Текст книги "Люби и властвуй, или С мужчинами не расслабляйтесь!"

Автор книги: Юлия Шилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 8

Открыв калитку, я пропустила Наташку вперед, но та чуть было не сломала каблук о первый попавшийся камень. Поддержав подругу, я тут же подставила ей свое плечо и пожаловалась:

– Опять фонарь перегорел. Прямо напасть какая-то. Я не успеваю лампочки менять. Перегорают с бешеной скоростью. Захочешь – не напасешься.

– Тебе здесь не только фонарь, но и дорожку не мешало бы заасфальтировать. Тут все шпильки пообломать можно.

– Вообще-то я на шпильках на дачу не езжу.

– Но ведь у нас же с тобой экстренный выезд. Незапланированный. Можно даже сказать, что спонтанный. Наверное, именно поэтому мы с тобой и не успели в резиновые сапоги переобуться, – тут же съязвила Наташка и, облокотившись о деревянные перила, стала рассматривать ногу.

– Что ты там рассматриваешь?

– Ногу больно. Ты все-таки об асфальтированных дорожках подумай.

– А что мне думать? Я собственными силами все равно их не сделаю. Тут мужская сила требуется.

– А может быть, даже не мужская сила, а мужские вложения. Мужик, он и в Африке мужик. Что за жизнь пошла непонятная? Чего ни коснись, везде мужик нужен. – Сделав паузу, Наташка посмотрела на свет в окне и, ухмыляясь, произнесла:

– Вроде есть у тебя один мужик. Лежит готовый. Ждет твоего приезда. Только для того, чтобы его на дачу заманить, тебе пришлось по нему машиной проехать.

– Что ты несешь? Я тебе это по секрету сказала.

– Я никому и не кричу. Я просто излагаю факты.

Мы ни в чем не виноваты. Время такое – мужики сами в руки не даются. Они нынче хитрые пошли, себе на уме. Они только гарцевать по дорогам могут. В таком состоянии их и нужно сбивать. Если бы у меня машина была и я увидела, что бесхозный мужик через дорогу намыливается, я бы его тоже немного подвинула и на кровать положила. А иначе он черта с два на нее ляжет. Хотя лечь-то, может, и ляжет, но только на одну ночь, а так его можно к постели приковать на продолжительное время.

– Наташа, ты очень много выпила.

– Что у пьяного на языке, то у трезвого на уме. А если честно, то с твоего пешехода толку мало. Дорожки он тебе все равно не заасфальтирует. Ты не того сбила.

– Что значит «не того»? – Мысли моей подруги всегда приводили меня в шок.

– Жаль, что меня рядом не было. Я бы тебе подсказала, по кому нужно проехать. А еще лучше бы сразу по парочке. Мы бы их по разным углам растащили и выхаживали. А этот вообще непонятный товарищ, и личность мы его толком не установили. Раненный на голову, склонен к вранью про дома на Рублевке, нечист на руку, тащит все, что блестит.

– Наташа, немедленно прекрати! Мы же с тобой договорились.

– Все, молчу.

– Вот и молчи, а то ты сейчас сама себя заведешь. Пошли в дом. Только, смотри, без глупостей. Я так от всего устала, что ни одной твоей выходки не вынесу.

– Не понимаю, про какие выходки ты говоришь.

– Ты знаешь, про какие.

Я открыла дверь в дом с замиранием сердца и тут же пальцем пригрозила подруге, чтобы она вела себя как можно более пристойно. Зайдя в коридор, я немного прокашлялась для того, чтобы Илья понял, что я уже в доме, и прошла в комнату. Мой так называемый пешеход лежал на кровати, натянув простыню почти до подбородка, а его глаза были закрыты.

– Спит, – тихо сказала я своей подруге.

– Утомился, – понимающе кивнула она.

– Пусть спит. Не будем его будить.

– Пусть ему снятся хорошие сны. Как ты думаешь, что ему снится?

– Не знаю.

– Наверное, мои драгоценности. Держит он в руках мои драгоценности и не знает, что с ними сделать, – то ли на уши повесить, то ли вокруг шеи обмотать. Чтоб он ими удушился! – В Наташкином голосе появилось ярко выраженное раздражение.

– Ната, ты опять начинаешь.

– Молчу. Если бы ты только знала, как мне в эту спящую рожу вцепиться хочется.

– Я не сплю. – Илья тут же открыл глаза и поднял голову. – Ты с кем?

– С подругой.

– Зачем?

– Что «зачем»?

– Зачем ты взяла с собой подругу?

– Так получилось. У нее неприятности. Я не могла ее в таком состоянии одну оставить.

– Я же тебе сказал, чтоб одна приезжала. Ты что, решила зверинец здесь устроить?!

– При чем тут зверинец? В зверинце звери, а ты живой человек. А это моя подруга, у которой неприятности. Не знаю, помнишь ты ее или нет, но я не могла оставить ее одну, когда ей так паршиво.

– С чего бы это я должен помнить твою подругу? Я ее в первый раз в жизни вижу. И надеюсь, что в последний.

– А может, ты память получше напряжешь? – не осталась в долгу Наташка. – Может быть, все же постараешься вспомнить, каким образом и где мы с тобой пересекались?!

– Наташа, ты же мне обещала.

Я посмотрела на пустой стул, стоящий рядом с Ильей, и почувствовала, как закружилась моя голова.

– Илья, а где твоя одежда?

– Как «где»? Ты же ее постирала. На бельевой веревке висит.

– А ты в чем сюда приехал?

– В ней. Только я сюда не приехал. Ты сама меня сюда привезла.

– Сегодня я видела тебя в черной футболке.

– В какой черной футболке? Я никогда не ношу футболок.

– Ты помнишь, что мы с тобой сегодня встречались в японском ресторане?

Илья чуть поднял голову и рассмеялся. Затем вновь опустил голову на подушку и заговорил жестким, холодным голосом:

– А я смотрю, вы обе нормально на грудь приняли. Ты что, совсем забыла, кто я такой и что я здесь делаю? Да ты, я вижу, тюрьмы не боишься. Для того чтобы ты ее начала бояться, тебе нужно в ней немножко посидеть.

– Илья, несмотря на мое состояние, я все помню. В отличие от меня амнезия у тебя. И со своей амнезией ты меня совсем запутал. Ты даже не помнишь, что ты приезжал сегодня в город и обедал в ресторане, который стоит напротив твоего офиса.

– Ты издеваешься? Я не хочу слушать этот пьяный бред!

– Это не пьяный бред.

– Ты привезла компьютер?

– Компьютер своровали, – сказала я после некоторого молчания.

– Как своровали?

– Вытащили из машины.

– Кто?

– Этого я не могу знать. Кто таскает компьютеры из машин? Наверное, воры.

– Что значит «вытащили»? Я тебя зачем посылал?

– За компьютером.

– И что?

– Я же ясно сказала: компьютер своровали.

– Тогда зачем ты приехала? – задал еще более глупый вопрос Илья.

– Затем, что ты меня какой-то тюрьмой пугаешь. А я девушка нервная и не люблю, когда мне подобными методами на психику действуют.

– Ты хоть представляешь, что было на тех дискетах, которые пропали? – спросил Илья крайне убитым голосом.

– Представляю.

– Ни черта ты не представляешь!

– Зря ты так. Не такая уж я и идиотка, как ты думаешь. На дискетах, наверное, были какие-то дела компании. И по твоим глазам нетрудно понять, что это довольно важные дела. Илья, у тебя будут проблемы?

– А ты как думаешь?

– Думаю, что да.

– Тогда зачем спрашиваешь?

– Извини. До сих пор никто и никогда не лазил в мою машину. Я и подумать о таком не могла. После всего, что произошло, этот компьютер просто вылетел из моей головы. Я совершенно про него забыла.

Сказав последнюю фразу, я думала, что Илью тронут мои выразительные и неимоверно несчастные глаза, но не тут-то было. Он снова приподнялся, нахмурился и звенящим от негодования голосом произнес:

– Я смотрю, с тобой по-мирному ничего не решишь. Как можно было забыть компьютер в машине, если я несколько раз сказал тебе о том, что на дискетах, которые ты взяла в моем рабочем столе, важные документы. Что за спектакль ты здесь устроила? Сама напилась в стельку, да еще какую-то подругу упитую притащила…

– Кто это напился в стельку?

– Ты.

– Я?

– Ну не я же! – По лицу Ильи было нетрудно догадаться о том, что он пришел в бешенство.

– Ты выражения хоть выбирай! Я не напилась в стельку, а немного выпила.

– И это ты называешь немного выпить?! Да ты еле на ногах стоишь, шатаешься!

– А что мне оставалось делать? – попробовала я хоть что-то сказать в свое оправдание. – Все так запуталось. Ты… твоя амнезия…

Стоявшая рядом со мной Наталья довольно нервно закашляла и перебила меня на полуслове:

– Светлана, я что-то не пойму. Ты какого черта перед ним оправдываешься? Он развалился на кровати, как барон, отчитывает тебя, будто школьницу, а ты все это молча слушаешь и головой киваешь! Так не пойдет. Ты только посмотри, какая у него рожа наглая! С чего это вдруг он себя так по-хамски ведет? Да еще делает вид, что меня первый раз в жизни видит. Что такое его компьютер по сравнению с моими фамильными драгоценностями?! Эй, парень, может быть, прежде чем наезжать на мою подругу, ты немного напряжешь память и меня вспомнишь?!

Помнишь прошлую ночь? Помнишь, как ты наплел мне с три короба еще до того, как приехать ко мне на квартиру? А помнишь сегодняшнее пасмурное утро?

Я проснулась, а тебя уже нет рядом. Ни тебя, ни моих драгоценностей. Я, конечно, понимаю, что у тебя просто работа такая, что вчера ты был на работе. Ну да, сделал свою работу на «отлично», а сегодня ты вновь на отдыхе. Играешь роль тяжелобольного и требуешь, чтобы моя подруга выхаживала тебя как маленького ребенка Ты, парень, давай здесь дурачком с амнезией не прикидывайся и басни нам не рассказывай! Как бы ты ни выкручивался, а мои драгоценности тебе придется вернуть. Можно сказать, что тебе с моей подругой повезло. Она девушка глубоко верящая в порядочность других людей, поэтому и возилась здесь с тобой столько времени. Со мной же совсем другое дело. Я тебя насквозь вижу.

Да и узнала я тебя сразу. Такого, как ты, ни с кем не спутаешь. Лучше сразу скажи, где мои драгоценности, и разойдемся по-мирному. Сумма-то немаленькая. Ты же прекрасно понимаешь, что на тебя уголовное дело завели и ищут тебя повсюду. Ты, конечно, здорово придумал на этой даче отсидеться, но и это не самый лучший выход, поверь. Тут-то я тебя и нашла.

Чем больше говорила моя подруга, тем больше лицо Ильи наливалось алой краской, и в нем читалась злость, если не ненависть.

– Заткнись! – резко перебил он мою подругу. – Заткнись, или я тебя пристрелю!

Наташа повернулась в мою сторону, в ее глазах показался страх.

– Светлана, а у него что, пистолет есть?

– Я не видела.

– Может, лучше милицию вызовем? Разбираться вот с такими фруктами – прямая их обязанность. Им же за это деньги платят. А мне за что страдать? Я и так уже пострадала – он обворовал меня до нитки. Ему осталось меня шлепнуть, и все. Кто тогда будет за правду бороться?

– Ты откуда взяла эту сумасшедшую? – усталым голосом спросил меня Илья.

– Кто я? Я сумасшедшая? Это я-то сумасшедшая?! – Видимо, чаша Наташкиного терпения переполнилась, и она бросилась на Илью с кулаками. – Да ты только посмотри, Светка, какой он наглец! Что он себе позволяет? На каком основании? Ах ты, гад, нашел где отлежаться – у моей подруги! Спрятался в тылу противника! Захочешь – не додумаешься и не найдешь. А ты, кроме амнезии, ничего не мог придумать?

– Ната, прекрати, – попыталась я образумить подругу. – Ты же мне обещала…

– Что я тебе обещала?

– Ты обещала всего лишь на него посмотреть.

– А что на него смотреть-то? Я тебе точно говорю: это он. Я его, гада, ни с кем не спутаю. Только при тебе он большей частью молчит, а при мне более разговорчивым был. Манну небесную обещал! Язык у него хорошо подвешен, зато в постели он – дерьмо. Я в тысячу раз лучше видала. Так что любовник из него никакой.

– Наташа! – в очередной раз попыталась я успокоить свою подругу, но, глядя в ее горящие глаза, поняла, что мне это вряд ли под силу.

– Я уже знаешь сколько лет Наташа! Тебе и не снилось! Это я к тому говорю, что если ты глаз на него положила и решишь с ним переспать, то поверь мне: ничего хорошего. Может, по жизни он и рысак, да только в постели далеко не рысак. Я за свои слова отвечаю. Троечка с большой натяжкой. Все, чему он в жизни научился, так это грабить одиноких дамочек и выносить из их жилища все, что они заработали непосильным трудом. – С этими словами Наталья сжала кулаки и кинулась в сторону Ильи. – Я не буду дожидаться милиции! Я сама с тобой разберусь! Где мои драгоценности, гад лежачий? Говори!

Ударив Илью по лицу, она содрала с него простынь и встала как вкопанная. Потому что, запустив руку под кровать, Илья достал оттуда пистолет и навел его на Наташку со словами:

– Ты что, совсем нюх потеряла? Последний раз предупреждаю!

Наталья побледнела, как полотно, и голосом, полным ужаса, произнесла:

– Света, откуда у него ссадины и синяки? А это плечо… Там даже кожи нет!

– Я же тебе уже десять раз говорила, что сбила его машиной. А ты меня совершенно не слышишь. Ты слышишь только себя.

Наталья не смотрела на пистолет, хотя и не скрывала того, что он произвел на нее вполне понятное впечатление. Она не сводила глаз с израненного тела Ильи. И чем больше она на него смотрела, тем больше и больше бледнела, и наконец лицо ее стало по цвету белым, как стена.

– Света… – придушенным шепотом заговорила она после минутного столбняка.

– Что?

– У него шрама от аппендицита нет.

– А почему он должен у него быть?

– У того, кто меня ограбил, шрам был ужасный во все пузо. Он сказал, что у него аппендицит лопнул и ему сложнейшую операцию делали. Может быть, он тоже был накладной?

– Кто накладной? – заметно вздрогнула я.

– Шрам.

– Шрам?!

– Ну да.

– Все, Наташка, тебя понесло!

– Лысина же у него накладная. Может, и шрам такой же? Хотя шрам вряд ли приделать можно. Я бы это на ощупь почувствовала. Прямо чертовщина какая-то! А шрам был такой безобразный, будто его не в больнице, а какие-то кустари шили. Я даже не думала, что в наше цивилизованное время человека так неаккуратно распороть и заштопать можно. Оказывается, и такое бывает. Света, но ведь лицо одно и то же. Я тебе точно говорю: лицо одно и то же. Глаза, рот, нос… Фигура, в конце концов! Только шрам не совпадает, и все.

– Может, еще и трусы спустить, ты там посмотришь? Вдруг найдешь какое отличие? У меня там родинка есть, – противно засмеялся Илья, не опуская руку с пистолетом.

– Я там не запомнила, – залилась краской Наталья.

– А что ж так плохо? Тех, с кем находишься в близких отношениях, нужно знать в лицо. Так что, будем проверять или нет?

– Илья, прекрати, – заступилась я за Наташку. – Ты уже, наверное, понял, что у моей подруги большой стресс. Сегодня ночью ее ограбили на очень большую сумму. Ограбивший ее человек, как две капли, похож на тебя, но она поняла, что это не ты.

– Спать не нужно с кем попало, без разбора, тогда и грабить никто не будет.

– Не тебе судить, – вновь прокричала Наташка.

– Илья, а откуда у тебя пистолет? – задала я вопрос, возникший в моей голове сразу, как только я увидела оружие.

– Я никогда не хожу без оружия.

– Но ведь я проверяла все твои вещи, стирала их. Там его не было.

– Перед тем, как ты это сделала, я сунул его под кровать.

Взмахнув пистолетом в нашу сторону, Илья облокотился о стену и, сменив тон на более спокойный, сказал:

– Садитесь на стулья.

Мы с Наташкой сели на стулья и обе посмотрели на Илью так, словно видели его в первый раз в жизни. Илья положил пистолет рядом с собой и, украдкой взглянув на Наталью, заговорил уже обычным голосом:

– Вообще-то я никогда не прощаю подобных вещей, особенно когда на меня кидаются с кулаками, но сегодня, так и быть, я постараюсь закрыть глаза на этот инцидент.

– Да уж, постарайся, пожалуйста, – произнесла я еще слегка дрожащим голосом.

– Я же сказал, что постараюсь. А теперь совершенно спокойно расскажите мне о том, что произошло. Я так понял, что объявился мой брат. И что же он натворил на этот раз?

– Какой брат? – спросили мы с Наташей в один голос.

– Брат-близнец, – совершенно спокойно ответил Илья.

– Близнец?

– А что тут удивительного? У меня есть брат-близнец, который отличается от меня только большим шрамом на животе. Других отличий вы не найдете.

Глава 9

Для того чтобы вникнуть в то, что сообщил Илья, мне пришлось несколько раз мысленно повторить его слова. Наконец я осознала новость и спросила его:

– А почему ты сразу не сказал, что у тебя есть брат-близнец?

– Потому что меня никто об этом не спрашивал. – Илья достал сигарету и закурил.

– А как мы могли спросить, если мы и представить себе не могли, что такое возможно? Близнецы в наше время, по-моему, редкость.

– Да с чего ты вяла? А мне кажется, что наоборот. В детстве мы всегда принимали участие на конкурсе близнецов, и, когда нас приводили на этот конкурс, я всегда поражался тому, как нас много.

– По крайней мере, в повседневной жизни их днем с огнем не сыщешь. Как же я сразу не додумалась, что вас двое?! Мне подобная мысль даже не пришла в голову.

– Могла бы и сообразить…

– Оказывается, не смогла.

– Моя мать родила двух близнецов, которые внешне похожи, как две капли воды. Но мы с братом оказались совершенно разными по характеру и отношению к жизни. Различие в характерах сказывалось с самого раннего детства. Я привык много работать и добиваться всего своим трудом, а Влад, наоборот, хотел все получать любой ценой, ничем не брезгуя для достижения собственной цели.

– Значит, твоего брата зовут Влад? – спросила я.

– Да.

– Илья и Влад. С ума сойти! В жизни бы не додумалась…

– Оказывается, все проще простого.

– Человек, который сидел напротив твоего офиса, был твоим братом. Господи, никогда бы не подумала! У вас нет никаких отличий!

– Как же нет? Есть, – влезла в разговор Наташка.

– Ты о чем? – повернулась я к ней.

– О шраме на животе.

– Ах, точно! Ты же про это говорила.

– Значит, меня твой братец обчистил… – задумчиво заговорила моя подруга. – Хороший у тебя братец, ничего не скажешь! Шустрый. Ничего себе: один президент компании, а другой – вор-домушник. За родственные связи, между прочим, тоже отвечать надо. Даже если ты этого не делал, кровь-то у вас одна. Да и гены тоже. Поэтому за своего родственника ты ответить должен. Тебе же невыгодно, чтобы его в тюрьму посадили. Это может значительно подмочить твою безупречную репутацию. А посему было бы неплохо, если бы мы сейчас с тобой этот вопрос тихо и мирно урегулировали. Если ты президент крутой компании, то что тебе стоит отдать за своего братца какие-то несчастные шестьдесят пять тысяч долларов? Для тебя это ерунда. Так, хороший вечер провести в казино. Возмести мне убытки, а я заберу свое заявление из милиции. Будь благоразумным. Думаю, что тебе лишняя шумиха вокруг твоего имени не нужна. Отдай мне деньги, и мы с миром разойдемся. Ты же такой пост занимаешь! У тебя все есть!

– Света, сделай так, чтобы твоя подруга заткнулась, – процедил сквозь зубы Илья.

– Наташа, и правда, помолчи, пожалуйста, – обратилась я к своей разгоряченной подружке. – Подожди ты со своими деньгами! Дай возможность хоть что-то понять.

– Что тебе еще непонятно?

– Все непонятно.

– А тут и понимать нечего!

– Лично я в шоке от того, что услышала. Я про близнецов только в кино смотрела да в газетах читала, а в реальной жизни никогда их не видела.

– Да их знаешь сколько?

– Сколько?

– Повсюду кишат!

– Не говори ерунды. И все же мне многое непонятно. Дай мне послушать Илью.

– Да что его слушать?!

– Я тебя умоляю!

– Нет, все-таки понятно, – не сдавалась подруга. – К тому же особо и понимать нечего. Живут себе два брата-акробата. Один прикрывает, крышу держит, а другой хаты чистит. Ты думаешь, откуда у него такая компания? Братец работает и всю выручку ему отдает. Я думаю, что они в сговоре. Эдакий семейный бизнес. Молодцы! Здорово придумали, ничего не скажешь!

– Наташа! – не сдержавшись, прикрикнула я на свою подругу. – Если бы я знала, что ты будешь себя так вести, не взяла бы тебя с собой.

– Очень жаль, что ты хочешь слушать его, но совершенно не хочешь слушать меня. Обидно, что незнакомый мужик тебе намного дороже самой близкой подруги.

– Я этого не сказала. Я просто хочу поговорить с Ильей. Все так запутано.

– Ладно, так и быть. Я пока помолчу.

– Сделай одолжение.

– Пожалуйста.

– Спасибо, Наташа, ты настоящий друг.

– На здоровье. – Наталья привыкла к тому, что последнее слово всегда оставалось за ней, и я не стала с ней спорить.

После того как Наталья замолчала, я вновь обратилась к Илье и произнесла виноватым голосом:

– Илья, она молчит.

– Невероятно, – вновь ухмыльнулся Илья.

– Я и сама не верила в то, что такое возможно.

– Получается, что я могу продолжить? – издевательским тоном спросил Илья и ехидно посмотрел в сторону Наташки.

– Похоже, что да.

– Давайте издевайтесь на пару над бедной, несчастной, ограбленной девушкой, – пробурчала Наталья и, демонстративно от нас отвернувшись, уставилась в окно.

– Значит, сегодня в ресторане я встретила твоего брата… – Я сделала Илье знак, чтобы он продолжал свой рассказ.

– Ты знаешь, если честно, я сам удивлен этой вашей встречей. Мы с ним довольно долго не виделись. Сначала изредка созванивались по телефону, а затем и эти редкие звонки прекратились. Точно, мы не виделись лет пять. Даже немного больше.

– А почему вы не поддерживаете отношения?

– Видишь ли, до того момента, как умер наш отец, компания, которой я сейчас управляю, всецело принадлежала ему. Отец, как только мы с братом немного подросли, пытался заинтересовать нас делами компании. Это наш семейный бизнес. Я ловил каждое слово отца, каждое его движение, а Влад был ленив, пассивен и старался как можно меньше участвовать в бизнесе. Благодаря отцу дела компании шли хорошо, она процветала и расширялась. Но отец думал о том, что когда-нибудь наступит день, когда ему пора будет уйти на покой, и тогда на его место должны встать мы – молодые, энергичные, инициативные, полные сил, решимости и знаний. Его целью было довести нас до этой черты… – Илья задумался, помолчал, а затем сам же нарушил тишину:

– А затем Влад стал воровать.

– Как «воровать»?! – удивилась я.

– Ну, как люди воруют…

– Люди воруют, когда им чего-то не хватает, – растерянно произнесла я. – Если не ошибаюсь, Влад ведь ни в чем не нуждался.

– Иногда люди воруют и оттого, что у них все есть.

– Бессмыслица. Получается, когда все хорошо, то тоже плохо.

– У него патология какая-то. Несмотря на то что мы всегда жили в достатке, Влад стал подделывать подпись и при помощи придуманных им махинаций снимать деньги с отцовских счетов. Сначала это были мелкие суммы, но затем они все увеличивались и увеличивались. Влад никогда и ни в чем не знал меры. Уж если он за что-то взялся и куда-то влез, то не остановится до тех пор, пока не дойдет, что называется, до упора.

– А как же последствия?

– Влад никогда не думал о последствиях. Он всегда жил одним днем. Короче, он стал регулярно обворовывать отца. И я уже сказал: это были немалые суммы.

– А куда он их девал?

– Казино, девушки, клубы, скачки, рестораны, машины… Он стал наплевательски относиться к делам компании, наш семейный бизнес перестал его интересовать. Он просто ушел в загул. Наслаждался жизнью и решил, что для того, чтобы красиво жить, не обязательно много работать. Нужно просто иметь голову на плечах и осторожно снимать деньги с отцовских счетов. Он менял девушек как перчатки. Каждый день. Он знал, что все девушки любят деньги, а денег у отца очень много – хватит на все развлечения, да еще и останется. Его любовницей стала сама жизнь. Влад любил ее праздность, красоту, доступность и даже безбашенность. Он хотел насладиться всеми благами жизни, захватить и попробовать все, что можно, пока до старости еще далеко, и прожить отпущенный срок на полную катушку. Он хотел все и сразу. Не желал ждать. Он просто возненавидел бизнес, говорил, что есть люди, которые созданы для работы, а есть люди, созданные для отдыха и куража. Влад интересен собой, богат, наследник мощной компании… Аппетиты его росли, как на дрожжах, и однажды он окончательно обнаглел – украл с отцовского счета довольно большую сумму. Отец тут же провел расследование и, когда узнал, что деньги воруются уже на протяжении долгого времени да еще его родным сыном, пришел в дикую ярость. Он тут же нанял детектива, который разложил последний год жизни Влада буквально по полочкам. Для отца стало неприятным открытием, что Влад уже давно отошел от бизнеса, живет за счет украденных денег, много пьет и сидит на коксе.

Отец хотел простить своего сына за тот неправедный путь, который он выбрал, и дать ему шанс начать все сначала, но… не смог. А тут еще у мамы пропали драгоценности, и оказалось, что это тоже дело рук Влада.

– У мамы пропали драгоценности… – бесцеремонно перебила Илью Наталья. – Теперь понятно, откуда это все тянется. Если этот недоумок воровал у родной матери, то что можно говорить о краже у случайной девушки!

Илья никак не отреагировал на Наташкины слова и продолжил:

– Одним словом, пропажа маминых драгоценностей окончательно добила отца, и он выгнал Влада из дома. И не просто выгнал! Он сказал, что у него больше нет сына.

– Что значит «нет»? Он от него отказался? – спросила я вкрадчивым голосом.

– Он вычеркнул его из своей жизни. Плюс ко всему он оставил его без денег и лишил наследства.

– Ну дела. Твой отец был таким жестоким?

– Он был очень правильным и порядочным человеком. После того как он выгнал Влада из дома, он очень сильно переживал по этому поводу.

– Кто? Отец или Влад?

– Отец. А Влад вообще никогда не умел переживать.

– Понятно. Да уж, братец у тебя… Мне казалось, что близнецы похожи не только внешне, но и характеры у них должны быть одинаковыми.

– Но Влад принял удар спокойно, – как будто не услышал мою последнюю фразу Илья. – Не унижался и ни в чем не раскаялся. И научился жить без отца.

– Каким образом?

– Он, как никто другой, мог пользоваться благами женщин.

– Он альфонс? – вновь влезла в разговор Наташка, но так и не получила ответа.

– Несмотря на то что у Влада уже не было прежних денег, – не обращая внимания на Наталью, продолжил Илья, – он по-прежнему не знал отбоя от женщин. Одна из его любовниц сняла ему квартиру, другая принялась оплачивать счета, а третья исполнять все его прихоти.

– Значит, все-таки альфонс, – в который раз влезла в разговор Наталья. – Только это не чистый альфонс. Это гибрид – смесь альфонса с вором-домушником. Уникальный случай.

Но, как и в предыдущий раз, Илья не обратил внимания на Наташкину реплику и продолжил свой рассказ:

– Несмотря на то что Влад совершенно не общался с отцом, я не мог не поддерживать с ним отношения и всегда переживал по поводу того, что все наследство было переписано на меня, а мой брат так глупо и нелепо остался за бортом. Не знаю почему, но я чувствовал себя виноватым в сложившейся ситуации, мучился. В глубине души я осуждал отца и понимал, что, в отличие от него, не могу вычеркнуть родного брата из своей жизни. Я не порвал отношения с братом. Иногда я приезжал к нему на квартиру.

Он всегда был окружен красивыми женщинами, и это наводило меня на различные размышления. Однажды Влад попросил меня поговорить с отцом и попросить от его имени у него прощения. Я это сделал, но отец был непреклонен. Он заявил, что не хочет ни видеть его, ни слышать о нем.

– И все же твой отец был очень жестоким человеком, – не могла не вставить я свой комментарий. – Ведь он же его родной сын!

– Он просто не умел прощать, – поправил меня Илья.

– Даже близких?

– Близких простить еще труднее.

– А мне всегда казалось, что наоборот.

– Легче простить, если у тебя украл посторонний. Тяжелее простить, если тебя обворовал близкий человек. – Илья немного помолчал в задумчивости, а затем продолжил свой рассказ:

– Мы стали встречаться с Владом все реже и реже. Он перестал звонить, а я перестал приезжать к нему на квартиру.

Отец все больше и больше вводил меня в свой бизнес, и я дни напролет проводил в его компании. А однажды я позвонил Владу – хотел извиниться за то, что мы не виделись долгое время, но в трубке услышал чужой голос, который сообщил, что мой брат уже давно поменял место жительства и попросил не беспокоить. Так разошлись наши пути. Правда, от общих знакомых я слышал о том, что он по-прежнему пользуется благосклонностью женщин, является их любимчиком и разбил не одно женское сердце, а иногда не брезгует и воровством у некоторых любвеобильных дамочек. А потом случилось самое страшное. Отец трагически погиб.

– Как?! – воскликнула я.

– Он уехал в командировку в Сибирь и… Его нашли застреленным в гостиничном номере.

– Что? – Мы с Наташкой задали вопрос одновременно и обе уставились на Илью испуганными глазами.

– Вы так удивляетесь… – посмотрел тот на нас недоуменно. – Как будто никто на этом белом свете, кроме моего отца, никогда не погибал от руки убийцы… Но ведь такое происходит сплошь и рядом. Сейчас чуть ли не каждый день убивают какого-нибудь бизнесмена, а мой отец был не просто бизнесменом – он был очень удачливым, влиятельным и крупным бизнесменом! Такие люди, как известно, всегда входят в группу риска и находятся под прицелом очень многих недоброжелателей и криминальных элементов.

– Мы все это знаем. Но нам всегда казалось, что это все где-то далеко, – пояснила я. – А тут твой отец… Надо же, убили в гостиничном номере… И что, никто никого не видел и ничего не слышал? Ведь кто-то же посторонний проник в номер!

– Человек, убивший отца, вошел к нему не через дверь, как установило следствие. Номер находился на первом этаже, но рядом с постом дежурной по этажу, да и в саму гостиницу никто из посторонних не заходил. Все служащие, работавшие в отеле в ту ночь, были опрошены и дали свои показания. Убийца попал в номер через окно. Причем окно никто не разбивал, не взламывал щеколду. Отец открыл окно сам.

Это тоже доказало следствие.

– Как это сам? – снова, совершенно не сговариваясь, словно по команде, спросили мы с Наташкой в один голос.

– Видимо, он знал того, кто постучал ему в окно.

Поэтому и открыл. На оконных задвижках отпечатки отца.

– Вот это дела… – Я почувствовала, как у меня перехватило дыхание.

– Действительно. У меня аж мурашки по коже! – съежилась Наташка.

– Так вот. Я это все к чему говорю… – продолжил Илья. – Нашлась свидетельница.

– Какая свидетельница?

– Обыкновенная. – На лице Ильи появилась нервная усмешка.

– Ну, расскажи! Не тяни! Не трави душу!

– Она видела у гостиницы человека, который очень сильно похож на меня.

– На тебя? – Мне показалось, что кто-то зашатал стоящий подо мной стул.

– В том-то и дело, что на меня. Так как все ближайшее окружение отца ничего не знало о судьбе Влада, с которым мы не общались несколько лет, все шишки посыпались на мою голову. Мне устроили очную ставку со свидетельницей, и она сразу опознала меня.

– Но зачем тебе убивать своего отца? Ты и так его единственный наследник! – не могла я не задать крутившийся в голове вопрос.

– Тот же вопрос задало себе и следствие. У меня действительно не было для убийства никаких мотивов. Все документы и так уже были оформлены на мое имя. Я находился с отцом в хороших дружеских отношениях, прекрасно работал под его началом…

Кстати, я всегда поражался его могучей трудоспособности, самопожертвованию и самоотдаче делам компании. Так вот, о следствии. Была рассмотрена и такая версия: несмотря на то что я единственный наследник, мне захотелось свергнуть отца, завладеть наследством и прийти к единовластному правлению компанией. Мол, мы с отцом ругались на почве бизнеса и у нас были большие разногласия. Но это не подтвердилось. В гостиничном номере не нашли моих отпечатков пальцев. Вообще-то отпечатки были там стерты, но все же несколько отпечатков осталось. И принадлежали они… Владу.