Текст книги "Чувство вины, или Без тебя холодно"

Автор книги: Юлия Шилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 4

Я очнулась в больнице под капельницей и, с трудом подняв голову, увидела рядом с собой медсестру. Мысли в голове путались, во рту пересохло, и на душе было так скверно и гадко, что хотелось кричать от бессилия, унижения и ненависти к тому, с кем прожила несколько лет.

– Что со мной было?

– У вас произошел выкидыш, – чуть слышно произнесла медсестра и тут же попыталась меня успокоить: – Это, конечно, большая трагедия, но могло быть и хуже. Вы могли не только потерять ребенка, но и умереть сами.

– Вы о чем? Какой выкидыш?

– А вы что, не знали, что вы беременна?

– Я думала, это просто задержка. У меня и раньше случались сбои в менструальном цикле. У меня были какие-то подозрения, но я не придавала им особого значения. Дело в том, что я никогда не предохранялась и ни разу не беременела.

– На этот раз вы все же были беременны. Возможно, выкидыш спровоцировал какой-нибудь стресс. Произошло кровотечение и раскрытие шейки матки, началось кровотечение. Как вы сейчас себя чувствуете?

– Я ощущаю сильную слабость, голова кружится.

– Это пройдет. Врач говорит, что вы больше не сможете иметь детей, но я считаю, что бесплодие – это не приговор. Сейчас в медицине нет ничего невозможного.

Я вздрогнула от этих слов и, не дождавшись, пока она закончит фразу, вновь заскулила, как брошенная собачонка. Мне было больно за нерожденного ребенка, за себя, за свой «идеальный брак» и за то, что все произошедшие со мной события психологически меня сломали.

Несмотря на то что я должна была пролежать в больнице как минимум неделю, я написала расписку, что несу ответственность за свое здоровье, и ушла из больницы.

Первым делом я поехала в банк и благодаря нотариальной доверенности мужа перегнала все деньги с его счета на свой, оставив Пашин счет обнуленным. Получив крупную сумму наличными, я аккуратно положила ее в сумочку. Затем позвонила Жоржу и поинтересовалась, как обстоят дела.

– Уже есть определенные договоренности. Я попытаюсь закрыть дело на стадии расследования, – заверил меня Жорж. – Просто пока есть некоторые трудности. Было бы намного легче, если бы сбитый насмерть пешеход был пьян или переходил дорогу в неположенном месте. Ну тут, как назло, совсем другой расклад. Алкоголя в крови умершего не выявлено, да и переходил он дорогу в разрешенном месте. Там была зебра.

– Был жуткий дождь, и уже темнело. Пешеходного перехода не было видно.

– Я все понимаю. Сегодня я встречаюсь с женой погибшего. Попытаюсь поговорить с ней о деньгах и хоть как-то расположить ее к себе.

– Дай мне адрес. Я хочу съездить к ней сама.

– Светлана, а ты уверена, что тебе стоит в это вмешиваться? Если тебе так хочется принять в этом участие, то, может, лучше поедем вдвоем?

– Я съезжу одна и попытаюсь обо всем договориться. Думаю, женщине всегда проще договориться с женщиной. Уверена, что мы сможем друг друга понять.

Жорж тут же продиктовал мне адрес и сказал, что будет ждать результата. Я поймала такси и отправилась по указанному адресу. Остановившись у ничем не примечательного панельного дома, я зашла внутрь и дрожащей рукой нажала кнопку звонка. Через пару минут дверь распахнулась, и я увидела мертвенно-бледную женщину с зачесанными назад волосами, худым лицом и темными кругами под глазами.

– Что нужно? – устало спросила она, пристально смотря на меня.

Нижнее веко ее левого глаза стало заметно подергиваться. Видно, что у нее был нервный тик.

– Я жена того человека, который сбил вашего мужа в тот злополучный вечер, – медленно произнесла я и ощутила, как меня бросило в жар. – Я могу пройти?

– Проходите, – тихо произнесла женщина и провела меня на кухню.

Мы сели друг против друга. Я немного прокашлялась, не зная, как начать разговор. Женщина сама пришла мне на помощь:

– Вы за своего мужа пришли просить? Мол, мой мертвый, а ваш живой, моему уже ничем не поможешь. Я знаю, что была непогода, но это не снимает ответственности с вашего мужа за то, что он сбил моего насмерть. Тем более мой муж переходил дорогу там, где положено. Конечно, вашего мужа могут выпустить под залог, но знайте, что я буду добиваться правосудия, – мрачно произнесла женщина. – У меня осталась дочь. Я не работаю. Муж был единственным кормильцем в семье.

– Как вас зовут?

– Надя.

– Меня Света.

– Не скажу, что мне приятно наше с вами знакомство.

– Это ваше право. Я пришла, чтобы сказать, что я вас полностью поддерживаю.

– Вы о чем? – удивленно подняла брови Надежда.

– Мой муж должен быть наказан по всей строгости закона. Степень вины водителя и меру наказания определяет суд. Если суд признает вину моего мужа, то его ждет уголовное наказание по двести шестьдесят четвертой статье. Она гласит, что нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека, наказывается лишением свободы на срок до пяти лет с лишением права управлять транспортным средством на срок до трех лет. Увы, но наша российская Фемида довольно лояльна к водителям. Поэтому моему мужу больше просто не могут дать. В других странах закон более строг. Например, в Великобритании все намного жестче. За подобное преступление там дают минимум десять лет, а максимум – пожизненное заключение. Жаль, что мы с вами живем не в Великобритании. Правда, так как погиб кормилец семьи, на содержании которого находился несовершеннолетний ребенок, то на моего мужа могут еще наложить обязанности по содержанию вашего ребенка до достижения им совершеннолетия. Конечно, я бы могла откупить своего мужа и ему бы дали условный срок, а при желании мы могли бы избежать даже такого наказания, но я не буду этого делать. Я хочу, чтобы мой муж получил то, что ему положено, по максимальной программе.

– Я думала, вы пришли со мной договариваться, – опешила от моих слов Надя.

– Я действительно пришла договариваться, – жестко сказала я и, открыв сумочку, выложила на стол внушительную пачку денег.

– Что это? – окончательно растерялась Надежда.

– Деньги. Вы разве не видите?

– Зачем?

– Это вам.

– За что?

– За то, чтобы мой муж получил по полной программе. Вы должны идти до конца. Никаких поблажек, уступок и компромиссов с адвокатом или следователем. Будьте непреклонны и требуйте самого строгого наказания. Это наш с вами уговор и единая цель. Если моему мужу дадут максимальный срок, а точнее – пять лет, сразу после суда вы получите еще точно такую же сумму.

Вдова посмотрела на меня растерянно, потом перевела взгляд на деньги и, словно не веря тому, что происходит, спросила:

– Вы хотите посадить собственного мужа?

– Хочу.

– Вы его совсем не любите? – Надя взглянула на меня с тревогой.

– Я его ненавижу, – отрезала я. – Я хочу, чтобы после того как суд приговорит моего мужа к максимальному сроку, он пришел в тюремную камеру и начал биться головой о бетонную стену. И пусть от каждого удара ему будет все хуже и хуже. Его арестантская голова все равно крепче, чем тюремные стены. Я хочу, чтобы он разбил ее в кровь. А я в это время буду пить мартини, слушать джаз и танцевать в гостиной. Он любил смотреть на то, как я танцую. Больше ему никогда не увидеть этого. – С трудом сдерживая слезы, я закинула ногу за ногу, обхватила колени руками и продолжила: – Я хочу, чтобы за этими тюремными стенами он почувствовал себя заживо погребенным. Пусть он думает, что жизнь закончена. Впереди только мрак, пустота, душевная боль и безысходность. Я хочу, чтобы еще при жизни он почувствовал себя мертвецом. Пусть другие сокамерники пожирают его, как поедают крупные пауки более мелких пауков, живущих с ними в одной стеклянной банке.

Чем больше я говорила, тем все шире становились глаза Надежды. Мне показалось, что ей стало по-настоящему страшно.

– Я хочу, чтобы он тупо смотрел в потолок, валяясь на нарах, и воспоминал о том времени, когда мы были вместе, – продолжала я ее шокировать, – Пусть он однажды не выдержит и вскроет себе вены. Нет, я не хочу, чтобы он умер. Я хочу, чтобы его спасли, побили за содеянное дубинкой по почкам, надели наручники и кинули обратно в камеру. Пусть он поймет, что в его ситуации умереть – это слишком легко. Намного сложнее жить и мучиться. – Немного помолчав, я бросила на Надежду обеспокоенный взгляд и осторожно спросила: – Вы не знаете, у них там Интернета, случайно, нет?

– Откуда там Интернет!

– Это правильно. Пусть отучаются. Просто мой без Интернета не может. Сдыхать будет, но на сайт знакомств зайдет и какую-нибудь бабу зацепит. У него это в крови. Его не столько пугают тюремные стены и отсутствие свободы, сколько то, что там нет Интернета и огромное количество женских анкет проходит мимо него.

Я посмотрела на Надю, но та тут же отвела глаза в сторону.

– А вы своего мужа любили? – неожиданно для себя задала я вопрос.

– Он был очень хорошим человеком, – тихо сказала Надежда и вновь посмотрела на меня так, словно я была не в себе.

– Я очень сожалею, что все так произошло, и надеюсь, что мы с вами добьемся, чтобы мой муж был наказан по всей строгости закона.

Я не помню, как вышла из квартиры, как выбежала из подъезда, как выскочила на дорогу, пытаясь как можно быстрее ее перебежать и поймать машину, чтобы доехать до своего дома, и как угодила под колеса проезжающего мимо автомобиля. Меня сильно ударило, подбросило вверх и откинуло в сторону с неистовой силой. Было больно, страшно и… темно.

Глава 5

Я очнулась в совершенно незнакомой мне комнате. Увидев, что я лежу на чужой кровати, укрытая тонким пледом, я ощутила, как в моей голове закружился целый вихрь непонятных мыслей. Через минуту в комнату вошел пожилой мужчина и, увидев, что я очнулась, не мог не улыбнуться.

– Сергей, девушка очнулась, – позвал он кого-то в комнату.

Когда в комнате появился второй мужчина, намного моложе и интереснее первого, я посмотрела на незнакомцев испуганным взглядом и натянула плед до самого подбородка.

– Где я? Кто вы такие?

– Мы люди, – представился тот, что моложе, и рассмеялся.

– Очень остроумно, – заметила я.

– Не бойся. Это врач Петр Иванович. Он наблюдает за твоим состоянием. Меня зовут Сергей. Ты находишься в моем доме. Даже не знаю, как к тебе обращаться. Как тебя величают?

– Света.

– Вот наконец-то и познакомились. Крошка, между прочим, ты сама прыгнула под колеса моей машины. Я чудом тебя не раздавил. Благо, что я сбросил скорость. Тебя никто не учил тому, что нельзя переходить дорогу в неположенных местах? Вернее, не переходить, а даже перебегать.

– Я торопилась.

– Куда? На тот свет? – Молодой человек, представившийся Сергеем, заметно занервничал.

– Просто я была немного не в себе и хотела срочно попасть домой.

– Я проявил благородство, привез тебя в свой дом и вызвал семейного врача.

– Я тебе очень признательна, но все же я хотела бы знать, что со мной. Какие будут последствия?

– Думаю, что ничего страшного, – вмешался в наш диалог врач. – Я обнаружил несколько сильных ушибов.

Врач проверил мои рефлексы с помощью молоточка и сделал свое заключение:

– Сотрясение головного мозга. Придется тебе немного полежать. Еще и нервное истощение налицо. Сильнейший стресс. Нужно как можно больше спать и принимать витамины. Я тебя через недельку опять проведаю. Оставляю тебе таблетки: три раза в день по одной после еды. Больше пока ничего не назначаю. Самое главное – это здоровый сон. Как можно меньше ходи – только до туалета и обратно.

Как только мужчины вышли из комнаты, я подняла голову и ощутила, как перед глазами все поплыло, очертания предметов стали расплывчатыми. Положив голову на подушку, я закрыла глаза и, услышав, что в комнату кто-то вошел, вновь их открыла и напряглась. Этим вошедшим оказался Сергей. Сев на соседний стул, он закинул ногу на ногу и взволнованно произнес:

– Ты слышала, что тебе врач сказал?

– Не глухая.

– Если не глухая, то соблюдай все указания. Давай договоримся так, я предоставляю тебе крышу над головой и уход. Ты выздоравливаешь, мы едем вместе на Ибицу. Ты классно развлекаешься, отдыхаешь, набираешься сил. После мы жмем друг другу руки и расходимся как в море корабли без взаимных претензий.

– Не поняла…

– Что тут непонятного? Я не хочу, чтобы ты заявляла в милицию о том, что я тебя сбил. Тем более что ты сама бросилась под колеса моей машины. Конечно, мне ничего не стоит закрыть любое дело, но лишние проблемы мне не нужны. У меня нет на них времени. Давай разойдемся по-мирному. Ты выздоравливаешь, мы едем на Ибицу, и после отдыха ты начинаешь жить независимо от меня, вспоминаешь обо мне с благодарностью и больше не перебегаешь дорогу в неположенных местах. По рукам? Думаю, отдых на Ибице – это хорошая компенсация за нанесенный тебе моральный и физический ущерб.

– Я никогда не отдыхала на Ибице, но слышала, что там очень весело.

– Ты многое потеряла. А точнее, тебе повезло, что ты оказалась под колесами моего автомобиля, – заметил молодой человек и рассмеялся.

– Не вижу ничего смешного.

– Ибица – это же рай на земле. Ты что, и вправду никогда не была в раю?

– Нет. Вот где я еще не побывала, так это в раю.

– На Ибицу тянется молодежь со всего мира в поисках развлечений, приключений и новых ощущений. Там абсолютно непринужденная обстановка и интереснейшая тусовка. Это довольно дорогой остров. Чтобы чувствовать себя на Ибице комфортно, нужно тратить не меньше двухсот евро в день. Но за это не переживай. Ты будешь находиться на моем полном финансовом обеспечении. Я угощаю! – вновь усмехнулся молодой человек. – Не пугайся, лететь до Ибицы недалеко. Перелет до Майорки, а затем внутренний перелет на Ибицу, занимает около сорока минут. У меня там вилла, окруженная пальмами и цветами.

– Вилла?

– А что тебя так удивляет?

– Ты что, такой крутой, что у тебя вилла на Ибице? Меня, случайно, сбил не «бентли»?

– Крошка, тебя никто не сбивал, – изменился в лице Сергей. – Ты просто бросилась под колеса «феррари».

– Тоже неплохо. Довольно дорогой автомобиль.

– «Феррари» – это воплощение мечты любого автолюбителя. Это брэнд со своей историей. Это стиль и признак вкуса. Так ты будешь слушать про мою виллу?

– Еще бы! Где я еще увижу такого разговорчивого владельца собственной виллы. Ну и как вы–глядит вилла в раю?

– Недалеко от моей – оливковая роща и пышные сосны, – как ни в чем не бывало продолжил Сергей. – Я когда туда прилетаю, то и в самом деле верю в то, что попадаю в рай. Днем валяюсь на белом песочке, а ночью пускаюсь во все тяжкие. На Ибице такая бурная ночная жизнь, что просто не передать словами. Экзотические шоу, красочные маскарады, грандиозные дискотеки, показы мод. Подобного нет нигде в Европе. Там каждый новый день – это праздник. На Ибице действительно сумасшедшие клубы и самые зажигательные дискотеки. Сколько бы я туда ни ездил, но меня неизменно поражают лазерные установки и невероятные устройства, выстреливающие мощнейшие потоки ледяного сжатого воздуха прямо под ноги танцующим в самый разгар веселья. Это самое сильное средство из разрешенных законом. Там есть один клуб в котором нижний танцпол к утру заполняется водой. А другой клуб находится прямо у взлетно-посадочной полосы. Когда очередной самолет заходит на посадку, на открытом танцполе вверх взлетают тысячи рук. Расслабляющая атмосфера, масса веселых и красивых людей. Есть даже клуб с плавательным бассейном. По размерам он как футбольный стадион и может принять до десяти тысяч человек одновременно. Трансвеститы там раскачиваются на трапециях прямо под куполом. Именно на Ибице расположен самый большой танцпол в мире. На этом острове реально можно заблудиться среди многочисленных танцплощадок и террас с пальмами. На Ибице публика самая разная. Кто-то прилетает на собственные виллы, кто-то размещается в недорогих отелях, кто-то в апартаментах, а кто-то в кемпинге, питаясь в столовках или готовя себе еду прямо на костре. Молодежь слетается только с одной целью – здорово потусоваться. У всех легкое отношение к жизни и даже какое-то пренебрежение к деньгам. Кто-то спокойно отдает шестьдесят евро за вход в ночной клуб и покупает дорогой коктейль. А кто-то находит выход из положения – бежит в супермаркет и покупает пакет сангрии для того, чтобы идти в клуб уже разгоряченным. Цены в ресторанах и барах там просто астрономические. Ты когда-нибудь слышала о музыкальных пляжах?

– Нет.

– Ты просто не бывала на Ибице. Там есть такие пляжи, где музыка играет уже с шести утра. Все просыпаются и начинают танцевать прямо на пляже под музыку местных диджеев. А во многих барах есть поливальные шланги, из которых танцующих и выпивающих гостей периодически окатывают ледяной водой. Можно потанцевать и рухнуть без сил прямо на берегу моря. Правда, иногда я устаю от всеобщего безумия и еду на нудистский пляж. Там можно отдохнуть и поваляться на солнышке в чем мать родила.

– Ты нудист?

– Нет, но иногда им можно и побыть. Я столько перед тобой распинаюсь и рассказываю о бурной жизни на Ибице, но ты так и не ответила: ты едешь со мной на мою виллу?

– Как-то все так неожиданно. Меня устраивает твоя компенсация за сегодняшний инцидент. Ну, расскажи, что-нибудь еще про свою виллу.

– Нормальная вилла. Шестьсот квадратных метров. Четыре спальни, гостиная, столовая, каминная, – пожал плечами Сергей. – Находится в сельской местности. То, что и нужно для отдыха. На моей вилле царят уединение, тишина и покой. На ней хорошо отдыхать после всевозможных ночных тусовок. Из ее окон открывается потрясающий вид на старинный замок города Ибица, Средиземное море и остров. Всего за четверть часа можно добраться до трех главных городов и аэропорта. На вилле есть площадка для шашлыков, открытый бассейн, оранжерея с джакузи, гимнастический зал. Вся вилла окружена соснами, оливками и пальмами и для безопасности обнесена каменной стеной. Я считаю, что поездка на Ибицу – это хорошая компенсация за то недоразумение, которое у нас сегодня с тобой приключилось. Лучше просто не может быть. Согласна?

Я подумала о том, что в моей сегодняшней жизни действительно не хватает какой-то сумасшедшей поездки и что вряд ли я еще когда-нибудь получу подобное предложение.

– Хорошо, – кивнула я и тут же поморщилась – голова жутко закружилась. – Только интим не предлагать.

– Что? – Сергей рассмеялся.

– Что слышал. Ну и что ты сейчас смеешься?

– Поверь, в этом плане ты совсем не в моем вкусе и мне неинтересна. У меня с этим проблем нет. Поэтому можешь не грузить свою голову подобной ерундой.

Оставшись одна, я попыталась уснуть, но мне не позволил это сделать сигнал моего мобильного телефона. Дотянувшись до сумки, я достала свой мобильный и увидела, что на экране высветился номер нашего семейного адвоката.

– Светлана, я хотел узнать, как прошла встреча с вдовой сбитого человека? – обеспокоенно спросил меня Жорж.

– Она настаивает на том, чтобы Павел отсидел полный срок, а точнее – пять лет, – с вызовом ответила я.

– Ты ей деньги давала?

– Да.

– И что?

– Я же сказала тебе, что безрезультатно.

– Ладно. Я попытаюсь договориться с ней сам. Света, я здесь переговорил со следователем. В общем, нужны деньги. Я бы не хотел говорить об этом по телефону. Сумму назову при личной встрече. Давай встретимся, переговорим, ты снимешь деньги, и я постараюсь урегулировать этот вопрос как можно быстрее.

– Жорж, ничего не надо. – От волнения мой голос стал каким-то хриплым, даже чужим.

– Не понял.

– Объясняю. Я сейчас освобождаю тебя от твоих обязанностей. Думаю, тебе нет никакого интереса работать на голом энтузиазме. Платить тебе я не буду. Давать взятки – тем более. Я хочу, чтобы мой муж получил пятилетний срок и честно оттрубил его от звонка до звонка. С женой сбитого пешехода я уже договорилась. Она будет добиваться правосудия всеми доступными способами. Единственное, что ее устроит, – это пятилетний срок заключения. Этот срок устроит не только вдову, но и меня.

– Свет, ты выпила, что ли? – не поверил своим ушам Жорж.

– Нет. Я говорю тебе это на абсолютно трезвую голову.

– Что-то случилось?

– Случилось. Я отказываюсь оплачивать твою помощь в освобождении моего мужа. Все деньги с его счета переведены на мой, поэтому данную программу, кроме меня, финансировать некому. Жорж, мой тебе совет: не лезь ты в это дело. Я засажу Пашку по всем статьям и подам на развод.

– Света, ты в своем уме? Что произошло? Вы же с Пашей так друг друга любите.

– Все проходит, – с болью в голосе ответила я и отключила мобильный.

Господи, как же больно, когда заканчивается любовь! Я всхлипнула и вновь заскулила, как маленькая собачонка. С уходом любви жизнь временно теряет какой-то смысл. Мы создаем стереотипы, которые причиняют боль нам самим. Ощущение такое, как будто в сердце вонзили большой острый нож. И почему тебя обманывают именно тогда, когда ты так веришь… Почему ты теряешь тогда, когда больше всего на свете боишься потерять? Ненавижу эту боль, которую испытываешь, когда уходит любовь. От нее так долго освобождается сердце… Это мой первый и, возможно, далеко не послед–ний промах в личной жизни. Хочется, чтобы боль утихла, а жизнь продолжилась и чтобы эта жизнь вновь была полна любви.

Я плакала и думала о том, что слезы помогут мне затушить пожар любви. Я больше не хочу пускать в свое сердце очередного «не того». Больно от того, что мы больше не вместе. Хочется кричать. Эта боль разъедает меня изнутри. Я начинаю понимать, что я, как и другие, боюсь одиночества. Говорят, оно очень страшное. Оно забирает энергию и высасывает из души жизнь. Оно заставляет подчиниться себе и все время просит слез. Оно любит питаться слезами и убеждать в том, что жить одной – это призвание.

Я лежала, свернувшись в клубок, и смотрела на противоположную стену. Мне было обидно, странно, больно. Не было сил даже на то, чтобы встать, выйти из комнаты и осмотреться, где я нахожусь. Оставалось только лежать и думать, как пережить тот миг, когда ты понимаешь, что любимый уже не твой и никогда им, собственно, не был. Лето любви закончилось. Ему на смену пришла холодная осень с сильными ветрами и проливными дождями. Любовь не всегда окрыляет. Очень часто она просто ломает. Надо только найти силы все это пережить. Завтра будет новый день, новое лето и новая любовь.