Текст книги "Космо Хилл. Супернатуралист"

Автор книги: Йон Колфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Командир сделал шаг вперед.

– Президент Фаустино, это противоречит всем инструкциям.

Эллен ничего не сказала, просто пристально посмотрела в очки охранника. Горилле весом больше двухсот фунтов потребовалось не больше пяти секунд, чтобы отступить перед хрупкой женщиной.

– Хорошо, госпожа президент. Мы будем в лифте.

Эллен села на стол и не произнесла ни слова, пока дверь лифта не закрылась.

– Когда, прежде чем стать преподавателем, я работала в полиции, районом моего патрулирования была Бушка. Тогда там сохранялось некоторое подобие порядка. Однажды, когда я пыталась предотвратить домашнюю ссору, мне воткнули нож под ребра. Я чуть не умерла, душа покинула тело, я увидела пресловутый темный тоннель и далекий свет. Фельдшеры «скорой помощи» вернули мне жизнь. Но той ночью я кое-что увидела. И с тех пор вижу постоянно…

Космо резко выпрямился.

– Вы – наводчик, как и я.

Стефан резко выдохнул через нос.

– Космо, может быть, подпишешь признание?

– Я никому не говорила об этом, – продолжила Эллен. – Эти видения убеждали меня в том, что я сошла с ума. Но потом я услышала о других людях, говоривших о синих тварях. Например, о тебе, Стефан. Ты стал видеть их после того несчастного случая. В полицейской академии над тобой смеялись. Все говорили, что тебя нужно отправить в восьмой отдел. В качестве частного учителя и друга семьи я пыталась помочь тебе быстрее избавиться от последствий травмы. Я надеялась, что ты расскажешь мне обо всем.

Стефан потрясенно уставился на нее.

– Все эти сеансы терапии… Все эти вопросы о посттравматическом стрессе и галлюцинациях…

Эллен глубоко вздохнула.

– Но ты ничего не рассказал мне. Очевидно, подумал, что никто не захочет тебя выслушать.

– Мы провели в академии столько времени, и нас мучило одно и то же. Почему вы сами ничего не сказали мне?

– Я боялась, что всем станет известно и моя карьера закончится. Наверное, стоило бы все же поделиться с тобой. – Она опустила взгляд. – Извини, я не верила тебе. После того как ты оставил академию и организовал свою маленькую группу мятежников, я написала вторую докторскую диссертацию и устроилась на работу в отдел исследований и разработок корпорации «Маичи». В частности, я занималась осуществлением низкобюджетных проектов, касающихся незначительных выбросов мощности на антенну спутника с поверхности планеты. Ничего серьезного. Выбросы были действительно незначительными, не способными вызвать помехи. Буквально за десять минут я поняла, откуда они исходят. Их источник – эти твари «НУ-ВИД 4». Естественно, я никому не сказала о том, что узнала. Мне следовало думать о карьере. В конце концов, проблему объяснили неконтролируемыми выбросами промышленных предприятий. Я продолжила работу, стараясь незаметно улучшить ситуацию. Но потом, всего несколько лет назад, сначала медленно, а потом с угрожающей скоростью выбросы начали становиться все более и более мощными. Они даже стали повреждать пластины антенны. В настоящий момент выбросы идут постоянным потоком. Мы теряем связь со спутником. Люди гибнут. Ситуация стала критической для корпорации.

– Люди умирали на протяжении многих лет, и «Маичи» ничего не делала. Сейчас, когда речь идет о серьезных деньгах, корпорация вдруг заинтересовалась.

Эллен Фаустино впервые заговорила жестко.

– Не будь столь наивным, Стефан. Деньги помогают решению проблем. Когда впервые прервалась связь со спутником, все новые проекты были заморожены. В планах моего отдела было создание двух больниц и центра восстановления трудоспособности. О них можно забыть, если, конечно, мы не решим проблемы с «НУ-ВИД 4». – Раздражение в голосе Фаустино исчезло так же быстро, как появилось. – Вы уже несколько лет занимаетесь этими созданиями. Причем уничтожаете их очень эффективно. Нет причин формировать новую команду, по крайней мере, мне так кажется.

Стефан резко выпрямился.

– Что это значит?

– Я имею в виду «громобои». Маломощный шок-разряд отлично справляется с этими созданиями.

– Паразитами, – вмешался в разговор Кос-мо. – Мы называем их паразитами.

Эллен кивнула.

– Паразиты. Очень подходящее название. Вы истребляли паразитов с целеустремленностью, которой не было у сотрудников «Маичи», поэтому я наблюдала за вами и позволяла вам выполнять вашу, вернее нашу, работу. Но не так давно, когда мощность выбросов снова резко возросла, я создала исследовательскую группу. По моему мнению, сверхъестественные способности у людей могут вызвать два фактора: клиническая смерть и многолетнее воздействие городского смога. Компьютер просмотрел все личные дела сотрудников корпорации «Маичи», затем я провела собеседование с каждым оказавшимся в списке работником. Мне удалось найти троих наводчиков, причем самому старшему из них нет и двадцати пяти. Я – единственная, кому больше сорока лет. Мы начали фундаментальное исследование паразитов, особенно той части их существования, которая начинается после того, как вы якобы убиваете их. И мы обнаружили то, что, возможно, вас заинтересует…

Фаустино подошла к двери лифта, чтобы убедиться в том, что она закрыта. Потом она проверила стены и телефоны на наличие подслушивающих устройств. Убедившись в том, что обсерватория не подвергается скрытому наблюдению, Эллен достала из бумажника полупроводниковый видеочип и вставила его в трехмерный проектор.

– Технология следующего поколения, – объяснила она. – Возможность сохранить двести часов видеозаписи в одном чипе. В следующем квартале «Маичи» даст хорошего пинка «Фонетиксу».

В комнате возникло изображение паразита в натуральную величину. Стефан машинально потянулся под куртку за «громобоем».

Фаустино рассмеялась.

– Успокойся, Стефан. Качество изображения поразительное, я знаю. Здесь применялось первое поколение оптики, способной зафиксировать изображение «НУ-ВИД 4». Я собираюсь показать вам материалы, полученные в течение нескольких месяцев наблюдений. Можно было бы добавить, что они являются секретными, но кому вы сможете о них рассказать?

Паразит начал свой бег по стене.

– «НУ-ВИД 4», как нам кажется, состоит из чистой энергии, которая расходуется в процессе его жизнедеятельности. Мы заметили, что яркость свечения паразита уменьшается в зависимости от интенсивности его движения. – Фаустино включила лазерную указку. – Это светящееся пятно является эквивалентом сердца «НУ-ВИД 4». По мере источения энергии его пульсация замедляется. В конце концов, чтобы продолжать биться, сердце начинает пожирать энергию этой твари.

Трехмерный паразит стал пастельно-голубым. Его кожа стала разваливаться на глазах, потом, очевидно, энергии стало недостаточно для работы сердца, и оно исчезло в голубой вспышке.

– Эта вспышка, – сказал Космо, – именно она беспокоит «Маичи»?

Фаустино покачала головой.

– Если бы. Такие вспышки едва регистрируются нашими приборами. «НУ-ВИД 4» испускает энергию только после того, как насытится ею.

Изображение изменилось. Теперь паразит сидел на груди бесчувственного пожарного. Поток бело-золотистой энергии струился через лапы в тело твари. Паразит стал искриться, потом взлетел вдоль стены. Камера проследила его полет до подоконника, у которого тварь на мгновение остановилась. Поглощенная энергия все быстрее и интенсивнее циркулировала по его органам. Через несколько секунд она вырвалась сквозь кожу твари и устремилась в небо.

– Да, такого я еще не видел, – сказал Стефан.

– Мы считаем, что органы паразитов поглощают жизненные силы и излучают невероятно чистую энергию.

Юношеский разум Космо понял все первым.

– Вы хотите сказать, что все неприятности вызваны этими выбросами энергии, которые исходят от паразитов?

Эллен улыбнулась.

– Именно. Ты удивительно точно сформулировал суть проблемы. Весь процесс похож на поглощение деревьями углекислого газа и выделение кислорода. Природные фильтры. На следующем чипе записана информация, которая действительно вас заинтересует. Мы получили ее в прошлом месяце. Именно с этого времени я пыталась вас найти.

Новое изображение появилось на экране проектора. Стефан Башкир с выражением одержимости на лице находился в самом центре конфликта. Со всех сторон приближались машины аварийных служб, а паразиты пировали, высасывая из жертв жизненные соки.

– Я помню, – сказал русский. – Голодный бунт у границ Бушки, рядом с ограждением. Было очень скверно.

На экране Стефан вовсю палил из «громобоя», сбивая паразитов с насестов. Камера зафиксировала одного из паразитов именно в тот момент, когда он взорвался на десятки искрящихся шаров. Камера спутника проследила за одним из шаров, пока он поднимался в атмосферу.

– Вы понимаете, насколько дорого было получить эту запись? Я вынуждена была купить использование камеры на целый день.

Стефан даже не услышал ее сетования, настолько был поглощен зрелищем поднимающегося шара. Шар поднялся примерно на милю, потом ветер унес его в сторону. Камера увеличивала изображение, пока шар не стал размером с баскетбольный мяч, парящий между землей и космосом.

– Для того чтобы запечатлеть паразитов, мы покрыли линзы камер специальным химическим составом, – сказала Фаустино. – Моя группа несколько месяцев занималась его разработкой. Руководителям корпорации мы сообщили, что работаем над новым антибликовым покрытием.

Стефан по-прежнему не произносил ни слова и не отрывая глаз смотрел на изображение.

По поверхности шара пробежала рябь, потоки скопившейся внутри энергии извивались в нем, скручиваясь в причудливые узлы.

– Что происходит? – спросил Космо.

Стефан вытянул руки, погрузив их в изображение.

– Нет, – прошептал он.

Клубок энергетических нитей стал уплотняться, принимая сложные очертания. В центре появившегося существа засияла серебристая звезда.

– Этого не может быть. После всего того, что мне пришлось пережить…

Появились два круглых глаза. Затем – синие пальцы, ставшие растягивать поверхность шара.

– Что я наделал?

Поверхность шара разорвалась, и появился новый вполне сформировавшийся паразит, готовый высасывать жизненные силы из попавшего в беду человека. Он расставил лапы и начал планировать к земле.

Лицо Стефана исказилось от ужаса.

– Все это время! Все это время я помогал им. Не уничтожал, а помогал размножаться!

Фаустино выключила проектор.

– Стефан, твоей вины в этом нет. Ты не мог даже догадываться об этом. Ты видел только тварей, которые разрушили твою жизнь. Ты боролся с ними способами, которые применила бы и я. – Она как ребенка усадила Стефана на диван. – Теперь мы должны решить, как бороться с ними дальше.

– Никакой борьбы не будет, – мрачным тоном произнес Стефан. – Они уже одержали победу. Я не имею права продолжать. Я натворил таких бед, что и за десять жизней не исправишь.

– Не обязательно, – сказала Фаустино. – «НУ-ВИД 4» нельзя победить, если не понимаешь, как он устроен. Позволь рассказать тебе о том, что удалось выяснить моей группе за несколько месяцев спутникового наблюдения. «НУ-ВИД 4» – паразитическая форма жизни, питающаяся энергией, предпочтительно жизненными силами человека. В качестве жертв они выбирают больных или раненых, это позволяет паразитам не обнаруживать себя. Они поглощают жизненные силы человека, пропускают их через телесные фильтры, затем выделяют энергию в чистом виде. Обычно паразиты делятся на две особи через несколько лет, когда накопят достаточно энергии, но благодаря вашим усилиям они стали размножаться с катастрофической скоростью. Это усугубило проблему с выбросами. Заколдованный круг.

Искаженные шрамом губы Стефана растянулись в жалком подобии улыбки.

– Вы забыли упомянуть о том, что их невозможно убить.

Фаустино тоже не смогла сдержать улыбки.

– Я этого не говорила.

Она включила проектор в режиме ускоренной перемотки вперед, чтобы найти очередной файл. Луч высветил другого паразита. Он был бесцветным, почти прозрачным, а его обычно искрящееся сердце испускало тусклое янтарное свечение.

– Этот умирает.

Стефан мгновенно воодушевился.

– Почему? Что стало причиной?

– Мы, – ответила Фаустино. – Неумышленно. Изголодавшийся паразит время от времени начинает питаться электрической энергией. Конечно, как вы понимаете, электричество не является его любимой пищей, но порой бывает так, что страдающих людей нет поблизости. Если же паразиту не удается присосаться к электропроводке, то он может воспользоваться и некоторыми другими видами энергии, в частности тепловой. Этот экземпляр присосался к тепловыделяющему элементу ядерного реактора на одном из наших заводов по демонтажу и переработке устаревшего оборудования. В элементе оставалось слишком много зараженной энергии. Тварь не смогла ее переработать, и ее система жизнеобеспечения вышла из строя. Эти кадры были сняты камерой слежения, и мы получили их случайно. Никто не возражал, в конце концов, никто, кроме нас, не видел на экране ничего, за исключением старого оборудования. К счастью для нас, в процессе планового обновления на камеры были установлены новые линзы.

– Значит, нам следует только… – высказал свою мысль Стефан.

– Накачать их зараженной энергией, – закончил за него Космо.

– Вот именно, – сказала Фаустино, хлопнув в ладоши. Потом она достала алюминиевый чемоданчик из-под дивана и осторожно положила его на кофейный столик.

– Это – предлагаемое решение.

Она открыла чемоданчик, в котором оказался металлический куб в гелеобразном охлаждающем составе. Устройство было подключено к цифровому таймеру.

– Выглядит не слишком убедительно, я знаю. Но мы же не будем пытаться продать его на рынке товаров массового производства.

Стефан внимательно осмотрел устройство.

– Какой-то импульсный прибор. Полиция использует подобные, чтобы отключить энергию в домах, в которых предстоит устроить облаву. Такое устройство может отключить не только сеть, но и местные генераторы.

Фаустино кивнула.

– Энергетический импульс. Эффективно действует на расстоянии до пятисот метров. Аккумулятор заряжен на атомной электростанции. Ничего серьезного. Абсолютно безопасно для людей, но смертельно опасно для «НУ-ВИД 4». Если бы вы установили подобное устройство в том месте, где живут наши невидимые друзья, то нанесли бы им серьезный вред.

– Вам удалось обнаружить их логово? – спросил Стефан.

– К сожалению, нет, – со вздохом ответила Фаустино. – Мы не успеваем их отследить, они исчезают слишком быстро. В данный момент мы работаем над этим.

– Значит, можно считать, что мы в самом начале пути.

Эллен закрыла чемоданчик и подвинула его к Стефану.

– Нет, Стефан, мы уже проделали значительный путь. Начиная с сегодняшнего вечера у тебя и твоей группы появилась новая миссия. Найдите, где они живут, и передайте им этот скромный подарок от меня.

Стефан взял чемоданчик в руки.

– Я найду их, профессор. Мы на это все силы положим. Но это будет нелегко, и потребуется время.

Эллен Фаустино обошла стол и крепко обняла Стефана.

– Я так по тебе скучала, мой любимый ученик. Мне очень не хватает твоей матери. Когда она была жива, в этом городе было светлее.

Стефан крепко обнял ее в ответ.

– Мне тоже ее не хватает.

Глава 7
BHOК

Абракадабра-стрит

Повторюшка не находил себе места. Он был самым взрослым в группе и убежал с завода, предоставив Космо и Стефану самим выбираться из заварушки. Он был уверен, что Стефан никогда не бросил бы его, если бы оказался на его месте. Возможно, человек комплекции Повторюшки и не смог бы ничего сделать против танков «Маичи», но ему было не легче. Скорее хуже, потому что Стефан-то отважно бросился на танк, чтобы спасти друзей.

Были у Повторюшки и другие причины чувствовать вину. Стефану следовало кое-что знать о нем. В частности, о некоторых его способностях. Повторюшка должен был сказать о них своему другу еще несколько лет назад, но так и не нашел удачного момента. Кроме того, он так привык держать это в тайне. В комиксах люди, обладающие подобными способностями, становились супергероями, но в реальной жизни они были изгоями. А Повторюшке не хотелось чувствовать себя изгоем среди единственных людей, которые заботились о нем.

Повторюшкой Люсьена Бонна прозвала одна острая на язык девчонка в институте Бартоли. Дурацкая кличка. Верно, у него была привычка повторять слова за другими. Так он выгадывал время обдумать ответ. Не то чтобы Повторюшка был тугодумом, скорее наоборот. Он просто хотел, чтобы произнесенные им слова не выдали его особые способности. Ребенку Бартоли и без того в жизни приходилось несладко, а если бы его вдобавок стали считать чокнутым… «Эй, вы слышали? Этому карлику чудится, что он видит призраков!». Нет уж, большое спасибо.

Подозрения Повторюшки о том, что он не такой, как все, подтвердились в его девятый день рождения. До того времени он надеялся, что просто не вышел ростом для своего возраста. Но к девяти годам задержка физического развития среди детей Бартоли стала настолько очевидной, что не могла не повлиять на его жизнь.

Доктор Бартоли сам пригласил Повторюшку в кабинет для ежемесячного обследования. Люсьен стоял у дверей великого человека в своем тонком, как бумага, спортивном костюме и дрожал от холода. Доктору Бартоли нравилось, когда кондиционер воздуха был настроен на сорок пять градусов по Фаренгейту.[3]3
  Примерно 7 градусов по шкале Цельсия.


[Закрыть] Он считал, что холод положительно влияет на умственные способности.

– Итак, Люсьен, – сказал Бартоли, открывая файл Повторюшки на своем персональном компьютере. – Посмотрим, как ты развиваешься. Встань на нужное место.

Повторюшка встал в центр красной окружности на полу. Бартоли стал ходить вокруг него с сантиметром и прибором для измерения черепных костей. Он нервно откашливался и что-то невнятно бормотал, измеряя каждую часть его тела, его туловище, голову.

– Еще одна неудача, – сказал доктор, устало опускаясь на стул. – Все как у остальных. В чем я ошибся?

Повторюшка не мог ответить на этот вопрос. Ответа и не требовалось, потому что врач говорил сам с собой, как часто это делал. Наконец Бартоли обратился к крошечному, дрожащему от холода мальчику.

– Итак, Люсьен, мне очень жаль, но я почти уверен, что ты не станешь выше. Размер твоей головы составляет одну четвертую часть тела, к девяти годам он не должен превышать одну пятую. Ты стал жертвой синдрома Бартоли.

Повторюшка почувствовал, как у него упало сердце. Он так надеялся на нормальную жизнь вне стен института.

– Не все потеряно. Возможно, у тебя обнаружатся способности, которые позволят тебе стать выше обычных людей. Может быть, доктору Бартоли удастся открыть в тебе особые таланты? Скажи, Люсьен, у тебя есть такие таланты?

Бартоли задал этот вопрос шутливым тоном, но весь напрягся в ожидании ответа мальчика.

Повторюшке было всего девять лет, но дураком он не был. Даже эти несколько лет приема лекарств и занятий, развивающих умственные способности, научили его точно оценивать ситуацию. Он понимал важность вопроса. Он также знал, что случается с детьми Бартоли, признавшимися в наличии у них особых талантов. Их переводили в другое крыло института и наблюдали за ними круглосуточно. Их пичкали таблетками, делали уколы и допрашивали, пока доктору Бартоли не надоедало ими заниматься.

Врач наклонился к нему.

– Ты что-нибудь видишь, Люсьен? Некоторые дети говорят, что видят странных существ. Ты их видишь?

Повторюшка мог тогда сказать правду. «Да, доктор, я вижу их. Синих созданий. Они тоже могут меня видеть. Иногда они приходят ко мне. Но это еще не все. Я могу помогать людям. Лечить их одним прикосновением».

Он мог сказать это, но промолчал, потому что не хотел провести всю жизнь в качестве подопытного кролика.

Поэтому Повторюшка посмотрел доктору Бартоли прямо в глаза и сказал:

– Вижу ли я что-нибудь? Конечно. Однажды я увидел оборотня у себя под окном, но тогда мне показалось, что он мне приснился.

Доктор тяжело вздохнул.

– Хорошо, Люсьен. В тебе нет ничего особенного. В качестве прощального подарка тебе я позабочусь, чтобы тебя послали в государственную школу, а не в приют Клариссы Фрейн. Можешь идти.

И все. Никаких извинений. Никакой компенсации за то, что он родился мутантом. Всего через шесть месяцев Повторюшку перевели из института в государственную школу-интернат, где он жил, пока ему не исполнилось шестнадцать лет. В течение всего этого времени он никому ничего не говорил о своих способностях. Они оставались секретом, пока в его жизни не появился Стефан. Однако даже Стефан не знал о нем всего. Но скоро он узнает, и тогда Повторюшке не избежать неприятностей.

Эллен Фаустино приказала отвезти Космо и Стефана домой на огромном лимузине корпорации «Маичи». Роскошный десятиколесный автомобиль был чуть меньше половины городского квартала в длину и оборудован холодильником (битком набитым), телевизионным окном, мягким диваном и даже раскладной кроватью. На Стефана вся эта роскошь не произвела ни малейшего впечатления. Он, нахохлившись, сидел на своем сиденье и яростно тер лоб, словно это могло помочь ему соображать быстрее.

– Знаешь, а мисс Фаустино права, – неуверенно произнес Космо. – Ты ни в чем не виноват. Ты делал то, что в твоих силах. Откуда тебе было знать, что разряды помогают им размножаться?

Стефан ничего не ответил. Когда он попрощался со своей старой преподавательницей, чувства вины и беспомощности нанесли ему двойной удар, от которого нелегко было оправиться.

А Космо поступил так, как поступил бы на его месте любой мальчишка. Он обследовал холодильник и набил карманы сластями. Потом съел то, что не влезло в карманы. Четырнадцать лет, проведенные в институте Клариссы Фрейн, научили его никогда не отказываться от еды, тем более дармовой. Возможно, следующие пару дней его будет тошнить от комбинированного воздействия кислотной ванны и еды всухомятку, но если бы оставил все эти сласти в машине, он бы еще долго не мог простить себе такой расточительности.

Стефан впервые заговорил, когда до Абракадабра-стрит оставалось шесть кварталов:

– Можете высадить нас здесь.

– Президент Фаустино приказала мне доставить вас до самых дверей, – возразил водитель.

– Может быть, – сказал Стефан, – но я не собираюсь сообщать вам адрес моей штаб-квартиры, по крайне мере пока.

Водитель рассмеялся.

– Дом тысяча четыреста пять по Абракадабра-стрит. Я уже послал координаты на спутник.

Услышав это, Стефан совсем приуныл. Супернатуралисты перестали быть тайной организацией. О них узнали взрослые. Корпорации уже начали использовать их в своих целях. Пройдет немного времени, и их включат в план стоматологического обслуживания и пенсионного обеспечения.

Когда Космо и Стефан вышли из лифта, их встретили Мона и Повторюшка, обрадованные возвращением друзей. Мона сразу же подбежала к ним, а Повторюшка вел себя как-то странно тихо, даже не сказал ничего язвительного, чтобы поприветствовать вернувшуюся пару. Его тайна бурлила внутри него, и ей не терпелось вырваться на свободу.

– Где вы были? – спросила Мона, обнимая одной рукой Стефана, а другой – Космо. – Мы думали, что вас замели.

Стефан сбросил ее руку с плеча.

– Установи параболу на крыше. Я хочу, чтобы она была настроена на двадцать четыре – семь.

Мона отшатнулась, словно получила пощечину.

– Мы волновались за вас, Стефан. Разве мы не заслуживаем объяснения? Разве мы четверо – не одна команда?

Стефан чуть было не заговорил, не поделился своей бедой, но чувство вины и беспомощности еще слишком давило на него.

– Только не сейчас, Мона, ладно? Просто установи «тарелку».

– Параболу? – переспросила Мона. – Но она раньше совсем нам не помогала. Я даже не знаю, заряжена ли она.

– Просто установи ее, – сказал Стефан чуть более громким, чем шепот, голосом. – Пожалуйста.

И он побрел в свою спальню, не сказав больше ни слова. С каждым шагом он словно становился ниже ростом. Остальные члены команды провожали его взглядами.

– Что с ним? – спросила Мона, когда стих шум шагов Стефана. – Я и раньше видела его расстроенным, но таким – никогда. Он словно потерял волю к жизни.

– Не совсем так, – сказал Космо. – Просто многое придется начать заново.

Он объяснил, что произошло в башне «Маичи». Что стрельба по паразитам только ускоряла процесс размножения. Три года супернатуралисты лишь помогали своим врагам заселять землю.

Когда Космо умолк, в комнате повисло долгое тяжелое молчание. Всех терзали одни и те же мысли: сколько человек лишилось жизненных сил только из-за действий их команды?

– Поверить не могу, – прошептал Повторюшка. – Эти синие шары – маленькие паразитики?

– Совсем не маленькие. Они появляются взрослыми и готовыми поглощать жизненные силы.

Повторюшка забрался на стоявший рядом со столом стул.

– Меня интересует часть, касающаяся чистки энергии. Эти твари – часть природы. Как и мы. Может быть, следует задуматься, какое место они занимают в ней? Какую экологическую нишу?

Мона резко к нему повернулась.

– Экологическую нишу! Эти чудовища высасывают из людей жизнь! Если бы на твоей груди сидело одно из них, тебе было бы не до экологии.

– Перестань, Мона, не выходи из себя. Я только хочу сказать, что мы должны найти другой способ борьбы с ними. Ускорение процесса размножения паразитов никому не принесет пользы.

Мона несколько раз глубоко вздохнула, потом легонько хлопнула Повторюшку по плечу.

– Ты прав, конечно. Просто все это так неожиданно и страшно. Я всегда считала, что мы поступаем правильно. Действительно спасаем людей. Теперь я ни в чем не уверена, а Стефан даже не разговаривает с нами…

Повторюшка подошел к ней по столу и обнял за плечи короткими ручонками.

– Мы считаем его своим командиром, но иногда забываем, насколько он молод. Увидишь, уже утром Стефан будет в порядке. А ты отправляйся устанавливать «тарелку». Можешь не торопиться, завтра на охоту идти не надо.

Мона фыркнула.

– Ладно, так и сделаю. – Она повернулась к Космо. – Извини за эту сцену. Я рада, что вы вернулись невредимыми. Давай поднимемся на крышу, и я покажу тебе, как работает парабола.

Космо улыбнулся и кивнул, но тут Повторюшка ловко прилепил ему термопластырь на лоб.

– Запрещаю. Космо нужно как следует выспаться. Уверен, вы, молодежь, дай вам волю, всю ночь будете под покровом смога обсуждать автоматические рубильники. Но этот молодой человек не до конца оправился после давешнего маленького приключения на крыше. Если он не отдохнет, может начаться лихорадка или даже отторжение имплантантов. Он, должно быть, еле ноги волочит.

Не успел Повторюшка произнести эти слова, как Космо почувствовал страшную усталость. У него вдруг заболел лоб, а новое колено начало посылать импульсы боли от лодыжки к бедру.

– Я и в самом деле немного устал. Может быть, я поднимусь к тебе чуть позже…

– Ладно, – сказала Мона. – Выспись хорошенько. Повторюшка, как всегда, прав: тебе и так досталось. А параболу я могу показать и завтра.

Космо кивнул. Сейчас он будет спать, хотя предпочел бы провести всю ночь, обсуждая с Моной Васкез автоматические рубильники.

Космо едва добрел до своей кровати – сказывалась недавняя кислотная ванна. Узкая койка уже казалась ему домом. Она принадлежала лично ему. Тело его находилось на Абракадабра-стрит, а мысли блуждали, переносили его то в институт Клариссы Фрейн, то в башню «Маичи». Бородач из ванной и воспитатель Редвуд превратились в одного человека, который грозил ему кулаком. Кулаком, покрытым целлофановой слизью. «Вернись к нам, – говорил этот гибрид. – Вернись к нам, Космо, и мы посадим тебя в темную комнату. В темную комнату, полную острых предметов».

Космо, вздрогнув, проснулся и скатился с постели на псевдочугунный пол. Ноги запутались в зеленом армейском одеяле. Лицо Редвуда даже после пробуждения не желало исчезать сразу и еще мгновение висело перед глазами.

Космо сел и стал ждать, пока зрение не начнет подчиняться рассудку. Постепенно реальность одержала верх над кошмарами. Сон, хоть и беспокойный, пошел ему на пользу. Опухоль на лбу спала, а колено почти не болело.

«Когда вырастут волосы, вполне смогу сойти за человека», – подумал он, вымученно улыбнувшись.

Космо встал и оделся в камуфляжную форму, которую дал ему Башкир. Карманов не может быть слишком много. В комнате было тихо, только Повторюшка с присвистом храпел в своей спальне. Каким образом легким крошечного ребенка Бартоли удавалось производить столько шума – оставалось загадкой. Занавеска Стефана была задернута, а кровать Моны была пуста и заправлена. Либо девушка уже встала, либо еще не ложилась.

Было кое-что еще, не совсем обычное. Отсутствие шума, который был такой же неотъемлемой частью склада на Абракадабра-стрит, как шторы на окнах. Компьютеры были отключены. Конечно, ночных приключений больше не будет. Никаких «громобоев» и никакой пальбы по синим паразитам. Придется людям терять жизненные силы, как это происходило, вероятно, на протяжении многих тысяч лет.

Космо налил себе синтокофе из кофейника. Скорее, чтобы ощутить тепло кружки в руках, а не ради вкуса. На столе стояла еще кружка, ее хромированная ручка была сделана так, чтобы напоминать выхлопную трубу. «Машинное масло», – прочитал на посудине Космо. Налив в нее кофе, он взял обе кружки и направился к лифту.

Выйти на крышу для Космо было все равно что прыгнуть с парашютом. Само здание не казалось ему достаточно прочным, чтобы предотвратить падение на землю. «Просто дыши, – сказал себе Космо, – не смотри вниз». Солнце садилось. Сегодня окрашенный смогом закат был лиловым. «Вот почему мы стали видеть паразитов, – подумал Космо. – Из-за смога и состояния клинической смерти. Травма пробуждает шестое чувство, а химические вещества в крови иногда позволяют ему не отключаться вновь».

На крыше он увидел небольшую, сложенную из шлакоблоков будку. Приземистую и безыскусную. Ее вид разнообразили разве что пучки электрических проводов, пропущенных сквозь заполненные пенопластовой изоляцией отверстия в стене. На низкой крыше будки была закреплена «тарелка». На первый взгляд она напоминала старомодную телевизионную антенну, но, присмотревшись внимательнее, он увидел современные чипы, припаянные к основанию. Очевидно, это и была парабола, о которой говорил Стефан.

Мона лежала на пластиковой скамейке, завернувшись в спальный мешок из фольги. Такие мешки, очень легкие и сверхтеплые, когда-то были изобретены для космонавтов, но потом распространились и обрели популярность у бездомных всего мира. Под голову Мона подсунула другой мешок, свернутый валиком. Угол его был надорван, и в прореху были видны пенопластовые шарики.

Космо воспользовался моментом, чтобы рассмотреть ее лицо. Мона (насколько он, с его ничтожным опытом, мог судить) была красива, но не так, как девушки на телевидении. Красива как живой человек, на лице которого могут отражаться самые разные чувства.