Текст книги "По горящим следам Серафима"
Автор книги: Юлия Дуюнова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
Ученик Вахриса молча отправился к своему учителю вместе со своими питомцами. Император хотел было пойти следом, но был безоговорочно отослан назад совместно с другими магами. В воронке остались лишь Вахрис и молодой маг.
* * *
Арина открыла глаза в кромешной тьме. Было настолько темно, что сложно было поверить в существование мира вокруг. Постепенно привыкая, глаза стали различать очертания предметов вокруг. «Сколько же я проспала? Чувствую себя настолько отдохнувшей и полной сил, что не верится». Грудь больше не ломило при дыхании, кожа не горела от ссадин. Как будто ничего и не было.
Кроме голубоглазых младенцев, предательств, боли, желания умереть… Сложно было определить сколько времени она пролежала в оцепенении, постепенно осознавая и восстанавливая по крупицам события прошлых дней. Секунды слепились в минуты, минуты в часы, а часы шли быстрее мгновений.
Постепенно забрезжил рассвет: слабые лучики солнца стали освещать комнату, пробиваясь сквозь прорехи в ткани штор. Но Арина продолжала смотреть лишь прямо перед собой – в потолок. Даже звук приближающегося к ней существа не заставил её повернуть голову. Сложно вырваться из плена апатии.
Неся в руках зажженную свечку, к Арине приблизились.
– Вы уже проснулись? – Когда говорят, что голос льется, используют метафору. Но сейчас девушка готова была поклясться, что она всем телом ощутила, как слова, нежные и мягкие, проливались из уст говорящей. Интерес победил, Арина перевела взгляд на говорящую.
– Твои ланиты бледны, а очи пустотой полны. Тьма сгущается перед рассветом, но бессильна перед ним. Что печалит тебя в столь ранний час? – Новая волна слов. Можно было слушать вечно её голос. И не отводить взгляд. Любой мужчина мог пасть ниц перед этой красотой: тонкое тельце в ночной сорочке, бледная, будто прозрачная бархатная кожа, струящиеся волосы, спустившиеся ниже поясницы. А эти глаза. Цвета морского дна, отражающие будто зеркало, в них можно было смотреть бесконечно.
– Кто ты?
– Моё имя не выговорить никому, кто ходит по земле. Но Нидриэль зовет меня Илида. Я наяда. – Прошептала девушка в ответ. Она говорила так тихо, будто боялась разбудить тишину. Поставила свечку на стол, присела на пол возле кровати. Красиво сложив голову на руки, она посмотрела на Арину.
«Наяды. Да, я читала про них. Духи источников, водоемов, озёр» – подумала Арина. И действительно, её кожу покрывали мелкие чешуйки, а на глазах виднелось едва заметное поперечное веко.
– Но ты не можешь покидать далеко место своего обитания, иначе ты зачахнешь и умрешь. – Произнесла Арина. Наяда улыбнулась.
– Этот дом построен над моим домом, поэтому я никуда не ухожу. Нидриэль просила передать, что она вернется домой к рассвету. Закончились очередные травы, ревностные лешие подчистили все её припасы из сарая. Они считают, что она крадёт их богатства. Очень уж они вредные, эти лешие. Нидриэль просила: «дождись меня».
– Это всё?
Но наяда уже развернулась и вышла в проём двери, оставив после себя лишь огарок свечи и кувшин родниковой воды.
* * *
Ближе к вечеру войско было повернуто к столице. Следопыты облазили всё вдоль и поперёк, но никаких подробностей больше не нашли. Вахрис несколько часов просидел в яме, после чего (неожиданно для всех) один уехал в лес, посоветовав подготавливать войско к походу назад. Вернувшись в сумерках, упрямый дед отказался говорить подробностей, пробормотав лишь, что еще не готов дать ответа.
– Он молчит уже больше четырех часов, Изяслав. Вахрису это несвойственно. Обычно он трещит как друид лесной, полон нравоучений. Постоянно шарится в своих свитках, чуть ли носом их не дырявит. И мальчонку подле держит. А мальчишка-то весь трясется, у него по лицу видно, что он что-то знает. Только Старик не даст ему сказать, – Изяслав и Владимир ускорили лошадей, чтобы оказаться подальше от всех ушей. Почти все время они ехали вдоль леса, но вскоре должны были достичь Храма Хранителя, откуда дорога поведет на восток, к столице.
– Я тоже это заметил. – Подтвердил Владимир. – Трижды пытался подъехать к парнишке, но Старик явно сказал избегать нас. А потом и вовсе пристроился к мальчику рядом, будто его паж личный. Теперь пока сам не захочет, не скажет. Меня это настораживает.
– Мне тоже не верится, что это просто старческий маразм. Что случилось?
Воздух рассек двойной короткий гудок рога разведчиков со стороны леса. Один короткий гудок – войско, стоять. Два – в путь, один длинный – внимание, три коротких – нападение вражеского войска, два коротких – необходима помощь других разведчиков. Мелад, что ехал чуть позади Императора, тут же пустил рысью своего коня в сторону леса. Владимир и Изяслав поскакали следом.
Чем ближе были разведчики и Император, тем слышнее были звуки сражения и рев орка. Четверо разведчиков выгнали орка из леса и сейчас пытались схватить его. Но крупная зеленая тварь была больше всех четверых эльфов вместе взятых, кроме того, ученик Мелада уже лежал на земле. Лошадь с раскроенным черепом придавила эльфа собой и оставалось лишь надеяться, что парень жив. Разведчики во чтобы-то ни стало пытались захватить единственного встретившегося им орка живым, не трогая луки и мечи. В ход шли бичи и веревки. А вот орка ничто не сдерживало. Со всей силой он размахивал булавой, отгоняя эльфов подальше от себя. Лошади ржали, чуя кровь, и отказывались подходить ближе.
Владимир неожиданно подумал, что даже крыса, загнанная в угол, будет сражаться на смерть.
Орк как раз повернулся в сторону приближающихся спиной, когда Мелад сделал неожиданный ход: вместо того, чтобы затормозить, он разогнал лошадь и заставил её прыгнуть вперед. Ноги кобылы Мелада поднялись даже чуть выше, чем надо, и с громким треском врезались в затылок орка. Тварь повалилась наземь, выронив из рук булаву. Орк приходил в себя не более десяти секунд, но разведчикам хватило это времени, чтобы спутать и заковать орка. Мелад соскочил на землю и побежал к своему ученику. Император и Изяслав тоже было направились в ту сторону, но услышав голос Мелада и Ольфеда (значит, он в порядке), спешились, и пошли к орку.
Войско остановилось на ночлег здесь, но охрану увеличили вдвое, а сигнальные костры по периметру – в три раза. Вероятность того, что здесь еще остались орки была очень мала, а что они нападут, еще меньше, но Демид всегда утверждал, что лучше пятьсот уставших от ночного дежурства солдат, чем пятьдесят мертвых на постах, и еще пять тысяч – отдохнувших и убитых во сне.
Перед рассветом Изяслав подошел к уставшему другу.
– Этот орк необычный. Обычно эти твари трусливы как свиньи и продажны, а этот терпит все пытки, но молчит. Единственное, что мы услышали – это проклятия на головы нас, наших мам, отцов, и прочей родословной. Фантазии немного.
– Да лучше бы он во всех эпитетах мне рассказал, что здесь случилось. Я ему лично выдам грамоту об обучении в цитадели знаний, – горько усмехнулся Владимир. Они сидели вокруг костра, что должен был вскоре погаснуть, но Император подкинул в него пару веток, и огонь с новой силой взялся за хворост. Завораживающее зрелище.
– Владимир. Заранее знаю, что ты идеи не одобришь, но все же выслушай меня. Кристиан говорил, что не так далеко отсюда, примерно в половине дня пути живет лесная ведьма. Она выудит из орка все, что хочешь. Если пошлем за ней сейчас, то потерям день. Но тащить орка в столицу, это нелогично. Он может не дожить, может сбежать, может убить наших, может убить себя. Никто не знает, что стоит ожидать от этой безмозглой твари.
Владимир тяжело вздохнул. Мелад, что сидел напротив костра, согласно кивнул. Император вновь подивился собранности эльфа. Несмотря на то, что его ученик был в тяжелом состоянии, эльф был здесь и думал лишь о деле. Не любил он этих лесных ведьм, да только выбора не особо много будет. Владимир даже усмехнулся, представив на секунду, какое будет лицо у придворных дам, если он привезет в столицу орка. Они лично свергнут его, задушив шелковыми шарфами.
– Не зачем тревожить лесную ведьму в столь неспокойное время. Да и не ведает никто, пойдет ли она с вашим гонцом, – раздался звонкий мальчишеский голос за спиной. От неожиданности Владимир подскочил, схватившись за рукоять меча. Из-за лошадей, что спали рядом стоя, вышел молодой солдат в доспехах и шлеме с опущенным забралом. Юнец расхохотался, завидев реакцию на его появление.
– Ах ты, наглый малец, ты вообще знаешь, с кем так нахально говоришь? В лучшем войске с первых дней учат понятию «субординация»… – Вскипел Изяслав и направился к мальцу с явной целью надавать тумаков, закатав рукава рубашки. Владимир обратил внимание, что даже Изяслав уже снял доспехи. В тот момент, когда почти всё войско сняли тяжелое обмундирование, этот юнец ходил в полной экипировке. Странно.
– Не настолько уж она и лучшая, если за три месяца меня так и не рассекретили, – сказал юнец, сняв шлем. Длинные черные волосы упали на спину, а на губах появилась хитрая ухмылка. Изяслав застыл как вкопанный.
– Девушка. Ты знаешь, что мы не берем на службу девушек и женщин. Исключения касаются лишь магов и лекарей. Ты не похожа на лекаря или мага. Что ты здесь делаешь? – Владимир хотел подойти ближе к девушке. Но Мелад вдруг встал у него на пути, крепкой хваткой за плечо заставив остаться на месте.
– Что случилось, Мелад? Чего ты в ней остерегаешься? – Возмутился Владимир. Девушка с хитрым выражением на лице подошла нос к носу к эльфу.
– Мертвец. – Мелад точно плюнул.
– Ай-ай-ай, – девушка отошла на три шага назад. – Ну что ты так на меня. Никакой я не мертвец, что наговариваешь, глупенький. Хожу же вот, дышу, говорю. Ем иногда. Просто чуть-чуть мертвенькая.
Изяслав попытался мечом нанести удар, но ловкая, словно змея, девушка отскочила на несколько шагов назад.
– Мальчики, тише. Я ведь могла бы вам помочь. – Но эльф, Император и Изяслав уже встали полукольцом вокруг вампира, прижимая её к лошадям. На это она лишь смеялась.
– Орк умрет через два-три часа, и вы так ничего не узнаете. А я могла бы с ним поговорить. – Владимир махнул рукой остальным остановиться.
– Откуда такая уверенность в смерти орка? Или решила помочь ему отправиться на тот свет, нежить? – Проскрежетал сквозь зубы Мелад.
– Сразу нежить. Ну еще упырем меня назови. – Улыбнулась она и погрозила пальчиком эльфу. Мелад зашипел, как кошка. – А между прочим, это твоя вина. Лошадка твоя буйная мозги повредила вашему пленнику. Большой ушиб внутри черепа, кровоизлияние у него уже там происходит. Человек бы уже все, откинулся. А у орка что, мозги маленькие, время нужно, чтобы кровь и ушиб мягкие ткани мозга умертвлять начали. Но процесс-то уже запущен. Еще полчасика и он превратиться в дурачка, а потом и следом за товарищами отправится. Хотя может и чуть подольше протянет, но слова вам уже точно не скажет. – С хитрецой поглядывая на всех по очереди прощебетала вампир.
– Почему ты уверена, что все так будет? – Спросил Владимир. Меч легко вошел в ножны. Изяслав тоже понял, что так легко от неё им не избавиться. Ей что-то нужно, и она не отстанет без этого. Лишь Мелад не скрывал своего желания её прирезать.
– Глупенькие. Я же ваши сердечки вижу, кровушку. Когда смотрю на вас подольше, каждый сосуд вижу. Как красные нити по телу. Вот у тебя, к примеру, большой мальчик – девушка кивнула на Изяслава – венки на ногах распухшие. Ты бы сходил по приезду к лекарям. А что касается нашего пленника… сейчас у того зеленого бедняги огромное красное пятнище расползается в голове от затылка и к лобной доле.
– Что ты желаешь получить взамен? – Спросил Император. Можно было еще долго ходить вокруг да около, играя словами как во время политических переговоров, но если все обстоит действительно так, как сказала она, то времени у них не так уж и много.
Вампир захохотала, тряхнув гривой черных волос.
– А вот этот разговор мне уже нравится, но свои условия я озвучу лишь один на один с тобой, Император.
* * *
Уже через десять минут Император шагал к месту, где держали орка. Вампир, накинув шлем, припрыгивала следом. Не хватало еще, чтобы армия переполошилась от присутствия вампира в их рядах. Демид его лично на дыбу вздернет.
Оскорбленные и гордые Мелад и Изяслав были уже возле орка, удалив всех остальных от него. Собственно говоря, семь из десяти минут пришлось ругаться с ними, чтобы они оставили его с вампиром один на один. Еще три на согласование условий вампира. По указанию Владимира было решено никому не говорить об этом, даже Вахрису. У Вахриса есть свои секреты, у него-свои.
Орк был в очень плохом состоянии. Он сидел, безвольно обвис на прибитых к деревьям руках, иногда порыкивая на приближающихся людей. Вампир смело плюхнулась на колени перед орком, сняв шлем со своей головы. Зеленая тварь с яростью зарычала, навешав на лицо девушке кровавой слюни. Но она даже не обратила внимания. Несколько секунд смотрела в лицо орку, пока тот не стал завороженно глядеть в её черные глаза.
– Как тебя зовут? – Она говорит еще и на орочьем! Владимир был очень удивлен. Сам он хоть и прилагал много усилий, так и не смог до приличного уровня осилить этот каркающий язык. Но рядом стоял Изяслав, который переводил каждый вздох орка.
– Тагдуш.
– Тагдуш, расскажи мне, что случилось с королем орков? Ты знаешь его?
– Король орков был моим братом! Его убили, – закричал орк. Император впервые услышал, что у орков тоже, оказывается, есть родственные связи и им больно от потери родных. Вахрис уйдет в монахи, если ему это рассказать.
– Тише, тише, милый Тагдуш, – вампир погладила рукой орка по избитому подбородку, потрогала рукой клык. Мелад ругнулся. – Расскажи, что именно произошло в ту ночь, когда убили твоего брата. Мы отомстим за него вместе, хочешь этого? – Ах ты же лиса, восхитился в очередной раз женской хитростью Владимир. Мало ей гипноза, так она еще и играет с ним.
– В ту ночь он должен был наградить своих сыновей, отдав им на игры человечью суку. Я был против, это глупо дарить мальчишкам незаслуженную добычу. Мы поругались, и брат отправил меня тогда в дозор. Я был глубоко в лесу, когда в небе воцарился хаос. Молнии, одна за одной, били в небе, потом раздался взрыв. Было громко, даже в лесу было страшно. Я побежал обратно, но, когда пришел, было поздно. Земля горела, и пустота. Никого. Вся наша армия, никого не осталось. Те немногие, кто выжил, бросились бежать. А брат мой погиб вместе с сыновьями. Жена моя тоже осталась там.
– Ай, ай, ай, как печально. А кто это сделал, не скажешь?
Орк глубоко вздохнул. Было видно, что из-за распухших губ ему трудно говорить, да и слова он подбирал все сложнее. Скорее всего опухоль не была выдумкой.
– Я не знаю.
Вампир положила руку на грудь орку, взгляд её потерял весь интерес.
– Очень жаль.
Через секунду она сжала в руке сердце орка.
* * *
Акристо стремительно прошагал на этаж к личным покоям Константина. Сейчас замок приобрел свои нормальные очертания. Это было мрачное каменное строение, с множественными путанными переходами. Морена забавы ради навела морок на Деввилаир, когда родила Арина. Сестра Константина добавила иллюзию гнили, грязи, летучих мышей и прочих ужасов. Навстречу прошли два стражника. Акристо с улыбкой отметил, что воины вздрогнули при его приближении. Его здесь боялись все, и это грело черную душу Герцога.
Дверь в покои Константина была приоткрыта, поэтому Акристо не особо церемонясь вошел в просторную комнату короля. Мельком он глянул на Морену, поплотнее закутавшуюся в шелковый халатик, лежавшую в постели. Завидев Герцога, девушка легла на бок и приняла соблазнительную позу. Заметив выражения омерзения на лице Акристо, Морена заулыбалась, встала и вальяжно прошла вон из комнаты. «Мало ей Константина, так еще и мне себя предлагает. Отвратительно. Родные брат и сестра делят одну постель. Но ведь не зря говорят: инцест – дело семейное». Выкинув лишние мысли из головы, Акристо прошел к Константину. Сам Константин стоял возле двух детских кроваток, рассматривая мирно посапывающих младенцев. Мужчина мельком глянул на вошедшего гостя, и вновь перевел взгляд на детей-близнецов.
– Смотрю на этих крошечных уродцев и думаю: неужели я тоже был когда-то таким же мелким, беззащитным. Любой мог уничтожить меня, сделать больно, калечить и так далее.
Акристо хмыкнул.
– Очень жаль, что никто так этого и не сделал. – Константин задумчиво посмотрел на воина в капюшоне. Немного пораздумав, он все же решил не обращать внимания на легкую долю хамства подданного. Герцог служил ему, исполнял свои обязанности, но он вовсе не испытывал теплых чувств к своему королю. Даже больше, Константин был уверен – если бы Акристо мог, он с удовольствием бы убил его.
– Возможно, Герцог, возможно. Что ты узнал?
– Практически ничего. Это первый случай в моей истории, когда я не могу ничего ответить конкретного, только общая информация. Да, не будь удивлен так сильно. Когда я прибыл туда, там уже находилась Императорская кавалерия. Пустое выжженное поле, три-четыре лиги в диаметре, аккурат на месте стоянки армии орков. Думаю, примерно сорок тысяч орков погибли, еще несколько тысяч разбежались. Самый пострадавший земельный участок находится в центре – думаю, там, где находился шатер орочьего короля. Но никто из выживших не может ничего толкового рассказать. Все те, кто видел происходящее своими глазами лежат там же, вернее их уцелевшие части. А те, кто выжил, находились на окраине, либо в разведке. Они видели, как лишь, цитирую, «круглые молнии собрались в небе и упали на лагерь». Никто не знает, что это было.
Константин задумчиво почесал подбородок.
– Возможно, какую-то серьезную ошибку допустили их шаманы. Те вечно лезут со своими экспериментами туда, куда не стоит. Но король орков мертв?
– Другой исход событий исключен. Все выжившие подтвердили, что в ту ночь он с сыновьями находился в шатре – проводил ритуал взросления его отпрысков.
– Это то, о чем я думаю? – Акристо кивнул. – Значит, Арины тоже больше нет. Хотя она в любом случае бы была убита. А они похожи на неё, однако. Глазами. Такие же яркие и голубые. Дети очень много спят, но, когда бодрствуют – от них не оторвать глаз.
Акристо проницательно посмотрел на Повелителя. Слова Константина вызвали в нем противоречивые чувства.
– Такое ощущение, будто тебе жаль Арину. И словно тебе нравятся дети.
Константин искренне расхохотался.
– Ты меня удивляешь, Герцог. Даже если бы по Арине прошлось все многочисленное войско, а потом её медленно разрезали на части – меня бы это не волновало. И нет, мне абсолютно все равно на этих детей. Что мне надо – вырастить и забрать их силу, когда придет время.
Акристо тяжелой поступью шел по двору, дыша так медленно, будто вовсе забывая это делать. На дворе стояла глубокая ночь, нарушаемая лишь криком женщины, закованной в подвале. Сегодня Морена выбрала своей жертвой простую кухарку, и прямо сейчас постепенно снимала с неё кожу.
Кухарка, молодая девчонка, взятая в рабство из соседней деревни, была невысокой, стройной и красивой. Настолько красивой, что на неё утром заинтересованно посмотрел Константин. Такого его сестра не прощала никому.
1.4. Просыпайся!
«Что же происходит? Может я сошла с ума? На самом деле нахожусь в психиатрической больнице, в бреду, а санитарки выносят из-под меня утки по утрам? Такого не могло произойти. Но все так реально. Даже Олег мне сейчас кажется менее реальным, чем орки. Олег, как ты выглядишь? Боже мой, я не помню, как ты выглядишь… ПОМОГИ МНЕ, ОЛЕГ! Я схожу с ума, спаси меня, спаси своих детей… Мои дети… Что сейчас с ними, «лучшая в мире мама»? Ты своих детей видела меньше пяти минут, «мать».
Надо позвонить Вере, она подскажет, как поступить. Да, так и сделаю. Но здесь нет телефона. Ну и что?
Арина посмотрела на тумбочку: да вот же он, телефон! Хоть и старенький, но как она ему была рада. Потянувшись к нему, Арина упала на пол, но все же успела схватить его левой рукой. Пусть и больно стукнулась, но она нашла телефон. Скорее открыть крышку – господи, да он еще и рабочий! Связь есть, пусть и не все «антенки», но говорить можно. Какой же номер? Надо вспомнить последние цифры. Двадцать семь или двадцать девять. На двадцать семь пошел вызов. Первый гудок, второй, третий, на седьмой взяли трубку!
– Алло, Вера! Это я Арина! Дорогая, помоги, мне очень нужен твой совет. Мне кажется, Олег мне изменяет. А вчера у меня забрали моих детей! В смысле нет детей, я их родила недавно… Я тебе, наверное, не сказала просто…
Стоящий в проеме мужчина, не веря, покачал головой, потом перевел взгляд на лесную ведьму:
– И давно она так, Нидриэль?
– Давно, дорогой мой. Это душевная болезнь мучает её уже четвертую луну. Я бессильна здесь. – С грустью сказала женщина в зеленом платочке на плечах. Вместе с собеседником они вновь посмотрели на девушку: исхудавшая, поредевшие волосы спутаны. Неожиданно Арина схватила прядь волос и вырвала их, прокричав, что в них тараканы. Ложка, которую она все время держала в руках, вылетела к ногам Нидриэль.
– Что она делает с деревянной ложкой? – Нахмурившись, спросил парень у Нидриэль.
Арина закричала, потеряв ложку. Как слепая, девушка стала искать её руками по полу, ползая на коленях. Вся её сорочка уже была изорвана в клочья, руки и лицо изодраны. Не найдя ложки, девушка уползла к кровати, зарыдала и легла на пол. Лишь иногда в её речи проглядывали человеческие слова, но чаще это были лишь крики, рыдания и нечленораздельные звуки. Зрелище было ужасное и жалкое одновременно. Взяв ложку в руки, парень подошел вплотную к Арине. Но она смотрела сквозь него. Понятно, его для неё не существует. Но стоило положить ложку на тумбочку, как её схватили, и начали тыкать в него пальцами. Несколько ногтей уже слезли, и все руки были в крови.
– Она говорит по нему, как бы странно это не звучало. Зовёт Веру. Рассказывает разные истории. И никого не видит. Когда я нашла её, разум был в её очах. Но тело её сразу показало, что с ней произошло. Клятые орки! Правильно, что их сожгли. Пусть черти с ними развлекутся также, как они с ней. Я думала, не выживет. Пять дней мертвой пролежала, потом пришла в себя. А я, как леший уволок, за лекарственными травами отправилась в тот вечер. Вернулась, а Илида сказала, что очнулась девка. Я наверх, подымаюсь, да поздно. Уж не видит никого, глаза пустые. Она же сутками может смотреть в одну точкууу… – Заплакала Нидриэль. Парень прижал её к себе. Маленькая старушка была ему по грудь.
– Неужели ты, самая сильная из лесных ведьм, что я знаю, бессильна ей помочь? Ты же единственно что от смерти не лечишь. Все ведь проклятия счищала, не знала неудач.
– Так и не проклятие это, милый, не оно окаянное. Это её бой, либо она выиграет, либо так до конца и будет. Не могу я до неё достучаться. Говорить пробовала, лечить – от всего вылечила, что было. Но не слышит она меня, а я не ведаю, что сказать ей. Единственное средство – ключ найти, что сердце её затронет. То, что заставит её думать, слышать, вспоминать. Сейчас нет у неё смысла жить.
– Ей многое пришлось пережить, Нидриэль. – Заметил парень, выводя лесную ведьму в другую комнату. Оглянувшись напоследок, бабушка поправила занавески в дверном проеме. – Она спряталась. От того, что случилось. Душа её не смогла перенести пережитого, от того она и закрылась. Как слизняк в раковину, – прошептал парень, наклонившись к аквариуму с улитками. – Эта болезнь – её раковина, что защищает её от настоящего.
– Знать бы мне, как выманить мне её из этой раковины, дорогой. Она может сама выползти оттуда, но никто не знает, когда это произойдет. А может и никогда. – Покачала головой Нидриэль, придерживая зеленый платок на груди. Отодвинув рукой занавеску на окнах, бабушка выглянула в проем: вокруг деревья, внизу избушки пруд, в котором плава Илида и другие наяды. Под деревьями в прятки играли две дриады.
– Императорская армия узнала что-нибудь насчет гибели орочьей армии? – Спросила неожиданно Нидриэль. Гость покачал головой.
– Не больше, чем ты знаешь.
Бабушка вздохнула.
– Чую сердцем я, плохо этой земле совсем. Вчера ночью слышу – конь ржет. Вышла, а это боний. БОНИЙ, я их уже лет восемьсот не видала. Кто ж тебя, беднягу, поднял-то с могилы? Идёт, качается, бедняга. Пришел ко мне, в калитку стучится. Как отпустила дух его, так тело прогнившее и упало подле калитки моей. Лешие потом утаскивали хоронить коня. Да не ходят бонии просто так по земле. Их либо силком подымают из могилы некроманты, либо…
Старушка замолчала, будто боялась, что, сказав, придется поверить в это, и лишь сильнее запахнулась в платок.
– Либо?
– Когда бония силком подымают, он привязан к своему хозяину, пока тот его не отпустит, али кости не сгниют окончательно и он не свалится наземь. Но и тогда он будет существовать и ждать, когда дух его освободят от оков земных. И не отходят они от хозяина. А этот сам пришел, значит волен был. Значит, земля уже мертвая была, где пал он. Мертвая, проклятая земля, куда дух коня не пожелал уходить и бродил в поисках приюта для упокоения.
* * *
Телефон сел. Арина ждала, когда он зарядится. Вот зарядится, и она пойдет в тренажерный зал. Туда ходит красивый парень по имени Олег. Может он все-таки подойдет. Если честно, только из-за него она и ходит в последнее время. Её собственное желание иссякло уже недели три назад.
Но что это за шум в коридоре. Будто котенок мяукает. Арина потихоньку пошла на звук. Нет, это не котенок, это плач ребенка. Опять этот плач! Уже не первый раз. Сначала думала – у соседей. Но нет, звук упорно раздается в её комнате. Почему так больно на душе от этого плача? Грудь будто сжимают в тиски. Словно воспоминания мучают. Может она смотрела грустный фильм про детей, а сейчас не может вспомнить?
Арина открыла дверь в коридор и чуть не закричала – там стояла детская кроватка. Убежать от неё? Но в ней же плачет младенец, ему надо помочь. Младенец не опасен, его не надо бояться, его надо успокоить.
Девушка стала подходить ближе. Какой длинный и темный коридор, даже устала идти. Что-то ей это напоминает, как будто эффект «дежавю». Точно фильмов насмотрелась, надо заканчивать с этим.
Что, кроватки две? Почему сразу вторую не заметила. Наверное, они так стояли, что одна закрывала вторую, иначе быть не может. Надо заглянуть вовнутрь. Но почему так страшно и так хочется сбежать? Как будто после этого что-то произойдет. Да чего же она трусит! Смелее, ребенку нужна ее помощь.
В люльках лежали два младенца. Один спал, другой звал её. Какие красивые, глазки такие яркие, голубые. Что же она раньше к нему не шла, он так долго её звал. Мальчишка протянул ручки к ней. Какое удовольствие доставило просто взять его на руки, так приятно и спокойно стало. Такой родненький малыш, и девочка родная, но она пока спит, не надо её тревожить. Она вроде где-то слышала, как их зовут, но пока не могла припомнить их имена.
Ну вот, погода испортилась за окном. Грохот какой сильный, а ведь синоптики не обещали дождя на неделю. Еще и молнии сверкают. Хорошо, что она всего на седьмом живет этаже, здесь не так страшно. Вот, очередная вспышка молнии и грома, а малыши все спят. Надо же, какой крепкий сон. И какие яркие все-таки молнии, после них несколько секунд еще ничего не видишь. В очередной вспышке молнии появилась Морена!
«Неееееееееееееет».
Арина пошатнулась назад, выронив подушку на пол. Какую подушку? Где её сын, где Нейл? Она только что держала его на руках! Неужели Морена снова их украла, и даже люлек нет. Арина стала переворачивать все вверх дном, опрокинула тумбочку, скинула вещи с вешалки.
– Нет! Где мои дети, где они? Морена, верни их! МОРЕНА, они всего лишь дети! Верни их, забери лучше меня. – Кричала в темной комнате Арина.
Но в комнате пусто, нет ничего. Да и место маленькое, здесь бы отродясь две детских кроватки не поместились. Кто эта Морена? С трудом припоминается, откуда она её знает. Да и имя такое странное… Так, надо успокоиться. Ей просто приснился страшный сон в плохую погоду. Надо отдышаться и дальше ложиться спать. Ей утром на работу, а вечером в тренажерный зал…
– Арина, тебе это не приснилось. – Новый мужской голос в темноте, заставил вздрогнуть всем телом.
– Кто здесь, покажись? – Арина крутилась вокруг, пытаясь в темноте разглядеть говорящего. – Почему ты прячешься или боишься, что я тебя запомню?
– Ты меня знаешь, Арина. Девочка моя, вспоминай. Ты нужна своим детям.
– Каким детям, у меня нет никаких детей… – Неожиданно кто-то взял Арину в медвежьи объятия со спины. На секунду у неё от страха захватило дух. Она попыталась вырваться, стала кричать, пинаться, но из этих ручищ было не так-то просто вырваться. Её рука казалась просто детской в этой ладони…
Захватчик положил одну руку на затылок девушки. От его ладони пошло тепло, и тут же мозг взорвался невыносимой болью. Казалось, виски вот-вот лопнут и выпадут глаза. Какие-то лица, разговоры, животные: все это картинками воспоминаний врывалось в голову. Каждое мгновение жизни отзывалось новым взрывом в голове. Арина кричала, поджимала ноги к животу, пыталась вырваться, но мужчина держал её крепко.
– Терпи, девочка, терпи, Арина! Вспоминай! Константин, Морена, твои дети, вспоминай всё! До конца вспоминай, орков вспомни!
Арина вцепилась в волосы руками, пытаясь вырвать их. Но её руки плотно сжали, чтобы она не могла больше себе навредить. Девушка кричала без остановки.
– Терпи и вспоминай! Ты нужна своим детям, они ждут тебя. Пусть тебе больно, Арина, сопротивляйся. Это всего лишь воспоминания, ты через это уже прошла! Больше не будет этого!
Сильнее всего хотелось выкинуть все эти события из головы, чтобы они не делали так больно.
– Арина, вспомни, как ты вылечила птичку, вспомни, как мы беседовали с тобой. Вспомни, как тебя предали. Прошу тебя, вспомни!
Мужчина положил ладонь на голову сопротивляющейся девушке. Кожу под подушечками пальцев слегка закололо, а в воспоминаниях замелькали картины прошлого.
Вот орки… Тело в страхе свели судороги, но воспоминания уже сменились. Младенцы, мальчик и девочка. Предательство всех, странная бабушка, её маленькая ладонь в его большой ладони…
Тело Арины обмякло, девушка перестала сопротивляться и вырываться. Осторожно Арина поставила одну ногу, потом вторую. Захватчик понял, что это значило, и слегка ослабил объятия.
– Сохраняй эти воспоминания, Арина. Не отказывайся от них, как бы страшно там не было. Иначе ты умрешь, а потом погибнут и твои дети. – Шептал голос на ухо.
– Я поняла тебя, Акристо, поняла. – Выдохнула Арина. Сил совсем не было. Если бы Герцог её не держал, она бы уже давно упала на пол. Акристо как ребенка посадил Арину на кровать и сел рядом.
