Текст книги "Неукротимый шторм"

Автор книги: Юлия Диппель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Ясно, Моррисон, – вздохнул Райан, проведя рукой по взъерошенному ирокезу. – Я тебя понимаю. Лучше, чем ты думаешь. И это нормально. Но подумай о том, что у меня еще осталось много дней отпуска и я всегда на расстоянии одного звонка.

«Малышка, думай о том, – услышала я его шепот в своей голове, – что я всегда на расстоянии мысли».

Я загнала обратно это воспоминание и этот голос, от которого у меня каждый раз, как в первый раз, сдавливало горло.

– Как ты вообще меня нашел? – просипела я, чтобы сменить тему. Я правда очень старалась запутать следы. Часы с геолокацией лежали дома у меня в комнате. А из мобильника я специально вынула аккумулятор.

Райан бесстыдно осклабился.

– Я установил на этот твой миленький байк отслеживающий передатчик, – произнес он и почти с любовью стукнул ногой по заднему колесу моего мотоцикла. – Мир тесен, знаешь ли. Типчик, у которого я беру запчасти для своего байка, рассказал мне о кусачей цыпочке с золотыми глазами, которая купила его старый «Дукати». А потом я сам сложил один плюс один.

– Ты за мной шпионил, – обвинила его я.

– Только пока не обнаружил твое укрытие в лесу.

Н-да, не могла же я парковать мотоцикл в лицее. В конце концов там не должны были узнать о моих ночных похождениях. Потому официально я уходила на тренировки и дважды в неделю тайком ускользала из-под защиты. Столько усилий насмарку из-за одного внимательного механика, который запомнил мои глаза.

– Значит, в будущем придется надевать солнцезащитные очки, чтобы не выделяться, – разочарованно протянула я. Райан засмеялся и кинул мне мой шлем, который, скрытый печатью, висел на руле.

– Откровенно говоря, он не часто заглядывал тебе в глаза. Из мужской солидарности я это слегка смягчил. – Он оседлал свой мотоцикл и завел мотор.

– Шикарно, – буркнула я и сделала то же самое. – А из солидарности со мной ты дал ему под зад?

Теперь громкий хохот Райана растворился за рокотом мотора.

– Ах, Моррисон. О таких вещах не откровенничают.

Глава 2
Одолжение для всех

В черной мантии под палящим солнцем было, как в духовке. Как бы мне хотелось спрятаться в тени деревьев, но выпускникам в такой день нужно было следовать традиции и сидеть на первых рядах перед сценой.

– …восемь лет большинство из нас учились в лицее Торкассо. Некоторые меньше, а некоторые – не по своей воле – даже дольше… – Зрители засмеялись от души. После длившихся более часа максимально официальных и скучных речей это было буквально сродни чуду. Но Лиззи сделала невозможное и вновь завоевала расположение нетерпеливой и обливающейся по́том публики. Я знала, что не смогу продемонстрировать ей это так, как она того заслуживала, но невероятно гордилась своей лучшей подругой. И была благодарна ей за все, что она для меня сделала.

– Если не захочешь, мы не будем это обсуждать. Но даже не думай, что я оставлю тебя одну. – С этими словами первого декабря она захватила мою комнату, велев Гидеону и Тоби втащить эскадрон ее чемоданов.

– Не беспокойся, я не буду вторгаться в твое личное пространство! Да и это всего лишь до Рождества.

Редкая улыбка мелькнула у меня на лице. Конечно же, Лиззи и до сегодняшнего дня продолжала жить у меня. К этому моменту она уже получила от брата два платяных шкафа и диван. Из-за этого моя комната оказалась полностью заполненной. Но заполненная лучше, чем пустая.

– Нам всем не раз приходилось слышать, что мы учимся не для школы, а для жизни. Вопреки мнению некоторых педагогов, я правда думаю, что мы, выпускники, достаточно умны, чтобы осознать смысл этих слов. Действительно ли мы понимаем их, согласны ли мы с ними и даже скажем ли мы сами их когда-нибудь своим собственным детям… этого мы сейчас не знаем. Потому что сегодня для нас заканчивается школьная пора и начинается та самая «жизнь», о которой нам так много говорили.

Раздались аплодисменты. Мои руки хлопали сами по себе, пока я размышляла о пугающей идее, что наша жизнь сейчас только начинается. Как по мне, так это больше напоминает продолжительный отрезок времени после конца.

– Мы настрадались, насмеялись, научились – по крайней мере большинство из нас – и наконец сделали это! Сегодня я с гордостью объявляю, что наш выпуск – первый за многие годы, который выдержали все.

Это явно не было совпадением. Скорее уж я бы предположила, что мистер Росси и директор лицея немного занизили требования, чтобы даже самые слабые ученики их осилили. Ученики, которых, например, похищали, истязали, шантажировали, пытали и даже почти убили. Ученики, жизни которых были связаны с их бессмертными отцами-психопатами. Которые внезапно обнаружили и развили в себе сверхъестественные способности или потеряли кого-то очень дорогого.

Не то чтобы я не готовилась к выпускным экзаменам. Напротив, с Нового года моя жизнь безостановочно, как колесо у морской свинки, крутилась вокруг одних и тех же вещей: занятия, учеба, поиски, тренировки, охота. Но из-за множества пропущенных уроков, неявок на контрольные за прошлый год меня бы вряд ли вообще допустили к экзаменам. Несмотря на это, сейчас я здесь.

– Мы находимся в самом начале и – будем честны с самими собой – встаем на старт с желанием сделать все лучше, чем другие, идет ли речь о политике, науке, спорте, искусстве или следующей тусовке – да, Олли?

Лиззи кивнула на короля вечеринок нашего потока, и все присутствующие опять рассмеялись. Моя подруга целиком и полностью контролировала публику. А затем ее большие, как у оленя, глаза встретились с моими.

– Но. Мы будем допускать ошибки. Мы будем терпеть поражения. Однако мы не позволим этому сломить нас, ведь если я чему и научилась за последние годы, так это тому, что у нас есть все, чтобы преодолеть любые препятствия, которые судьба подбрасывает нам на пути!

Я кричала всем своим существом. Боль была невыносима. Я уже не знала, как долго колотила в двери крипты. Не знала, как долго сидела перед ней и рыдала. Но не было никого, кого можно было бы в этом обвинить.

Верховный Совет больше не пускал меня в Патрию.

Элиас не откликался на мой зов.

Рамадон пропал.

А Люциан…

Лиззи была великолепна. Но она не права. Вот этого я не выдержу.

– Наши жизненные дороги с нетерпением ждут, пока мы наполним их великими поступками. А о чем мистер Бернард почти каждую неделю проповедовал нам на истории? В каждом значительном поступке движущей силой была эмоция. Нет воли без сердца и нет пути без воли. Как хорошего, так и плохого. Страх может так же сильно потрясти мир, как страсть или самоотверженность. Нам решать, бежать прочь от чего-то или навстречу чему-то.

Мудрые слова. Я понимала, что ими Лиззи старалась на меня повлиять. Но мое решение было твердым. Я убегу прочь. Так быстро и так далеко, насколько это возможно. Грубо говоря, я уже это делала.

– Поэтому, дорогие выпускники, здесь и сейчас я призываю вас: давайте наберемся смелости следовать за нашими сердцами. Смелости противостоять нашим страхам. Смелости найти что-то, что разожжет в нас страсть. Смелости исполнять наши мечты. И наконец – своей смелостью давайте изменим мир!

Громогласный восторг. Несмолкающие овации. Лиззи рукоплескали, как звезде. С величественно раскачивающимися рыжими локонами она спустилась по ступенькам со сцены. С той самой сцены, на которой когда-то должны были казнить моего отца.

Я была вынуждена беспомощно наблюдать, как Танатос шагал навстречу свободе через портал-призму. Тристан последовал за ним. И Люциан тоже повернулся к сверкающему порталу. Но прежде чем его фигура окончательно растворилась в проходе, он еще раз нашел меня взглядом. Чернота исчезла из его глаз, сменившись зеленым цветом, лишившимся всего блеска.

«Мне очень жаль, малышка».

Теперь имена выпускников звучали в алфавитном порядке, чтобы вручить нам аттестаты. Джимми был передо мной. Благодаря своей фотографической памяти он стал лучшим учеником этого года. Через семь одноклассников я прошагала на сцену по красной дорожке. Все это напоминало фильм. Директор пожал мне руку. Мистер Росси вручил аттестат. Я слышала, как зрители захлопали. Мама и Викториус верещали, как малолетние фанатки. Они договорились между собой, что надеть, и выглядели так, словно были приглашены на королевскую свадьбу. Но Гидеон, Райан, Аарон и Тоби тоже принарядились. Теперь на очереди фотосессии и «выпускные оргии». Все друг с другом обнимались. Только передо мной все тормозили, будто их останавливал невидимый барьер. Знали, как я сейчас реагировала на телесный контакт. И уважали это. Даже притом что крайне беспомощно выглядели, подбирая слова для того, что объятия выразили бы быстрее и лучше. Я плюнула на муки совести и одарила всех добродушной улыбкой, чтобы упростить им задачу. Тем не менее я ощущала себя пришельцем с другой планеты.

Маме доставалось сильнее всех. И хоть она прилагала все усилия, чтобы этого не показывать, было отчетливо видно, как она страдает.

Еще одна причина в пользу побега.

И несмотря на то, что я понятия не имела, куда меня это заведет, в конечном итоге расстояние казалось лучшим выходом для всех, кого это затрагивало.

Заиграл струнный квартет. Вынесли шампанское и закуски. Прекрасный последний день в лицее.

Я аккуратно связала ромашки. Сорвала я их, повинуясь какому-то порыву, и теперь положила вместе со сложенным посланием на кухонный стол в убежище. Мне было известно, что Тимеон ничего не требовал взамен за пользование своим жилищем. И все равно мне показалось, что пара слов благодарности будет уместна.

Сначала меня не оставляла надежда найти среди вещей Люциана какие-нибудь подсказки. Но они исчезли точно так же, как и он сам. Сюда я пришла после того, как Плеяда, чтобы защитить меня, закрыла доступ в портальную комнату. С тех пор убежище служило мне своего рода оперативным штабом, где я могла планировать поиски убийц Люциана без риска, что мама в ту же секунду наябедничает на меня верховному мастеру.

Но обманывать саму себя мне было ни к чему: я шарила руками в темноте. Круг моих подозреваемых ширился примерно от «невероятно» до «недостижимо». Благодаря Нельсону, изменников можно было вычеркнуть. Ведьмы залегли на дно с момента смерти Танатоса. У них определенно была причина отомстить Люциану. Но без черных ациамов они бы ни за что не отважились на такой риск – разве что знали, что он нес с собой свое сердце. Об этом было известно лишь пятерым.

Себя, Люциана, Элиаса и Викториуса я исключала, следовательно, мы снова останавливались на личности, к которой раз за разом вели все ниточки.

Немидес.

– Он лжет! – в отчаянии прокричала я.

Мистер Росси устало потер лицо руками.

– Ари, я не могу обвинить главу Совета во лжи без веских доказательств, – сказал он. – Если Немидес говорит, что Люциан был жив и получил важное задание, я обязан ему верить.

– Но знак…

– Знаю! – перебил он меня. – Ари, если я об этом упомяну, Лига выставит тебя брошенной девушкой, которая страдает от неразделенной любви и отказывается видеть правду.

Добраться до Немидеса представлялось невыполнимой задачей. Схожая ситуация была с корпорацией «Омега» и Тристаном. Фирма и ее новый руководитель словно являлись призраками. Ничего удивительного, что Люциану потребовалось более двадцати лет, чтобы найти существенный след.

Разозлившись, я срывала фотографии и улики, которыми обклеила стены комнаты в убежище. Лиззи и остальные должны были вот-вот прийти, чтобы попрощаться. И им не стоит видеть лишние доказательства моего приближающегося сумасшествия. Я как раз вовремя успела запихнуть бумажки себе в рюкзак, когда объявилась вся банда.

– Не ожидал, что ты на самом деле все еще здесь, – засмеялся Аарон и вложил в ладонь Райана двадцатку. Очевидно, он проиграл спор. Я пожала плечами.

– Я думала об этом. Но если бы я просто ушла, не сказав «до свидания», вы же выследили бы меня каким-нибудь припрятанным маячком. – Я бросила на Райана многозначительный взгляд, на который он ответил, подмигнув.

– Совершенно верно, Моррисон.

Резкий вскрик заполнил помещение. Викториус прижал руки к щекам и, не веря, пялился на мой багаж.

– И это все, моя спартанская врединка? Уверена, что тебе этого хватит? Ты все-таки не на выходные уезжаешь…

– Абсолютно уверена. – Как бы мне ни действовала на нервы совместная жизнь с Викториусом, за последние месяцы я очень сильно к нему привязалась. Нас связывало гораздо больше, чем кто-либо мог вообразить. Люциан был его мастером. И в тот же жуткий день после дуэли в Критерионе все его печати тоже пропали.

Викториус чуть не раздавил мне руку, так крепко он ее сжал. Без понятия, почему именно ему я первому рассказала о своих планах. Почему-то знала, что он поймет.

– Я иду с тобой. Я очень серьезно отношусь к своей клятве верности, мой пушистый ягненочек. Ты была его парой. Теперь моя жизнь принадлежит тебе.

– Знаю, Вик. Но мне нужен кто-то, кто позаботится о маме. Кто-то, кто, засомневавшись, не станет слушать приказы сверху. – Кроме того, я не могла отнять у мамы ее единственного друга. – Присматривай за ней, ладно? Со мной все будет в порядке. – Викториус медленно кивнул.

– Я сказала ей то же самое, – пожаловалась Лиззи, пожав плечами, – но эта мадам слишком твердолобая.

– Ну, не она одна, – пробормотал Тоби, устраиваясь на одном из барных табуретов. Его фразу можно было бы интерпретировать как шутку, если бы язык его тела не кричал об обратном. Он был взбешен.

– Не хотел вам этого говорить, народ, – вмешался Джимми, – но что касается упрямства – тут вы все друг другу не уступаете.

Райан рассмеялся. Лиззи почему-то смутилась, а Гидеон буравил меня взглядом, как будто остальных вообще не существовало. Руки этот Геркулес скрестил на груди, а его настроение было таким же кошмарным, как у Тоби.

Все в тренировочном зале бросились врассыпную, когда Гидеон, чеканя шаг, подошел ко мне.

– Ты ведь отдаешь себе отчет, что ведьмы все еще охотятся на тебя?! И что насчет награды отступников за твою голову?

– Тебе Лиззи рассказала, да?

– Разумеется, – проревел он. – Ари, я в курсе, что ты хочешь найти тех, кто его убил. Но ты нуждаешься в защите Плеяды. Сама по себе ты добьешься только своей смерти. А это точно не то, чего хотел бы Люциан.

– Люциан мертв. Он больше ничего не хочет.

– Могу я еще каким-то способом тебя переубедить? – тихо спросил Гидеон. Я покачала головой. Он кивнул. – Тогда пообещай не ненавидеть меня за то, что сейчас произойдет.

Его выражение лица стало суровым. У Лиззи тоже. Райан и Аарон отошли в сторону, открывая моему взору возникшую дверь портала.

Я инстинктивно подалась назад. Мой мозг усиленно заработал. Вообще я не думала, что из-за своей гиперзаботы они могут меня похитить. Но в тот миг могла подумать что угодно.

– Что у вас на уме?

– Слушай, лапуля. Ты не оставляешь нам выбора, – проговорила Лиззи и состроила упрямую мину.

– Это, конечно, делает тебе честь, что ты не хочешь втягивать в подобные дела Плеяду, – подхватил Аарон, опуская руку на дверную ручку. – И все же там, снаружи, тебе будет нужна защита.

– А поскольку моя сестра не хочет бросать тебя одну – о чем ты, кстати, могла бы и подумать, – повысил голос Гидеон, – ей тоже нужна защита.

Прежде чем я смогла сформулировать какую-нибудь четкую мысль, Аарон открыл портал, и оттуда вышел светловолосый праймус в шортах карго и свободной льняной рубашке.

– Привет, Ари.

– Проклятье, – выругался Бел.

Я почувствовала, как сильные руки разорвали ткань формы у меня на спине. Те же руки нерешительно коснулись моей обнаженной кожи.

– Знак Люциана… – с тревогой проговорил он, – он исчез.

В это мгновение мир перестал вращаться, а мое сердце раскололось надвое.

– Что ты тут делаешь, Бел?!

Он адресовал мне свою знаменитую улыбку из рекламы зубной пасты.

– У твоих приятелей-охотников появилась проблема, а я, видно, оказался единственным, кто способен ее решить, – небрежно выдал он и по-хозяйски вошел в убежище. Райан напрягся. Эти двое не могли нормально друг с другом общаться, после того как выяснилось, что чувство юмора у них слишком разное. Откровенно говоря, у Гидеона тоже сложились не лучшие отношения с Белом – или дьяволом.

– Белиал поклялся обеспечивать вашу с Лиззи безопасность, пока вы будете жить у него.

Я резко втянула в себя воздух.

– Ты чокнулся?!

Тоби возвел руки к небу:

– Спасибо, что наконец-то хоть кто-то со мной согласен! – У колдуна тоже была своя история, связанная с Белом. Что именно произошло между ними, в точности никто не знал. Но сейчас я по крайней мере понимала, почему его настроение опустилось ниже плинтуса.

– Тобиас! Всегда рад тебя видеть, – издевался Бел. Колдун отреагировал ледяным молчанием.

– Люди, стоп! – прервала я наступательные замыслы своих друзей. – Я очень ценю, что вы обо мне беспокоитесь, но это мое решение. Лиззи не пойдет со мной, и уж точно мы не переедем к Белу.

В конце концов Бел все еще принадлежал Лиге. Даже учитывая, что он максимально ясно давал понять, как мало для него значит Верховный Совет. Его опекой я бы не воспользовалась при всем желании.

– Я же тебе говорил, – обронил Гидеон в сторону Бела. Праймус разочарованно прищелкнул языком.

– Очень жаль.

– А ты хотел дешево отделаться, – усмехнулся Райан, из-за чего Бел перевел на него взгляд опасно сверкающих глаз.

– О чем вы говорите? – вставила я, пока ситуация не накалилась еще сильнее. Лиззи подбежала ко мне и схватила за плечи, а потом тут же отпустила и неловко сунула руки в карманы брюк.

– Можешь, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, не обижаться, хорошо?

Она состроила щенячьи глазки, которые всегда шли в оборот, если она что-то натворила.

– Хорошо, – успокоила ее я, но это не предвещало ничего хорошего. – Итак, в чем дело?

За подругу ответил Бел. Его голос неожиданно прозвучал очень официально:

– Если ты не пойдешь со мной добровольно, мне придется использовать право на одолжение, которое ты мне обещала.

Я ошеломленно уставилась на него.

– ЧТО?!

Да, я была должна ему услугу за иллюзию, под которой он спрятал знак Люциана от Лиги. Честно говоря, я задолжала ему еще и третье свидание. При этом мне даже не пришло бы в голову, что нечто из этого он потребует прямо сейчас. Еще и ради того, чтобы стать моей нянькой?! Да он же мог попросить у меня практически все, что угодно…

Я с упреком взглянула на Гидеона. Бескорыстием Бел никогда не отличался, а это означало, что ему предложили что-то более ценное, чем одолжение от Изары.

– Вы заключили с ним сделку?!

– Это мое дело, – с жаром парировал брат Лиззи.

– Ничего не твое! Вы не можете вот так про…

– Нет, он может, но речь сейчас не об этом, – перебил меня Бел. – Даже если мне и не нравится это признавать: твои друзья правы. Снаружи ты должна оставаться под защитой. – Я собиралась поспорить, но Бел остановил меня очень энергичным жестом, не успела я набрать воздух в легкие. – Возможно, ты и победила Танатоса. Но лишь потому, что его ослабил Тихий омут. И, возможно, на данный момент ты и могла бы сравниться со старшими праймусами по силе и скорости, но тем не менее… – Он сжал кулак. Меня вдруг захватила сверхъестественная ударная волна. Она отстранила меня на несколько шагов назад. Я не воспринимала это как атаку. Скорее как мягкое предостережение. – Твои способности никак тебе не помогут, пока ты не подберешься достаточно близко к своему противнику. А ты не подберешься, поскольку они не глупы и не благородны.

– Звучит так, будто ты наверняка знаешь, о ком говоришь, – упрекнул его Тоби. Бел раздраженно глянул на колдуна и вздохнул.

– Нет, не знаю. Мои поиски тоже зашли в тупик. Все, что мне известно, это что Люциан точно не по своей воле дал себя убить. А это значит, что его убийца весьма опасен.

Бирюзовые глаза встретились с моими и больше меня не отпускали.

– Поэтому тебе понадобится моя помощь и именно поэтому я требую, чтобы ты вернула мне услугу.

«Ты реально хочешь нести за меня ответственность? – мысленно задала я ему вопрос. – А может, я похищу членов Верховного Совета, сожгу Патрию или как-нибудь еще согрешу против Канона?»

Бел удовлетворенно ухмыльнулся.

«Если ты это сделаешь, уже некому будет на меня пожаловаться, не так ли?»

Я хмурилась все сильнее. Белу все это казалось классной шуткой, но я уже однажды действительно прокручивала в голове такие сценарии.

«А если я откажусь?»

Внезапно я ощутила, как Бел высвободил свою невероятную силу. Мне в позвоночник воткнулись ледяные иглы. Все вокруг пахло темным шоколадом и гранатом. Я не знала ни одного другого праймуса, который бы так умело скрывал свою мощь в спокойном состоянии. У него в глазах затанцевали черные блики. И хотя он до сих пор улыбался, все в нем в одну секунду стало излучать угрозу.

«Ты серьезно хочешь нарушить заключенный со мной договор?»

Мои друзья недоуменно наблюдали за нами. Охотники уже схватились за свои ациамы, но ни один из них не был настолько глуп, чтобы обнажать их в убежище Тимеона.

– Ты будешь моей гостьей в течение года. Ты не обязана отчитываться передо мной за то, что делаешь, но я вправе принимать все необходимые меры, чтобы гарантировать твою безопасность, – заявил Бел. Без предупреждения он втянул свою энергию обратно, так что ее больше нельзя было почувствовать. На его лице нарисовалась широкая усмешка, но теперь она уже не выглядела такой опасной. Тем не менее после всего этого осталось неприятное послевкусие. – Кроме того, для тебя и твоей подружки уже готовы шикарные комнаты, доступ к порталу, безлимитный скоростной Интернет и, само собой, восхитительная компания.