Текст книги "Любовь и предубеждения. Эпизод 2"
Автор книги: Юлия Рут
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Юлия Рут
Любовь и предубеждения. Эпизод 2
Особняк Платоновых наполнился гостями. Семья Геннадия Андреевича любила принимать посетителей. Но на этот раз повод был особенным. Старшая дочь Белла выходила замуж, и родители жениха пришли засвидетельствовать брачный договор.
В 2249 году мало кто женился по любви. Все браки заключались родителями. Белла уже давно достигла брачного возраста, в прошлом месяце ей исполнилось 20, но подходящую кандидатуру в мужья никак не могли подобрать. И вот, наконец, отец нашел достойного жениха из состоятельной и влиятельной семьи.
Семья Платоновых была очень богатой и рассчитывала на браки со столь же знатными семьями. Таких было немного, ведь в современном обществе из-за смешения рас осталось мало чистокровных и богатых семей.
Большая часть населения – полукровки, рожденные в результате смешения различных народов, наций и рас. Метисы всех сортов и мастей, самые невероятные генетические скрещения – это одна часть общества. И чистокровные – аристократы, борющиеся за чистоту рас – другая его сторона. Белла принадлежала ко второй, что сужало круг женихов.
– Как сегодня сложно выбрать подходящего жениха, – часто сетовала ее мама.
Беллу не волновали ее замечания. С детства она воспитывалась с мыслью, что когда-то родители выдадут ее замуж, и не видела в этом ничего предосудительного. Это казалось ей естественным, ведь она осознавала, что родители знают лучше, что ей надо, и сумеют подыскать ей подходящего мужа, с которым она будет счастлива.
Она волновалась сегодня по-другому поводу – родители Антона впервые увидят ее. Как она им покажется, заботило ее больше всего. Все утро она принаряжалась и прихорашивалась. И все равно была недовольна своим отражением. В эти моменты ее могла успокоить только старшая сестра.
– Мэл, – не выдержала каприз дочери мать и позвала старшую дочь, – подойди наконец, успокой свою сестру, а то у нее сейчас начнется истерика.
Мэлэди подошла к матери. Сестра Беллы уже давно была замужем, она стала женой еще в 18, уже 6 лет состояла в браке и воспитывала двоих детей – сына Метью и дочь Стеллу.
– И что тут случилось? – как ни в чем ни бывало сказала она.
– Мне кажется, макияж слишком вульгарен, – услышала она капризный голос сестры.
Мэл подошла к сестре сзади и через ее спину посмотрела на нее в зеркало.
– Не выдумывай, все прекрасно, – сморщив нос, сказала она.
– Думаешь? – засомневалась сестра.
– Да, абсолютно точно. Все сдержанно и лаконично. Ты прекрасно выглядишь. Родители жениха будут от тебя без ума.
– Правда?
– Конечно.
– Просто, я нервничаю. Такой ответственный день. А ты нервничала, когда в твоей жизни было знакомство?
– Ты же помнишь, родители жениха не приехали, их задержали дела, и предсвадебная встреча так и не состоялась, я впервые увидела их на свадьбе. Как, впрочем, и жениха. Может, это и хорошо, что я не познакомилась с ними раньше, а то передумала бы замуж выходить, – пошутила она.
Свекор и свекровь у Мэл были людьми особенными. Очень заносчивые и высокомерные, и, несмотря на то, что согласились на брак своего сына с Мэлэди, все равно смотрели на нее свысока, будто она его была недостойна. Отношения у них сразу не сложились, но Мэл мало по этому поводу переживала, потому что жили они отдельно и почти не виделись. Хорошо, что жених оказался добрым и порядочным человеком. У них родились двое детей, Белла обожала своих племянников.
– Я бы добавила вот это, – Мэл взяла из шкатулки подвеску – красивую каплевидную перламутровую жемчужину, на серебряной цепочке. – Вот сюда.
Говоря, она приколола на пробор прически Беллы выбранное украшение. Жемчужина прекрасно украсила ее аристократичный лоб.
– Ты права, – согласилась та.
– И не переживай ты так, – Мэл развернула Беллу к себе и взяла ее за руки. – Ты просто красавица, любые родители мечтают о такой невесте.
Белла выдохнула и поднялась, потом развернулась к зеркалу, струящееся светло-розовое платье ей очень шло. Розовый цвет подчеркивал румянец на ее щеках, а роскошные украшения добавляли блеска в глазах. Она выглядела великолепно. Длинные волосы она заплела в сложную косу и спустила на правое плечо. В современном мире из-за гормонального оскудения мало кто обладал такой богатой шевелюрой. Но Белле с сестрой повезло, от матери им достались хорошие гены.
Сестры еще раз переглянулись и улыбнулись друг другу.
– Ты готова? – спросила Мэл.
– Да, – ответила сестра.
– Тогда пошли, гости уже ждут.
Выходя из комнаты, Белла стащила со спинки кровати легкую шелковую шаль и накинула на плечи.
– Зачем? – спросила ее сестра.
– Не хочу оголять плечи, мне кажется, так скромнее.
Мэл улыбнулась в ответ, и сестры пошли к выходу.
Внизу, в гостином зале, все уже были в сборе. Любопытные гости встречали сестер у лестницы. Кто-то из гостей издал возглас восхищения, и Белла обрадовалась, что их появление, как она и рассчитывала, было замечено и произвело впечатление.
– Белла, знакомься, – ее встретил отец и, взяв за руку, подвел к будущим родственникам. – Елена и Дмитрий Сугоровы – родители Антона.
– Очень приятно, – ответила Белла и присела в легком реверансе.
– Прошу всех к столу, – поторопил гостей отец, взволнованный происходящим.
Гости прошли в обеденный зал. По случаю смотрин родители Беллы пригласили всех друзей и родственников. Почти полсотни гостей собрались сегодня в их доме. Это подчеркивало значимость события. Дом украсили живыми цветами и по случаю зажгли все люстры, которые переливались на весу как облака из бриллиантов. Все вокруг ослепляло роскошью и богатством.
– Какой чудесный у Вас дом! – заметила Елена Сугорова. – Он напоминает нашу летнюю резиденцию.
– А сколько у Вас домов? – спросил один из гостей.
– Четыре, на каждое время года свой.
Белла немного напряглась. У них был всего один дом на все времена года, а значит, семья Антона была богаче. «Может ли это стать проблемой?» – подумала она.
– Вы проделали такой большой путь, – перевел разговор отец Беллы. – Как дорога?
– Спасибо, что поинтересовались, все хорошо, – ответил Дмитрий Сугоров. – Правда, мы пожалели, что не взяли вертолет, было бы быстрее.
– Белла, Антон умеет управлять вертолетом, – заметил отец, подчеркивая свой выбор.
– И самолетом тоже, – добавила мать жениха, – он летчик и служит в армии. Мы очень переживали, когда он выбрал военную карьеру, но он у нас настолько самостоятельный, что его бывает сложно переубедить.
В современном обществе выделялись две касты: аристократов, к которым принадлежали семьи Сугоровых и Платоновых и воинов, поддерживающих порядок в обществе. Каста воинов стояла особняком. В нее мог попасть кто угодно. Но чаще всего в ней оказывались сироты, о которых общество заботилось таким образом, а они потом отдавали дань должного службой в армии. Большинство в этой касте были профессиональными убийцами, выращенными с пеленок. А вот высший командный состав, как правило, формировался из аристократов. Но мало кто из них выбирал эту карьеру.
Белла снова напряглась. «Военный» – услышала она. Она недолюбливала военных, считая их ограниченными и необразованными. По ее мнению, из высшего общества только откровенные тупицы выбирали военную карьеру, все же, кто умел шевелить мозгами находил себе применение на гражданской службе или занимались бизнесом. Это могло означать только одно – Антон не способен был получить достойное образование. Напряжение Беллы нарастало, восхищение и эйфория от происходящего улетучивались.
– Он сейчас отдыхает, приходит в себя после ранения, – продолжала рассказывать его мать.
– Ранения? – не удержалась и переспросила Белла.
Все гости обернулись на нее, ей не стоило перебивать взрослых.
– Простите, – тут же сказала она.
– Да, он был ранен в бою, – все же ответила мать. – Это и моя боль. Теперь на его лице на всю жизнь останется шрам. Не знаю, как мне пережить все это, – говоря, она закатила глаза. – Это такая боль. Я думаю, Вы должны знать об этом.
В ее голосе прозвучали непонятные нотки, она то ли просто предупреждала, то ли надеялась, что ее семья передумает. «Возможно она думает, что я не достойна ее сына?» – подумала Белла.
Беллу снова скрутило. Его лицо обезображено, он участвует в боевых действиях. А его мать явно будет осуществлять гиперопеку над сыном. Все больше и больше она разочаровывалась в выборе своих родителей.
– Поэтому нам хотелось бы сыграть свадьбу как можно скорее, пока не закончилась его реабилитация. Он должен будет вернуться на службу, у него контракт.
Белла похолодела. Ее выдают замуж за обезображенного солдафона, который после свадьбы отбудет в армию, и она останется одна, вероятно, в одном из четырех домов семьи, с матерью, которая высказывалась достаточно высокомерно и, видимо, не обладала покладистым характером. Более того, у Беллы появилось ощущение, что они согласились на этот не совсем равный брак, ведь объективно их семья была богаче, потому что их сын теперь был изуродован, с изъяном, так сказать. Ей стало плохо. Она тяжело задышала.
– Белла, что с тобой? Тебе плохо? Ты вся побледнела, – заметила Мэл.
– Корсет очень затянули, – соврала Белла дрожащим голосом.
– Пойдем, я тебя провожу в сад, тебе нужен глоток свежего воздуха, – предложила сестра.
Белла согласилась, и сестры удалились.
В саду девушки присели на скамейке, и Мэл стала успокаивать взволнованную сестру.
– Ты расстроилась? – спросила она.
– Меня выдают замуж за урода, не сумевшего получить хорошее образование и подавшегося на военную службу, который после свадьбы уедет, а я останусь с его матерью мегерой, – как на духу выпалила Белла, по ее щекам покатились слезы. – О, как я несчастна. Не на это я рассчитывала.
– Тихо, тихо, – стала успокаивать ее сестра, – нас могут увидеть, представляешь, как это расценят. Отец будет опозорен, он этого не перенесет. Держи эмоции при себе.
Белла сделала несколько шумных вдохов и выдохов и вытерла слезы с лица.
– Ты должна быть сильной. Ничего не поделаешь. Может, он человек добрый? – пыталась найти слова утешения Мэл.
– Я даже не знаю, как заставить себя теперь пойти к алтарю, – выдавила Белла. – Я разочарована.
– Отец уже договорился, он не может взять свое слово назад. Если ты покажешь ему свои слезы, он будет расстроен, потому что окажется перед выбором или разочаровать любимую дочь или разочаровать общество. Судя по всему, их семья очень влиятельна. Они не простят такого оскорбления. Все это может отразиться на репутации отца, и, как итог, ты можешь потом никогда не выйти замуж.
– Уж лучше никогда не выходить замуж, чем так, – заметила Белла и опустила понурое лицо.
– Не говори так. Я верю, что все будет хорошо. Контракт твоего супруга закончится, и он вернется к тебе. Потом появятся дети, и ты будешь счастлива. Обязательно будешь счастлива!
– Ты думаешь? – спросила Белла.
– Я в этом уверена, – ответила Мэл.
Следующие несколько дней пролетели в приготовлениях к свадьбе. Родители жениха торопились, и было решено не откладывать столь знаменательное событие.
В день свадьбы Белла нервничала как никогда. Она долго наряжалась, только прическу ей делали около трех часов. И хотя она уже не испытывала прежней эйфории от свадьбы и будущих ожиданий, она привыкла всегда выглядеть хорошо. Она испытывала спутанные чувства: с одной стороны, ей не хотелось замуж, потому что она понимала, что жених не оправдает ее ожиданий, с другой она боялась опозорить семью и подвести своих родителей. То ей хотелось отменить свадьбу во что бы то ни стало, то она начинала верить в предчувствия сестры и надеяться на чудо. Может, и правда Антон окажется замечательным человеком, и они смогут обрести свое счастье. От этого всего ей становилось страшно. Она совершенно не представляла, что будет дальше, и неизвестность пугала. От страха ее лихорадило, и утром даже поднялась температура, пришлось выпить лекарство.
Она еще раз посмотрела в зеркало, окинула свой полный образ взглядом. Сестра, заметив ее волнение, помогла приколоть фату.
Платье Беллы было роскошным, но консервативным, плечи и зону декольте закрывала вуаль. Длинные рукава полностью скрывали руки. Пышная юбка из нескольких слоев фатина и массивные украшения, подчеркивали статус невесты.
– Ты выглядишь замечательно,– заметила она. – Жених влюбится в тебя с первого взгляда, и ты будешь любимой и желанной женой.
– Надеюсь, так и будет, – взволнованно ответила Белла и накинула на лицо несколько слоев тюля от фаты. – Пойду так, – отметила она. Не хочу, чтобы все видели мое недовольное лицо.
– Перестать ты так нервничать, все будет хорошо, – сказала напоследок Мэл.
В комнату вошел отец.
– Девочки мои, вы готовы? Нам пора, – сказал он, торопя их к выходу.
Венчание проходило в храме Христа Спасителя. За много лет смешения культур религиозные отличия стирались и унифицировались. Все религии со временем стали походить друг на друга, приобретая схожие черты. Унифицировались традиции, обряды, сохранились лишь некоторые идеологические отличия.
По традиции храм весь был украшен цветами. Гости заняли скамейки, расставленные в два ряда. Гостей было немного, было решено устроить скромную церемонию венчания, а банкет по случаю свадьбы дать позже, когда Антон вернется из армии. Поэтому после венчания молодые сразу должны были уехать в дом жениха, а Антон на следующий же день отбывал на службу.
Белла нервничала, стоя у дверей притвора. Сейчас дверь откроется, и отец поведет ее к алтарю. Настал момент истины. И вот дверь распахнулась. Белла нервно взяла отца за руку и еле-еле сделала первый шаг.
– Ну, смелее, – сказал он ей, подбадривая.
Белла пошла по проходу. Впереди у алтаря ее ждал Антон, он стоял спиной к зрителям, и она не могла видеть его лица. «Неужели он так и не развернется? – думала она.
Белла старалась идти медленно, словно оттягивала момент, ее нерешительность сковывала движения. Но как бы она не тянула, в конце концов, они дошли до алтаря. Отец отпустил Беллу, и та встала возле жениха. Антон так и не обернулся, более того, он даже не посмотрел на нее. «Неужели ему совсем неинтересно, на ком он женится?» – подумала Белла: «Чертов солдафон, наверняка умеет только маршировать и отдавать приказы». Белла злилась. Накануне она узнала, что ее жених старший офицер, командует эскадрильей.
Белла обратила внимание, что левая щека жениха покрыта повязкой. «Видимо, Антон не до конца оправился от ранения», – решила она. Но из-за этой повязки она не могла разглядеть лица. Только волосы, черные, как смоль, уложенные в аккуратную прическу.
К алтарю вышел священник и возвел руки вверх.
– Возлюбленные Господа нашего, мы собрались здесь, – начал священник, – в столь знаменательный день, чтобы отдать дань священным узам брака.
Белла напряглась. Слова священники гремели как гром среди ясного неба.
– Возлюбленные Антон и Белла, вы слушали слово Божие, напомнившее вам о значении супружества. Теперь от имени святой Церкви я желаю испытать ваши намерения. Антон и Белла, имеете ли вы добровольное и искреннее желание соединиться друг с другом узами супружества? – продолжал вести церемонию священник. – Я прошу жениха ответить.
– Да, – сказал Антон.
– Я прошу невесту ответить, – повторил вопрос святой отец.
– Да, – еле выдавила из себя Белла.
– Прошу обменяться кольцами.
Дьяк преподнес на подносе, украшенном цветами, два кольца. Антон взял свое кольцо и небрежно одел его на безымянный палец правой руки невесты, Белла взяла свое кольцо и трясущимися руками одела на палец, выставленной Антоном правой руки.
Такого она точно не ожидала. Антон явно был недоволен, его небрежные жесты свидетельствовали об этом. Ее стало потряхивать. Все было не так, как она хотела или мечтала.
– Объявляю вас мужем и женой. Жених может поцеловать невесту, – закончил венчание святой отец.
Антон взял руку Беллы и поцеловал ее. «И все?» – Белла была удивлена. «Он не откроет фату, чтобы увидеть кто там? А вдруг его женили на уродине?» – Белла была возмущена, но ничего не сказала и не сделала. Вместо этого она развернулась к гостям. Антон сделал тоже самое. К ним стали подходить с поздравлениями родственники, и молодые и вовсе разошлись в разные стороны. Когда настало время ехать домой, Белла с ужасом обнаружила, что ее жених исчез. Он не дождался окончания всех поздравлений и уехал один.
– Антона срочно вызвали в штаб, – оправдывалась его мать. – Ты поедешь с нами, – заявила она.
Белла взволнованно посмотрела на своих родных. «Вот и момент истины», – заключила она. Ей хотелось разрыдаться. Она держалась из последних сил. Родные обняли ее напоследок и, сев в машину, Белла отбыла со своей новой семьей.
Во дворце Сугоровых Белле показали ее покои и оставили с прислугой разбирать вещи. Переодевшись в простое платье, Белла заперлась в ванной и немного поплакала над своей горькой судьбой. Потом умылась, привела себя в порядок и спустилась вниз к ужину. Ей не хотелось в первый же день показывать свое недовольство, тем более, это расценили бы как неуважение.
За ужином Антона тоже не было. Свекровь пояснила, что он задерживается и будет позже, и Белла снова вернулась в спальню.
Оставшись наедине с собой, она снова не смогла сдержать слез и разрыдалась. Она сидела, прижавшись к спинке кровати, когда в дверь спальни постучали. Она вздрогнула от неожиданности, быстро вытерла слезы с лица и покрыла голову полупрозрачным покрывалом, так чтобы прикрыть лицо, а главное заплаканные глаза.
– Войдите, – тихо сказала она.
Дверь открылась, и на пороге появился Антон. Он закрыл дверь за собой и медленно проследовал к кровати, на которой сидела Белла. В полумраке за розовым полупрозрачным балдахином он различал только силуэт своей супруги. Отодвинув балдахин, он присел на край кровати. Белла чуть увела лицо в сторону, чтобы он не увидел ее заплаканных глаз. Она сидела, поджав ноги к груди. Антон потянулся к ее руке, которая лежала рядом, и едва коснулся ее, Белла тут же ее отодвинула. Она не хотела этого делать, все получилось машинально. Она не до конца овладела своими эмоциями и телом. И руки ее не слушались.
– Прошу простить меня за то, что покинул Вас в церкви. Меня срочно вызвали в штаб. Завтра я отбываю в часть, я должен был забрать специальные документы.
Белла молчала. Она боялась заговорить, понимая, что голос выдаст ее настроение.
Первая брачная ночь тоже была традицией, и видимо именно поэтому Антон не улетел сегодня. Хотя, наверное, именно этого ему и хотелось, решила Белла.
– Я не умею говорить красиво, – продолжил Антон, и его рука снова потянулась к ее руке.
Но и на этот раз Белла убрала свою руку.
– Вам неприятен этот брак или я? – твердо спросил он.
Белла молчала, ком застрял у нее в горле, если она вымолвит хотя бы слово, то зарыдает.
– Вас выдали замуж силой? – перефразировал вопрос Антон и добавил в голос еще больше твердости.
Белла по-прежнему молчала.
– Что ж, я не намерен гадать. Я не привык, что мне отказывают. Я мог бы взять Вас силой, но не буду этого делать. Я дождусь, когда Вы сами попросите меня об этом.
В его голосе стало еще больше стали. Белла вся сжалась от волнения. Она ждала, что он что-то предпримет, но он встал и проследовал к двери. Когда та захлопнулась, Белла шумно выдохнула. Такой исход ее вполне устраивал.
В доме Сугоровых был строгий распорядок дня. В 8.00 – завтрак, в 13.00 – обед и в 19.00 – ужин, во время которых было принято собираться все семьей. В промежутках между трапезами можно было перекусить у себя в комнате или, по желанию, в хорошую погоду, в саду. Белла, несмотря на все свое недовольство, исправно соблюдала все правила, чтобы не вызвать осуждения.
Свекор и свекровь оказались людьми сдержанными, они мало о чем говорили, как с Беллой, так и друг с другом. Но одно Беллу в этом все-таки радовало. Они ее не допекали и не воспитывали. Она была предоставлена сама себе и могла заниматься чем пожелает. Свекровь чаще всего общалась со своими подругами, которые бесконечным потоком тянулись к ней день за днем. Они то пили чай в саду, то посещали бассейн, то уезжали в спа-салон. А свекор пропадал на работе, на обед не приезжал и являлся только к ужину. Поэтому за обедом чаще всего Белла и Елена Сугоровы оставались вдвоем или с подругами свекрови.
С первых дней Белла старалась найти себе занятие, чтобы не скучать. Она выбрала верховую езду и музыку. Она могла часами просиживать за фортепиано, разучивая новую композицию, или пропадать в конюшне. Ей нравилось ухаживать за лошадьми и, конечно, прогуливаться верхом по округе. Правда, всегда за ней отправлялся охранник. Так было заведено, все выезды и выходы из дома только в сопровождении охраны. Только во дворце Белла могла перемещаться свободно без посторонних свидетелей.
В современности это было предметом первой необходимости, охрану нанимали все аристократы, потому что вокруг было много террористов, которые промышляли киднепингом.
Семья навещала Беллу, но не так часто, как бы ей хотелось. Обычно пару раз в неделю заезжала сестра, и один раз кто-то из родителей или оба вместе. Каждый раз для Беллы это был праздник. Она радовалась и могла поговорить с кем то, кто ей близок по духу. Особенно ее радовали визиты сестры.
Вот и в этот день Мэл по обыкновению заехала на чай.
– Как я рада тебя видеть! – кинулась ей на встречу Белла. – Пойдем в сад, там нам никто не помещает пообщаться.
Девушки уединились в саду в роскошной беседке, скрытой в тени деревьев.
– Как настроение? – спросила Мэл.
– Как видишь. Скучно. Сегодня каталась на лошади. Это единственная радость, а еще фортепиано.
– К сожалению, в семейной жизни мало радостей. Вот пойдут дети, и жизнь сразу станет веселее.
Белла уже рассказывала сестре, как прошла первая брачная ночь. Она была единственной, кто об этом знала. И потому ей было странно, что Мэл заговорила о детях.
– Метью и Стелла передавали тебе привет, – вдруг вспомнила Мэл.
– Обожаю своих племянников! Возьми их в следующий раз с собой.
– Боюсь, что они тут что-нибудь разрушат. Ты же знаешь, какие они непоседы. Лучше ты приезжай к нам.
За те несколько недель, что Белла провела в доме своих новых родственников она выезжала всего пару раз – к Мэл и к родителям. И хотя ей разрешалось брать любую машину, она не хотела каждый раз отпрашиваться. Не то чтобы это было обязательно, но нужно было предупредить свекровь о своем отъезде, а та начинала расспросы куда и зачем и это как раз Белле и не нравилось. Понятно, что предупреждать было необходимостью, это вопрос безопасности, но то, как это делалось, вызывало дискомфорт.
– Скорее бы переехать в собственный дом, – заметила Белла.
– Елена сказала, что как только Антон вернется из армии, они подыщут нам дом, и мы туда переедем.
– А когда возвращается Антон? – спросила Мэл.
– Через полгода, – ответила Белла.
– В своем доме тебе будет комфортнее, и, может, тогда твое настроение улучшится. А вот насчет детей я тебе советую подумать. Жизнь сразу обретет смысл и определенность.
Белла уже думала об этом. И даже сожалела, что так сурово обошлась с мужем в первую брачную ночь. Если бы ей повезло, сейчас она могла бы ждать ребенка, и жизнь уже наполнилась бы смыслом. Но потом она вспомнила, насколько неприятным ей показался ее муж в первую брачную ночь, и снова убедилась, что поступила правильно.
– Не могу я пока думать об этом, – ответила Белла. – Он такой неприятный человек. Мужлан. «Я мог бы взять тебя силой», – изобразила она пародию.
– Редко какой мужчина добивается своей женщины, – заметила Мэл. – Большинство знакомятся после свадьбы и учатся понимать и уважать друг друга, любовь приходит со временем. И редко кому удается искренне полюбить. Не надейся, что он будет добиваться твоего расположения или как-то ухаживать. Немногие на это в принципе способны, а учитывая то, что он солдат до мозга костей, скорее всего, он как раз из тех, кто не способен.
Белла молчала. Ей хотелось возразить, но она понимала, что сестра права. И скорее всего ей самой придется найти пути подхода к своему мужчине. «Может, тогда лучше без детей?» – подумала она про себя. Ей очень не хотелось поступаться собственной гордостью. Она и так уже ею поступилась, когда согласилась на брак. В итоге она решила, что думать об этом рано, и лучше сейчас не забивать себе голову печальными мыслями.
В этот момент прислуга принесла чай.
– Давай лучше поговорим о чем-нибудь приятном, – предложила в итоге она.
– Мы наняли гувернантку, пора начинать заботиться об образовании детей, – начала Мэл.
Девушки просидели в саду около часа. Пили чай, шутили и разговаривали о племянниках Беллы. Ее радовали их проделки, она умилялась их сообразительности.
А вечером за ужином подобную тему завела и свекровь. Это было полной неожиданностью, и Белла даже подумала, а не сговорились ли они. Но вряд ли это было правдой. Потому что мотивы у свекрови были свои.
– Вам стоит подумать о детях, – заметила Елена.
Белла вопросительно на нее посмотрела.
– Я вчера разговаривала с Антоном, он думает о том, чтобы продлить контракт. Сказал, что по окончанию действующего приедет в отпуск, отдохнет, а потом снова уедет.
Белла удивилась, сморщилась, мысли в голове стали роится как пчелы, и все они крутились вокруг одного: «Если так пойдет, мне всю жизнь придется провести в этом доме одной».
– Тебе стоит быть с ним поласковее, чтобы он не захотел уезжать, – заметила свекровь.
Белла тут же представила, в чем проявляется ласка, и ее всю передернуло от того, насколько неприятен ей был этот человек.
– Я бы очень не хотела, чтобы Антон подписал еще один контракт. Я и так боюсь за его жизнь. И тебе стоит подумать об этом. Тяжело тебе будет, если ты останешься вдовой. В наши дни сложно второй раз выйти замуж, тем более устроить равный брак.
Белла молчала, но чем больше говорила ее свекровь, тем больше нарастало внутри ее волнение. Она совершенно не готова была к подобному повороту событий.
– Почему ты молчишь? – настойчиво спросила свекровь. – Ты хотя бы разделяешь мои мысли?
Белла напряглась, чтобы хоть что-то ответить.
– Да. Я все понимаю.
– Ну и отлично, – заметила свекровь и продолжила поедать бифштекс.
Из-за стола Белла встала еще более озабоченная, чем прежде. К тому же ее задело, что ее супруг звонит матери, а она и вовсе не в курсе, что с ним происходит. Неожиданно для себя она испытала некое подобие ревности, некие собственнические чувства словно обладала правами на своего мужа. Но она тут же отмела эти мысли прочь, вспомнив их первое знакомство.
Думать об интимной связи с ним ей было неприятно, но теперь, видимо, придется. Родственники от нее ждут детей, новая семья ждет, что она привяжет своего мужа к дому. Как много теперь зависело от того, сможет она принять своего мужа или нет. В эту ночь она долго не могла заснуть. И, несмотря на то, что усиленно старалась решить, как ей быть дальше, ни к какому решению так и не пришла. Более того, она потом много раз думала об этом и старалась убедить себя сделать первой шаг навстречу, но так и не смогла. В итоге полгода пролетело, а ответа так у нее и не было. Она понимала, что должна будет постараться принять своего мужа, но сможет ли – оставалось вопросом.
Антон приехал рано утром, еще до завтрака, о чем Белла узнала за столом. Правда, за завтраком его не было, он тут же уехал в штаб, и новость сообщила свекровь. Белла опять испытала укол ревности из-за того, что последней узнала о возвращении своего мужа. Накануне ей тоже никто ничего не сказал, хотя все были в курсе, так как накануне созванивались. Белла понимала, что свекор и свекровь недолюбливают ее, и потому были с ней холодны. Но так же она понимала, что отчасти сама в этом виновата, им она тоже не сделала шаг навстречу. А по ее поведению они видели только то, что она не ждет и не любит их сына. За что им было любить ее?
К обеду Антон тоже не явился, и свекровь за обедом прожужжала все уши о том, что к ужину он обещал быть. Свекор и свекровь запланировали праздничный ужин на завтра в честь этого события. А сегодня было решено посидеть в тесном семейном кругу.
После обеда Белла уединилась в одной из своих комнат, которую переоборудовали под мастерскую, где она занималась музыкой. Ей, как это часто бывало в этом доме, захотелось побыть одной. В одиночестве она чувствовала себя более защищенной, а в присутствии родственников ее не покидало напряжение, она словно всегда ждала нападения и готовилась отбивать атаку.
Она закончила свою новую песню и на это раз старалась разучить ее.
– Одинокая роза, все одна и одна, – напевала она. – Нет любви и нет счастья, и она холодна.
Ее голос разлетался далеко за пределы кабинета, но она об этом не думала. Музыка была отрадой для нее. А раз замечаний не поступало, значит никому ее пение не мешало.
В этот момент дверь в ее комнату неожиданно отворилась. Белла вздрогнула от неожиданности и тут же убрала руки с клавиш.
В дверях стоял Антон. Еще в холле он услышал звуки музыки и спросил у матери, кто играет. И когда она сказала, что его жена, он удивился, ему стало интересно, и он пошел на голос, чтобы лучше расслышать его, а заодно поприветствовать свою супругу. Голос действительно ему понравился, мелодичный, нежный и ласковый, он завлекал и успокаивал. Он напоминал о доме, о том, что мило и приятно сердцу. Именно этого ему и не хватало долгие дни, проведенные в «горячей точке», далеко от родного дома.
Он сделал несколько шагов вперед по направлению к ней, прежде чем Белла обернулась. В следующий момент она подняла лицо от нот и посмотрела в сторону двери. Антон остановился. Прищурив глаза, он всматривался в лицо своей супруги. Ее красота поразила его настолько, что он не мог пошевелиться. Его глаза стали изучать ее образ. Он был приятно удивлен красотой своей жены, и, хотя ему говорили, что она красива, такого он не ожидал. Темные волосы, зеленые глаза, пухлые губы – «Само совершенство», – решил он. Опомнившись, что он непозволительно долго рассматривает ее, он сделал еще несколько шагов вперед.
Ее сердце застыло, дыхание перехватило. Прямо по направлению к ней шел огромный мужчина исполинского телосложения. На нем была военная форма, которая предавала ему еще более устрашающий вид. Походкой хищника он медленно приближался, как лев застав свою жертву в ловушке, вальяжно оттягивал момент встречи. Она же, как забитая в угол антилопа, застыла от страха и обреченности.
Пока он приближался, Белла позволила себе рассмотреть его. Легкая щетина свидетельствовала о том, что он еще не приводил себя в порядок, но Белла отметила, что щетина ему шла. На щеке она разглядела шрам, оставленный, вероятно, чем-то острым, но он совсем не портил его аристократического лица. «Он хорош собой», – решила она.
