Текст книги "Поцелуй на запястье (СИ)"

Автор книги: Юлия Прокопюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

ГЛАВА 1

Небо было непростительно ясным. Алекс с обидой поднял глаза, всматриваясь в синеву. Обычно в фильмах в такие моменты идет противный дождь, поэтому в понимании ребенка яркие солнечные лучи совсем не соответствовали происходящему. Он перевел взгляд на собравшихся вокруг людей. Четыре человека в черных костюмах медленно продвигались сквозь толпу, неся на своих плечах тяжелый, блестящий коричневый гроб. Алекс не знал этих людей и почему несли именно они, но значит, так было нужно, рассудительно подумал он. Ребенок стоял вместе с матерью и братом у глубокой вырытой могилы и смотрел, как мужчины приблизились к яме и, опустившись на колени, поставили гроб на установленный на поверхности могилы подъемник. Один из них, довольно уродливый на вид, с всклокоченными волосами и оттянутой нижней губой, подошел к матери и что-то прошептал ей на ухо, указав на небольшую педаль в левой части устройства.

Девятилетнего Алекса заинтересовала эта педаль, и он отвлекся на мысли о том, для чего же она здесь приделана, что даже не заметил, как священник начал обряд. Мальчик не переживал по поводу гроба. Он никак не верил, что его отец, которого он так любил, лежит сейчас там, в этом узком деревянном ящике. Ребенок был уверен, что когда вернется домой, отец будет ждать его в гостиной в своем любимом кресле. Когда вчера мама сообщила, что папы больше нет, Алекс не поверил. Отец часто уезжал в «важные деловые поездки», как он сам любил говорить, и мальчик привык к его частым разъездам. Да и мама выглядела довольно спокойной.

Стоя возле гроба на залитом солнечными лучами кладбище, Алекс еще не подозревал, как скоро судьба даст ему обидного пинка под зад. Исподтишка.

Священник закончил отпевание и, обойдя гроб с ладаном в руке, подал жест. Мужчина в черном костюме, тот, что шептал на ухо матери, надавил ногой на педаль. Деревянный ящик дрогнул и затем начал медленно опускаться вниз под еле слышимое жужжание.

Мужчины подошли к горке, прикрытой зеленой сеткой, благодаря которой создавалось впечатление, что это не куча вырытой земли, а небольшой зеленый холмик. Каждый из них наклонился и взял в руку землю, а затем высыпал горсть на крышку гроба. Мама подтолкнула задумавшегося Алекса к краю могилы, и он посмотрел вниз. Крышка была засыпана первыми горстями и, покрытая пылью, уже не блестела. Неожиданно беспокойство, что все происходит наяву и отец действительно там, внизу, охватило мальчика, и он пошатнулся. Рука матери легла на его плечо, удерживая от падения.

– Смотри под ноги! Не ставь меня в неловкое положение! – прошептала она ему на ухо. Он кивнул, подумав про себя: «Это выглядело бы жалко, а не неловко».

Мальчик бросил красную розу, подсунутую ему кем-то в руку, и щепотку земли на крышку гроба и отошел. Если бы его отец был действительно там, он бы принес сигару, которую так любил Дмитрий Ким.

Солнце припекало и, несмотря на раннюю весну, стоять в черном пиджаке было довольно жарко. Алекс расстегнул воротник рубашки, но это мало чем помогло. Его брат, Кристиан, держался за руку матери и пускал слюни. Он был уже взрослым, по мнению Алекса, все-таки семь лет, но всякий раз, когда жвачка оказывалась у него во рту, Кристиан пытался надуть пузырь, истекая слюнями по подбородку. Мама всегда ругала его за это, ведь такое поведение «не подобало семье Ким».

Небольшая толпа родственников и знакомых семьи, слетевшихся как мухи на кладбище, словно в ожидании, что за свое рвение смогут урвать кусок в большом наследстве и которых Александр Ким видел впервые, начала медленно таять и вскоре мама, уставшая выслушивать безразличные соболезнования, схватила братьев за руки и повела к поджидавшему их автомобилю. Впереди их ожидал долгий поминальный вечер.

– Можешь ехать, Антон, – сказала она водителю и откинулась на сиденье. Мужчина с сединой в висках кивнул и глухо произнес:

– Да, мадам.

Женщина и Кристиан сидели в обнимку. Мальчик положил голову ей на руки, и она нежно погладила его волосы. Алекс же уставился в окно, рассматривая проплывающие мимо витрины. Впереди показалась вывеска любимого кафе-мороженного, в котором хоть и редко, но так любил бывать с отцом мальчик. В последний раз они там были в прошлом месяце, и следующий поход был явно не за горами. Алекс уже представил, как потащит туда своего отца.

Возле дома их ждала огромная пробка из припаркованных автомобилей. Кристиан недовольно заворчал, когда им пришлось выйти из машины и пройтись несколько метров вдоль улицы, пока Антон искал бы возможность заехать на подземную стоянку, путь к которой был прегражден одной из машин.

Алекс воодушевленно шагал к дому, уверенный, что папа ждет его там. Он ловко взбежал по ступенькам и отворил массивную дверь. Запах цветов и плавленого воска ударил в нос. Отец всегда говорил, что цветы – это «бабье дело» и мальчик удивился, увидев огромные белые букеты в холле. Людей здесь было больше, чем на кладбище. Они сновали туда-сюда с тарелками с закусками на них. Кое-где была слышна оживленная беседа или подавляемый смешок. Но отца среди них не было. Мальчик пробежался по холлу и гостиной, всматриваясь в лица незнакомцев, он даже поднялся на верхний этаж, но вскоре спустился вниз. Он уже хотел спросить у кого-нибудь, где Дмитрий Ким, когда двое мужчин у стены отошли в сторону и большой портрет отца в черной рамке, висящий над столом, украшенном цветами и несколькими свечами, предстал его взору. Мальчик несколько минут смотрел на портрет, постепенно складывая головоломку воспоминаний последних дней в единую картину. Вот мать зашла в его комнату утром, непривычно рано для нее, и сообщила, что папа умер. Вот Нина, его няня, вытащила из шифоньера черный костюм, и, всхлипнув, сказала ему одеваться. Вот его привели на кладбище и сказали стоять у вырытой могилы. Сейчас он понял, что отца больше нет. Действительно нет. Он больше никогда не будет сидеть в кресле в гостиной, и читать утреннюю газету, наблюдая, как Алекс носится по дому. Он больше никогда не вернется домой и не погладит его по голове, спрашивая, был ли он сегодня хорошим мальчиком. Больше никогда. Ничего. Слишком страшные слова для девятилетнего ребенка. Боль разочарования, отчаяния, обиды и злости нахлынули на него. Обиды и злости на то, что папа ушел, не попрощавшись. Мальчик отвернулся от портрета и, вытерев запоздалые слезы, побежал в свою комнату. Плотно заперев дверь, он лег на кровать и расплакался.

***

Слезы все еще душили его внутри, но сил плакать уже не было, да и отец учил его быть мужчиной, а не тряпкой. В животе предательски заурчало. Алекс поднялся и на ощупь добрался до включателя. Яркий свет на мгновение ослепил его . Поморгав несколько раз, ребенок подошел к двери и открыл ее. В коридоре никого не было, да и шум внизу стих. «Закончилось», – с облегчением подумал он и стал спускаться по лестнице, когда вдруг услышал тихий голос матери:

– Так его огласят завтра в полдень?

– Да, – ответил знакомый мужской голос.

– Он ведь не переписывал его? – спросила она неуверенно.

Алекс прислушался, хоть и знал, что поступал некрасиво.

– Несколько недель назад он вызывал к себе адвоката Вейцмана, но я не уверен, по какому поводу…

– Но ведь не стоит исключать такую возможность, – задумчиво произнесла Амилия Ким и в ее голосе послышались нервные нотки.

– Лили, не волнуйся, – сказал мужчина и Алекс, наконец, узнал его голос. Поверенный семьи – Кирилл Долин. Мальчику он нравился.

Алекс на цыпочках спустился вниз и уже хотел спросить, о чем они говорят, когда увидел, как мужчина наклонился к матери и, обхватив ее рукой за талию, прижал к себе, впиваясь в губы поцелуем. Ребенок застыл на месте, затем перевел взгляд на портрет отца на стене. Неожиданно для самого себя, он подскочил к Кириллу и заколотил по его спине своими маленькими кулачками.

– Как ты можешь! Папа умер! Как вы можете?! – выкрикнул он.

Поверенный резко обернулся, а на лице матери застыло испуганно-удивленное выражение. Долин перехватил руки ребенка и злобно оттолкнул его в сторону, словно отмахиваясь от назойливого комара:

– Уймись!

Но мальчик вновь кинулся на него. Тогда мужчина больно сжал его руки и оттолкнул его сильнее. Алекс ударился об угол стола с цветами и упал на пол, в его глазах потемнело. Несколько ваз упали на паркет, проливая воду. Мелкие осколки битого стекла полетели в разные стороны вперемешку со стеблями цветов.

– Папа, – произнес сквозь проступившие слезы мальчик и посмотрел на мать.

– Какой он тебе отец! – разозлился Долин – Ты никто!

– Мама, о чем он? Я ведь папин сын! – Алекс поднялся на ноги и попытался обнять Амилию, цепляясь за нее изо всех сил, но она оттолкнула его. Звонкий звук пощечины заполнил гостиную.

– Тебя усыновили. И я не твоя мать. Ты для меня никто. Мы чужие, – хладнокровно произнесла женщина и направилась к лестнице. Обернувшись, она добавила: – Увидимся в полдень, Кирилл.

Мальчик проводил ее взглядом и заметил, что его младший брат, стоит на лестнице.

– Кристиан, – позвал он брата, но тот отшатнулся, словно от удара и, развернувшись, побежал наверх в комнату.

ГЛАВА 2

Алексу не спалось. Мысль о том, что он мог оказаться не родным, пугала его. Проворочавшись под одеялом всю ночь, мальчик, наконец, заснул перед рассветом. Его с братом освободили на несколько дней от занятий в школе и поэтому будить ребенка никто не стал. Проснувшись около полудня, Александр открыл глаза и окинул взглядом комнату. «Школа!», – пронеслось у него в голове. Посмотрев на часы, он соскочил с кровати и начал быстро одеваться. Он застегивал верхнюю пуговицу рубашки, когда воспоминание о произошедшем накануне нахлынуло на него. Мальчик сел на пол и закрыл ладонями лицо, пытаясь успокоиться. Бесполезно. Понимая, что вечно оставаться в своей комнате он не может, Алекс подошел к двери и открыл ее.

Тишина. Ребенок пересек коридор и, перегнувшись через перила, посмотрел вниз. В холле было пусто. Глубоко вздохнув, Алекс сжал кулачки и, тряхнув плечами, спустился вниз. Из кухни послышался звук закипающего чайника.

– Доброе утро, Нина, – поздоровался мальчик с высокой худой женщиной в длинном фартуке, стоящей у плиты. Услышав его голос, она вздрогнула и обернулась.

– Доброе, – тихо произнесла женщина в ответ. Алекс скорее прочел ее слова по губам, чем расслышал. – Садись завтракать.

– Я не..

– Никаких не! – заявила она. Ей было жаль ребенка и хотелось быть поласковее с ним, но женщина была уверена, что нежности и сочувственные взгляды сейчас только навредят ему. Он должен быть сильным, оставшись один.

Она поставила перед ним тарелку и, все-таки не удержавшись, пригладила волосы на его голове. Спохватившись, женщина поспешила отдернуть руку, но Алекс ухватился за ее пальцы.

– Оставьте, – произнес он, удерживая ее за руку. Нина села за стол и кивнула головой в сторону тарелки. Вздохнув, Алекс взял вилку в другую руку и неуверенно поковырялся в яичнице. Ему не хотелось есть, но под пристальным взглядом домработницы пришлось проглотить первый кусок. Приятная теплота заполнила желудок, и мальчик осознал, насколько действительно был голоден.

– Где Крис и мама? – спросил он и осекся.– Где Амилия?

Называть женщину, которую столько лет считал матерью, по имени было неловко, но и «мама» звучало сейчас неправильно, словно издевка.

– Они уехали рано утром.

– Куда?

– Я не знаю.

– Угу, – невнятно произнес Алекс, жуя последний кусок. Он поднялся со стула и, осознав, что все еще держит Нину за руку, произнес: «Спасибо».

***

Амилия сидела, закинув ногу на ногу, открывая взору красивые линии ног, и скучающе смотрела на пустующее кресло нотариуса за столом. Она ждала уже минут двадцать, но его все еще не было. Легкое раздражение читалось в ее взгляде. Ей, хотя вернее будет сказать Кириллу, с трудом удалось уговорить нотариуса озвучить завещание мужа до официальной огласки его воли. И сейчас он заставлял себя ждать, а ждать она не любила. Наконец дверь кабинета распахнулась, и плотный мужчина пересек комнату. Коротко представившись Давидом Платовым, он уселся за массивный дубовый стол, заставленный кипами бумаг и папок.

– Перейдем к делу? – холодно поинтересовалась Амилия. Молодая женщина сидела, не шевелясь, словно застыв в своей соблазнительной позе, и только ее глаза возбужденно рассматривали то лицо нотариуса, то белый конверт в его руках.

– Что ж, приступим, – начал он. – Я вскрываю.

Он раскрыл конверт и, откашлявшись, начал:

Я, Дмитрий Ким, 21 ноября 1968 года рождения,  зарегистрированный по адресу...

Амилия не вслушивалась в неважную для нее информацию. Ее волновало наследство и связанное с ним ее будущее и будущее ее сына Кристиана.

настоящим завещанием делаю следующие распоряжения:

все акции компании «K-corporation», которые у меня будут ко дню смерти, я завещаю своему сыну Ким Александру, 12 февраля 1995 года рождения.  С момента достижения наследником совершеннолетия (18 лет) и принятия наследства к нему переходят все правомочия, представленные  законом. Если к моменту вступления в наследство наследодателя назначенного  по завещанию тоже не будет в живых, то акции должны быть проданы и полученные сбережения отданы на благотворительность. Мои частные владения, в том числе домовладение, расположенное по адресу…

Амилия сжала спинку кресло, ожидая очередного удара. Как мог он оставить компанию этому выродку?

а также иное имущество, не указанное в настоящем завещании, но принадлежащее мне ко дню моей смерти, завещаю в равной доле своей жене Амилии Ким и своему сыну Александру Ким.

Ни слово про Кристина? Женщина едва не давилась злостью, но внешне оставалась спокойной. Давид Платов монотонно дочитал последние строки, посвященные законности данного завещания, и отложил лист с просвечивающей печатью на стол.

– До момента вступления вашего старшего сына в права наследования, вы являетесь его опекуном и представителем, – сказал мужчина. – Через 3 дня я официально оглашу завещание. До свидания.

Платов поднялся, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

– Постойте! – Амилия встала с кресла и подошла к нему. – Неужели мой муж мог оставить такое бремя на мальчика? Он ведь еще совсем молод.

Она коснулась рукава пиджака мужчины, но он убрал свою руку.

– Я не в праве решать, насколько молод наследник. Я следую последней воле моего клиента. А сейчас, прошу меня извинить. У меня назначена встреча, – сухо произнес мужчина и, взяв конверт со стола, вышел из кабинета.

***

– Ты говорил, что он оставил все мне! – ее голос почти сорвался на крик, но она взяла себя в руки и холодно уставилась на Кирилла.

– Любимая, – заискивающе начал он, – я не знал, что он переписал его.

– Ты поверенный семьи! Как ты мог не знать?! И почему он пошел не к тебе, а к этому чертову Платову? Ничего, я сама справлюсь. Он увидит, что достанется его сыночку.

Амилия распахнула дверь автомобиля.

– Жди здесь, я заберу Кристиана.

Выйдя из машины, он пересекла парковку и подошла к лифту. На одной из створок двери висел красивый плакат, приглашающий мамочек приводить детей в новый игровой зал торгового центра, расположенный на 15 этаже, пока они сами заняты покупками. Женщина протянула руку, и резко сорвав объявление, бросила его под ноги. Переступив через бумагу, она зашла в лифт и нажала кнопку 15 этажа.

ГЛАВА 3

Возвращение в школу оказалось трудным. Скучные уроки скучных преподавателей совсем не занимали мысли Алекса. Последние дни дома были невыносимы. Амилия, его мать, готова была обвинить его в малейшем происшествии в доме, не забывая напомнить ему, что он чужак здесь. А Кристиан, казалось, избегал его. Одноклассники же бросали на него взгляды и перешептывались. Он слышал, как он обсуждали его на перемене и называли «бедным мальчиком». Странно было слышать это от ровесников, возомнивших себя юными психологами. Пару раз в коридоре пронеслась фраза, что так ему и надо, мол, меньше нос задирать будет. Никто из них, сочувствующих и злорадствующих, даже не подумал, что постоянные напоминания о произошедшем только причиняют ему боль. В свои девять лет Алекс понял как жестоки могут быть люди.

Пережив первые уроки, мальчик направился в столовую. Времени на обед было достаточно, и он решил пойти вместе с Кристианом. Что может лучше послужить сближению двух братьев, как не обед в школьной столовой? Уверенность в том, что именно так и должен поступить старший брат росла с каждым его шагом. Он застал брата в окружении громко смеющихся мальчишек. Кристиан стоял, облокотившись на подоконник, и рассказывал очередную шутку. Его брат никогда не умел шутить, но одноклассники одобряюще хохотали над его словами. Они выглядели как глупое стадо, следовавшее за элитным быком. Один из ребят заметил приближение Александра и, изменившись и без того в некрасивом лице, отступил на шаг. Мальчика удивила его реакция. Этот очкарик, чьё имя он никогда не старался запомнить, обычно пытался подлизаться и к нему, а сейчас испуганно смотрел на него из-за толстых стекол своих очков. Наконец, Кристиан заметил брата за спинами ребят.

– Крис, – позвал Алекс брата. Внезапно неловкое молчание повисло в воздухе. Мальчишки расступились и теперь внимательно смотрели на Алекса.

– Зачем пришел? – холодные нотки сквозили в голосе Криса.

– Хотел пообедать вместе, – слова Алекса неожиданно прозвучали как оправдание для него самого.

– Так иди обедай. Я не хочу, – Кристиан повернулся к мальчику слева от него, – пошли, а то в столовке все разберут.

Своеобразная процессия двинулась к двери. Алекс подскочил к брату и резко схватил его за руку, развернув лицом к себе.

– Почему ты так себя ведешь? – гневно спросил он.

– Я не ем с чужаками, – гневно ответил брат, – ты же слышал маму.

– Зачем ты так? – Алекс встряхнул брата за плечи, но тут же отпустил, испугавшись, что сделал ему больно. Но, казалось, Кристиан не заметил этого и, оттолкнув Александра, произнес: – Отвали. Не хочу тебя видеть.

Он сделал жест мальчикам и они быстро исчезли в длинном коридоре.

Алекс вернулся в свой класс и схватил портфель. Он закинул в него учебники и выскочил в дверь. Над его головой раздался протяжный звонок, призывающий учеников к началу занятия. Алекс остановился, на мгновение засомневавшись в своем решении, но затем развернулся и побежал к выходу. Всю дорогу домой он преодолел полу бегом – полу пешком. С неба срывались мелкие холодные капли дождя, но он не обращал на них внимание. Добравшись домой, он распахнул дверь и застыл на месте. Со стены исчез портрет отца. Удивленный, он вошел внутрь и услышал грохот, доносившийся с верхнего этажа. Мальчик взбежал по лестнице. Звук доносился из кабинета отца. Дмитрий Ким очень любил его, собрав там огромную коллекцию книг. Книг больше не было. Вернее они были сложены в неаккуратные стопки в углу комнаты, словно дожидались своего хозяина. Дубовый стол отца тоже сменил свое местоположение. Теперь на его месте красовался ярко – оранжевый диван. Несколько человек выносили остальные вещи. Алекс заметил Амилию, руководящую всем процессом.

– Это папин кабинет, – сказал мальчик, обращаясь к ней.

– Уже нет, – бросила женщина.

–Это папин кабинет. Верните все обратно, – упрямо повторил ребенок.

– Теперь это игровая для Кристиана, – Амилия направилась к двери, но вдруг остановилась, – о да, чуть не забыла. Со следующего месяца ты будешь учиться в школе – интернате.

ГЛАВА 4

Интернат встретил Александра высоким металлическим ограждением, за которым виднелся тянущийся вглубь парк. Водитель подрулил к пропускному пункту, где из небольшого окошка уже виднелась большая темноволосая голова охранника. Автомобиль остановился у въезда и Алекс разглядел крупного мужчину, сидящего за окном. Не только его голова, но и все тело казалось внушительным, словно кто-то надул его как воздушный шарик. Под строгой черной формой скрывалась отлично развитая мышечная масса. Охранник уточнил данные у водителя и, сверив их с журналом, кивнул головой. Спустя мгновение ворота загудели и поползли в разные стороны, пропуская Александра Кима в его новую жизнь.

Через несколько десятков метров парк уступил место зеленому газону, на котором в хаотичном порядке располагались скамейки под редко посаженными деревьями. В центре этой большой зеленой лужайки Алекс увидел небольшой белый фонтан. Фигурки рыбок по спирали тянулись вверх, окружая резной столб посередине фонтана. Из их полуоткрытых ртов стекали струи воды. Отвлекшись на фонтан, Алекс не заметил, как автомобиль остановился возле высокого серого здания, угрюмо возвышавшегося над лужайкой.

– Приехали, – произнес водитель и отрыл дверь. Он обогнул автомобиль и распахнул дверь для Алекса. Мальчик слез с сиденья, дожидаясь, пока Антон достанет его небольшой чемодан из багажника. Мужчина склонился над автомобилем и Александр неожиданно подумал, что будет скучать по нему.

– Я пойду с Вами, – произнес Антон с чемоданом в руках.

Мальчик благодарно улыбнулся, но вслух произнес:

– Спасибо, Антон, но не надо. Я сам…

– Но…

– Я сам, – уверенно произнес мальчик и взялся за ручку чемодана.

***

Александр открыл массивную дверь учебного заведения и оказался в хорошо освещенном холле. Ничего особенного. У стен стояли диваны темного цвета, несколько автоматов с кофе и кадок с цветами. Довольно скромно. Яркие постеры кружков и школьные объявления были расклеены на стендах по всему холлу. Но к удивлению мальчика здесь не было ни души. Растерявшись, он застыл на месте. Алекс осмотрелся и заметил несколько выходов, ведущих на лестницы. Выход с левой стороны показался ему более привлекательным, и он направился к нему. Возле лестницы на стене висел большой стенд «Расписание». Мальчик бросил на него беглый взгляд и вдруг остановился. Догадка осенила его, и он хлопнул ладонью себя по лбу. «У всех уроки!» – пронеслось у него в голове. Мальчик улыбнулся и зашагал вверх по лестнице.

Кабинет директора и учительская располагались на 3 этаже. Как ни странно, появление Алекса без сопровождения родителей не вызвало удивления. После короткой процедуры знакомства с директором, Алекса повели в его класс, по пути показывая школу и объясняя главные обязанности ученика. В целом, они ничем не отличались от правил в остальных школах, за исключением отсутствия возможности покинуть пределы школы до наступления каникул. Раз в 3 месяца. Пропетляв по коридорам, мальчик оказался, наконец, в просторном классе, где десяток любопытных глаз уставились на него, пока он представлялся, стоя у доски. Классный руководитель – немолодой мужчина в очках – указал ему на предпоследнюю парту у окна, и Алекс направился на свое место под гул заинтересованных ребят.

***

Довольно быстро Алекс понял, что учеников интерната можно условно поделить на несколько групп: детей богатеньких родителей, заучек, чьей единственной целью было на отлично закончить это престижное заведение и сделать себе сногсшибательную карьеру и неугодных отпрысков, таких как он, для кого интернат был местом своеобразной ссылки. Его соседом по комнате оказался представитель второй категории – худенький мальчик Максим, проводящий большую часть времени за чтением учебников и глотанием витаминов для улучшения памяти и работы мозга. Все время после учебы Алекс был предоставлен сам себе. Друзей он пока не завел, да и присутствие в комнате Максима мало меняло обстановку. Вот и сейчас Алекс отложил свою книгу и посмотрел на соседа по комнате. Но тот мерно посапывал над учебником по математике. До каникул оставался еще месяц, с грустью вспомнил Алекс и продолжил чтение.

ГЛАВА 5

Нина зашла в комнату и плотно закрыла дверь, несколько мгновений крепко сжимая дверную ручку. Почувствовав, как по лицу потекли первые слезы, она устало провела руками по щекам и подошла к шкафу. Под вешалками с вещами на дне лежал ее старенький чемодан. Последний раз она доставала его, когда ездила к отцу в приют. Женщина вытащила чемодан и, положив на кровать, раскрыла его. Пустой, как и ее жизнь, он лежал с разинутой пастью, в ожидании ее более чем скромных пожитков. За годы, прожитые в семье Ким, она успела состариться. В то время, когда ее подруги выходили замуж и рожали детей, она подтирала задницы отпрысков богатой семейки. И вот, после стольких лет работы, Амилия выкинула ее из дома. «Если бы Дмитрий Ким был жив, он бы этого не позволил», – с уверенностью подумала женщина. Чувствуя себя преданной, она вскочила с кровати и начала рыться в шкафу. Женщина собрала вещи с вешалок и запихала в чемодан. Желание складывать их аккуратно не возникло, и она решила закрыть чемодан так, но ее попытка не удалась. Нина залезла на кровать и раздраженно придавила крышку чемодана коленкой. Она ухватилась пальцами за колечко змейки на чемодане и с трудом потянула ее. Наконец, через пару минут молния поддалась, и чемодан был захлопнут. Нина слезла с кровати и потерла ногу, затекшую после неудобной позы. Она бросила беглый взгляд на большое зеркало, висевшее над прикроватным столиком, посмотрев на свое отражение, и удовлетворенно отметила, что ее глаза не опухли. Она наклонилась и взяла чемодан за ручку, затем обвела комнату прощальным взглядом и, придав своему лицу невозмутимое выражение, вышла из комнаты. Две служанки, давно работающие с Ниной, ждали ее возле кухни. Одна из них, добродушная полноватая женщина с всегда раскрасневшимися щеками, плакала. Нина подошла к ней и крепко обняла. Женщина всхлипнула. Нина отодвинулась и, искренне пожелав им удачи, вышла через заднюю дверь. Она быстро пересекла двор и оказалась у ворот, ведущих ее в мир, от которого она уже успела отвыкнуть. Горечь сожаления, что она не смогла попрощаться с Алексом, подступила к горлу, но Нина отмахнула тяжелые мысли. Подняв небольшой, но тяжелый чемодан, она уверенно двинулась вперед.

ГЛАВА 6

Теплые солнечные лучи коснулись лица спящего Алекса. Ресницы мальчика дрогнули. Он глухо простонал во сне и перевернулся на живот, уткнувшись лицом в подушку. Сквозь сон Александр почувствовал тепло лучей на своем затылке. Слишком жарко. Он откинул одеяло, все еще отказываясь просыпаться, но прохладней не стало. Вздохнув, он сел на кровати. Яркие лучи, пробивавшиеся сквозь окно, ослепили его и он зажмурился. «Ты сам выбрал эту кровать» – укорил мальчик себя и поднялся.

Этим утром солнце казалось особенным. Обычно в такую рань комната еще оставалась погруженной в уютный утренний полумрак, а сейчас она была залита светом. Теплые лучи, отражаясь от хромированных деталей мебели, блуждали по комнате. Алекс поправил постель и потянулся за носком, но на полу возле кровати его не оказалось. Наклонившись, он заглянул под кровать. Как и ожидалось, носок торчал из левого угла. Больно ударившись об угол кровати, он достал носок и, натянув его, потопал в ванную, стараясь не разбудить спящего Максима. Возле входной двери стоял его небольшой чемодан. Сердце мальчика радостно забилось. «Наконец-то!»– подумал он, предвкушая свою первую поездку домой на каникулах. Он очень надеялся, что за два месяца разлуки Крис соскучился по нему и их отношения станут как прежде. Он любил брата. Встреча с матерью немного страшила его, но ведь в доме оставалась еще и Нина. Нина, которой он верил. Вспомнив о ней, он невольно улыбнулся.

Умывшись, Алекс посмотрел на часы, что висели над полкой в углу ванной комнаты. 6.45. До приезда Антона оставалось чуть больше двух часов. Алекс возбужденно поправил сбившиеся волосы и отправился завтракать.

В интернате было 2 столовые: для старшеклассников и учеников средней школы. Вторая находилась в главном корпусе. Алекс радостно пересек вечнозеленый газон перед корпусом, отметив, что сегодня трава кажется особенно зеленой, и взбежал по лестнице. В столовой было тихо. Несколько ребят сидели за столами в разных концах обеденного зала. Четкая иерархия. Слева – заучки. Даже их столы казались скучными. Центр был отдан элите школы, а правый угол – тем, кто, как и Алекс, старался не примыкать ни к тем, ни к другим. Мальчик взял поднос и направился к буфету. Столовая работа с 6.00 до 10.00, но вот горячие блюда готовились только на обед. Набрав хлопьев с молоком, сладостей и пару сэндвичей, он уселся в правом углу зала. Никто из сидевших за столами не обратил на него внимания. Алекс завтракал не торопясь, представляя встречу с братом. Что они скажут друг другу? Сразу обнимутся? Подрос ли Крис? Ведь сам он вытянулся на 2 см! Оторвавшись от своих мыслей, он посмотрел на часы. 9.30. Пора за вещами. Он поднялся, окинув взглядом непривычно пустую столовую. Детей стало чуть больше, но многие столы все еще оставались свободными. Многие из тех, что уезжали на каникулы, разъехались по домам еще вчера.

Алекс вернулся в комнату. Максим уже был одет и сидел с книгой в руках.

– Завтракать пойдешь? – спросил Алекс.

– Угу, – не отрываясь от чтения, ответил он.

«Угу», – мысленно повторил Алекс и взялся за чемодан.

Антон ждал его у ворот.

– Рад Вас снова видеть, – искренне сказал Антон, беря у него чемодан.

– Я тоже. Очень.

Алекс забрался на заднее сиденье, наблюдая как ограждение, окружающее школу– интернат, медленно скрывается из вида. Дорога домой показалась довольно быстрой, и через час мальчик стоял на пороге семейного особняка. В доме было тихо.

– Где все? – спросил Алекс.

– Госпожа и Ваш брат уехали на каникулы, – ответил Антон.

– Уехали? – недоуменно переспросил он.

– До конца следующей недели...

– До моего отъезда.. понятно, – разочарованно произнес мальчик и уселся в кресло, – а Нина? Где она?

– Уволилась, – кратко сказал Антон и, поставив чемодан на пол, вышел из гостиной.

Алекс осмотрелся. Уютная гостиная показалась ему одинокой. Он закрыл глаза. Каникулы будут долгими.

ГЛАВА 7

– Александр Ким!

Запыхавшийся учитель бежал по футбольному полю. Он споткнулся, но с трудом удержал равновесие. Не останавливаясь, классный руководитель в очках и с темной папкой под мышкой лишь прибавил шаг. Его взгляд был прикован к дерущимся у трибун мальчишкам.

– Александр Ким! – прокричал учитель сильнее.

Алекс почувствовал, что голос мужчины звучал все ближе, но отпускать свою жертву не собирался. Склонившись над лежащим под ним мальчиком из старшего класса, Алекс занес кулак, чтобы ударить его в челюсть. Он уже предвкушал, как приятная боль пронзит его руку, и он навсегда сотрет мерзкую улыбку с лица старшеклассника. Инстинктивно сжавшись, он замахнулся, но внезапно что-то остановило его. Удивленный, он поднял голову и увидел учителя, крепко сживавшего его руку.

– Александр Ким! Отпусти его! – с трудом проговорил мужчина, тяжело дыша после очередной на этой неделе пробежки по полю (ох уж эти мальчишки, другого места для драк разве нет?).