Текст книги "Оболтус для бизнес-леди"
Автор книги: Юлия Климова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 9
Катюшка налегала на салаты и рыбу, слушала разговоры взрослых и изредка вставляла несколько слов, которые умиляли Льва Аркадьевича и встречали неодобрение Ольги. Катя объявила, что «мужчинами пока не интересуется», что «у них на курсе и нет никаких мужчин» и что «в наше время вообще с этим большая напряженка». Работать она хочет – ага, уже давно. Для начала у папы, а потом обязательно самостоятельно в другом месте. Каком? Ну-у-у, видно будет. Но самостоятельно. Обязательно.
Оля же ела мало, чуть попробовала рекомендованные Дарьей Степановной блюда и на этом остановилась. Аппетита не было, да и не привыкла она много есть вечером.
Локоть Никиты часто касался ее локтя, и она гадала – случайно или нет? Он как-то по-особенному заботился о ней: настойчиво подливал в бокал сухое «Шардоне» и постоянно наполнял стакан водой. Воду, казалось, лить уже некуда, но он все равно доливал. Приходилось отпивать немного, говорить «спасибо, не надо», чувствовать прикосновения его локтя и смотреть, как вода и вино вновь доползают до краев. Не нужно о ней столь усиленно заботиться, не нужно…
Обменявшись с Никитой взглядами около машины, Оля осталась довольна – его изумление было неподдельным. Она кожей почувствовала, как изменилось его отношение к ней. Но через пару минут, когда они уже шли по дорожке, все вдруг вернулось в прежнее русло. Появившийся на короткое время барьер, которого она так желала, рухнул.
Никита вел себя как обычно. Иронизировал. Но все же вряд ли он теперь будет фамильярничать.
Он пригласил ее на разговор… Оля на секунду задумалась: проигнорировать предложение или согласиться и объяснить, что на панибратские отношения ему рассчитывать не стоит? Она не спрашивала себя, почему не стоит рассчитывать, просто спокойнее было сохранять дистанцию. Первым порывом было согласиться (что он ей скажет?). Но она отказала: «безумные каникулы» закончились, ей не нравится, когда ситуация выходит из-под контроля, и собственное поведение ей тоже не нравится.
Никита долил воды в ее стакан.
Локоть вновь коснулся локтя.
Нет, она не будет пить. Она совершенно не хочет пить.
– Выросли девочки, выросли, – мягко, с ноткой ностальгии протянул Лев Аркадьевич.
– Да уж, – согласился Петр Петрович, у которого от дочерей голова иногда шла кругом. – Полина наконец-то возвращается, во вторник. Я уж и не думал, что она когда-нибудь соберется замуж, до того стрекоза!
– Любовь, любовь… – мечтательно протянул в ответ Лев Аркадьевич.
– Да уж, – опять согласился Петр Петрович.
Гости и хозяева наелись быстро. Дарья Степановна приоткрыла окно. Занавески дрогнули и впустили в роскошную столовую свежий, отчего-то пахнущий пряностями воздух. Катюшка кокетливо попросила Никиту наполнить ее бокал белым вином и приподняла брови, встретив очередной предупреждающий взгляд Оли.
«Ну ладно тебе, не занудствуй».
«Это третий бокал, тебе хватит».
«Подумаешь!»
«Ты пользуешься тем, что папа занят беседой со Львом Аркадьевичем».
«Ну, давай, ябедничай…»
Взгляды летели туда и обратно, и Катюшка в этой перепалке явно выигрывала, потому что ей, собственно, было все равно. На пухлых щечках давно появился румянец, глаза горели, а улыбка не гасла. Она думала, что у Замятиных ей будет скучно, но разговоры оказались очень даже интересными. А еще ее волновало странное поведение Никиты и Ольги.
– …я собираюсь только на выставку на Красной Пресне и, возможно, появлюсь на неделе «Виномания». – Петр Петрович расстегнул на пиджаке пуговицы и сделал глоток минеральной воды. – Ивон прилетает, и я буду занят. В прошлом году он гостил недолго – неделю, не больше, а в этом планирует устроить свой знаменитый конкурс поваров. Уверен, будет интересно.
Лев Аркадьевич закивал, а Оля встала из-за стола и направилась в ванную комнату. Перед застольем Дарья Степановна устроила небольшую экскурсию по дому, и оказалось, что на первом этаже есть даже три туалета.
Она уже развернулась, чтобы выйти из столовой, но за спиной раздался уверенный голос Никиты:
– Ты куда? Я провожу.
– Спасибо, я знаю дорогу.
– А я все же провожу.
Он сжал ее запястье и потянул за собой к самой дальней ванной комнате.
Дождавшись, когда сестра вместе с Никитой скроются за дверью и сосчитав до двадцати, Катюшка тоже поднялась из-за стола, хихикнула и смущенно сказала:
– Извините, мне тоже надо…
* * *
– Надеюсь, ты не собираешься идти со мной? – резко спросила Оля.
– Еще как собираюсь, – заверил Никита и не только втащил ее в просторную ванную, но и закрыл дверь на аккуратный золоченый замочек.
Загородив собой выход, он цепко оглядел Олю с головы до ног, будто увидел впервые. Н-да, подросла «девочка».
Она вспыхнула, но промолчала.
– Значит, ты дочь Петра Петровича Шурыгина. Довольно неожиданно.
– Да, – согласилась она и с первым, и со вторым утверждением.
– А каким чудом ты оказалась в Домодедове?
– Именно чудом.
– А подробнее?
Оля расправила плечи, поджала губы и посмотрела на Никиту с некоторым раздражением. Этот разговор ей хотелось прекратить как можно скорее: тесное общение с непонятно как настроенным мужчиной в двух метрах от унитаза при запертой двери радовать ее никак не могло. Все сидят за столом, и ее место тоже там.
– Тебя должен был встретить Егор Кречетов, частный детектив, который давно работает на папу. Но он был занят, и так как мы с ним знакомы и временами общаемся, я предложила свою помощь, – ответила Оля. – Я все равно собиралась ехать в сторону Домодедова, мне было почти по пути…
Эти слова она произнесла ровно, на одной ноте (о чем тут еще говорить? Рядовая ситуация).
– Но почему ты сразу не представилась?
– А какая разница, кто довезет тебя до ресторана?
Она пожала плечами и, считая разговор законченным, направилась к двери. Но Никита не сдвинулся с места. Его мощная фигура по-прежнему преграждала выход, а на лице читалась насмешка: «Ага, хорошее объяснение и придраться-то не к чему».
Равнодушный тон Ольги его не убедил. Ну да, ладно, потом. И конечно, можно не спрашивать, почему она юлила на открытии Школы виски, она ответит то же самое: а какая разница.
Она хотела понаблюдать за ним?
Она хотела посмеяться?
Уязвить?
С тараканами в ее голове он разберется позже, а пока… а пока удача сама плывет в руки и глупо отходить в сторону. Кто такая Ольга Шурыгина, он прекрасно знает, отец много раз ставил ее в пример. Сделка? Да. Будет сделка!
Он видел, как она волновалась, когда рядом оказывался ее бывший муж, какими ее движения становились резкими, а слова – тихими, отрывистыми, он видел, как менялось выражение ее лица, и, казалось, слышал, как стучит ее сердце. Возможно, она до сих пор любит этого человека, возможно, хочет вернуть его или, наоборот, уязвленное самолюбие требует мести? А что там впереди? А впереди нескончаемая череда встреч.
– Ты торопишься? – спросил Никита с улыбкой. – Неужели не уделишь мне, другу юности, хотя бы десять минут?
– Во-первых, мы никогда не были друзьями, во-вторых, десять минут уже прошли и… – Она подняла голову и с вызовом посмотрела ему в глаза, – и уже неприлично так долго находиться вдвоем… здесь. При запертой двери.
О! Вот что ее беспокоит!
– Туалет как туалет, – улыбнулся Никита, – ничего особенного. Мне здесь даже нравится.
– Я хочу выйти, – требовательно произнесла она.
– А мне кажется, нам есть что обсудить.
Оля попыталась отодвинуть нахала к узкому шкафу, но силы были явно неравны, к тому же, почувствовав под тонкой тканью рубашки твердость его мышц, она глупо смутилась и быстро опустила руки. Его глаза смеялись, и это вызвало несколько приступов негодования подряд. Нет, она не перепуганная монахиня и не зацикленная на нормах и этикете дама, но все же их уединение ни к чему. И так оно затянулось. Слишком уж затянулось.
– О чем ты хочешь поговорить? – спросила она, отступая на шаг.
– Я рад, что ты сменила гнев на милость.
– Я внимательно тебя слушаю.
Никита попытался поймать ее взгляд, но это ему не удалось. Оля продемонстрировала полнейшее равнодушие к происходящему и дала понять, что только обстоятельства заставляют ее продолжать «задушевную» беседу.
– Как насчет сделки, выгодной для тебя и меня?
Она тяжело вздохнула, что означало: «Между нами нет ничего общего», и устало произнесла:
– Я не понимаю, о чем ты.
Мысленно же она насторожилась. Интересно было услышать его предложение – любопытство проснулось, зевнуло и приготовилось. Ведь он собирается предложить ей сделку… Он – ей. Никита Замятин. Невозможный человек, непредсказуемый.
Какая «гениальная идея» на этот раз не дает ему покоя?
Что ему нужно от нее?
– Я сейчас нахожусь в затруднительном положении. У меня разногласия с отцом, – Никита улыбнулся, будто речь шла о плохой погоде. – И я очень нуждаюсь в твоей помощи, – улыбка стала тоньше. – Образно говоря, мне предстоит превратить тыкву в карету, а без связей в этом деле никак не обойтись. Будешь моей крестной феей? – Ответа он дожидаться не стал, потому что на лице Ольги отразилось искреннее недоумение. Хм, неудивительно. – Ты и сама знаешь, что ближайшие недели насыщены различными событиями и встречами. Околоалкогольный мир бурлит! Ты знакома со многими, многие знакомы с тобой – это то, что мне нужно. – Никита прислонился спиной к двери и замер в небрежной, расслабленной позе. – Я давно не был в России, и это очень осложняет мою жизнь. Ты же вращаешься во всех слоях бизнеса и, конечно, имеешь массу полезных знакомств… – Никита неторопливо поведал о своем положении, о том, что ему предстоит сделать в самое ближайшее время. Причину, по которой он оказался у разбитого корыта, он благоразумно опустил и сразу переключился на «более важные» вопросы. – Мне необходимо подобрать персонал. Мне нужны лучшие из лучших. Я хочу знать имена самых надежных поставщиков, самых виртуозных музыкантов, названия самых достойных рекламных агентств и так далее. Ну а ты, – прищурился он, – могла бы мне помочь. Ты могла бы познакомить меня с нужными людьми. И как насчет помощи в составлении винной карты? Алкоголь я собираюсь заказывать только у твоего отца.
Оля внимательно слушала и продолжала недоумевать. Сын Замятина, владельца империи «Пино Гроз», практически прижат к стенке. Почему, за что Лев Аркадьевич лишил его поддержки?.. Никита не возглавит один из раскрученных ресторанов, не займется еще чем-то не менее достойным, он будет превращать тыкву в карету… Не имея достаточных знаний, связей и, возможно, средств. Вот в чем его главная проблема! Из Лондона в Москву – в иной мир, где свои законы и правила.
Она была поражена настолько, что даже забыла о своем желании вернуться к столу. Ее соперник чем-то прогневал отца и утратил прежние позиции – и это отчего-то огорчало.
– Почему Лев Аркадьевич так поступил? – спросила она.
– У нас с ним небольшие разногласия, – увильнул от честного ответа Никита.
– Он не хотел, чтобы ты возвращался в Москву?
– В общем, да.
Странно, и этой «вины» недостаточно для таких резких действий. Лев Аркадьевич вовсе не деспот, напротив, он очень любит сына, гордится им и когда-то расстраивался из-за того, что мальчику пришлось уехать. Смутная, неприятная мысль промелькнула в голове, но Ольга ухватить ее не успела. Странно, и все. Необъяснимо. Никогда Лев Аркадьевич не поставил бы интересы «Пино Гроз» выше интересов сына, и найти в Лондоне толкового управляющего на замену не проблема… Почему же обида? С чего? Как это понять?
Ничего ужасного в открытии еще одного ресторана нет, и в другом случае это нельзя бы было приравнять к наказанию, но взваливать подобную ответственность на человека, который точно Робинзон на необитаемом острове… Уж слишком жесткие условия! И Никите предстоит не просто открыть еще один ресторан – ему необходимо удержать уровень «Пино Гроз», а может быть, даже поднять его.
Странно. Необъяснимо.
Оля действительно могла помочь: она-то была знакома с «лучшими из лучших», она даже знала одного первоклассного шеф-повара, который подумывал о новом месте работы. Повар был капризен и собирался заломить немыслимую цену за свое мастерство, но надо признать, стоил того: когда он пересекал кухонное пространство, продукты, разложенные на узких столах, казалось, оживали, а тарелки призывно позвякивали. Оля как-то имела возможность понаблюдать за ним, и этот спектакль ее поразил. Да, она могла бы здорово помочь Никите, но хочет ли она этого?
Ольга еще раз внимательно посмотрела на него. Вот он стоит перед ней, привалившись к двери, и ждет ответа. Он уверен в себе и, кажется, не сомневается в том, что она согласится. А она как раз очень сомневается, что ей хочется вновь покинуть границы привычного мира. Никита Замятин – не тот человек, с которым спокойно и комфортно. Ей комфортно. И она вовсе не считает, что обязана ему помогать. «Сколько я с ним уже разговариваю? А вдруг кому-нибудь тоже понадобится эта ванная комната?» – настойчиво застучала в висках глупая мысль. Чего ей бояться? Почему они не могут пообщаться наедине, в туалете…
– У меня вряд ли появится лишнее время, – ответила Оля. – Я не собиралась посещать все предстоящие мероприятия. Могу помочь тебе только с приглашениями на всю неделю «Виномании» и на закрытую встречу после выставки. Приезд Ивона Перро организует папа, и будет лучше, если ты обратишься к нему.
– Нет, – перебил Никита непривычно резко. – Мне нужна именно ты. Ты, твои связи, твой опыт.
Она и сама прекрасно понимала, что ее персона в данном случае – необходимый козырь, но заключать соглашение не собиралась. В ее жизни уже давно все было в полном порядке, и этим порядком она слишком дорожила.
– Мне некогда, – ответила Оля и добавила: – А сейчас я хочу вернуться за стол.
Она вновь шагнула к Никите, но тот опять не шелохнулся.
– Я знал, что ты откажешь. – Он обаятельно улыбнулся и лениво выпрямился. Глаза хитро сверкнули. – Но как я уже говорил, мое предложение будет выгодно и для тебя. Не торопись.
– Какие могут быть выгоды? – удивилась она, еще больше желая поскорее выбраться на свободу.
– Например, я могу и дальше изображать сказочного принца.
Оля не сразу поняла, что Никита имел в виду. Слова отдельными вагончиками добрались до сознания и со скрежетом остановились. Вот она – сделка.
Он предлагал ей уверенность в себе и успешность в глазах… в глазах бывшего мужа. Да, он говорил именно об этом. Он все понял, он отгадал ее тайные желания и чувства – еще тогда отгадал, когда Константин Белкин появился на горизонте.
Оля сжала кулаки и поборола в себе острое желание врезать Никите по физиономии. Хорошенько так врезать, чтобы под глазом появился сначала малиновый, а затем фиолетовый фингал или нос с горбинкой переехал влево или вправо. Несвойственный для нее порыв, до неприличия дикий.
Да, он искушал и полагал, что она согласится на его «дьявольское предложение». Что это? Отчаяние, глупость, наглость?
«Наглость», – выбрала Оля и четко произнесла:
– Мне это совершенно не нужно. Отойди!
Никита мгновенно отошел в сторону и даже сам открыл дверь. Его взгляд обжег плечо, щеку, и Ольга невольно повернула голову.
– Ну и куда мы пойдем в ближайшее время? – невинно поинтересовался он, вопросительно приподнимая правую бровь, будто всплеска возмущения и не было. – Обещаю, я буду самым сказочным принцем и самым послушным.
– Нет, – мотнула головой Оля и спешно покинула ванную комнату.
– Да, – тихо сказал Никита ей вслед.
Глава 10
Четыре разноцветных чемодана стояли в ряд, гордо поблескивая серебристыми выдвижными ручками. Бегущая строка электронного табло то извещала, что на дворе вторник, то радовала обещаниями теплой погоды, то приветствовала: «Москва. Добро пожаловать». Умеренная суета подталкивала вперед и наполняла душу торжественным непокоем.
– Наконец-то мои каблуки ступили на родную землю! – воскликнула Полина, блаженно оглядываясь по сторонам. «Папочка обещал прислать машину, хорошо бы она оказалась с вместительным багажником». – Отлично, отлично… Европа, если честно, ужасно надоела.
– Мне кажется, тебе надоела не столько Европа, сколько бесконечные прогулки по магазинам. – Андрей многозначительно кивнул на чемоданы и усмехнулся.
– Дорогой, мы же договорились…
– Ах да, ах да! – Андрей улыбнулся и поднял руки вверх, капитулируя. До чего же трудно не подкалывать любимую жену хотя бы десять минут!
– Ты помнишь, что я начинаю новую жизнь?
– О, конечно!
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.
– Дорогой, это серьезно и окончательно!
– Дорогая, я в тебя верю.
Полина Шурыгина – старшая дочь Петра Петровича, а также владелица салона красоты «Анни» – начинала новую жизнь уже во второй раз. Первый раз это случилось в конце февраля, перед замужеством, когда разгневанный папочка лишил ее финансовой поддержки. А вот теперь предстояло это сделать во второй раз – она вернулась из затянувшегося путешествия отдохнувшая, полная сил, почему бы и нет? Отныне она будет просыпаться рано (тяжело, а что делать), вдумчиво подойдет к работе и возьмет курс на расширение собственного бизнеса. Многое уже сделано (март не прошел даром), но расслабляться нельзя. Наоборот, нужно сконцентрироваться и устремиться вперед, на зависть конкурентам! Йо-хо-хо!
– Здравствуйте, – раздался рядом хрипловатый голос, и Полина, обернувшись, увидела знакомого водителя «Форт-Экст». Ура, они едут домой!
– В четыре я отправлюсь в салон, – проговорила она, откидываясь на мягкую спинку сиденья. – А вечером мы ужинаем у папы.
– Дорогая, разве я мог об этом забыть? – По лицу Андрея скользнула улыбка. С тестем он был в особых отношениях и уже предвкушал «теплую» встречу. Петр Петрович, конечно, будет ворчать (тема обязательно найдется), настойчиво расспрашивать о планах на будущее и наверняка осторожно поинтересуется, а не собираются ли они подарить ему внука. Подобные намеки он делал уже дважды, и, скорее всего, всесильный Король Алкоголя не успокоится, пока не возьмет в руки пищащий белый кулек, обвязанный голубой лентой.
Мобильный телефон Полины выдал ритмичную мелодию.
– Катюшка, мы вернулись! Ага, ага. Тебя ждет целая куча подарков! Соскучилась ли я? Еще как! Сейчас? Прямо сейчас?.. А до вечера не подождет?.. Да что случилось? Намекни хотя бы… Хочешь, чтобы я умерла от любопытства?.. Говори немедленно! – В голосе Полины смешались смех и требовательные нотки. – Хорошо, я сейчас приеду. Оля… Оля? Не телефонный разговор? Ладно, жди меня, буду приблизительно через час.
Пожав плечами, Полина убрала мобильник в сумочку. Что у них там стряслось? Непонятно.
* * *
– У Ольги… – Катя напряглась и с сомнением выдохнула: —…Отношения.
– Какие и с кем? – желая большей ясности, спросила Полина.
– С мужчиной, конечно. А какие, я не знаю…
– Давай по порядку.
Катя прошла мимо сестры, плюхнулась на диван, расправила складки короткой клетчатой юбочки «а-ля школьница», положила руки на колени и поморщилась.
– Я не все смогла подслушать, собственно, до меня долетали только отдельные слова, но то, как они себя вели… и то, что они почти полчаса просидели в туалете… – Она подалась вперед и уточнила: – Взаперти просидели… говорит о многом!
Новость была действительно шокирующая. Ольга – этот «педагог со стажем» – мало того что была замечена с каким-то мужчиной, так еще и заперлась с ним в туалете! Полина закинула ногу на ногу, погладила ладонью шершавую ткань кресла и поторопила Катюшку:
– Ну а дальше? Что за товарищ-то с ней был? Где все это произошло?
Происходящее не укладывалось в голове. Совсем не укладывалось. У Полины от любопытства даже в животе защекотало.
– Мне кажется, она в него влюбилась. Точно, влюбилась! А может, и он в нее. Не уверена, хотя… Он на нее смотрел пристально и «Шардоне» подливал, а она все воду и воду пила, – затараторила Катюшка, не зная, с чего начать и считая каждое наблюдение очень важным. – А когда они встретились, то уставились друг на друга! Мне пришлось их ждать чуть ли не под дождем. И глаза у него… Магнитные, что ли. А Оля наша – то королева замороженная, то пирожок горячий с повидлом. Он ее проводить пошел, а она… а я за ними. А потом еще за столом…
– Стоп! – перебила Полина, боясь, что сейчас взорвется от потока информации. История становилась интереснее и интереснее, нужно было срочно разложить все по полочкам. – Как его зовут?
– Никита Замятин.
– Что???
Воображение могло нарисовать кого угодно: пожилого джентльмена, недавно похоронившего жену, тощего юриста, окончившего институт с красным дипломом, хмурого начальника какого-нибудь отдела, забывшего, что такое выходные и праздники, одинокого стоматолога, учителя… но Никита Замятин! Это из области фантастики. Олю невозможно представить рядом с ним. Она – стопроцентная зануда, а он потерял тормоза еще в далеком детстве, когда писал в горшок. Конечно, время течет, многое меняется, но тут явно какая-то ошибка.
– Ага, он. Ну, мы же ходили на ужин ко Льву Аркадьевичу, папа же тебе говорил?
– Говорил, – произнесла Полина и улыбнулась. Ей вдруг стало безумно смешно, и она сдержала хохот, только чтобы услышать новые подробности.
– Мы и поехали. Я вышла из машины, поздоровалась, а она за мной… – Катюшка в красках рассказала о первой встрече с Никитой, не пропустив ни одного движения, ни одного взгляда Оли. – Понимаешь, я сразу почувствовала, что между ними что-то есть. Это не объяснить! За столом она вела себя спокойно, а он за ней уж как-то слишком ухаживал. А потом она пошла в туалет, а он за ней… ну и я тоже… Я когда подошла к двери, услышала: «Щелк». Это они заперлись! Представляешь?!
– Не-а, не представляю, – мотнула головой Полина.
– Это, наверное, любовь с первого взгляда.
– Какой еще «первый взгляд»! Может, ты не очень хорошо помнишь, но раньше мы прекрасно общались.
– Они долго не виделись, а потом – бац! – Катюшка изо всех сил вмазала кулаком по дивану. – И любовь! Настоящая!
– Верится с трудом, – скептически ответила Полина, не теряя интереса.
– Я сначала стеснялась подслушивать, вернее, боялась, что застукают, а потом ухо прямо к двери припечатала. Но двери у Замятиных дубовые! Ни фига не слышно!
– Не выражайся, – автоматически сказала Полина.
– Ладно, – быстро ответила Катюшка тоже автоматически и продолжила рассказ: – Никита сказал, что ему она вроде нравится. Или не так… Но слово «нравится» точно было! И еще сказал: «Мне ты нужна». Вот! А еще он про сказочного принца говорил, но в этот момент мне показалось, будто кто-то идет, и я спряталась за угол. А когда вернулась, услышала, как она сказала «нет», а он уверенно – «да». Может, это он в нее влюбился сильно, а она не хочет? Как думаешь?
– А что она еще говорила?
– Да не расслышала я больше ничего, но в туалете они очень долго сидели! Как она согласилась – не знаю. Оля… с мужчиной… в туалете… Фантастика!
– Точно, – кивнула Полина. Смех утих, и теперь она чувствовала себя озадаченной. Если бы ей поведала эту историю не Катюшка, а кто-нибудь другой, то она бы просто не поверила.
– Так кто в кого влюблен? Она в него или он в нее?
– А потом что было?
– Ничего. Мы вернулись за стол. Я немножко задержалась, чтобы никто ничего не заподозрил, Оля, строгая, сидела на своем месте, Никита рядом. Папа со Львом Аркадьевичем болтали про «Виноманию», Дарья Степановна притащила торт и пирожные, но в меня уже ничего не лезло, я салатами и мясом так объелась, что хотела лечь и поспать. Никита попросил у папы приглашение на выставку… Тут я посмотрела на Олю, а у нее щеки красные!
– А папа что?
– Он пообещал прислать целую кучу приглашений на все подряд. А может, у них свидание уже назначено, а?
Полина шумно вздохнула, вытянула длинные стройные ноги и сцепила руки на плоском животе.
– Так, так… – произнесла она нараспев, глядя на Катюшку. – Так, так…
Поведение Оли действительно изумляло. Обычно у нее все четко по пунктам и правилам. Она редко краснеет, и чаще всего это случается, когда сама Полина дразнит ее разговорами о чем-нибудь интимном. А может быть, дело в Никите?.. Что он имел в виду, когда говорил «да»? О чем они беседовали? Почему заперлись?
– Ты молодец, – похвалила Полина Катюшку. – Выношу тебе благодарность.
– Неужели у Оли роман? С Замятиным?
– Честно говоря, сомневаюсь.
– Папа бы очень обрадовался!
– Этого я и боюсь.
– Почему?
– Потому что наш любимый папа спокойно на месте сидеть не будет.
– Ну а что он сделает?
– Для начала приставит к ним Егора, – улыбнулась Полина. Собственный опыт подсказывал именно такое развитие событий. – А потом они со Львом Аркадьевичем залягут в засаде с биноклями и будут спорить, кто у «молодых» родится первым: мальчик или девочка.
Полина посмотрела на часы и решила сегодня проигнорировать салон. Какой салон, когда кипят такие страсти! К шести подъедет Андрей, в семь вернутся с работы Оля и папочка. Она соскучилась. И как хорошо, что сегодня будет семейный ужин…
– Ты права. Егор уж точно начнет рядом с ними крутиться.
– Значит, так, – Полина тряхнула головой и подмигнула Катюшке. – Мы все узнаем, нужно только время. Я осторожно поговорю с папой о Никите и тоже раздобуду приглашения на все ближайшие события, а ты продолжай подслушивать и подглядывать. И помни: наше дело правое!
– Хорошо, – серьезно ответила Катюшка, и ее большие карие глаза заблестели. Очень захотелось, чтобы у Ольги с Никитой был самый настоящий роман и чтобы у них обязательно все получилось. – Хорошо, – повторила она и мечтательно улыбнулась.
* * *
Маша взяла короткий отпуск – любовь и страсть кружили голову, желания множились со скоростью звука, душа пела, а тело находилось в томительном ожидании.
– Он ужасно привлекательный! У меня такое чувство, будто я спала, спала и проснулась. – Маша сделала маленький глоток кофе, поставила чашку на стол, подошла к окну, подхватила изящную лейку и, прижимая трубку к уху, принялась поливать цветы. Ей уже давно хотелось с кем-нибудь поделиться событиями последних дней, и после недолгих раздумий она позвонила бывшей однокласснице, которая умела не только внимательно слушать, но и искренне завидовать, а также иногда давала дельные советы.
– Вполне понятно. Матвей – продавец мячиков и шашек, а Никита Замятин – сын владельца крутого ресторана и сам о-го-го. Почувствуйте разницу, как говорится!
– Я, конечно, изменяла Матвею, но он сам виноват.
– А с Никитой у тебя как? – «тактично» поинтересовалась подружка и затаила дыхание.
– Не поверишь, но еще не целовались, – Маша коротко вздохнула, полила фикус и, покинув кухню, направилась в комнату. – Он и раньше был такой, как мальчишка, и мне это очень не нравилось, а сейчас… Понимаешь, он вроде решительный, временами даже непредсказуемый, а со мной… не торопится, в общем.
– Может, у него другая есть?
– С ума сошла! Да он вернулся только из-за меня!
– Он тебе это сам сказал?
– Нет, не совсем. Вернее, да. Он сказал: «Если бы не твой развод, я бы…» – Маша замолчала, а затем продолжила: – Дословно не помню, но смысл в том, что мое расставание с Матвеем явилось решающим фактором.
– Прошло десять лет. Чего ты хочешь? Ему нужно привыкнуть, пока он живет воспоминаниями.
– Да? А мне тогда почему привыкать не надо? Я хочу его. Сегодня. Сейчас. А он всегда такой. Ухаживает-ухаживает, смотрит на меня как на произведение искусства, дразнит… Я и за Матвея поэтому замуж вышла – он, в отличие от Никиты, настаивал, требовал, и я не устояла. Потом-то уже нет, не настаивал… – Маша поморщилась, с глухим стуком поставила лейку на подоконник и добавила: – Мне бы хотелось, чтобы Никита был… м-м-м… дерзким, чтобы не ждал, не спрашивал разрешения, чтобы сегодня потащил в постель, а завтра – в загс. Я хочу, чтобы все уже знали, что он мой!
– Значит, ты его любишь? – задала итоговый вопрос подружка.
– Конечно, люблю и хочу. И никому не отдам.
– Молодец, правильно.
Распрощавшись с подругой, Маша устремилась к шкафу. Дверцы разъехались в стороны, предлагая богатый выбор. Юбки, платья, брюки, свитера… Сегодня она идет с Никитой в ресторан и очень надеется, что вечер из милого превратится в эротический.
Маша сразу выбрала короткое платье без рукавов и укороченную кофточку-паутинку в тон – не слишком вычурно и элегантно.
«Мне нравится его запах, мне нравятся его глаза, нос с горбинкой, квадратный подбородок, как у американских актеров, и смех, и тело… Пусть же он наконец перестанет на меня только смотреть!»
* * *
Никита галантно открыл стеклянную дверь ресторана и пропустил Машу вперед.
– Давай сядем в VIP-комнате, – предложила она, кокетливо улыбнувшись.
– Давай, – с легкостью согласился он, тоже улыбаясь в ответ.
Заказанные блюда Никита ожидал с любопытством. Он не был гурманом, но сейчас ему нравилось выбирать, пробовать, сравнивать. А еще ему нравилось смотреть на Машу. Просто смотреть. Эти три родинки дорожкой на правой щеке, эти зеленые искрящиеся глаза, давным-давно вскружившие ему голову…
– Ты прекрасно выглядишь, – искренне сказал он рядовой комплимент после того, как официант ушел, расставив на столе тарелки с красивыми ароматными блюдами.
– Ты тоже ничего, – игриво ответила Маша.
Он остановил взгляд на ее губах, затем посмотрел ниже – на грудь, затем покосился на овощи, горкой лежавшие на ярко-желтой тарелке, и вновь улыбнулся. Приятно возвращаться в прошлое, приятно, когда тебя ждут, и хорошо, когда то, о чем уже даже не мечтал, наконец сбывается.
Три родинки дорожкой на щеке…
Зеленые глаза…
Здравствуй, Маша.
Он протянул руку и накрыл ладонью ее пальцы, сжал их.
– Может, рванем завтра на природу? Часиков в семь утра? Я тебе обалденный шашлык сделаю, – неожиданно предложил он.
Маша подняла голову и увидела в его глазах смех. Ну да, он шутит! Он помнит, как она много лет назад ныла, когда он тащил ее на эту самую природу с первым криком петуха, обещая отличный завтрак с булочками и медом.
– Ты еще к моему банку на лошади прискачи, – весело ответила Маша, – но если твоя кляча опять навалит кучу…
– Да не такая уж и большая куча была в тот раз, – перебил Никита.
– Большая, раз мы оба о ней помним!
Они засмеялись.
«Блин, – подумала Маша, – так все романтично начиналось, а скатились на “конячье дерьмо”».
«Не люблю желтые тарелки, – подумал Никита, – глаз режут».
Он подвез ее до дома, проводил до подъезда и лениво прислонился к дверному косяку, ожидая слов приглашения.
– Как насчет чашки кофе? – спросила Маша, убирая за ухо светлую прядь.
Он подался вперед, обнял ее, прижал к себе. Ладонь легла на щеку – ту самую с очаровательными родинками. Время на миг остановилось, а сердце кольнуло. Уже давно он хотел сделать это, уже давно…
Никита наклонился и поцеловал Машу. Она сразу ответила на поцелуй, издала еле слышное «у-у-м» и, подняв руки, тоже обняла его.
