Текст книги "Тюбингенская тетрадь (СИ)"
Автор книги: Юлия Матушанская
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
А на первом этаже (визжите от восторга!) – кельты. Весь этаж. Видимо много осталось от них на земле земли Баден – Вюрттемберг. И керамика, и повозки, и золото, и орнамент с правильной (в сторону жизни) свастикой, и реконструкция дома на сваях и, что самое классное, кино про то, как в прошлом году две семьи решили проделать эксперимент и пожить неделю как кельты. Дома, правда, строили при помощи современных средств, но огонь добывали и зерно мололи как в те дикие времена. Я посмотрела на это все и подумала, что поживи я так, мне бы тоже захотелось пойти к соседям и взять все необходимое для жизни даром, ну, хотя бы попросить. А в подвальчике замка – усыпальница. Там похоронены Кениг и его жена, Ольга Николаевна, дочь русского царя Николая I , и герцог какой-то Евгений и его жена, дочь Великого князя Константина. А еще в одном подвальчике выставка стекла от римлян до Кенигов. Как там говорил Хабермас? Народ смотрит на культуру знати и перенимает ее. Я бы не отказалась перенять у немецкой знати пару таких сервизиков! А еще в башне там кунсткамера. Не путать с Питерской. Тут вовсе не уродцы страшные, а старинные доспехи, мечи, пики с черненым орнаментом на тех местах, что в живого человека втыкаются, а также золото и брильянты. Особо поразили меня ложки из ракушек, и еще золотые вилочки, правда, нож в комплекте из железа. Правильно, золотом мясо как-то не сподручно резать. А ручечки у ентого всего покрыты эмалью и разрисованы, что твоя Гжель. Зачерпываешь такой перламутровой ложечкой немецкий суп, а он еще прозрачнее кажется...
Пока я гуляла по музейчику, события на дворцовой площади разворачивались. Там были дни тирольской культуры. Продавали тирольские колбаски, вкусности всякие, а джаз-бэнд на сцене вместо всем известных тирольских гортанных звуков почему-то играл " I feel good " из Астерикса и Обеликса. Вообще, глобализация иногда просто пугает. Когда я шла обратно, какой-то латиноамериканский ансамбль индейского вида на экзотических инструментах играл музыку из Титаника. А по дороге в замок я зашла в католическую церковь. Там хор репетировал. Все заходили, слушали, потом тихо уходили. А на входе продавались колониальные в прямом смысле товары, всевозможные слоники и бегемотики из кости, шкатулки всякие и африканские пепельницы. Это то, что прислали миссионеры и их подопечные из разных нецивилизованных стран.
На фотках на тирольском празднике все с мумиями: вокзал, Кенигштрассе, старый замок, статуя Гермеса на здании, автобусы на дворцовой площади и музей. Под памятником Кенигу Вильгельму дворцовая площадь и кусочек парка.
Когда Брут еще Лондон не строил...
Потянуло меня что-то на путешествия. Не далеко от Тюбингена есть городок Роттенбург на Некаре. В него едет автобус, на котором я Вайльхайм возвращаюсь. И поехала я туда. Еще до того, из разговора с хозяйкой я поняла, что все маленькие замки в поселках (городках, штетлах, местечках?) по дороге – частная собственность. Там может быть все, что угодно, от больницы до ратуши. И на вид они – так себе. А Роттенбург все же город. Вначале я ничего не поняла. Какой-то старичок сказал, что замка как такового нет, и послал меня вперед и налево. Там, за огромной стеной оказалась какая-то тюрьма. Поскольку я принципиально отказываюсь посещать всякие Дахау, в том числе и современные, я эту страсть даже не сфотографировала. И уже было расстроилась, но рано. Свернув за угол, я увидела продолжение крепостной стены. Там, за стеной, начинался старый город. Вообще Роттенбург меньше Тюбенгена и на первый взгляд запущеннее. Мне так и хотелось сказать: прости – прощай, Одесса – мама. Я думала, только там могут так не следить за своим городом. Но потом оказалось, что все не так просто. Когда я увидела Римский музей и выстроившееся около него древние скульптуры, я все поняла. Похоже, что та стена, в которую были впечатаны немецкие домики, построена еще римлянами. И вся эстетика такая. При этом городок явно больше католический, чем протестантский. Везде фигуры святых, на домах, у моста и т.д. Когда я сфоткала домик у Некара, одна женщина подошла ко мне и сказала, что цветы на ее доме действительно очень красивые. Я не отрицаю, но еще оказалось немаловажным, что не менее красивые дома по ту сторону Некара сфотографировать было невозможно, т.к. ярко светило октябрьское Швабское солнце.
Оратория
Ну, вот я снова с Вами, дорогие мои Интернет – путешественники. Что у нас сегодня? А сегодня у нас Мендельсон. Да, да, тот самый Мендельсон – Бартольди, что написал знаменитый свадебный марш. Да не пугайтесь Вы! Радоваться тоже рано. Дело действительно было в церкви, но это был просто концерт.
Итак, Мендельсон – Бартольди, «Павел», оратория.
Я просто не могла не пойти! С таким автором, с таким названием и в таком месте! Я уже была в этом здании. Как-то раз его открывали для просмотра и чтобы на башню с часами залезть. Я когда лезла, еще пожалела, что отважилась на этот шаг. Старинные часовые механизмы за стеклом – это конечно круто, но, преодолев весь этот грандиозный путь наверьх, я увидела объявление времен разделенной Германии с ценами в марках, на котором везде были нарисованы веселые мышата. Когда я пригляделась к трубам на полу, я поняла, что не зря они здесь нарисованы. Я походила по балкончику, посмотрела с высоты птичьего полета на город, поняла, что все это я уже видела со стен замка и побрела ползти вниз. В этот раз на крышу не звали, а продавали билеты в зал. Я спросила можно ли фотографировать, на что билетер сказал, что если я буду фоткать артистов, то они со мной сделают это, и поставил свои кулачки друг на друга и покрутил ими. Что ж, низя так низя. Придется верить на слово.
Церковь 16 века серого цвета (камень), внутри куча фигурок и своды. Акустика и так хорошая, но везде динамики, у сцены, что сооружена перед алтарем, висят микрофоны куча лампочек в современных маленьких абажурчиках. Я купила билет на почти что самое дешевое место, справедливо решив, что слышно будет и так хорошо. Все весело искали свои места, и я присоединилась к всеобщему ликованию. Места были написаны внизу под сиденьями, не сразу найдешь. В зале было холодно. Я нарядилась, ну так, не слишком, но нацепила на себя любимый немцами янтарь (из Калининграда) и сережки жемчужные (тут это тоже любят). Вообще немки к украшениям относятся почти так же, как и в России, не броско, но дорого. И носят все серое и темное. И короткие немецкие штанишки, я так поняла, появились по той же причине – меньше пачкаются. К сожалению, я редко фотографирую людей, стесняюсь что ли, а то тут встречаются и молодые люди в шляпах и шикарных костюмах, с пиджаками или просто в жилетках, и бабушки с дедушками в национальной одежке. Мне было интересно, как люди на концерт придут. Европа все-таки. А то как-то ходили в Казани на Шаляпинский фестиваль с одной американкой, а там дамы фланируют в нарядах разных, а одна вся в вологодском кружеве с ног до головы, мы прямо так вместе обернулись и с возгласами «Аба!» долго смотрели ей в след. Здесь я высмотрела одну даму в длинной юбке, а так все как обычно, часть народу в джинсах. Но встречались таки пожилые дамы в фамильных брильянтах.
Итак, музыка. Я вот тут в прошлую субботу хотела пойти на неделю классики и джаза (как это они объединяют, у меня вот это вовсе не объединяется), обещали, что будут играть на улицах Тюбингена, даже карту выдали. И действительно играли по 5-10 минут в каждой точке, а потом надо было искать по карте следующую. В конце концов мне надоело играть в Зарницу и я уехала домой. А сегодня музыка была настоящая. Хор, оркестр и четыре солиста; тенор, бас, сопрано и мецесопрано. А я опять подумала, что заставляет таких людей, как тот самый Мендельсон, писать произведения на подобную тему? Пошло же считать, что они бьют себя в грудь, крича, возьмите меня в свой христианский мир. Это бы отражалось на качестве. Хотя христианские стишки у Гейне, например, отталкивают своей явной «партийностью». А вот поэма «Шаббат» необычайно колоритна, особенно там, где он средневекового еврейского поэта Иуду Галеви за то, что того, когда он добрался таки пешком до Иерусалима, у ворот города затоптал сарацин, шлемазлом обозвал. Ведь и правда, это для еврейского мира он пал жертвой во исполнение праведной миссии – увидеть Святой город, а сарацин то не знал. Раввины в чем-то правы, говоря, что тонка грань между жертвенностью и самоубийством (сами понимаете, о чем это они), а между жертвой и невезением возможно еще тоньше. А у Пастернака стихи на новозаветные темы очень глубокие. И потомство его, если судить по тем, с кем я знакома, православнее не бывает. Хотя жаль, к чему такое неистовство...
Да, кстати, текст той самой оратории, ну, Мендельсона – Бартольди, состоит из фрагментов из Евангелий, Деяний Апостолов, посланий Павла и Иакова, библейских псалмов, текстов из Исайи, Апокалипсиса Иоанна и пары-тройки лютеранских гимнов с указанием авторов, включая самого Лютера. Я это в программке вычитала. Там можно было следить за текстом. Я не думаю, что следовало подпевать, во всяком случае, этого никто не делал. Зато я как всегда отличилась. Там на скамеечках сзади есть крючочки для сумок. Так вот, когда пел тенор, я как раз решила посмотреть, что это за крючочек такой и почему он так прижат к скамейке, когда другой такой же крючочек расположен перпендикулярно. Короче (о, ужас!) аккурат во время паузы в моих руках этот неправильный крючочек как заскрипит! С того момента тенор все время на меня смотрел, даже как-то раз подмигнул, чесслово! Видимо, либо ждал продолжения банкета, либо пожалел дурочку, которая вместо того, чтобы классику слушать, с мебелью играет. Вот такая вот оратория получилась.
На фотках та самая церковь, вид снаружи.
Хроники Нарнии
А еще у нас сегодня выпал снег. Выпал и через некоторое время растаял. Как будто бы зима сделала предупредительный выстрел. Надо купить перчатки. Я с утра дома сидела, но в окошко на своем чердачке высунулась, чтобы узнать, как там на воле. Я еще ручку на улицу высовываю, чтобы погоду понять. Если снаружи смотреть, наверное, та еще картина, просто «Записки Анны Франк». А люди на улице ходили под зонтиком, как тот очаровательный фавн из «Хроник Нарнии». И еще тут так же студенты носят шарфы. И я тоже теперь. А «Хроники Нарнии» я здесь купила (оно здесь стоит во много раз...) и смотрю теперь то на немецком, то на английском, чтобы не скучно было. А то я устаю очень. А тут я содержание знаю можно сказать, что почти что с детства. И вот что я заметила, немцы значительно вежливее американцев (то же мне открытие!), пока в голливудском оригинале герой многозначительно молчит, вертя головой, в немецком варианте он уже два раза скажет «спасибо – пожалуйста». И вообще эти самые «Хроники» сделали Европу для меня более домашней что ли. Т.е. тут Европа и там тоже замки, профессор, единорог опять же. Вообще я чувствую, что живу если не в Эрмитаже, то в какой-то достаточно запутанной сказке. И еще я теперь по вторникам в универе смотрю классику западного кино. Пока идут американские фильмы, но и «Голубой ангел» с Марлен Дитрих тоже будет. А еще одна дама – профессор на лекции сказала, что первые христиане (Иаков там, Петр) приходили в еврейские синагоги как партизаны. Вот такой вот здесь у нас колорит.
На фотках 2 тюбингенца. Вот такие у нас тут скульптуры.
Бездна духовности))))
Вчера была у меня насыщенная культурная программа. «Бездна духовности» (с), понимашь ;).
Стресс имеет обыкновение накапливаться, мой накопился настолько, что снять его было насущной необходимостью. И после пары я поехала в Ротенбург по музеям. Я их приметила для себя еще в прошлое посещение, но тогда был понедельник и музеи не работали. Их было два: римский и музей церковных статуй. Римский музей у меня поначалу вызывал некоторые сомнения: ну что я там увижу, что не видела в Штутгарте? Какое-то весьма современное здание с автомобильной парковкой на 2 и 3 этажах. Но гулять так гулять! И, честно говоря, я не пожалела. Там было раскопанное городище под навесом! Настоящие римские дома, не полностью, конечно, только их основания. Над ними железный мостик и в стенах остатки всевозможных статуй, статуэток и каменных изображений. Я видела подобное в старом городе в Иерусалиме, там есть римская улица на нижнем ярусе. (В Иерусалиме два яруса старого города, т.к. со временем, как известно, уровень «пола» поднимается. На нижнем – рынок, а на верхнем – храмы там разные, как подтверждение всевозможных культурологических гипотез). В Булгарах, кстати, тоже не плохо. Была несколько раз, туристов туда водила – вполне приличные средневековые развалины).... Было, между прочим, в этом музее в Ротенбурге и изображение руки с крестным знамением 3 века н.э., сделанным 2 (!) перстами. Вот так вот, господа никониане)), ну да мне все равно. Город этот римский назывался Сумелоценна. Поскольку сделать надпись «Здесь были Ося и Киса» на стенах Сумелоценны мне не удалось, технически сложно, да и жалко древность, я сделала запись на русском в книге отзывов, рядом с китайскими иероглифами. Музей церковных древностей посетить хотелось. В принципе понятно, почему в протестантском Тюбингене средневековье не представлено почти совсем. Протестанты – дети Нового времени, в их головах «умеренность и аккуратность», и как по Веберу Тюбинген и чище и богаче католического Ротенбурга. Как там, у классика, «разруха – она в головах»? Ну так вот, там в музее были и иконы (век 17-18 – западноевропейская живопись) и, конечно же фигурки святых, пап римских, мощи, перевязанные марлей и все в золоте и драгоценных камнях, реликвии в стеклянных стаканчиках, облачения и еще куча непонятного вплоть до современности. Фигурки, конечно умилительные по своей наивности. Где там греческой классике, зато какие лица! Я начинаю верить, что они такие и были, эти люди 15 – 16 века. В качестве хоррора я отметила для себя два изображения Иисуса века 19, одно с анатомическими следами разложения на коже, а на другом почти отсутствует кожа. Видимо художники делали изображение с свежепреставленной натуры. Вспомнился незабвенный католический же Мелл Гибсон с его «Страстями». Традиция, понимашь... И еще! Была там одна картина (все же икона – понятие больше православное, эстетика не та) «Дары волхвов». Там к Марии в хлев пришли разноцветные «короли» в средневековой одежке. Из хлева торчат головы коров и овец. Вдали веднееца стадо баранов, пасущееся на фоне экзотически изогнутых, видимо по представлению автора – тех самых иудейских гор. А крышу хлева подпирают две тонкие и такие родные березки. Вот так вот в одном флаконе родина географическая в изображении родины исторической. И Мария, как у того Тарковского в «Ностальгии» – рыжая, рыжая. На картинках изображения святых прямо на улицах города, статуя Юпитера на постаменте около музея и древняя стена.
«Голубой ангел»
«Голубой ангел» – это кино, достойное отдельного поста. С Марлен Дитрих. Во-первых, в отличие от других, американских, фильмов, этот пришло смотреть много народу. Почти полная аудитория. Для тех, кто не в курсе, фильм по роману Генриха Манна. В нем рассказывается про профессора, который полюбил певицу из кабаре, за этот роман с ней его уволили из гимназии, где он работал. Он женился на ней, она продолжала петь в кабаре, потом его сделали клоуном, на афише написали, что выступает профессор такой-то. Пришли его знакомые, там, директор кабаре его публично унизил, как обычно поступают с клоунами, разбив о его голову яйца. А в это время жена ему изменяла, он увидел, у него приключился нервный срыв. Кончается тем, что профессор, весь оборванный ночью приходит в гимназию и умирает, вцепившись в учительский стол, сидя за ним. Да, в гимназии он преподавал английский и в частности Шекспира. А ученики, которых он вначале пришел выгонять из кабаре, где и познакомился с героиней Марлен Дитрих, той самой певицей, когда поняли, что у певицы и профессора роман, стали так шумно прикалываться, что пришло начальство и в результате прф уволили. Такая вот грустная фильма.
Мамаша Кураж
В Ротенбург я поехала спонтанно. Т.е не поев. Когда я вышла из автобуса, поняла, что, не поев дальше не пойду. Как раз увидела какую-то забегаловку, вначале вообще хотела купить хлеб с сосиской и колы и идти дальше, но оказалось, что женщина, которая держит это кафе, жарит колбасу прямо при мне. Я еще захотела картошки и колы и пошла это все ждать за столик. За соседним столиком сидел пакистанец. Это я поняла по индийской (темная кожа, большие глаза) внешности и тому, что он, судя по его с мадам разговору, не ест свинину. У него была огромная тарелка куриных ножек. Пока картошка жарилась, мадам пришла к нам и закурила. Это одно из немногих кафе, в которых можно курить. Они с пакистанцем разговорились. Он спросил, работает ли ее сын? Она сказала, что он еще учится. Пакистанец спросил: «Что, будет учиться и дальше в университете?». «Нет, – сказала дама, – он не такой умный». Тогда пакистанец снова спросил, учится ли он в реальной школе? «Да» – ответила женщина. «А мой курит травку, – сказал пакистанец, – но я ему говорю, что это плохо».
А теперь краткий комментарий. Реальная школа, это такая школа, после которой невозможно дальнейшее обучение, только работать на разных, как бы сказал герой «Титаника», «второсортных работах». Это еще осталось в Германии со средних веков. Я заметила в Ротенбурге некоторое количество кучкующихся вместе детей с явным признаком каких-то умственных патологий. Видимо это и есть – реальная школа. Потому что при бесплатном среднем и высшем образовании, наверное, трудно объяснить чем-либо другим подобный выбор родителей. И мне как-то сразу стала жалко эту женщину, жарящую сосиски с утра до вечера. Когда я уходила, то подарила ей коробок спичек из моей сувенирной коробки. Коробка на фото, сейчас в ней хранятся немецкие конфетки, лакрица, там, трюфели. А скоро я тоже сделаю серию фотографий с традиционной немецкой едой. Она того стоит.
Хлебушко
Все-таки как разлагает разлагающийся Запад! За 1,5 месяца пребывания здесь я ни разу не купила буханку хлеба. Только нарезанный. И вот решила все же попробовать. Купила какой-то «северный» хлеб. Оказывается, как приятно его резать! Какое-то теплое чувство возникает, когда режешь хлеб.
А бутерброд в Германии не с колбасой. С колбасой так и называется – колбаса (или сыр) с брецелем, т.е. маленьким хлебушком. А с котлеткой – это гамбургер. Я теперь знаю, чем отличается гамбургер от берлинера. Гамбургер с котлеткой, а берлинер сладкий пончик, иногда с кремом. Я ела в Ротенбурге с ванильным. Оч вкусно. А бутерброд с маслом всегда с таким вот брецелем.
Он разрезается пополам вдоль всего кренделя и мажется маслом. Т.к. я не знаю, какое масло лучше, какое хуже, я покупаю чаще «альпийское». Альпийское масло, альпийское молоко. Здесь в Швабских Альпах это самая вкусная еда.
P . S .
А у хозяйки яблочный урожай и она мне приносит яблок. Спросила, что я люблю больше, яблоки или бананы. Конечно яблоки!– ответила я. Откуда же она здесь бананы возьмет?
«Реквием»
Продолжим наши искания. 1 ноября в земле Баден – Вюртенберг выходной. Католики отмечают день поминовения всех усопших. У протестантов этот «праздник» в другой день. И это не выходной. Опьять же понятно, т.к. было бы странно вначале стрелять друг в друга из мушкетов, а потом вспоминать вместе об убитых в этих войнах за одну, известную лишь только им истину. Кстати именно из этических проблем, связанных с религиозными войнами, когда по разные стороны баррикады оказывались близкие родственники, берет начало всем известная западная толерантность.
А я о выходном и не знала. Пришла в универ к 8 (!) часам, а там все закрыто. И вообще все закрыто. 2 часа ждала автобус обратно, а вечером снова поехала в город на концерт. Вообще то я никогда раньше классику не любила. Из музыкалки меня вообще выгнали за неуспеваемость, т.к. не любила я это все. Баха особенно, когда одна маленькая детская ручка должна играть одну мелодию, а другая такая же маленькая детская ручка – совершенно другую. Практически независимо друг от друга. Жуть! Никогда не забуду. И в России особо на музыкальные классические концерты не хожу. Но здесь, здесь духовную музыку исполняют в церкви. Там, где ей и место на самом деле (это к вопросу о поиске сакрального). В этот раз я пошла к католикам. Католический собор святого Иоанна евангелиста (хоть что-то евангельское в названии да есть, конформисты, блин). Пришла раньше, т.к. боялась не найти, или что автобуса в праздник не будет или еще чего. Там все было закрыто, и я побрела искать хоть какое-нибудь кафе. А во всех кафешках старого города – Хеллоуэн! Тыквы со свечами внутри и атмосфера. Манекены H & M одеты во все черное, а на маленьком манекеньчике детский свитер с «веселым Роджером». Не трудно представить пролетающую мимо ведьму. Ну, я попила кофе и вернулась в храм. Католический храм меньше евангелического собора. И построен, скорее всего, в XX веке. Фигурки святых и витражи на окнах – а ля Шагал, оч стильно. И распятие в алтарной части символическое, т.е. фигура на кресте есть, но мы можем догадаться только, хто это. И акустика. В отличие от той церкви, где был Мендельсон, здесь не было аппаратуры. Т.е. от технического прогресса – только железные люстры, свисающие с потолка. И в алтарной части горят 4 огромные свечи, создавая атмосферу живого сакрального действа. Но билеты все же были.
Я заняла место, согласно купленному билету и обнаружила под ногами еще одну скамеечку. Т.к. сосед на нее поставил ножки, то и я тоже, хотя потом догадалась, что это для того, чтобы становиться на колени. Надеюсь, они при этом подкладывают какую-то тряпочку, или я заранее испортила чью-то дорогую одежду? Вообще, подставку можно было и убрать, но как убрать с нее ноги соседей по скамейке? Пел хор, не большой, и еще играли на какой-то то ли лютне, то ли бандуре с огромным штифтом и круглой снизу. На самом деле исполнялось много произведений авторов разных веков. Живым голосом без микрофона. Иногда он или она заходили в алтарную часть и пели оттуда. И голос становился другим, глубже чтоли. А еще в декабрьские адвенты там будут исполнять григорианские хоралы и музыку английского Ренессанса. А крючочки для сумок на спинках сидений прибиты намертво.
На фото – фото этого самого католического собора. Естественно внутри я не фотографировала.
Оратория N 2. Гендель «Саул»
Место действия – то же. Штифт. Евангельский. Так это зовется здесь. Тех, кто не знаком с царем Саулом, отсылаю к 1 Книге Царств в Библии. Был такой царь-неудачник, всю жизнь боролся со своим зятем Давидом. Процарствовал 40 лет и умер от меча, что по средневековой традиции даже достойно, а вот древние евреи такой смерти не принимали как должное. Смерть должна быть среди чад и домочадцев, и чтобы в лавке – никого. У того Саула был сын Ионафан – друг зятя и дочь Мелхола, которая, когда Давид от Саула бегал, вышла замуж вторично и опять по любви и дети у нее были, не смотря на Давидовы проклятья. Давид вернулся, Мелхолу затребовал обратно, а потом ее детей выдал в качестве заложников врагам. Те их и порешили, так что проклятье Давид исполнил можно сказать собственноручно. Но народ любил Давида. Саул, когда переживал по этому поводу, обратился к колдунье, чем навлек на себя еще большие беды. Короче, наш человек – шлемазл еще тот. О том и оратория. О нем многое писали, даже, насколько я помню, Жаботинский. Пел хор, а еще сопрано, бас, мой старый знакомый тенор и мужчина – альт, певший тонюсеньким голосом партию Давида.
На улице льет дождь. Холодно, но настоящей зимы здесь не бывает. А в соборе на скамеечки положили теплые длинные во всю скамейку подстилки. Думаю, мне в России будет не хватать этой европейской заботы о каждой... , ну Вы понимаете). А потом я пила грог в кафе. Это оказался стакан с горячей водой и рюмочка рома. И длинная ложка, чтобы это все мешать. А еще в меню я увидела «русский шоколад» – это горячий шоколад с ромом. В России я такого не пила, но просто шоколадку с ромом я люблю, и думаю не я одна в стране моего гражданства.
На фото фонтаны возле собора и на ратушной площади, в которые я обязуюсь высыпать всю российскую мелочь перед отъездом.
Ройтлинген. Город распродаж
Началося! Вовсю идет предрождественская распродажа. Знакомая посоветовала мне поехать в Ройтлинген, соседний город, в котором магазинов и выбора больше, а цены дешевле. Все же Тюбинген дорогой город, тут живет профессура, у которой деньги есть и студенты, у которых их нет вовсе. А я «мелкий буржуа», у меня их не много и я хожу по распродажам. Ездила я туда аж 2 раза. Во второй раз меня ждал сюрприз, рождественская ярмарка. В крупных городах они весь декабрь, а в мелких по 3 дня. Я пила глинтвейн, ела сосиски и впервые попробовала жареные каштаны. На вкус они как смесь земляного ореха с печеной картошкой и ароматом ванили. Короче ни на что не похоже.
В каждом городе есть какой-нибудь знаменитый соотечественник, в Ройлтингене это Ф.Лист. А музей оказался ваще бесплатным, Рождественский подарок. Фашисты в подвале, дальше средневековье, потом Новое время, видимо распределяли по уровню дикости. В средневековом отделе была даже камера пыток. Я думала в воскресенье пойти на концерт старинной музыки во дворе этого же музея, но побоялась «приступа культуры». (Кстати скачанная масяня спасает меня долгими дождливыми зимними вечерами)
Страсбург
Ну вот и настал этот день и этот час. Приехала сестра, и мы с ней направились во Францию. Правда, тот кусочек Франции, который мы увидели, был очень немецким. Но граница, которой в реальности не было, почувствовалась по духу. Свободолюбивый дух Франции выражался в большом количестве мусора на улицах и выбитом стекле на жд станции. Мы сразу поняли, что добрались. Мне даже как-то полегчало.
Страсбург – очень немецкий город. Толпы немцев едут туда на выходные, а другие толпы им отвечают из за прилавков магазинов, киосков с рождественским глинтвейном и палаток с французскими багетами с сыром, колбасой и тд. Город похож на Питер, или таки Питер похож на европейский город. Суда того самого, по правам человека не видели. Вообще 5 часов – это очень мало. Не зная французского, мы запомнили 3 слова: пардон, мерси и гар де Страсбург – это вокзал. Помогло. Так, были около университета, около протестантского собора, в замке, в котором теперь музей, и в соборе Нотр дам де Страсбург. Последнее рядом. Это огромный собор в готическом стиле. Как сказала Ася, эсктроверт чувствует себя там неуютно. Видимо я интроверт. Фотки ниже. В музее мы поняли, что современный национальный герой Франции – это Атерикс. В археологической части он был везде. А еще были выставлены бутылки из под вина, коробки из под стиральных порошков и тд с античными названиями, типа Гермес. Картины – это 2 этаж, археология была в подвале. Нас поразили фламандцы своим натурализмом, ну, только что забитые зайчики выбивают слезу. А на первом – комнаты дворца, судя по всему изначально немецкого, века эдак 18. Вообще, любой дворец – это шикарная коммуналка. Мне бы было сложно жить в мире проходных комнат. Единственная, которая мне понравилась – это комната прислуги в углу, потому что уютная и не проходная. Сравнимо с Петергофом. Эрмитаж посолиднее. Зато и разрыв между бедными и богатыми был больше. Результат известен.
А потом мы заблудились. Но встретили русского, продававшего матрешки. Он указал путь к вокзалу обратно в Германию. Ехали по специальному дешевому билету земли Баден – Вюртерберг. 4 часа туда, 4 – обратно. Купили тока косметику. Много и хорошей. Вот и все путешествие.
Фенита ля комедия
Последние дни в Тюбингене. И в Германии тоже. В четверьг меня пригласил известный во всем мире профессор. Он читал мою статью и хотел обсудить. Он живет на одной из гор Тюбингена. Там дорогие квартиры и очень престижное место. Сама встреча достойна описания, т.к., как я поняла из разговора с моей немецкой подругой, это типичный немецкий профессор. Культура. В огромном кабинете с книгами за маленьким столиком мы сидели в креслах, пили чай из дорогого фарфора и разговаривали. Потом мне завернули в пакетик печенье, дали книжки, и профессор подал мне пальто.
А дальше была кутерьма сборов домой. Домой! Как я скучала! Мы встретились с сестрой во Франкфурте. Оставили мои вещи в камере хранения и пошли гулять. Франкфурт – смесь немецкой старины и Манхеттена. НЕБОСКРЕБЫ И СОБОРЫ.
Мы пили вино в какой-то башне. Мы решили, что там жила Рапунциль , ну та, с длинной косой. Еще потратили кучу времени на музей, пока искали, пошли не в ту сторону. Музеев во Франкфурте куча. Всех не обойдешь. Музей мировых культур оказался про негров Африки. Кстати, за слово «негр» в Германии могут посадить, а у нас это слово не имеет отрицательной коннотации. А я хотела в Еврейский музей. Когда мы пришли, он уже закрывался. Меня пустили бесплатно, а Ася сидела в кошерном кафе. Я очень быстро обежала все.
А потом задержали самолет. Можно было согласиться лететь на другом самолете через Москву. Тогда бы компенсировали 400€ наличными или 500€ чеком. Еще я заплатила кучу денег за перегруз багажа. А через Москву я не полетела, т.к. хотела ДОМОЙ! Туда где снег. Надо сказать, в последний месяц я болела, т.к. дождь, а дома снег и я выздоравливаю.
9
