Текст книги "Паутина Фрейда (СИ)"

Автор книги: Юлия Еленина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 14. Дина

Как бы я не старалась не думать. Как бы я не выкидывала мысли из головы. Как бы не старалась абстрагироваться. Нет… Он занял все мои мысли, он проникнул в мою жизнь. И каждый день начинался с мысли: «Сегодня он что-то сделает».

Кажется, я стала параноиком.

Дни превращались в ад. Я относилась к каждому новому клиенту, как к засланному казачку; хмурилась, когда кто-то на улице смотрел на меня чуть дольше, чем просто мазнул взглядом; думала про Ратомского, когда случались мелкие неприятности.

Вот даже сегодня, пролив кофе на колени, я вспомнила про него. Как будто он был в этом виноват.

Вадим уже не первый день странно косился на меня. Но молчал. До этого момента.

– Дина, что с тобой? Ты уже вторую неделю сама не своя.

За эти почти две недели я была рада только тому, что Вадим был занят какой-то важной работой. Он вроде бы рассказывал о каком-то проекте, о выигранном тендере, но, если честно, я почти не слушала. Ратомский проник слишком глубоко в меня, я могла думать лишь о нем, о его возможных ходах.

– Все нормально, – улыбнулась я, поцеловав мужа в щеку.

Ни черта у меня нет нормального в последнее время! Я сбросила юбку и, нагнувшись, положила ее в стиральную машину.

– Прекрасный вид, – услышала сзади и вздрогнула.

Боже, только не сейчас… Я не могу. Но Вадима тоже можно понять – три недели максимум выдерживает взрослый мужчина без секса. А мы уже почти забыли, что это такое. И если мужу мешала усталость вечерами, то мне мешал Ратомский. Его слова так и звучали в ушах. И я понимала – да, буду думать о нем, занимаясь любовью с Вадимом.

Ничего, это пройдет. Но только не сейчас.

Я почувствовала руки на бедрах, потом был поцелуй в шею – ничего. Я не могу настроиться даже на секс с мужем. Рука Вадима проделала дорожку от груди к животу и скользнула в трусики. Круговые движения по клитору и вокруг него не вызвали ничего – никакого отголоска в моем теле.

А все потому, что мозг не смог расслабиться.

– Дина!

Он выдохнул так разочарованно мое имя, что я почти почувствовала себя виноватой во всех смертных грехах.

– Вадим, извини, мне надо бежать.

Я выскочила из ванной, быстро в шкафу нашла новую юбку и, стараясь не смотреть на Вадима, вышла из квартиры.

Все было неправильно.

Каблук сломался на лестнице – и я, конечно, обвинила в этом Ратомского. Сняв обувь, я дошла до машины, понимая, что домой возвращаться не хочу. Лучше доехать до ближайшего магазина, чем еще раз натолкнуться на непонимающий взгляд Вадима.

Во всем виноват он. Ярослав Ратомский.

Я купила туфли, пусть не такие удобные, как предыдущие, но хоть что-то. И почему-то эти туфли ужасного цвета. Зеленые, нет… Цвета хаки. Тоже нет. Болотного. Да, это был болотный цвет.

И я снова вспомнила его глаза.

Я просто схожу с ума. Иначе никак это не назовешь. И я устала. Я просто устала от этой психологической атаки. Я стала хуже спать, не выполняю супружеский долг (идиотское определение), вижу везде и во всех подлогу от Ратомского…

Он гениальный манипулятор, но я же тоже не пальцем делана. Что ж тогда чувствую себя настолько отвратно?

Блядь, я даже с мужем не могу переспать, не думая о Ратомском! Пора с этим заканчивать.

Мы же взрослые люди и можем поговорить. Просто поговорить. Просто расставить все точки над известной буквой.

Антон Алексеевич позвонил, когда я подъехала к бизнес-центру. Уже и забыла, что к нему обращалась, но информация лишней не бывает.

– Да? – ответила я на звонок.

– Здравствуйте, Дина. Я не буду ходить вокруг да около… Чем вас заинтересовал этот человек?

– Мы с ним не сошлись во мнении по ряду вопросов, – обтекаемо, но вполне честно ответила я, хоть и не понимала вопроса моего бывшего клиента.

Да и тон у Антона Алексеевича был такой, как будто я попросила его достать мне файлы под грифом «Секретно». Очень нехорошее предчувствие.

– Дина, я должен сказать, что человек он непростой. Но все увидите сами в тех документах, что я вам отправил. Сначала почитайте, а потом уже думайте – стоит ли с ним не сходиться во мнениях.

– Вы меня пугаете…

– Почитайте, Дина. Тогда поймете.

С Антоном Алексеевичем я попрощалась быстро. Так не терпелось заглянуть в электронную почту. Теперь я буду подготовленной. Вот только где были мои мозги, когда я летела к нему на работу? И если бы не этот своевременный звонок, то я, возможно, снова бы наломала дров. И снова проиграла, когда бы думала, что победа за мной.

Глаза бегали по строчкам, а я хотела просто утопить педаль газа и слинять отсюда. Я реально связалась не с тем человеком. Я поломаю об него зубы, ногти и жизнь.

Только жить в страхе, в постоянном ожидании какого-то поступка от Ратомского тоже жить было невозможно. Меня хватило на пару недель. Больше не могу. Сейчас мы пусть и не разойдемся друзьями, но хотя бы я попробую сгладить ситуацию.

Все равно ноги тряслись, пока я поднималась на второй этаж. И снова добровольно иду в логово зверя. Ну, на этот раз не в его дом, а всего лишь в офис. Может, кто-то бы и посчитал меня идиоткой, но я считала разговор – единственным правильным решением.

В приемной я ожидала увидеть длинноногую блондинку. Блондинка была, только невысокая и пожилая. Она улыбнулась мне и спросила:

– Здравствуйте, вы к Ярославу Владимировичу?

– Да, – кивнула в ответ.

– Назовите ваше имя.

– Дина Сивцова.

Женщина на секунду задержала палец над кнопкой и внимательно посмотрела на меня. Ей мое имя знакомо. В этом я не сомневалась. Только вряд ли от Ратомского.

– Ярослав Владимирович, к вам Дина Сивцова.

Секретарь в последний момент взяла трубку, а не связалась с ним по громкой связи селектора.

Трубка легла обратно, а я подошла к блондинке и протянула блондинке свою визитку, сказав:

– Позвоните мне.

Интуиция? Да, скорее всего, я как-то поняла, что эта женщина знала Алису. Аккуратно приняв визитку, секретарь Ратомского кивнула и, слегка замешкавшись, потом указала на дверь:

– Проходите.

– Спасибо.

Я благодарила ее не за приглашение в кабинет самого непредсказуемого человека, которого я когда-либо встречала, а за то, что она поняла меня. И теперь я убедилась – она что-то знает.

Обычная деревянная дверь с табличкой «Генеральный директор Ратомский Ярослав Владимирович». Я нажала на ручку и оказалась в просторном кабинете. Главное – уверенность. Не показывать, что я на грани, что схожу с ума.

– Здравствуйте, Ярослав Владимирович, – сказала, глядя на него.

Надеюсь, голос не подводит. А коленки-то трясутся еще сильнее, чем на лестнице.

– Какого хрена ты приперлась?

Ратомский был сама вежливость, как обычно. И, как обычно, в кавычках. Я слышала, как мои каблуки стучат по полу, и этот звук был оглушительным. Он смотрел на меня, пока я приближалась к столу, забросив руки за голову. А я смотрела на него, отметив легкую щетину, которой раньше не было, и очки.

«Зрение явно испортилось недавно, иначе бы его не было там, где он был», – дурацкая мысль.

Я присела на стул напротив него и даже улыбнулась.

– Твоя улыбка на меня не подействует. Можешь даже ноги раздвинуть – не поможет.

Вот и как с ним разговаривать?

– Ярослав Владимирович, давайте оставим друг друга в покое.

– А кто тебя трогает? – удивился он, причем удивление было искренним.

Я нахмурилась, не понимая.

– Вы грозили, что…

Договорить я не успела, потому что прервал меня смех. Такой веселый, как будто Ратомский только что услышал анекдот.

– Господи, какая же ты дура. И я оказался прав, – сказал он, продолжая улыбаться. – Да, я говорил, что ты будешь ходить и бояться, но это твой выбор – так что ты ходишь и боишься. А теперь пойми: я не делал ничего, ты сама себя довела до паранойи.

– Пять баллов по манипуляции, – ответила, поднимаясь.

– Стоять!!!

И я остановилась. Хотела идти к выходу, но просто ноги парализовало.

Глава 15. Ярослав

Когда Ирина сказала имя посетителя, у меня была секунда, чтобы прийти в себя. Я успел.

Конечно, ждал ее, но сдалась она слишком быстро.

Держится, улыбается… И во всем ее идеальном виде только туфли выбиваются из общего фона. Интересно – почему?

Она красивая, это нельзя не отметить. Сегодня с ней профессиональная выдержка, а хотелось видеть дикую девушку, которая пыталась уложить меня на матах.

И я ее сделал. Морально раздавил. И даже для этого мне не пришлось ничего предпринимать – она все сделала сама. Загнала себя в ловушку собственных мыслей. Оказывается, и психолога можно запутать. И даже так легко. Всего-то ничего не делая.

И сегодня она просто так не уйдет. Я просто рявкнул:

– Стоять!!!

И она остановилась. Не шевелилась даже. Но по позе я видел, какое напряжение в ее теле. Она, блядь, была почти идеальной женщиной. Красивое тело: тонкая длинная шея, ровные ноги, контуры талии и округлые бедра. Я не обращал раньше внимания, пока она в этой юбке, которую вроде называют карандашом, и приталенной блузке не повернулась ко мне задом.

Она приросла к полу после моих слов, а я не мог оторвать от нее взгляд.

Я подошел сзади бесшумно. И она вздрогнула, когда моя рука коснулась ее задницы.

– Ты ошиблась, – выдохнул ей в ухо. – Здесь тоже нет границ.

Она обернулась, и мы оказались лицом к лицу. Ее медовые глаза не давали мне спать ночами, их я почему-то вспоминал, когда дрочил в душе. Ее запах преследовал меня повсюду. Да я даже трахался, думая о ней!

И сейчас… Я задохнулся. Чувствовал, как меня бесит все в ней, но сделал шаг еще ближе, чтобы наши тела соприкоснулись.

Я чувствовал ее сиськи. Снова…

В ее глазах – непонимание. В ее движениях – паника.

– Я буду орать,– сказала она шепотом.

Еще не время. Или время?

– А сколько раз ты трахалась с мужем после нашего последнего разговора?

Она пару раз схватила ртом воздух. Так возмущенно.

И я понял – ни разу. Она несколько недель не трахалась с мужем, потому что думала обо мне. Я все-таки добился, чего хотел. Я в ее голове основательно засел.

– Зачем это вам надо? Почему вы все это делаете?

Хорошие вопросы. Только вот, если честно, я и сам забыл на них ответы. Все как-то просто завертелось, закрутилось. Желание размазать ее усиливалось, и, кажется, в моих действиях не осталось ни зерна разума.

– Ты мне не нравишься, – ответил я.

– Вы мне тоже совсем не симпатичны, но я не считаю это поводом портить друг другу жизнь.

– А в том и дело, что я тебе ничего не портил.

Снова проигрывает. Ну же, сделай что-нибудь, иначе я разочаруюсь.

Но хотя бы то, что она не отступила ни на шаг, уже нравилось. Не показывает свой страх. Терпит соприкосновение наших тел, смотрит прямо в глаза и чувствует мое дыхание, когда я бросаю слова прямо ей в лицо.

И вдруг она улыбнулась уже знакомой победной улыбкой, которая меня так разозлила, когда она приперлась ко мне домой.

– Ярослав Владимирович, – начала она говорить голосом гипнотизера, – я представляю, как вам сложно было после всего. Только мы больше не на войне, мы не враги. Вы, кажется, до сих пор не можете успокоиться. Наверное, там было несладко. Кошмары по ночам мучают?

Я неосознанно начал сжимать кулаки, просто до хруста. Откуда? Хотя глупый вопрос. Если я смог навести о ней справки, то и ей ничего не мешало это сделать.

– Папочку попросила разузнать?

Нет уж, знай, что и я информирован.

Она даже не удивилась. Только еще шире улыбнулась.

– Что вы? Зачем отцу нервы портить?

Молодец, перестала корчить из себя непонятно что. Пусть теперь покажет зубки. А они у нее острые, учитывая, что язык довольно долго болел после укуса. Вот тут укус за укус, как око за око.

Только на ее провокации я не поддамся. И ее голос, такой же медовый, не возымеет эффект.

– Поверь, ты ничего обо мне не знаешь.

Я не врал. У нее есть бумажки, голые факты, цифры, но о том, что я пережил, она не знает ничего. И каждый переживает это по-своему. Все зависит от человека. А человек – не статистика.

– И я не хочу знать, – ответила она, отступая назад.

Нет, теперь ты хрен уйдешь.

Я перехватил ее через три шага, притянув к себе. А она, кажется, решила, что сопротивление только усилит мой напор, поэтому лишь поморщилась, когда я сжал ее руку.

Умница – другая на ее месте истерила бы уже. А она держится.

– Что ты от меня хочешь? – задала она вопрос.

И опять вопрос без ответа. Я и сам не знаю. Просто хочу растоптать, уничтожить. Жаль, что не только это…

– А если я скажу, что хочу тебя?

Пусть почувствует мою слабость, которой нет. Или все-таки есть? Нет, я смогу с этим справиться. Сейчас она попробует манипулировать этим желанием, еще не зная, что я манипулирую ею.

Но она повела себя неожиданно.

– И всего-то? Так бы сразу и сказал… Давай, что тебя устроит: диван, стол, подоконник?

Ладно, сегодня твоя взяла. После такого согласия ничего не хочется. Сама себя предложила.

Блядь, да она просто знала, что меня это не заведет. Сука, вот просто редкостная сука…

Только черта эта была запретной. Не стоило ей так резво прикасаться к моим брюкам и начинать расстегивать их. Ждешь растерянности? Опять эффект неожиданности? Я знаю, что она ждет. Ни черта!

Когда ремень был расстегнут, она на секунду остановилась. Ждала, что я остановлю? Нет, я буду ждать.

Она ждала, что я наброшусь на нее? Нет, не угадала.

Ее рука обхватила мой член. А она умеет играть.

Два движения – я готов кончить только от этих прикосновений, смешанных с запахом индийских пряностей.

Она быстро стянула мои брюки одной рукой, второй – продолжила держать мой член.

И тут я дал маху. Не понял. Не предугадал.

Оставив меня без штанов, ну почти, она подошла к двери и сразу же приоткрыла ее.

– До свидания, Ярослав Владимирович.

Сука! Ненавижу!

Она выскользнула из кабинета, а я остался со стояком и желанием придушить ее.

Ладно, уделала меня сегодня, только следующая наша встреча будет очень болезненной. И не для меня.

Глава 16. Дина

Наверное, я только в машине начала соображать. Я не помнила коридоры, лица, встреченные по пути… Господи, что я творила?

Причем делала я все с особым удовольствием. Нет, конечно, трогать его член – это не то самое удовольствие, но видеть какую-то растерянность, даже потерянность на его лице – вот это да.

Я даже секса хочу не так, как еще раз увидеть подобное зрелище. Ярослав Ратомский, полностью потерянный, почти беспомощный перед своим желанием. А он меня хотел. Он возбудился только от моего прикосновения. Не хотелось признаваться, но я тоже.

Машина показалась каким-то островком спокойствия, когда я заблокировала двери и осталась наедине с собой.

Но этот раунд остался за мной. Я его сделала. Только все равно остались вместе с чувством превосходства ожидание и боязнь. Он отомстит. Спущенные штаны он не простит никогда. Не тот человек.

Но теперь и я не стану накручивать себя, боясь сделать лишний шаг. Хватит! Получишь все, что хотел.

Я устала быть для него милой девочкой. К черту профессионализм, к черту все правила. Он страшный противник, учитывая его биографию, но я смогу.

Для начала – поговорить с Вадимом.

Я набрала его номер.

– Привет, – сказала, улыбаясь, как будто он мог это видеть. – Не хочешь пообедать?

Муж обрадовался моему звонку.

– Дина, конечно. У меня встреча через полтора часа, но мы успеем. Ты где сейчас?

– На проспекте Гагарина. В зоне моей видимости есть ресторан.

– Я как раз в тот район еду. Сбрось мне адрес.

Оставив машину на том же месте, я просто перешла дорогу и через пару минут сидела за столиком. Ресторан был индийским, дорогим и презентабельным. Меню поражало не столько словами, сколько ценами.

Я попросила воду, решив дождаться Вадима, не делая заказ. Муж появился через минут пятнадцать, и я, улыбнувшись, поднялась навстречу. Он поцеловал меня в щеку и сел напротив, спросив:

– Заказ уже сделала?

– Нет, сейчас выберем.

Остановившись на остром карри с филе утки и личи, мы уставились друг на друга. Я протянула руки в призывном жесте, и Вадим улыбнулся, вложив свои ладони в мои. Так привычно и так обычно. Приятно. Спокойно.

Даже слишком спокойно. И я вспомнила, как это было с Ратомским. Дерзко, больно, на разрыв. От одних воспоминаний я поджала пальцы ног. Нет, хватит, сегодняшний день он мне не испортит.

Нам принесли заказ, и, полив карри кокосовым молоком, мы начали есть. Стало так привычно и обычно, что я почти забыла про Ратомского. Но черт всегда появляется не вовремя.

Я расслабилась, одной рукой держа чашку кофе, а вторую – вложив в протянутую руку Вадима, когда услышала почти над ухом такой бархатный, но уже знакомый голос:

– Добрый день.

Вадим с улыбкой поднял глаза, а я пролила кофе прямо в декольте. Схватив салфетку, начала судорожно вытирать пятно. Вадим поднялся, пожав руку Ратомскому, и сказал:

– Это моя жена, Дина.

– Мы знакомы, – кивнул Ратомский.

– Вот как… – сказал муж.

А этот… Я даже не знаю, каким словом его обозвать. Но он уселся рядом со мной, тут же до боли сжав мое колено под столом.

Вадим ему снова улыбнулся:

– Мы договаривались чуть позже встретиться.

– О, я всегда хожу в этот ресторан. В последнее время полюбил индийскую кухню.

Мужчины начали говорить о делах, а я сидела как на иголках, чувствуя, как рука Ратомского продвигается все выше. По бедру, под юбку. Вадим ничего не замечал, обсуждая какие-то рабочие моменты, а потом поднялся:

– Я на минуту.

Едва муж повернулся спиной, как я перехватила руку Ратомского и прошипела:

– Не смей ко мне прикасаться.

– А то что? – улыбнулся он, вернул он руку ладонь на место. – Давай ты заорешь, устроим здесь скандал. Хочешь?

Конечно, нет. С минуты на минуту вернется Вадим.

– Не хочу, – ответила я.

– Я так и подумал, так что через минуту ты вцепишься в стол, кончая от моих рук.

– Ты меня даже хрен возбудишь, – с вызовом ответила я.

Вот такой тон был ошибкой. Он не смотрел на меня, но я увидела, как дернулась его щека. Хватка на ноге стала сильнее, даже болезненной. А пальцы настойчивее пробирались под юбку.

Чертов теплый май! У меня даже колгот нет под юбкой. Кажется, только его рука была на бедре, но вот я резко почувствовала нажатие снаружи и изнутри.

Бля, я реально вцепилась в стол. Его пальцы продолжали движение, а у меня перед глазами только искры прыгали.

А потом все прекратилось. Быстро, резко, а я все еще не могла отойти.

– Я тебе говорил, – усмехнулся Ратомский, улыбнувшись при этом вернувшемуся Вадиму.

Что со мной только что было? Ох, мозг не хотел принимать осознание оргазма, который я получила от прикосновений этого… Опять не могу найти слова для определения.

Я хочу в душ. Смыть его с себя, эти ощущения, прикосновения. Как же так получилось? Утром Вадим не добился от меня никакой реакции, а эта сволочь всего парой движений…

– Я поеду, – сказала, поднявшись с места.

Ну и чего он сидит? Мне перелезть через него, что ли?

Ратомский поднялся, выпустив меня, но при этом так придержал за талию, что даже такой спокойный человек, как мой муж, мог бы заметить подтекст в этих движениях.

Шаг к выходу… Второй…

– Дина, – я обернулась и посмотрела в смеющиеся зеленые глаза.

Он сейчас что-то выкинет. Я поняла по взгляду.

– Что? – спросила, вернувшись к столу.

– Вы забыли у меня дома, – победно сказал Ратомский и выложил из кармана пиджака мои духи.

Флакон покатился по столешнице и упал на колени Вадима. Муж смотрел на меня, подняв брови, а я в эту минуту хотела свернуть шею всем в этом помещении.

Глава 17. Дина

Чего он от меня ждет? Оправдываться мне не за что, пусть ситуация и выглядит не очень.

– Спасибо, Ярослав Владимирович, – улыбнулась я Ратомскому, надеясь, что улыбка выражает благодарность, а не похожа на оскал.

Вадим вернул флакончик на стол, заметив:

– Не думал, что вы настолько близко знакомы.

Сказал он это без ревности, без упрека, только с удивлением.

– Жена Ярослава Владимировича была моей клиенткой, – пояснила я, пока этот гребаный стратег не выкинул еще какой-нибудь фортель.

Ратомский улыбнулся, слегка приподняв один уголок губ. Выглядело это как одобрение.

Господи, меня уже тошнит от его рожи!

– До свидания, – сказала я и развернулась на каблуках, едва не добавив: «Надеюсь, до нескорого».

За спущенные штаны он отомстил сполна. Это было до отвращения унизительно. И мои прикосновения к нему – сама не знаю, какой черт меня дернул, хотя имя этого черта мне известно. И его прикосновения ко мне. Совести у человека же хватило почти при моем муже, на глазах у посетителей и работников ресторана.

Такое ощущение, что меня помоями облили, а потом еще провели голой по главному проспекту города.

Дома я отмокала в воде часа полтора, не меньше. Хотелось сбросить кожу и обновиться, только бы не чувствовать его больше на себе. Все слишком запуталось, стало приобретать другие масштабы, которые теперь касались не только нас двоих. Только пока я была мухой, а он – пауком. На каждый мой шаг он отвечал двумя.

Пора с этим заканчивать. Если сейчас не прекратим, то будет только хуже. Кто-то должен остаться рациональным, а от Ратомского этого ждать не стоит.

Я вышла из ванной и услышала, как в сумке звонит телефон. Номер незнакомый.

– Да? – ответила я, устало выдохнув.

– Дина Анатольевна?

Неуверенный женский голос, какой-то смутно знакомый. Что ли, кто-то из бывших клиентов?

– Да.

– Это Ирина, – пояснила женщина, – секретарь Ярослава Владимировича Ратомского. Я не знаю, зачем вы просили позвонить, но…

– Мы можем встретиться? – перебила я ее. Возможно, и довольно резко, но боялась, что она передумает.

Недолгая пауза.

– Наверное, только я не понимаю… Ладно, – решилась Ирина. – Вы можете приехать ко мне в часов семь?

– Да, говорите адрес.

Едва успев сделать запись в блокноте, услышала, как поворачивается в замке ключ. Что же, Вадим, тебе сегодня не работается?

Вопросы у него явно ко мне есть. А желания отвечать у меня – нет.

Муж зашел в квартиру и привалился плечом к стене, закрыв дверь. Я бросила телефон обратно в сумку и повернулась к нему, улыбнувшись:

– Ты что-то рано.

– Из дома поработаю, – ответил он.

Я кивнула и уже собиралась пойти переодеваться, как Вадим перехватил мою руку и притянул меня к себе.

О, нет! Только не сейчас.

– Вкусно пахнешь, – повел он носом по щеке к шее.

А потом его губы оказались на моих, его руки – на моей спине. Но я, как полная дура, вспоминала укушенный язык Ратомского, когда чувствовала язык Вадима во рту. Вспоминала руки на своем теле, которые не были щадящими или нежными. А когда муж прикусил меня за губу… Все, это слишком!

Я просто отскочила в сторону, наткнувшись на непонимающий взгляд.

– Вадим, мне надо ехать, – как можно мягче сказала я.

Он сбросил обувь и пожал плечами.

– Дина, ты же все равно вернешься. И я надеюсь, что мы все-таки поговорим. Вижу же, что с тобой что-то происходит. И в моем воображении картина вырисовывается не совсем радужная.

Я даже представляла, какая именно. Интересно, а если бы я рассказала все как есть, он бы долго крутил пальцем у виска? Скорее всего, подумал бы, что нам с Ратомским не помешает психиатр.

Уже сидя в машине, я прикидывала, как бы посмотрела на ситуацию со стороны, если бы ко мне пришла клиентка с такой проблемой. Наверное, я бы решила, что людям нечем заняться или что у них какие-то патологические чувства друг к другу.

Да уж, все бредовее и бредовее. Может, просто плюнуть на Ратомского и его непонятную ненависть? На секунду я готова была отказаться от встречи с его секретаршей, забыть про Алису с ее загадками и вернуться домой, но… Даже сама не знаю, почему появилось это «но». Может, любопытство? А может, и желание насолить Ратомскому погнало меня вперед.

До встречи с Ириной было еще много времени, но дома сидеть я не могла. На разговор с Вадимом я не настроена, а находиться в атмосфере недомолвок и непонимания… Да лучше уж в одном помещении с Ратомским!

Я просто просидела два часа перед домом секретарши. Успела навести порядок в бардачке, позвонить подруге, родителям, почитать новости – занимала себя как могла. Наконец, из-за угла дома показалась Ирина, и я вышла из машины, чтобы она меня заметила.

– Здравствуйте, – сказала, улыбнувшись.

Секретарша Ратомского кивнула в ответ, выдохнув. Наверняка, она уже жалела, что позвонила мне.

– Поднимемся? – спросила Ирина. – Правда, у меня все дома…

– Мы можем поговорить в машине.

Женщина кивнула и устроилась на переднем сидении, отвернувшись к окну. Тут даже не надо быть гениальным бихевиористом (*тот, кто изучает поведение), чтобы понять – Ирина нервничает и мнется, при этом взвешивая все «за» и «против» нашего предстоящего разговора.

Наконец, складка на переносице разгладилась, и она повернулась ко мне. Созрела.

– О чем вы хотели поговорить? – спросила Ирина.

– Вы хорошо знали Алису Геннадьевну?

Кажется, именно этот вопрос она и ожидала. Кивнула, ответив:

– Да, мы когда-то работали вместе. В институте. Я сидела за копейки в деканате методистом, а она подавала большие надежды, учась в аспирантуре. А потом эта трагедия… – Ирина запнулась.

– Я знаю. И про Калинина, и про беременность, и про встречу с Ратомским.

– Тогда что вы от меня хотите услышать? – удивилась женщина.

Если бы я сама знала. Но надеялась, что Ирина мне что-то расскажет, о чем я еще не знаю.

– Вы давно работаете у Ярослава Владимировича?

– Как он фирму открыл. Как-то быстро раскрутился, и ему понадобился секретарь. Вот Алиса меня и порекомендовала.

– Вы с ней тесно общались? – кажется, разговор мне ничего не даст.

– Как хорошие приятельницы, – пожала Ирина плечами. – Она не изменилась, не зазналась, когда начала ездить на дорогой машине, одеваться в брендовых магазинах и жить в огромном доме. Приезжала пару раз ко мне в гости, привозила моим детям дорогие подарки, всегда нянчилась с ними.

Тут ситуация понятна – компенсация. Пыталась заполнить пустоту чужими детьми. Не удивлюсь, если она и детским домам помогала. Благо, что возможности Ратомского это позволяли.

– А какие отношения у нее были с мужем? – ступила я чуть дальше.

– Поймите, я не хочу сплетничать про шефа, – испугалась Ирина.

– Пожалуйста, я уж точно ему не расскажу. Просто мне непонятно самоубийство. Или я такой плохой психолог, который не смог распознать предпосылки, или… – я сделала драматическую паузу, забросив удочку.

– Вы намекаете, что ее могли убить?!

А вот я как раз ни на что не намекала. Вывод сделала сама Ирина, озвучив мысль, которой вряд ли с кем-то делилась, которую даже вряд ли сама осознавала. Только я вытянула ее из задворок.

– Я думала, вы мне поможете во всем разобраться. Она же была вам не чужим человеком. Неужели вам неинтересно, что случилось с вашей подругой?

Давим на жалость и совесть. Отличная мотивация. Жаль, что мои методы не работают на Ратомском.

Мы с Ириной недолго поиграли в гляделки, и она все-таки решилась:

– Я не знаю, чем вам помочь. Нормальные у нее отношения были с Ярославом Владимировичем. Может, конечно, и немного странные для мужа и жены, скорее, они были друзьями, партнерами, глубоко привязанными друг к другу людьми. Но знаете, было такое чувство, что все время, всю жизнь у нее оставался любимым мужчиной Андрей. Я незадолго до ее гибели видела их вместе, совершенно случайно, – начала оправдываться Ирина, как будто я собиралась ее обвинить в слежке. – И она смотрела на него так же, как и двадцать лет назад. А ненависть и любовь очень красноречиво говорят о себе во взгляде. И еще, – вдруг как будто что-то вспомнила, – она позвонила мне то ли в день смерти, то ли за день, уже не помню, и оставила ваши контакты, попросив позвонить и отменить вашу следующую встречу.

– А почему она сама не позвонила? – спросила я скорее у себя, чем у Ирины.

Та пожала плечами, чего и следовало ожидать.

Ну и что нового я узнала? По сути, ничего. Любила Алиса Ратомского не как мужчину, любила Андрея как мужчину. Вполне себе обычная ситуация. Браки не всегда заключаются по шекспировской любви.

– Извините, я пойду, – сказала Ирина.

– Спасибо, – ответила я, уже погрузившись в свои мысли. – До свидания.

И что теперь делать? Как вариант, поговорить с Андреем. Только сомневаюсь, что он станет откровенничать.

Звонок мобильного прервал мои размышления. Опять незнакомый номер. Надеюсь, не новый клиент. Тут бы со своими проблемами сначала разобраться, а не чужими заниматься.

Но трубку все же подняла.

– Дина Анатольевна Сивцова? – незнакомый мужской голос.

– Да, – осторожно ответила я, почему-то опять ожидая подвоха.

– Следователь Коротаев, – представился он. – Вы не могли бы подъехать завтра в отдел? – назвал адрес и ждал моего ответа.

– По какому вопросу? – не поняла я.

– По делу о самоубийстве Алисы Ратомской.

А у нас по самоубийствам дела заводят? Может, я и далековата от юриспруденции, но о таком впервые слышу. Да и спустя столько времени… Странно как-то.

– Хорошо, – согласилась я.