Текст книги "Сто раз на вылет (СИ)"

Автор книги: Юлия Узун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

68

– Вижу, ты, Найджела, выбрала верную тактику. Благодаря твоим разумным действиям, никто на этой неделе не пострадает.

– Мы всего лишь на шоу. О каких страданиях речь? – огрызнулась я, глядя на Франко через плечо. Как обычно, он подошёл в самый неожиданный момент, когда я собиралась покинуть гримёрку.

– Но разве сюда пришли не за мечтой?

– Если бы они только знали, каким способом тут можно добиться исполнения мечты, вряд ли вообще подали бы заявку.

– Ох, Найджела, какая ты сегодня колючая!

Так бы и стёрла наглую улыбочку с этого итальянского бородатого лица. Я снова отвернулась к зеркалу, сделав вид, что поправляю огрехи макияжа на лице. Сегодня я, Беркер, Бернардо и Рико будем наблюдать «отсев» с балкона. Вот, что значит – порадовать Франко.

– Раз я сегодня кактус, не вздумайте ко мне прикоснуться. – Посмотрев на него, я ухмыльнулась. – А то с ваших нежных пальчиков кровь ручьём польётся.

Если Франко и намеревался мне что-то ответить, не успел. В гримёрку вошла Розалия и тут же воззрилась на него с ненавистью. Она не озвучила свои мысли, но я чётко прочитала в её больших глазах вопрос: «Что вы делаете в женской гримёрке?»

– Э… Я зашёл поторопить оставшихся участников, – быстро сказал он и вышел.

– Разве это не работа Ёси? – ядовито бросила она в дверь и посмотрела на меня уже с улыбкой.

Я рассмеялась в ответ.

– Теперь видишь, что происходит?

– Что он от тебя хотел? – полушёпотом поинтересовалась Розалия.

– Пришёл похвалить.

– Вот же гнилой человек! Ты поговорила с Беркером?

– Нет ещё.

– И чего тянешь?

– Тяну, потому что… потому что он включился в игру, в готовку. Я вижу, что наше расставание ему на пользу.

– Расставание? – Розалия бросила на меня упрекающий взгляд, от которого я вся съёжилась. Её руки были сложены на груди. – Насколько мне известно, ты не рассталась с ним. Он так ведёт себя из-за твоего равнодушия и холодности, но уверена, до сих пор не понимает, что с тобой произошло. Я настаиваю на том, чтобы ты поговорила с ним.

– Я… подумаю, что можно сделать. А сейчас, Розалия, настройся. Я не хочу, чтобы ты ушла.

Пожелав ей удаче на «отсеве», я крепко обняла её и вышла. Сердце тут же пошло ходуном. В нескольких шагах от двери в гримёрку стоял Франко. Он говорил по телефону, но меня посетили смутные сомнения, что разговор настоящий. Мы с Розалией говорили тихо, но у Франко вместо ушей могут быть локаторы. Не удивлюсь, если он кое-что услышал.

Розалия вдруг оказалась рядом, и мы с ней обменялись взглядами. Франко помахал нам рукой, мы помахали в ответ и двинулись к лестнице, потрясённые и напуганные.

– А если слышал? – шикнула я.

– Да что он мог услышать? Ну, попросила я тебя с Беркером поговорить, обычное дело. Не суетись. Всё будет хорошо.

Но ничего хорошего не произошло.

69

– Что происходит? – хмурился Рико.

Мы пересматривали серию «отсева» с воскресенья, ибо до сих пор уход Розалии оставался для всех нас загадкой. Причины её ошибок абсолютно беспочвенны и непонятны.

На самом деле, если бы я горько не рыдала в момент её «отсева», ребята не взялись бы за это типа расследование. В воскресенье, пока доехала до виллы, я чуть слезами не захлебнулась. Я толком не помню, кто был рядом в тот момент. Меня обнимало много рук. Помню только, что Бернардо сидел безучастно, причитая, мол, ушла и ушла. «Розалии давно пора было покинуть шоу», – нагло заявил он. От его хладнокровия я ещё громче начинала плакать. Тогда Дамьян сурово, но при этом тактично попросил его заткнуться.

В гостиной женской половины по понятным причинам присутствовали не все лица. Бернардо не позвали, как и его дружка Андриуса (ещё то трепло). Зельда осталась в своей комнате, шушукалась там с Ханной. Сплетничали по поводу собрания на их половине. Я их не звала смотреть серию, но знала, что они и так слышат. Отсутствовал Беркер из-за чувства глубокой обиды.

Я, единственная девушка в этой компании, устроилась в мягком кресле по центру. Рико и Мерти сидели у меня в ногах на полу. Йозо растянулся на диване. Эмиль оседлал стул. А Дамьян и Альвисс устроились на ковре возле дивана, на котором валялся Йозо. Всей этой дружной компанией мы пялились на экран телевизора.

– Разве не Андриус задел чашку с её начинкой? – заметил Альвисс.

– И мне так показалось, – поддержал Мерти. – С виду вроде как будто он ни при чём, но если посмотреть повтор, – он прокрутил назад и проиграл момент ещё раз, – видно.

– Смотри! Локтем! Да? – кричал Эмиль.

– На рожу Бернардо гляньте, – бросил Йозо, выставив палец вперёд.

Мерти снова отмотал назад. Бернардо почти свисал через перила балкончика, наблюдая за Андриусом. Да, всё как будто подстроено. Рико озвучил мои мысли:

– Мне видится это так: Андриус пошёл за кастрюлями, набрал их в руки так, чтобы выглядеть неуклюжим. Когда он проходил мимо Розалии, Бернардо начал раздавать советы. Андриус обернулся и…

– Чашка с готовой начинкой Розалии полетела на пол, – закончила я упавшим голосом.

Тот момент я помнила туманно, потому что наблюдала за другими участниками. Я видела уже упавшую чашку, крик Розалии, а потом её отчаянные попытки успеть приготовить новую начинку. Она успела, но вышло плохо, поэтому Розалия отправилась во второй тур с Андриусом и Йозо.

– Несправедливо! – негодовал Эмиль. – Тётка талантливая!

– Не называй её «тёткой», – одёрнула я. – Она мудрая женщина.

– О, простите, – он наигранно поклонился, затем не сдержался и хохотнул.

Устало вздыхая, я снова обратила внимание на экран. Как раз показывали момент, когда Франко общается с каждым из трёх претендентов на выбывание. В своей речи он несколько раз подчеркнул, что падение чашки – ошибка самой Розалии.

– Ублюдок! – вырвалось у меня.

– Кто? Франко Руис? – удивился Дамьян.

– А что, нет? Он ослеп и не видит, что происходит у него под носом.

На самом деле я понимала, что Франко не только видел, но знал, что произойдёт заранее. Сейчас все обвиняют Андриуса и Бернардо, но главное подлое лицо – Франко.

Отлично. Он преподал мне урок – показал, на что способен.

В день перед «отсевом» он слышал наш разговор с Розалией или же понял, что мы с ней заодно, и она что-то знает. Решил убрать. И убрал.

«Розалия, ты явно сегодня хочешь домой. Ну кто так толсто раскатывает тесто для тальятелле? Тоньше надо, тоньше!»

– Куда ещё тоньше? – хмурился Рико.

Мы видели, как она порвала два пласта, а следующая партия просто слиплась, и пришлось бросать в воду как есть, ибо времени на исправление не оставалось.

– Кажется, Розалию просто сбили с толку, – сделал вывод Альвисс.

«Нет, – думала я, – не сбили с толку… её намеренно подвели к ошибке».

70

Йозо – один из самых весёлых, остроумных участников, за которым с восхищением наблюдает публика. Парень, отличающийся своими интересами, но при этом доброй души человек. Впервые мы увидели агрессию в его поведении и словах.

На одном из групповых соревнованиях он спорил с Бернардо до тех пор, пока дым из ушей не пошёл. Вмешаться мне он не позволил. Испортил себе настроение и наделал грубых ошибок. Сама я за него не голосовала, но остальные были менее справедливы к нему. Йозо отправился вместе с Рико на «отсев».

Бернардо ликовал и злорадствовал, поэтому они умудрились ещё несколько раз поспорить. И, кстати, в этом споре Йозо смело выплюнул в лицо Бернардо обвинение, от которого у того лицо вытянулось.

– Что, – кричал в ярости Йозо, – теперь подстроишь мой уход? Подошлёшь своего подлизуна Андриуса, чтобы он нечаянно мою чашку с ингредиентами уронил?

– Ты что несёшь? – взвился Бернардо.

Андриус тоже вспетушился, и они чуть не подрались. Ёся спас ситуацию. Он сделал парням замечание и велел ехать в разных минибусах.

Но Йозо быстро отходил. Тем же вечером я присоединилась к нему в беседке. Мы сидели плечо к плечу. На коленях у Йозо лежала тетрадка, он что-то туда с особым старанием записывал. Синяков под глазами я не увидела, значит, с Бернардо они больше не спорили.

– Что пишешь? – наконец спросила я, скосив взгляд на сербские буквы. Я знала, что Йозо говорил на четырёх языках – он знал английский, сербский, русский, а хорватский был родным.

– Это стихи.

– Ого. Ты пишешь стихи? – искренне удивилась я.

– Да, – уголок его рта дернулся в зарождающейся улыбке, – я люблю писать стихи и мечтаю петь, а вернее читать рэп.

– У тебя полно талантов, Йозо!

– Уж лучше иметь один, но быть успешным в нём, чем иметь сотню и быть при этом полным неудачником.

Я положила обе ладошки и подбородок ему на плечо, изображая сочувствие.

– Не говори так. Твои таланты видят все. Непрофессиональный повар, сумевший переплюнуть профессионалов – мне кажется, это уже удача. Прочитай мне свои стихи… если хочешь, то я готова послушать твой рэп.

Минут пятнадцать мы посвятили его стихам. Сначала он зачитал мне текст, постукивая костяшкой пальца по деревянной скамейке. Потом он разъяснял значение написанного. Я попыталась выучить пару слов на сербском, но попытка оказалась провальной. Йозо громко хохотал над моим произношением. А я повторяла слова снова и снова, намеренно их коверкая, чтобы он почаще смеялся.

– Ну вот, не станешь поваром, станешь репером, – заключила я.

Он утирал слёзы на глазах, выступившие от смеха.

– Со спортом не вышло, и здесь не выйдет, я знаю.

– Спорт?

– В детстве ещё. Футбол, плавание, гимнастика. Всё попробовал. Ни одной награды.

– Видишь, у тебя такой выбор в жизни. Я вот кроме готовки ничего не умею.

– Не верю.

– А вот поверь. – Вздохнув, я вдруг почувствовала, что хочу поделиться душевными переживаниями именно с Йозо. Ни с кем – ни с Талией, ни с Беркером – я не делилась своими мыслями. Но поскольку Йозо мне открылся, я тоже испытала желание поговорить о себе. – До шоу я дышала своей профессией. Работала поваром в обычном кафе, мечтала когда-нибудь открыть ресторанчик. Я наслаждалась своей работой, понимаешь? Готовка стала смыслом моей жизни. Я готовила на работе, приходила домой и готовила дома… и всё в удовольствие.

– Здесь всё иначе, да?

– Отчасти, да. Нет, на шоу я многому научилась. Это хорошая школа, но… Время от времени я превращаюсь в жестокого игрока.

– Но ты сильная и талантливая, Найджела. Мне, например, не дотянуться до Дамьяна, Бернардо или Андриуса. Рано или поздно я увязну. Но не ты. Ты дойдёшь. В тебе есть это чувство… как его…

– Чувство соперничества? – я издала грустный смешок. – Чувство соперничества пробуждают у виртуозов только амбициозные цели. Я же просто бьюсь о стену, чтобы прорваться вперёд. Нет у меня этих целей. Даже амбициозных.

– Но ты же мечтаешь о ресторанчике.

– Но не таким путём.

Йозо перестал меня понимать, поэтому нахмурился.

– Тогда почему ты здесь?

– Ради своих родных. Нам нужны деньги.

– И это не амбициозная цель?

Я расхохоталась.

– Эгоистичная… э… есть такая?

– Если я хорошо знаю английский, то эгоистическая.

– Вот видишь! Ты очень талантлив, и в языках превосходишь носителей.

– Мне кажется, ты сейчас расплачешься.

Я действительно была к этому близка, но держалась изо всех сил. Себя жалко стало, и его тоже. Хорошо, что мне не пришлось отвечать, иначе голос дрогнул бы. Йозо вдруг нагнулся ко мне и серьёзно сказал:

– Шоу – это понарошку. Если в реальной жизни ты столкнёшься с подобными соперниками, сломаешься намного быстрее… если не будешь к этому подготовлена. Это школа, армия. Это шоу воспитывает характер и раскрывает в тебе те качества, о которых ты сама не подозревала.

Например, умение лгать? Изворачиваться? Унижать, оскорблять и обижать? Чем же мне это поможет в жизни? Я хотела задать эти вопросы, но вместо этого сказала:

– Да, соглашусь с тобой.

Эта беседа с Йозо помогла мне обрести душевное равновесие. Хотелось бы так почаще болтать, но, увы, Йозо на этой неделе ушёл.

71

Я, Эмиль, Мерти, Беркер и Дамьян сидели в одном кругу, обсуждая стратегию на предстоящее соревнование. Сегодня был вторник. Капитанский конкурс прошёл ещё вчера, и нас было меньшинство. Эмиль, как капитан команды, выдвигал свои мысли по поводу того, как не провалиться на этой неделе.

– Если нам удастся всей командой остаться, то считайте, финал у нас в кармане, – говорил он.

– Важно избегать споров с Бернардо и сторониться Андриуса, – напомнил Мерти.

Я положила руку ему на плечо, гордясь тем, что он мой будущий родственник.

– Согласна с Мерти. Мы и так потеряли много замечательных поваров без всякой причины.

– Причина есть, и ты её знаешь, – сказал Дамьян, и я сразу же уловила намёк. Это я. Я – причина. Но признаваться им я не испытывала никакого желания.

– Бернардо убирает всех со своего пути, кто хоть как-то представляет для него опасность. И он явно не один.

В это время, пока я говорила, Беркер не сводил с меня взгляда. Он не разговаривал со мной, но внимательно следил за каждым движением, ловил каждое мое слово, мой взгляд. Может даже пытался считать с моего лица ответы на свои вопросы. Я так и не последовала совету Розалии. Что-то меня останавливало. Беркер был рядом, он просто был, и меня это устраивало. Франко потерял к нему интерес, я это давно заметила. Так к чему испытывать судьбу?

– Не один. И кто же ему помогает? – спросил Эмиль. – Это должен быть кто-то не из участников. Ёся?

– Нет, – сказал Беркер. – Ёся – последний человек, на которого можно подумать.

– Тогда кто?

Никто не ответил. Мы повернули головы на звук голосов. Шестёрка из команды соперников сложила рука на руку и, покачивая этой «стопкой», прокричала свой лозунг. Они были настроены решительно. А мы лишь с сомнением смотрели друг на друга.

Когда я шла по коридору в студию, меня остановил Беркер, схватив за локоть.

– Пожалуйста, пока мы в одной команде, не веди себя так, словно мы не знаем друг друга. Мне и без того тяжело.

И, не дав мне рта раскрыть, ушёл вперёд.

И я поняла, что если не поговорю с ним, то мне никогда не собрать осколки разбитого сердца.

72

– Пять! Четыре! Три! Два! Оди-и-ин! Следующий!

Громкий голос Франко резал ухо, несмотря на то, что я стояла на балконе, а он ходил где-то внизу.

Сегодня нам устроили стрессовую игру. За всё шоу это, пожалуй, наисложнейшее соревнование. Сначала нас попросили выбрать сильнейшего участника. Мы, естественно, без споров и лишних разговоров выбрали Дамьяна. Команда соперников выбрала Андриуса – по своим соображениям. Остальных Гордон попросил подняться на балкон. Нас держали в неведении до старта. Только когда Андриус и Дамьян принялись за приготовление трёх блюд, мы узнали, что у них десять минут, в следующие десять минут их заменят другие. Я сказала, что пойду в середине, ибо долго не могла отойти от шока. Нам предстояло следить за процессом, чтобы не наделать ошибок.

И вот, Франко прокричал «стоп». Дамьян бросил готовку и помчался наверх, а к нему на замену прибежал Эмиль. Андриуса сменила Зельда. Моё сердце выплясывало румбу от страха. Я следила за каждым шагом своих коллег и боялась упустить мелочь. К счастью, рядом стоял Беркер, который комментировал происходящее.

– Эмиль! Эмиль! Про лук не забудь, а то подгорит! – кричал он. Эмиль, ворча, тряхнул сковороду с луком.

– Я в тесто положил только яйца и масло, сахар не успел! – следом закричал Дамьян.

У меня разболелась голова. С другой стороны кричали участники команды соперников, и я поневоле вслушивалась в их слова.

– Зельда! Брось ты это тесто, чисти креветки! Не успеем! – звучал голос Бернардо.

– Не задень муку! – предупредил Альвисс. Зельда быстро переставила чашку с мукой и переключилась на креветки.

Эмиль, тем временем, чистил овощи. После него побежит Беркер, а следом я. Мерти пойдёт пятым, а потом повторно пойдёт Дамьян, потому что в команде Альвисса шесть человек, а нас всего пятеро.

Десять минут чудесным образом превращались в десять секунд. Никто толком не успевал разогнаться. Беркер спустился и тут же взялся за овощи. Их необходимо было забросить тушиться раньше. За суп никто из предыдущих участников не брался, но Беркер сумел распределить время на три блюдо. Я решила, что последую его технике.

– Браво, Беркер! – похвалил его Франко. – Ты умеешь организовывать своё рабочее время. Это огромный плюс!

Такая повала меня удивила и насторожила. Напротив Беркера суетился Рико, но ему Франко не сказал ни слова. От Рико мой взгляд автоматически переместился на «синюю» команду и тут же встретился со взглядом Бернардо. Именно в этот момент Франко крикнул: «Следующий!» Им были мы с Бернардо, поэтому сиганули вниз почти одновременно, словно бежали наперегонки.

Я упустила последний момент, поэтому растерялась, оказавшись у тумбы. А! За что хвататься?

Бернардо напротив уже что-то делал, а мои глаза бегали туда-сюда в поисках верного решения, но мозг не воспринимал ровным счётом ничего.

– Помешай суп! – крикнул Беркер.

– Займись соусом! – предложил Мерти.

– Соус подождёт. Тесто доделай! – велел Эмиль.

Я быстро собралась, помешала суп, попробовала и добавила соли, затем приправила. Снова наши глаза с Бернардо встретились. Ухмыльнувшись, он продолжил что-то нарезать. Нет, я не позволю ему сегодня ликовать. Никто из нашей команды не уйдёт. Прибавив себе мотивации, я за десять минут не только сделала тесто, но умудрилась начинку для пирога сварганить и приготовила ингредиенты для соуса. Мерти выставил «пятерню», когда я поднималась, а он спускался.

– Вот это настоящий профи! – подбодрил он меня.

И вот тут соперники начали делать ошибки. Ханна ничего не успевала. Альвисс запутался. Бернардо был в ярости, а у нас шла слаженная работа. Настоящая команда!

– Мне понравилось, как работала сегодня команда красных значков, – заметил Гордон после окончания соревнования. – Они готовили дружно, сплоченно и были внимательны к деталям. От меня вы одно очко уже заработали только за это.

Мы радостно поаплодировали друг другу. Потные, взволнованные, но довольные.

Жюри пробовали блюда не спеша, заставляя нас и зрителей нервничать.

Наш суп получил первое очко. Второе блюдо жюри не понравилось, зато команда Альвисса получила шанс. Теперь всё зависело от пирога. Если нам – то есть мне, ибо я делала тесто и начинку – удастся удивить жюри, то отпразднуем победу. Но если Рико справился лучше, то мы в беде.

Джеймс выступил вперёд.

– Итак. В сегодняшнем соревновании… выигрывает команда… чей пирог получился чуть лучше, чем у команды соперников…

Сердце забилось в горле. Я схватила руку Беркера и крепко сжала её, он сжал мою в ответ.

– И это команда…

Боже, я сейчас в обморок упаду. Нельзя же так издеваться над людьми!

– Сегодня команда, которая не будет играть на иммунитет…

Чувствуя, что теряю терпение, я зажмурилась. Меня приобнял Мерти с другой стороны, и я заставила себя снова открыть глаза. С противоположной стороны на меня смотрел Бернардо.

Джеймс улыбнулся шире и ещё громче произнёс:

– Победитель этого сложного соревнования…

73

Я взошла на балкон, как на пьедестал, вальяжно развалилась в кожаном кресле и с ехидным выражением лица наблюдала развитие событий внизу. Впервые я поняла, что мы честно заработали свою победу. У всех недоброжелателей дымились хвосты. Бернардо вот-вот вспыхнет, таким злым он казался. Эмиль умудрился бросить пару колких фраз в их адрес, взамен получил ядовитые ответы, но они только позабавили.

С наших лиц не сходили улыбки, и только Дамьян оставался серьёзным.

– На следующей неделе кто-нибудь из них окажется в вашей команде и отомстит.

– Мы играем сегодня, – ответил Мерти. – Почему мы не можем радоваться?

– Вы не отличаете радость от злорадства.

Эмиль махнул на него рукой.

– Злорадство – это мелочь, – сказал он. – А вот подставлять человека – это уже не смешно.

– Вы всё Розалию им простить не можете?

– А ты вдруг решил, что всё это не имеет значения? Или ради себя любимого стараешься? – Беркер стукнул меня в колено костяшкой пальца, но меня уже было не остановить. Слишком долго я молчала. Дамьян строит из себя самого умного, но так ли оно на самом деле? – Что? Что ты смотришь так на меня? Не будь слишком самоуверен. Я знаю, что у тебя не просто цель победить. Ты всех нас считаешь лузерами и смеёшься за глаза над нашими выходками, ставя себя выше всяких интриг. Но сам их плетёшь и не отрицай.

На меня смотрели не только Мерти, Эмиль и Беркер. Не только жюри и участники наблюдали за мной снизу. На нас направили камеры.

Дамьян сложил руки на груди и поднял голову.

– Каким же образом я плету интриги?

Я посмотрела вокруг себя. От меня ждали резонных ответов. Понимая, что опозорюсь, если не скажу правду, а если скажу, то наживу себе врага, я растерялась. И Дамьян, похоже, не подозревал, что я кое-что знаю. Никто не подозревал. Поэтому на меня смотрели с недоверием.

«Сказала ‘гоп’, придётся прыгать, Найджела», – мысленно сказала сама себе и заговорила.

– В одну из недель, когда капитаном была я, и мы играли на иммунитет, я видела, как ты испортил бонфиле Бернардо.

Внизу зашептались. Со стороны жюри не исходило ни звука. Оператор навёл на меня камеру.

– Пока Бернардо ушёл за чашками, ты повернулся к его тумбе, сделав вид будто чихнул. Я своими глазами видела, как ты бухнул в его сковороду тмина, поэтому жюри показалось бонфиле Бернардо тяжёлым, и ты заработал иммунитет.

– Может, тогда расскажешь заодно, как Бернардо вместе с Андриусом подставили Розалию? Почему об этом ты молчишь?

Вдруг раздался голос Джеймса.

– Я хочу посмотреть повтор той программы. Найдите момент, о котором говорит Найджела.

Доказательство нашли быстро. Причём легко выявили мухлёж со стороны нашего правильного Дамьяна. Гордон Марлоу был беспощаден. Мало того, что он потратил семь минут эфирного времени на длинную нотацию, так ещё решил добить Дамьяна. Он назначил ему штраф – отправил на «отсев».

Помимо Дамьяна на «отсев» ушли Ханна и Альвисс, что выяснилось в ходе игры.

Мне было непонятно лишь одно: почему на выходке Бернардо и Андриуса не сосредоточили внимание? Этот вопрос я позже задала Мерти, когда мы приехали на виллу.

– Не странно? Я озвучила правду, выставив Дамьяна в неприглядном свете. Дамьян, в свою очередь, рассказал о махинациях Бернардо и Андриуса, но об этом промолчали. Почему? Почему? – моему возмущению не было предела.

– Это ещё раз доказывает, что их кто-то покрывает.

Мы подошли к дому мальчиков, оттуда я собиралась прогуляться до своего дома, а это каких-то пять шагов. Но не успела развернуться, как меня приплющило к стенке мощнейшей силой. Горло сжимала чья-то рука. В ухо кричал Андриус.

– Тварь! Когда ты перестанешь мешаться под ногами?