Текст книги "(Не)нужный омега"

Автор книги: Юлия Кои

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 11

Елисей

Омеге показалось, что Виктор Львович ему откажет. Просьба была сумасбродной и внезапной, но Елисею захотелось напомнить себе, кто они друг другу. Он ведь ни о чем раньше не просил, и тем более не требовал, не привлекал к себе внимание. Но глядя на Никиту ему казалось, что он все делает не так. Конечно, Елисей не думал выставлять себя напоказ, но и брата не осуждал. У них было разное положение. Тот всю жизнь прожил свободно, абсолютно здоровым и пах так, что даже Елисей его чувствовал. Должно быть, альфы вообще с ума сходили. Елисей прикусил губу, чтобы не задать этот вопрос главе, который почему-то до сих пор молчал.

Светло-зеленые глаза смотрели так, будто альфа видел его впервые, и Елисею стало неудобно. Захотелось пригладить непослушные волосы или одернуть одежду.

– Пойдем сейчас, – наконец ответил Виктор Львович.

– Сейчас? – пискнул Елисей.

Он-то думал, что сможет спросить у Никиты совета, одеться по-особенному, накрасится. А сейчас он голодный, исколотый иголками и с саднящим горлом после гастростомии.

– В другое время я не свободен. Решай сам.

Альфа сделал приглашающий жест и Елисей машинально направился к двери, на которую он показал. Максим и Никита уже ждали их на улице. Они стояли чуть поодаль друг от друга. Никита залипал в телефон, а Максу было куда интереснее пинать смерзшийся комок снега. Елисея удивило, что при такой схожести, эти двое не поладили.

– Садись в машину.

Елисей послушно поплелся к высокому внедорожнику, в который несмотря на его рост, было сложновато запрыгнуть. Омега не смущался того, что он выше среднестатистических омег, ведь Виктор Львович все равно возвышался над ним подобно скале. Но глядя на то, как рядом с альфой стоит миниатюрный Никита, в груди становилось неспокойно. Он не должен думать об этом! И сравнивать себя, смотреть, как Никита со своими золотыми локонами контрастирует на фоне альфы.

Елисей отвернулся, когда Виктор Львович подошел к Максиму, и забрался на заднее сидение. Вскоре альфа занял место рядом с ним. Сидение, еще минуту назад очень свободное, показалось ужасно тесным. Их ноги почти соприкасались и Елисей судорожно вдохнул ртом, не готовый к такой близости. Его повело, как в моменты слабости, и омега вцепился в сидение изо всех сил, чтобы не свалиться. Если альфа решит, что ему стало нехорошо, то непременно отправит домой.

– Поехали в ресторан, – слова были обращены вовсе не к Елисею.

Автомобиль мягко тронулся с места. Елисей не знал, что сказать. Феромон Виктора Львовича, не смешанный с другими и в маленьком пространстве, ощущался как никогда остро. В двух свитерах стало жарко, а в голове начало шуметь. Омега отвернулся к окну, стараясь делать неглубокие вдохи и чувствуя себя самым последним дураком. Он сам напросился, а ведь у главы клана и без него полно дел. И теперь он не мог использовать эту возможность, чтобы поговорить. Омега повернулся, скользнув взглядом по крепкой фигуре Виктора Львовича. Альфа тоже сидел у окна и отчего-то хмурился. Омега рассматривал точеный профиль, скользнул взглядом по напряженной шее. Пальцы покалывало от желания прикоснуться. Елисей тяжело сглотнул. Похоже, слишком громко, потому что альфа повернулся к нему.

– У меня что-то на лице?

– Нет, – смутился омега. Он выпрямился, потому что неосознанно подался навстречу. – Простите.

– Не извиняйся.

Елисею показалось, что Виктор Львович после этих слов стал только мрачнее.

Когда они прибыли в заведение, перед Елисеем открыли дверь. Они прошли через общий зал в котором обедало несколько оборотней. Все взгляды обратились к главе и Елисей еще раз пожалел о том, как плохо выглядит. Тем более в свой первый визит в заведение. Все казалось невероятно интересным. Он даже отвлекся от Виктора Львовича, рассматривая обстановку. Наверно, он не впишется и будет только позорить главу.

– Прошу сюда, Виктор Львович, – молодой бета, что встретил их у входа, открыл перед ними дверь и Елисей оказался в отдельном помещении, где был только один стол и панорамное окно в сад.

– Как красиво, – восхищенно выдохнул Елисей.

Он прошел мимо, когда для него отодвинули стул и приблизился к окну. За стеклом аккуратно подстриженные кусты и деревья выглядели как не настоящие, будто кто-то посыпал фигурки сахарной пудрой, а вдали виднелась ровная гладь озера, еще не покрывшаяся льдом.

– Елисей, – голос альфы оторвал омегу от созерцания.

Они с Виктором Львовичем остались вдвоем. Когда бета исчез, Елисей даже не заметил.

– Ты прямо таки прилип к окну, будто впервые его увидел, – бросил альфа.

Он снял пиджак и повесил его на спинку стула. Простой жест, но у Елисея колени ослабели, стоило увидеть альфу в белоснежной рубашке. Так неформально. Сразу представилось, что он будет таким же, возвращаясь по вечерам в их общий дом.

– Простите, – пискнул омега и занял стул напротив Виктора Львовича. – Просто вид очень красивый.

– У твоей семьи сад даже лучше, чем этот.

– Да, но нет водоема.

Альфа глянул в окно, а потом удивленно хмыкнул.

– Я так привык к нему, даже не обращаю внимания.

– Наверно, это здорово, каждый день видеть такую красоту.

– Просто большая лужа, – альфа откинулся на спинку стула, и посмотрел так, что Елисей заерзал на месте. Альфа будто запустил руки ему под кожу и шарил внутри, ища что-то.

– Заметил, ты всегда обращаешься официально. Но ты не мой подчиненный. И раз уж через месяц мы вступим в брак, можешь обращаться ко мне просто по имени.

Елисей такого поворота не ожидал. Представить, что он станет обращаться неформально, было сложно. У омеги не нашлось слов. Он хотел спросить об упомянутом браке, но смог выдавить только:

– Я постараюсь.

– Как мне тебя называть? Елисей Макарович?

– Нет, – покачал головой омега.

– Как тебя зовут дома?

– Селя, – Елисей пожал плечами. – Родители и младшие браться. Если хотите…

Альфа не ответил. Он снова словно помрачнел и энтузиазм Елисея заглох. Омега положил салфетку на колени, а вскоре ему принесли большую тарелку блинчиков. С творогом, с вареньем и с мясом. Золотистые, блестящие от масла, они источали такой умопомрачительный аромат, что потекли слюнки, а живот раздался позорно-громким урчанием. Покраснев от смущения, Елисей взялся за вилку и нож. Он быстро глянул на Виктора Льво… он мысленно себя одернул. На Виктора, которому принесли только кофе, и к которому альфа не притронулся, наблюдая за каждым движением Елисея.

– А это что? – омега указала на высокий бокал с чем-то белым. Чая ему не подали.

– Пей, – коротко ответил альфа.

Елисей не стал противиться. Он сделал осторожный глоток, пробуя на вкус. Конечно, он не посмел поправлять Виктора, что ему вряд ли можно было эти жирные и, безусловно, вкусные блюда. Но ведь от одного раза ничего плохого не случится.

– Вкусно, – признался омега, облизнув верхнюю губу, на которой чувствовался след от коктейля. – Отдает фруктами.

– Хорошо. Ешь, а потом прогуляемся к озеру, если хочешь, – светло-зеленые глаза Виктора будто вспыхнули на миг, но Елисею подумалось, что это всего лишь отблеск света от столовых приборов.

Глава 12

Виктор

Альфа смотрел, как омега поглощает один блин за другим. Удивительно только, как в него помещалось. Елисей ел аккуратно, но торопился и потому набивал еду за обе щеки, что выглядело забавно.

Смакуя крепкий кофе, альфа наблюдал за тем, как омега ест и приканчивает коктейль. Он, конечно, отдал распоряжение, чтобы доза алкоголя была минимальной, но даже этого хватило. Елисей ничего не почувствовал, но медленно и едва заметно, феромон, от которого резало глаза и напрочь отбивало нюх, становился слабее и альфа смог дышать глубже в его компании. Прелая, горькая гниль рассеивалась и будто даже цвет лица омеги из серовато-синего, стал более живым, появился легкий румянец? Возможно ему показалось, потому что он еще не видел, чтобы младший Гончаров вообще ел что-то помимо травы.

Что же происходило с этим омегой? Виктор еще не решил, будет что-то предпринимать до свадьбы или после. Он не видел угрозы в тонкой щепке. Елисей уж точно не тот, кто в состоянии плести интриги или заговоры. Он мог бы предположить, что омега пешка или отвлекающий элемент, но также альфа не исключал, что у парнишки и правда плохое здоровье и он, задушенный родительской любовью и опекой, попросту очень робок и зажат. Елисей удивился всего лишь небольшому озерцу, остался в восторге от среднего уровня ресторана. Впечатлить его или обрадовать не составляло труда. Разумеется, это было в плюс омеге. Виктор не собирался уделять слишком много времени будущему мужу, но если бы тот оказался требовательным или капризным, альфа свел бы их общение к минимуму.

Сейчас он видел, что Елисею достаточно уделить пару минут и тот будет доволен.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил альфа.

Елисей замер и торопливо дожевав, ответил.

– Хорошо. Даже, лучше чем обычно, – омега пожал плечами. – После медосмотра я весь день лежу, но сегодня с вами мне и правда хорошо.

Альфа заметил, как щеки Елисея зарделись, и хмыкнул. Вряд ли такая реакция была отрепетирована. Он не стал поправлять, пусть они и условились обращаться на ты.

– Почему же ты проводишь день в постели после процедур?

– После осмотра, – повторился омега. Он отложил столовые приборы, будто собирался сказать что-то важное. – Наверно, главе клана нет нужды ходить по больницам. У вас, тебя, отличное здоровье.

Виктор заметил, как дернулся кадык на тонкой шее. Взгляд альфы вернулся к большим голубым глазам, которые будто заблестели.

– Но со мной это повторяется дважды в год, иногда чаще. Врачи меняются. Иногда это женщины, иногда мужчины, альфы, беты, – голос омеги стал тоньше и задрожал. – Они заставляют раздеваться, трогают, щупают, высказывают недовольство моим сложением и состоянием. Засовывают в рот…

Елисей закрыл лицо ладонями и сдавленно продолжил.

– Не знаю, почему я это говорю. Простите. Мне нехорошо. Я хочу домой.

Виктор не шевельнулся после этой просьбы. “Капля” алкоголя развязала язык и разбавила феромон. Он не собирался отпускать Елисея просто так, не выудив больше информации.

– Ты же хотел посмотреть озеро, – бесстрастно напомнил альфа. – Уже передумал?

– Нет, – тихо ответил Елисей.

Его лицо пылало. Виктор был уверен, стоит отогнуть ворот одежды, то плечи и грудь окажутся такого же розоватого оттенка.

– Тогда пошли. Ты ведь уже закончил?

Омега поразительно быстро собрался и вскоре они медленно брели по заледеневшему тротуару вдоль озера. Альфа и правда не видел смысла в этой прогулке, кроме того, что Елисею следовало остудить голову. Омега делал мелкие шажки и поскальзывался с поразительной частотой, грозя пробороздить носом мощеную дорожку. Виктор хотел бы спросить, из чего подошва его ботинок, но решил оставить этот разговор для Гончаровых старших.

– Да в самом деле, – Виктор в который раз поймал Елисея за локоть, но отпускать не стал. – Ты планируешь расшибиться? Держись уж за меня.

– Простите, – пролепетал парнишка. – Я сегодня неуклюж. Я-я правда не такой обычно.

– Охотно верю.

На свежем воздухе феромон и вовсе рассеивался и теперь Виктору казалось, что омега, которым он пренебрегал так долго, не так ужасен. Тощий, растрепанный и немного под мухой, он выглядел даже забавно, пусть и не шел ни в какое сравнение с Никитой. Кому бы вообще пришло в голову их сравнивать? Живой, общительный и такой искренний омега с восхитительным феромоном, и вот это недоразумение?

– Давайте пройдем по мосту, – Елисей нарушил ход мыслей альфы, в которых главным образом фигурировал другой омега в своей едва застегнутой кофточке, открывающей вид на золотистую кожу.

– Идем.

Они направились по набережной к мосту, соединяющему городскую часть с лесом. Для оборотней это было идеальное поселение, как ни посмотри. Именно поэтому Виктор расширял территорию, отстраивал новые дома, которые со временем заполнялись, развивал инфраструктуру. И потому для него было непонятно, как он упустил из вида больницу, в которой врач настолько халатно относится к своей работе, подавая пример остальным сотрудникам.

– Я никогда не был в лесу, – ляпнул Елисей.

– Почему?

Виктор не смог скрыть удивления. Он посмотрел на омегу, который шагал рядом, вцепившись в рукав его пальто, чтобы не упасть, и с какой-то невыразимой тоской смотрел на темные деревья впереди. Они добрались до моста и неспешно направились через спокойную, лишь слегка подернутую рябью воду.

– Папа говорит, что там нет ничего интересного.

– Для волков там не может не быть ничего интересно, – с нажимом проговорил альфа.

Он ведь прекрасно знал, что Гончаровы старшие участвуют в ритуальной охоте, да и просто выбираются. Без ведома главы ни один оборотень не посещал лес. Тем страннее было слышать подобное от Елисея. Хотя, альфа предполагал, что пора перестать удивляться тому, что говорит омега. У него жизнь точно отличалась от всех остальных.

– Все в порядке, – простодушно проговорил Елисей, снова чуть не свалившись. Он удержался только благодаря тому, что альфа его слегка придерживал. – Мне он иногда снится.

– И что же ты делаешь в своем сне?

– Охочусь.

Они остановились на середине моста, чтобы насладиться видом. В ноябре он был не так хорош, но альфа был уверен, Елисею сейчас и этого достаточно. Вдаль уходила небольшая река, вытекающая из озера. Она разделяла границу леса и города, разрезая дикую жизнь и цивилизацию.

– Ты бы хотел поохотиться в реальности? – спросил альфа.

Он облокотился на перила и посмотрел на Елисея. Омега в кои-то веки смотрел не на него, а восхищенно любовался видом, даже рот приоткрыл от удивления. Альфе показалось, что омега его не услышал, но Елисей негромко произнес.

– Я не могу оборачиваться волком.

– Из-за болезни?

– Не знаю. Никогда не мог. Папа говорит, это отнимает много сил и в процессе мне может стать хуже… В общем, это ведь не самая важная часть нашей жизни?

Омега уставился на Виктора огромными голубыми глазищами с такой надеждой, что правильно было бы подтвердить его слова. Но как альфа мог соврать, прекрасно зная ощущение дикой свободы, когда земля вылетает из-под лап, а ветер свистит в ушах и ты несешься за жертвой гораздо быстрее, чем адреналин гонит кровь по венам.

– Возможно, – альфа повернулся к реке, куда смотрел Елисей. – Если ты никогда не обращался, то не с чем сравнивать кроме снов. А ведь они могут врать.

Елисей ему ничего не ответил. Он наклонился вниз, рассматривая темную воду и опасно перегнувшись вперед.

– Как завораживающе.

Виктор понял, что все же перебрал с дозой и омега может начать чудить, как многие во время опьянения.

– Пошли-ка обратно, – строго сказал он и хотел заставить Елисея отойти от перил, но тот сам начал выпрямляться.

Должно быть, он снова поскользнулся. Омега потерял равновесие и неуклюже взмахнул руками, не успев схватиться за опору, он попросту перевалился через перила. Альфа долгие пару секунд смотрел, как тот падает вниз, а потом раздался громкий всплеск и омега уже не выплыл наружу.

Глава 13

Елисей

Миг свободного падения был самым страшным в жизни омеги, пока он не ударился о воду. Спину пронзило чудовищной болью, словно все кости сломались, а холодные воды мгновенно сковали. Елисей видел свет над поверхностью всего секунду, а потом стало темно.

Он пытался бороться, трепыхался окоченевшими конечностями, но казалось, еще глубже уходил на дно, утягиваемый вниз тяжелой одеждой. А потом он просто остановился. Глаза, нос и рот забило грязной водой, так похожей на горький отвар. И если бы он мог сделать хотя бы вдох, то его бы стошнило.

“Как жаль”, – пронеслась последняя связная мысль, а после Елисей отключился. Он не увидел свет, не почувствовал легкости, а только горькое разочарование. А может, это был его персональный ад, из забытья и горьких трав.

– Очнись!

Щеку обожгло болью. Тело будто взбунтовалось и Елисея замутило. Он перевернулся на бок и выблевал мутную жижу. Ощущения начали возвращаться, начиная с чудовищной боли и холода, такого, от которого все немеет, а затем горит. Омега продрал глаза, с трудом разглядев, что перед ним. Вокруг был снег, в котором он сидел без верхней одежды, а река протекала всего в паре метров. Неожиданно сильная и совсем не такая, какой казалось с моста. Омега смотрел по сторонам, но не узнавал пейзаж. Он не увидел моста, да и город виделся вдалеке, будто он активно плыл брассом, а не тонул.

Елисей закашлялся, не переставая содрогаться то ли от холода, то ли от не прекращавшихся позывов. Он откинул с лица заледеневшие кудри и повернулся, перестав даже дышать. Рядом с ним на коленях стоял Виктор, стаскивая с себя рубашку. Обнажившаяся кожа показалась омеге бронзовой. Крепкий торс, бугрившиеся на руках мышцы с проступающими венами. Омега сглотнул. Он никогда не видел обнаженного мужчину.

Альфа хмурился. Он отбросил рубашку в сторону и повернулся к Елисею.

– Как можно было умудриться свалиться с моста? – его голос звучал вовсе не спокойно, как обычно.

Елисею показалось, альфа вполне способен сейчас схватить его, перекинуть через колено и высечь. Что-то внутри дрогнуло от этой мысли, но он настолько был шокирован произошедшим, что даже не обратил на это внимания.

– Я поскользнулся, – едва слышно оправдался омега. Он и сам не знал, как это произошло.

Елисей попытался подняться, но завалился и плюхнулся обратно, упершись заледеневшими ладонями в снег.

– Я замерз.

Он поднял к глазам окоченевшие пальцы, которые опасно покраснели, и перевел взгляд на Виктора.

– Не мудрено. Ты же единственный, кому в голову пришло купаться в ноябре.

Альфа поднялся и, приблизившись к Елисею, резко вздернул его вверх.

– Нас далеко унесло. Тебе нужно согреться, иначе простудишься, – Виктор начал растирать омегу, на котором остались только два свитера, штаны и всего один ботинок. – Если бы ты умел перекидываться, мы могли бы вернуться домой.

– Н-но я не могу, – зубы начали стучать, не попадая друг на друга. Елисей покорно стоял, не издавая ни звука, пока Виктор грубо и быстро растирал его руки и ноги через сырую одежду, но это не помогало.

– Нам в любом случае нужно вернуться, пока ты не замерз насмерть. Угораздило же, – Елисею показалось, что альфа ворчит и крайне недоволен тем, что оказался здесь с ним. Он и сам готов был провалиться сквозь землю или сигануть обратно в реку, потому что стоять рядом и чувствовать себя неумехой, из-за которого они оказались в такой сложной ситуации, было ужасно.

– Пожалуйста, простите меня, – посиневшими губами пролепетал Елисей. – Я правда не нарочно.

– Тихо.

Альфа прекратил его растирать и уперев руки в бока, посмотрел в лес. Смоляные брови почти сошлись на переносице, а с темных волос холодными каплями стекала вода. Виктор был так близко, что Елисею до боли в груди хотелось податься вперед и прижаться к горячему телу, которое могло согреть.

– Мне нужно только пристроить тебя ненадолго, – пробормотал альфа. – Один я доберусь быстрее.

Елисей не успел отвернуться, когда альфа стянул с себя ботинки и сдернул вниз штаны. Елисей увидел то, что не должен был видеть до свадьбы и тут же зажмурился. Это не помогло, теперь он прекрасно знал, как альфа выглядит внизу.

Через секунду его щеки коснулось что-то теплое. Он открыл глаза и едва не вскрикнул. Перед ним стоял огромный черный волк со светло-зелеными глазами. Волчара был таких размеров, что Елисей в очередной раз убедился, почему именно Виктор их глава. Он крупный и сильный, такой вожак способен отстоять свой клан, пусть уже давно были упразднены бои, в которых альфы дрались друг с другом, заявляя права на территорию или омег.

Елисей тяжело сглотнул подступившую слюну, а волк снова лизнул его в лицо. Удивительно, но от его прикосновения кожа согрелась. Альфа поднырнул огромной мордой под рукой Елисея, закидывая ее на свою шею, а когда пальцы прошлись по гладкой черной шерсти и ладошка соскользнула, альфа тихо зарычал.

– Я не понимаю, – Елисей уже не чувствовал рук и ног, а от него требовали понять, что он должен делать.

Волк двинулся к нему боком и чуть не сбил с ног. Оборотень, спина которого доходила почти до плеч, снова боднул Елисея и омега догадался. Он положил обе руки на спину Виктора и глубоко вдохнул. Подтянуться и забраться не получилось, и после пары попыток альфа сжалился над ним и лег. Елисей забрался на спину и вцепился онемевшими пальцами в густую шерсть на шее, едва не схватившись за уши. Волк тут же поднялся на лапы и рысью направился к лесу. Елисей прижался грудью к спине Виктора и закрыл глаза. Сознание медленно уплывало прочь, будто он снова замерзал и проваливался в сон. А может, все дело было в терпком, будто горячем феромоне, который притуплял сковывающий его холод.

В лесу было не так ветрено. Елисей болтался на широкой спине, медленно моргая и не различая проплывавший мимо пейзаж, состоявший исключительно из деревьев молодых, старых или поваленных. Он не знал, прошла минута или час, но в один момент они просто остановились. И шерсть, за которую он держался, исчезла. Омега потер глаза и понял, что они перед небольшим домом, больше похожем на старенькую избушку. По затылку прокатился рой мурашек, некстати навевая воспоминания из детских страшилок. Но ведь он был здесь не один.

Альфа, на которого омега старался не смотреть, подергал за ручку, а потом навалился на дверь плечом и она поддалась.

– Пошли, – прозвучало, как приказ и Елисей, едва переставляя ноги из-за усталости и задубевшей одежды, последовал за ним.

Внутри было темно и пахло нежилым помещением. Но хотя бы небольшая защита от холода и ветра. В душе омега торговался, на что бы он обменял нынешнюю ситуацию, лишь бы оказаться в теплой постели и забыть все, как страшный сон. Но любое сравнение разбивалось о присутствие альфы. Потому Елисей заблаговременно проигрывал, выбирая находиться рядом с Виктором, даже если знал, что это падение могло стоить ему всего.

На сердце стало легко, что даже холод отступил. Елисей подолгу болел из-за простого сквозняка. Эта прогулка приговорит его. Омега наблюдал за тем, как альфа проверяет полки и шкафы. Из-за маленького окошка внутри домика почти не было света, но Елисей и так прекрасно видел идеальную фигуру Виктора. Руки сами потянулись к низу свитера и омега начал снимать его, надеясь, что у него все получится. Но сырая шерсть плохо поддавалась и он запутался, не в силах даже самостоятельно раздеться.

– Помогите, – Елисей пискнул, заливаясь румянцем позора.

Виктор пришел на помощь почти сразу. Он стащил с Елисея один, а затем и второй свитер, но не остановился на этом. Омега смотрел на сосредоточенное лицо альфы, когда он избавил его от майки, а потом принялся расстегивать штаны.

– Я сам могу, – прошептал Елисей и вцепился в поразительно горячие руки Виктора.

– Не сомневаюсь, – отбрил альфа и не остановился.

Елисей только успел прикрыть руками пах, когда Виктор потянул его штаны вниз вместе с бельем.

– Дальше сам.

Альфа отвернулся, присев на одно колено перед небольшой закопченной буржуйкой. И пока омега неловко переступал с ноги на ногу, чтобы выбраться из сырых мокрых штанов, Виктор что-то забросил в печку и поджег. Остаться наедине с альфой было очень смелой мечтой Елисея, которую он мог себе позволить только спрятавшись под одеялом. Но теперь они были одни, совершенно голые, но это было совсем не то, о чем тайно мечтал омега. Виктор даже не смотрел на него, не говоря уже об интимности. Его внимания было ровно столько же, сколько обычно, и это не придавало уверенности в себе.

Елисей приблизился к буржуйке, все еще прикрывая себя, и встал как можно ближе. Через щель между дверцей и корпусом виднелся разгорающийся огонь и омеге показалось, что он не против был бы войти в костер, лишь бы скорее согреться. Отчего-то стало обидно и больно. Он поджал губы, но подбородок все равно предательски задрожал, а глаза защипало от слез.

– Иди сюда, – негромко проговорил альфа.

Елисей не шелохнулся, а уже через секунду оказался в стальных объятиях, показавшихся ему гораздо горячее, чем было бы пламя костра. Елисей не поднял рук, но его замерзший нос уткнулся в твердую грудь Виктора и он не сдержался, тихо всхлипнув.

– Все хорошо. Тебе больше нечего бояться, – в голос главы вернулось привычное спокойствие.

Его ладони гладили и растирали кожу, а слова убаюкивали. Елисей почувствовал, как понемногу оттаивает. Но вместе с тем просыпалось и его тело. Запах Виктора, его близость, жар кожи, которой невероятно хотелось коснуться или попробовать на вкус. Елисей открыл глаза. Он ведь и правда мог попробовать. Омега глубоко вдохнул, а потом осторожно лизнул смуглую кожу груди, испытывая странную радость от того, как кожа альфы начала покрываться мурашками.

– Что ты делаешь? – услышал он над своим ухом.

Елисей поднял голову и встретился с хмурым взглядом Виктора Львовича.