Текст книги "Сделка, или парень (не) моей мечты (СИ)"
Автор книги: Юлия Шевченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)
– Может потому, что она является твоей как бы… – делает в воздухе кавычки пальцами, – девушкой. О которой ты… – тычет в меня своей маленькой сумочкой, – должен позаботиться надлежащим образом.
– Ты ее лучшая подруга, – мило улыбаюсь, надеясь, что это ее обезоружит. И она от меня, наконец, отъебется, – вот и разговаривай с ней сама, – пытаюсь свалить от ее общества, но Вида ставит вперед свою худенькую ножку в открытой обуви и скрещивает руки на груди.
– Денис, хоть раз побудь нормальным парнем, – тяжело вздыхает, – а не мудаком, которому на всех наплевать. Найди Рину и поезжайте вместе домой. Здесь, – озирается по сторонам, – не слишком приятная обстановка. К тому же этот Вейл вызывает у меня плохое предчувствие, а Рина так вообще дрожала при виде него.
Сэм Вейл и правда был тем еще подонком. В узких кругах его знали, как любителя применять силу к девушкам. При их явном сопротивлении мог и ударить пару раз. Если и не избить до полусмерти, а уж какую наркоту он привозил от своих друзей из-за рубежа. Никогда не пробовал эту его дрянь, но то, что она пользовалась огромным спросом, было известно всем. Любой любитель вечеринок, на которой оказывался этот парень, знал сколько стоит его порошок или таблетка. У них у всех всегда наготове были деньги, которые бы помогли словить кайф. Выйти за пределы реальности, забыть на время обо всем на свете и погрузиться в блаженство, как многие говорили после принятия очередной дозы.
Молодой парень был профессиональным наркодилером. Полная противоположность своему старшему брату, с которым мы были знакомы чуть больше трех лет и начинали один очень прибыльный бизнес, когда я еще жил в России и даже не помышлял об Англии. С ним связь поддерживаю до сих пор, ведь иногда же бывает, нужна его помощь при решении некоторых важных вопросов.
Младшего же Вейла видел лишь однажды, но наслышан о нем всякого. И как вот, интересно, Рина с ним связалась? Неужели увлеклась наркотиками, подобно своей французской подруге, Моник Видаль? Или их связывает что-то глубоко интимное? От чего непроизвольно сжимаются руки в кулаки, стоит лишь только подумать о них вместе. В одной постели. Или на любой другой поверхности. Идиотские фантазии до такой степени играются со мной, что я как будто слышу крик Рапунцель где-то поблизости. А после и голос самого Сэма.
– Какого, блядь, черта? – спрашиваю сам у себя, когда подхожу к двери светлого цвета, откуда четко раздается мольба о помощи от Догелевой. – Рина! – дергаю за ручку, но она не поддается, значит, закрыта на замок. Хотя это меня не может остановить.
Упираюсь руками по обе стороны косяка, поднимаю правую ногу и со всей силы, на которую способен, ломаю чертову дверь. Деревяшка срывается с петель и улетает в комнату, прямо в белоснежную ванну. Когда же заглядываю внутрь, шок от увиденного резко сменяется бешеной яростью, застлавшей мне глаза. На полу, в разорванном на груди платье, практически без сознания лежит моя Рапунцель. Тогда как мудак Вейл уже отодвинул в сторону ее черные трусики и намеревается засунуть в нее свой чертов член.
– СУКА! – ору, словно дикий зверь, в один прыжок оказываясь рядом с ним. Хватаю его за шкирку и, подняв над полом, со всей дури припечатываю его к стене. – Ублюдок! – отшвыриваю его от себя прямо на стеклянный столик, который разбивается от свалившейся на него туши. Стон боли срывается с его губ, что становится для меня каким-то катализатором. Подхожу к нему и, занеся руку, со всего размаху бью его по лицу кулаком. Потом еще раз и еще, пуская в ход ноги, прямо по его животу, по почкам, даже в пах попадаю. Надеясь, что его мерзкий член пострадает больше всего, и он больше не сможет его использовать.
Когда же его лицо превращается в одно сплошное кровавое месиво, меня от него кто-то оттаскивает, схватив под локти. Я даже не сопротивляюсь, так как здорово его отделал. Отомстил не только за девушку, которая чуть было от него не пострадала, но и за всех остальных его жертв.
– Ден, остановись, – в затуманенный яростью мозг врывается голос моего друга Артура. – Иначе ты его убьешь, – вырываюсь из его плена. – Хочешь загреметь во французскую тюрьму?
Ни слова не говоря Парфенову, снимаю с себя рубашку, чтобы прикрыть наготу Рины. Поднимаю ее с пола, крепко держа в своих руках. Рапунцель тут же доверчиво прижимается к моей груди и теряет сознание, что-то до этого пробормотав про сандаловое дерево и свой ум. Во мне же снова поднимается волна ярости, говорящая мне добить мерзавца. Уничтожить эту тварь, посмевшую такое сотворить с моей девушкой. Было совершенно плевать, что я и, правда, могу загреметь в тюрьму, где…
– Денис? – женский голос останавливает меня около входной двери. Мне даже, кажется, что где-то я его уже слышал, но очень давно. – Денис, подожди.
– Простите, – мимолетно взглянул на нее через плечо. Даже и, не запомнив, как она выглядела, – но мне не до разговоров с незнакомой мне женщиной.
– Денис, но я… – не слышу, что она кричит мне вслед, так как уже подхожу к подъехавшей к порогу машине.
Глава 18. Смешанные чувства
Александрина Догелева
– А ты уверен, что там достаточно порошка? С ней точно ничего плохого не будет? Потому как труп на вечеринке мне совершенно не нужен.
– Ой! Да расслабься ты. Поймает кайф, оторвется по-полной, а после и не вспомнит ничего из того, то творила. Танцевала, пила или трахалась напропалую со всеми, кто на нее взглянет. Безобидная и очень клевая вещь, помогает раскрепостить девушек.
– Тогда ладно. Насыпь ей в напиток и приготовь камеру. Нужно все это запечатлеть на память.
Какие-то голоса, вроде бы мне знакомые, но я никак не могу вспомнить, где слышала их раньше. Не могу понять, мужские они или женские, стараюсь изо всех сил, но не могу. Даже подглядеть не получается, что-то останавливает меня, блокирует память. Не показывает мне всей картины, что разыгрывается прямо передо мной, которая вдруг резко меняется. Теперь я все вижу отчетливо, все ощущаю и испытываю прямо на себе. Так как это происходит именно со мной, чувствую, как дыхание перехватывает, будто кто-то схватился за мою шею, и душит меня изо всех сил, на которые способен. По коже пробегает холодок, словно я стою где-то совершенно голая, без единого предмета одежды. Пытаюсь освободиться из какого-то плена, что у меня никак не выходит. Только слышится сквозь туман в моей голове мужской голос, называющий меня «принцесса». Заставляющий меня громко вскрикнуть, и подняться в кровати.
Сон! Это был всего лишь чертов сон! Такой непонятный, реальный, каких у меня в принципе никогда не было. Да сновидения были яркие, насыщенные, с положительными эмоциями в конце концов. Но этот сильно отличается от того, что я видела раньше, словно это какое-то воспоминание, что я забыла. Не по своей собственной воле, а по чьей-то прихоти. И теперь вдруг снова вернулась во время, когда это все со мной происходило. Что именно, я не знала. Откуда в голову мне это пришло, понятия не имела, но вот конец этого дикого сна заставил меня не то что поежиться, а задрожать от страха. От того, что случилось со мной ночью. Ведь по яркому солнцу из окна понятно, что уже наступил день, по часам на столе, что уже полдень.
Я нахожусь в лофте. В Париже. В своей собственной комнате. Лежу в одном нижнем белье, укрытая теплым одеялом. Будто мне бывает холодно по ночам. Какой, интересно, умник до такого додумался? Летом спать именно так? Может кто-то так и делает, но только не я. Снимая с себя одежду, я ложусь лишь… Взгляд приковывает платье, валяющееся на полу. Бретелек нет, а декольте разорвано чуть ли не до самого подола. И все ведь дело рук одного подонка, что попытался…попытался…
– НЕТ!!! – кричу на всю комнату нечеловеческим голосом, резко вскакивая с кровати, словно обнаружила на ней ядовитую змею. Врезаюсь в стоящий рядом стул, из-за чего не только больно ударяюсь об него бедром, но и падаю на бежевый пушистый ковер, который не дает мне еще больше ушибиться и что-нибудь себе разбить. Только мне на все это вскоре становится все равно, так как меня сковывает страх, дрожь бежит по всему телу, в голове какой-то шум. Один и тот же голос, повторяющий мое имя. РИНА. РИНА. РИНА. А перед глазами снова вижу Сэма, как он склоняется надо мной, приставляет нож к горлу, разрывает платье на груди. И приспустив свои шорты, готовится изнасиловать меня.
Эмбрион. Поза эмбриона. Вдруг такой образ всплывает в моей голове, что я в принципе и делаю. Сворачиваюсь в клубок, прижав к себе ноги. Будто это мне поможет избавиться от того ужаса, что я успела пережить.
– Рина? Какого черта ты там делаешь? – такой приятный голос с сердитыми нотками раздается над моей головой, которую я никак не могу поднять. Слишком это тяжело. – Тебе в кровати места, что ли было мало? – меня подхватывают на руки. От чего мне бы начать сопротивляться и брыкаться. Да только я этого не делаю. Особый запах совсем сбивает с толку – сандаловое дерево.
– Денис? – затуманенным взглядом смотрю на макушку парня, укладывающего меня в кровать. Так вот кто накрыл меня этим одеялом. И снова собирается так сделать. – Мне не холодно! Я не мерзлячка! Так что убери его от… Боже мой! – моя речь резко прерывается, когда я вижу в каком он находится состоянии.
Да после драки со сводным братом он выглядел намного лучше, а ведь Тема хорошо его тогда отделал. Сейчас же выглядит из ряда вон плохо, что даже мои глаза полезли на лоб. На правой скуле красуется огромный синяк, размером, наверное, с куриное яйцо. Левый глаз слегка опух, а нижняя губа разбита, кровоточит и какого-то неестественного синего цвета. Словно он в холодной воде побывал, а потом драться полез. Костяшки на обеих руках в ссадинах, на одном из запястий я заметила неглубокий порез, обработанный какой-то мазью. Просто само совершенство в лице Дениса Соболева.
– Надо же обработать твои раны! – подрываюсь с кровати, но меня снова на нее опускают. Парень накрывает меня одеялом до самого горла и грозно смотрит на меня. Словно прожигает во мне дырку своими зелеными глазами. Опасный блеск которых говорит мне о том, что я очень сильно пожалею, если попытаюсь встать.
– Рапунцель решила порезвиться? – подмигивает мне, удобно устраиваясь рядом со мной. – Извини, крошка, – закидывает руки за голову, скрестив лодыжки. Как сытый и довольный кот прямо. – но сегодня я немного устал, чтобы воплотить в реальность все твои мечты и желания.
– Тебе при драке последние мозги из башки удалили? – освобождаюсь из теплого плена. – Не надо мне никакого осуществления желаний, – надо бы мне встать и выйти из этой комнаты, но я вспоминаю свой внешний вид, и оставляю все попытки к бегству. Вместо этого поворачиваюсь к нему спиной. Пусть любуется на застежку моего лифчика, который я, кстати, под платье не надевала. Хорошо хоть ноги и задницу прикрыла. А-то лицезрел бы и мою нижнюю часть тела. Хотя он и это уже видел.
– Неужели совсем не хочется немного пошалить? – слышу, как он ворочается сзади. Вероятно, повернулся на бок, чтобы быть ко мне поближе. – Тебе же тогда понравилось в клубе, – чувствую на своей шее его горячее дыхание, как он проводит носом по моему затылку, будто вдыхая запах моих волос. – Будто это не ты стонала при каждом моем толчке, – его пальцы проходятся по моей спине, вызывая табун мурашек. Посылая тепло мне между ног, где уже горячо и мокро. Да там уже все просто пылает, требует немедленного к себе внимания, – не ты кричала мое имя, – лифчик расстегнут в одно мгновение. Стоит ему только руку протянуть, и моя грудь окажется в его плену, но вот покашливание со стороны двери заставляет нас оторваться друг от друга.
Денис переворачивается на спину, тяжело вздыхает и прикрывает глаза. Я же сажусь в кровати, придерживая съехавший лифчик, и поворачиваюсь к незваному гостю. Снова нас прервали, снова не дали заняться сексом. Снова это оказалась Вида! Прикрывшая дверь и вошедшая в нашу комнату, словно ее сюда кто-то приглашал.
– Вида, – изворачиваюсь, пытаясь надеть лифчик. Никто мне в этом не помогает, поэтому я и рычу на подругу. – Тебя, мать твою, стучаться не учили? – все-таки застежка поддается, наконец, мои сиськи спрятаны в чашки бюстгальтера.
– Если бы дело не было таким важным, то я бы конечно к вам постучалась, голубки, – в любой другой ситуации она бы посмеялась над собственными словами, но только не сейчас. – У нас есть проблема.
– Потеряла номер доставки еды? – съязвил Денис, продолжая валяться на простыне.
– Если бы все было именно так, – даже не глядит в его сторону. Уставилась на меня, словно я ей что-то сделала – плохое или хорошее. Не могла понять, но то, что ее охватило беспокойство, видно сразу. – К нам французская полиция в дом нагрянула. С некоторыми вопросами о недавней драке в доме Моник Видаль и последовавшей после этого разборке в каком-то переулке. Черт его знает, – машет от досады рукой. – какое у него название.
Резко вскакиваю с кровати, поворачиваюсь к Денису. Соболева, казалось, не заботит появление в лофте представителей власти. Ему даже плевать на все, с постели не встал, молчит как партизан, глаза смотрят в потолок. Прямо сама невинность и непорочность возлежит на своем чистом ложе. Меня же охватывает паника и истерия.
– Соболев, блядь? – хватаюсь за голову, взъерошив волосы. – Это по твою душу пришла полиция. Из-за того, что ты…
– …не позволил тому уроду изнасиловать тебя, Рина, – поворачивает голову в мою сторону. Выражение лица ничего не выражает, будто он бесчувственный какой-то. Хотя минуту назад шутил и даже приставал ко мне, распустив свои руки, которые он тут же убрал, стоило появиться Виде на пороге. – Или я должен был, молча наблюдать, как этот хрен засаживает тебе между ног? – щелчок пальцами. Ехидная улыбка на губах. – Нет. Все-таки мне, наверное, надо было ему помочь, – саркастически улыбается, – держать твои руки, а в рот засунуть кляп, чтобы ты не орала, как резанная свинья, – его просто распирает от смеха, который так и рвется из груди. Да только вот совершенно не смешно.
– Какой же ты гавнюк, Соболев, – скрещиваю руки на груди, будто этим жестом могу отгородиться от него. Защититься от его гнусных слов. Понимаю ведь, что это всего лишь шутка от такого придурка, как «мой парень». Но все же очень обидно слышать такие слова. – Повеселился от души, да?
– Рапунцель, – закатывает глаза, а потом и вовсе их закрывает. – Накинь на себя что-нибудь уже. Твое худое тело для меня нисколько не привлекательно, даже отталкивает от себя.
– Господи, – смотрю на него с особым презрением. – Ты просто дерьмо, мой милый. Да к тому же у тебя проблемы с законом, оказывается, – хватаю с пола сумку, что не успела еще разобрать, и на всех парусах покидаю комнату. Сверкнув практически голым задом перед двумя людьми в помещении.
Спускаться к многочисленному народу внизу лофта мне не очень-то и хочется, к тому же в таком виде. Сонная, растрепанная, взбешенная, готовая заплакать сию же минуту. Полуголая Рина появится во всей своей красе – вот это будет шоу, где все повеселятся. Хотя нет, не все. Кто-то захочет прибить меня. Кто-то слюни попускает, а кто-то укоризненно покачает головой и посмотрит на меня с неким разочарованием. И этим кем-то будет Артем Агеев. Мой лучший друг, мой самый близкий человек. Моя люб… Стоп, Рина! А вот тут стоит немного подумать над словами.
Денис Соболев
– А ведь Рина права, – секунда молчания. – Ты редкостное дерьмо, Соболев.
– Мне об этом говорят довольно часто, – пожимаю плечами, не намереваясь больше с ней разговаривать, и так проблем полно на сегодняшний день. Еще вот Вида никак не может успокоиться. Пытается вправить мне мозги, с которыми на самом деле все в порядке. Просто есть некоторые личности, что доводят меня своим поведением до белого каления. Рапунцель среди них стоит на первом месте.
Эта «моя девушка» слишком много неприятностей приносит в мою жизнь. С тех пор, как мы стали якобы встречаться, столько всего произошло, связанного с ней. Дернул же меня черт связаться, сделал ей такое предложение, которое тогда мне казалось вполне себе безобидным. Просто решил немного с братом своим сводным разобраться. Сделать ему также больно, как и он мне когда-то. И как это лучше всего осуществить, как не через его лучшую подругу? Которая души в нем не чаяла. Чуть ли не рот в восхищении открывала при виде него. Совершенно не думая о том, какой она жалкой выглядит со стороны.
Столько лет любить парня, что не отвечает ей взаимностью, относится к тебе, как к младшей сестре. Так еще и с девушками своими знакомит, чтобы она с ними подружилась. Раньше так и было в их «отношениях». Да и сейчас, я в этом уверен, ничего не изменилось. Только девушка стала Артему дороже всех на свете. Он так с ней милуется и сюсюкается, что возможно в один прекрасный день сделает этой Стефе предложение руки и сердца. Вот тогда Рапунцель рассыплется на маленькие осколки, которые кому-то будет трудно собрать. И хорошо, что им окажусь не я. Ведь влюбляться в эту дурочку у меня совершенно нет никакого желания. Да, она меня привлекает в сексуальном плане (хоть я и соврал совсем недавно). Возможно, у меня есть какое-то чувство ответственности по отношению к девчонке, с ней легко и свободно. Можно сказать, она разделяет некоторые мои пристрастия. Стоит лишь разбудить в ней все потаенные желания. Стать Джокером для Харли Квин.
И хотя в комиксах и мультфильмах эта безбашенная героиня давала отпор всем обидчикам, в реальности Рапунцель такая ранимая, хрупкая и беззащитная, а строит из себя высокомерную стерву. Ее что-то связывает с этим подонком Вейлом, что чуть было ее ни изнасиловал. Прямо на вечеринке, где полно народа!! Там где веселятся ее друзья и «парень». Ублюдок без страха и зазрения совести решил, что может трогать то, что принадлежит мне. Устраивать надругательство над девушкой, с которой я встречаюсь. Да он просто идиот. Самая настоящая мразь. Что я ему в прочем и продемонстрировал в тот же вечер, забив гавнюка чуть ли не до смерти кулаками. Кажется, там и ноги были пущены в ход. Хорошо, что Артур вовремя меня остановил. А-то бы остался в тюрьме до конца дней.
Хоть его старший брат и терпит младшенького и приятельствует со мной, все же жестоко накажет обидчика, а тем более его убийцу. Вот и полицию, думаю, он натравил на меня. Так как Сэм ему успел пожаловаться. Интересно только как? Неужели из больницы был сделан звонок? Дружки его тоже ничего не могли сделать, так как валяются (надеюсь, что до сих пор) в подворотне. Там, где я их и оставил. Эти трое мудаков решили, что могут мне угрожать.
Один из них же так храбро по телефону со мной разговаривал, когда я уложил Рину в постель и решил остаться с ней ненадолго. Вдруг девушке что-нибудь бы понадобилось, а рядом никого нет. А так как Артур наверняка предупредил всех остальных, Догелеву можно было оставить на них всех. А самому посетить место будущего побоища, которое вскоре им и стало. О чем я ни капли не жалею. Они заслужили то, что получили. Жалость у меня же вызывает нечто другое, снова Вида нам помешала с Риной. Снова пришла так не вовремя, вызвав большое разочарование у моего члена. Этот немаленький орган упирался в ширинку штанов, требуя свободы. Ведь не работал так слаженно довольно долгое время (несколько дней тоже большой срок). Даже ту сексуальную стюардессу в самолете я не натянул на своего дружка. Хоть она и была такой соблазнительной и умелой девкой (ручки у нее золотые). Я не занялся с ней сексом, как в прочем и вчера. Да и сегодня тоже. Вечно что-то мне мешает.
– И ты не прислушиваешься к мудрым людям, – врывается в мое сознание голос Виды, все еще стоящей около двери и сверлящей меня взглядом.
– А зачем соблюдать советы, которые мне не интересны? – поднимаюсь, наконец, на ноги, хватит валяться в кровати. А-то все мышцы затекли. Так еще и копы ждут внизу со своими вопросами о прошлой ночи. Да по одному моему лицу будет понятно, чем я занимался. Надо вот, кстати, немного себя в порядок привести.
– Дэн, брат? Ты там? – слышится по ту сторону двери голос Артура, а потом раздается стук.
– Я тут, – киваю головой, хоть он меня и не видит.
– Полиция свалила от нас только что, – отличная новость. – Какая-то Мари Фарси, которая якобы тебя знает, помогла им убраться отсюда прочь. Она, кстати, здесь сейчас.
– Что? Не знаю я никаких Мари, – открываю другу дверь, который при виде Виданы расплывается в широкой улыбке. Боже! Парфенов с подругой Рапунцель решил немного развлечься. Знал наверняка, что это именно так, как Артур никогда не заводит серьезных отношений с девушками. Зотова не исключение их правил, к тому же, у нее уже есть парень, с которым их связывают довольно странные отношения. – Она внизу? – кивок головы. И вот я уже направляюсь в гостиную, чтобы переговорить с незнакомой мне женщиной.
Едва же я переступаю порог одной из огромных комнат в лофте, мое сердце бухается мне прямо под ноги. Сначала останавливается, а потом падает вниз. Все-таки эта женщина, что встала при моем появлении и улыбнулась своей, так мне знакомой улыбкой, могла меня знать. Давно. Несколько лет назад. Когда я еще был совсем маленьким мальчиком, узнавшим плохую новость от своего отца.
– Мама? – еле слышно произношу я, но все прекрасно меня слышат. Переводя взгляд то на меня, то на женщину, стоящую посреди гостиной – на мою мать, которая должна быть мертва уже довольно долгое время, а не подходить ко мне. Не шевелить губами, намереваясь что-то мне сказать.
