Текст книги "Выйти замуж не напасть, или Оно нам надо?"
Автор книги: Юлия Славачевская
Соавторы: Марина Рыбицкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
– Вы куда?! – проявил непохвальную бдительность один из оперенных вьюношей-«мухоморчиков», преграждая мне дорогу. Зубастый Гриб Наполеонович был неправ по всем статьям, но еще не успел узнать об этом.
– На кудыкину гору! – рыкнула и попыталась обойти по кривой непонятливого мужика.
– Вам туда нельзя! – воспротивился смертник и закрыл мне дорогу телом, предварительно приняв боевую ипостась.
Точно, конченый самоубийца. Кто ж в здравом рассудке прет против материнского инстинкта?!
– Снег башка попадет? – мягко и почти доброжелательно поинтересовалась я и огляделась в поисках чего-нибудь потяжелее.
– Не-э-эт, – запинаясь, ответил рогатый урод, с натугой пытаясь вникнуть в смысл сказанного и заметно подавая кому-то за моей спиной знаки.
– А если «нет», то пропусти меня, пожалуйста! – Мне пришло в голову – может быть, он на вежливость клюнет? – Я только проверю, как там мой ребенок, и вернусь.
– Не положено! – непреклонно отрезал мерзкий надсмотрщик и проявил горячее желание меня схватить.
Хм… в моем случае подобная чрезмерная активность должна быть наказуема. Оппонент получил котурном по копыту и запрыгал на одной ножке под мой отчаянный вопль:
– Да что вы за люди! Там мой сын пропал!
Естественно, вырваться мне никто не позволил: слишком много фанатично преданного этикету народу окружало одну, пусть и о-очень боеспособную единицу. В общем, под возмущенные вскрики и болезненные вопли пострадавших меня скрутили и запулили в тронный зал, захлопнув двери.
– Выпусти меня, козел! – больше по инерции выкрикнула я.
– Если у меня есть рога, – обиженно донеслось из-за двери, – то это совсем не значит, что я имею отношение к козлам. – Помолчал немного и добавил абсолютно не интересующий меня в тот момент факт собственной биографии: – И я не женат!
– Поздравляю! – буркнула, внимательно разглядывая намертво запертую дверь.
– Спасибо! – радостно отозвался собеседник. – И наверно, уже не женюсь, впечатленный вашим примером.
– Точно! Не женишься! – заверила его, гневно проверяя на прочность дверь (с шипением тряся за дверную ручку). Створки не поддавались – крепко, зар-разы, дворец строили!
– Почему? – искренне удивился наивный и непоследовательный страж.
Тут уж смолчал бы только ленивый.
– Потому что утром я выйду!!! И обломаю тебе рога!
– А мы не рогами размножаемся! – Несчастный имел нахальство хмыкнуть?
– …И вдогонку оторву кое-кому одну выступающую часть тела! – Проявив ясновидческие способности, я точно предсказала козлоногому ближайшее будущее.
За дверью замолчали, видимо переваривая услышанное. Потом раздался громкий стук и отвратительный скрежет, как будто там спешно строили дополнительные баррикады из хлипкой мебели.
– Эй, болезный, – пропыхтела я, ковыряясь в дверном замке шпилькой, – не сильно усердствуй… я все равно отсюда выйду, найду тебя и…
– Не надо «и»! – попросил оппонент. – Я все понял, раскаялся и осознал. Но этикет, знаете ли… В своде законов четко описано…
– Ми-илый… – в процессе дискуссии рассматривая погнутую шпильку и немного покореженный замок, сказала я. – Уж поверь, утром тебя это все равно не спасет! Но если ты сейчас откроешь дверь, то… Честное слово, эти сто сорок восемь талмудов Свода придворных правил не окажутся у тебя под хвостом.
– Уй! – в лицах представил себе этот процесс мужчина и заметно впечатлился. – Не надо, пожалуйста! Я все равно открыть замок до утра не имею права, да и ключа у меня нет…
Я низко зарычала от бессилия:
– Нет так нет. На «нет» и суда нет… но есть я!
– …Но могу сбегать в покои принца и разведать последние сплетни, – быстро отреагировал демон. Умненький! Хоть с задержкой, а все же понял, с кем нельзя связываться по-плохому!
– Давай, мелкий, – поощрила полезное начинание. – Только чтоб все узнал, хорошо запомнил и внятно доложил! А то…
– Бегу, ваше величество! – робко вякнул демоненыш на ходу. – А вы, умоляю, не забудьте прочитать восхваления. Свиток там, около постамента…
Затих дробный топот копыт. После множества попыток я распрощалась с мыслью вскрыть замок самостоятельно. Но в зале оставались окна…
Здесь тоже оказалась засада! Они (любители этикета. Небось собираются по вечерам и обсуждают на сон грядущий какое-нибудь новое заковыристое правило, а то уснуть спокойно не смогут! Извращенцы!) закрыли снаружи оконные проемы ставнями! О-о-о!
Я заметалась по залу. Должен же быть хоть какой-то выход! Должен!
В сотый раз пробегая мимо тела Габриэля, обратила внимание на свиток. Невольно заинтересовалась цидулкой, развернула и присвистнула:
– Ни фига се! Ну ты и погулял!
Посмотрела на мертвого демона – екнуло сердце. Спящий вечным сном Габриэль лежал будто живой – по-прежнему гордый, сильный и красивый. В носу защипало и захотелось порыдать. Вспомнила о сыне. Рыдать расхотелось, но ушами и ноздрями пошел пар. Бросила свиток назад со словами:
– Габриэль! Ты же никогда не страдал недостатком величия. Зачем тебе это? Ты и сам о себе все знаешь! Боги тоже в курсе. А чего не знаешь… Погоди, разберусь с нашим ребенком, вернусь и всё-о-о, всё тебе расскажу, скотина! Сам не обрадуешься, что так не вовремя умер! Потерпи только немного, ладно?..
Мои объяснения с Повелителем прервал робкий стук. Я подбежала к двери и в целях конспирации спросила:
– Кто там?
– Это я! – шепотом отозвался засланный казачок.
– Пароль! – громко потребовала из соображений секретности.
– Какой? – удивился рогатый. – Мы же не договаривались!
– Молодец! – похвалила я. – Рассказывай, что узнал.
– Да узнал мало, – повинился двойной агент. – Принца не видели со вчерашнего утра. И никто не знает, где он и что с ним. Также пропало еще несколько особо приближенных к наследнику доверенных демонов: учитель по боевым искусствам, преподаватель магии и семерка телохранителей. А сейчас во дворце переполох – не могут отыскать жрицу Инари…
В процессе получения информации и осмысления фактов у меня снесло крышу от ярости и страха за ребенка. В руках сформировался и заискрился приличных размеров огнешар, которым я недолго думая засветила в дверь.
Створки содрогнулись, но выстояли.
Обозлилась еще больше и минут тридцать бомбардировала выход огненными шарами. Бум! Бам! Шандарах!
М-да-а… Результат впечатлил даже меня. Все металлические части оплавились и застыли причудливыми подтеками, а то, что не успело застыть, я украсила умной надписью «И так будет с каждым!», воспользовавшись императорским жезлом. Который и воткнула в конце изречения вместо восклицательного знака.
Агент признаков жизнедеятельности не подавал. Скорее всего, его снесло еще раньше звуковой волной, когда я перечисляла всех знакомых мне по урокам истории предков демона и ядовито фантазировала на тему их способности к размножению, щедро наделяя тех дополнительными нелицеприятными привычками.
Спустив пар и выдохшись, влезла на трон и попробовала хоть немного подумать. Думалось плохо…
Решила устроить себе забаву: занять руки и освободить мозги. Выбрала один из наиболее противных портретов (им оказался самый первый Повелитель) и немножко побросала в подходящую мишень оставшиеся тридцать две шпильки наподобие дартса. Если первому императору и не понравилось новое художественное оформление, то он поскромничал и смолчал…
Оглядев дело рук своих и одобрительно покивав, вернулась на трон. Горестно подперла голову рукой и попыталась сосредоточиться. Из умных мыслей придумалось только одно: если с сыном пропала такая куча демонского народу и при этом по всей стране тихо, не идет шум и грохот сражений, то на банальное похищение не тянет. А уж если Инари в придачу тихо испарилась, то тут явно прослеживается рыжая лисья морда. И если я права, то по этой морде кто-то огребет как «мама не горюй»…
Лицо обожгли слезы облегчения: значит, сын жив и ему ничто не угрожает. В отношении меня рыжая никогда не проявляла особенной симпатии, но что до Алиаля… его она любила преданно и самозабвенно. Если наследник в надежных лисьих руках… лапах, то моему сыну грозит только одно: ожирение. Ибо закармливала она его всякими вкусностями неимоверно.
Остаток ночи я развлекалась тем, что, смеясь и плача, играла в крестики-нолики… фаерболами. И, естественно, выиграла, потому что мои нолики в виде черных дымящихся пятен полностью стирали воображаемые крестики.
Свиток с перечислением заслуг я все же прочитала, чтобы хоть иметь представление о героическом прошлом Повелителя. Особо зачиталась частью, описывающей отношения с женским полом. Список побед впечатлял. Жалко, припомнить уже никак, но очень хотелось!
Правда, я так надышалась продуктами горения, что пару раз мне померещилось, будто у застывшего Габриэля скользнула по губам улыбка и дрогнули ресницы.
Проглючив первый раз, я, стуча зубами, не поленилась самолично подойти проверить. Внимательно рассмотрела Повелителя, коснулась холодного лица, пощупала руку, даже потрясла. Пришла к неутешительному выводу – показалось. Вернулась на место и в ту сторону больше не смотрела. На всякий случай. Я женщина сердцем слабая, еще раз расцветающую на губах покойника улыбку увижу – в тронном зале вместо одного трупа наутро будет два. Поэтому скрутилась бубликом в любимом кресле Габи и сомкнула глаза, больше ни на что не отвлекаясь и ничем не заморачиваясь. Утро вечера мудренее.
Глава 5
Мы в город Изумрудный идем дорогой трудной…
И. Токмакова
Эрика
Дудух! А-ах! Добрых полчаса надрывался противный будильник.
Спросонья пошарила рукой, ища заветную кнопку.
– Ах, чтоб тебя! – пробурчала недовольно. – Надо вставать, не то опять на работу опоздаю…
Под руку попалось что-то круглое, но очень большое. Приоткрыла заспанные глаза и углядела… державу. Что ж такое! Это я на символе власти прикорнула? Тоже мне, принцесса на горошине! Подозрительные звуки доносились от входа в тронный зал. Мать моя! Это похоронная процессия выносила дверь, которую я сплавила своими экспериментами. Сползла с трона, на котором дремала, свернувшись калачиком, и принялась руководить ходом собственного спасения, сопровождая каждую попытку вломиться в зал куплетами из «Дубинушки»:
Эх, дубинушка, ухнем…
Ба-а-ах!!!
Эх, зеленая, сама пойдет…
Трах! Бах!
Подернем, подернем, да ухнем…
В общем, поддерживала рабочее настроение и боевой дух.
Попытка санкционированного взлома не удалась и выноса двери с частью стены – тоже… к сожалению. И демоны пошли другим путем. Собственно, путей оказалось аж целых пять. Именно столько окон наличествовало в тронном зале.
У меня взыграла командирская жилка, и я взялась яро руководить процессом нашей эвакуации. Я бы и рада промолчать, но у них же руки – форменные крюки!
Вот что я говорила! Четверо крылатых амбалов не могут одного легкого Повелителя из окошка вытащить.
– Вира! – заорала я, и Габриэля чуть не выронили. – Майна, кому говорю! Вы, ослы летающие! Держите императора! Не то сейчас крылья поотрываю и вместо рук пришью!
Все это я проделывала, сидя на шее выделенного лично мне спасателя, который мужественно трепетал крыльями и прикрывал глаза ладошками. Пугливый какой! Ну не потому же он их заслонял, что я от переизбытка энергии дергала ногами, обутыми в котурны, и, если что-то шло не по правилам, стучала крепким кулачком промеж рогов?
Но благое дело частенько обламывают на корню, а в моем случае – так вообще! Можно сказать – и корни пустить не дали, живо транспортировав меня на твердую поверхность. Где я была тут же окружена приличным количеством телохранителей или, вернее – телонепускателей, потому что первым делом я попыталась по-тихому кануть в туман и выяснить самолично о сыне.
Но… но… но! Чтоб им всем икалось неоднократно!
– Ик! – вздрогнул ближайший ко мне демон. – Ваше величество, пора!
– Пора не пора, иду со двора, – согласилась я, проигрывая в уме возможные пути побега. «Прости, Габриэль! Оттого что буду или не буду я на похоронах – тебе сейчас ни тепло ни холодно, а у меня дел по самую маковку».
И снова я жестоко обломалась. Оказалось, идти нужно обязательно пешком. И в гору!
Я! Пешком! В гору!! На котурнах!!! Абзац!
Последнее я, кстати, высказала вслух. В смысле выпалила:
– Абзац! – И все присутствующие тут же залегли на землю и закрыли головы руками, а некоторые, особо нервные, еще и крылья плащ-палатками поставили. Взяв на вооружение и нацарапав в памяти зарубку себе на будущее, я приосанилась и, трогательно сложив руки на животе, дала команду расслабиться: – Рота! Подъем!
Новобранцы выползли из вспаханных рогами окопов, отряхнулись и сделали вид, что все замечательно.
Криво ухмыльнувшись и подобрав подол трещавшего по всем швам достояния империи, я мысленно пообещала за подобное издевательство над моим величеством их «хеппи-энд» превратить просто в «энд». Или, иначе говоря – в unhappy end. Очень, очень несчастливый. И упивалась подобными мечтами до той поры, пока не прибежал церемониймейстер. Следом подтянулись плакальщицы и хохотальщицы (а как по-другому этих юродивых назовешь?).
Нашу демонстрацию упорядочили. Впереди шла четверка особо доверенных демонов с красивыми белоснежными носилками, на которых покоился Габриэль. За ними поставили меня в гордом одиночестве. Дальше шла прослойка из плакальщиц, затем высокородные демоны, потом тонким слоем повидла – «оральщицы», за ними – среднее звено. Дальше мне уже не было видно, как взмыленный мужчина лепил тесто – ой! – выстраивал похоронную процессию.
За перевалом, куда мы направлялись, вовсю гремел гром. Издали виднелись упругие ленты дождя. Некоторые демоницы, поглядывая туда, испуганно ежились и невольно замедлялись. Кое-кто бурчал насчет магов-бездельников, но все призывы пропадали втуне. Судя по всему, впереди лило будто из ведра.
У меня, честно говоря, все мысли были заняты лишь одним: «Где мой ребенок?» И – «Как это выяснить?» На мои расспросы, естественно, никто из присутствующих ответа не даст: для них этикет – высший закон бытия, и плевать, если кому-то срочно нужно в другое место. Если бы не пропажа сына, я бы проводила Габриэля как положено: медленно и печально… А так приходилось все время как-то занимать свои мысли, чтобы не начать в ярости крошить своих тюремщиков за то, что они смеют удерживать меня, когда мой сын исчез. Еще я старалась не рассопливиться, показывая многолетним недругам и активным недоброжелателям глубину и истинные размеры своего горя.
Когда мы пустились в путь, солнце уже двигалось к полудню. И я тут была ни при чем! Просто какой-то из высокородных подрал… накосты… вызвал на дуэль другого высокородного, потому что, как выяснилось, тот вроде не должен стоять впереди него.
Процессия расформировалась, и все принялись с интересом следить за мышиной возней двух бойцовских петухов. Ага, им вроде как было и неудобно слишком сильно шуметь, все же горе… Но и против этикета не попрешь: если противнику шею не намылишь – друганы уважать перестанут…
Меня, правда, пожалели и принесли стульчик. Сказать по-честному, принесли только после того, как я, завернув подол до коленок и ноги в позу лотоса, немой статуей укора демонстративно устроилась в первых рядах зрителей.
Мужики поскакали, размялись, помахали крыльями, понадували щеки для устрашения и пущей важности, рогами тучки попугали и… сдулись. В общем, корриды не получилось. Решили проблему мирным путем. А что пару десятков пещер в скалах после магических ударов оставили, то так даже интересней…
Колонна снова построилась и поползла в гору. Минут через тридцать у меня стала свербеть догадка, что я туда, куда надо, не дойду и нас понесут уже вдвоем. Я, вытянув шею, даже приценилась к носилкам – хватит ли места для одной весьма субтильной особы? Хватало…
Погибать в расцвете сил не хотелось, и я мужественно продолжила восхождение к вершинам. Лишь подол повыше подняла, чтобы в ногах не путался.
Еще чуть позднее догадка превратилась в полную уверенность. Ноги уже объявили забастовку и потребовали суверенитета от всего организма. Надеяться на сочувствие или помощь демонов было глупое и абсолютно бесперспективное занятие.
Но зато у демонюг есть чудесная поговорка: «Если чего-то сильно хочешь, заставь других это сделать и живи спокойно». Так что будем действовать по исторически сложившейся традиции!
Вариантов насчитывалось очень мало, вернее – один. Злостный саботаж. Но! Все же устраивать откровенно бабскую истерику и с визгом требовать транспорт… гм… несколько неприлично в свете сложившихся обстоятельств. По идее я должна была сейчас умываться слезами и громко сморкаться в платочек, завывая от горя. Так бы и случилось, если бы не пропавший в неизвестном направлении сын. Вот найду – тогда и поплачу, и поголошу, и волосы на голове повыдергаю. Ради Габриэля не жалко. А пока нужно любой ценой выжить!
Я, вонзив голодный взгляд в обочину, присмотрела более-менее чистый кусочек. На нем даже кое-где травка пробивалась… местами, и чахлая, но, как говорится, «от добра добра не ищут», и я, картинно закатив глаза, прижала руку тыльной стороной ко лбу и грациозно осела в обморок, стараясь произвести побольше шума и нанести поменьше ущерба и без того потрясенному событиями здоровью.
Если кто-то ненароком подумал, что ко мне ломанулась подхватить на руки толпа благородных бояр, то бишь мужчин, то сильно ошибся в своих предположениях. Эти муд… мужики столпились вокруг и обсуждали весьма животрепещущий вопрос: стоит ли меня трогать, а если стоит – то за какие места и как? Клянусь, едва не вскочила и в лицах не рассказала, где я видела подобные дискуссии, когда тут дама под ногами в пыли валяется! С трудом, но сдержалась.
Удивленный непонятной задержкой, откуда-то с конца процессии прискакал церемониймейстер и включился в полемику, лихо оперируя параграфами законов. По его законодательным выкладкам получалось, что, кроме него, никто и пальцем меня тронуть не может, иначе это считается оскорблением императорской семьи и смывается кровью. Или заглаживается вторым способом… женитьбой. На последних словах все резво зашевелились. Судя по движению воздуха, облепившая меня толпа «помогателей» сделала шаг назад.
Не поняла… Им смерть милее, чем на мне жениться?!! Это что, меня за сокровище не считают? Вот мужики пошли! Все! Я обиделась! Смертельно! Навсегда! Я всем им покажу «прекрасное далеко»! И не один раз!!!
Пока я вольготно раскинулась на горной тропинке и вкушала собственноручно (ножно) организованный отдых, мужики заслушали мнение, дамы активно подключились, и начались прения. В ходе которых я почерпнула уйму полезных сведений на будущее. В смысле у кого где слабые места. Я, конечно, как женщина хрупкая, молотком по рогатым мордам шандарахнуть не смогу, но вот спицей в мягкое место ткнуть – это запросто!
В конце концов стороны договорились и постановили: городу – быть! Тьфу! Мне – дать! Блин! Меня взять! Совсем мозги на солнце расплавились!
Как единственный мужчина, на законном основании освобожденный от супружеской повинности, церемониймейстер потоптался рядом пару минут, следом нагнулся и тихо прожурчал:
– Ваше величество…
Жизнь я ему облегчать не собиралась и потому осталась лежать неподвижной колодой. Тогда этот внебрачный сын этикета забежал с другой стороны (наверно, надеялся, что у меня другое ухо лучше слышит. А вот и не угадал! Я сегодня глухая на оба!) и повторил маневр:
– Ваше величество…
А в ответ тишина…
И попытал «Иван-царевич» счастья в третий раз:
– Ваше императорское величество, если вы сейчас не очнетесь, то нам придется ночевать на скале.
Быстренько прокрутив в уме грядущие перспективы… и даже представив их в картинках, я с ходу сориентировалась и жалобно застонала, не забывая трогательно дрожать ресницами и подергивать ножкой для достоверности.
Церемониймейстер (надо бы спросить, как его звать, но как бы неподходящее место и время для заведения новых знакомств!) обрадовался мне прям как родной и тут же поставил в известность:
– Ваше величество, я вас понесу. Вы позволите?
– Благословляю тебя нести меня к вершинам, мой верный раб и благородный подданный! – выродила я краткую форму соизволения императорской семьи.
Все вроде бы утряслось, и наша процессия возобновила свой долгий и печальный путь в дюнах к вершине скалы Демона. Правда, мне уже стало гораздо комфортнее и удобнее.
Да. Было бы, если бы только мой – носитель? переносчик? потаскун? – кажется, все же носильщик… не держал меня на вытянутых руках и не нервировал угрозой: либо совершенно нечаянно сбросить меня в пропасть, либо себе руки отломать и опять-таки уронить меня туда же. И то, и другое в мои планы как-то не входило, ибо кончилось бы для меня плохо по определению…
Солнце уже клонилось к западу, когда мы достигли вершины. Демоны прекрасно подготовились, только вот в чем загвоздка… о подробностях ритуала мне никто не рассказал, а сама я на подобных мероприятиях никогда не бывала.
Мой верный конь, пардон – демон, с которым я уже вроде и сроднилась за долгую дорогу, бережно поднес меня к помосту (на него уже возложили Габриэля) и поставил с правой стороны в изголовье.
Пару часов демоны из высокородных толкали речи о том, какой их Повелитель был замечательный и справедливый и как же они, бедняжки, будут скорбеть о нем всю оставшуюся жизнь.
Речи сопровождались трясением земли и жуткими звуками камнепада. Порой сквозь них пробивалось что-то похожее на «Хр-р-р… Спс-с-с…». Из-за них демоны на трибуне мавзолея нервно оглядывались и временами начинали запинаться.
При взгляде на их сытые, довольные и насквозь лживые морды меня трясло от злости и прямо руки сами крючились. Страшно хотелось от доброй царской души помочь лицемерам и укоротить оставшуюся жизнь до размеров сегодняшнего дня.
Как в последний момент выяснилось, демонов не хоронят в земле и не предают огню – их сбрасывают со скалы в Туманное ущелье, где их тела, растворяясь, медленно летят, уходя в вечность. Я стояла на скале и смотрела, как исчезает тело Габриэля.
«Прости меня, демон, за то, что не дала тебе тех чувств, которых ты жаждал всей душой. Прости, что не смогла дать счастья тебе и сама не испытала счастья. Прощай, Габриэль. Прощай, мой демон, мой муж… Прости и… прощай».
Тело парило в бездонной пропасти, исчезая в молочно-белом тумане. В надвигающихся сумерках это выглядело мистически красиво. Эдакая трогательно прекрасная сцена из сентиментального фильма с хорошими спецэффектами.
Только вот для меня это была жизнь. И немаловажный осколок этой жизни сейчас падал вниз. Я отчетливо осознала в то тягостное мгновение, что осталась совершенно одна на этом свете. Как бы окружающие меня посторонние ни выказывали свои чувства – все это ложь и попытка подлизаться к власть имущим. Хотя… какая же я власть имущая? Скорее – неимущая, разменная пешка, которую никто и в расчет не берет. Значит, станем для них джокером…
– Ваше императорское величество, – вежливо прервал мои безрадостные размышления церемониймейстер с физиономией настолько кислой, что в уме сразу выстроился диагноз – «застарелый геморрой». – У вас есть пара часов для прощания с Повелителем, потом вы можете укрыться в пещере Вдов…
Кое-кто из соседних демонов откровенно радостно сверкнул заалевшими глазами, а парочка особо злобных довольно потерла руки.
– А-а-а?.. То есть я тут буду торчать одиноким тополем целую ночь? Без охраны?.. – уточнила я, осмыслив подлянку в стиле «вот это номер – чтоб я помер!». Кажется, кого-то скоро будут убивать!
– …Утром, как взойдет солнце, мы вернемся за вами…
Вашу Машу! Беда! Этот «кто-то» мне сильно дорог и близок – это я сама!
– Так издревле заведено, – развел руками мужчина, стыдливо опуская глаза.
Прекрасно, гад, понимал, на что именно они меня обрекают и в каком состоянии найдут под утро (если вообще найдут!).
– Офигеть! – только и нашлась что ответить на такую вопиющую беспомощность и нежелание защитить если уж не свою Повелительницу, то хотя бы просто слабую женщину.
Под тяжестью моего молчания и немого, невысказанного укора процессия быстренько собралась, построилась в колонну по четыре и растянутой змеей довольно бодро утопала вниз по склону.
Я дождалась, когда последний предатель скроется в поднимающемся снизу тумане, и, бросив прощальный взгляд в пропасть, шустро поспешила вслед за ними, мудро рассудив: чем дальше я окажусь от этого места, тем длиннее окажется моя жизнь. То есть это как раз тот случай, когда временной отрезок прямо пропорционален расстоянию.
Не успела я сделать и шага в обратном направлении, как внутри моей черепной коробки раздался грозный рык:
– Куда поперлась, бесноватая? Там убийцы!
Ой! Приплыли! «Две бутылки самогона, «Беломора» пачка – приходила ты ко мне, белая горячка!» [8]8
Перефразированное «Веселье новогоднее» (В. Смердючка).
[Закрыть]Конечно, если козе твердить ежедневно, что она свинья, есть вероятность получить хрюкающее рогатое нечто. Мне столько раз повторяли о моем сумасшествии… и вот он какой, милый глюк на фоне стресса и психического расстройства.
Я пошла еще быстрее. На всякий случай. В голове раздался недовольный рык.
– Здравствуй, глюк! – проявила я вежливость. – Давай знакомиться…
– Давай, шкодное создание, – миролюбиво согласился глюк.
Из-за ближайшего громадного валуна появилась голова на длинной шее и принялась внимательно меня разглядывать, потом поздоровалась:
– Привет!
Не успев додуматься до чего-то умного, я отпустила инстинкты на волю и, мгновенно сформировав в руках фаербол, с криком:
– Змея! – швырнула в голову и попыталась залезть на другой камень.
– Сама ты змея!!! – эмоционально отреагировала голова и выставила вперед когтистую лапу.
– А-а-а, – проявила я обычно несвойственную мне проницательность, – так ты ящерица? – решив пропустить ответную «змею» мимо ушей и не обижаться. Но на всякий пожарный случай и против всякой пожарной безопасности создала новый огненный шарик и, чуть ли не прижав его к сердцу, засела на верхушке белого камня, бдительно наблюдая за овеществленным глюком.
– Я тебе не ящерица! – оскорбился глюк и выпустил поверх моей головы тонкую струйку пламени.
– Согласна, – не стала я настаивать. Пробурчала: – Умеешь убеждать. – Выкинула шарик и ощупала прическу, убедившись в наличии волос. – Ты не ящерица и не змея, ты мой глюк с расширенными возможностями огнемета…
– Я – дракон! – заорал, не дав договорить, новый нез… хм, уже знакомец и выполз из-за скалы целиком.
– То есть ты настоящий? И мне не кажешься? – спросила больше для проформы, убеждаясь в собственном душевном здоровье.
– Да! Нет! – дал потрясающе развернутый ответ новоявленный дракон.
– Ты бы определился, а?.. – нетерпеливо посоветовала я зубастику, с интересом разглядывая невиданное диво. Я понимаю, что «девочка – мальчик… разница небольшая», но все-таки…
Никогда не лицезрев до этого драконов вблизи, я с восторгом рассматривала сильное, мощное тело, покрытое сверкающей бликами красной чешуей. Восхитительно красивое животно… создание с пронзительно-желтыми глазами. По всему хребту тянулся острый, причудливо изогнутый гребень. Он был в моей памяти ассоциативно созвучен с бензопилой (заранее сочувствую тому, кто попробует на этой штуке посидеть…). Громадные черные когти вызывали в душе дрожь и опасения по поводу отсутствия маникюра и педикюра. Подводя итоги – настоящий пещерный мужик. Если от него еще и потом потянет…
– Отстань, – отмахнулось фантастическое создание. Распахнув громадные кожаные крылья, гостеприимно растопырило лапы. – Полетели!
– Ага. Щас! Тока шнурки поглажу! – предельно вежливо отказалась я, прикидывая, куда от него бежать.
– Что-что сделаешь?.. – захлопал глазищами ящер. – Какие шнурки? Чем погладишь?
– Вот эти, – дружелюбно ответила я, вытянув одну ногу и демонстрируя изумительные котурны, примотанные к моим ступням обрывками ленточек (одна из хохотальщиц милосердно пожертвовала, когда в сто первый раз их мне на ноги надевала. Что поделать… терялись по дороге).
Зубастый на минуту впал в культурный ступор.
– Зачем?.. – все так же недоумевал дракон, застыв с распахнутыми крыльями и растопыренными передними лапами.
– Хочу быть красивой, – скромно призналась я и подарила чудовищу милую доброжелательную улыбку под стать оскалу красного соседа.
– Тебе это не грозит! – промурчал дракон.
– Какая жалость!.. – не стала вступать в бесполезную и обоюдно опасную дискуссию и натурально пригорюнилась, записывая маленькое, но существенное оскорбление на личную доску почета. Чем тяжелее будет доска, тем легче потом будет гвоздить ею особо отличившихся.
– Ты даже не обидишься? – вдруг проявил любопытство ящер, вытягивая шею еще сильнее и к чему-то прислушиваясь.
– Не-а, – отозвалась, копируя его движения. – Я просто тебя потом убью… при случае… в состоянии невменяемости и аффекта. Кстати, я – сумасшедшая! У меня и справка есть. Во дворце… Тамошние доктора подтвердят!
– Поздравляю! Хоть бы и самая буйная из буйных в тамошнем дурдоме, – неискренне буркнул дракон. – Хватит болтать, полетели отсюда!
– Почему я должна куда-то с тобой лететь? – сощурила глаза и постаралась придать себе неприступный вид.
– Потому что сюда движется крупный отряд демонов-убийц. Если мы не поторопимся, то рискуем остаться здесь навсегда, – прошипел собеседник и придвинулся к моему камню.
– Я все же попытаю счастья, – кротко заметила я и захлопала по себе в поисках хоть какого-то оружия. М-дя-а-а, кто б мог предположить подобный поворот… А должна была! Все же главный конкурент, претендующий на власть. Надо было хоть какую-то железяку себе пригреть… Ага. И как бы я выглядела с этой штуковиной? Чудно, скорее всего. Как представлю себя на полусогнутых, грустно волочащую за собой – нет, не ту двухметровую громадину, которой демоны предположительно рубят ноги драконам и лошадям! – самый легонький меч из дворцового арсенала. И толпу воинов-демонов навстречу. Знатный поединок выйдет. Я. Против своего меча. Да они животики надорвут! А потом легким пинком отправят в пропасть.
Попробовать магией посражаться? Можно, но недолго. Против лома нет приема, и кто-то обязательно зайдет за спину и тюкнет по затылку. Или даже не зайдет, а просто-напросто подлетит сверху и нежно опустит на мою голову один из валяющихся здесь в изобилии камней. Типа: «Простите, но так получилось. Снегопад был, туман, погода нелетная. Не нарочно я, он сам выпал…»
– Ты точно сумасшедшая! – заявил ящер, прерывая нерадостные размышления, и сграбастал мое понурое величество в когтисто-чешуйчатые объятия.
– Поставь где взял! – непримиримо отстаивала я суверенитет и начала извиваться в тщетных попытках выскользнуть из мощных объятий. Платье угрожающе затрещало. Я замерла, впадая в новую думу: прилично ли быть свободной, но голой? Дилемма…
«Принесу куда надо – тогда и поставлю!» – беззлобно фыркнула у меня в голове ящерица-переросток и потопала на задних лапах к обрыву, вызвав у похищаемой им особы нервное почесывание и колики от смеха.
