Текст книги "Сиреневый туман (СИ)"

Автор книги: Юлия Ковалёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Знаю, ты думаешь, что мне страшно, но я не тебя боюсь, просто страшусь полётов, это что-то очень новое для меня. Но я справлюсь, все будет хорошо! – Баттерфляй фыркнула теперь довольно. Кажется, начинаю понимать язык единорогов.

Ден был уже на Мраке.

– Пусть Боги хранят вас!

И мы взлетели, дух захватило.

– Не гони, нам еще долго лететь, побережем силы единорогов.

Можно подумать я собиралась выписывать пируэты, мне так страшно, что говорить не могу. Я молча мотнула головой. Мы взлетели, а на востоке забрезжил рассвет. Совсем немного окрашивая горизонт. Солнце лениво поднималось на встречу следующему дню. Попадая в капельки росы, преломлялось и отсвечивало маленькими радугами.

Моё состояние сложно описать. Я летела и боялась лететь, но в то же время ощущения полета начинало мне нравиться.

Знала, что лечу спасать людей и свое княжество от Сиреневой напасти, но мою душу посещало беспокойство того, что могу и не справится. И тут же ощущала свою значимость и незаменимость. И то, что очень многое зависит от меня.

Я летела, а рядом летел человек, своё отношение к которому не могла понять. Он раб и слуга, его жизнь ничего не стоит, но рядом с ним мир казался лучше, интереснее и ярче.

Я смотрела на Дена и не понимала... Он не был красив, Икат намного лучше, но не Икат, а именно он будит во мне такие чувства, о которых я до встречи с ним даже не подозревала.

А под нами расстилались бескрайние поля и равнины моего княжества. Ниткой протекала река Изыдь, маленькими пятнышками голубели озера, у нас в княжестве их очень много. Говорят, давно в них жили русалки, пока люди не начали их истреблять, и вся магия скрылась в Мурании. Интересно, как же это было?

– О чем думаешь, Саша? – раздался голос Дена.

Я смутилась, ведь большая часть моих мыслей была о нём.

– Э.. О русалках, говорят, они тут раньше жили, чуть ли не в каждом озере.

– И не только они и золотые рыбки, исполняющие одно желание.

– А я думала три!

– Это ошибка, всего одно и то пустяшное, ничего глобального, ну например, туфли новые или платье, может домой что по мелочи. Феи, гномы, единороги, тролли и многие другие все тут жили в мире и согласии. Магия была обычной вещью во всех десяти княжествах.

– Так, а что случилось? Почему она теперь только в Мурании и заперта от всех?

– Потому что в определенный момент определенные люди решили, что магия должна принадлежать только им. И поработили всех магических существ. Устраивая облавы, подставы во всех десяти княжествах, кроме одного, а там создавался своего рода рай для них. Пока они все не оказались там, а потом ловушка захлопнулась. И рай вокруг вдруг превратился в ад.

– Что ты такое говоришь, все совсем по-другому, они сами так захотели жить в Мурании.

– Да? – Ден скептически поднял бровь, – Ты точно знаешь? Ничего сама все увидишь.

– Если, это так, то я всё изменю, – с вызовом ответила я.

– Конечно, изменишь, можешь не сомневаться в этом, – ответил Ден.

Мы пролетали над городами и деревнями. Старались держаться повыше, чтоб люди внизу нас не замечали.

Солнце уже давно скрылось за горизонтом.

– Нужно найти место для ночлега, летим вниз. – сказал Ден. Мы опускались, под нами был лес, – Вон туда на поляну. Наверное, здесь и заночуем.

– В лесу? – удивилась я.

– Да. А что, Саша, тебя лес пугает? А ты думала тут будет постоялый двор? – насмешливо спросил Ден.

– Нет! – с вызовом ответила ему.

Хотя на самом деле было не много жутко, даже я бы сказала очень жутко. Я никогда не ночевала нигде кроме как в нашем замке, всегда знала, что есть охрана и множество слуг. А тут я и Ден.

– Не бойся, мы разожжем костер. И дикие звери не подойдут, они боятся, а от людей я смогу тебя защитить.

– А спать?

– Я взял спальные мешки, пару одеял, если совсем страшно можешь спать со мной в одном мешке. – и Ден расплылся в слащавой улыбке.

– Еще чего не хватало! Я же сказала, мне абсолютно не страшно. – нужно держатся от него подальше, а то я рядом с ним перестаю соображать нормально, – Сейчас мне нужно освежится.

– Далеко не уходи, в лесах промышляют разбойники, если что, кричи. -вдогонку крикнул Ден.

Я скрылась за кустами, прошла чуть дальше и нашла родник. Умылась и попыталась привести свои мысли в порядок: "Самое главное, и самое первое, что я должна помнить – это то, что я – княжна, а он раб! И поэтому никаких вольностей и фамильярности. А еще я помолвлена и скоро стану женой, у меня на пальце кольцо жениха с камнем детектором. В общем, получается мы здесь вдвоём по стечению обстоятельств и ради достижения определенной цели. И я должна думать и поступать, как княжна верная своему долгу. Мне оказали наивысшую степень доверия, и я не имею права не оправдать его. Слушать необходимо не сердце, хотя сердце тут не при чем..." С такими мыслями я вернулась к Дену на опушку. Ден уже развел костер, сумерки практически превратились в ночь и теперь только отблески костра освещали наш маленький лагерь.

– Иди ужинать, Саша!

Я молча уселась, взяла из его рук горшочек с каким-то варевом:

– Что это?

– Это разогретый суп, на сегодня нам хватит еды, а завтра что-нибудь придумаем.

Я молча ела. Суп после целого дня пути был просто изысканным лакомством.

– Саша! Я хочу сказать по поводу вчерашней...

– Не хочу ничего обсуждать – это было лишним и абсолютно бессмысленны, впредь я бы попросила не делать тебе таких ошибок. Иначе буду вынуждена принять меры. – отрезала я.

Ден молча смотрел на меня, от его взгляда мурашки бегали по коже. Я смотрела на его губы и помнила вкус его поцелуев. Все внутри меня трепетало, каждая клеточка просила его прикосновений. Видно было, что у Дена идет какая-то внутренняя борьба, он очень медленно отвел глаза и тихо сказал:

– Прощу прощения, княжна! – и молча продолжил есть. Стало так неуютно и печально. Я, конечно же, приняла правильное решение, но грустное. Тишина угнетала, только сверчки стрекотали все громче, и костер тихо потрескивал.

– Время спать. – Ден расстелил спальный мешок – Ложись.

– А ты?

– Позже, пока не хочу. Я отойду ты, если что, кричи. – и он скрылся в лесу.

Я осталась одна. Мне стало жутко. И зачем я так строго с ним? Даже не выслушала, что Ден хотел сказать.

Единороги стояли рядом и причём совсем близко к друг другу. Баттерфляй уже не боялась Мрака. А он просто выхвалялся перед ней и так, и сяк, глаз не оторвешь. Ей, судя по всему, всё это очень нравилось. И тут Баттерфляй начала повторять за ним. Их движения были слажены и органичны. Складывалось ощущение, что они танцуют танец: дикий, необузданный, танец самой природы, который тысячелетиями танцевали их предки. И никто никогда не учил их. Это впитывается с молоком матери.

– Брачный танец единорогов завораживает, – неожиданно сказал Ден, я не слышала, когда он подошел, и вздрогнула – Мало кому выпадает удача увидеть его.

– Почему?

Невозможно было оторвать взгляд от Мрака и Баттерфляй.

– Их очень мало и пары создаются очень сложно.

– Я бы так не сказала.

– Мрак еще по дороге в Лустарнию приглядел её, только Баттерфляй не отвечала взаимностью.

– А что изменилось?

– Единорог – чуткое животное, он отображает внутреннее состояние хозяина. У неё не было тебя, не было имени, не было предназначения. Теперь все изменилось. Баттерфляй знает, чья она, кому принадлежит и поэтому может себе позволить личную жизнь, я бы так сказал. Но если возникнет необходимость, она за тебя жизнь отдаст. Она будет защищать тебя до последнего вздоха. Единороги даже убивали своих детей, если те угрожали их хозяину. Она будет с тобой в любой ситуации, что бы ты не делала. Даже если ты решишь убивать, Баттерфляй будет тебе помогать. Но обычно они внутренним чутьем определяют людей с темными мыслями и не выбирают их себе в хозяева. Единорога не возможно заставить он просто умрет. Очень редки случаи, когда они служили злу, но они есть. Это происходило вследствие того, что их хозяева теряли себя и становились другими, а единорог будет верным до конца, что бы не произошло. Так что береги её. Баттерфляй – чудо.

– Это волшебство какое-то. Я не понимаю, как так получилось, что она так быстро определилась со мной? Откуда была уверенность, что Баттерфляй меня признает?

– Уверенности не было, брали с собой с надеждой и верой в лучше. Как видишь, я не ошибся в том какой единорог подойдет княжне. – а волшебный танец продолжался, если сначала он был похож на медленный вальс, то сейчас это был страстный пасодобль. – Даже если ты сейчас её позовешь, она не раздумывая бросит Мрака. Они очень верные.

– Ух ты! – только смогла произнести я. Танец продолжался. мы с Деном зачарованно следили за ними.

Ночь была прохладной, я начала постукивать зубами. Ден обнял меня, стало так хорошо и тепло в его руках. Я решила ничего не говорить, ведь все-таки он просто решил меня согреть. Завтра стану опять княжной. Усталость и бессонная ночь навалились. Я не заметила как уснула. Сквозь сон почувствовала легкий поцелуй в губы:

– Спокойной ночи, сладкая Саша!

ГЛАВА 6

Сквозь сон я слышала, что кто зовет меня по имени. Первой мыслью было, что это мама, потом я поняла, что голос мужской. Зачем он меня будет? Я поспала так мало, только глаза закрыла, но голос настаивал:

– Саша, просыпайся. Нам пора, давай просыпайся.

Я открыла один глаз, и начала понимать, где я нахожусь. Это не дом, это – лес. Будет меня Ден, и нам нужно спасать Лустарнию. Я тихо застонала и потянулась. Сон, как рукой сняло: у меня болело все тело, каждая клеточка. Я ничего не поняла, очень осторожно встала. Ужас, какой! Ощущения были такими, как-будто по мне всю ночь топтались. Болела каждая мышца, казалось, все мои кости поломаны.

– Доброе утро! Я уже приготовил завтрак, надо спешить. – Ден был отвратительно бодр.

– Доброе... – буркнула я, потом посмотрела на небо – была кромешная ночь. – А, сколько времени, какое утро, сколько я спала?

– Время три утра, ты проспала целых три часа, нужно спешить.

Слов не было. Я была разбита. И тут до меня дошло, после всех вчерашних приключений: полет на Баттерфляй почти сутки, сон на твердой земле, сделали своё дело.

Всегда считала, что я очень спортивная княжна. Никогда не пропускала уроки фехтования и хореографии, много люблю ходить пешком. Даже в страшном сне мне бы не привиделось, что такое может быть со мной.

Каждый шаг отзывался болью, мне казалось, что у меня болит даже лицо, волосы и ногти. Утренний туалет превратился в пытку. Я хотела умыться, чтобы хоть немного взбодрится, но когда подошла к роднику и попыталась присесть, боль усилилась. И меня разобрал смех от абсурдности ситуации. Я бы рассмеялась в слух, если бы так не болели ребра, поэтому оставалась, только истерически хихикать и стонать. Разве может у здорового человека, так болеть тело. В общем, привести себя в порядок практически не удалось.

– Саша! У тебя все в порядке?

– Да! Уже иду! – точнее ползу, очень не хотелось, чтобы Ден понял в каком я состоянии. Я же княжна! Это даже, как-то унизительно, если он узнает, что всё так болит после полёта на этой крылатой лошади. Не хочу слушать его издевательства.

Я вернулась на опушку.

– Что-то ты долго! Давай, пей чай, у нас мало времени.

Я пила чай стоя, как офицерская лошадь, потому что сесть не могла. Ден посмотрел на меня и произнес:

– Да ты присядь, времени мало, но у нас оно есть.

– Нет!!! – взвизгнула я, Ден удивленно поднял брови – Мне эм... ээм... еще весь день сидеть. – а потом меня пронзила мысль, от которой прошибло холодным потом: "Мне же еще на Баттерфляй садиться и целый день лететь"

О Боги, какой лететь?! Мне бы сейчас горячую ванну с солью из моря Жемаси, которая доставляется из княжества Икортон. Очень ценная вещь! Матушка добавляет в мою ванну пару кристаллов и любая боль уходит. Я бы сейчас и ведра тех кристаллов не пожалела. Вот приеду и первым делом в эту ванну залезу на сутки или даже на двое. Я тихо застонала.

– Что такое?

– Чай горячий.

Мы допили.

– Ну всё, пора. – он подошел к Баттерфляй и сложил ладони. Я еле подняла ногу, но второй уже оттолкнуться не смогла, а Ден не ожидал и как обычно приподнял руки, и я завалилась, прям на него. От неожиданности Ден всхрапнул. Если бы мне не было так больно, я бы рассмеялась от выражения его лица.

– Давай Саша, хватит дурачиться нам действительно пора ехать.

– Я не дурачусь, я не могу, – жалобно пискнула я, гордость княжны уже не имела значения. Мне хотелось, чтобы меня кто-то пожалел. Уже не так хотелось кого-то спасать. Мои благородные цели ушли как-то на второй план. – У меня всё болит. – и слёзы брызнули из глаз.

– Как болит? Как всё?

– Вот так, все мышцы!

И тут Ден ухмыльнулся, я так и знала, что так будет:

– Не смешно!

– Нет, конечно. – он пытался оставаться серьезным, но глаза смеялись. Я осторожно сползла с него встала на четвереньки и охая и ахая, скрипя, как старая мельница, медленно поднялась. Ден уже был на ногах и помог мне принять вертикальное положение, гаденько улыбаясь.

– Нужно дать ту же нагрузку и всё пройдет.

Я застонала, мне хотелось лечь и больше никогда не вставать.

– Сейчас я помогу, закрой глаза, и он начал городить какую-то чушь.– Али потре мукардан изонтан исотн.

И чудо, боль медленно отступила, просто вытекла из моего тела в землю. Я с удивлением открыла глаза:

– Как?

– Потом объясню.

Я захлопала в ладоши, совсем не по-княжески, подбежала к нему и чмокнула его в щеку. Он сразу обнял меня и посмотрел мне в глаза, вздохнул и изрек:

– Нет времени. Мы и так уже опаздываем.

Я легко вскочила на Баттерфляй, он – на Мрака и мы полетели. Времени на остановки почти не было. Пара привалов для перекуса буквально на пятнадцать – двадцать минут. И наш полет продолжался.

Ден был очень сосредоточен, всё время смотрел на солнце, и подгонял меня. Говорить совсем не получалось, все мысли были заняты предстоящими событиями. Я совсем не могла понять, как и что будет происходить.

И вот после полудня, вдалеке в легкой дымке я увидела Сиреневый туман. Он простирался по всей линии горизонта, и через него не было ничего видно. Ярко-сиреневого цвета туман переливался фиолетовым изредка появлялись темно-лиловые всполохи, и буквально завораживал своей красотой. Туман-убийца, но какой красивый даже сложно поверить, что он несет смерть. Мы быстро приближались к нему. Мне вдруг стало страшно.

Приземлились на опушке возле небольшого прудика, туман был в метрах ста от нас.

Ден спрыгнул и подошел ко мне:

– Прыгай я ловлю.

Я послушно опустилась в кольцо его рук, он не спешил их раскрывать. Наклонился ко мне и прошептал:

– Ты просто такая аппетитная, что больше я терпеть не могу, – и прижав к себе поцеловал нежно. Потом отстранился и произнес, – Позже, надо успеть, пока солнце не стало садиться, закончить с пауками. Туман, правда, быстро продвигается.

Я оглянулась, туман был уже метрах в семидесяти. Ден схватил сумку с пауками:

– Идем ближе.

– Нас проглотит Сиреневый туман!

– Не проглотит, идем говорю! – и потянул меня за руку.

Мы подошли, туман был не больше, чем в десяти метрах и с легким шорохом наползал в нашу сторону. Ден открыл сумку и достал очень красивый нож и пробирку с пауком. Пробирку отдал мне:

– Держи и давай руку без кольца. Будет очень больно, терпи и не кричи, а-то пауков напугаешь.

Я кивнула, после этих слов стало очень страшно, хуже, чем на единороге в первый раз, и зачем только я согласилась? Очень тяжелая ноша быть представителем власти, так захотелось... мои размышления прервал голос Дена:

– Миринэ каритэ мирэ антан конфиан самитэ, – небо начало темнеть, он поднял вверх нож.

Нож был удивительной красоты, зеленый камень на рукоятке играл в лучах заходящего солнца, складывалось ощущение, что он накапливал солнечный свет. Ден опять заговорил, – отрика марика тулане. – камень стал прозрачным, и в этот момент в него ударила молния, прошла через рукоятку и сталь клинка, накапливаясь на кончике ножа. Я видела и слышала, как потрескивает молния, а ещё видела, что туман уже был в метре от нас. – Штуманэ, – крикнул Ден и, размахнувшись, проткнул мою ладонь насквозь. Боль была адская, нет, хуже: мне казалось, что меня не просто поранили, а ударили молнией. По венам заструилась боль вместо крови, а кровь вытекала из раны. Ден жалостливо посмотрел на меня:

– Прости так надо, – схватил у меня из руки пробирку, открыл и подставил под струйку крови, которая стекала с кончика ножа. Потом повернулся и с криком, – Мирта, – бросил паука в туман.

Но паук не исчез в тумане, он ударился об туман, как об стену и зацепился. Туман сразу остановился. И слава Богам до нас оставалось совсем немного. А паук в это время начал плести паутину. Ден доставал пробирки, подставлял под струйку крови и с тем же словом кидал пауков, и они сразу начинали плести, соединяя паутинки с другими кусочками, получалось очень красиво. Паутина была не белая, она переливалась всеми цветами радуги. Такое красивое разноцветное кружево. Ден старался действовать, как можно быстрее, с тревогой поглядывал на меня. Мне было очень больно, я до крови закусила губу и она стекала по подбородку на грудь. "Главное не кричать!" – других мыслей в голове не было. А боль с каждым мгновением становилась все сильнее. У меня выступила испарина. Я стояла просто какими-то нечеловеческими усилиями.

– Почти все, еще немного, – говорил Ден. Но я уже плохо понимала, что происходит.

– Все! Последний! – Ден бросил паука и повернулся ко мне, обнял, посмотрел в глаза и выдернул нож. Кровь хлынула фонтаном. Он резко прижал черный платок к моей руке. А дальше темнота.

ГЛАВА 7

Я приходила в себя медленно, мне было хорошо оттого, что боли больше не было. Но я не могла даже открыть глаза. Только чувствовала, что Ден тяжело дышит, и тычет мне в лицо мокрой тряпкой для чего-то.

– Ден перестань, мне не нравится, – но Ден услышав мой шепот, наоборот активизировался, задышал еще чаще и похоже начал меня облизывать. Извращенец! Я попыталась отвернуться, тогда он перешёл на шею, повсюду оставляя мокрые следы.

– Фу! Ден! – попыталась крикнуть я.

И тут он засмеялся:

– Я так и знал, что Баттерфляй справится и приведет тебя в чувство.

Я приоткрыла один глаз, потом второй и увидела моего розового единорога. Баттерфляй остановилась, внимательно посмотрела, лизнула в нос в последний раз и отошла назад к Мраку. Я попыталась сесть, но ничего не вышло, ощущение было такое, как-будто по мне пробежало стадо быков.

– Лежи, тебе надо попить.

Он был прав, во рту было сухо, казалось, что там сейчас начнется пожар. Ден присел, приподнял мою голову и влил из чашки несколько глотков чего-то удивительно вкусного, и сразу стало легче.

– Что это?

– Это нектар цветка Кирсы. Он помогает заживлению ран и восстановлению сил, – и влил еще в меня пару глотков. Легчало прямо на глазах.

– Так, а зачем нам лекари, если всех можно лечить этим?

– Он помогает лишь в том случае, если раны или повреждения получены от магии. В идеале тебе лучше бы в нем искупаться. Я сейчас все организую.

Он встал, подошел к пруду вылил остатки нектара в воду и заговорил:

– Укарта, мира-дах!

И вода засветилась мягким фосфорическим светом. Ден повернулся ко мне и начал раздеваться. Я зажмурилась.

– Что ты творишь?

– Снимаю одежду, чтобы не намочить.

– А я думала, купаться буду я.

– А ты сама дойдешь?

– .....

– Вот-вот, милая.

Я открыла глаза, закрыть уже больше их не смогла. Ден был уже обнажен, он был идеален: широкие плечи, на руках было хорошо видно каждый мускул, торс с тонкой талией, и абсолютно плоским животом. Мой взгляд скользнул ниже, но я зажмурилась. А было так интересно.

– Да с тебя картины можно писать.

– Сочту это за комплимент, – с этими словами Ден опустился возле меня и начал расстегивать мою одежду.

– Ты, что творишь?

– Вот не думал, что княжны настолько бестолковые. Понесу тебя купаться, там ты быстро придешь в себя, и раны заживут, – сказал он и дотронулся до прикушенной губы, – А еще скажу, что тебе не только раны надо подлечить, но и просто вымыться. Саша, так плохо "пахнешь", как полк солдат после боя. Даже единороги зашли с наветренной стороны.

От такой наглости я онемела, забыла о своей скромности, открыла глаза и уставилась на него. Мне княжне, еще никто не смел за всю мою жизнь сказать подобной гадости. Вот вернемся и я его повешу. Ден раздел меня и уже нес купаться. Только на руке был завязан его черный платок. Вода оказалась очень приятной она буквально вливала в меня силы. Ден просто держал меня, вода восстанавливала, а в его объятиях было, как всегда спокойно и я уснула.

Проснулась под теплым пледом на берегу. Я постаралась незаметно себя понюхать вроде все нормально. Рядом горел костер и Ден что-то делал. Уже было темно небо все в звездах, пруд продолжал светиться фосфорическим светом, а паутина мерцала различными огнями. Если б мне кто-то сказал, что я увижу нечто подобное еще неделю назад, я бы посмеялась. Губа не болела, я посмотрела на свою ладонь – раны не было, даже шрама не осталось. Никаких следов. Вот чудеса!

– Долго я спала?

– Часа три. Иди сюда, я приготовил нам ужин, пока ты спала.

– Дай мою одежду.

– Не могу, я её постирал.

– Зачем?

Ден выразительно посмотрел на меня и голосом строгой учительницы произнес:

– Она дурно пахла! Я решил, что так будет правильнее. Или вы против, моя княжна? Вон она сушится на тех ветках.

Я обернулась, думала, что хуже уже не будет, но ошиблась. Он развесил моё белье в самых видных местах! Я зашипела.

– Не надо кипятиться, кроме нас здесь никого нет, а я его не просто вижу, я его стирал, и надо сказать это не самое приятное занятие быть прачкой у княжны. Иди есть.

– Скажите, пожалуйста, а Икату приятнее стирать.

– Я вообще-то никому не стираю, это в порядке исключения. Хотел помочь.

Я завернулась в плед и с гордым видом прошла к столу, ну в смысле к костру. Мы княжны в любой ситуации должны быть на высоте. "Надо напомнить ему, что пропасть между нами бездонна" – решила я.

– Обслужи меня, – сказала я строгим голосом.

Ден улыбнулся:

– Как именно, о моя госпожа? – и плотоядно посмотрел на мою ногу, выглядывающую из-под моего наряда. Я резко подтянула ногу к себе, под плед.

– Давай есть! Пошляк! – тут же я вышла из себя.

– Как прикажет, моя княжна! – и отвесил иронический поклон.

– Замолчи лучше!

Ден передал мне бокал.

– Что это?

– Лучшее вино из винных погребов Мурании, пить его имеют право только князья и княгини, о моя повелительница.

Я заскрежетала зубами и выпила бокал разом до дна.

– Еще!

– О, моя богоподобная хозяйка, ваш раб хотел бы заметить, что вино так не пьют воспитанные княжны, а то напьетесь с непривычки.

Я прыснула со смеха:

– Ден, прекрати этот балаган.

– Ты сама начала, – сказал он, передавая мне наполненный бокал. – Предлагаю поднять сей бокал за то, что все удачно складывается!

– Да! Как я рада, что проблему Сиреневого тумана мы хоть и не решили но, по крайней мере, временно локализовали! Ой! А вино и в правду вкусное! Ден, а ты маг?

– Совсем немного.

– Ага, конечно, – скептически заметила я, – Расскажи мне о магии.

– А что ты хочешь знать.

– Всё!

– Всё сразу не получиться, слишком много.

– Расскажи о феях и гордиоках.

– Феи – это не маленькие создания, как все привыкли думать. Да, они не выше ста пятидесяти сантиметров, очень хрупкие с огромными глазами, всегда очень красивые, почти сказочные. Если захотят, чтобы человек их полюбил, всегда добьются своего, но обычно люди их не привлекают. Они считают их безобразными и огромными. Феи обладают несильной магией и очень часто люди и другие магические существа их заставляют прислуживать, выполнять всякие неприятные вещи. Феи этого не любят, но ничего не могут поделать, их часто продают на рынках магии, причем недорого. Они не ценны.

Гордиок – это результат браков между феями и людьми, чаще всего они не обладают никакой магией, как просто человек, очень редко какие-нибудь магические способности у них проявляются. Они берут от фей пугливость, болезненность ну всякую ненужную чушь. Но всегда гордиоки очень красивы, это наверное, один из немногих их плюсов. Гордиоков очень мало. Феи не любят соединять свои судьбы с человеком, они и так почти самые низшие существа в магической иерархии, а гордиоки еще хуже. Феи больше любят ведьм, колдунов вот их дети уже намного интереснее.

– А как же Зарина? Мать Иката?

– Здесь другая ситуация, она же выбрала не просто человека, а князя. Она получила власть над всеми магическими существами и людьми Мурании. Лишь один человек может ей приказать – Отрикот.

– А Икат?

– Икат – гордиок без магии, просто трогательное, пугливое создание. Покажи ему паука – истерика на полдня. Сдается мне, и заболел он весьма кстати. Он же, по сути, большой ребенок, совершенно не приспособленный к жизни. Это гордиок, они все такие, в лучшем случае становятся игрушками богатых господ. Гордиоки не взрослеют в этом их очарование и беда.

И ты достанешься ему, даже не будешь знать, что такое настоящий мужчина, – произнес Ден, с какой-то особой горечью в голосе и посмотрел мне в глаза, а потом медленно, как бы нехотя перевел взгляд на мои губы.

По-видимому, вино, обстановка, все пережитое и услышанное подействовала на мой мозг и я одними губами прошептала:

– Так покажи.

Но он услышал. Дважды просить не пришлось, Ден тут же оказался рядом:

– Уверенна?

Я кивнула. И губы Дена начали свой волшебный танец. Казалось, он путник, испытывающий жажду, который нашел колодец и припал к источнику живительной влаги, так Ден целовал меня, как-будто от этого зависела его жизнь. Как же он был нежен и в тоже время настойчив. Его губы не давали ни на секунду отдыха, руки ласкали меня, и я парила. Мне казалась, что мир остановился, есть только мы в этом лесу, возле этого костра, и ничего не сможет испортить очарования. Огонь разливался по моему телу, кровь пульсировала, складывалось ощущении, что разгорается пламя внутри меня. Оно сейчас сожжет меня, но остановки были бы не допустимы. Я застонала прижалась крепче к Дену:

– Ещё, – шептала я – Ещё, ну!!

– Тише, моя Саша! Ты слишком нетерпелива, я хочу, чтобы ты запомнила эту ночь на всю жизнь. Ты такая сладкая!

– Я и так запомню, не сомневайся, не отвлекайся, продолжай.

Ден покачал головой и ласково улыбнулся:

– Не думал. Что будет так хорошо, что чопорная княжна способна на такую страсть. Тогда держись, моя прелесть.

И Ден не знал пощады: его губы и руки доводили до исступления, заставляя меня то взлетать, то падать. Что-то во мне нарастало, какое-то напряжение, оно меня беспокоило и сильно. С каждым мгновением все больше и больше, я стонала и металась, я была на какой-то грани. В этот момент Ден навис надо мной и произнес жуткую фразу, которую я сегодня уже слышала:

– Будет очень больно.

Я в ужасе открыла глаза, в тот же момент Ден погрузился в меня, и боль ослепила меня. Ощущение словно меня разрывают на куски... кольцо на руке начало сначала греть, потом гореть, мне казалось рука находится в огне. Я потянулась, чтобы снять его.

– Нельзя, – крикнул Ден, – Ещё чуть-чуть.

Боль от низа живота, через все тело, грудь, руку перетекала, как огненная лава, в кольцо, оно уже раскалилось до бела, нож по сравнению с этим был сущей забавой.

"Почему я не теряю сознание?" – вдруг подумала я.

– Пока это не закончится – не сможешь, – сказал Ден. – Потерпи милая, прости, я люблю тебя, – он поцеловал мне веки и зашептал, – алаты афте истрон искра трати-тон.

Боль прекратилась, огонь погас, я посмотрела на руку никаких ожогов.

– Что это было?

– Ты потеряла невинность.

– Я не думала, что так это происходит, – дрожащим голосом прошептала я.

– Только с теми, кому надевают кольцо с камнем Изертек.

Я посмотрела на кольцо, камень был черный.

– Ты знал, что так будет. – я не спрашивала, я утверждала.

– Да, но я старался.

– Слезь с меня, гад!

– Но Саша, больше так не будет, дальше только удовольствие. Я очень старался, могло быть в сто раз хуже. Я тебе клянусь, – он слегка пошевелился, боли не было. – Не гони меня, ты такая сладкая...

– Слезь, я сказала, – он нехотя откатился, я села, – А где кровь? – удивилась я.

– В камне, – буркнул Ден и согнулся как-будто ему больно.

– И что теперь делать? – спросила я.

Ден с надеждой посмотрел на меня:

– Закончить начатое...

– Я сейчас, мне надо подумать.

Я пошла к озеру, оно светилось все так же. Вода была приятной, сразу ушли все неприятные ощущения, я нырнула, а потом легла на воду. Вдруг рядом оказался Ден. Он взял меня на руки и посмотрел мне в глаза:

– Прости меня, Саша, – он целовал мои щеки, глаза, – Я знаю, нежная моя, я тебя обидел. Прости, не хотел, я всё исправлю, позволь мене, – и накрыл мой рот нежным поцелуем, таким, что трепет крыльев бабочки был заметнее. Его руки начали гладить меня, светящаяся вода согревала, наполняя меня теплом и нежностью. Я отдалась во власть Дена.

Он не спешил, да и я теперь, наслаждалась каждым мгновением и каждым его движением, он уносил меня на небеса, вода ласкала нас и в этот момент, я поняла, что люблю его! Да, так просто.

Я – княжна, наследница престола, полюбила его, просто раба. От осознания этого и принятия себя, мне стало легко и просто, будто пелена спала с глаз. Пришло понимание, что в первую очередь я женщина. И я хочу просто счастья, с ним, с моим любимым. В тот момент, вспышка ослепительного оргазма настигла меня, и я закричала:

– Ден!

Ден забрал меня из воды отнес на покрывало, завернул в плед и лег рядом, и так мы лежали, смотрели на звезды, паутину. И безграничное счастье наполняло меня, мне хотелось петь и плакать от счастья. Ден обнимал меня и целовал мои волосы. Потом снял кольцо, встал отошел к сумкам. Вернувшись одел его мне на палец, камень был опять почти белым.

– Что это значит?

– Я заменил камень изертек, на камень самиртон. В свою первую брачную ночь, когда... произнесешь – "рукатели". Все будет как по настоящему, только боли не будет, так что сыграй достоверно, камень потемнеет. Никто ни о чем не догадается.

– Свадьбы не будет, – твердо произнесла я.

– Как не будет. Никто ничего не узнает.

– Я поняла, Ден, я люблю тебя, ещё с первой минуты, когда увидела твои глаза. Не хочу замуж за Иката, не хочу править государством. Я хочу быть с тобой просто счастливой.

– Саша! Ты не понимаешь, что ты говоришь. Кто ты, а кто я? А договоренности между Муранией и Лустарнией. Да меня казнят в то же миг, как станет все известно.

– Я не знаю как, но я что-нибудь придумаю, – я обвила его шею руками, поцеловала и произнесла, – Давай подумаем об этом завтра, а сейчас просто я твоя, а ты мой. Люби меня.

Он так и сделал, всё, как я хотела: подарил мне небо, звезды и луну. Засыпая в его объятиях, с мыслью, что теперь все будет по-другому. Я всё изменю, ещё не знаю как, но я очень хочу.