Текст книги "Джедай почти не виден (СИ)"

Автор книги: Юлия Федина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 33 страниц)

– Впечатляет. Только при всем кажущимся могуществе русских, ты опять выбрал не ту сторону, Скайуокер.

– Судьба, значит.

– Никогда не поздно изменить собственную судьбу.

– Н-да? А кто-то совсем недавно свистел Люку о злой и безжалостной машине, для которой все кончено? Хотя, сам почему-то был уверен, что, встретив меня на боевой станции, схлопочет от меня удар сразу на поражение, а не по ногам, например… За такое доверие спасибо, между прочим. Здорово повысило самооценку.

– Не о том, Скайуокер, снова не о том.

– Отчего же? Прошлое у нас с тобой бурное, а вот совместного будущего, извини, не вижу.

– Но почему? Ты же всегда был любопытен, Энакин. Неужели даже не поинтересуешься тем, что дало мне совершенство светлой стороны Силы?

– Оби Ван, старина, про Силу вместо смерти это ты мальчишкам – заочникам рассказывай. Я ж с детства технарь от бога, да и историю Ордена не факультативно изучал. Что до любопытства, то все, меня по-настоящему интересующее, я уже понял. В деталях же все равно обманешь. Ты же меня не столько на новый путь зовешь, сколько предать сегодняшний призываешь.

– Разве в том, чтобы сойти с дороги, идущей не туда, на правильный путь есть предательство?

– Если ты идешь один – то нет. Но я не один. Я благодарен тем, кого твои хозяева называют неправильной стороной, и я ответственен за тех, чьей безопасностью они пренебрегли, заблокировав канализацию. А быть верным людям я умею, ты знаешь. У меня все, Оби Ван Кеноби. Можешь убираться. Позиционироваться на меня у тебя не выходит? На Люка или Лею с сегодняшнего дня тоже перестанет получаться. Будет, что сказать, связь через Бертеса. Все, я сказал: исчезни.

Полупрозрачная фигура молча растаяла.

– Может, стоило с ним поговорить? – тихо спросил из своего угла Ле Бертес.

– Поговорить всегда стоит. Только не с ним, а с его хозяином. А сейчас у меня нет времени выуживать крохи правды из слов того, кто самим своим появлением уже лжет.

– Что мне делать?

– Ехать домой и отлежаться день – два. Когда Кеноби выйдет на связь, сообщишь. И меч свой не забудь. Хорошая, старой работы вещь. Кто-нибудь из магистров делал.

В это же время в кабинете главы правительства Галактического Союза.

– Слишком много эмоций, молодой Скайуокер. Опасными могут быть они, да.

Полупрозрачная фигура мастера Йоды теперь казалась не зеленой, а серой. Кроме того, она регулярно подергивалась, отчего Люку было тяжело сдержать улыбку.

– Тем не менее, я рад вас видеть, учитель.

– Мудрее радоваться при расставании, чем при встрече. Ибо кто знает, что даже желанная принесет.

– Мне не хватало ваших советов, мастер Йода.

– Ты быстро другого советчика нашел себе, да.

– Не быстро, и не легко. С ним иногда безумно тяжело. Но он – мой отец, которого я люблю. И давайте не будем об этом.

– Именно об этом, молодой Скайуокер, именно, да.

– В Дарте Вейдере оказалось достаточно добра, чтобы порвать с темной стороной.

– Это просто очередной душевный порыв был. Нет осознанности в отцовском инстинкте. Каприз зверя, который зверь все еще.

– Да, Отец по-прежнему использует в качестве орудия главным образом страх. Только страх разный бывает: за других, перед собственной трусостью или подлостью… Да и в нем самом исчез лед. Им движет благодарность и понимание. А они способны вывести к свету.

– Благодарность или понимание в нем есть. Только темная сторона Силы коварна и не отпускает.

– Я, вообще-то о человеке.

– Что человек пред извечной Силы лицом?

– Что сила без воли человека? Да и человек редко бывает один на один с бездушной силой.

– Ты мудрым становиться начал, молодой Скайуокер, хм.

– Вы хотели что-то сказать мне об отце, мастер Йода?

– Да. Даже тень темной стороны Силы не должна ложиться в основу новой республики и нового Ордена. Убедить ты должен ситха… Убедить под суд отдаться надо его.

– Но… Зачем?

– Если добро, и правда есть в нем, то чувство вины о содеянном быть должно. Вот и увидишь искренность воли его.

– Но это… Это нечестно. И это глупо. Мы не сможем сейчас без его поддержки. Кому станет легче от очередного предательства, и от того, что Союз лишится одной из опор?

– Речь не о легкости, о справедливости идет. Неверно первые выше второго ставить да.

– Сейчас люди просто не поймут такого решения. Дарт Вейдер слишком им нужен и не просто как символ, но и как источник реальной помощи.

– Сейчас, именно, да. В этом шанс есть его. Пока люди нуждаются в нем, то и приговор не суров будет. Ссылка во внешние миры – выход для ситха.

– Нет, мастер Йода. Вы просите о предательстве. Я не предам отца. Да и Союз, в основе которого ляжет предательство, ничем не лучше призрака темной стороны силы.

– Не прошу я, молодой Скайуокер…

– Мало того, он даже и не приказывает. Он передает волю своего владыки.

Дарт Вейдер возник в дверях. Из-за спины ситха истошно голосил С3-РО:

– Господин премьер-министр! Я предупреждал лорда о недопустимости мешать вашему сеансу голографической связи с магистром Йодой! Но был вынужден подчиниться грубой силе!

– Я так и понял, С3… -растерянно отозвался Люк, переводя взгляд на прозрачную фигуру. – Голограмма? Мастер Йода…

Но вопрос не закончил. Некого оказалось спрашивать. Изображение маленького магистра исчезло, забыв попрощаться.

– Отец?

– Ох, сынок. Раньше была надежда, что только я знаю, ты в меня дураком уродился, а выходит – пол галактики. За сколько километров ты чувствуешь меня и Лею? А тут в трех шагах перед тобой стоит якобы сгусток чистой Силы, но ты ее не чуешь….

– Да… Но как С3-РО догадался?

– Он – дроид. Он видит то, что говорят ему его фотоэлементы, а не то, в чем его убеждают другие. Он просто сказал о том, что видел.

– Рад оказаться полезным, мой лорд. Но я хотел бы заметить, что располагаю не самым совершенным зрительным аппаратам, который давно нуждается в модернизации, – не преминул напомнить о себе секретарь.

– Слетай-ка лучше к штурмовикам, которые у мусоропоглотителей работают. Узнай, не нашли ли чего.

– Да, мой лорд, – обижено отозвался С3. – Но смею заметить, у меня и обонятельные регистраторы имеются.

– Предлагаешь отключить?

– Уже бегу, мой лорд.

– К тебе тоже являлись?

– Да, Оби Ван настоятельно рекомендовал кинуть землян.

– Что за страсть к предательству? Лея сказала бы просто патологическая.

– Да не видят они его, сынок. Для того, кто ставит служение идее выше интересов конкретных людей, такой проблемы просто нет.

– Что ж это за идея такая, по сравнению с которой люди ничто?

– Раньше это была республика и светлая сторона Силы. Теперь, сильно подозреваю, новые хозяева наших «упокойников» забыли им сказать, что именно.

– Но республика это и есть живущие в ней люди, разве нет?

– А сила – это инструмент для достижения цели. Но не все с этим согласны.

– О хозяевах. Ты полагаешь Йода и Оби Ван несвободны в своих действиях?

– Не знаю. Но старина Кеноби мне не понравился. Слишком старательно недоговаривал. Слишком легко отступился. Ладно, разберемся.

– Вот, мой лорд! – вернувшийся С3-РО держал в вытянутой руке короткий провод с двумя разъёмами на концах. Один – стандартный, подходящий к порту любого информационного терминала. Второй – необычно плоский, в такой разве что земная флешка влезет.

– Канализация сутки не работает. Весь выброшенный в здании сената мусор скапливается в приемнике. Запах и без того отвратительный. А уж когда штурмовики разворошили всю эту кучу – вообще убийственный для моих контактов. Они непременно окислятся от этого!

– Но ведь люди работали, – попытался успокоить робота Люк.

– У солдат респираторы, а у меня – контакты! – стоял на своем С3.

– Похоже, шантажист ударит не здесь, – прервал поток жалоб Вейдер.

– Похоже, – согласился Люк, – Что делать?

– Канализацию чистить, что же еще. Предупреди Лею и сам заблокируй каналы связи, доступные для подключения из вне с помощью Силы. А я на Землю.

Глава семнадцатая

Несколькими часами позже в сакральном сердце Москвы

«Я смотрю в чужое небо из чужого окна и не вижу ни одной знакомой звезды…» Едва ли Дарт Вейдер слушал Виктора Цоя. Ну, разве что Казак напел. Но мысли в голове крутились совсем «киношные». Вот только пачки сигарет в кармане строгого пиджака земного покроя не было. Зато чужие звезды – не только невидимые на мутном городском небе, но и рубиновые на башнях, имелись.

Что ему это небо и эти звезды? Чужой мир, однажды без спроса вторгшийся в его жизнь. Не лги – не в жизнь. В смерть. И в этом, видимо, вся суть. В своем мире они могут быть тысячу раз неправы. Ему на это начхать. И это, действительно, не его дело. Но за возвращенную жизнь, жизнь качественную и осмысленную, за возвращенную веру в эту самую жизнь, возвращенную без торгов и предварительных условий, он в долгу не останется. Не потому что это правильно, потому что он по-другому не умеет. И довольно об этом.

Собственно, реального выбора, как поступить, перед Вейдером всерьез и не возникало. Так, игры разума, навеянные видом из окна и минутной задержкой в приемной. Но вот их с Васькиным пригласили пройти, и от мысли о целесообразности происходящего и следа не осталось.

В просторном кабинете собралось несколько человек в военных мундирах и гражданских костюмах. Местной политикой Дарт Вейдер особо не интересовался, но лица некоторых из собравшихся он в земных новостях определенно видел.

Официальными правилами вежливости Дарт Вейдер пренебрег: местных обычаев просто не знал, а преклонять колено перед кем бы то ни было, кроме СВОЕГО императора, готов не был. Да и не весть как к этому местные отнесутся. Стать посмешищем в их глазах ситх был готов еще меньше, поэтому перешел сразу к делу.

– Сожалею, господа, но я не вполне справился с возложенными на меня ожиданиями. Кажется, вместо желаемого покоя я принес в ваш мир дополнительную проблему. Несколько часов назад на Корусканте возникла угроза экологической катастрофы. При этом разумные, к ней причастные, дважды давали мне понять, что русские – это неправильная сторона Силы. Не земляне – именно русские. Кроме того, есть основания полагать, что украденные коды доступа были сохранены на флеш-носителе земного типа. Нами найден выброшенный переходник, позволяющий подключать ваши карты памяти к нашим терминалам. Сама флешка скорее всего похищена у бойца с позывным Казак. Я не знаю, кем являются ваши враги в этом мире, но шантажировать они станут вас.

– Что именно нам могут предъявить? – уточнил сидящий во главе стола мужчина.

– Как всегда, товарищ президент, – поднялся со своего места полковник Васькин: – Вмешательство в чужие дела, пренебрежение нормами свободы и демократии. Доказательства: поддержка военного преступника и бедственное положение заливаемого нечистотами Корусканта.

– Но для этого надо придать огласке проект транспространственных перемещений. Кто-то готов пойти во банк?

– Боюсь, что да, – отозвался вальяжный господин в штатском. – Резкая дестабилизация ситуации в мире – единственный шанс сохранить свои власть и деньги для целого ряда транснациональных группировок. Эти пойдут на все. И если им известно о эмоциональном взаимопроникновении миров, то мысль взбаламутить соседнюю галактику, а там на нас само перекинется, вполне для них приемлема.

– Чем хуже, тем лучше? Персональный состав известен?

– Более-менее.

– Недобитый вьетнамцами дедушка-сенатор точно в теме, – включился в разговор седой генерал. – Несколько часов назад наши мальчики, по другому, правда, поводу, у него в вещах порылись. Обратили внимание на странную такую флеш-карту – с брелоком в виде парашютика и подписью «Никто кроме нас». Скопировали. А там еще интереснее. Песни, соответствующие брелоку, и файл в несуществующем формате.

– Может дедушка, слушая песни про то, что им не поможет и ООН, когда в Нью-Йорк войдет десантный батальон, свою мотивацию стимулирует? – недобро заухмылялся президент. – А нестандартный файл товарищу с Корусканта передайте.

– Будет исполнено.

– Кажется, проблему канализации решили? Теперь о ситуации в целом…

Президент сделал паузу. Лорд почувствовал, что тот просто не знает, как назвать гостя из иного мира. Имя культового киногероя казалось слишком неуместным в сложившейся ситуации. Да и внешность сидящего за одним столом с членами Совета Безопасности человека как-то не соответствовала привычному образу, чтоб обращаться к нему Дарт Вейдер. Они же не в Киевском Центризбиркоме, прости Господи.

– Мой позывной Аникей, г-н президент, – пришел на помощь землянину ситх.

У незнакомого с гоблинскими переводами главы государства позывной никаких ассоциаций не вызвал, отчего президент благодарно кивнул и продолжил.

– К вам лично, г-н Аникей, либо к правительству Союза в целом какие-то требования предъявляли?

– В том-то и дело, что нет. Меня просто предупредили, что я на неправильной стороне Силы. Главе правительства прозрачно намекнули на желательность суда надо мной. Собственно, все.

– Ваша реакция?

– Я здесь.

– Пока вы здесь, правительство вас сдать не попытается?

– Едва ли. Мастера Силы моего уровня очень непросто убить, но это гораздо проще, чем арестовать.

В ходе дальнейшего обсуждения у Дарта Вейдера сложилось впечатление о том, что русские в целом в курсе, откуда уши торчат. Все эти шайтаны о стычках с которыми так любит трепаться Чечен, и сквозь зубы цедит Казак – марионетки куда более могущественных американцев. Вейдер так понял, что сами они ни разу не воины, но мутить любят. В общем, здешних послушать, проблема неприятная, но ожидаемая. Из тех, к которым не то, чтоб совсем готовы, но наметки имеются.

Совещание прервал доклад секретаря о просьбе американского посла о немедленной аудиенции. Президент и вальяжный господин в штатском, оказавшийся министром иностранных дел, отбыли общаться с послом.

– Все, понеслась, – даже, кажется, с облегчением выдохнул невысокий седой генерал, весело подмигивая лорду. Заготовки – заготовками, но неизвестность тревожила и землян. – Значит денежные мешки мистера президента уговорили… Понимаете, Аникей, наш мир сейчас очень быстро меняется. Те, кто еще вчера чувствовал себя хозяевами мира, сейчас рискуют потерять если не все, то очень многое. Большая война – их последний шанс. Мы балансируем по краю серьезной беды уже довольно давно, да все никак не разгорается: то собственный президент струсит, то марионеточный режим чересчур вороватым и никчемным окажется, то союзники вопреки собственным интересам воевать не желают… Теперь вот из другой галактики достать пробуют.

– Товарищи офицеры.

Разговоры прекратились. В зал, в котором явно прибавилось военных, вернулся президент. Министр иностранных дел зачитал заокеанские требования.

– «… Россия вновь встала на путь удушения свободы и демократии. Так же как не раз бывало на Земле, сейчас в далекой галактике реваншистская Империя Зла руками кровавого тирана лишает миллиарды мужчин и женщин последней надежды на счастье и справедливость. Мир должен понимать, как только последний очаг свободы погаснет под сапогом Дарта Вейдера, мощь возрожденной империи ситхов со всеми их технологиями, опытом и полчищами клонов обрушиться на страны свободного мира Земли.

Во избежание большой войны, которая неизбежно приведет к краху милитаристской России мы требуем от ее правительства следующее:.

Во-первых, всемерно способствовать немедленному отстранению от власти и передаче галактическому трибуналу военного преступника Дарта Вейдера и прочих лиц, причастных к преступлениям против человечности.

Во-вторых, немедленно предоставить доступ представителям международного сообщества в миры так называемого Галактического Союза для мониторинга ситуации в них.

В-третьих, отзыв из вышеназванных миров всех российских и пророссийских специалистов и передача в руки международного сообщества всех полученных ими материалов.

В случае невыполнения этих справедливых требований правительство Соединенных Штатов оставляет за собой право защитить интересы народов Земли, включая и многострадальный русский народ, всеми доступными средствами».

– Это они нам или кому? – уточнил сидящий рядом с Вейдером генерал.

– Нам, товарищ министр обороны. Это заявление президент США сделает публично, если в ближайшие дни не договоримся.

– О чем, собственно, договариваться-то? – заворчал министр.

– Ястребы полагают, что не о чем, так – простая формальность. А президент опять, похоже, мудрит, и мечтает по-хорошему заполучить какую-нибудь инопланетную технологию, которая восстановит господство США в мире.

– Его в дурдом после такого заявления не отправят? – забеспокоилась единственная в зале дама.

– Значит, предоставит доказательства того, что эти слова – не бред. Вопрос, что бы это могло быть.

– Живые Оби Ван Кеноби и мастер Йода, – отозвался Дарт Вейдер.

– Дмитрий Иванович, похищение этих людей возможно технически?

– Да, – кивнул Васькин. – Насколько нам известно, у американцев транспространственные «окна» получаются гораздо более точными и быстрыми в активации, но очень маленькими – не более метра в диаметре, и нестабильными – пять – десять секунд.

– То есть этого вполне достаточно, чтобы под ногами дерущегося Кеноби открылся «люк», в который он и провалился? А плащ застрял из-за узости прохода.

– Да.

– Кеноби – еще ладно, а вот явный негуманоид Йода – это серьезно.

– Хотя, если вы решите, что суд надо мной сумеет снять возникшие проблемы, то я готов.

– Ну и дурак. Если бы у нас возникали такие идеи, тогда вы, действительно, ошиблись с выбором правильной стороны. И хватит об этом.

– Благодарю.

Совещание закончилось уже когда утреннее солнце заиграло бликами на гранях рубиновых звезд. Вышедший на пустую площадь перед административным корпусом, Дарт Вейдер втянул носом утреннюю свежесть и запрокинул голову, глядя на эти рукотворные звезды. Интересный символ у народа, нелетающего дальше собственной Луны… Символ на вырост? Хотя, на совещании у президента РФ аж целых три адмирала сидело. Мало того, о готовности Северного и Тихоокеанского флотов докладывали. Так что какие – никакие, а звездолеты у землян уже есть…

Нет, это открытие не напугало и не обидело лорда. В конце концов, напрямую его не обманывали. Не все рассказали? Их право. При максимальном диаметре транспространственного «окна» в сто метров флоты Земли и Галактического Союза друг другу неопасны. А в целом же союзники вели себя честно. Даже приглянувшиеся им железки для техотдела старались тащить открыто. Чтоб, значит, хозяева в курсе были, чего из технологий у них позаимствовали. Но так ведь и сами, при необходимости, своими делились, не жадничали и не торговались.

Размышления Вейдера прервали подошедшие участники только что закончившегося совещания. Хозяин высокого кабинета окликнул его чуть смущенно. Неожиданная для человека его положения неловкость объяснилось характером просьбы, которая и впрямь подобает скорее мальчишке:

– Извините, лорд Вейдер, а меч у вас с собой? Посмотреть можно?

Дарт Вейдер молча кивнул и отступил на пару шагов. Рубиновые всполохи крутящегося над головой ситха светового меча спорили с рассветным солнцем в яркости бликов на звездах Кремля.

Глава восемнадцатая

На следующий день в разных частях Корусканта

– Гав-гав! – жизнерадостно сообщил дежурящему возле «окна» Психу Чубакка.

Сейчас вуки старательно изображал из себя большую, но безмозглую собаку, которая случайно в стратегическом месте прикормилась. До вчерашнего дня проход между мирами никто особо не охранял. Но сейчас творилось нечто странное. Выставленный землянами караул – лишнее тому подтверждение. Вот Хан и попросил лохматого приятеля подстраховать возвращение Дарта Вейдера, которого нет уже больше суток, и неясно, когда он вернется, если вообще вернется….

Чубакка горестно подвыл. Правда, выл он не совсем по исчезнувшему ситху. Эмоции тут вовсе не при чем. Он по делу выл. Психа отвлекал, то есть. Потому как это речевой аппарат у вуки такой, что почти ни на одном из галактических языков нормально говорить нельзя, но интеллект-то не хуже человеческого. Так что признаки скорой активации «окна», причем не грузового, через которое весь вчерашний день вонючую хлорку возили, а малого «пассажирского», Чубакка приметил заранее. И очень надеялся, что встретит идущего первым.

Дарт Вейдер привычно шагнул из коридора подмосковного «пансионата» в храмовый подвал и… едва не налетел на некий лохмато-камуфляжный, рычаще-матерящийся ком.

– Чубакка, прекрати, Псих, фу! Тфу ты, наоборот!

Замысловатый вихрь силы ввинтился между дерущимися и расшвырял их по сторонам.

– Какого ситха?!

– Р-р-р… – внутриутробно отозвался вуки.

– Если вкратце, то правительство подозревает адмиралов в подготовке путча, адмиралы правительство – в подготовке массовых арестов имперцев. Они еще не сцепились друг с другом, только потому, что и те, и другие подозревают землян в заговоре против вас, лорд.

– Весело. И где сейчас высокие конфликтующие стороны затаились?

– Собрались в Сенате и глаз друг с друга не спускают.

– В Сенат, значит – в Сенат. Только переоденусь.

Ишме встречала его во все оружие: доспехи начищены и разложены, ловкие женские руки, кажется, одновременно успевают убрать земной костюм, помогают влезть во всем привычное облачение, не забыв расправить складки плаща.

– Обедать не успеваешь?

– Нет.

– С собой завернуть?

– Пожалуй, – кивнул Вейдер с благодарностью не столько за бутерброды, сколько за спокойный, без суеты и кудахтанья тон. Его женщина умела ценить не только своего мужчину, но и его дело.

– Что в городе болтают?

– Болтают, будто враги землян затеяли войну с ними, и с нами за компанию. Под эти разговоры народ скупает продукты и приводит в порядок бомбоубежища.

– Последнее явно зря. А так даже удивительно, насколько городской слух оказался ближе к истине кулуарных правительственных сплетен.

– Может, оттого, что правительство кто-то целенаправленно сбивает с толку, а на народ им плевать?

– Чисто демократы… Ну, я пошел.

Дарт Вейдер наклонился к Ишме, чтобы коснуться шлемом ее волос. Та нарочито небрежно чмокнула его в острый «нос» дыхательного аппарата.

– Постарайтесь управиться с делами галактики к ужину, мой лорд.

– Сделаю все, от меня зависящее, моя госпожа.

В малый зал закрытых слушаний Сената набилось человек сто, не меньше. Собравшиеся очевидно принадлежали к трем фракциям: во-первых, возглавляемые адмиралом Пиеттом старшие офицеры флота и командиры штурмовых бригад, во-вторых, члены правительства, включая министра Ле Бертеса, и третьи – довольно разномастная группа оппозиционных политиков и общественных деятелей, преимущественно из бывших сенаторов, во главе с Бейлом Органой. Особняком держались земляне.

Только что присоединившийся к ним Псих о возвращении Дарта Вейдера уже сообщил, так что к его появлению приготовились и встретили без лишних эмоций. Даже банда сенатора Органы воздержалась от привычного гвалта.

– Что за странное собрание, господа?

Лорд по-хозяйски прошел через залу, всячески выказывая свое недоумение. А так как публично высказывать недовольство правительством или сенаторами ему не подобает, то встал он напротив адмиралов.

– Разрешите доложить, мой лорд? – кашлянул Пиетт. – Пять часов назад связисты «Исполнителя» перехватили это.

Перед Вейдером возникло крайне некачественное голографическое изображение неутомимого Кеноби.

– … к активным действиям следует завершить в кратчайшие сроки. Отсутствие темного лорда создает благоприятную возможность добиться справедливого наказания военных преступников из числа бывших офицеров имперского флота. Речь должна идти не только об адмирале Пиетте, но и о как можно большем числе старших офицеров той части флота, которая не сложила оружие перед Альянсом. Необходимо добиться того, чтобы эти преступники…

Изображение дернулось, захрипело и исчезло.

– Это все?

– Да, мой лорд.

– Так, адмирал, или я чего-то не понимаю, или после такой наживки военный переворот на Корусканте должен был произойти часа три назад. А вы тут чем занимаетесь?

– Видите ли, мой лорд, – засмущался несостоявшийся диктатор, – мы пытаемся понять, кому адресовано перехваченное сообщение. Оснований полагать, что это правительство Союза, по большому счету, нет. Упоминание неких активных действий наводит на мысль о вторжении извне некоего общего врага. Вот мы с господином Скайуокером и решили обсудить сложившуюся ситуацию.

Осторожности адмирала Дарт Вейдер не удивился. Авторы провокации не учли того, насколько тщательно покойный император выпалывал малейший интерес генералитета к политике. Да и с сыном ситха Пиетт связываться едва ли рискнет. Так что повезло мажору. И всем остальным вместе с ним. Хотя везет тому, кто везет. Вейдер повернул голову к главе правительства. Люк виновато развел руками.

– Прошу простить меня, господин адмирал. Но для того, чтобы убедить вас прибыть на эти переговоры, я воспользовался джедайской техникой внушения.

– Откуда узнал о перехвате? – направил мысль сына в деловое русло ситх.

– От Ле Бертеса.

– Я не знаю, кому предназначалось это послание. Я успел почувствовать и увидеть тот же кусок, – без особой надежды в то, что лорд ему поверит, отозвался джедай-самоучка.

Но на него внимания не обратили, потому что вдруг полез в бутылку адмирал Пиетт.

– Только вот держать меня за идиота не надо, г-н премьер-министр! Я про ваши шаманские штучки слышать не желаю. А технические характеристики перехваченного сигнала мало того, что странные, но точно такие, как у полученного флотом год назад приказа прибыть к Корусканту.

– Совсем интересно.

Дело в том, что под Эндором, пока Чечен с Казаком лорда вытаскивали, Псих на узле галактической связи резвился: приказ активировать резервный пункт управления «Исполнителя» и отход эскадры от гибнущей станции, как и сообщение на Корускант о том, что «Звезда Смерти» захвачена мятежниками и идет к столице – его рук дело. Но распоряжение кораблям из-под Эндора идти к Корусканту он не отдавал. Ибо такое перемещение вероятность кровопролития никак не снижало.

– Земляне не в курсе, кто бы это мог быть? – озадаченно почесал в затылке Люк.

– Пиндосы, кому ж еще чужими руками жар загребать, – презрительно сплюнул Чечен.

– Вообще-то в Москве считают, что это американцы, – отозвался Вейдер.

– Те же яйца, только в профиль.

– Чего хотят? – как-то сразу повеселел и собрался почуявший врага Пиетт. На самом-то деле его интересовали координаты цели. Но в окружении своры политиков адмирал начал выяснять их дипломатично. То есть издалека.

– Войны, – на сей раз Чечен был лаконичен.

– Ее цель? – голос Люка Скайуокера теперь неуловимо похож на интонацию Пиетта.

– Сама война. Эти ребята дважды здорово наживались, маркитантствуя и мародерствуя на окраинах больших войн, – кажется Психу непросто давалось ледяная ирония. – Вот только награбленное в те разы кончилось, и могущество тает на глазах. И кто-то там решил, что привычную жизнь можно сохранить только, втравив всех остальных в новую большую войну.

– Мы-то здесь при чем? – вдруг заговорил непривычно молчавший сенатор Органа.

– У себя дураки перевелись. Да и официальный лидер трусоват оказался; А мы – непуганые еще, – интонацию ситха трудно понять, но что-то уверенное и спокойное. – Адмирал, если бы год назад вы не получили якобы мой приказ лететь к Корусканту, какова была бы вероятность вашей капитуляции?

– Весьма вероятной, – не стал кокетничать, понявший, куда клонит шеф, Пиетт. – И тогда основные силы флота оказались бы полностью под контролем Альянса. А так сохранялась крупная независимая группировка в центральном секторе. Будь горючего в достатке, галактика б уже три раза кровью умылась…

– И не надо мне рассказывать, что массовая остановка ионных реакторов и вирус, поразивший звездолеты, обошлись без участия людей полковника Васькина, – не спрашивал, констатировал Люк Скайуокер. Его словам не возражали одни, и не возмущались другие.

– Теперь попытались стравить руководство Союза, – продолжил лорд: – военные, защищаясь, убирают правительство. Политики бодро вспоминают недавние навыки повстанцев. Займу ли я сторону сыночка или адмиралов – несущественно. Ибо уже понеслось.

– А смысл? – впервые решился вступить в разговор Ле Бертес.

– Может, какую свою технологию втюхать хотят. Может, наоборот, для земной войны флот сманивают. Когда напуганные угрозой ареста офицеры начнут искать выход, появится рекрутер с предложением поработать на Земле. Хотя, неважно. О своих действиях думать надо.

– С одной стороны, логично, – не захотел услышать призыва лорда адмирал: – чем воевать со своими или в пираты подаваться, лучше уйти наемником на чужую войну… Но американцам нужны не столько наши офицеры, сколько наши корабли. Их возможно перегнать к Земле?

– У нас открывалось «окно» да ста метров диаметром, у бледнолицых братьев – еще меньше. В общем, «Исполнитель» не влезет, – Псих был ироничен.

Но Пиетт и его коллеги эту иронию проигнорировали. Не из природной зловредности характера, а потому что занялись чем-то, к делу, видимо, не относящимся, и постепенно вовсе выпали из общего разговора. И то верно: лорд вернулся, политические вопросы – его работа, а им пора заняться своей. Ибо «Исполнитель» в стометровую дырку не влезет, но если хорошо подумать…

– Видимо, ваши враги рассчитывают захватить ваше «окно», – забеспокоился Ле Бертес.

Врагами ни Люка Скайуокера, ни Дарта Вейдера, ни его адмиралов или сенаторов он не считал. Одержимый идеей возрождения Ордена джедаев, он был готов бороться с их косностью и их страхами или нежеланием рисковать, но не с ними самими. Несколько дней назад он стал в их глазах преступником и был готов погибнуть. За идеалы своего мира, а не интересы чужой галактики. Поэтому теперь выбор стороны, на которую ему следует встать, был сделан естественно и незаметно.

– Ясень пень, рассчитывают, – в отличие от насмешливой иронии Психа, за усмешкой Чечена блеснула сталь дамасского клинка, что не уступит и световому мечу.

– Но в их руках находятся магистр Йода и рыцарь Кеноби. Я не верю в то, что мастера Силы могли пойти против интересов нашего мира. Их используют в темную. Или не оставили выбора, – с чуть излишним пафосом, но вполне искренно заговорил Органа.

– Мы тоже давно знаем и уважаем этих достойных джедаев, – в голосе Дарта Вейдера как обычно не разобрать выражения, но и он сейчас, кажется, искренен.

– Ради торжества наших идеалов, просил бы вас, лорд, сохранить этих двоих для справедливого разбирательства.

– Давно у нас с вами появились общие идеалы, сенатор?

– Недавно, лорд Вейдер. Да и, строго говоря, не идеалы. Интерес общий. Интерес зарождающегося Галактического Союза. Я не понимаю, да и не хочу понимать, что заставляет вас заботиться о его благополучии. Но вы доказали это делом, и мне приходится с этим считаться.