Текст книги "Флешбэки из Поднебесной, или Каталина гоуз нах Джонгуо"

Автор книги: Юлия ГербАсий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Угу, то есть вместо решения моей проблемы ты предлагаешь мне попробовать бутерброд с селедкой? – проворчала Катька.

– Дура ты темная, – рассмеялась Вика. – Для начала я предлагаю тебе перестать париться и пойти выпить по бокалу вина. И да, про бутерброд с селедкой ты тоже подумай. Только обязательно на ржаном хлебушке, в этом весь цимес. Пошли, выпьем, погреемся, потом еще выйдем покурить, договорим.

– О, девчонки! – завопил Леха, Викин однокурсник, заруливая к ним на балкон. – Покурим?

– Сам травись, мы греться пошли, – огрызнулась Вика.

Между тем, вслед за Лехой на балкон потянулись и другие противники здорового образа жизни. А девчонки, зайдя в комнату, увидели, что тарелки и бокалы перемещаются по периметру квартиры все энергичнее, пустых бутылок становится все больше, а значит, вечер удался. Раскрасневшийся Грыня сидел в окружении двух девиц, проигравших партию в карты, и блондинка Настя уже откровенно льнула к нему, кокетливо протягивая свой бокал за добавкой.

– О, Катюша моя пришла, рыбка моя приплыла, – расплылся в улыбке Григорий. – Девчонки, брызнули в стороны!

И девушки лениво переползли на другую сторону дивана, сверкая голыми ногами. Очевидно, свою одежду после партии в карты им пока так и не вернули.

– Гриш, ты же не пьешь! – в изумлении сказала Катька, уставившись на почти опустевшую бутылку вискаря.

– А я и не пью, я дезинфицирую душевные раны, нанесенные мне твоим, заметь, злобным котищем, – обиженно проворчал парень. – Да я и девчонкам наливал.

– М-да… Ну, дезинфекция, я смотрю, тебе на пользу пошла, больше не дуешься? – фыркнула Катька.

– Нет, милая, я уже успел по тебе соскучиться, пока ты там с Викой балконилась. Пойдем потанцуем?

Под «Dernière danse» от Индилы Катька была готова танцевать вечность, она просто растворялась в этой томной музыке, мотив наполнял ее какими-то незнакомыми ей чувствами – тоски, боли, но при этом как будто приоткрывал ей другой мир. Мелодия завораживала ее, укутывая тягучим шлейфом арабских ароматов, восточных специй и страстного томления. А, может быть, ее просто раззадорило выпитое красное вино, что вполне вероятно, если мы не верим в магию музыки.

Под утро Катьке приснилось, что она бредет по пустыне. Проснувшись от жажды в зарезервированной для их сладкой парочки кровати, она осторожно вылезла из-под сложенных на нее мускулистых Гришкиных рук. Поискала, что бы наскоро надеть на себя, накинула рубашку и босиком пошлепала на кухню. В квартире было тихо и темно, видимо часть народа разбрелась по домам, а вписанные дрыхли на доставшихся им спальных местах. Но из-под двери кухни пробивался слабый свет. Зевнув, девушка открыла дверь и застыла на пороге. За столом сидел какой-то незнакомый чел и беззвучно хохотал, увлеченно читая что-то с экрана телефона и периодически прикладываясь к горлышку пивной бутылки.

– Ты кто? – изумленно спросила Катька.

Парень поднял на нее глаза – парень как парень, худощавый, русоволосый, с резко очерченными скулами, обычный, каких много. Кажется, он был вчера вечером среди Викиных гостей, но Катька как-то не очень обратила на него внимание. Но вот глаза… Глаза у него были удивительные, очень живые, в них как будто золотыми искорками расплескался смех.

– Я? – улыбнулся парень. – Создание, одаренное разумом, свободной волей и хорошо поставленной речью. Но в данный момент, кажется, я именно тот, кто любезно предложит тебе произвести коррекцию водно-электролитного баланса организма. Ты ведь за этим пришла? Стакан можешь достать в шкафу, – сказал незнакомец и протянул девушке бутылку пива.

– Произвести что?.. – растерянно выдавила Катька. – Не, я пиво не люблю…

– Не проснулась еще? – хмыкнул парень. Пить хочешь, наверное? А чайник пустой. Но есть вода из-под крана. Или погоди, в холодильнике видел гранатовый сок.

Катька открыла холодильник, достала початую бутылку сока, стакан из шкафа и тоже подсела к столу. Осушив за один присест почти полный стакан, она снова взглянула на парня: невнятная футболка, джинсы, босые ноги.

– А почему ты босиком? – спросила она.

– Хм, девушка, да вы выглядите еще менее одетой, чем я, но я же не спрашиваю, почему вы выплыли на кухню в одной мужской рубашке.

– Ты пришел с кем-то из Викиных друзей? – продолжила задавать вопросы Катька.

– Да, с кем-то пришел, – лениво ответил парень. – С Настей.

– Что читаешь? Я зашла, ты что-то читал и смеялся.

– Пелевина, «iPhuck 10». Забавная книжица, хотя местами многовато Пелевинской зауми, но есть просто потрясающие места. Не читала?

– Эту книгу – нет, не читала, я читала более ранние его вещи. «Жизнь насекомых» больше всего понравилась.

– А тебя как зовут-то? Не могу же я разговаривать с девушкой о литературе, не зная даже, как к ней обратиться? – подмигнув, задал вопрос незнакомец.

– Катя.

– Так вот, Екатерина Батьковна…

– Катарина Александровна, – машинально поправила его собеседница.

– Эм-м… А не ведет ли многоуважаемая барышня свое происхождение из династии Гогенцоллернов? – напыщенно спросил парень.

– Нет, – засмеялась Катька, – не ведет. А почему именно из Гогенцоллернов?

– Ну, потому что маловероятно, чтобы со мной на кухне в провинциальном сибирском городе запросто сидела представительница династии Габсбургов.

– Все гораздо проще, я даже не немка, – рассмеялась девушка. – Просто моя мама была в детстве и юности страстной поклонницей фигурного катания.

– А что, любовь к фигурному катанию является поводом давать детям необычные имена? – хмыкнул странный молодой человек.

– Да нет же, ты не дослушал. Так вот, у моей мамы была любимая фигуристка из Германии – Катарина Витт. И она, очевидно, так фанатела от нее, что назвала меня в ее честь, вот и все.

– Угу, значит, по закону жанра ты уже тоже должна выиграть как минимум пару чемпионатов мира?

– А вот и нет, мама, конечно, пыталась реализовать через меня свои личные амбиции, и когда мне исполнилось четыре года, отдала меня в секцию фигурного катания. Но ее мечтам вырастить вторую Катарину Витт не суждено было сбыться – через две недели меня отчислили за профнепригодность.

– Ого, что, лед слишком скользкий оказался?

– Еще круче. До льда я даже не дошла. Сначала мы делали упражнения в зале, развивали общую физическую подготовку. Ну вот. Знаешь, скамеечки раньше везде в школах были и в спортзалах? Низенькие и длинные. Так вот, тренер дала нам команду прыгать через такую скамеечку, а я разревелась, села на пол и сказала, что я прыгать не буду, потому что боюсь.

– Надо полагать, что на этом твое славное спортивное прошлое благополучно закончилось? – посмеиваясь, спросил парень.

– В общем, да. Потом я на каток ходила, даже научилась кататься немного, но это так, для себя. А тебя как зовут? Не могу же я разговаривать о фигурном катании с незнакомым человеком, даже не зная как к нему обратиться.

– Кондрат, – с улыбкой представился парень.

– Как? – вытаращила глаза Катька.

– И это спрашивает девушка, которую назвали Катариной в честь немецкой фигуристки? – расхохотался ночной собеседник.

– Это полное имя?

– Полное имя – Кондратий, но Кондрат мне нравится больше.

– Еще лохмаче… А могу теперь я полюбопытствовать, где раздают такие экзотические имена? – поинтересовалась Катарина.

– Ну, после всего, что я узнал о твоем темном прошлом, теперь как честный человек в свою очередь я просто обязан быть предельно откровенным с тобой. Видишь ли, мои родители во времена их бурной юности исповедовали принципы молодежного нонконформизма и были последователями субкультуры рокеров и панков. И одной из любимых музыкальных групп моих предков была группа «Крематорий», ты, наверное, и не слышала про такую. Ну, сейчас это уже классика. Так вот, а одной из самых культовых песен, которую хором орала вся честная компания за очередной бутылкой, была песня «Кондратий». Вот оттуда, собственно, и произошло мое имя. Не очень романтично, зато отражает дух эпохи 90-х. Сейчас включу тебе, послушаешь.

И Кондрат, пролистав плей-лист в своем телефоне, включил песню, из первого куплета которой Катька узнала, что молодой человек по имени Кондратий, одетый весьма вызывающе в черный кафтан и розовые джинсы, куда-то пропал, да еще и имея в кармане белый кайф. Что случилось с Кондратием дальше, ей выяснить не удалось. Телефон бздынькнул, печально моргнул экраном и выключился.

– Ну вот, блин, разрядился, – огорченно сообщил парень. – И зарядника нет… А, ладно, ну и фиг с ним. А песню, если захочешь, потом сама послушаешь.

– А как тебя близкие называют? Ну, родители там, девушка? Есть у твоего имени уменьшительное? Ну не Конь же, в конце концов? – поинтересовалась Катарина.

– Пальто не ношу, так что по поводу коня – это не ко мне, – рассмеялся Кондрат. Но если тебе так хочется, можешь сократить мое имя до трех букв: Ко-т, или просто Кот.

– Приятно познакомиться, ваше мурлычество, – хихикнула девушка. – А ты с Викой учишься?

– Нет, с чего ты взяла?

– А где ты учишься? – наседала с вопросами Катька.

– А что, все непременно должны быть студентами?

– Ну… В основном все стремятся получить высшее образование…

– А зачем? Разве у нас в стране столько интересной и хорошо оплачиваемой работы, чтобы обеспечить ею в полном объеме многочисленных выпускников высших учебных заведений? И разве в 18 лет каждый школьник уже ясно представляет, кем он видит себя в будущем? Ведь в 70 % случаев люди поступают куда-нибудь по принципу «лишь бы куда-нибудь воткнуться». А я не хочу так. Поступил вот на физфак после школы и бросил после первой же сессии – не мое вообще. Просто понял, что я до отвращения не хочу быть физиком, а какой смысл учиться просто ради корочек? Жизнь одна, второй нам никто не даст, не хочу попусту тратить время. Когда придет осознание своего жизненного пути, вот тогда и можно будет поступать, скорее всего, даже на заочку. А пока поработаю. Вот ты, например, где учишься? Тоже будущий дизайнер?

– Нет, я будущий филолог.

– Филолог… А кем ты будешь работать, когда закончишь? В школу пойдешь работать, трудновоспитуемых подростков обучать? Или двинешь в науку, аспирантура, то-сё?

– О, нет, только не в школу! Аспирантура – ну, не знаю, не думала пока. Наука меня тоже не сильно привлекает. Есть еще время определиться.

– Ха, вот о чем я и говорил. Человек в 18 лет идет учиться на филолога и даже не представляет, куда вообще применить полученные знания и диплом. Ладно, ты девушка, тебе можно позволить себе еще годик расслабленно размышлять о своем предназначении.

– А мне вот предлагают на стажировку в Китай поехать, точнее что-то вроде практики, попреподавать китайским студентам русский язык.

– Ух ты, круть! – восхищенно присвистнул Кондрат. – Когда едешь? В какой город?

– А почему ты решил, что я куда-то еду? Мне предложили, но я еще думаю. Я в принципе и не собиралась ехать в Китай, – с сомнением протянула Катька.

– Потому что от возможности посмотреть мир, попробовать себя в чем-то новом отказываются или особи недалекого ума, или неизлечимые инфантилы. А поскольку тебя я среди двух этих категорий людей не вижу, то авансом желаю тебе удачно съездить.

Кондрат потянулся по-кошачьи, обнажив на шее с правой стороны татуировку – черный квадрат, затем подошел к холодильнику и достал из него еще одну бутылку пива.

– Ого, черный квадрат! А ты что, поклонник Малевича что ли? – не удержалась от вопроса Катька.

– Ну, я не поклонник его творчества, но эта идея мне близка, потому что черный квадрат символизирует победу активного творчества человека над пассивной формой существования. Слушай, Кать, а ты что, китайский язык знаешь, раз тебя в Китай зовут? – заинтересованно спросил он.

– Ну, не то чтобы знаю, – неуверенно начала девушка, – но немного, да. Я два года ходила на курсы китайского. Пишу не очень, иероглифы трудно запоминать, но немного говорю, на таком простом, бытовом уровне.

– Это же очень кстати, – обрадовался парень. – Я просто хотел себе татуху новую замутить, иероглифическую, есть одна задумка. Но боюсь, что в тату-салоне мне вместо того, что я хочу, набьют какой-нибудь желтый огурец. Не, я пока не готов быть желтым огурцом, поэтому хочу точно проверить и быть уверенным, что на моем теле будет написано то, что я хочу. Можешь помочь?

– Ну, могу, наверное. Только не сейчас, потому что я с иероглифами не очень дружу. Надо будет загуглить и со словарями свериться.

– Да понятно, я и сам еще на сто процентов не определился. Дай телефон, я позвоню, как созрею окончательно. Ах, блин, у меня же разрядился… Напиши на какой-нибудь бумажке, я потом забью в память на симку.

– Ну… не знаю… Давай, ты мне лучше в ВК скинешь? Я тебе сейчас напишу, как меня найти, – смущенно ответила Катарина.

– А, боишься, что этот твой, нововер приревнует? – хмыкнул Кондрат. – Без проблем, напишу в ВК.

– Почему нововер? – не поняла Катька.

– Да забавный он у тебя, я видел вечером, как он с ноутом возился, такой важный, так торжественно с шеи снял флешку на шнурке, что я вспомнил Задорнова. Он таких ребят называл нововерами из церкви интернетобрядцев. Я конкретно ожидал, что твой чувак прямо там начнет зачитывать что-то вроде: «Во имя харда, винды и святого модератора – админ88
  Михаил Задорнов «Умом Россию не поДнять!».


[Закрыть]».

– Да нет, он просто очень правильный, любит, чтобы во всем был порядок. У него, можно сказать, нет недостатков! И вообще, – запальчиво воскликнула Катька, – я не спрашивала твое мнение насчет моего парня.

– Не спрашивала, но хотела услышать, – со смехом парировал Кондрат. – Значит, весь такой правильный, без изъянов, ну-ну… Ладно, найди какой-нибудь листок, черкни, как тебя найти.

Катька поискала глазами какой-нибудь обрывок бумаги на кухне, но ничего не нашла. Буркнув, что поищет что-нибудь в сумочке, пошлепала в комнату. Не включая свет, она пыталась нащупать что-нибудь подходящее для письма, потом выудила косметический карандаш и какой-то листок. И только при свете кухонной лампы она поняла, что в руках у нее тот самый кленовый лист, который она подобрала несколько дней назад в парке и машинально сунула в сумку.

– Ну вот, что нашла, на том и напишу, – улыбнулась девушка. – Кэт Павловская. Телефон я тебе тут тоже написала на всякий пожарный, но лучше пиши в ВК. Держи.

Кондрат на некоторое время застыл, не прикасаясь к листу. Потом как будто стряхнул с себя ступор, смешливые искорки снова загорелись в его глазах.

– Значит, Кэт Павловская? – в раздумье сказал он. – Не, не катит. Ты же Катарина, а китайцы «р» не выговаривают, значит, будешь ты у них Каталина! Каталина едет, нет, Каталина гоуз нах… Как по-китайски «Китай»?

– Джонгуо, – растерянно ответила Катька. – А почему нах?

– Потому что «nach» в немецком языке обозначает направление движения. Значит, Каталина гоуз нах Джонгуо99
  Katalina goes nach Zhōngguó – Катарина едет в Китай (пер. с англ., нем., кит. (пининь)).


[Закрыть]! – торжественно провозгласил весельчак.

Катька рассмеялась. Странный парень ей определенно нравился.

– Ладно, я пойду досыпать, – поежилась на холодном полу босоногая девушка. – Ноги замерзли.

– Угу, до связи, – ответил Кот, с удовольствием потягивая пиво.

Катька уже почти вышла в коридор, как парень тихо окликнул ее: «Катана!»

– Как ты меня назвал? – повернулась Катька.

– Катана, – улыбнулся Кондрат. – Я твое имя тоже сократил.

– Это что-то японское? – удивленно спросила девушка.

– Да, это оружие самурая, длинный японский меч. Тебе подходит это имя. И вот еще что я хотел спросить. Как по-твоему, что в твоем понимании самое ровное, прямое, без изъянов? Не беря во внимание твоего адепта движения флешкофилов, конечно.

– Ну… стекло, зеркало, взлетно-посадочная полоса… К чему это?

– Взлетно-посадочная полоса, говоришь? Пожалуй, да. Ей, конечно, положено быть ровной, иначе самолеты будут биться. Есть только одно «но» – на ней не растут цветы. И не вырастут никогда, потому что она для этого не предназначена. Ты любишь цветы, Катана?

– Я спать пойду, – каким-то охрипшим голосом сказала Катька и вышла в коридор, плотно закрыв дверь кухни.

Кот молча допил пиво и неслышными шагами прошел в ванную комнату. Лицо горело. Он включил холодную воду и с наслаждением умылся. Потом стянул с себя футболку, включил душ и, наклонившись над ванной, залез по пояс под струи ледяной воды. Отфыркиваясь, он распрямился и внимательно посмотрел на себя в зеркало – все тот же худощавый парень с резко очерченными скулами, черным квадратом на шее и ярко-оранжевым кленовым листом, вытатуированным на груди с левой стороны.

– Рад был познакомиться, Катана, – беззвучно прошептал он.

Глава 4

Немного о тюленях, кентаврах и экзотической африканской кухне

В понедельник после занятий Катька отправилась в международный отдел. В принципе она уже точно знала о том, что поедет в Китай, еще стоя босиком на холодном полу полутемной кухни. Но нужно было дать официальный ответ Никосу и уточнить некоторые детали, в частности выяснить, кто же второй счастливчик. Заглянув в офис, Катька увидела все ту же суету, что и в прошлый раз, за исключением того, что вместо лохматых китайцев за столом напротив Шарабашкина сидел полноватый парень в очках вполне себе русско-сибирской наружности и еще какой-то мужчина в годах, кажется кто-то из преподавателей. Никос радостно сделал девушке приглашающий жест и указал на свободный стул.

– А вот и наша Катюша, Катарина Павловская! – Николай Сергеевич потер руки. – А мы как раз только что о тебе говорили. Знакомься, это Виталик, – кивнул Шарабашкин в сторону более молодого субъекта. – Точнее, Виталий Пименов, и он тоже хочет ехать на стажировку в Китай, не так ли? – последние слова начальник международников адресовал молодому человеку и произнес их несколько угрожающе. – Так что если ты приняла правильное решение, а я не сомневаюсь, что оно правильное, то это твой спутник и партнер по путешествию.

Парень сделал какое-то невразумительное движение головой. Лицо его при этом почему-то совсем не выражало энтузиазма.

– Ну, посмотри, как тебе Николай Сергеевич все подробно рассказал, – стипендия 3000 юаней в месяц, дорогу нам университет компенсирует из фонда материальной поддержки, будешь изучать передовые IT-технологии в современных лабораториях, это же так интересно! И экскурсии вам там организуют! И девушка с тобой какая поедет замечательная, не поездка – мечта! – подключился к разговору незнакомый преподаватель. – Познакомишься с китайской кухней, попробуешь экзотические блюда! – продолжал с воодушевлением рассказывать Никос. – Попробуешь выход в Интернет через 5G! Соглашайся!

– Ну что же ты молчишь, Виталик? Ведь это же такая возможность для творческого роста, для приобретения новых знаний, – пытался вызвать хоть какие-то положительные эмоции на лице парня немолодой мужчина.

– Ну, пап, так-то в Интернет я могу и из своей комнаты выходить, для этого не обязательно куда-то ехать, – уныло пробурчал парень, не поднимая головы. – Я не знаю. Что там делать?

– Как, что делать? Учиться! А кроме того, ты познакомишься с иностранными сверстниками, пообщаешься! Другие люди, другая культура, другая страна! Посмотришь новые города, увидишь технический прогресс в действии! – не унимался Шарабашкин.

Но кислый чувак как-то безынициативно шмыгал носом, не проявляя ни малейшего интереса к пламенным речам. Катьке почему-то показалось, что где-то она что-то такое уже слышала или видела. Ну, конечно! Тихонько хмыкнув своим мыслям, она вспомнила, как у Ильфа и Петрова ксендзы Морошек и Кушаковский охмуряли нерадивого католика Адама Козлевича. Но в этот раз она однозначно была на стороне ксендзов, ибо объектом охмурения был весьма малосимпатичный персонаж.

– Ладно, Николай Сергеевич, мы с Виталиком к вам завтра подойдем. Обсудим еще дома детали. Спасибо вам! До свидания, до завтра! – нервно раскланивался с Шарабашкиным Пименов старший. – И с вами, юная леди, надеюсь, мы тоже не прощаемся, как-никак вам вместе путешествовать. А пока до свидания!

Молодой очкарик тоже пробубнил что-то себе под нос, очевидно, это означало вежливое прощание, затем оба Пименова вышли из кабинета.

– Это что это, мне вот с этим чудом ехать что ли? – ошарашенно выпалила Катька. – Да он, по-моему, вообще не горит желанием куда-либо выдвигаться дальше своей комнаты. Николай Сергеич, вы где откопали такой редкий экземпляр, извините за бестактный вопрос? А что, никого более подходящего для стажировки в Китае не нашлось?

– Видишь ли, Катарина, – поморщился Никос, – Виталик – младший сын нашего уважаемого профессора Андрея Витальевича Пименова, очень известного физика. Он же выпустил кучу монографий и учебных пособий, его статьи публикуют в престижнейших зарубежных научных журналах, а сам он тоже активно участвует в различных проектах и конференциях за рубежом. Да и вообще, у Пименовых – целая династия, дед Виталика Виталий Андреевич Пименов тоже был известным ученым-физиком, работал в нашем университете с первого дня его основания, заведовал кафедрой. Хотя тебе, как гуманитарию, это очевидно ни о чем не говорит. В общем, если коротко, весьма уважаемый человек очень хочет отправить своего сына за границу ума-разума набираться. А наша задача – ему помочь.

– Наша? – Катька возмущенно фыркнула. – Я вроде бы семейству Пименовых, будь они хоть трижды уважаемые, ничего не должна. И чувствую, что совместная поездка с этим лоховатым тюленем мне никакого удовольствия не доставит. Я и сама-то не очень была уверена, ехать не ехать, а сейчас… Нет, Николай Сергеич, что я вам плохого сделала, что вы мне в попутчики вот это вот определили? Да и вообще, если он не хочет, то как его папа отправит, багажом что ли?

– Катя, успокойся, Виталик в принципе неплохой парень, добрый, родителей очень любит, умный… по-своему. В программировании очень силен, игры какие-то пишет, еще там что-то. Ну да, немного своеобразный, но у вас там вообще программы разные будут, только долететь вместе. Ну, может быть, еще на какие-то экскурсии вместе попадете. А Андрей Витальевич его уговорит. Катарина, тебе поездка и стажировка не будет стоить ни копейки, все за счет принимающей стороны, а билеты за счет нашего университета. Язык подтянешь, попрактикуешься. Ты же вроде бы ходила на курсы китайского? Сколько платила в месяц, если не секрет?

– Дорого, Николай Сергеич, пять тыщ в месяц, – со вздохом сказала Катька. – Родители, конечно, выделяют деньги, но тоже говорят, что для нашего города – это роскошь.

– Вот видишь, – довольно потирая руки, заблеял Шарабашкин, – а там этих китайцев полтора миллиарда, и все общение абсолютно бесплатно! Еще и 3000 юаней заплатят в качестве стипендии. А Виталик – что, ну не доставит он тебе неудобств, он, как видишь, не слишком общителен.

– Да уж, я заметила. Немногословность – похоже, его жизненное кредо.

– Все, Катарина. Завтра приходишь с паспортом, две фотографии на визу. Пойдете в туристическую фирму «Мотай-тур», они специализируются на оформлении виз в Китай, вот тебе визитка.

– Ладно, я-то завтра приду с паспортом. Но вот насчет Виталика я как-то совсем не уверена. У вас в резерве есть еще кандидатуры на тот случай, если он откажется? – со вздохом сказала Катька, машинально крутя в пальцах визитку.

– Разберемся, Катя, это уже не твоя головная боль. И вот еще, ну-ка, Катарина, как специалист в области китайского языка, скажи что-нибудь по-китайски!

– Что именно вы хотите услышать, Николай Сергеич? – сдерживая раздражение, спросила Катька.

Почему-то 99 % всех ее собеседников как только узнавали, что она изучала китайский, просили сказать что-нибудь на языке последователей идеологии Мао Цзэдуна, а вот это «что-нибудь» жутко раздражало молодого лингвиста.

– Ну, скажи: «Я умею говорить по-китайски».

– Во хуй шуо ханью1010
  Wǒ huì shuō Hànyǔ (пиньинь).


[Закрыть], – елейным голоском пропела девушка.

Никос, который в этот момент пытался насладиться налитым в бокал ароматным чаем, поперхнулся и закашлялся.

– Постучать? – участливо спросила Катька.

– Все, спасибо, не надо, – замахал руками Шарабашкин. – Павловская, я думал, ты серьезная девушка, ну что за скабрезные шутки? Даже как-то невежливо.

– Да что вы Николай Сергеич, сами же просили. И в мыслях не было. Я же не виновата, что у китайского языка такое звучание нецензурное, – невинно хлопая глазами, возражала Катька. – Да вы пейте чаек, пейте. Может, еще что-нибудь сказать?

– Ну, скажи: «Когда я вернусь домой, я буду скучать по Китаю». Сможешь? Только серьезно давай, – прихлебывая чай, скомандовал Никос.

– Хуй тя дэшихоу, во Джонгуо хуайнень1111
  Huí jiā de shíhòu, wǒ zhōngguó huáiniàn (пининь).


[Закрыть], – с довольной улыбкой нараспев проворковала послушная студентка.

Нервно сглотнув, главный международник отодвинул бокал с чаем.

– Чай какой-то… подозрительный, – нервно пробурчал он, – безвкусный совсем.

– А, понятно, – понимающе кивая головой, протянула Катька.

– В общем, из нашей с тобой беседы я понял две вещи. Во-первых, ангельская внешность часто бывает обманчива. А во-вторых, Павловская, ты в Китае точно не пропадешь. Я за тебя спокоен. Вот за Виталика только беспокоюсь, ты же его сожрешь там, ехидина, – нервно почесал висок Никос.

– Не сожру, не волнуйтесь, буду уделять внимание исключительно аутентичной китайской кухне, – расхохоталась Катька. – А вам, Николай Сергеич, я чай хороший из Китая привезу, неподозрительный. Так, может, еще что-нибудь сказать по-китайски?

– Нет, Катарина, с меня на сегодня достаточно. Иди уже, чемоданы собирай. Завтра с паспортом, как договорились.

Из международного отдела Катька отправилась в студенческую столовую, хотелось кофе. Ей всегда казалось, что кофе не только бодрит, но и радует, и с каждым глотком ароматного напитка всегда думалось лучше и на душе становилось теплее.

– Катрин! Бонжур, мон амур1212
  Bonjour monamour – привет, любовь моя (пер. с франц.).


[Закрыть]! – гортанное приветствие вырвало девушку из приятной неги в компании свежезаваренного кофе. – Я очень рад видеть тебя снова, – и экзотический персонаж в белой бандане, сияя, плюхнулся на стул рядом с ней.

– О, Серж, привет-привет, мой африканский друг. Ну что, как устроился? Как вообще дела? – вежливо поинтересовалась девушка, внутренне кляня и браня своего знакомца, невольно помешавшего ей насладиться кофе в гордом одиночестве.

– О, Катрин, все хорошо! Я уже учился, и у меня есть научный руководитель – Алексей Алексеевич Тарасов. В общаге тоже хорошо, тепло, в комнате я пока один. Только коменда, она же сумасшедшая!

– Почему, сумасшедшая? – в недоумении воззрилась на незваного приятеля Катька.

Она, конечно, знала, что заведующую восьмым общежитием Марину Аркадьевну Симакину, или попросту коменду, за «добрый незлобивый» нрав и «благожелательную» улыбку (все эпитеты, разумеется, в кавычках) в народе прозвали Муреной Аркадьевной. Так что любовь и поклонение студенчества были ей обеспечены на долгие годы вперед. Но вот в сумасшествии она вроде бы раньше замечена не была.

– Я приехал в пятница, а в суббота утром ко мне пришли много людей, и коменда, и еще преподаватели. Они громко стучали в дверь, а я спал. Они пришли смотреть, как я живу. Коменда сказала двигать рефрижерато, там есть пыль. Потом она искала пыль на дверь! Я говорю, она сумасшедшая!

– Чего она сказала двигать? И какую пыль на дверь она искала? – не поняла Катька.

– Рефрижерато! – с французским прононсом повторил Серж. – То есть, холодник. И потом она смотрела дверь в комната и там наверх искала пыль, пальцем так-так, принесла пыль. И все люди смотрели на меня, как на преступник, коменда говорит, что я надо мыть и убирать. А я только вчера приехал! Я не понимаю, это общага или это тюрьма? У меня глаза красные, тут огонь, – продолжал несчастный конголезец, стуча себя кулаком в грудь, где очевидно и располагался тот самый огонь.

– Да ладно, ладно, не горячись, – рассмеялась Катька. – Когда в субботу приходят люди, это называется обход. Комиссия ходит и смотрит, как живут студенты, содержатся ли в порядке комнаты, ну и так далее. Ну а у Мурены, пардон, Марины Аркадьевны, то есть у коменды вашей, есть небольшой пунктик на чистоте. Тут уж придется потерпеть.

– И этот обход как часто обходит? – нервно поинтересовался ее впечатлительный собеседник.

– Каждую субботу.

– Террибль! Ужасно! – в бешенстве восклицал Серж. – Это есть нарушение прав человека! Каждый человек хочет спать утром и иметь свое приватное место. Это моя комната, почему эти люди хотят смотреть, как я живу? Это дискриминасьон!

– Это не дискриминация, Серж. Ну, такие у нас правила для всех студентов. Я понимаю, что это не очень удобно, но пока так. Тебе либо квартиру снимать, но это непросто и дорого, либо как-то задобрить Марину Аркадьевну, чтобы она сильно не цеплялась к тебе. Ну, сделай ей пару комплиментов, подари сувенир какой-нибудь. Ты же умеешь девушек обаять.

– Но коменда не девушка, я не могу ее шармэ1313
  Charme – очаровать, обаять (пер. с франц.).


[Закрыть]. Она сумасшедшая! – в отчаянье воскликнул африканец.

– Да нет, в душе она трепетная девушка, падкая на комплименты. Доброе слово, как известно, и кошке приятно.

– Хорошо, – вздохнул Серж, – будем посмотреть. Есть еще проблем. Мой научный руководитель говорит, что нужно написать статья на конферанс. Статья по-английски, но мой английский не очень хорошо. Я хотел писать по-французски, но Алексей Алексеевич говорит, что здесь никто не понимает французский. Катрин, я знаю, ты говоришь по-английски. Ты можешь помогать мне проверять статья? Я сегодня хочу заканчивать перевод. Ты мне будешь помогать?

Катька мысленно закатила глаза, ей совершенно не хотелось помогать с переводом своему надоедливому черному другу в белой бандане, но он так умильно смотрел на нее, что она снова рассмеялась и не смогла отказать.

– Ладно, присылай свою статью мне на e-mail, проверю, – милостиво согласилась она. – Я тебе сейчас адрес эсэмэской пришлю. Только имей в виду, я в ваших технических и математических терминах ничего не понимаю, проверю только с точки зрения грамматики.

– Хорошо, мое огромное спасибо! – белозубо просиял аспирант. – Сегодня вечером буду присылать!

Пока Катька уже без удовольствия допивала остывший кофе, телефон забздынькал. На экране высветилось: «Вика».

– Здорово, мать, как делища? Что завтра делаешь после учебы? Давай посидим где-нибудь, кофе выпьем, потрепемся, а то у меня на вписке такая суета, – застрекотала любимая подруга.

– Вича, привет. Да тут куча дел, завтра вот документы на визу сдавать. Но вечером давай встретимся, сама хотела тебе звонить.

– Это какую-такую визу? – в недоумении протянула Вика. – Ну-ка, выкладывай давай.

– Да в Китай же. Ай, блин, я же тебе ничего не рассказала! Слушай, ну тогда завтра по-любасу встречаемся, я тебя наберу, как буду освобождаться. Подъезжай к нам, у нас в столовке посидим или в кофейне за углом.

– Ну, мать, заинтриговала. Все, до завтра, пойду феерический кардиган к показу кроить. Отбой! Но завтра, чтобы без отговорок! – по-командирски гаркнула Вика и отключилась.