не существовало моральных ценностей и не было ничего святого. Если запахнет деньгами, он перешагнет через собственную мать…

– Женя, ты говорил, что поможешь моей тете остаться в больнице, – заговорила я о том, что волновало меня больше всего.

В глубине души я почему-то верила, что, несмотря на многочисленное вранье, он всё же сможет мне помочь. Наверное, горе или беда притупляют наше чувство реальности.

– Говорил и не отказываюсь от своих слов. Мои ребята уже вовсю занимаются этим делом.

– Я не знаю, чем занимаются твои ребята, но мою тетю выписывают. Результат твоих хлопот нулевой.

– Непорядок. Поубиваю гадов! За свою любимую женщину всем глотку перегрызу. Сейчас я всё узнаю. Позвоню своему другу из Думы. – Он достал телефон и набрал номер. – Алло, дорогой, помнишь, мы говорили с тобой о больнице? Я просьбочку тебе передал… Ты понимаешь, насколько для меня это важно, ведь проблемы у моего самого близкого и любимого человека на свете!

Я понимала, что Евгений звонит своему подельнику, еще одному аферисту, изображающему то большого человека из Газпрома, то еще какого-нибудь деятеля из Государственной думы. Одним словом, какой спектакль нужен, тот и сыграет.

По телефону у него получалось играть гораздо лучше, чем в жизни. В жизни на него нельзя было взглянуть без слез. Пропитое лицо, дрожащие руки… А его женская иномарка экономкласса и любовь к обедам в студенческих фастфудах никак не клеились с его статусом, которым награждал его небезызвестный режиссер-дебютант. Когда Евгений набирает телефон приятеля, тот сразу ориентируется, кого нужно сыграть, и начинает ему подыгрывать.

– Ты пойми, я тебе звоню, потому что это касается человека, дороже которого у меня нет и никогда не будет. Мой мужской и человеческий долг помочь и решить эту проблему.

Закончив разговор, Евгений приобнял меня за плечи.

– Не переживай. Тебе нечего бояться, ведь у тебя есть я. Никто твою тетю не выпишет. Сегодня же вечером в больницу позвонит министр здравоохранения, и всё будет пучком. Просто к министру уже обращались с этой просьбой, видимо, она не была исполнена. У министра знаешь сколько дел… Видимо, из головы вылетело. Сегодня всё будет в порядке. Через час вся больница будет стоять на ушах и встречать тебя многочисленными поклонами.

Я постоянно платила главврачу за то, чтобы он держал мою тетю в больнице под медицинским присмотром и не отправлял домой умирать. При этом он брал деньги и, опуская руку с денежными знаками в карман, говорил, что делает это в последний раз.

– Простите, а вас никто не просил оставить тетю в больнице на неопределенный срок? – осторожно спросила я главврача.

– А кто меня об этом должен просить? – удивился он.

– Ну, может, министр здравоохранения звонил?

– Министр здравоохранения? – усмехнулся врач.

– Ну, да. Может, попросили за мою тетю…

Врач решил, что я немного не в себе, покрутил пальцем у виска и сказал, что скоро тетю выпишут домой…