Текст книги "Побег из сказки"

Автор книги: Юлия Набокова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Ну чего стоишь, как неродная? – хмыкнуло чудовище.– Давай чудо показывай!

«А может, ну его? – тоскливо подумала волшебница.– Скажу, что ошиблась дверью, и бегом отсюда?»

«Ага,– вскинулся вредный голос.– И попрут тебя из магической коллегии поганой метлой. А Маргарита-то как счастлива будет!»

При мысли о вредной профессорше Ларису охватила такая злость, что она пообещала себе, что сделает из Нарышкиной человека. Во что бы то ни стало.

Она взмахнула карандашом, и с его кончика вспорхнула крупная голубая бабочка, которая закружилась в воздухе. Простейшая иллюзия, но очень эффектная.

– Ни фига себе! – восхищенно взревела Арина, загремела цепочкой, распахнула дверь и посторонилась, приглашая посетительницу в дом: – Заходи.

– Кто там, милочка? – раздался голос Степаниды Ильиничны.

Арина вздрогнула, как-то странно посмотрела на Ларису (та продолжала приветливо улыбаться) и крикнула:

– Никого, баб Степа!

Затем, повернувшись к «крестной», прижала палец к губам:

– Тс-с! Бабушка у меня очень подозрительная,– прошептала она и знаком велела следовать за ней в конец коридора.

Оказавшись в комнате, Арина плотно прикрыла дверь и выжидающе уставилась на Ларису. Та вдруг почувствовала себя мышкой, загнанной в мышеловку. Судя по тому, как решительно Нарышкина стала у двери, преградив пути к отступлению, так просто она старушку волшебницу не отпустит.

– Ну как поживаешь, крестница? – завела разговор издалека Лариса.

– Да хреново, тетушка,– призналась та.– Вот спину гну целыми днями, у бабуськи в прислужницах бегаю хуже Золушки. Бабушка у меня требовательная, вредная, капризная, хлопот с ней не оберешься, времени свободного на себя не остается, никакой личной жизни.

Нарышкина жалостливо шмыгнула носом и с надеждой уставилась на изумленную Лару. Вот те на! А Настя рассказывала, что Степанида Ильинична – милейшая старушка, во внучке души не чает! Неужели баба Степа тайком тиранит бедняжку Арину? Вот несчастная и запустила себя совсем, потому и выглядит на двадцать лет старше, оттого и пьет с утра пораньше… «Постой-ка,– встрял вдруг внутренний голос.– А с чего это вдруг Арина так разоткровенничалась с совершенно посторонним человеком?» «Да потому что у нее больше никого нет! – ответила она сама себе.– Ни подруг, ни родственников, бедняжке и выговориться-то некому. А тут сама крестная фея прямиком из сказки пожаловала, вот Арина и рада поделиться».

– Вот гляди-ка,– добавила подопечная, приподнимая футболку и демонстрируя огромный синяк на ребрах.– Она ведь и бьет меня!

Лариса так и ахнула. Вот это Степанида! Повезло еще, что они тогда с Настей от нее ноги унесли, прикинувшись телевизионщиками. А то бы, приняв их за грабителей, боевая бабулька их бы еще не так клюкой отходила.

– Ну – требовательно сказала Арина, продолжая держать край футболки.– Ты меня вылечишь? А то болит, зараза!

– Конечно-конечно! – торопливо воскликнула Лариса и, едва не забыв взмахнуть волшебной палочкой, на лету поймала возникший из ниоткуда тюбик с мазью и протянула его девице.– Держи!

– Это чего? – недоуменно хрюкнула та, разглядывая тюбик.

– Лучшая мазь от ушибов,– объяснила Лара.– «Антисиняк».

– Да уж вижу, что не «Шанель № 5»,– ухмыльнулась Арина и с подозрением прищурилась.– А я думала, ты надо мной палочкой поводишь и у меня все пройдет.

– Не умею я исцелять,– призналась волшебница.

– Жалко,– протянула Нарышкина, но через мгновение просияла.– А, ну да, ты же крестная фея – спец по исполнению желаний! Счас, погоди!

Она подскочила к столу, цапнула лежащую там газету «Жизнь», быстро зашуршала страницами, торжествующе хмыкнула, найдя нужное место, и сунула ворох газетных листов в руки гостье.

– Вот! – Она ткнула пальцем в фотографию известной певицы, едва не проткнув страницу насквозь.– Хочу так!

Лариса с удивлением уставилась на фото. Барбиподобная певичка стояла в стороне от самозабвенно лобызающейся влюбленной парочки. Лицо ее было перекошено злобной гримасой. «Операция по увеличению груди не помогла Клеопатре удержать любимого», – гласила надпись над заметкой. Интересно, что в этой фотографии могло так заинтересовать Арину? Ведь не силиконовый же бюст певицы? На худеньком тельце Клеопатры он смотрелся весьма внушительно, но сама Нарышкина обладала куда более выдающимися размерами. Тогда неужто ее крошечное обтягивающее платьице с глубоким декольте и пикантным вырезом на животе? И Нарышкина думает, что ей это пойдет?!

– Ну,– поторопила ее подопечная.

– А ты уверена?..– начала было волшебница.

– Уверена,– решительно отрезала та и авторитетно заявила: – Все мужики от меня кипятком писать будут!

Лариса поморщилась от крепких выражений своей подопечной, с сомнением глянула на платье, примеривая его на слоноподобную фигуру Арины, и со вздохом принялась наколдовывать наряд для современной Золушки. Задача была не из легких: платье надо было не только скопировать, но еще и увеличить размеров на шесть и в одно мгновение надеть на Нарышкину, освободив перед этим от футболки и лосин. Куда проще было бы всучить ей вешалку с нарядом и отправить переодеваться, но, учитывая подозрительность подопечной, не стоит отступать от сказочных канонов. Если в сказке крестная фея взмахнула волшебной палочкой и в один миг превратила лохмотья Золушки в роскошный бальный наряд, то и сейчас следует сделать так, чтобы платье само очутилось на Арине. Торопливо проговаривая заклинание, Лара взмахнула карандашом: раз… два… три! Вуаля!

…Какой кошмар!

Несмотря на увеличение размера, платье оказалось нещадно мало. Оно тесно обхватило все прелести Нарышкиной: ткань на груди и бедрах трещала, в разрез на животе вывалилось дряблое пузико, из-под короткой юбчонки торчали две мощных ножки, никогда не знавшие бритвы и воска. Арина беспомощно хватала ртом воздух и хлопала руками по телу, словно пытаясь прикрыться.

– Я же предупреждала… – подала голос Лариса.

Ответом ей был трубный рев с такими цветистыми ругательствами, какие на телевидении заглушают пиликаньем, а в книгах стыдливо заменяют многоточием.

–Офигела совсем на старости лет! – исчерпав список обзывательств, выпалила под конец Нарышкина.– Ты чего наколдовала?!

– Так ведь платье ты хотела, деточка! – выкрикнула в свою защиту волшебница.

– На кой мне это мини-бикини, дурья твоя башка? Я хотела стать такой, как Клеопатра! – взвыла подопечная.

– Какой? – осторожно уточнила «крестная».

– Такой – красивой, худой, богатой и знаменитой! – потрясла газетой Нарышкина.

«Вот оно что! – поразилась Лариса.– А губозакатывающую машинку тебе не подарить?»

– Чего стоишь? – рявкнула Арина, наступая на нее.– Маши своей палкой!

Лара решила не спорить и взмахнула карандашом, пробормотав обратное заклинание. Через мгновение подопечная вновь стояла перед ней в футболке с Микки-Маусом и лосинах с вишнями и хлопала руками по телу.

– Я же сказала – красивой! – угрожающе произнесла она, поняв, что чуда не произошло.

– Не могу я изменить твою внешность так кардинально,– развела руками Лариса.– Я же всего-навсего крестная фея. Могу устроить тебе наряд, косметику или вызвать парикмахера… – Она глянула на короткий ежик волос Арины и поняла, что сморозила глупость. По представлениям Нарышкиной, воспитанной на сказках, достаточно одного взмаха волшебной палочки.

– Точно! – неожиданно с восторгом ухватилась за ее идею та.– Дело говоришь! И пусть он мне волосья нарастит, как Клеопатре!

– Может, для начала начнем с одежды? – предложила Лара.

– Ладно, валяй! – милостиво разрешила Нарышкина и с любопытством спросила: – А что за бал ты для меня приготовила? Закрытая вечеринка для звезд по случаю дня рождения Калачева? Или – не может быть! – свадьба самой Алисы?!

«Ничего себе запросы!» – присвистнула про себя волшебница. Руслан Калачев – одна из знаковых фигур шоу-бизнеса и один из самых желанных холостяков страны, а Алиса – одна из самых модных певиц, и ее свадьбу с олигархом планируется отметить с голливудским размахом, туда приглашен только самый цвет богемы. И это чудовище планирует попасть на звездную тусовку? «Боюсь, губозакатывающей машинкой здесь не обойтись,– уныло подумала Лариса.– Придется губозакатывающий трактор поискать!»

– Хотя нет,– капризно надула губы подопечная.– Алиса своего олигарха уже отхватила, значит, мне там делать нечего. Я же – принцесса, которая должна получить главный приз: руку и сердце принца. Так что придется идти к Калачеву!

Лара решила ее не перебивать, перед ней стояла непростая задача: подобрать костюм, который сможет хоть чуть-чуть украсить Арину. Потому что, вопреки известной пословице, сама Арина ни один костюм украсить собой не могла.

– А как насчет шофера и тачки? – нетерпеливо заерзала Нарышкина.– Чур, хочу голубой лимузин!

– Почему голубой? – опешила волшебница, даже не обратив внимания на шикарную модель «кареты».

– Под цвет моих глаз! – горделиво подбоченилась Арина.

– Они же у тебя карие,– растерянно заметила Лара.

– Ты фея или нет? – нахмурилась подопечная.

– Но я же сказала, что не могу кардинально менять внешность!

– А цветные линзы ты мне можешь организовать? – требовательно осведомилась Нарышкина.

– Попробую,– ошалело пообещала «фея».

– Очуметь! – радостно взвизгнула «крестница», заглушив звон ключей в прихожей.– Я буду похожа на Эдиту!

– А это кто? – кисло поинтересовалась Лариса.

– Ты чего, с дуба рухнула? – удивилась Арина.– Совсем телик не смотришь?

– Мила, кто тут у тебя? – раздался голос в коридоре.

Нарышкина заметалась по комнате, бросилась к окну, словно собираясь бежать, как застигнутый мужем любовник, и тут в комнату вошла хмурая белобрысая девица…

Из дневника Арины Нарышкиной:

Возвращаюсь я домой, уставшая, как грузчик после смены, а там Милку мою непутевую какая-то пожилая аферистка окучивает. Ну ни на минуту ее одну оставить нельзя!

* * *

– Что это еще за мантикора такой? – недовольно проворчала Глаша, когда Оливье отвел ее в сторону.

– Большая дикая кошка с острыми когтями,– скупо пояснил тот.

– Всего-то? – беззаботно откликнулась Гликерия.

– Посмотри.– Он взял ее за плечо и рывком развернул к ближайшему дереву.– Это ее работа.

Дерево было сломано пополам, и на уцелевшей части ствола отчетливо пропечатались две глубокие царапины.

– Это ее когти? – прошептала девушка, чувствуя, как в ее душе лавиной зарождается паника.

– Это ее хвост, между прочим, ядовитый,– бесстрастно сообщил маркиз и развернул ее к другому дереву.– Вот ее когти.

Глаша потрясенно уставилась на кору, прорезанную четырьмя широкими бороздами, как будто кто-то прошелся по ней острыми лезвиями.

– А вот и ее зубы,– решил добить ее маркиз, указывая на обглоданную ветку, лежащую в груде стружек.

– Оливье, ты сумасшедший! – в ужасе прошептала Глаша, во все глаза глядя на своего спутника.– Она сломает нас, как щепки, она нас одним ударом до костей раздерет… Бежим отсюда, пока она не появилась!

– Она явится только после заката,– глядя на угасающее солнце, отрешенно ответил маркиз-самоубийца.– Днем она спит.

– Может, мы еще успеем разыскать ее нору и там поджечь, например? – с надеждой предложила Глаша, не желавшая погибать в расцвете лет, расплачиваясь за чужие ошибки.

– Мантикора спит на дереве,– отрезал Оливье.– И у нее очень чуткий слух, к ней так просто не подкрадешься.

– Что же ты собираешься делать? – воскликнула близкая к панике любительница книжных приключений.

– Я не знаю,– честно признался беспечный маркиз к еще большему ужасу своей спутницы.– Но мы обязательно придумаем.

– Я отказываюсь в этом участвовать,– в истерике запричитала Гликерия.

«Трусиха! – встрял внутренний голос.– Вместо того чтобы точить меч и строить хитроумный план по истреблению противника современными методами, как делают все нормальные герои фэнтези, вопишь как базарная бабка и дрожишь как осиновый лист!»

– Да! – истерично выкрикнула вслух Глаша.– Я ненормальная, я совсем не героиня, я не в фэнтези, а наяву, я не Фродо и не Зена, я жить хочу! Пусть, как бабка, пусть, я…

– Вот! – Оливье с силой тряхнул ее за плечи и сунул в руки фляжку.

– Что это?

– Выпей, тебе нужно глотнуть что-нибудь покрепче, чтобы прийти в себя,– спокойно заявил он.– Что в вашем мире самое крепкое из алкоголя?

– Водка?

– Водка так водка,– согласился Оливье и подтолкнул руку с фляжкой к ее губам.– Пей!

Девушка машинально приложилась к горлышку и опрокинула в себя половину жидкости.

– Хватит! – удивленно воскликнул маркиз, отбирая у нее сосуд.– Ну и горазда же ты пить!

Он посмотрел на безмятежное лицо Глаши и, подняв нос, с подозрением принюхался. Запаха алкоголя не чувствовалось. Оливье протянул руку к губам девушки, стер с них капельку (та вся обомлела от таких нежностей) и лизнул ее.

– Это же вода! – разочарованно воскликнул он.

– Ну да, вода,– пожала плечами изумленная Глаша.– А ты чего ожидал?

– Я тебе сказал глотнуть водки,– строго сказал маркиз.

– Увы, не выйдет! Я ее в жизни никогда не пробовала,– злорадно ответила Гликерия, не понимающая, какую игру с ней затеял Оливье.

– А что пробовала? Самое крепкое? – допытывался он.

– Текилу,– смущенно призналась Глаша.– Но только глоточек…

– Значит, пей текилу.

«Зачем текилу?» – успела подумать девушка, прежде чем Оливье сунул флягу ей в губы. Глаша глотнула и закашлялась.

– Тьфу, гадость какая! – запричитала она.– Я ее пробовала-то всего один раз, и только губы смочила, не глотала даже. Тоже мне, маркиз нашелся, даму текилой поит насильно!

Вместо ответа Оливье еще раз ткнул фляжку ей в губы и силой влил несколько глотков. Глаша фыркала, плевалась, но от неожиданности успела проглотить приличную порцию текилы.

– Маркиз, вы не джентльмен! – сумела выговорить она, после чего решительно высвободилась из рук Оливье, сделала два шага в сторону и упала лицом в шиповник, грязно выругавшись.

Оливье, незнакомый с русскими ругательствами, невозмутимо вытащил девушку из куста, не без труда перекинул через плечо и повернулся к дриадам, с интересом наблюдавшим за происходящим.

– Присмотрите за моей подружкой,– ослепительно улыбнулся он,– пока я тут разберусь с вашей мантикорой?

– Мы можем укрыть ее в стволе дерева,– предложила Цветлана.– Это все, на что хватит остатков нашей магии.

– Отлично! – просиял Оливье.– Вы проследите, чтобы она не путалась у меня под ногами, а я позабочусь, чтобы наша киса не тронула это дерево.

* * *

– Мила, сказала же тебе, никого в дом не впускать! – недовольно процедила белобрысая, глядя на Ларису в образе крестной.

Мила??? Волшебница растерянно перевела взгляд с бледной, как моль, девицы, которая продолжала сверлить ее неприязненным взглядом, на Нарышкину, смущенно топтавшуюся у окна. «Милочка!» – чуть не хлопнула себя по лбу Лариса. Ну конечно! Она назвала ту, кого считала Ариной, милочкой, и та подумала, что она обращается к ней. Потом она назвала Милу Ариной, и та напряглась, но зачем-то подыграла. А когда Лара представилась крестной феей, та уточнила, видела ли гостья свою крестницу раньше, и, услышав отрицательный ответ, решила прикинуться Ариной и раскрутить тетушку-фею на исполнение желаний. Ай да Мила! «Это не Арина,– возликовала Лариса.– Значит, настоящая Арина – это…»

– Ариш,– пробормотала Мила.– Ты только не ругайся. Это знакомая моя!

– Когда ж ты с ней познакомиться успела? – насмешливо ухмыльнулась блондинка.– Вчера только из деревни прикатила, а сегодня уж знакомыми обзавелась.

Милочка виновато опустила глазки, не желая выдавать тайну появления феи. А Лариса во все глаза разглядывала настоящую Арину Нарышкину. И как она могла принять за нее Милу? У той и волосы обесцвеченные, и старше она на добрый десяток лет, хотя сходство между девушками имеется, правда, весьма отдаленное. У настоящей Арины были длинные пепельные волосы, собранные в хвост, стальные серые глаза и обыкновенное, ничем не примечательное лицо, которые так любят представители модельных агентств, потому что на нем, как на чистом листе, можно нарисовать что угодно и создать десятки самых различных образов. На щеках подопечной в изобилии присутствовали веснушки, но не крупные конопушки, как в мультике про рыжего-конопатого Антошку, а едва заметные трогательные золотистые точечки. Арина и была ни худая и ни толстая, ни высокая и ни коротышка. Взору крестной феи подопечная явилась в серых брючках и простой голубой маечке под горло.

– Наказала же никаких продавцов «Гербалайфа», свидетелей Иеговы и агитаторов не пускать! – с досадой сказала настоящая Арина и осуждающе посмотрела на Лару.– Э-эх, а еще приличная женщина! По квартирам шастаете, пользуетесь чужой наивностью. Хорошо еще, я вовремя вернулась, а то обобрали бы Милку с бабкой до нитки.

– Она не воровка! – взвизгнула Мила.– Она крестная фея!

Волшебница чуть под землю не провалилась – таким взглядом ее блондинка одарила.

– Да ну? – ласково поинтересовалась она.– Настоящая?

– Настоящая,– подтвердила дура Милка.– У нее и волшебная палочка есть. Вон, глянь-ка!

– Так-так,– криво усмехнулась Арина, подошла к Миле, потянула носом воздух, учуяла пары алкоголя, с торжествующим видом развернулась и стала медленно подкрадываться к гостье.– И как она, в рабочем состоянии?

– Кто? – хриплым голосом спросила напуганная Лариса.

– Палочка! – Нарышкина выхватила карандаш из рук «феи» и опустила его ей на голову с воплем: – Кэкс-брэкс-тэкс!

– Ой, мамочки, спасайся кто может! – заверещала Мила и кинулась к двери. Очевидно, ожидала, что после такого хулиганства как минимум вспыхнет пожар, а как максимум начнется потоп.

Но светопредставления не последовало. Палочка от такого непотребного обращения лишь разломилась на две половинки, обнажив свою истинную сущность и продемонстрировав собравшимся грифель карандаша.

– Дешевая бутафория! – презрительно процедила Арина, пока волшебница потирала ушибленный лоб и продумывала пути к отступлению.

Путей было два: или дверь, или окно. Но в дверях, неудачно вписавшись в косяк, кулем полулежала, постанывая, Мила, а выбрасываться в окно ох как не хотелось. Поэтому Лара, воспользовавшись тем, что боевая Нарышкина с любопытством рассматривала обломки карандаша, подхватила саквояж и стала тихонько красться к двери в надежде проскользнуть мимо Милы.

– Куда? – рявкнула Нарышкина и вцепилась в саквояж.– А ну показывай, чего стянуть успела!

– Да что вы, милая,– залепетала Лариса.– Вы уж меня простите, я, верно, дверью ошиблась, а сестренка ваша напридумывала себе невесть что…

– У сестренки моей белая горячка, уже с утра успела самогонки нажраться! Вот и впускает в дом кого ни попадя, несмотря на то что я ей строго-настрого наказала дверь никому не открывать! – гаркнула Арина.– А вы, гражданочка, и впрямь здорово ошиблись с дверью, потому как я с вами шутки шутить не стану, а сейчас возьму, да и вызову милицию, чтоб вам впредь неповадно было людям головы дурить. А то знаю я вас – от меня уйдете и пойдете бабульку какую невинную как липку обдерете, а я виновата буду, что ее не уберегла от встречи с такой гиеной.

– Деточка,– дрожащим от обиды голосом проговорила Лариса и сделала роковую ошибку – раскрыла саквояж.– Вот, смотрите, проверяйте. Ничего я у вас не брала.

Арина тут же запустила руку в недра сумки и выудила оттуда «Космополитен», который Лара купила по дороге, чтобы почитать в метро. Волшебница стремительно покраснела, поняв всю нелепость ситуации.

– И с каких это пор старушки «Космо» читают? А еще говорят, что пенсии не хватает,– издевательски протянула Нарышкина и с еще большим интересом принялась проверять содержимое саквояжа.

Лариса словно в ступоре смотрела на нее. Как глупо! Пока она в образе старушки, попробуй объясни, что журнал она не украла, а читала сама!

Блондинка тем временем нашла потайной кармашек и выудила оттуда узелок с драгоценными камнями. Лариса захватила с собой пару изумрудов и подвеску с рубином, чтобы на обратном пути сдать в ломбард и купить продуктов к ужину. И вот теперь, глядя, как Нарышкина развязывает узелок, волшебница похолодела от ужаса: ясно, что подумает Арина, когда увидит драгоценности. Вдруг она и впрямь в милицию кинется звонить? Хуже не придумаешь! Что им предъявит седовласая старушка в качестве удостоверения личности, паспорт на имя двадцатитрехлетней Ларисы Вольской?

– Так я и думала,– процедила Нарышкина при виде изумрудов.– Теперь что скажете: шли в ломбард заложить фамильные драгоценности, потому что последние деньги ушли на покупку модного женского журнала? Да только до ломбарда не дошли, завернули в гости к старой знакомой, ошиблись дверью и очутились в чужой квартире?

«Представь себе,– хмуро подумала Лариса,– я действительно шла в ломбард. И последние деньги действительно потратила на журнал».

Мила тем временем поднялась с пола и, подпирая косяк и отрезая своим мощным телом путь к бегству, в недоумении взирала на происходящее.

– Мошенница! – сурово припечатала Арина и достала из сумки паспорт.– Ну-ка, ну-ка, сейчас поглядим, что ты за сомнительная личность.

– Отдай! – кинулась к ней волшебница, собираясь отобрать паспорт, но подопечная оказалась проворней: она отскочила к окну, раскрыла корочки и присвистнула:– А паспорт-то краденый!

Ларисе захотелось сквозь землю провалиться: попробуй докажи, что документы принадлежат ей!

– Все, я звоню в милицию,– решительно заявила Арина, подняла взгляд на Лару и испуганно вскрикнула: – Где она?

– Ведьма! – тоненько взвизгнула Милка, сползая по косяку вниз.– Прямо в воздухе растворилась! Зря ты, Аришка, с ней связалась, теперь порчу на нас наведет! Как пить дать наведет!

– Дура,– огрызнулась блондинка, растерянно оглядывая комнату.– Что за деревенские суеверия? Ты хоть одну ведьму на своем веку видала?

– Еще как видала,– заверила Мила.– Василиса вот наша деревенская – ну настоящая ведьма! Она от нас через дорогу живет. Так у нее даже свой колдовской ларек есть, где она всякими мерзостями торгует. Правда, она его зовет «магический салон». А уж если она на кого не так посмотрит, все – трындец! Манька Селиванова, после того как Василисиного сынка задохликом обозвала, неделю вся чесалась, ночами не спала. А у Дуньки Федоровой все куры сдохли, стоило ей только с Васькой поцапаться…

Дальше Лариса слушать не стала. Выйдя из ступора и поняв, что машинально воспользовалась заклинанием невидимости, она сорвалась с места, перепрыгнула через Милку, разлегшуюся в дверях, выбежала в коридор, быстро открыла замок (к счастью, уже знакомый ей по прошлому визиту в дом Нарышкиных) и помчалась вниз по лестнице. Забыв и про паспорт, и про драгоценности, и про саквояж.

К счастью, дежурная в метро посочувствовала печальной старушке, которая поведала, что хулиганы вырвали у нее сумку с деньгами и документами, и пропустила ее на станцию. Так что через час после исчезновения ведьмы-гипнотизерки из комнаты Арины Нарышкиной Лариса уже звонила в дверь Насти.

Из дневника Арины Нарышкиной

Старуха, выдававшая себя за крестную фею, оказалась настоящей гипнотизеркой. Ввела нас в транс, а сама сбежала. Вот Милке и примерещилось, что она растворилась в воздухе. А на самом деле она спокойно открыла дверь и ушла. Повезло еще, что я вовремя с работы вернулась, а то обвела бы она Милку непутевую вокруг пальца, а потом подельников своих позвала и все бы из квартиры вынесли…

Это мое появление ей все планы смешало, вот она и сбежала, даже сумку свою позабыв. А в сумке, между прочим, чужой паспорт, кошелек и платочек со старинными украшениями. Вот не повезло кому-то! Конечно, хозяина украшений теперь не найти (не объявление же в газету давать – ясное дело, сразу желающих набежит целая толпа), а вот паспорт попробую вернуть. Хотя прописка у этой бедолаги Вольской самарская, между страничек я нашла листок с адресом. Должно быть, она к кому-то погостить приехала, и надеюсь, что остановилась как раз по этому адресу. Иначе как же она потом домой поедет, без паспорта-то? Да и попробуй его восстанови – уж я-то знаю, какая это волокита. На себе проверено.

* * *

Глаша очнулась в кромешной тьме. Собственная голова показалась ей чугунной, а затекшие руки и ноги отказывались повиноваться. Она медленно повертела чугунной головой в поисках костлявой особы с косой, которая прибрала ее в эту беспросветную тьму и, согласно законам фэнтези, непременно являлась убиенным героям. Особы не обнаружилось, Гликерия воспрянула духом и сильней завертела головой, намереваясь разглядеть свет в конце тоннеля, в который ее забросила неведомая сила. Свет мелькнул где-то в стороне и пропал, девушка, не помня себя от счастья, поползла на спасительный огонек, то и дело натыкаясь на преграды и царапая руки и коленки об остроконечную тьму, пока не врезалась лбом во что-то жесткое, корявое и все в наростах.

– Блин! – вскрикнула она, потирая лоб.– А ну не тронь меня, чудище-страшилище! Предупреждаю: я владею капоэйрой, фламенко и ривер-дэнсом! Мало не покажется!

– Глаша? – раздался встревоженный голос откуда-то сверху.

– Оливье! – не помня себя от радости, завопила она.– Оливье, спаси меня, скорее!

Раздались шаги, громкий хруст веток, тьму прорезали ниточки приглушенного света, и знакомый голос маркиза уже безмятежно поинтересовался:

– От кого, собственно?

Глаша подняла голову и увидела Оливье, выглядывающего в небольшой просвет во тьме.

– Заблудилась? – услужливо поинтересовался он.

– Темно, как у негра в заднице,– проворчала Глаша, переводя взгляд на «страшилище», оказавшееся безобидным дубом, и на густой кустарник, словно палаткой отгораживающий ее от света, а затем сварливо осведомилась: – Это что еще за терновый куст? Ты меня зачем сюда закинул?

– Неблагодарная,– покачал головой спутник, продолжая разглядывать ее через прореху в кустарнике.– О тебе же заботился. Заросли шатерника – идеальное место для ночлега: в них тепло, темно, туда не проникает ветер, и его облетают стороной комары.

– Что же ты о себе-то не позаботился? – буркнула Глаша.– И как мне теперь из этого шатерника выбираться? Или моя темница откроется только с лучами солнца?

– Ты такая забавная,– умилился маркиз и махнул головой в сторону.– Там в пяти шагах выход. Ты двинула в противоположную сторону от него.

– Карту надо было выдавать,– заворчала девушка, двигаясь в обратный путь задом наперед.

Оливье помог ей выбраться, и она, с наслаждением потянувшись, закинула голову назад, любуясь необыкновенно красивым звездным небом.

– Получается, я просто перебрала текилы и отключилась. То-то у меня голова так раскалывается,– заключила Гликерия.– Какие звездочки красивые! Гляди, одна как раз полетела!

– Загадывай желание,– улыбнулся маркиз.

– Желание, желание,– на мгновение задумалась она и тут же вскрикнула: – Ой, черт! Сейчас же появится эта, мантикора!

– Не появится,– спокойно произнес Оливье.– Я ее убил.

– Что? Ты убил ее? – недоверчиво покосилась на коротышку маркиза Гликерия.– Это страшилище с лезвиями вместо когтей? Интересно, когда ты успел!

– Примерно пару часов назад,– подняв голову и посмотрев на звезды, сообщил он.

«Разыгрывает»,– догадалась Глаша и саркастически поинтересовалась:

– И как же ты ее убил?

– Единственным возможным способом – заколов ее в сердце,– бесстрастно доложил Оливье.

– Заколов в сердце? Оригинально! – восхитилась девушка.– Но как тебе удалось к ней подкрасться? – продолжила допытываться она, намереваясь поймать маркиза на лжи.

– Я к ней не подкрадывался. Это она ко мне подкралась,– поведал шутник.

– А ты что в это время делал? – осведомилась Гликерия.

– Стоял на поляне и ждал ее,– спокойно сообщил он.

– Ну и как,– иронически спросила Глаша,– ловля на живца оказалась успешной?

– Весьма,– сдержанно ответил маркиз.

– А где же труп поверженного противника? – допытывалась его спутница.

– Я оставил его дриадам. Вроде они собираются использовать кровь мантикоры в своих ритуалах,– поморщился он.

– А себе ты что же ничего не оставил в качестве трофея? – посетовала Глаша.

– Я не одобряю это варварство,– пожал плечами маркиз.

– Ну да, ну да,– понимающе покивала головой Глаша и не выдержала: – Оливье, кончай придуриваться. Это уже не смешно. Уже ночь, а значит, скоро появится эта милая киса, и нам пора срочно делать отсюда ноги.

– Ты мне не веришь? – в изумлении замер маркиз.

– Очень натурально,– оценила девушка.– Тебя бы в театральный точно взяли. А теперь давай, ноги в руки и потопали к нашим конькам, пока киса не решила закусить и ими тоже.

– Глаша, я в самом деле убил мантикору,– холодно произнес Оливье.

– Отлично,– поторопила его Глаша,– молодец. Значит, ты получил в награду амулет, и теперь мы можем убираться отсюда.

– Конечно, получил.– Маркиз снял с шеи шнурок с овальным черным камнем, точную копию амулета Ренара со страниц живой книги.– Вот он.

– Класс,– оценила Глаша, с любопытством скользнув взглядом по резным символам, спиралью покрывавшим камень, и сунула кулон в карман брюк.– От настоящего не отличишь! Ты его, наверное, весь вечер вырезал, пока я в отключке валялась.

– Глаша, это и есть настоящий амулет,– проскрежетал ее спутник.– Как ты с ним обращаешься?!

– Оливье! – раздраженно воскликнула она.– Пошутил, и хватит!

И тут шутник, все это время стоявший к Глаше вполоборота, повернулся к ней лицом, и у девушки подкосились ноги. На левой щеке маркиза виднелись три глубоких кровоточащих царапины, а ворот рубахи был разорван на мелкие ленты…

– Оливье,– обомлела она.– Так это правда?!

Тот поморщился и отвернулся, спрятав изуродованное лицо.

– Ты в самом деле убил мантикору,– пролепетала Глаша.

– А я тебе что твержу уже полчаса,– сердито отозвался он.– Только не надо делать такое лицо, это лишь царапина.

– Ничего себе царапина,– прошептала Глаша и рухнула на землю.

– Глаш, ты что? – подлетел к ней маркиз.

– Все в порядке, просто посидеть захотелось,– слабо отозвалась она.– Так, а теперь расскажи все по порядку.

– Я же уже говорил! – нервно ответил Оливье.

– А теперь еще разок, по многочисленным просьбам заторможенных радиослушателей.

– Ну я стоял посреди рощи. Когда заслышал приближение мантикоры, приготовился к бою…

– Стоял и ждал? – потрясенно переспросила Гликерия.– Ждал, пока она на тебя бросится? А что потом?

– Я поразил ее в прыжке.

– Поразил? В прыжке? Оливье,– воскликнула Глаша,– какой же ты идиот! А если бы ты промахнулся? А если бы она тебя сильней задела?!

– Но ведь не задела и не промахнулся,– беспечно отозвался герой.– Да не волнуйся ты так, все уже позади.

– Вот именно,– сердито ответила девушка,– все позади, и я все пропустила. И какая теперь из меня героиня? Да ни один самый безнадежный автор про меня теперь писать не захочет: что это за героиня, которая всю схватку бесславно продрыхла?

– Это единственное, что тебя волнует? – ухмыльнулся маркиз.– Нашла из-за чего расстраиваться! Я думал, ты за меня испугалась.