Текст книги "Искалеченный мир (СИ)"
Автор книги: Юлия Меллер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
Глава 9.
Землянка лежала и размышляла. Что за жизнь у неё складывается. На Земле она с мужем работала изо всех сил, чтобы оплатить кооперативную квартирку, потом растили дочь, муж временно оказался безработным. Потом не платили зарплату Алёне, многие ушли, но она выдержала и осталась. Время перемен не самое спокойное, но всё наладилось в финансовом плане, а муж ушёл. Ничего, пережила, всё устаканилось, так поди ж ты, вместо размеренной жизни она попала в дурацкий портал. И снова выживание. Почему люди не получают того, что хотят? Разве много ей нужно? Знать, что есть дом, еда в нём, пусть минимум комфорта будет. Нормированная, без излишней ответственности работа, чтобы нервы не трепала. Вечерами мечталось ей заниматься интересными делами. Алёна переводила новейшие научные работы в сфере медицины на русский язык. Вроде она на острие прогресса, и в то же время все склоки о признании труда, о спорных моментах её не касаются. Да, она не лидер. Но почему же в этом мире ей без конца приходится брать на себя ответственность. Дэль и Реф, обязательно без неё вляпались бы в неприятности. Малыши Бора, Хор и Вар, тянутся к ней, ластятся и уже прикипели к сердцу. Сам Бор совсем не понимает, что с ним произошло. Ей надо уходить, чтобы снова начинать всё сначала, а она уже привязана. Как чувствовала, что лучше быть одной. Или это страхи? Оставляя на Земле взрослую дочь и внуков, она знала, что у них всё хорошо, и всё же душа болит. А как теперь уходить? Да и куда?
Алёна совсем запуталась в своих думах. Посмотрела на заснувшего на диване управляющего. И чего он в ней нашёл? Нет, принижать себя не хотелось, но ведь он кроме неё никого не в упор не видит. Это чертовски приятно. С другой стороны, Алёна тоже ни одного из встреченных в мире Всё мужчин не выделяла так как Бора. Он сразу ей глянулся, а уж она повидала всяких, пока была бестелесной.
Женщина вздохнула и тем самым разбудила оборотня.
-Как вы себя чувствуете леди? – смутился мужчина своего сонного вида и вежливостью прикрывался как щитом.
Она улыбнулась. Бор не первый раз спрашивал её о самочувствии или что принести, что сделать, но тогда не было сил отвечать, и она закрывала глаза, чтобы лишний раз не будоражить "сиделку".
–Лучше, – откликнулась Алёна, – намного лучше.
Бор просиял и рванул к постели. В радостном порыве он подхватил целительницу вместе с одеялом и крепко прижал к себе.
Столь искренний жест, словно омыл воздушными щекотными пузырьками метущуюся душу Алёны, и она ожила ещё больше.
-Очень хочется кушать, – слабо пискнула она, выковыриваясь из сгрудившегося вокруг неё одеяла.
Через несколько минут в покоях женщины столики были заставлены едой. Очень многих обрадовала весть о пришедшей в себя целительницы.
Жители Ауреля очень прониклись сравнением исцеления без магини и с ней. После первой памятной схватки многие встряхнулись, переоценили новую жизнь. Некоторые стали больше выкладываться в работе, только чтобы их не привлекали в ополчение.
Совершенно по-другому думал владетель. Никакой благодарности за своих вылеченных людей он не испытывал, более того, был раздражен. Ему совсем немного не хватило до полной и безоговорочной победы. Если бы Грасс был повержен, то можно было бы смело смотреть в будущее. Дополнительное количество работников, помощь горного народца в обмен за его магические услуги, расширение владений. Он уже всё держал в своих руках и упустил из-за обморока недоцелительницы. Если бы Ди не имела защиту, то он воспользовался бы и этой предательницей, но увы и ах. Присутствовало раздражение и на сына, который мог бы догадаться и без ущерба для себя подкинуть родной силы, но он молод, растерялся. Пока глазами хлопал, момент упустил. Теперь же гостья лежит колодой, под охраной оборотня. Стоит ей набраться сил, и она отомстит. Ему ли не знать магов, особенно магинь.
Алёна кушала, угощала Бора, отмечая его осунувшийся вид, подпихивала пирожки Рефу с Дэлем, зная, что они вечно голодные.
Ничего интересного за время лёжки женщины не произошло, и она, пользуясь моментом, взялась просвещать Бора о том, что знала по книгам о оборотнях. Если ей удалось помочь ему при обороте из зверя обратно, основываясь именно на несерьёзной литературе, то почему бы не предположить, что многое там обоснованно.
–Я думаю, – говорила она после рассказа о волках-оборотнях и их связи с луной, – что медведи не так завязаны на лунных циклах, но свои ограничения есть. Как сняли купол, так у вас Бор, начала просыпаться сущность зверя и ему потребовалась свобода в перемещениях. И именно из-за звериной сути своих детей вы восприняли, как конкурентов. У медведей малышей воспитывает мать, оберегая от самцов. Лорд очень умно поступил, отправив вас из дома. Кстати, сейчас вспоминаю молодых мужчин, которые хотели не так давно остаться у нас на поселении, но явно из-за вас переменили мнение. Может я фантазирую, но скорее всего это тоже были оборотни, волки или кто другой. Вы явно их подавляли. Что ещё могу добавить? Волки живут стаей, медведи, скорее одиночки, но умеют сотрудничать.
Бор слушал и отчаивался. В глазах женщины, которая для него очень быстро стала олицетворением смысла жизни, он выглядел зверем. Ему жизненно необходимо слышать, как она хвалит его, видеть, как она радуется ему, встречая с работы, что хлопочет о нём. Он жаждет, чтобы леди касалась его, ласкала, не только словом, но и руками, телом. И раньше-то все мысли его были несбыточными фантазиями, а теперь он даже не человек.
-Бор, вы совсем загрустили, – прервала свою лекцию землянка, – из-за моих слов, да? Простите, я ведь вам пытаюсь рассказать всё гуртом, про самих животных, про обороты, про проблемы могущие возникнуть при дальнейшем проживании с другими оборотнями и людьми. Всё в кучу, но ведь времени мало, а хочется предостеречь. Самое главное помните, что вы человек и он в вас главнее! Держите свои инстинкты в кулаке!
Алёна смешно погрозила своим кулачком.
– Вы теперь понимаете откуда в вас агрессия и раздражение. Уделяйте внимание звериной части, он только так может показать, что чем-то недоволен и в принципе зверю в вас не так уж много и надо. Подготавливайте своих мальчишек к обороту и помните об осторожности. Вы были при обороте опасны и чудо, что никто не пострадал.
–Я, – срываясь, начал мужчина, – я бы никогда на вас не напал.
Алёна видела, что чем дольше разглагольствует, тем сильнее сникает Бор, но не рассказать о трудностях, не предупредить о возможных неприятностях, не запугать немножко, ради профилактики, она не могла. Ради него же старается! И всё же, сердце сжалось от сочувствия, невыносимо захотелось прижать мужчину к себе, приласкать, успокоить, пообещать, что всё будет хорошо. Еле удержалась. Ей надо уходить, рвать все возникшие связи, а не привязывать к себе. Это нечестно по отношению к Бору. Она-то сильная, уже знает, что всё проходит, и любовь, и привязанность. Надо только выждать, переболеть.
Незаметно радость от выздоровления ушла, все сидели грустные, а вскоре разошлись по своим делам.
Лали прибежала помогать леди приводить себя в порядок, а вскоре пожаловал дед Нарие.
-Живо собирайся, – без предисловий скомандовал сущность-смотритель.
–Но я ещё не очень...
–Сейчас твоего оборотня местный лорд выжимает, условия диктует.
–Какие условия?
–Собирайся давай, да слушай. Медведушко хочет уйти с тобой, чин по чину разойтись хотел дурень.
–Но я же Бору ничего не обещала...
–Ты не отвлекайся. Мужик твой ни на что и не надеется, но следом уйти готов хоть счас. Да только кто ж его отпустит. Он же боевая единица силы немерянной, да устрашающе как смотрится. Вот лорд там и выворачивает всё вкривь да вкось. Закончится тем, что тебя отпустит, а медведь расплачиваться будет, повязанный словом, как цепями. Собралась?
–Мне брать нечего. Я со своим скарбом через пару дней с голоду ноги протяну. Мысли были потихоньку с кухни запасов прибрать, а здесь всё моё в рюкзаке уместилось.
–Продукты тебе домовушки принесут, не беспокойся. Я договорился. Теперь дуй к лорду и прощайся с ним. Не боись, я рядом буду. Если он попрёт против тебя, я на него ужас нашлю, а ты тогда беги.
–Но...
–Живо, одна нога тут другая там, – гаркнул сущность, и женщина, подхватив ношу побежала.
На одном дыхании преодолев лестничный пролёт, Алёна замешкалась на хозяйском этаже. Из одной двери выглянула моська незнакомого домового, быть может коридорного, он помахал ручкой привлекая внимание и пальцем указал нужную дверь. Женщина заторопилась и, стукнув из вежливости разик по полотну, сразу открыла её. Грозный лорд и подавленный управляющий предстали разом перед ней. Пришлось задушить в себе ярое желание выступить перед владетелем за свою обиду, за угнетение Бора, но многолетняя практика сдержанности и осторожности помогла и сейчас. Хорошо кулаками махать сильному, а когда противопоставить нечего, то подобное выступление можно позволить себе один раз в жизни, после него уже ничего не будет.
-Лорд Аурель, я понимаю ваш поступок во время схватки, – взяв деловой тон, начала целительница.
–Вы ответственный правитель, за вашей спиной укрывается много людей, и ваш расчёт был верным. Победа многого стоила. Упрекну вас лишь в том, что я была не единственным магом в вашем окружении, и если бы у вас был план, то никто не пострадал бы.
Как же хотелось землянке расцарапать наглую, самоуверенную, лощеную морду владетеля, но она не просто держалась, а ещё жестко ограничивала себя в словах.
-В силу произошедших событий, считаю невозможным для себя оставаться в вашем доме. Плату за лечение ваших людей не беру, так как проживала я у вас как гостья и о других условиях мы так и не договорились, надеюсь, препятствий с вашей стороны не будет.
Владетель размышлял, поглядывая на леди, на оборотня. В принципе его устраивало, что она не тянет за собой медведя, но отпускать потенциального врага очень не хотелось. Вторая женщина от него уходит за короткий срок и если она отправится к Грассу...
-Леди я требую с вас магического слова, что вы не идёте к моему врагу. В качестве извинения за свой проступок могу предсказать вам, что мой сосед вам обрадуется, но участь ваша у него не будет радостной.
–Не надейтесь, что я слаба лорд Аурель, – усмехнулась землянка, видя, как за лордом мотает головой Нарие. – Никаких обещаний вы от меня не услышите. Могу только сказать, что не планирую идти к Грассу.
Алёна позволила себе развести руки и слегка направить дар в ладошки. Лорд должен был заметить, что пальцы её искрят.
Владетель заметил показной жест, но оценил больше не золотое свечение вернувшегося дара, который он не уважал, а накатившую на него жуть. Ему потребовалось усилие, чтобы не согнуться, не забиться в угол. Он не ожидал, что целительница может не только лечить, но и ужасать. Из последних сил держа лицо, он выдавил из себя:
–Прощайте леди Одинцова.
–Прощайте лорд Аурель.
Землянка развернулась и почти бегом бросилась вон. Видеть разочарованного Бора было выше её сил. Она о нём не сказала ни слова. Но разве должна? Аурель не отпустит его, да даже если бы отпустил, имеет ли она право тащить за собой мужчину, у которого двое маленьких сыновей?
Алёна сбегала по ступенькам, вытирая слёзы. Накатило вдруг, за Бора, за неё саму уходящую в неизвестность, за Хора и Вара. Что ж ей всё никак не устроиться в этом мире? Нет ей нигде места.
Выскочила в кухонную залу, отвесила уставившимся на неё людям прощальный поклон.
–Не поминайте лихом, – обратилась ко всем разом и сразу ушла.
За дверью Нарие шепнул ей на ухо:
–Иди по тропке, никто тебя не увидит на ней.
Женщина не сомневаясь ни единого мига пошла по дорожке, которая следом за ней исчезала. Реф с Дэлем сорвавшиеся следом и тащившие ворох необходимых вещей уже не увидели куда ступать и, покрутившись, вынуждены были вернуться.
Идти целительнице пришлось недолго. Как в тумане прошагала мимо окруживших дом соседских воинов, одним махом промчались поля, промелькнули деревца знакомого леса. Остановилась на полянке, окруженной кустарниками.
– Вот здесь поживёшь пока, – важно произнёс, обозначившийся рядом Нарие.
Не успела Алена ничего ответить, как в центре поляны начал расти холм. Сначала пологий, потом поднабрался сил и резко вытянулся вверх. Засуетился знакомый леший, оббежал возвышенность вокруг, в холме образовались овальные дыры. Землянка с нетерпением смотрела, что будет дальше. Такое явное колдовство ей не надоедало и вызывало восхищение. Она так же с неутихающим восторгом смотрела, когда колдовала Верна, теперь чудо творил для неё маленький народец. Она покосилась на Нарие, помня о его предупреждении, что за всё надо платить. Дед стоял спокойно, одобрительно кивая.
Из центрального проёма мелькнул знакомый домовой со старшими детьми и овалы стали ровнее, а затем прямо на глазах приобрели окантовку. Пока Алёна следила за дверью, малые овалы засверкали окнами.
«Интересно, из каких запасов Ауреля стащили? Может, прямо из окон вынули? Все одно много побито, так пустой рамой больше, меньше...», позлорадствовала женщина.
-Пускай доделывают, а мне тебя ещё научить надобно, – подал знак дед следовать за ним.
Землянка, нехотя отрывая взгляд от кипучей работы, ушла к краю поляны и увидела малышку ручейка. Она подросла, скоро совсем девушкой смотреться будет. Девчушка поклонилась ей и замерла.
-Вот, избаловали пигалицу, она раньше времени волшебную воду из земли вытащила, – проворчал дед.
–Живая вода, – ахнула женщина.
–Нет, говорю же, раньше времени, – погрозил кулаком малышке, – но чрезвычайно целебная водичка. Только сила её ограничена. Использовать её можно будет здесь или до темноты, куда бы ни унесли её. Слабенькая ещё. Магический фон повсюду нестабилен, разрушает структуру. Но учёт уже нужон. Источнику требуется хозяин. Каждому показываться он не может, а пользу приносит должен, а то захиреет. Вот ты и будешь приглядывать за ним.
–Можно точнее, что за пригляд? – растерялась Алёна.
–Камешками выложи, ручеек покажет, как лучше сделать. Запас себе набери, только помни, вынесешь с поляны, как стемнеет, то волшебство разрушится. Сама без особой надобности не пей.
–Почему? Повредит?
–Сначала болячки свои подлечишь, может, юницей станешь, а дальше не заметишь, как подсядешь, да дурой радостной бегать будешь. Всё тебе покажется смешливым, добрым, милым. В общем, долго не проживёшь.
– О как!
–Да, потому запомни, только по делу пей сама! Кому потребуется даром своим пройдись, водичкой эффект закрепи, снаружи да внутри. Плату брать не имеешь право, только если подарок ответный принять можешь. Как деньги потребуешь, так источник больше найти не сможешь.
–Я что же, здесь только для того, чтобы своими руками водички черпануть и передать?
–Ты решаешь, кому дать, кому отказать. Магических животных сейчас мало, потому работы у тебя не много, но если бы не хозяин источника, то животные опились бы водичкой этой во вред себе. Да и люди, прознав о ней, жадничать начали бы. Ну про людей ты сама хорошо понимаешь, а всем в ком есть магия просто так пить нельзя. Вот потому ещё источник скрыт.
–А сам он не может показываться тому, кто нуждается?
Дед всплеснул руками.
–Как ты себе это представляешь! Только сейчас раненных, болезных на "Всё" тысячи, сама подумай, куда воде бежать, по каплям разорваться?
–Я же не против, но ответственность большая, волнуюсь. А вдруг я уйти захочу?
– Уйдешь, никто воду не увидит, пока новый хозяин не появится, – махнул рукой сущность.
Женщина вздохнула, повязали по рукам и ногам.
–Как нового хозяина определять? – тоскливо, уже ни на что, не надеясь, спросила она.
–Любой маг с целительским даром подойдет, знахарка подошла бы, да ещё долго их не будет. Можно магическое существо обязать сторожить, но они очень уж прямолинейны. Им сложно разбирать, кому можно давать воду, кому с осторожностью. Ты ещё только пришла, а уже об уходе думаешь. Поживи, видно будет. Пошли смотреть дальше хозяйство.
Поближе к домику-норе ручеек вывела ещё один источник, и пока дед не видит, весело подмигнула и прошлась передразнивающей его походной. Алёна улыбнулась детской забаве и поспешила внутрь нового жилища. Думала будет темно и тесно, но на потолке ромашкой расположились магические шарики давая мягкое тёплое освещение, стены отделаны тоненькими бамбуковыми палочками из теплицы Ауреля. Мебель без сомнений позаимствовали так же из дома владетеля. Получилось очень уютно, кухонька, куда приволокли магический шкаф, она же столовая с гостиной и поменьше спаленка. Перегородкой служили бывшие этажерки, ставшие стенкой-стеллажами. Вдвоём может было бы тесновато, но одной вполне комфортно. Словно новомодная квартира-студия, где на 20 кв.метрах помещается всё необходимое. Была метровая прихожая, сбоку уместили настоящий туалет, только воду самой носить надо для бачка, рядом не больше шкафа размером душевая, опять-таки с ручным наполнением укреплённого наверху бака. Но главное, что всё это было, а вода рядом, три шага от норы и слив предусмотрен. До потолка рукой женщина не достаёт, с него ничего не сыпется, стоки есть, мебель есть, посуды натащили, даже запасы еды перенесли. Только вот...
-А где же печка? Тепло поддерживать, да готовить как?
–Печь перетащить сюда дело не сложное, – заявил домовой, – только топить тебе хозяйка нечем будет. Мы другое нашли, видно из стародавних запасов. Вот, учись пользоваться.
Старый домовой постучал костяшками пальцев по лежащей на столе сбоку от окна большой гладкой, отполированной тёмной доске. Украшена она была вдавленными в неё камешками.
–Ну-ка коснись силой своей целебной до вкраплений, – торжественно скомандовал он.
Алёна улыбнулась наступившему затишью и ожиданию, выпустила немного тепла с кончика пальца. Камешек в доске засветился и следом за ним по цепочке начали загораться другие. Целительница чуть добавила силы и по вспыхнувшим камням увидела чётко рисунок. Узор располагался спиралью, и больше всего это походило на конфорку. Приглядевшись к доске, она поняла, что материал ей неизвестен, но он не нагревается, только камушки в нем жар выделяют. Можно доску переносить с места на место, осталось только разобраться в регулировке нагрева камешков.
-Благодарствую, – поклонилась домовым женщина, – от всей души.
–Чего уж там, – засмущались довольные хозяйственники, – у тебя на полу мы несколько похожих плит выложили, у них нагрев малый идёт, да на долго хватает. Разберёшься.
Раскланиваться больше никто не стал, исчезли, как не были домовые, леший с помощниками скрылся, ручеек побежала по своим делам, полевик, оставив сноп трав, поморгал глазками и был таков.
-Обживайся, – осмотревшись, последний раз давал напутствие дед Нарие, – помни должность у тебя не малая, можешь и приказывать некоторым, но не зарывайся. Ежели чего кричи меня, приду уж.
И исчез, не дожидаясь напутственных слов.
Алёна присела на короткую скамью и перевела дух. Не верилось, что утром ещё лежала пластом, днём обедала в большой компании, а вечером уже вдали от дома Ауреля.
Принялась хлопотать. Вокруг всё новенькое, всё продумано, но кое-что переставила для своего удобства, заварила чая и села дожидаться, пока он настоится. Разглядела на полу вставленные плиты, нашла в них меленькие камешки, густо засыпанные и вдавленные в поверхность, впустила свой дар, и плита сменила свой цвет. Из неприметной стала слегка светящейся, матовой. Красиво и тепло. Ночи уже холодные и женщина запустила в работу все найденные напольные плиты.
Мыслей у неё было много, очень она переживала об оставшихся в доме Ауреля. Задумалась, как жить ей одной в лесу, где пропитание брать, когда притащенные припасы домовыми закончатся. А ведь скоро зима и полевики, лешие заснут. Смогут ли её домовые сократить себе путь и пройти к ней? Вопросы, переживания, предположения, оборвались, наконец, сном. А на следующий день многое отступило, перестало терзать. Будь что будет.
Глава 10.
В доме Ауреля уход целительницы заметили все. Люди столь долгое время лишь из любопытства обращавшие внимание на гостью, в последнее время начали ставить её выше своей владетельницы и вот потеряли её. Лорда своего жители дома очень ценили, уважали, но за то, что не смог удержать у себя гостью, корили. Никто не знал тонкостей взаимоотношений между владетелем и пришлой леди, но подозревали, что обида женщине была нанесена. В свете сплетен неожиданно Бор стал романтическим несчастным героем. Все видели, что мужчина, их защитник, «спал с лица». Обратили внимание и на погрустневших малышей, пригретых леди, на её ребят, не знающих чем заняться. В добрую память о гостье всем, кого она ценила, жители уделяли внимание, бывало, доброе слово скажут, угостят чем. Только мечущемуся управляющему не знали, как могут помочь, разве что накормить от души. Пусть горе своё хоть заест.
Бор мучился, переживал, обижался и прощал свою леди. Понимал, что владетель сейчас ни за что не отпустил бы его, но надеялся, что выполнив все выдвигаемые условия, всё же смог бы уйти, но Алёнушка помешала заключить договор. Повезло ему, что в кабалу себя не загнал, но чего ради дальше здесь жить? Для чего работать? Что защищать? Теперь он точно знает, что дом – это там, где любимая женщина ждёт. Малыши его тоже это поняли, тянулись к леди, а ему вроде ревностно, что она их по головам гладит, на коленки посадит, прижмёт к себе, а вроде и обнять всех кучей хочется, так уютно, когда все вместе.
Теперь он научился понимать, где чувства зверя, где человека. Звериное в нём яркое, простое, эгоистичное. Человеческое же всё сложнее, каждый поступок отягощен совестью, мерой справедливости. Именно эти гири подсказывают ему, что не время упиваться своим горем, нужен он людям, с которыми рос рядом, очень нужен мальчишкам, своим и Алёниным. Народ у них разный живёт, не все добры, не все нейтральны, а детям, да чужакам, всегда первым от зла достаётся.
Погода будто расстроившись, что славную леди обидели, нахмурилась и понеслись по небу низкие тучи, ветер стал злым, порывистым, а дождик растерял задор и изводил своей затянувшейся мелочностью. Холодно, сыро, промозгло в доме Ауреля, что же говорить об осадивших их воинах.
Алёне было уютно в своей норке, только скучно. Источник с будущей живой водой она украсила, используя магическое зрение и советы ручейка. Обустроила дорожку к жилищу, сделала удобнее доступ к повседневной воде. Увлеклась экспериментами с волшебным источником. Полила им кусты, деревца, окружавшие её, травку, увидела, что всё на пользу пошло. Теперь каждый день ходила, и пока других пациентов не было, понемногу всем деревьям в округе устраивала целебный водопой. Довелось ей маленького пегаса увидеть. Смешной, неуклюжий, осторожный, но любопытный. Жалко его стало, одиночество надолго его верным спутником будет.
Домовые сколько смогли принесли ещё припасов. В основном солонины, да косточек для бульона. Яйцами, да творогом забили весь волшебный шкаф.
–Мясу холодное место найдешь, – поучали они, – а это только здесь сохранится. Нас не жди боле, полевик уже спать собрался, наших сил не хватит по лесу дорогу сокращать. До весны хозяюшка, – поклонились и исчезли.
–А как же новости, – вслед крикнула Алёна, но опоздала.
В избе всё завалено припасами. По большей частью досушивающиеся травы, ягодки, выращенные специально для неё заботливым лешим. Даже грибов ещё не было в молодом лесу.
С первым снегом ручеек попрощалась и отправилась "взрослеть". Никто больше не навещал женщину, никаких пациентов у неё не появлялось, и она целыми днями заряжала своим даром набранные камешки. Появилась у неё забота расчищать себе тропку до воды. Потом захотелось поддерживать в доступном состоянии дорогу к дому, да только где она эта дорога? Одна она во всём бескрайнем лесу. Забудут о ней все, и останется она здесь навечно.
Был соблазн в нагрянувшей тоске воды целебной пить, но испугалась. Вдруг девой юной или ребёнком станет. Зачем ей это? Сейчас себе Алёна очень нравилась, тридцать с небольшим, молодая женщина. Интересная, лицо умное, а вспомнила себя девицей, так поморщилась. Красоты не было, да и бог с ней, одна морока, но вот простота в лице тоже никуда не годится. Как ещё в молодые годы на неё муж запал? Хотя, в молодости он тоже неказист был, смешной, нескладный. Нет, воду пить нельзя. Самый лучший возраст чуть более тридцати.
Месяц прошёл, другой, до весны ещё далеко, а мясо закончилось, волшебный шкаф уже почти опустошен. Казалось бы, энергии тратит Алёна мало, целыми днями сиднем сидит, ест мало, а скоро голодать придётся.
Настал день, когда кроме сушёной травы, муки, да костей для бульона, ничего не осталось. Лишь тоска горькая, хоть вёдрами черпай. Смешно было вспоминать, как она радовалась своему назначению "хозяйка волшебного источника"!
Никому не понадобилась ни она, ни источник. Запрятали всё так, что ни дороги к ним не найти, ни знать о них никто не знает. Скукота да тоска. От безделья наковыряла семян с полевых цветочков входящих в лекарственные сборы и высадила в плошке. Подкармливала волшебной водой, подлечивала дохлятиков своим даром и когда пришла весна долгожданная начала выставлять своих питомцев на улицу. Травка ещё не везде появилась, но надежда, что теперь всё образуется, росла и крепла. В один такой денёк, когда солнышко припекало, сидела исхудавшая Алёна на ступенечке у двери норы, наслаждалась живым теплом, как услышала.
–Здравствуй хозяюшка, – голос полевика, а вместе с ним:
–Приветишь ли леди Алёна?
«Дождалась, наконец-то», нахлынули эмоции, и женщина бросилась обнимать гостей. Досталось и подсохшей кочке, и особенно Бору. Сто раз она пожалела, что ушла. Надо было рискнуть, выкрутиться, отстаивать себя. Всё лучше, чем ожидать, когда уныние душу изведёт. Страшным врагом оказались одиночество, ненужность и бессмысленность дальнейшего существования.
Вцепившись в мужчину, она не выдержала и расплакалась от счастья. Еле успокоилась, стесняясь своих эмоций и не видя, как у Бора так же бесконтрольно текут слёзы по щекам. Отступила, пригласила в дом, привела себя в порядок.
-Угощать мне вас нечем, разве что чаи у меня вкусные, душистые.
–Я принёс вам продуктов, да надеюсь, не пригодятся, – отчего-то смутившись, ответил мужчина.
–Отчего же, я с радостью приму, как видите, – рукой показала на пустые полки, – не барствую.
Алёна разглядывала управляющего и замечала перемены в нём. Она знала, что он моложе её лет на пять, в прошлом его поддерживала магия владетеля, а в настоящем его начала подкармливать магия оборотничества. Сейчас мужчина выглядел на сорок земных лет. Для местных жителей это было много, как повлияет снятие купола в дальнейшем на людей предполагать ещё рано. Бор смотрелся представительно, появилось в нём помимо уверенности в себе нотки властности. Не гордый человек сам по себе, а управленец, не допускающий мысли, что его могут не послушать.
Только тревога по поводу радости встретившей его женщины гложила его. Действительно ли ему рада, или просто первому навестившему обрадовалась.
Так трогательно было его волнение, столь явно, что Алёна подошла к нему, осторожно присела на колени и, обняв, прижалась щека к щеке. Бор замер, чуть подтянул её к себе поближе, коснулся губами скулы, не видя возражений, смелее принялся целовать, продвигаясь к губам. Никогда ещё ему столь страшно не было, как сейчас. Если она оттолкнёт его, сможет ли он отпустить? Уже нет, столько месяцев он запирал в себе всякие мысли, мечтательные и горькие, столько всего передумал и знал точно, чтобы жить дальше, ему нужна только Алёна. Терзал вопросами домовых, выспрашивая о ней, пытался сам найти дорогу, оборачиваясь зверем, но всё напрасно.
Алёна же наслаждалась, ощущая, как её обнимают, крепко прижимая, как бьётся сердце мужчины, норовя выскочить. Пальцы казалось, отдельно от разума радовались возможности щупать, гладить, мять Бора. Столько чувств снова навалилось на неё. Не было простой похоти, было много бОльшее, щемящее счастье от источаемого тепла мужчиной. Он только губ коснулся, робко, осторожно, а ей уже страшно стало, что он отступит, оторвётся от неё и снова где-то потеряется. Никогда не приходилось ранее испытывать подобного, хоть и любила, и счастлива была. Но вот имея за плечами полную жизнь, новое чувство приняла не как должное, а как дар, как величайшую редчайшую ценность.
Захлёбываясь в чувствах, первая близость у Бора с Алёной прошла порывисто, быстро, как будто сам факт происходящего, это необходимый штамп закрепления отныне существующих взаимоотношений. Он её, она его. Свершилось. Алёна, опомнившись немного, застеснялась, хотела прикрыться одеялом.
– Ты замёрзла?
– Нет, я просто...
– Коснись меня, – неожиданно попросил Бор.
Она провела ладошкой по груди, по животу, другой прошлась по скулам, по ушной раковине, по голове. Его наслаждение было столь трогательно, явно и открыто, что передавалось и ей. Уже смелее, активнее и откровеннее начались ласки и, не отрываясь, Алёна смотрела за производимым эффектом.
-Я никогда не думал, что может быть так сладко от простых касаний, – немного срываясь, тихо произнёс мужчина. У меня двое детей, редко я ложился спать, не сняв напряжения, и только сейчас открываю для себя, что такое любовь между мужчиной и женщиной.
Дальше он притянул Алёну к себе, и во многом повторяя её движения, ласкал, с жадностью наблюдая, как она реагирует, когда подрагивает, когда тянется за его рукой, за губами, и взгляд у неё затуманенный. Для него было сродни чуду, ощущать себя властителем чужого тела, и время от времени давая себе и Алёне разрядку, он снова принимался изучать, руководить, властвовать и брать.
Оба они потерялись в новых для себя ощущениях, всё для них было ярко и сильно. Не только телом тянулись истосковавшиеся, но и душой, и магией. Всё в них сошлось, как будто один был создан для другого. Несмотря на усталость, утомлённость, не хотелось отлепляться ни на секунду.
Сколько времени прошло, прежде чем выскользнули из своего мира влюбленные, они и сами не знали, но чувство голода усадило их за стол, и началась беседа.
-Как там... – запнулась женщина, – наши дети? Как Реф и Дэль?
Бор отложил ложку, посмотрел как-то по особому, справился с эмоциями и коротко ответил.
–Хорошо. Теперь всё у нас будет хорошо.
Перекусили, и Алёна продолжила спрашивать.
-Не голодали ли? Что с осадой? Как владетель? Все ли живы, здоровы? Животных сохранили ли? Как поселенцы? Есть ли новички?
Бор улыбался, он давно ни с кем не разговаривал и живой интерес леди к делам его, согревал.
-Голодали немного, но обошлось. Осады нет. Почти все живы, но требуется целительница. Животных сохранили самый минимум, на расплод. Поселенцев ещё не проведал, вы первая к кому проложил дорожку проснувшийся полевик. Новички есть, часть из них оборотни.
