Текст книги "Тайны «Черного ордена СС»"

Автор книги: Юлиус Мадер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

ДВЕ ЗЛОВЕЩИЕ БУКВЫ

Все, что связано с награбленными нацистами сокровищами, имеет прямое отношение к имперской службе безопасности (СД).

С 1931 года СД представляла собой секретный аппарат внутри СС, руководящие чиновники которого рассматривались нацистской верхушкой как «элита расы господ». В 1931 году эсэсовский «черный орден»

состоял из десяти тысяч слепо преданных Гитлеру молодчиков, в то время как в рядах СД насчитывалось только несколько сот человек. В первые годы войны в войсках СС служили 240 тысяч человек, в полиции безопасности – 65 тысяч (в том числе в гестапо 50 тысяч), в СД всего – 3 тысячи. Таким образом, только каждый восьмидесятый эсэсовец принадлежал к конспиративно действовавшей службе безопасности. СД подчинила Гитлеру политические партии, прессу и важнейшие культурные учреждени Германии.

Активная подрывная деятельность трех тысяч членов СД, необъятной сети связанных с ней агентов и шпионов требовала колоссальных расходов. Летом 1934 года, когда аппарат СД находился еще в зачаточном состоянии, тогдашний ее шеф Рейнхард Гейдрих затребовал у казначея нацистской партии ежемесячные ассигнования в размере семисот тысяч марок. Это составляло примерно сумму партийных месячных взносов всех членов НСДАП. Тогда обергруппенфюрер СС Мартин Борман привлек к финансированию СД германские монополии, которые не преминули использовать ее в своих интересах. Деятельность фюреров военной экономики и СД настолько переплелась, что между ними стерлись границы. Концерн «ИГ Фарбениндустри» был представлен в СД оберштурмбанфюрером СС Генрихом Бютефишем и Максом Ильгнером; в компании «Феррошталь АГ»

представителем СД был генеральный директор Франц Кирхнер, а в страховом концерне «Дейчер герольд» – Герберт Ворх. Подобных примеров можно было бы привести тысячи.

В годы войны, когда средств, выделяемых нацистской партией и германской монополистической буржуазией, службе безопасности стало не хватать, финансировать СД начали грабившие Европу части СС и гитлеровское государство. В результате бюджет СД достиг колоссальной суммы – нескольких миллионов марок.

Особое, привилегированное положение в аппарате службы безопасности занимала зарубежная разведка, то есть VI управление главного имперского управления безопасности. Начальник этого управления Вальтер Шелленберг хвастался: «Если требовались особые расходы в валюте, я всегда имел доступ к имперскому министру экономики (Функу). Таким образом я окончательно смог ликвидировать одно из самых узких мест секретной службы. Кроме того, дополнительным источником валюты служила мне организация по осуществлению четырехлетнего плана (возглавлявшаяся Герингом). Если мой предшественник не имел права расходовать свыше 100 тысяч марок, то мне после восьмимесячной деятельности в VI управлении удалось добиться того, что сумма ассигнований возросла до нескольких миллионов, и даже получить полномочия в особых, санкционированных Гиммлером и Гитлером, случаях производить расходы независимо от всякого лимита».

Тесный контакт германских монополистов и их посредников в государственном аппарате с руководителями СД можно проследить с тридцатых годов до разгрома фашизма. В соответствии с законами концентрации и централизации капитала в условиях капитализма происходило все большее сближение между верхушкой СС, СД и воротилами германского монополистического капитала. В результате грабежа и массовых убийств в Европе, возведенных СС в государственную доктрину, накапливались движимые и недвижимые ценности на миллиардные суммы, в то время как имущество миллионов германских граждан пожиралось развязанной Германией войной.

Осенью 1944 года, когда вермахт стал терпеть поражение за поражением, нацистские бонзы поставили перед VI управлением аппарата СД задачу спасти все, что можно из награбленных сокровищ. С этого момента в кабинетах управления закипела лихорадочная работа, не прекращавшаяся ни днем, ни ночью.

ЗАГАДКА КРАСНОГО ОСОБНЯКА

Тот, кто в майские дни 1945 года был на Беркаерштрассе в Берлине, вряд ли обратил бы внимание на красное кирпичное здание: дом сильно повредили бомбардировки. Из небрежно заколоченных досками оконных проемов торчали грязные обрывки гардин.

Парадная дзерь сорвана с петель. Фасад почернел от копоти. Стены изранены осколками снарядов.

В комнатах, служивших доселе служебными помещениями, виднелись сейфы с настежь открытыми дверцами. Вокруг ни клочка исписанной бумаги, ничего, что могло бы дать представление о том, кто прежде находился в этих кабинетах. Обитатели их постарались замести свои следы, и в этом нет ничего удивительного, если иметь в виду, что раньше в особняке была резиденция Шелленберга.

Отсюда за границу отправлялись центнеры золота, миллионные суммы в фальшивой валюте, мешочки с драгоценными камнями, сюда поступали шифрованные донесения об удачных финансовых операциях.

Лишь несколько недель назад здесь работали сотрудники управления иностранной разведки СД. Они делали все, чтобы успеть вывезти из Германии ценности, валюту, девизы, замаскировать награбленные эсэсовцами сокровища, не допустить захвата их государствами антигитлеровской коалиции. Одним словом, все силы и средства аппарата СД были брошены на то, чтобы сохранить материальную базу для ближайших последователей Гитлера и тех, кто стоял за его спиной – владельцев концернов. В здании на Беркаерштрассе совершались гигантские сделки наличными деньгами, девизами, экспортными товарами, здесь происходила распродажа награбленных нацистами сокровищ.

Сотрудники СД и их покровители из германских концернов постарались сохранить в тайне все, что делалось в особняке из красного кирпича. И все же в результате многолетних поисков удалось установить некоторые факты, проливающие свет на деятельность Шелленберга и его сотрудников. Американские власти обнаружили, что в период с 1944 по 1947 год за счет вывезенного нацистами за границу капитала были куплены подставными лицами 750 фирм, из них 214-в Швейцарии, 112-в Испании, 58 – в Португалии, 331-в Центральной и Южной Америке и 35 фирм – в Азии.

Список этот далеко не полный, но местонахождение приобретенных фирм в основном совпадает с направлениями, по которым вывозились нацистские миллионы. Для того чтобы осуществить вывоз награбленных капиталов еще до краха гитлеровского государства, финансовая олигархия создала в VI упправлении специальный орган – так называемый экономический отдел. Этот отдел, носящий шифр «VI-Wi», впервые упоминается в строго секретном описании структуры главного имперского управлени безопасности только в конце 1943 года. Он не случайно начал свою деятельность после Московского совещания министров иностранных дел СССР, США и Великобритании в октябре 1943 года. Как известно, оно подготовило конференцию руководителей трех держав в Тегеране, которые недвусмысленно заявили:

«Что касается войны, представители наших военных штабов участвовали в наших переговорах за круглым столом, и мы согласовали наши планы уничтожения германских вооруженных сил. Мы пришли к полному соглашению относительно масштаба и сроков операций, которые будут предприняты с востока, запада и юга.

Взаимопонимание, достигнутое нами здесь, гарантирует нам победу…

Никакая сила в мире не сможет помешать нам уничтожать германские армии на суше, их подводные лодки на море и разрушать их военные заводы с воздуха.

Наше наступление будет беспощадным и нарастающим».

Прошло лишь несколько дней после совещания, и СД через своего агента, работавшего в английском посольстве в Анкаре, заполучила секретные тегеранские протоколы Поэтому расцвет деятельности экономического отдела VI управления, начавшийс в конце 1943 года, имел весьма реальные причины:

перед лицом надвигавшегося военного поражени даже самые преданные Гитлеру монополисты вынуждены были серьезно задуматься над тем, как спасти и сохранить на будущее определенный экономический потенциал страны. Германские империалисты стали приходить к выводу, что после Тегеранской конференции все попытки договориться с западными державами и развалить антигитлеровскую коалицию вряд ли могут иметь успех. В этих условиях пришлось предпринимать ряд мер. Одну из них, организованную экономическим отделом, представляло собой секретное страсбургское совещание 1944 года.

Оно, как уже говорилось, координировало вывоз капитала в крупных масштабах.

Вальтер Шелленберг в своих мемуарах уделяет этой проблеме значительное внимание.

«Экономический отдел, – пишет он, – я заполнил соответственно подготовленными экономистами и юристами. Вначале в компетенцию отдела входила обработка заказов, полученных от имперского министерства экономики. Затем началось обучение специальных агентов для экономического шпионажа за границей. Отдел стал одновременно связующим звеном между министерством экономики и остальными секторами секретной службы. К его помощи прибегали, например, когда нужно было перевести деньги для создания замаскированных фирм или банковских предприятий, для контрабандного ввоза жизненно необходимого сырья для нашей военной промышленности, при выделении валюты и сырья фирмам, которые в качестве ответной услуги должны были по поручению СД выполнять особые задания за границей.

Вот один пример из практики: на организацию шпионской сети в Южной Америке требовалось значительное количество валюты. Экономическая инфильтрация германских крупных фирм в южноамериканские государства привела к тому, что вновь можно было воспользоваться замороженными кредитами и замаскированными валютными фондами. Благодаря посредничеству имперского министерства экономики я получил эти средства в свое распоряжение В качестве компенсации я предлагал фирмам соответствующий эквивалент в Европе… Теперь достаточно было радиограммы, чтобы наши представители в Южной Америке получили средства, с помощью которых они могли развертывать работу против Северной Америки…

С министром экономики Функом у меня установились хорошие отношения, и требовалось лишь время, чтобы другие министерства также были втянуты в мой план… Экономический отдел был связан с возникшими повсюду черными рынками…»

СПЕКУЛЯНТЫ С ДОКТОРСКИМИ ЗВАНИЯМИ

Кто же были те люди, которым германский монополистический капитал поручил проводить тайные операции с миллионными суммами? Происхождение этих лиц, их широкие личные связи не только обеспечивали контакты со всеми ведущими германскими финансовыми и промышленными группами, но и гарантировали, что интересы хозяев будут соблюдены.

Экономический отдел VI управления главного имперского управления безопасности возглавлял профессор доктор Роберт Шмид. Он считался среди гитлеровской «черной гвардии» одним из теоретиков в области экономики. Ему помогала целая свита биржевых спекулянтов, преданная как господам из концернов, так и их поверенным в руководстве нацистской партии. Вот некоторые фамилии: банкир Герман Виктор Хюббе, бароны Рамм и Лютгендорф, крупный спекулянт Фриц Швенд, владелец нескольких публичных домов Ганс Варзинский, фабриканты Гуго Линденберг и Рудольф Данцигер, «специалист по Дальнему Востоку» д-р Эрнст Юстус Руперти из страхового концерна «Альянс», доцент офицерской школы СД д-р Ганс ОТильви, эсэсовский палач Франц Геринг, государственные чиновники Герман Абендрот, Ганс Мартин Цейдлер и другие. Эти субъекты, а их насчитывалось тридцать, составляли главную опору профессора Шкида и были в известной степени связными между фашистской верхушкой и рядовыми гитлеровцами. Через их руки пачками проходили фальшивые деньги, драгоценные камни, золотые слитки. Манипуляции суммами, выражавшимис шестизначными цифрами, были повседневным занятием каждого из этих спекулянтов. При этсм они, конечно, не забывали и о своем кармане.

Около 50 германских и иностранных крупных промышленных, внешнеторговых и банковских предприятий принимали участие в грязных спекуляциях с нацистскими миллионами. Например, концерн «Дейче гольд– унд зильбершайдеанштальт»

(«ДЕГУССА») во Франкфурт-на-Майне, занимавший ведущее положение на германском рынке благородных металлов, в годы нацизма поистине переживал золотое время. Этот концерн участвовал в работах вермахта над созданием атомной бомбы, в налаживании серийного производства баллистических ракет «Фау-2» и в других проектах гитлеровского «чудо-оружия», что гарантировало «ДЕГУССА» особые прибыли, как предприятию-поставщику.

«ДЕГУССА» занимался также скупкой и продажей благородных металлов, переплавкой и очисткой их, а заодно и активными банковскими и биржевыми сделками всякого рода. Этот концерн относился к тем немногим монополистическим предприятиям, золотые слитки с клеймом которых имели хождение на мировом рынке. Поэтому в последние месяцы войны ему было поручено переплавлять в соответствующие стандартам мирового рынка слитки поступавшие из крематориев концентрационных лагерей, из гетто и экономического отдела VI управлени серебряные, золотые и платиновые украшения. Хот плавильные печи «ДЕГУССА» не остывали ни на минуту, до конца войны переработать все награбленные эсэсовцами ценности так и не удалось.

Когда экономическому отделу стало ясно, что мощностей плавильных печей «ДЕГУССА», прусского Монетного двора и других аналогичных предприятий недостаточно, чтобы превратить скопившиес благородные металлы в пригодные для сбыта на мировом рынке, он организовал вывоз награбленных ценностей в их первозданном виде, главным образом в страны Ближнего и Среднего Востока. Об этом свидетельствует, например, случай, имевший место в Турции. В конце войны чиновники турецкой полиции обнаружили в банковском сейфе, арендованном неким Джузеппе Беретта, несколько килограммов золотых украшений, драгоценных камней и пачки с валютой. Было установлено, что Беретта подвизалс в Стамбуле в качестве представителя Международного Красного Креста. На допросе он пытался сначала отрицать всякую вину. Увидев, однако, бесперспективность такой тактики, Беретта признал, что, прикрываясь своим служебным паспортом, он бесконтрольно доставлял для агента СД в Турции Вилли Гетца валюту, золотые украшения, бриллианты и ювелирные изделия, принадлежавшие раньше главным образом убитым голландским евреям. Гетц, в свою очередь, тесно сотрудничал с директором филиала Немецкого банка Гансом Вейдеманом, который умело обошел турецкие законы и организовал переплавку награбленного золота в слитки непосредственно в Турции. Гетц пополнял этими ценностями шпионские фонды и делал вклады в турецких банках.

АВАНТЮРИСТ В РОЛИ ФИНАНСИСТА

В двух километрах от южнотирольского города Меран на покрытом виноградниками холме стоит замок «Лаберс». Башенки, украшающие его, создают впечатление, что построен он в феодальную эпоху. Но это не так. Бывший владелец здания специально перестроил его на рубеже нынешнего столетия, чтобы привлечь к созданному здесь увеселительному заведению богатых бездельников со всех стран Европы.

В середине войны замок сменил владельца. На тяжелых дубовых воротах появилась вывеска: «Особый штаб 3-го танкового корпуса». Охрана здания перешла в руки двадцати вооруженных до зубов эсэсовцев. Вокруг замка среди виноградников были уложены мешки с песком и сооружены пулеметные гнезда.

Новый хозяин, называвший себя д-р Вендиг, время от времени надевал форму штурмбанфюрера СС. Но кроме паспорта на имя Вендига он располагал еще целой серией подделанных документов на другие вымышленные имена. С момента появления Вендига в «Лаберсе» замок стал южным центром экономического отдела VI управления. Отсюда отправлялись в Берлин золото, драгоценные камни и валюта, награбленные в Италии и на Балканах.

Настоящее имя д-ра Вендига Фриц Швенд. Его нередко можно было видеть в салонах высшего света, но одинаково хорошо он чувствовал себя и в компании подонков общества. У Швенда был кое-какой опыт общения с преступным миром. После первой мировой войны он служил в организации политических убийц нелегального рейхсвера, выполнял диверсионные задания секретной службы германского генерального штаба в Китае, между делом занималс контрабандой больших партий опиума и, как крупный оптовый торговец оружием, оказывал в Харбине содействие белогвардейскому генералу Семенову. Но после того как понял, что гешефты с оружием не имеют перспектив, Швенд перебазировался в Соединенные Штаты Америки.

Кальтенбруннер, Шелленберг и Шмид сразу оценили способности такого авантюриста, как Швенд, и установили с ним контакт. Это было сделать нетрудно, так как Швенд во время войны уже переселился в Северную Италию. Швенду предложили неограниченное количество поддельных фунтов стерлингов и долларов и 33 процента комиссионных с их оборота. Он должен был скупать на них устойчивую валюту и различные ценности, взять на себя риск за операции и хранить их в строгой тайне.

Итак, Швенд сидел в замке «Лаберс» и делал золото из бумаги. К нему потянулись старые компаньоны со всех континентов. Он поручал им сбыт фальшивых денег, платил 25 процентов из тридцати трех комиссионных и переложил на них весь риск Нанятые Швендом посредники разъезжались из «Лаберса» с туго набитыми чемоданами по всем странам, в свою очередь нанимали перекупщиков и помогали таким образом наводнять легальные, «серые» и «черные» рынки фальшивыми деньгами и скупать настоящую валюту, благородные металлы и драгоценности На свои постоянно увеличивающиеся доходы от комиссионных Швенд покупал яхты, дома, гостиницы, земельные участки и снарядил даже собственную парусную флотилию, чтобы транспортировать в любую погоду фальшивые банкноты в Северную Африку, где в то время находились войска западных союзников.

Швенд пользовался услугами знатоков капиталистического хозяйства и банкиров, которые его постоянно консультировали. Активно сотрудничал со Швендом также штурмбанфюрер Хеттль, возглавлявший в главном имперском управлении безопасности отдел, занимающийся подрывной деятельностью в странах Южной и Юго-Восточной Европы. В письменных показаниях, направленных 9 октября 1955 года на имя адвоката Ганса Вальдейера (в Буэнос-Айресе), Хеттль, между прочим, вспоминал:

«В 1943 году в Берлине я познакомился с г-ном Фридрихом Карнацем. Он был рекомендован мне как большой знаток зарубежного финансового дела, после чего я через главное имперское управление безопасности направил его в Италию в качестве советника по экономическим вопросам. В этой должности Карнац подчинялся мне.

В Италии я свел его с Шзендом и предложил последнему осуществить некоторые финансовые сделки через Карнаца. Швенд в это время старался переправить часть своего состояния за границу, поскольку приближался неминуемый разгром держав оси. При одной из таких операций я сам помог господину Швенду. По моему распоряжению швейцарский гражданин Ферри Мансер внес 27 марта 1945 года триста тысяч швейцарских франков, принадлежащих Швенду, в кредитный банк Лугано на счет № 930 в «Сосьете женераль де сюрвейанс» в Женеве. Подобным образом Швенд хотел через Карнаца поместить свои капиталы в Швейцарии и получил при этом мое согласие. Насколько мне помнится, речь шла примерно о ста тысячах турецких фунтов, двухстах тысячах датских крон и большой сумме в бельгийских франках».

Разумеется, в фашистском синдикате спекулянтов валютой не все шло гладко. К концу войны экономический отдел уже не мог помешать тому, что его агенты грели рукн на осуществлявшихся ими операциях. Настало время, когда каждый стремился надуть другого, сбежать, прихватив преступным путем добытые ценности. Мошенник, но до поры до времени «закадычный друг» Швенда Теофил Камбер намеревался скрыться с несколькими миллионами английских фунтов стерлингов на Балканах. Но Швенд и его телохранители оказались бдительными: они вовремя расправились с Камбером.

Однако пришел день, когда и Швенд почувствовал, что надо бежать. Встал вопрос: как сохранить награбленное состояние? Полтора миллиона швейцарских франков он поместил на хранение в банк карликового государства Лихтенштейн, миллион швейцарских франков вложил в Триесте в Общество недвижимого имущества, за 350 тысяч германских марок приобрел часть акций венского «Трансданубиа-варен-экспорт– унд импортгезельшафт», на 100 тысяч марок купил ценные бумаги. С остатком своей кассы Швенд бежал в долину реки Каунс, где намеревался отсидеться в течение периода ожидавшейся послевоенной неразберихи. Недалеко от мельницы, в нескольких километрах от Ландека, он закопал 80 килограммов золота, 80 тысяч долларов, 100 тысяч швейцарских франков, а также стальную кассету с ювелирными изделиями и драгоценными камнями'. Даже такое количество награбленных Швендом ценностей дает представление о размерах суммы фальшивых банкнотов, пущенных им в обращение.