Текст книги "Дед (СИ)"
Автор книги: Юлия Резник
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Помогает ему добраться до кровати, укладывает поудобнее и, убедившись, что кровотечение практически полностью остановилось, выходит за дверь.
Тут же силы покидают девушку. Тяжело привалившись к двери, она соскальзывает на пол. Рыдания душат и рвутся наружу. Утыкается лицом в колени и ревет, как никогда до этого. Она так испугалась… За него. За себя. За то, что не справится.
Отец говорил, что полюбил мать с первого взгляда. И с тех пор весь остальной мир для него перестал существовать. Она была уверена, что пошла в отца, и терпеливо ждала свою единственную любовь. Но она не знала, не была готова к этому сокрушающему чувству. Это так… Любить? Когда все готов отдать за него? Когда сердце останавливается, если ему плохо? А ведь она даже не узнала, что случилось. Идиотка!
Несмотря на усталость и ранение, Дед не может уснуть. Прислушивается к задушенным всхлипам девушки и поверить не может, что она настоящая. Разве бывают такие женщины? Улыбчивые, смышленые, жертвенные… Сильные, и в то же время настолько ранимые? И кому такое сокровище достанется? Сумеет ли он по достоинству оценить эту удивительную женщину? Не девчонку, как Дед когда-то подумал, именно Женщину, с большой буквы. Не разменяет ли ее любовь по пустякам? И какой он – мужчина, которому она предназначена? Уж точно не запойный неуравновешенный сорокаоднолетний фермер. Усталость берет своё, спустя некоторое время он проваливается в сон.
А Лена даже не пытается снова уснуть. Гуглит в телефоне оказание первой медицинской помощи при ножевых ранениях, проверяя, все ли правильно сделала. Выдыхает, убедившись, что не напортачила, вытирает слезы, умывается и тихонько возвращается в комнату Деда. Аскетично убранная, даже присесть некуда. Кровать, комод да шкаф. Усаживается на краешек кровати, касается рукой лба – нет, температура пока в норме, и, уткнувшись в ноут, возвращается к работе.
Некоторое время спустя, тишину нарушает звонок телефона:
– Доброе утро! Как хорошо, что вы позвонили, – шепчет Лена, выходя за дверь.
– Я, Леночка, предупредить звоню. Надорвала спину в огороде, так что не смогу пока к вам ходить, вы уж, не обессудьте.
Вот же черт. Как не вовремя.
– Ладно, – разочарованно протягивает Плюшка. – Вы, главное, выздоравливайте!
Что же делать? Лена заглядывает в холодильник, а там, как назло, только остатки вчерашней картошки. А ему бы супа нормального. Или бульона, на худой конец. И бифштекс с кровью, и вино красное. Девушка детально запомнила все рекомендации. Стоп! Или бывшему алкоголику вино нельзя? Хотя, он же выпил немного, когда Лена романтический вечер пыталась устроить. И ничего.
На верхней полке обнаружилась половина сырой курицы. Плюшка сглотнула и вытащила поддон. Сможет ли она её приготовить? Вбивает в поисковик телефона нехитрый запрос “куриный суп” и, засучив рукава, приступает к готовке.
Она практически закончила, когда из комнаты мужчины послышался шум. И уже спустя несколько минут, Дед осторожно прошёл в кухню.
– Ты чего встал? – изумляется девушка.
– У меня планерка с рабочими.
– Ты собрался ехать в таком состоянии?!
Дед пожимает плечами и косится в сторону булькающей кастрюли.
– Никуда ты не поедешь! Ты ранен! – командует, и подвигает стул, на который мужчина тяжело опускается.
Похоже, он, и правда, переоценил свои силы.
Лена выключает плиту, зачерпывает ложкой суп и снимает пробу. Вроде ничего. Наливает Деду в тарелку, сыпет зелень, которую нарвала прямо возле дома, и, занятая своим делом, не замечает, каким пристальным взглядом на неё смотрит мужчина.
– Ешь, и рассказывай, что вчера произошло. А потом и с планеркой решим.
– Я тебе сказал держаться подальше от этой истории, – напоминает Дед, зачерпывая ложкой слишком густой суп.
– Значит, это все-таки из-за меня? Эти люди заподозрили, что я их увидела? Кто это вообще был?
Мужчина прожевал первую ложку. Суп недосолен и переварен. Лапша просто распадается, стоит ложкой пошевелить. Но для первого кулинарного опыта – очень даже ничего. Так и ест несоленый, опасаясь обидеть девушку, ведь старалась же. Для него… Удивительно.
– Гриша! – нетерпеливо постукивает ногой Принцесса, в ожидании ответа.
– Тебя. Это. Не. Касается, – отчетливо и по слогам. – Спасибо, что помогла мне вчера, но это не отменяет моего указания держаться от этой истории подальше.
– А я и не суюсь никуда. Просто хочу знать, кто тебя так… И не бояться, что это может повториться!
Дед отрывает взгляд от тарелки:
– Я сам виноват. Прощелкал их появление.
– Чьё появление?
– Черных лесорубов. Это не наши мужики. Так что меня не должны были узнать. Да и темно было.
– Зачем ты вообще туда сунулся? – негодует девушка, – с тобой все, что угодно, могли сделать!
– Нужно было по горячим следам осмотреть делянку.
– В темноте?! Много бы ты увидел.
– Увидел достаточно, – мужчина доедает и отставляет тарелку в сторону.
Дед категорически не хочет вдаваться в подробности. Не такой уж и провальный он устроил рейд. Хотя форму потерял, чего и говорить. Пропустить появление четверых мужиков – с его уровнем подготовки просто непростительно. Оправдывало мужчину только то, что в принципе он уже разузнал все, что требовалось, и находился на обратном пути к дому. Соответственно и подвоха не ждал. А надо было… Отбиться он, конечно, отбился. Но… Форму потерял. А чего он хотел? Десять лет прошло с последнего боевого задания. Да и не рукопашка была его основным коньком даже тогда. Дед был снайпером. А на рукопашном бое у них специализировался командир. Вот где была машина для убийства. Кстати, о нем…
Поднимается с трудом из-за стола:
– Мне нужно позвонить, – бросает в сторону девушки и медленно выходит из комнаты.
Возвращается к себе, садится на кровать и набирает выученный на память номер:
– Привет, командир, узнал?
На другом конце страны у плиты замер мужчина:
– Узнал. Дай мне секунду, – и уже не в трубку: – Пооооль, присмотри за кашей, у меня важный разговор.
Дед удивленно приподнял брови. Монгол варит кашу? Серьезно? И кто такая Поля? В трубке зашуршало, а потом Дед услышал низкий бесстрастный голос командира:
– Говори. Я слушаю.
– Мне нужна помощь от человека, которому я могу доверять. Их, таких, аж один, – хмыкает беззлобно.
– Ты же знаешь, что можешь на меня рассчитывать. Рассказывай.
– Ты в курсе, на какой поток в нашей области поставлена незаконная вырубка леса?
– Догадываюсь.
– Я вышел на людей, её организовавших. Очень непростых людей. Чтобы их наказать, нужно провести расследование, и при этом не допустить утечки информации, дабы не спугнуть. А лучше взять с поличным.
– Ты же знаешь, что эти вопросы не в моей компетенции. Может, стоит обратиться к начальнику местного УВД?
– А тут как раз и всплывает самое интересное. Это он все и организовал.
– Черт! – выругался Булат.
– И я так подозреваю – не без помощи главы администрации.
– Черт! – повторил Булат.
– Есть идеи? – интересуется Дед.
– Дай мне неделю, – раздается, наконец, на другом конце провода, – я перетру тут кое с кем наверху.
– Добро, – соглашается Дед.
– Главное, не суйся никуда до этого времени, – предостерегает мужчину командир.
Дед улыбается невольно. Надо же. Он только что теми же словами Принцессу убедить пытался.
– Хорошо, – соглашается, и за секунду до отбоя не выдерживает все-таки, спрашивает, – Булат, а Поля… Это…
– Моя жена, – с нежностью и даже какой-то гордостью отвечает Монгол, – совсем ты от жизни отстал в своих горах.
– Что, и тебя захомутали? – ухмыляется.
– А я не сопротивлялся, Гриня. С радостью в плен сдался. У меня пацанам уже скоро четыре года стукнет, – добавляет нерешительно, зная непростую историю мужчины.
– Дети – это хорошо, – шепчет.
Булат, осознавая, что разбередил своими словами незаживающую рану, поспешил перевести разговор:
– Ладно, Гриш, я тебя сразу наберу, когда новости появятся. Береги себя.
– Ты тоже, командир. Ты тоже…
Разговор вытянул из Деда последние силы. Он помнил и о запланированной планёрке, и о других делах, но усталость взяла своё, и уже спустя пару минут мужчина крепко уснул.
ГЛАВА 11
Убедившись, что Грише ничего не грозит, и, проследив, чтобы он принял антибиотик, Лена засобиралась в офис. Планерку ведь никто не отменял. Оделась, выбор подходящей одежды небольшой – все-таки мама ей чемодан собирала с другим расчетом. Кремовая блузка, бежевые брюки – сойдет для сельской местности.
Прибыв в контору, девушка оккупировала Дедов кабинет, вызвав секретаря:
– Ирина Сергеевна, Григорий Аристархович болен, и поручил мне заняться текущими вопросами бизнеса. Вы не могли бы меня ввести в курс дела по поводу предстоящей планерки? Чему ее собирались посвятить?
– Григорий Аристархович? Кто это? – изумленно расширились глаза секретаря.
– Ваш непосредственный руководитель, – говорит Лена, отрывая взгляд от контракта, который до этого внимательно изучала, – вам не кажется странным не знать имени собственного начальника?
– Так Дед…
– Не думаю, что это подходящее обращение, – настаивает Лена, и тут же невозмутимо продолжает. – Так что там по поводу планерки?
– Планерки?
– Да. Чему ее собирались посвятить?
– Так известно чему – пьянству. Механики то опять запили. А на той неделе – водилы. Вот Дед…
Лена недовольно вскидывает бровь, и Ирина Сергеевна тут же поправляется:
– А Григорий Аристархович хотел им мозги в очередной раз вправить… Ироды! Стоит зарплату выдать, и все – пиши пропало.
– И часто работники себе такое позволяют? – ненавязчиво так интересуется Плюшка.
– Так сплошь и рядом. Каждый месяц – одно и то же.
– Кто у нас заведует отелом кадров?
– Ольга Николаевна… Курочкина.
– Пригласите ее сюда. А планерку перенесите на вечер. Справитесь?
– Да, конечно! – тараторит Ирина Сергеевна и, опасливо поглядывая на Плюшку, скрывается за дверью.
Кадровик появляется только спустя сорок минут после ее вызова на ковер. Интересные порядки в этом офисе!
– Вызывали?
– Да, еще сорок минут назад, вообще-то, – невозмутимо отвечает Лена, поглядывая на шикарные часы.
– Так я это… Корова у меня отелилась…
– Это не повод опаздывать на работу, никого не предупредив. Ладно, об этом позже… А пока – до пятнадцати часов подготовьте мне полный список работников предприятия с датами их отсутствия на рабочем месте за последний год. И принесите, пожалуйста, коллективный договор и штатное расписание… Это можно сделать прямо сейчас. С окладами и обоснованностью их начисления я разберусь в 1С самостоятельно.
Глаза кадровика в этот момент стоило увидеть. Но Лена не собиралась отступать. Да и не требовала она, по сути, чего-то невозможного.
Ольга Николаевна, крадучись, бочком поспешила к двери. Лена, закусив губу, проследила за таким способом перемещения и, не выдержав, улыбнулась. А что остается делать, если все новые знакомые девушки воспринимают ее исключительно с настороженностью и опаской? Только улыбаться и гнуть свою линию.
Занимаясь делами фирмы, Лена не заметила, как наступил обед. Девушка схватила ключи от машины и помчалась к дому. Дед все еще спал. Плюшка в который раз коснулась его лба губами. Похоже, все-таки пронесло… Жара нет, а значит, и никакая инфекция в организм мужчины не попала.
Сквозь марево сна Дед почувствовал постороннего. Рефлексы взяли свое. Схватив чужака, опрокинул его на кровать и навис сверху, зажав горло. Принцесса! Тут же ослабил захват, отпуская шею:
– Прости. Я…
– Ничего, – проводит нежно по щеке, – испугала тебя, да?
– Нет, – приподнимается на локтях, а сам, как приклеенный, за ее рукой тянется.
– Хорошо, – шепчет, и глаз не может отвести.
– Хорошо, – и вдыхает полной грудью ее аромат.
Дед не знает, во что бы это могло перерасти, и хорошо, конечно, что не переросло, но… Оглушающая трель телефона, и он буквально вскакивает с нее.
– Да, – отрывисто в трубку.
– Грипп? – бросает взгляд из-под ресниц на Принцессу, которая выбирается из кровати. – Ага, немного отлежусь… Да… Указания? – еще один косой взгляд в сторону девушки. – Выполняйте, конечно… Так. Разбирайтесь сами. У Елены Андреевны на время моего отсутствия все полномочия…
Нажимает раздраженно на отбой и поворачивается в сторону девушки:
– Ну и что ты там затеяла?
– Ничего особенного, Гриша… Изучаю отчеты, знакомлюсь с сотрудниками.
– И на кой оно тебе надо?
Лена пожимает плечами:
– У твоего бизнеса шикарный потенциал. Мне интересно. И помочь тебе хочется. Ты же мне помогаешь, хотя мог бы и отказаться. И, раз уж тебе в очередной раз на меня наябедничали, хочу все-таки убедиться, что действительно обладаю достаточным уровнем полномочий.
– Полномочий на что?
– Ну, например, разобраться с выпивохами.
– Удачи, – улыбается Дед, укладываясь обратно в постель.
– Это сарказм? – заинтересованно уточняет Лена.
– Еще какой.
– Все настолько плохо?
– Это больные люди, Лена. Никакие внушения на них не действуют. Здесь в норме запить, и не выйти на работу.
– Посмотрим! – уперто отвечает Лена и выходит из комнаты.
Возвращается в офис, где ее уже ожидает подготовленный кадровиком отчет. Детально изучает его данные перед планеркой и выдвигается в сторону ангара, в котором, по непонятной ей причине, проводятся совещания.
Там девушку нетерпеливо поджидает не то, чтобы много народу. Ладно… С эти она тоже разберется.
– Добрый вечер, – здоровается Лена, – Меня зовут Елена Андреевна Гладких. По поручению Григория Аристарховича, сегодня я проведу запланированную планерку. Итак, на повестке дня у нас вопрос пьянства. Я постараюсь быть краткой и объяснить все, как можно более доходчиво, – Лена берет какой-то грязный ящик, валяющийся в стороне, и становится на него, чтобы иметь как можно больший угол обзора. – Так вот, с сегодняшнего дня пьянство на нашем предприятии под категорическим и абсолютным запретом.
В толпе послышался ропот и смешки, Лена перевела взгляд на нарушителей дисциплины:
– В случае невыхода на работу без уважительной причины сотрудник будет увольняться за прогул. То же касается опозданий и распития спиртных напитков на рабочем месте.
– И что вы будете делать, если уволите единственного в селе тракториста? – интересуется какой-то щербатый тип в засаленной одежде. – Всех не уволите.
Лена разворачивается к нему и, мило улыбаясь, отвечает:
– А у нас на сельских тружениках свет клином не сошелся. Зарплату мы платим вполне достойную. К нам и из города с радостью пойдут. А подвоз горожан организовать можно на раз плюнуть. Мы как раз ведем переговоры относительно покупки нового автобуса.
В толпе поднялся настоящий гвалт. Не ожидали селяне такой подставы, что и говорить.
– Забыла добавить, что за добросовестное исполнение своих обязанностей, в качестве поощрения, на предприятии будет введена система премирования. Но рассчитывать на дополнительный доход смогут только самые старательные сотрудники. Вопросы есть? Нет? Тогда у меня все. Ольга Николаевна, подготовьте приказы на увольнение господ, которые нынче отсутствуют без уважительной причины, и разместите объявления об открывшихся вакансиях с указанием уровня заработной платы.
– Молодец, дочка. Давно пора, – из толпы вышел уже знакомый Лене старик – Макарыч. – Пойдем-ка, Елена Андреевна, погутарим с тобой.
Разговор с Дедовым виноградарем оказывается очень полезным для девушки. Мужчина много чего подсказал, по многим вопросам сориентировал, введя в курс дела. Таких советников днем с огнем не сыщешь. Как же ей повезло!
– А теперь, Леночка, скажи-ка мне, как на духу, что на самом деле с Дедом случилось? Помнится, он и с гриппом, и с простудой на работу шастал.
Лена посмотрела пристально в мудрые глаза Макарыча:
– Ранили его.
– Сильно? – помолчав, спросил мужчина.
– Жить будет.
– Нехорошие дела вокруг творятся, вот что я тебе скажу.
– Да уж, – вздыхает девушка.
– Вы там как… Справляетесь?
Лена кивает, и они молча бредут к машине. Девушка с сожалением вспоминает, что опять не проведала мальчиков. А ведь обещала. Завтра точно отодвинет все дела, и прямо с утра рванет в город.
– Ты, Леночка, по поводу уволенных механиков не переживай. Есть у меня пара человек на примете. Один заболел серьезно, и его с прошлой работы поперли. А он, вот тебе раз – взял, и отлыгал. Теперь без работы мается. А второй в городе работает, но здесь ему ближе к дому будет. Вдруг согласится к нам перейти? Толковые мужики.
– Спасибо, Макарыч. Вы моя палочка-выручалочка.
– Было бы за что, – махнул рукой мужчина.
Распрощавшись с виноградарем, Лена покатила к дому. Дед, прикрыв глаза, лежал на диване. Девушка устало отбросила сумку с ноутбуком и стащила туфли.
– Фух, красота! – прокомментировала, растирая ступни.
Дед заинтересованно покосился на Принцессу. Ноги-то – что надо. Завидев его взгляд, Лена выпрямилась и добавила:
– Сейчас что-нибудь приготовлю на ужин. Только ополоснусь.
– Я уже все приготовил.
– Гриша. Тебе отдыхать нужно, а ты…
– Запихнуть кусок вырезки в духовку мне вполне под силу. Иди, ешь.
Лена посмотрела на него, удивленная. Это он что… так заботится о ней?
– А ты? Ты ел?
– Нет. Не хотелось.
– Тогда давай вместе поедим. Я только в душ быстренько, ладно?
Дед кивнул, соглашаясь, и аккуратно приподнялся со своего ложа. Бок противно ныл, и даже обезболивающие не очень помогали.
– Болит? – спрашивает Лена, легонько проводя рукой над раной.
А у него табуном мурашки бегут через все тело от ее прикосновений. И даже боль отходит на второй план. Делает шаг назад, изо всех оставшихся сил противясь всему тому, что эта женщина в нем закручивала. Не готовый сдаться. Не способный довериться вновь. Слишком хорошо он знал, каким беззащитным и слепым делают мужчину чувства к женщине. Слишком горький урок он получил.
Лена смотрит на него печально, сглатывает и шепчет:
– Ладно, я в душ.
ГЛАВА 12
Как и планировала, с самого утра Плюшка поехала в город. Не спокойно ей было. Тревожно… И это чувство все усиливалось с течением времени. Немного поблуждав по незнакомым улицам, Лена все-таки нашла нужный адрес. Серое убогое здание советских времен, старые асфальтовые дорожки в рытвинах. На клумбах даже цветов нет, и только в старой автомобильной шине, у самого порога, белеют неизвестно кем и когда высаженные ромашки.
С тяжелым сердцем Лена заходит в помещение (даже охраны нет!) и бредет по коридору. Навстречу выбегает толпа ребятишек разного возраста, и с криками «мама-мама-мама» дети бегут ей навстречу. С замершим сердцем Плюшка наблюдает, как к ней тянется множество детских ручек, а особо проворные успевают обнять девушку – кто за ноги, кто за руки. И она стоит, обвешанная этими маленькими, никому не нужными детками, а внутри что-то с грохотом рушится. Возможно, это ее прежние представления о жизни?
Из комнаты в глубине коридора выходит женщина. У нее неухоженные волосы и поджатые тонкие губы.
– Ну-ка, все в группу вернулись. Это не к вам пришли, – отдает приказ детворе.
И те, нехотя отлепляясь от Лены, понурив головы и оглядываясь, плетутся, куда было сказано.
В душе девушки поднимается волна протеста. Разве можно так с детьми?
– Вы по какому вопросу? – интересуется грымза.
– Я проведать хочу… Дмитрия и Кирилла Сидоровых.
– А вы им кем приходитесь? – интересуется воспитатель, обводя Лену оценивающим взглядом.
– Другом семьи, – цедит девушка сквозь зубы.
– Ну-ну, – слащаво улыбается тетка, – только не положено посторонним детей проведывать.
– Да? А как тогда получить это право?
– К юристам обращайтесь или в органы опеки. Вот соберете все справки, выдадут вам разрешение на посещение – тогда и приходите.
– А гостинцы? Гостинцы-то передать можно?
– Это можно. Да и посещать можно, если договориться, с кем надо.
На что намекает воспитатель, Лена тоже поняла не сразу, как-то не приходилось ей с таким сталкиваться.
– Сколько? – спрашивает тихо, а у самой внутри вулкан кипит.
– Пройдемте, милочка, обсудим все.
После изматывающего душу разговора и плача тетки о бедственном положении сотрудников (это она таким образом пыталась оправдать получение взятки?), Лену, наконец, допустили к детям.
Она их даже не сразу узнала. Они были… какими-то неухоженными и забитыми. Хотя, куда уж больше, после всего, что с ними случилось?
– Димка, Кирюша, это я – Лена. Помните меня?
– Явилась! Не прошло и года, – заявил в своей обычной манере Димка.
– Прости, пожалуйста. Столько всего случилось за эти дни.
– А мы тебя ждем-ждем… Ты сказала, что что-нибудь придумаешь, если нам здесь не понравится. Так вот – нам не нравится! – ершится Димка, – до нас никому нет дела.
Лена смотрит на страшненькую застиранную одежонку, на неумытые щечки Кирюши с кусочками присохшей каши, и не может не верить Димкиным словам.
– Димуль, ну вы же тут совсем недавно. Может, еще понравится?
– Нет! – категорический ответ.
И Кирюшка вторит брату:
– Неть… Неть…
– Нас обижают здесь.
– Кто? Воспитатели? – с ужасом уточняет Плюшка.
– Нет, другие дети. Воспитателям вообще не до нас. Кричат только.
Лена растерянно отвернулась в окно. Господи… Что же делать?
– Димка, Кирюш… Давайте я сейчас в магазин съезжу и куплю вам игрушки. Они будут только вашими, и их никто не отберет. Чтобы вам хотелось?
А в ответ молчание, и надутая мордочка Димки.
– А может, вам вкусненького чего-нибудь хочется, а? Димуль?
Молчание в ответ. Лена берет на руки чумазого Кирюшу, обтирает личико и ручки влажной салфеткой и говорит Димке:
– Я все-таки съезжу, куплю вам кое-что. А вы пока поосмотритесь. Мало ли, может, тут все-таки не так плохо?
Совершенно больная, Лена выехала за территорию детского дома. Остановилась, уткнувшись в руль лбом. Тяжело это все. Невыносимо просто. И тетка эта гадкая… Светлана – мать ее – Викторовна! Как вообще можно подпускать таких особей к детям? Немного успокоившись, девушка завела мотор, выруливая на проезжую часть, и поехала в первый попавшийся торговый центр. Накупив детям игрушек, одежды и сладостей, вернулась обратно, но никакие подарки не вернули Димке хорошего настроения. Он просто хмуро следил за ней взглядом, повторяя, как мантру, что они не хотят жить в приюте.
Уезжала Лена с тяжелым сердцем, прокручивая в голове одну идею за другой, но так и не находя оптимального выхода из ситуации. Дети должны жить в семье, и точка. Почему за рубежом это понимают, а у них в стране – нет? Что не так с этими людьми? Почему это никого не заботит?
Разбитая и задумчивая, вернулась домой. Убедилась, что Дед идет на поправку, сменила ему повязку и помчалась в офис. Сколько же у нее дел! Вызвала главбуха:
– Виктория Владимировна, в прошлом году, при выплате дивидендов, деньги ушли на два разных счета. Первый – понятно. У меня вопросы по второму.
– Это все Дедова благотворительность.
– Григория Аристарховича, – поправляет бухгалтера и, дождавшись, пока Виктория Владимировна понятливо кивнула, продолжила, – так о какой благотворительности идет речь?
– Так понятно, о какой. Дед… Григорий Аристархович, – вовремя поправляется, – всему селу помогает. В спонсорах у местного люда значится.
– В смысле? – изумляется Лена.
– Ну, Марье Ивановне надо было крышу поменять – Дед поменял, Мишке хромоногому лечение оплатить – оплатил, так и ходит все село к нему. Для этого у нас и счетик специальный имеется, о котором вы спрашиваете.
Глаза Лены становятся поистине огромными:
– То есть, вы хотите сказать, что Дед занимается благотворительностью, используя свой личный доход?
Виктория Владимировна пожимает плечами и опасливо косится на закипающую девушку.
– Почему вы не подсказали ему, как это правильнее сделать? От предприятия! Получив налоговые льготы, и отобразив все, как положено, в налоговом учете?!
– Мне таких задач не ставили, – бурчит главбух.
Неимоверным усилием воли Лена берет эмоции под контроль.
– Так. Допустим. А кто у нас этим счетом благотворительным распоряжается? – интересуется Плюшка.
– Я, – в который раз настораживается Виктория Владимировна.
– И как это происходит?
– Дед, точнее – Григорий Аристархович, принимает решение о помощи какому-то человеку и дает мне распоряжение выдать требуемую денежную сумму. Все.
– А как вы отчитываетесь о снятии денег?
– Веду тетрадочку, в которой все, чин по чину, записываю, – взрывается главбух.
– Будьте любезны, принесите мне эту тетрадочку. Для ознакомления, – произносит Лена, сверля женщину взглядом.
Указанный, с позволения сказать, «документ» содержит три колонки. Дата выдачи средств, данные получателя и сумма. Господи, в каком веке они живут… Тетрадочка. Надо же. Документ ни о чем. С таким же успехом его могло и не быть. Он даже не содержит никаких данных относительно того, что эти средства были действительно переданы. Хоть бы подпись предполагаемого получателя предусмотрели в отдельной колонке. А так – что это вообще? И не дурак же Дед. Совсем не дурак. Так почему закрывает на все глаза?
Девушка потирает устало виски и возвращается к изучению контракта. Есть у нее подозрение, что работы, указанные в договоре, для них никто и никогда не делал. А деньги ушли. Похоже на схему обналички, и тут уже нужно выяснять, с дедова ли позволения заключались такие договоры.
Ближе к ночи возвращается домой. Дед сидит на веранде и копается в каких-то инструментах. Не может он без дела. Лена это уже поняла. Хочет сказать мужчине что-нибудь ласковое, но молчит, опасаясь его реакции. Кивнув, проходит в дом и слышит телефонную трель. Отец.
– Привет, папочка! – кричит восторженно. – А я как раз хотела тебя набрать.
– Привет, Плюшка. А раз хотела, то чего не набрала старика? Мммм?
– Да у меня столько дел, что голова кругом! – начинает девушка свой рассказ.
– Да? – удивляется отец. – А я думал, ты там с ума от безделья сходишь. Спешил все порешать, чтобы тебя домой быстрее вернуть.
– А ты не спеши, – смеется Плюшка, – мне здесь нравится! Только я тебя попросить хотела… По поводу тех деток, помнишь?
Лена рассказывает обо всем случившемся. О пожаре, детдоме, о том, что ей не давали встретиться с детьми…
– Плюшка, тормози, – зависает отец, – я все понял. От меня-то что требуется?
– Папочка, пусть мне твои юристы помогут разобраться с органами опеки? Я хочу получить официальное разрешение на посещение детворы. Не хочу этой грымзе на лапу давать! Много чести…
– Лен… Я вообще чего звоню-то, – вдруг меняет тему отец, после секундной паузы. – Ты можешь вернуться домой. Мы все решили с этим арабом.
Лена пораженно замирает посредине комнаты.
– Как решили? – спрашивает. – Уже? Так быстро?
– Нам удалось организовать встречу в Давосе с его отцом. Он дал мне гарантии твоей безопасности и осудил действия сына. Ты, что… Недовольна, что ли? – изумляется.
– Нет, папочка. Довольна, конечно. Только… Я сейчас не могу вернуться. Совсем.
– То есть, как это? – удивляется отец.
– Я же тут Григорию с бизнесом помогаю. И с детьми вопрос не решен. Как же я уеду?
– Вот так, Плюшка! Это не твоя жизнь, и не твои проблемы.
– Нет, папочка. Не обижайся, ладно? Только я так не могу. Знаешь, какую кашу я здесь заварила? Никак не бросить на полпути. Ну, ты же сам меня учил доводить все до конца.
– Так, Елена Андреевна! – повышает голос отец. – Ты мне тут стрелки не переводи! И зубы не заговаривай. Мигом домой собирайся!
– Нет, папочка. Извини, но я, пока тут все не закончу – домой не поеду.
На другом конце провода в изумлении замер отец. Ну и барана он воспитал… И понимает же, что разубеждать – себе дороже. Решила что-то, и все – пиши пропало.
– Ленка, ты мне это брось! А то приеду и надеру тебе зад, не посмотрю, что взрослая! Вот стыдоба будет!
– Папулечка, ну я же ничего плохого не делаю. Работаю, детками обездоленными занимаюсь… Просто, помоги мне, ладно?
– Не нравится мне это все! Так и знай, – бурчит отец, но Лена уже понимает, что он смирился.
ГЛАВА 13
Утром Дед сообщает, что уже в состоянии работать. И, несмотря на отчаянные протесты Плюшки, все-таки настаивает на своем. Они едут в офис вместе, и мужчина даже сам ведет машину, отметая помощь девушки железным, как ему казалось, аргументом:
– Ты не справишься с этой махиной.
Ладно! Если он такой упертый, пусть ведет. Она не будет настаивать! Хотя, если честно, с его Тундрой она бы справилась в легкую. Но не рассказывать же ему, как они с друзьями на Хаммерах по пустыне гоняли. Или как на сафари ездили? Она такими танками управляет, может, и получше его. Ну да ладно…
Устраиваются в Дедовом кабинете. Гриша – в своем кресле, а Лена – скромненько с боку. Лучше так, чем за отдельным столом в бухгалтерии. Практически сразу же появляется кадровик. Ну, надо же. Сегодня без опозданий.
– Григорий Аристархович! – Дед поднимает удивленные глаза, а кадровик, не замечающая его изумления, продолжает. – Мне, что же, и правда Филиппова и Аксенова в разгар сезона увольнять? – бросает косой взгляд на Лену.
– Кто распорядился? – уточняет мужчина.
– Так Елена Андреевна. Говорит, увольнять всех будем, кто без уважительной причины на работу не выйдет. А людей из города наймем, только, кто ж к нам поедет… – заводит свою любимую песню Ольга Николаевна.
Дед переводит взгляд на Плюшку, а та деловито пожимает плечиками и отчитывается:
– Все верно. Мы уже нашли замену уволенным выпивохам. Два механика подойдут на собеседование сегодня к одиннадцати.
– Готовьте приказ на увольнение, – хмурый взгляд в сторону кадровика.
– Так, как же это…
– Я что-нибудь непонятно сказал, Ольга Николаевна?
Кадровик, понимая, что с шефом спорить – себе дороже, молча помотала головой из стороны в сторону и быстренько прошмыгнула за дверь.
– Ты недоволен, – констатирует Плюшка.
– У этих мужиков семьи, которые нужно кормить. Сейчас мы их лишили средств к существованию.
– Неправда, – отрезает Лена. – Они сами себя лишили. И работы, и денег. Своим безалаберным поведением. Почему ты взваливаешь всю вину на себя?
– Их нигде больше не станут терпеть. Соответственно, мужикам будет нелегко найти работу.
– А может, это и хорошо, Гриша. Ты не смотрел на ситуацию под другим углом? Они потому и пить никогда не бросят, что знают – им за это ничего не будет. Хотят – ходят на работу, хотят – пьют. А ты им еще и зарплату платишь! Я-то видела ведомости. И какой у них стимул держать себя в руках, если и так все неплохо?
Дед пожимает плечами, отвернувшись к окну. Есть доля правды в словах девушки. Сам он их всех разбаловал. Своей добротой и пониманием.
– Видишь ли, если сделать все за человека самому, то это не помощь. Помощь – научить его это делать самостоятельно. Если ты выудишь рыбу и отдашь голодающим – это им не поможет. В следующий раз они также станут ждать подачку. А вот если ты научишь их удить, голод им будет не страшен. Понимаешь, о чем я? То же касается и твоей благотворительности.
Дед удивленно поворачивается к ней лицом, и она продолжает:
