Текст книги "Нежный бренд, или Рождество в Париже"
Автор книги: Юлия Меньшикова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Маленький сегмент личной жизни
Под сладко-протяжную серенаду мы утопаем в мягких креслах итальянского ресторанчика. Еще не вечер, посетителей мало. Сегодня мой день рождения.
Ты ослабил галстук, расстегнул тугой воротник белой рубашки, демонстративно взъерошил волосы и повязал на шею белую салфетку – приготовился к сытному обеду. Я положила салфетку на колени, смотрю на тебя, чуть наклонив голову – заглядывая за огромный букет еще не распустившихся белых роз, который стоит в хрустальной вазе посередине стола.
Ты широко улыбаешься:
– Как мне хорошо с тобой. Вот здесь. Вот так! – Ты закатываешь глаза вверх, а потом хитро косишься в окно: – Посмотри, как солнышко светит. Весна!
На твоем сияющем лице отражается полнейшее удовлетворение.
Я тоже хочу радоваться моменту, но… Сколько времени прошло с нашей прошлой встречи! Кажется – целая вечность! Сколько раз ты звонил, назначал свидание, а потом в последний момент в твоем бизнесе происходило что-то непредвиденное, и свидание отменялось. Я знаю, что могу сейчас все испортить, но не могу молчать. В какой бы форме спросить, почему все так получается?
Поймав выражение моего лица, ты понимаешь все и без моего вопроса.
– Я честно не знаю, что с этим делать. Мне очень хорошо с тобой. Но времени катастрофически не хватает. Сейчас начал еще три новых проекта.
Ты достаешь свою чернильную ручку, берешь салфетку и начинаешь что-то рисовать. Если бы мы были сейчас в твоем кабинете, ты, наверное, подошел бы к доске и стал чертить маркером схемы и графики.
Я вспомнила, как недавно была на встрече с одним известным ученым, лауреатом Нобелевской премии по экономике. Его быстрая и гибкая пластика и по-мальчишески румяное лицо очень гармонично уживались с длинной седой бородой. По-моему, никто из битком набитого зала не понял сути теории, которую ученый излагал с редким энтузиазмом. Человеческие чувства он переводил в проценты и каким-то образом просчитывал соотношение между ними и разумом. Я не поняла ничего. Но, наверное, что-то в этом было, иначе бы ему не дали Нобелевскую. Может, как раз то, что он говорил, и называют мужской логикой?
Официант приносит на подносе тарелки с широкими краями, в которых налито немного супа, и ставит перед нами.
– Суп минестроне! – торжественно объявляет он и, ожидая ответной реакции, замирает.
Не обращая на него внимания, ты отодвигаешь тарелку в сторону и старательно чертишь на салфетке круг. Перо то и дело прорывает мягкую поверхность бумаги.
– Вот, смотри, – ты протягиваешь мне измученную салфетку. – Это – мои предприятия. На каждое из них я отвожу по пять часов в неделю. Эти сегменты – инвестиционные проекты. А этот – мероприятия, необходимые для поддержания деловых контактов. Потом идут командировки. И вот что остается для личной жизни!
Ты показываешь на узенький ломтик круга и глубоко вздыхаешь.
Если круг – это час, то сегмент твоей личной жизни занимает меньше пяти минут, прикидываю я.
Мне становится смешно. Неужели ты веришь в то, что говоришь? Или ты меня разыгрываешь? А как же чувства? Ведь ты говорил, что они у тебя есть!
– Это график на неделю или на месяц? – с легким сарказмом спрашиваю я.
– Какая разница! Он отражает общее распределение времени. Сюда еще не входят всякие непредвиденные обстоятельства… – Ты смотришь на меня исподлобья, и тон твой абсолютно серьезен.
Я молчу.
«А я? Значит, я должна быть в диком восторге, что наконец-то до меня дошла очередь! И позвольте узнать, когда же кончится мой лимит времени и карета превратится в тыкву?» – эти слова мне ужасно хочется выпалить тебе в лицо, но я сдерживаюсь.
В полном молчании проходит несколько минут. Мы не смотрим друг на друга, понимая, что можем поссориться.
Суп остыл. Да и не до супа вовсе. Нет никакого аппетита!
Возле стола останавливается твой охранник и деликатно покашливает.
Ты поднимаешь голову.
– Извините, – говорит охранник, – я звонил, но ваш телефон отключен. Нужно срочно ехать.
Ты резко встаешь. По-прежнему не глядя на меня, отрывисто бросаешь несколько фраз:
– Извини. Я же говорил, что от меня одни неприятности. Продолжай одна. Через час приедет водитель и отвезет тебя, куда скажешь.
Ты расплачиваешься с официантом и уходишь в другой сегмент.
А мне почему-то становится легче. Наверное, я начинаю понимать, что твоя жизнь действительно состоит из таких вот неотложных дел и непредвиденных обстоятельств. И ты сам выбрал эту жизнь, тебе комфортно в ней. Иначе ты не можешь. А мне нужен ты, именно ты, и никто другой.
Тогда почему же мы не можем понять друг друга? Может, прав Нобелевский лауреат, что все дело в соотношении чувств и разума?
В ресторане внезапно гаснет свет, и со стороны кухни в зал направляется целая процессия. Первым идет официант, высоко держа огромный нарядный торт, украшенный пылающими витыми свечами, за ним – еще трое мужчин в белых рубашках и поварских колпаках. Шествуя по залу, процессия запевает Happy birthday и – неожиданно останавливается у моего столика!
– Сюрприз от… – Официант почтительно выговаривает твое имя и отчество. – Прославленный итальянский торт «Волшебные грезы». В нем использован уникальный горький шоколад, приготовленный по старинному рецепту. Приятного аппетита! С днем рождения!
Я замираю и, не отрываясь, гляжу на это чудо кулинарного искусства… Тем временем включается свет, ресторан приходит в движение. Все смотрят в мою сторону, и я чувствую себя неловко – одна и с таким огромным тортом! Что же мне делать – плакать или веселиться? Вот бы вся моя жизнь стала такой, как этот торт – сладкой, воздушной, радостной…
А может, она такая и есть, моя жизнь? Работа, путешествия, новые встречи… И моя любовь…
Ко мне возвращается аппетит и, выбрав самый красивый кусок, украшенный шоколадной розой, я начинаю есть.
Роза чуть горчит, а каким еще может быть вкус настоящего шоколада?
Как жаль, что я не говорю по-испански…
В полуденный зной в испанском Льорет-де-Мар все замирает, даже пальмы боятся шелохнуться. Здесь некуда спешить, разве только на пляж.
Мой отель на первой береговой линии – всего пять минут до пляжа. Я собрала в большую холщовую сумку пляжный комплект – масло для загара, полотенце, книгу. Надела солнечные очки, соломенную шляпу и вышла на улицу.
Что может быть лучше? Ведь впереди – целых десять дней отдыха! Вот уже три дня, как я, полностью выпав из привычной реальности, живу в другом измерении. Стучу каблучками по каменным мостовым – отдых отдыхом, но модельные босоножки не помешают.
– О ля, синьорита! – окликнул меня темноволосый смуглый испанец и протянул какую-то листовку.
Не сбавляя темпа, я взяла ее, бросила в пляжную сумку и помахала испанцу рукой. Я всегда беру листовки из корпоративной солидарности с рекламистами. Сзади послышались торопливые шаги. Полуобернувшись, я увидела раздававшего листовки испанца – наверное, он тоже спешил на пляж. Еще бы, жара – сорок градусов, все устремляются только в одном направлении!
Я расстелила свое полотенце прямо на раскаленном песке, сбросила сарафан и бегом, как будто могла опоздать, бросилась в гигантское морское джакузи.
Когда, наплававшись, я вернулась на берег, увидела, что тот самый испанец расположился около моего места. Он разлегся на своем темно-синем полотенце как морская звезда, широко раскинув руки. Одной рукой он касался моего полотенца. Какая наглость! Ведь рядом – несколько метров свободного песчаного пространства.
Я подошла. Он приподнял голову и обезоруживающе улыбнулся. Я потянула свое полотенце, чтобы отодвинуться. Испанец отреагировал мгновенно – ухватился за край, отрицательно замотал головой и посмотрел на меня умоляюще.
Никогда не угадать, что у человека на душе! Я подумала: а вдруг ему сейчас плохо, одиноко? И он просто хочет, чтобы кто-то был рядом? Если я его отвергну, мало ли что может произойти… Может, он даже решил свести счеты с жизнью? Я изо всех сил старалась проникнуться благородной целью оказания помощи тоскующей испанской душе.
Ладно, останусь здесь, пусть почувствует, что он не один во вселенной. Я стала устраиваться на своем полотенце.
– Спа-си-бо! – сказал он тихо.
Из его уст это прозвучало очень трогательно. Наверное, «спасибо» – единственное слово, которое он знает по-русски. Решил сделать мне приятное. В ответ я тоже могу блеснуть одним из трех известных мне испанских слов:
– Пор фавор – пожалуйста!
Около нас целый сонм живых душ носился, визжал, пил пиво, барахтался в море. Испанец находился совсем близко. Я слышала его дыхание. Судя по его довольному виду, он вовсе не собирался прощаться с жизнью.
Да это просто испанский Казанова! Сейчас он поймет, что я не ищу легких приключений!
Я достала из сумки внушительный фолиант – «Настольную книгу рекламиста» – и попыталась читать.
Испанец, как и я, лег на живот. Вытащил откуда-то длинную соломинку и совершенно бесцеремонно стал водить ею по моим плечам.
– Ну, это уже слишком! За кого вы меня принимаете? – сказала я по-русски.
В ответ он улыбнулся. Я выхватила у него соломинку и, сломав ее, отбросила прочь.
– Знала бы я испанский, высказала бы вам все, что думаю!
В ответ на мое гневное выступление он нашел другую соломинку и с той же улыбкой преспокойно начал водить по моим щекам. Я попыталась придать лицу суровое выражение, но не получилось. Было очень трудно сдержаться, чтобы не рассмеяться.
– Вы что, думаете, что все русские девушки легкодоступные? – я начала задавать риторические вопросы. – Что они все легкомысленные? Приезжают оторваться и только и ждут, когда на них обратит внимание такой мачо, как вы? Вы думаете, стоит поманить девушку пальцем или пощекотать, и она – ваша? Не надо так примитивно мыслить! Я – серьезная и глубокомысленная. – Я поднесла раскрытую книгу прямо к носу испанца: – Видите, какие серьезные книги я читаю. И между прочим, здесь написано о моей профессии.
Я постаралась углубиться в книгу, но поняла, что в присутствии испанца это не получится. Поэтому я опять обратилась к нему:
– Если не понимаете язык, то попробуйте почувствовать смысл моих слов!
Он заинтересованно посмотрел мне в глаза.
Я продолжала:
– Для вас все просто – непрерывные сиесты и фиесты. Праздник круглый год!
Услышав знакомое слово, испанец понимающе кивнул.
– Наверное, у вас каждый день новая женщина. А я другая. То есть я тоже каждый день – новая. Но друг у меня только один. Хотя… он может и не думает обо мне сейчас. И вовсе он мне не друг… – я тяжело вздохнула, и продолжила: – У вас сплошные сиесты, а у него – сплошная работа. Круглый год! И абсолютно нет времени для меня! Представляете?
Испанец каким-то шестым чувством меня понял. И тоже тяжело вздохнул.
– Вам, испанцам, кажется, что настоящий накал страстей бывает только на корриде. Но вы ошибаетесь! Снаружи может быть все спокойно, даже буднично. Никто не носится с бандерильей, размахивая красной тряпкой. А сердце истекает кровью и разрывается от боли!
Мне показалось, что он готов меня по-братски обнять. Как родственную живую душу. Люди, как дельфины, могут понять друг друга без слов, даже если говорят на разных языках.
Но почему так трудно договориться нам с тобой, говорящим на одном языке?
– Я бы вам еще столько могла рассказать. Все-таки жаль, что я не говорю по-испански, – с сожалением произнесла я.
– Зато я говорю по-русски!
От неожиданности я вздрогнула.
Он улыбнулся и спросил:
– С чего это вы решили, что я испанец?
Я стала рассматривать его, как будто только что увидела: темные вьющиеся волосы, белозубая улыбка, карие глаза. Я могла бы принять его за коренного жителя и в Италии, и в Израиле, и даже в Египте.
– Но вы же окликнули меня по-испански!
– Колорит страны обязывает! Посмотрите на тот листок, что я вам дал. Там расписание экскурсий, вы интересовались на ресепшн, помните? Мы с вами из одного отеля. Я сразу же вас заметил, в день вашего приезда. А вы, похоже, вокруг себя никого не видите.
Я молчала.
– Меня зовут Павел… Пабло, если вам угодно, – сказал он и протянул руку.
Мне оставалось только протянуть в ответ свою.
Зажигание свечей, или Три слова на иврите
Быть может, Тот, которого ты так долго ищешь, находится близко, буквально в двух шагах. Он здесь, чтобы убедить тебя твердо, во что бы то ни стало сохранять чистоту твоей веры. Посмотри – это Он улыбается тебе улыбкой иноверца, которого ты не осудил и позволил быть другим…
Текст буклета, пока не принятый заказчиком
– Я сегодня уйду часиков в семь? Хочу успеть в кино. – Катя поправила волосы и вопросительно улыбнулась. – Слышали про фильм «Три сердца»? Лучший актерский состав Голливуда. Говорят, о любви. И хорошо кончается. Ну пожалуйста, я успею все-все сделать!
У нас опять срочная работа. Приближается праздник Рош а-Шана – еврейский Новый год. Всего за две недели мы должны сделать дизайн календаря. Сверстать его в виде полноцветного альбома, причем каждый месяц со специальной календарной сеткой, отметить все праздники, разместить текст молитв, комментарии еврейских обычаев и рецепты традиционной кухни.
– Только доделай все календарные сетки. Вечером вышлем корректору на проверку, – говорю я.
– Мне осталось лишь время зажигания свечей поставить, Шаббат и праздники красным цветом отметить, – обрадовалась Катя. – Элул, тишрей, хешван уже сделала. Если на каждый оставшийся месяц по тридцать минут – успею.
Катя прищурилась, щелкнула мышкой и погрузилась в работу. Конечно, мы все успеем! Дизайнеры уже делают коллаж из фотографий. Ведутся переговоры с типографией о закупке бумаги.
А мои мысли возвращаются к тебе. Тебе опять некогда – дела, переговоры. Сегодня пятница, начинается Шаббат. Может быть, как раз сегодня ты захочешь узнать время зажигания свечей и посмотришь на календарь, который мы сделали в прошлом году. И может быть, тебе станет светлее от нарисованной нами свечи…
Хорошо бы сегодня, как Катя, пойти в кино! На добрую романтическую комедию. Погрузиться в уютный сказочный мир. В мир, где с улыбкой разрешаются конфликты, легко примиряются враждующие стороны, а Золушки превращаются в принцесс. В мир, где умеют ждать и принимать людей такими, какие они есть…
Постепенно шаги в коридоре бизнес-центра стихли. Ушли даже телевизионщики, смонтировав последний выпуск новостей. Опять я задержалась дольше всех…
Твой звонок застал меня уже на выходе. Твой голос звучал оживленно – как будто мы расстались пятнадцать минут назад:
– Привет! Я специально выучил, как звучат на иврите те три слова, которые я давно собирался тебе сказать. – Но вдруг твой радостный тон сменился нерешительным: – Сказать сейчас или подождать Дня святого Валентина?
Я поставила портфель на пол, крепче прижала трубку к уху. Глубоко вдохнула, задержала дыхание и сказала почти спокойным голосом:
– Хотелось бы услышать сейчас, но могу и подождать…
Действительно, что такое полгода? Всего шесть страниц календаря…
Вселенная подарков
Я расписалась на рецепции бизнес-центра, взяла ключи от офиса. На часах – 10.15. Для генерального директора рекламного агентства и копирайтера, в одном моем лице, начинается новый рабочий день. Я иду по коридору и мысленно прикидываю: с чего начать?
Дело номер один на сегодня – рекламный текст для буклета магазина «Вселенная подарков». Сейчас модно называть магазины мирами, планетами, галактиками, вселенными, морями, континентами. Мир кастрюль, галактика дверей, вселенная карнизов… Страшновато. Но все меркнет на фоне «райских» названий, к которым питают слабость наши заказчики. Компьютерный рай, кухонный рай… Можно представить себе такой диалог:
– Дорогой, давай съездим в обувной рай!
– Съезди одна, дорогая. А я хочу остаться здесь, в диванно-футбольном раю.
В дизайне – не менее глобальные амбиции. Наши заказчики любят размещать товары и логотипы на фоне звездного неба или на орбитах планет Солнечной системы. Пару лет назад пришлось «запустить в космос» даже резиновые галоши – на меньшее заказчик был не согласен. Есть предположение, что в результате такого хитрого рекламного хода спрос на галоши на Марсе увеличился процентов на пятнадцать.
Дело дня номер два – «Вечная весна». Чудодейственная косметика. Отечественное производство, где-то в Сибири. Многолетние исследования увенчались ошеломляющим успехом, о котором пока никто не знает. Но обязательно узнает из нашего буклета.
Подхожу к своему офису. Для поддержания творческой атмосферы на первом этаже бизнесцентра устроена картинная галерея. Напротив моей двери висит картина с убийственным названием: «Ты опять предашь меня…» Видимо, героиня этого произведения сильно пострадала от какого-то бесчувственного типа. Тусклые глаза она закатила вверх, а лицо у нее – зеленовато-бордовое с серыми впадинами. А если намазать ее косметикой «Вечная весна»? Или лучше отправить во «Вселенную подарков»?
Я включаю компьютер. О «Вечной весне» буду думать потом. А сейчас – о подарках, только о подарках…
Как мне хочется получить от тебя подарок! Почему же ты так редко их даришь? Попробую сосчитать все… Пять! Это за целый год знакомства!
Чернильная ручка с золотым пером – чтобы я, наконец, стала писать не только рекламные тексты.
Серебряная фигурка еврейского музыканта, которую ты привез из Израиля. Ты сказал: дарю тебе себя. Оказывается, в детстве ты играл на скрипке. Внешне скрипач совсем не похож на тебя сегодняшнего. Ты плотный и коротко подстриженный – у него длинные волосы и борода, и сам он такой весь тоненький… Наверное, это намек на твою тонкую душевную организацию.
Фарфоровая принцесса – подарок к Восьмому марта.
Золотая «флэшка» на цепочке. Ты сказал: тебе так идет все золотое!
Копия статуи Свободы, ты привез ее из Америки.
Вот и все.
А что если считать подарками приглашения пообедать, пусть даже обед не состоялся? Звонки, SMS? Тогда получается, что я просто живу во вселенной подарков!
Я – житель вселенной подарков!
Годится для начала.
Любовь направляется к тебе золотистым солнечным потоком.
Как лучше – к тебе или ко мне? Это зависит от того, кто кому дарит. И с какими чувствами… Ладно, не будем так глубоко копать.
Принимай с благодарностью все, что тебе посылается. Тебе дается то, что необходимо…
Звонит телефон. Беру трубку:
– Добрый день! Агентство «Радостная Реклама».
… Ну как же я могла так все перепутать! Оказывается, сегодня должен быть готов вариант буклета для «Вечной весны». Ее руководство уже выехало к нам в полном составе, вместе с учредителями из Сибири. А я-то настроилась на подарки…
Бегу предупредить дизайнеров о предстоящем визите. По пути взгляд опять падает на зеленовато-бордовую страдалицу. Не хочу быть такой, как она. Не хочу страдать. Вот сяду сейчас и все напишу. Успею, ведь на дорогах – пробки!..
Ты – житель Вселенной подарков! Любовь устремляется к тебе золотистым солнечным потоком. О тебе заботятся, тебя радуют. Глупое сердце, пойми это, очнись от бесчувствия. Тебе посылается все, что необходимо. Празднуй настоящий момент – принимай и дари подарки.
Нет возраста. Есть только твой выбор – или претензии к миру, или Вечная весна. Если выбираешь Вечную весну – твоя кожа молодеет, становятся незаметными темные круги и морщинки вокруг глаз, взгляд зажигается и сияет юным блеском. И люди тянутся к тебе, как к весеннему солнышку…
Я отложила ручку с золотым пером. Набрала текст на компьютере, красиво отформатировала, распечатала. Теперь я готова принять любых учредителей, даже предприятий межгалактического уровня.
Ведь во Вселенной подарков – Вечная весна!
Бартер
Вчера ты мне так и не открыла. Было слышно, как ты громко разговариваешь по телефону с подругами. Ты жаловалась на одиночество и плохое настроение, говорила, что никого не желаешь видеть, сетовала на то, что лето давно уже прошло, что ты очень хочешь свежей клубники, что у тебя уже начинается авитаминоз…
А я стоял на полутемной лестнице и звонил в твою дверь, не понимая, что же мне делать с этой огромной корзиной клубники, которую разыскал специально для тебя среди январской слякоти и промозглой метели.
Из случайно услышанного разговора
Заказчик запаздывал. Вчера по телефону он представился Николаем и сказал, что обратился в агентство по рекомендации знакомых. Те заказали у нас рекламу и остались довольны. К тому же, добавил он, мне известно, что вы не отказываетесь от бартера.
Бартер так бартер, подумала я. По бартеру мы ходим на тренинги продаж и занимаемся в фитнес-центре.
Наконец Николай буквально влетел в мой офис, сразу наполнив его голубоватым январским дымком. Борода, чуть прищуренные глаза сорокалетнего мужчины – проницательные и одновременно приветливые.
– Извините за опоздание! Рад познакомиться. Исполнительный директор международного общественного фонда «Мир». Мне сказали, что вам можно доверять. Дело не совсем обычное.
Я не удивилась:
– У нас все дела необычные. С общественными организациями мы работали. И с религиозными.
Я приготовилась к презентации нашего портфолио, но Николай остановил меня вежливым жестом.
– Наши учредители тоже с ними работают, – туманно выразился он. – Нашему фонду очень много лет. Филиалы имеются практически во всех странах мира. Деятельность осуществляется на добровольные пожертвования. Но давайте перейдем непосредственно к делу.
Я открыла блокнот. Он продолжил:
– На сегодняшний день мой участок работы – два одиннадцатиэтажных дома, но это, разумеется, только начало. В целях повышения благосостояния жителей мы оснастили дома датчиками по определению желаний.
Решив, что заказчик использовал метафору, я приготовилась услышать, чем же они занимаются на самом деле. Но он молчал.
– А жители домов знают об этих датчиках? – спросила я, чтобы поддержать разговор.
– Нет, не знают.
– В таком случае не является ли это вторжением в личную жизнь? – поинтересовалась я, подумав, что разговор приобретает какое-то странное направление.
И Николай тут же подтвердил мою мысль:
– Мы вторгаемся в личную жизнь настолько же, насколько это делает Санта-Клаус. – Он улыбнулся.
– Но что же фиксируют ваши датчики? Может, вы просто подслушиваете разговоры жителей этих домов? – спросила я напрямую.
Николая мой вопрос ничуть не смутил.
– Зачем нам это? В разговорах так мало от истинных желаний!.. Датчики фиксируют вибрации. Устойчивые положительные вибрации, а потом наши специалисты их расшифровывают. Определив, чего человек хочет, – подчеркиваю, по-настоящему хочет! – мы исполняем его желание. Разумеется, в меру своих возможностей. Но знаете, есть ряд проблем…
Мне стало весело.
– Ваши проблемы мы превратим в свои задачи! – оптимистично пообещала я.
– Видите ли, наш коллектив не выполняет план, – Николай устало вздохнул. – я могу лишиться своего места.
Странная беседа уже начинала увлекать меня.
– Давайте рассмотрим статистику, факты, – предложила я и приготовилась записывать.
– За отчетный период исполнено всего десять желаний.
– Так это же много! – воскликнула я. – Десять счастливых людей.
– К сожалению, из этих десяти могут быть зачтены только двое, – Николай горестно покачал головой. – Ведь только они по-настоящему счастливы из-за того, что их желания исполнились.
– И что же это за желания? – спросила я осторожно.
– Семилетняя девочка мечтала иметь щенка и получила его. Тут все просто. Второй случай сложнее. Бабушка хотела избавить своего внука от наркотической зависимости. Все близкие подростка, включая родителей, отчаялись и отступились. Все, кроме бабушки, которая твердо решила увидеть внука здоровым. Теперь она в храм чуть ли не каждый деньходит, благодарственные молебны заказывает.
– Так вы… как бы от Бога выступаете? – поразилась я.
– Я же сказал, что я всего лишь исполнительный директор, – с легкой досадой, видимо, из-за моей непонятливости, произнес заказчик. – Все желания исполняются конкретными людьми.
Каким-то чудом мне удалось взять себя в руки. Сделав вид, будто ничего особенного не происходит, я попросила:
– Расскажите, пожалуйста, об оставшихся восьми случаях. Желания исполнились, но люди не стали от этого счастливыми. Я правильно вас поняла?
Николай посмотрел на меня одобрительно. Досада его исчезла.
– Вы все поняли правильно! Не зря мне вас рекомендовали. А что касается этих восьми случаев, то люди, чьи желания были исполнены, отказались принять то, что заказывали.
– Отказались принять? Но почему?
– Потому что люди не умеют правильно желать. Вернее, многие из них не умеют. Судите сами. Одна женщина мечтала выйти замуж за красивого и умного мужчину. Будущего мужа она всегда представляла себе душой компании. Мы это устроили. Вместе они прожили год, но буквально с первых же дней брака она начала страдать от ревности. Именно из-за того, что он был душой компании! А теперь вот вообще подала документы на развод. Ну и как тут выполнить план? – Теперь Николай смотрел на меня, ища сочувствия.
Я покачала головой.
– А другая мадам находилась в депрессии из-за потери работы. Она хотела найти новую работу и таким образом вернуть радость жизни. Мы дали ей шанс стать распространителем косметики. Хорошей, между прочим, косметики. Но она даже не пустила наших представителей на порог! А вы знаете, сколько денег потрачено на нашу аппаратуру? – продолжал сетовать Николай. – Лучше вам и не знать, сколько! Датчики отлажены идеально. Ну и что? Мы слышим только шумы и помехи. Ни одного правильно сформулированного желания! Непрерывный поток жалоб и упреков. Все транслируют только негатив, по сотни раз в день повторяют его и крутят в голове.
– А вы не пробовали обратиться к вашим клиентам напрямую? Просто прийти к ним и все рассказать? Хотя бы сам принцип.
– Пробовали. Сколько раз! И не только в моих домах. Не внимают! Вот я и пришел: вдруг вы что-нибудь придумаете? Впрочем, мне пора, – вдруг объявил он, встал и удалился без излишних церемоний.
Наверное, счел, что задание сформулировано.
А как же оплата? Про бартер-то мы и не поговорили!
И вдруг меня посетила совсем неожиданная мысль: а не установил ли он незаметно свой датчик у меня в кабинете? Я быстро заглянула под стол, пошевелила связку проводов от компьютера. Подошла к окну, приоткрыла жалюзи, внимательно осмотрела горшок с цветком. Потом поискала у вешалки. Но и здесь я ничего не нашла, кроме двух странных белых перьев. Наверное, куртка Николая из пуха каких-то экзотических крупных птиц.
Интересно, а какие крылья у ангелов?…
Долго раздумывать над этим не пришлось. В офис вбежал коммерческий директор Александр – довольный и пританцовывающий: «Все-таки тендер на рекламу “Стройграда” выиграли мы! Полгода они тянули. Только что позвонили, предложили составлять договор!»
И мы сели составлять договор.
