Текст книги "Корона Северной империи"
Автор книги: Юлия Чернявская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
– Мы не успеем добежать даже до аллеи, – вздохнула она. – Остается надеяться, что дождь закончится также быстро.
Громкий раскат грома заглушил последние слова. Принцесса вздрогнула. Книга, которую она держала в руках, упала на пол. Мужчина поспешил подхватить ее и вернуть хозяйке. Очередное короткое прикосновение на этот раз оказалось словно пропитано витавшими в воздухе разрядами. Иллисса не поняла, почему вместо того, чтобы забрать томик рассказов, она вдруг оказалась в объятиях сурового северянина. Новая вспышка молнии словно бросила ее к нему. Сам наследник Севера тоже не смог бы объяснить, почему вместо того, чтобы помочь девушке, он только крепче стиснул ее в руках. Хотя нет, это он объяснить еще мог. Сильный порыв ветра подтолкнул его почти невесту, и все, что оставалось, это поддержать ее. Но почему его губы вдруг накрыли ее, а после принялись целовать – оставалось загадкой.
Девушка замерла. Все это было настолько неожиданно, странно, волнующе и пугающе одновременно, что она не знала, как реагировать. А потом с каким-то отчаяньем попыталась ответить на поцелуй. Неумело, поскольку практики у нее было мало – ее суженный быстро отправился на войну. Но и этого мужчине хватило, чтобы сжать ее еще сильнее, углубить поцелуй, после чего вовсе позволить рукам отправится в путешествие по ее телу, пока, к счастью поверх одежды.
Иллисса вздрогнула, когда его рука накрыла ее грудь и чуть сжала. Когда его пальцы коснулись голой кожи в вырезе платья, а губы принялись ласкать шею, она тихо застонала. Ощущения пугали ее, но девушка не собиралась останавливать гостя. Зачем? От глаз посторонних их скрывает стена дождя, кусты, ажурные стены беседки, все звуки заглушают ветер, гром и стук капель по крыше. Бояться нечего. Все равно этот мужчина не сделает с ней ничего такого, чего бы ни сотворил после свадьбы. Решение уже принято, слушать ее протесты никто не станет. Да она и сама не так и хочет протестовать.
Новый раскат грома заставил девушку на миг вырваться из плена охвативших ее новых ощущений и эмоций, чтобы обнаружить себя на коленях мужчины. Девушка замерла, поняв, что несколько пуговичек платья уже расстегнуты, а пальцы наглого северянина осторожно стягивают ткань с груди, открывая губам все больше простора. Принцесса хотела заставить его отстранится, привести платье в порядок, но в следующий момент все ее тело словно пронзило ударом молнии. Все, что она смогла – запустить пальцы в светлые волосы, чтобы сильнее прижать к себе голову Эвьяра, а после выгнуться, облегчая ему доступ к груди.
Одной рукой мужчина удерживал девушку на руках, другая осторожно стягивал ткань платья, открывая холмик маленькой, упругой груди. Ему нравилась реакция девушки. Страх, но, вместе с тем желание. Где-то мелькнула мысль, что после свадьбы с ней будет хорошо проводить время. Да, она не похожа на его бывшую жену, но будет интересно узнать, как далеко может зайти южная принцесса. Уже сейчас она перебарывает свою стеснительность, что же будет потом?
Платье сползло ниже, обнажив одну грудь, и мужчина обхватил губами набухший сосок, вырывая очередной стон своей почти невесты. Почти сразу раздался гром. Кажется, сейчас девушка оттолкнет его. Пальчики уже коснулись головы. Когда они зарылись в волосы, мужчина только усмехнулся. Малышка оказалась куда смелее, чем он думал. И ей явно нравилось то, что он с ней делал. Свободной рукой он окончательно стянул платье и нижнюю рубашку в район талии, и принялся ласкать вторую грудь.
Иллисса понимала, то, что они делают, противоречит нормам морали. Этим должно заниматься в комнате, оставаясь наедине, не рискуя оказаться замеченными кем-то посторонним. Но сестры иногда принимались обсуждать, как проводили время с очередным поклонником, где позволяли касаться себя, как они целуются, не обращая внимания на старшую сестру, что та начинала завидовать. Кто мог подумать, что найдется сумасшедший, готовый взять ее в жены. Пусть от обручения до свадьбы всего две недели, кто знает, что может произойти за столь короткий срок. Так почему бы не позволить себе хоть раз то, что потом может стать окончательно недоступным. Поэтому, когда рука мужчины легла на щиколотку и медленно, приподнимая подол, двинулась наверх, она не сопротивлялась. Напротив, хотелось, чтобы он не останавливался. Лишь немного смущало ставшее неожиданно мокрым белье и странная тянущая боль внизу живота. Но мужчина лишь достиг края чулок, осторожно провел пальцами по чувствительной коже, вырывая очередной стон.
– Не так быстро, моя милая, – хрипло прошептал он. – Достаточно того, что уже есть. Иначе я не смогу остановиться.
Принцесса непонимающе посмотрела на него, но объяснений не последовало. Вместо этого он поправил ее одежду и застегнул пуговки. После вновь усадил девушку на колени и обнял.
– Почему? – немного собравшись с мыслями, выдохнула она.
– Почему что? – немного насмешливо произнес он. – Почему начал, или почему остановился?
– Все, – мысли отказывались повиноваться, равно как и голос.
– Со вторым все просто. У меня слишком давно не было женщины, чтобы я мог держать себя в руках. Ты же можешь стать женщиной только на брачном ложе, после всех обязательных церемоний. Что касается первого… – он замолчал, но, когда стало казаться, что все так и останется недосказанным, продолжил. – Говорят, что Созидательница на самом деле не создавала этот мир, а лишь пришла в него, когда между старыми богами начались раздоры. Она воспользовалась этим, заключив их в безвременном нигде, а сама принялась наводить порядок в обитаемых землях. Погасила пожары, усмирила вулканы, залечила разломы.
– Да, я слышала об этом, – девушка собралась переместиться на скамью, но новая вспышка молнии и последовавший за этим раскат грома заставили ее передумать. – Она попыталась вернуть миру прежние черты, насколько это было возможным, сделала его вновь пригодным для жизни, а не для выживания.
– Все верно, – Эвьяр оправил одну из оборок на платье принцессы, – но старые боги не смирились со своим положением. Говорят, в такие вот моменты, когда молнии прошивают небо, а гром сотрясает землю, они покидают свою темницу и носятся по миру. Силы их уже не достаточно, чтобы вернуть прежние влияние и власть, но они толкают людей на поступки, объяснить которые они потом не в силах. И не только людей. Боги коварны. Кто знает, чего они добиваются.
– В Вастилиане давно не верят в старых богов, – покачала головой девушка, – да и в Созидательницу, как мне кажется, все меньше и меньше.
– В Северной империи старых богов почитают. Сохранились легенды, которые утверждают, что место заточения их находится на севере в горах, где летом никогда не заходит солнце, а зимой не наступает день. Поговаривают, что их темница создана изо льда, который не успевает растаять за короткое лето. Но, если настанет год, когда ледяные шапки поднимутся над облаками, тогда боги смогут покинуть свое заточение, и на земле вновь настанет хаос.
– И вы верите в эти сказки? – нахмурилась Иллисса.
– Уж не знаю, ваше высочество, сказки это или нет, – строго произнес Эвьяр, – но в Хагсвальде храм старых богов посещается не реже, чем храм Созидательницы. Люди приносят им жертвы, прося не мешать жить мирно и спокойно. В каждом городе обязательно есть молельня или алтарь. И, если вы скажете, что это сказки, то, как минимум, вас начнут обходить стороной, боясь, что кара, которую пошлют на вашу голову, заденет и тех, кто находится рядом. Поскольку вы станете моей женой, а в будущем королевой Северной империи, будьте вдвойне осторожны в словах. Вас могут убить во славу богов, а стража и пальцем не шевельнет, чтобы остановить недовольных.
– Я учту это, – серьезно промолвила девушка. – Что бы я ни думала об этом, мне в любом случае хочется жить.
Очередной раскат грома оказался не так силен, как предыдущие. Гроза уходила. Девушка попыталась встать, и Эвьяр помог ей. Иллисса оправила платье, отметив, что пара новых складок все равно появилась. Но какая разница, откуда они взялись в конце дня. Не заметила, когда устраивалась на лавке. В остальном ничто не напоминало о происходившем в беседке совсем недавно. Хотя, возможно ей просто не видно. Губы, наверное, припухли. Кожа все еще горит от поцелуев. А низ живота продолжает потягивать.
Северянин бросил взгляд наружу. Дождь почти закончился. Небо заметно посветлело. Можно было смело покинуть беседку, пройтись по аллеям, позволить себе немного успокоиться. Потому что представать в том состоянии, в каком он сейчас, перед чужими не годится. Не стоит провоцировать лишние слухи. Он приехал сюда налаживать отношения, а не окончательно ссориться с сильными державами континента.
– Думаю, будет лучше, если я вас оставлю, – поднялся он со скамьи, поклонился девушке и исчез прежде, чем она что-то сказала.
Иллисса смотрела, как мужчина быстро пересекает лужайку, после чего кусты скрыли его. Закусив нижнюю губу, девушка прижалась лбом к холодному мрамору, пытаясь окончательно прийти в себя. Наверное, ей стоит вернуться и сразу пройти в свои комнаты, отказавшись от ужина. Нужно немного времени, чтобы взять себя в руки и не краснеть, оказавшись в одной комнате с их гостем. С ее женихом.
Дождь почти закончился. Принцесса в последний раз оправила платье, убедилась, что выглядит достаточно прилично, и поспешила во дворец. Увы, затишье оказалось обманчивым. Не успела она преодолеть последние ступени, как непогода обрушилась на город с новой силой. Так что когда девушка вошла во дворец, вода ручьями стекала с ее платья на пол. Возможно, стоило остаться в беседке и дождаться, когда ненастье закончится, но оно могло затянуться до утра и дольше.
– Пусть мне приготовят ванну и принесут легкую закуску и напитки, – распорядилась она. – После такого душа я не хочу выходить.
Слуги поспешили исполнить распоряжение, а сама принцесса отправилась к себе, радуясь, что ей не пришлось искать лишних оправданий.
Эвьяр успел пожалеть, что сразу не отправился во дворец, а решил еще немного пройтись по аллеям. Пусть ему надо было немного привести в порядок мысли, но куда лучше это было делать, оставаясь в предоставленных ему покоях, а не преодолевая бурные реки, в которые превратились дорожки парка. Хотя, благодаря этому он успел собраться с мыслями, перед взором уже не представала юная девушка, со спущенным лифом платья, подающаяся навстречу его грубоватым прикосновениям.
– Ваше высочество, – радостно приветствовали его слуги, – мы уже думали, что пора искать вас. Его величество спрашивал, где вы, и отдал приказ начать ваши розыски в ближайшее время. Там такой дождь, такая гроза, ужас какой-то…
– Я тронут такой заботой, – на миг северянин даже растерялся. – Но это ничто по сравнению со штормами, которые часто бушуют в море.
– Прикажете приготовить ванну? – поинтересовался лакей, приставленный к наследнику Северной империи.
– Да, и приготовьте чистое платье для ужина.
Мужчина отжал волосы и, насколько это было возможно, одежду на плиты крытого крыльца и направился в выделенные ему помещения, мысленно принося извинения слугам за воду, что оставалось после него в коридорах. Хотя грязь с сапог он успел смыть в одной из луж. Понятно, не всю, но хоть не так сильно испачкает помещения. На родине было принято надевать на обувь чехлы, но здесь ничего подобного предусмотрено не было. С другой стороны, климат в Вастилиане существенно отличался от погоды Севера. А обитатели дворца предпочитали гулять по вымощенным мрамором дорожкам, а не по тропинкам, которые в непогоду раскисали, превращаясь в грязевые ловушки.
После ужина Эвьяр обнаружил, что разочарован. Нет, дело было не в приеме или том, как прошел вечер. Просто Иллисса не вышла с остальными. С одной стороны, девушка тоже попала под дождь. Для нежной обитательницы дворца это приключение могло оказаться испытанием, в то время как гость привык бороться со штормами на море. С другой, северянин признавался себе, что хотел видеть ее.
– Так лучше, – попытался убедить он себя. – После того, что было, и ей и тебе надо привести в порядок голову.
Но от подобных убеждений не становилось менее грустно. Он уже привык видеть ее за каждой трапезой, когда собиралась вся семья. Пусть всегда молчаливая, в отличие от постоянно перешептывавшихся сестер, не поддерживавшая разговора, только односложно отвечавшая на вопросы, девушка одним присутствием заставляла мужчину подбираться, тщательно подбирать слова, следить за манерами. И пустое место в этот вечер привлекало взгляды. Причем не одного Эвьяра.
– И как она могла додуматься гулять в такую погоду, – зашептала одна сестра другой. – Ведь это же ужас какой, что там творится.
– Лисси с самого утра убежала, – так же тихо, хотя сидящему неподалеку гостю было слышно, ответила вторая. – А то ты ее не знаешь.
– С другой стороны, что ей, бедняжке, остается, – вздохнула девушка постарше. – Мужчины даже рядом стоять боятся. Помнишь, как Ихиро сломал ногу после того, как танцевал с ней на балу.
– Совпадение, – фыркнула младшая. – Он бы думал сначала, прежде чем гнать коня на изгородь. Но что ты, ему куда важнее было поймать того кролика. В итоге добыча юркнула в щель между камнями, а умный конь предпочел сбросить седока, чем самому ломать ноги, а то и шею.
– Не спорю, животное оказалось куда умнее, – согласилась старшая, – но репутация Лисси после этого совсем испортилась. Ты же знаешь…
Что именно знали сестры, Эвьяру выяснить не удалось, Варок шикнул на болтушек, а после заговорил правитель. Пришлось усмирять свое любопытство и отвечать на дежурные вопросы. После они перешли в кабинет, где за бокалом вина продолжили обсуждение перспектив дальнейших отношений. Понятно, что все это должно было вступить в силу только после смерти императора. Но северянину все равно было неудобно, будто он уже похоронил отца, и осталось только надеть корону и сесть на трон.
Уже поздним вечером он смог вернуться в свои покои. Только там, после того, как слуги удалились, пожелав спокойной ночи, он смог проанализировать свое состояние. Да, беседа с правителем Вастилианы и его братом не доставляла мужчине удовольствие, но это была политика. Состояние империи требовало всестороннего изучения отношений с соседями и планирования их изменений на будущее. Эвьяр относил это в категорию досадной необходимости, которая в какой-то момент поглотит часть его времени, разделив его с внутренними делами Севера. А вот отсутствие за столом невесты и то, как обсуждали ее младшие принцессы, царапнуло. Не исключено, что они говорили это специально. Или проверяя гостя, или стремясь отпугнуть его от сестры.
Мужчина фыркнул. Отказываться от невесты он не намерен. Во-первых, найти другую столь же выгодную партию у него не получится. Во-вторых, он не собирается никого искать. То, что он успел узнать, вполне его устраивало. Его жена не будет вмешиваться в дела государства, не станет досаждать мужу своими проблемами, при этом вряд ли будет выставлять его из спальни. Тихая, покладистая, воспитанная в покорности, а жизнь отшлифовала эти черты. О чем еще стоит мечтать правителю Севера. Понятно, отец потерял бы интерес к такой жене уже через пару-тройку месяцев, и удел ее был бы печальным. Но Эвьяр не Камрус. Он не собирается менять жен и любовниц хотя бы потому, что удовольствие это не из дешевых. Опять же состояние дел в империи требует полного сосредоточения. Ну и он не забыл свою первую жену.
Пройдя по комнате, мужчина остановился возле окна. В саду было темно, лишь кое-где освещали дорожки фонари, да в некоторых оранжереях горел свет. Видимо, какие-то питомцы садовника требовали дополнительного освещения. Вот незнакомая парочка прошла по аллее. На миг в свете фонаря мелькнул темный костюм кавалера и алый подол платья его спутницы. На какое-то время они пропали, после чего вновь появились у очередной беседки, входя внутрь. То ли кому-то захотелось обсудить что-то там, где наличие ушей не так велико, то ли просто надо уединиться. Все, что для себя отметил северянин – это не Иллисса, а остальное его не волновало.
Сон не шел. Мужчина опустился в кресло и задумался. События прошедшего дня волновали, но уже не так сильно. Наверное, не стоило пугать девушку своими поползновениями, мог и потерпеть пару недель, но поздно об этом думать. В любом случае, он не святой, и его невеста теперь об этом знает. Даже лучше, не будет тешить себя иллюзиями. Главное, чтобы не сочла его таким же чудовищем, как и его отец. Впрочем, этот момент зависит целиком и полностью от него самого, а Эвьяр не собирался вести себя как последняя свинья.
Куда больше северянина беспокоило то, что он узнал по поводу конфликта с крупнейшими странами, после которого и начались трудности в Империи. Правители Вастилианы и Дельменгорста дали понять, что они не будут иметь никаких дел с Камрусом. Послов отзывать никто не станет, но заключать новые соглашения им не хочется. Правитель Астизиры полностью поддерживает своих соседей. Ряд мелких королевств, княжеств, герцогств и прочих земель предпочел сохранить нейтралитет. Кто-то поддержал своих союзников, кто-то, как Митарис из Вастенхолда, сохранил прежние отношения. Хотя, Эвьяр подозревал, что не в последнюю очередь это связано с нежеланием принимать большое количество беженцев.
Как бы то ни было, после конфликта условия жизни в Империи ухудшились. Торговля уменьшилась. Поставки продовольствия упали в разы. Товары Севера тоже оказались не нужны южным соседям. Если раньше они покупали кожу, меха, бивни морских животных, северные ягоды, корабельный лес, уголь, руду, то сейчас спрос на эти товары сократился в разы. Разве что лекарственные травы приобретались как и прежде. Но много ли заработаешь целебным мхом и цветами? Поступления в казну снизились. Император начал повышать налоги. Люди, вынужденные больше денег тратить на еду и топливо, оказались на грани разорения. Те, кто жил на берегу моря, еще как-то перебивались рыбой, но всем остальным с каждым днем все труднее было сводить концы с концами. Не случайно недовольство властями в некоторых провинциях перестало быть молчаливым. Люди начали активно высказывать все, что было на душе.
Близилась зима, а вместе с ней и очередное повышение налогов. И восстание. Избежать его можно было одним способом – снизить подати. Но император на такое не пойдет. Личный комфорт значил для него куда больше, нежели благополучие людей. Что такое смерть тысяч от голода, когда очередная недотрога, смущаясь и пряча взгляд, скинет платье и позволит повалить ее на царское ложе. Наутро она покинет покои, пряча на груди маленький мешочек с парой-тройкой драгоценных камней, благодаря и старых богов, и Созидательницу за то, что пережила эту ночь. А что лишилась чести – это такая ерунда. Дар императора сполна компенсирует столь незначительную потерю.
Северянин усмехнулся. Что-то подобное было в Дельменгорсте в конце правления Шарля-Луи. С той лишь разницей, что страна не оказалась в изоляции, торговля с соседями продолжалась, разнообразие товаров радовало. Опять же, они не зависели от поставок продовольствия так, как от них зависят жители севера. Насколько им хватит ячменя и овощей, заготовленных летом – неизвестно никому. Правитель Дельменгорста просто жил в свое удовольствие, ни с кем не ссорясь. Император Севера умудрился настроить против себя почти всех соседей.
Мужчина прошелся по комнате, после вышел на балкон. Дождя не было, но небо все еще затягивали облака, а в воздухе чувствовалась сырость. Кто-то, скорее всего один из слуг, вздохнул, жалуясь на холод. Возможно, для этих людей погода была не жаркой. Северянину было с чем сравнивать. В любом случае, возвращаться в комнату за жилетом или камзолом он не стал.
Опершись о перила балкона, он вглядывался в темноту сада. Неожиданно над головой раздался шорох. Мужчина вздрогнул, после чего поспешил отступить ближе к стене, чтобы не спугнуть неизвестного.
– Госпожа, будет лучше, если вы закроете окно, – услышал он женский голос.
– Оставь, – распорядилась другая девушка, по голосу которой Эвьяр признал свою невесту. – И без того душно.
– Но, если пойдет дождь, он зальет комнату, – попыталась возражать служанка, или кто это был.
– Как будто я сама не смогу закрыть окно, – фыркнула Иллисса. Судя по ее интонации, спор этот возникал не в первый раз. – Ступай.
Шагов мужчина не слышал, в отличие от стука закрывшейся двери. Явно, вторая женщина позволила себе маленькое удовольствие толкнуть ее сильнее необходимого. Он поморщился. Если здешние слуги так ведут себя с его будущей женой, то что будет, когда они прибудут в Империю. Он сомневался, что стоит ждать хорошего. Тихая скромница, предпочитающая уединение, молча терпящая все… Хорошо, если она успеет родить ему ребенка. Тогда можно будет не беспокоиться о наследнике и больше не связывать себя узами брака. Любовницы предпочтительнее. Особенно, если вовремя с ними расставаться.
– Подумаешь, какая мелочь, – голос невесты заставил северянина вздрогнуть. – Закрыть окно. Как будто, это такая сложность, и надо гонять толпы слуг, потому что один ну вот никак не справится. Обязательно надо, чтобы еще пятеро стояли рядом, один руководил, второй делал, третий следил, а остальные для моральной поддержки. Никогда еще не слышала подобной глупости.
Последовал шорох, а после гость заметил, как в окне этажом выше появилась принцесса. Она стояла, опираясь руками о подоконник, подставив лицо ветру, и улыбалась. Мужчина, сам того не ожидая, улыбнулся в ответ, хотя его никто не видел, потом спохватился и поспешил скрыться в своей комнате. Ковер заглушал шаги, и он быстро задул свечу, чтобы девушка не думала, будто кто-то следит за ней. После чего сам он вернулся к окну, ожидая услышать еще какие-нибудь слова, но девушка молчала. Может, вовсе вернулась обратно и легла.
Эвьяр вздохнул. Подслушивать не хорошо, но это куда лучше, чем мерить шагами комнату и думать о судьбе своей страны, особенно когда сам ничего не можешь изменить. Точнее, не хочешь пойти по тому пути, который открывается. При этом мужчина не исключал подобной возможности в будущем, но пока еще у империи есть шансы на перемены к лучшему. Вдруг император понимает, что несколько перегнул палку, но не торопится отменять указы. Возможно, это было не так разумно, но Камрус не хотел, чтобы казалось, будто он пошел на поводу у бунтовщиков. Сын его считал все это глупостью. Можно было просто отменить несколько старых, давно отживших свое законов, а вместе с ними и какой-нибудь платеж. Пусть не самый большой, раз так не хочется принимать условия восставших, но даже этой мелочи было бы достаточно. А ближе к весне, на тот же день старых богов, снизить налоги, отменить какую-нибудь подать или глупую отработку. Люди были бы рады, если бы обнаружилось, что они не должны хотя бы деньги за весло, или багор, или что-то еще.
День обручения не отличался от остальных практически ничем. Все те же толпы придворных расхаживали с глубокомысленным видом по залам, обмениваясь ничего не значащими фразами и недоумевая, почему на летний сезон их еще не отпустили по своим имениям из столицы. Понятно, есть те, кто занимал должности в кабинете министров, но что делать в городе остальным? О странном госте словно и забыли, здесь он, или уже отбыл на свой север.
Но вот раздались фанфары, после чего в залах повисла мертвая тишина. Люди переглядывались недоуменно, пытаясь понять, что все это могло бы значить. А после в тишине раздался громкий голос герольда:
– Его императорское величество Вириз с супругой!
Люди поспешили расступиться, освобождая проход от лестницы до дверей парадного тронного зала, и склонится в глубоком поклоне. Все это происходило в молчании. Только шорох платьев на женщинах нарушал тишину.
Император и его жена, посвежевшие в своей ссылке, прошествовали мимо, то и дело ласково кивая придворным. Двери тронного зала распахнулись. Бывший правитель прошел внутрь, приветствуя сына. Его жена ласково улыбалась невестке. Что бы ни чувствовали эти люди на самом деле, они умело скрывали свои эмоции. По очереди они обняли каждого сына, после чего настал черед дочерей.
Первой, на правах старшей, вперед выступила Иллисса.
– Отец, матушка, – она присела в глубоком реверансе, после чего последовали объятия и поцелуи.
Ее сестры выражали свои радость и восторг от встречи более небрежно, поклоны их были быстры, поцелуи не ощутимы. Было видно, что мать не довольна их поведением, но при людях не может ничего сказать. Ничего, еще будет время.
– Ваши императорские величества, – когда настала его очередь, выступил вперед Эвьяр, – рад иметь возможность засвидетельствовать вам мое глубочайшее почтение, а также передать самые искренние уверения в уважении и дружбе от моего отца.
Поклон мужчины был не так глубок. Северянин мог бы обойтись простым кивком, только нежелание обострять ситуацию заставило его поступить несколько иначе.
– Знаем мы его уважение и дружбу, – усмехнулся бывший правитель, – остается надеяться, что это яблочко укатится как можно дальше от яблоньки.
– Стараюсь, – по лицу Эвьяра тоже скользнула улыбка. – Насколько это в моих силах. Все мы не безгрешны.
– Иной раз и помощь лишней не бывает, – заметила императрица-мать.
– И то верно, – поддержал ее император-отец. – Яблоко упало, как могло, откатилось, а там шел кто мимо, да и поддал по нему. И лежит наше яблоко под кипарисом, а все понять пытаются, как оно туда попало.
– До кипарисов нам далеко, – оценил шутку гость, – но до сосны али ели стараемся.
– Ну и славно, – похвалил его Вириз. – Не повторяй ошибки других, своей головой думай, а дети тебя поддержат.
Последнее замечание Эвьяр предпочел оставить без комментариев. Слишком уж скользким был намек. Он лишь снова поклонился бывшей правящей чете, после чего отошел в сторону. Императоры огляделись и заняли два трона, находящихся под углом к тем, что предназначались для правителей. Молодой император Вазир постарался предусмотреть все, чтобы не принижать родителей, когда им приходилось присутствовать на официальных церемониях в столичном дворце. Пусть они вынуждены были расстаться с полнотой власти много раньше, нежели думали, они оставались представителями монаршей семьи.
Едва отец и мать сели, молодой император и его супруга заняли свои места. Чуть позади, по правую руку от него встал средний брат, занимавший пост визиря, слева младший, которому предстояло возглавить войска. Совсем еще юный наследник стоял подле матери. Девушки остановились за Арвизом. Сам гость стоял чуть в стороне, чем подчеркивалось его положение. Министры и высшая аристократия выстроились по обе стороны от императорской семьи, все остальные вынуждены были стоять перед входом в зал и топиться в дверях, чтобы если не увидеть, так хоть услышать, что происходит внутри.
– Отец, – молодой император поднялся со своего трона, – матушка. Мы пригласили вас в столицу, дабы вы могли присутствовать на событии, которое призвано сыграть важную роль не только для будущих связей между двумя странами, но и в целом для установления мира в наших землях. Наследник Северной империи Эвьяр просил у нас руки возлюбленной нашей сестры Иллиссы. Мы долго думали, поскольку судьба другой нашей возлюбленной сестры не давала покоя. Но принц Эвьяр не его отец, посему мы решили удовлетворить его просьбу.
После этих слов северянин подошел к Вазиру. Как тонко молодой правитель вывернул действительность. Словно не он сам сватал свою сестру несколько дней назад, чтобы укрепить отношения если не со странами, то с будущим наследником, сделать его своим союзником, привязать к трем державам – противникам Камруса. Переговоры, которые шли между наследником, молодым императором и принцами оставались для придворных тайной. Что говорилось за закрытыми дверями, известно только тем, кто там находился. Для остальных официальной целью визита будущего правителя Северной империи было и останется сватовство к юной Иллиссе.
– Для меня большая честь, что вы решили удовлетворить мою просьбу, – смиренно проговорил Эвьяр. – Обещаю, что буду оберегать вашу сестру, насколько это будет в моих силах. Она займет причитающееся ей место сначала как жена наследника, а после как императрица. Ей будут оказываться надлежащие почести и уважение.
Ни слова о любви. Девушка с грустью слушала эти речи. Прежний жених пылко говорил о своих чувствах. И в самом деле, во время путешествия он постоянно был рядом, стремясь предугадать ее желания, постоянно говорил нежные слова или милые глупости, шутил, старался скрасить дорогу всеми доступными способами. Этот мужчина не обещал того, чего не планировал дать ей. Династические браки заключаются не по любви, редко когда она возникает потом. Старшему брату повезло. Средний так и не смог полюбить жену. После недолгого пребывания в плену это стало заметно еще больше. Сердце его осталось в Дельменгорсте.
– Иллисса, возлюбленная наша сестра, – позвал ее Вазир, и девушка, заставив себя улыбнуться, сделала два шага к брату. – Эвьяр, сын Камруса, наследник трона Северной империи, мы передаем тебе руку нашей возлюбленной сестры с тем, чтобы ты заботился о ней, а когда придет время, она заняла достойное место рядом с тобой.
– Благодарю вас за сокровище, которое вы вручаете мне, – северянин принял руку невесты, поклонился правителям Вастилианы, после чего осторожно поцеловал кончики пальцев девушки.
– Поскольку сезон штормов на севере начинается раньше, – громко, чтобы слышно было в соседнем зале, произнес молодой император, – свадьба состоится через две недели. Надеюсь, времени хватит всем.
По залам прокатился тихий шепот. Люди передавали новость дальше. Кто-то тут же принялся обсуждать такую спешку. Но большинство придворных понимало, наследник не может задерживаться в чужих краях. Неизвестно, что придет в голову его отцу. С Камруса станется решить, будто его сына удерживают силой, и начать новую войну. А это грозило не самыми приятными последствиями для соседей Северной империи. Пусть они смогут сдержать противника, никто не хотел нового потока беженцев. Да и расходы на военные действия ударят по казне.
По улыбке Эвьяра сложно было сказать что-то определенное. Северянин выглядел как всегда спокойно, не позволяя себе на людях лишних эмоций. Типичный сын своей страны, собранный, спокойный, словно заранее все предвидел, и нет для него никаких неожиданностей. Иллисса не так хорошо владела собой. Было видно, что девушка испугана, как ни старалась она этого скрыть. Пальцы ее ощутимо дрожали, и мужчина поспешил сжать их до того, как кто-то посторонний заметит.
