Текст книги "Настоящий оборотень 2. Ещё одна дорога домой"

Автор книги: Ярослав Кравченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава 9

Земля. У кабинета Валерия Иустиановича. Анна.

Пройдя под придирчивым осмотром невесть откуда появившейся секретарши, ставшей новомодной забавой у шефа, всегда занимавшегося всеми посетителями самолично, постучалась в двери. Нахмурившись, думая о том, на что же она способна, если ей доверили эту должность. Но вопреки всему в женщине совсем не чувствовалось сил или чего-либо особого. Опять же и времени на пристальный осмотр мне не дал шеф, предлагая войти, что я и сделала. Слыша интерес с доброжелательными нотками и удивлением:

– О, Анна! Неужели ты пришла поделиться ходом дел у наших гостей или что-то еще случилось?

Помотав головой, уточнила:

– Больше ничего не случилось Валерий Иустианович, вампирша уже не чурается крови и не морит себя голодом, а темная орчанка не запирается в комнате опасаясь свою соседку. В остальном – же, я хотела поделиться их, да и собственно успехами у всех девушек.

Кивнув, шеф устроился по удобнее:

– Все абитуриентки, в кратчайшие сроки прошли обучение начального и среднего образования, с высшим же все оказалось куда хуже. Но благодаря некоторым артефактам, стабилизировавшим память и умственные способности в скором времени они постигнут и его. Кроме того, ими были освоены смежные профессии по возникшим интереса. К примеру, орчанки склонились к бытовым – общепринятым. От осваивания технологии производства бумаги и чернил, до выделки кожи, это касается Ринары. Темная же – Ардерия, проявила интерес к кулинарии. Элания проявила интерес к технике саморазвития, доставшиеся ей, так–как она уже закончила обучения. У Фереи попроще и понятнее. Она углубилась в моду, интересуясь, как нашими достижениями – так и способами изготовления материалов. Поэтому у неё едва ли не самые поразительные познания в истории. А вот с желанием Диамы было потруднее. Она увлеклась металлургией. И если все остальные собирали выкройки, материалы и попросту готовили, то для неё пришлось арендовать склад и оборудование, где та проводит все свободное время в изысканиях и совершенствовании полученных навыков. Видимо для того, чтобы в последствии повторить все в своем мире. Потому я к вам и пришла. Образование, вместе со знанием дела, ими вскоре будет освоено полностью. Также подписаны и договора по охране или скорее сбережению наследника, что и не потребовало от меня усилий. Все без исключения осознают ответственность, возложенную на них. Потому я считаю, что в течении следующей недели нас можно будет отправлять обратно.

С достоинством хорошо выполненной работы посмотрела на шефа, получив в ответ его улыбку, пронизывающую до дрожи и разительно отличавшееся от неё по доброму баритону объяснение:

– Не спеши так Анна, – попенял он мне. – Ты своих подруг, и так загоняла. Они уже места себе не находят. Пусть девушки немного отдохнут. Тем более волноваться не о чём. Сиета уже доложила, что обнаружила Диму и он жив. Правда не на прямую, а через артефакт. Но всему своё время. К слову сказать – он сейчас раб, но все же живой.

Закусив губу, ощутила кожей, как переменилось настроение у шефа. Но тот не подал и виду, отпуская меня:

– А вообще – это хорошо, что гостьи так быстро развиваются. Тем сильнее и надежнее будет подспорье для Димы. И я рад, что ты можешь заниматься с ними и дальше.

Отвлекшись на графин с водой, он дал понять – что я свободна. Выйдя из кабинета скрипнула зубами, под полные насторожённости взгляды женщины. Они – то и заставили меня остынуть. Видимо еще не время для прощения, но думается, что – тот час, не за горами.

Очир вернулся ночью, ввалившись в жилище. Однако разбудил меня совсем не он, а ушедшее из-под боку тепло – Илисы. Девушка поспешила, помогая шаману добраться до лежанки, устраиваясь на своей. Я же с облегчением выдохнул. Мне все равно было по какому принципу она действовала. Желая помочь хозяину, или оберегая меня – от возможных неприятностей. Главное, что Иля не была глупа, понимая то – что раб на какие бы он поступки не шел, не сможет её уберечь. Это снимало ответственность за неё и с меня. В прочем, к чему эти рассуждения на ночь глядя. Прислушиваясь к их сопению, устроился по удобнее и сам, забываясь. Утро же началось с толчка и напутствующего слова:

– Вставай, нас ждут дела.

Осмотрев слегка покачивающегося шамана, державшегося за голову и излагавшего все с таким надтреснутым голосом, что я его едва узнал. Но не усмехнуться не мог. В двойне обрадовавшись, когда орка перекосило – от моего бодрого по сравнению с ним состояния. Заметив, как старика при ходьбе заносило из стороны в сторону при выходе из юрты, нагнал его, интересуясь:

– Так куда мы пойдем?

По озиравшись вокруг, тот уперся в меня осоловелым взглядом:

– Далель говорил, что тут где-то родник. Но я ничего не ощущаю.

– Кроме сивушного духа, – поддел его я.

Но реакции не дождался. Видимо орку было очень хорошо вчера, а сегодня – было сегодня. Пришлось указать ему дорогу сжалившись и направиться в лес. К роднику мы подобрались минут через десять, где орк и опал, как осенняя листва. И с тем, как он напивался, его схожесть с листьями все больше росла. Вскоре он постарался отдышаться и с трудом побороть одурь, краем достигшую и меня. Поэтому, пришлось лишний часок поваляться в паре с орком, отходя от одолевавшего меня сна. Но вскоре дрёма слетела и лес бывший чуть прохладным, сменил своё очарование на стаи прожорливых насекомых. Да настолько, что я предложил идти к дому:

– Очир может в юрту пойдем, там хоть не грызут? А на счет воды не беспокойся. Схожу я по старой дружбе с котелком, отопьёшься.

Но в ответ услышал бормотание орка с его отнекиванием:

– Не, в юрту нельзя. Если поймают – то к столу отволочь могут, а я чего-то устал. Видимо не те годы и я не тот.

Склонившись над родником, орк умылся с наслаждением смачивая лицо, тоже повторил и я, заодно и испив, вслушиваясь в его предложение:

– Есть правда мысли и на этот счет.

Не прошло и получаса, как мы покоряли местную целину, благо не вспахивая. Оказывается, орку вместе с коровой, даровали и участок на её прокорм, а так–как близлежащие поля или равнины уже выкосили, нам пришлось удалиться от стойбища на приличное расстояние. Но даже не это удивляло, а то – как споро у Очира получилось собрать все нужное. Правда не так и много надо было. Но и волокуши для сена стоило выпросить, а уж тем более косу, оказавшуюся чем-то средним между обычной косой времен СССР и серпом, куда прикреплялись изгибающиеся рукояти метра по полтора. С вилами и веревкой все оказалось проще. Старые вожжи и не менее актуальные трехрогие деревянные рогатины, нашлись в пустующей соседней юрте. Откуда мы поспешили уйти, лишив жилище двух опор. А там все осталось за малым. Запрячь коней и отправиться в дорогу. Чем мы и занимались, почти миновав лесок с краю не казавшийся таким уж большим. Но и подлеска, в два с лишним километра, было достаточно. Вот только не для орков и их стада, так что мне пришлось помучаться еще с полчаса, прежде чем мы вышли к не тронутому полю, и шаман не определился с нужным участком. Где и потекли наши часы. Как показал опыт, страда спешки не любит, пока скосишь, уложишь в валки и унесешь сено на волокуши, можно и изжариться. Тем более, со страдавшим от похмелья орком, не дозволявшим мне и прикоснуться к своему орудию. Мне доверялись только вилы и те с некой опаской за деревяшку. Ими и приходилось монотонно выполнять свою часть работы, задумываясь, а чаще просто изнывая и теряясь в самом себя. Но дело шло, и за одним таким просветлением, было приятно посмотреть на волокуши, возвышавшиеся над лошадьми с неким возмущением поглядывающих на меня и на свой груз. Орк же не останавливался, из-за чего пришлось сметать маленький стожок, в чьей тени я и укрылся, окликая неугомонного старика:

– Очир может передохнем маленько!!? А то у тебя кони взопрели, что и мне невмоготу стало.

Посмотрев на то, как с меня катиться пот. Орк остановился соглашаясь, не без вернувшегося к нему хорошего самочувствия и колючести:

– Что-то ты слаб совсем стал, – усмехнулся он. – И ума не приложу. От того ли, что добро моё защищал или что портил?

Подмигнув мне, орк засмеялся над тем – как я потерял дар речи, поясняя:

– Знаю я, что вчера произошло. Все в племени знают. И стесняться тут нечего. Уберег рабыню и хорошо.

Помешкав, не понимая хвалит ли он или издевается, отмахнулся. Вспоминая и о кое–чем случившемся там же:

– Куда нам северянам без дурости, – пожал я плечами. – Но скажи о другом. Ты же знаешь, что рабов, купленных с нами, учат тому – как выжить. Так почему я бегаю по полям и отбиваюсь от орчат?

Помолчав, Очир по-доброму вздохнул, отвечая:

– Ну, про тех пареньков ты загнул конечно, впрочем, тебе и они на пользу. А так, если хочешь, чтобы я тебя подучил разуму и бою, то попросить нужно было.

Кивнув на вилы, он поднялся, беря в руки вторую пару. Подождав пока я соберусь с мыслями и приготовлюсь, орк подтолкнул:

– Что же, давай посмотрим на что ты годишься.

Соглашаясь с ним, провел серию из ударов темной, конечно они предназначались для меча, но шаги и рубящие удары почти те же. И если бы не убегавший и укорачивающийся от меня орк, то я посчитал бы моё копьё, намного эффективней, а главное безопаснее меча. Увы Очира я не достал, а в окончании смазал выпадом и получив увесистый тычок в ногу. При всем – при этом повалившись, не уследил за орком, поменявшим положение, цепляя зубьями у орудия мою ступню вместе с икрой.

Улыбнувшись, он мне пояснил:

– На обучении рабов было бы тоже самое. Только тебя ещё и секли бы палками. За нерасторопность и неуклюжесть, да мало ли. А в итоге, кучка замученные рабов, что отправлены на мясо. Сам понимаешь десять дней, кто бы не учил и что бы не делал, ничего в форме и умениях обычного человека не изменят.

Сплюнув не менее тягучую – чем мысли слюну, усмехнулся с пониманием правоты орка, однако и мне хотелось цепляться за что-то:

– Да и не понимаю я, к чему тебе это. Есть же Ахир, коего воспитывали и обучали, как воина с детства.

Заметив, что я не понял, орк попытался вывести из навалившегося на меня отчаяния:

– Ты же помнишь, как совсем недавно, я не без твоей помощи едва не придушил собрата. Так вот. Шаманы, как я и ты, не всегда выглядят и могут то, на что оказываются способны.

Усмехнувшись, орк уселся рядом со мной:

– Но сейчас нам нужно отдохнуть и закончить с сеном.

Страда потому так и называется, что люди страдают. Увы и меня эта участь не миновала. Не успев передохнуть, орк взялся за старое, а с ним и я. Но дело спорилось, и даже у шамана был предел выносливости – до которого я едва дожил. Тем не менее, я мог с гордость осмотреть три стремившиеся к заходящему солнцу кривые копны. По шкрябав языком по небу, кое–как выжал слюну, сплевывая чуть горьковатый привкус. Не без удовольствия, под насмешливые взгляды орка, расчёсывая и накусанную мошкой и слепнями, спину. В надежде интересуясь:

– Ну, думаю на сегодня все? – посматривая на орка, оценивающего проделанную работу:

– Х–мм, можно сказать и так.

Поморщившись от его недомолвок, просто последовал за ним к лошадям. За день, те перекочевали с волокушами ближе к лесу и теньку. И уже с ними мы побрели в обратную дорогу, не спеша. Встречая, как и мы бродивших в поле и тех – кто надеялся на дары леса. Правда у большинства промысел был живой, будь то длинноухий увязший в силках, или птица, подстреленная успешным стрелком. Но были и те, кто собирал поздние грибы и не до конца оклеванные с кустов, или опавшие от жары перезревшие ягоды. За ними показалось и стойбище, с уютно примыкавшими сбоку выселками. Однако поспешили мы не к ним, обогнув племя побрели до шатров и юрт в отдалении. И мне только теперь стало понятно, что казавшееся единым племя, жило обособлено или скорее посемейно. И между скоплениями построек от одних – до других, были не малые прорехи. Очир же, как оказалось, шел к вновь обретенным родственникам, вернее к их пастбищу, где виднелось и заготовленное сено. Добравшись до него, пришло время разгружаться. Этим мы и занялись, под не самые радушные взгляды. Но высказать что-либо Очиру никто не решился, тем более в их владениях бегала и его корова. И только–когда мы управились с делами, то смогли идти отдохнуть, пройдясь на обратном пути по оркам, одолживших утром упряжь и инструмент. Так–что возвращался я к знакомой юрте, едва ли не на подгибающихся от усталости ногах. Но Очир и тут меня в покое не оставил. Стоило мне только свернуть к дому, как злобный орк окликнул:

– Ты это куда собрался, а мыться и поить лошадей, кто будет? Истощил скотину, кое–как ползая по полю, так еще и бросить пытаешься.

Оскалившись на мой взгляд выражавший многое, тот лишь поторопил:

– Давай–давай. Глядишь и самому полегчает.

Проводив юрту тяжелым взглядом, не менее тяжко вздохнул, отправляясь за орком, так–как тот уже спешил по тропе к ручью, заходя в тень леса. Пришлось поторопиться, чтобы догнать старика, идя за плетущимися усталыми лошадьми, охаживающих себя, а за одно и меня хвостами. Что не нравилось жужжащей над ухом ораве кровососов, с остервенением набрасывающихся в чуть влажных у родника местах. Постояв около лошадей, подождал пока они не напьются, и орк не отведет их в сторону привязав за первое деревцо, чтобы со свободными руками утолить жажду самому. Мне же лошадей никто не доверил, и я не стал дожидаться орка едва ли не с головой ныряя в родник. Но всё же в первую очередь нужно бы напиться, что я и сделал с наслаждением, пока не заболела голова, и не налилось тяжестью пузо с коим я и отпал от воды, давая место Очиру под его искрившимися смехом взгляд, на который я посмотрел с подозрением и видимо не зря:

– Экий ты клещ, – с притворным изумлением восторгался он, – а я-то все думал, чего северянин забыл в пустошах, видимо от кого-то отпал.

Отмахнувшись от орка, перекатился на другой бок, почесывая накусанную ногу. Этого вполне хватило для улыбки с коей шаман и сам припал к роднику. И если я клещ, то эта земноводное возжелало осушить водоем. И у него хорошо получалось, пока он – как и я не отпал, блаженно повалившись, переводя дух. Дело оставалось за малым, уползти в юрту. Но вчерашнее обещание наполнило о себе. И я нехотя побрел к роднику, скидывая робу, отдаленно напоминавшую рубашку. Смочив её сначала с удовольствием обтерся и уже освежившись, взялся за стирку вплотную. Но долго мне этим не дал заниматься Очир:

– Думаю нам пора, пока меня вместе с тобой не четвертовали.

С удивление обернулся, на что орк со вздохом объяснил:

– Как ты думаешь, почему племя – так и не сдвинулось с места, когда дававшая воду и рыбу река обмелела?

Обернувшись к роднику услышал продолжение:

– Вот и до тебя дошло. Конечно, мы не в пустыне и не так близки к южным племенам, как могли бы. Но в эту пору и тут, не найдешь подходящие для стойбища места. А теперь представь то, что будет? Если увидят, как источник воды и в сущности жизни, загрязняют.

Закончив с пояснениями, он встал, собираясь. Я же отогнал в сторону зеркало воды, сплескивая поднявшуюся муть и опавшую с меня солому, удовлетворенно нагоняя орка. Тот особо и не спешил, видимо – как и я, устав за сегодня. Без лишнего шума и отягощавших разговоров бредя домой, куда мы добрались минут за пятнадцать. В юрте же все казалось по-старому, но как-то уютнее. Всё-таки Илиса была умная женщина и облагораживала ореол обитания, как могла. Конечно отсутствием грязи не удивишь, кроме проделанной работы, а вот стоявшем на месте у очага котелком с еще горячей кашей и невесть откуда взятым деревянным ведром, наполненным холодной родниковой водой, очень даже. Посмотрев на последнее чудо, на кое обратил внимание и орк, услышали оправдание запричитавшей девушки:

– Оно в хижине нашлось, той – что от ветра упала. Я сначала не знала, как поступить. А потом, все нужное и прибрала, – уткнув глаза в пол, та замолчала. Я же, а за мной и орк, в недоумении побрели на улицу, где и в помине не было некогда стоявшего рядом строения. Один лишь мусор и выжженный круг земли, из которого даже камни перекочевали к нам, напоминал о чем-то. Остальное же нашлось за жилищем, балки и опоры из жердей и вил были сложены, а общий контур из шкур мы нашли уже у себя в юрте – куда едва различимо протянулся их след. В окончании обнаружили, что наши лежанки подросли этак раза в два, и теперь напоминали кровати – низенькие, но все же. Уставившись на такое чудо, услышал то – как орка прорвало. Он долго и надрывно отсмеиваясь не приходил в себя, констатировав:

– Хороша.

Смутившись Илия взялась за кашу, потребовав у нас посудины. С которой я и поспешил, получая у хозяюшки свою долю. По обжигавшись управляясь с легкостью опустевшей чашкой, добирался и до своего места, где растаял, провалившись в мягкий настил из шкур.

Услышал от орка желанные, только не в эту минуту, слова:

– Что же, теперь можно и поучиться.

Повернувшись к нему кое–как пробормотал:

– Если сможешь выдернуть меня из мира сновидений, то вперед.

Обмякнув, я прикрыл глаза, разобрав его бормотание на грани:

– Ничего, меньше силы на тебя уйдет. Не зря же, я полдня старался.

Не успел и хмыкнуть, как оказался во мгле, где на глаза попался один лишь Ахир, неведомо почему выделявшийся в кромешной тьме. Но, как и раньше – это не волновало, так и сейчас, в отличие от того – что было заметно, как дух окреп. Если раньше, он едва ли походил на живого, то в эту встречу – я не отличил его от себя прежнего. Помешкав, осмотрел орка со всех сторон, на предмет не порвались ли или ослабли оковы. Тем более я ничего больше и не мог, пока не появиться шаман, а он судя по всему не спешил. С этаким занятием не возникло проблем, мстительный дух не жаждал отмщения сию секунду, что в связи с увиденным тревожило. Однако мысли не уходили дальше опасений, из-за никуда не пропавшей усталости. И я просто сел, лениво наблюдая за происходящим в ожидании Очира. И если не было так обыденно, я бы и не заметил, как Ахира буквально вытянуло и мглы. Замешкавшись на секунду, прикоснулся к тянувшейся в никуда связи, ощутимо различая всё ту же ненависть и волну удовлетворения. Последняя шла издали, и кроме, как шаману не могла принадлежать. Вздохнув, собираясь с силами, побрел по их следу. На моё желание, тьма расступилась, и я оказался в открытом мире. Тот цвел, даже не так, он пестрил красками и остаточными видениями, где по юрте бегал огонек, но не он привлек, вызывая мое восхищение. Стоило выйти на улицу, и я мог увидеть, выстраивающиеся подобие вчерашнего шествия орков и некоторые из них отчетливо выделялись на фоне остальных образов и почти стертых эманаций со времен свадьбы. Но если в начале я впал в замешательство, не помня хоть кого-то убитого, то секундой позже всмотревшись вдаль увидел целую вереницу строении, очертивших себя в этом мире, приторно отдавая издали той же энергией, что была и здесь. И если помнить, кто стоит во главе семьи, куда попал Очир и где те здания стояли, то становиться понятно, как оплел силой свою территорию и воинов племени здешний шаман. Поцокав в изумлении языком, машинально прикоснулся к энергии. Всё-таки она не вызывала запрета на грани сознания, что делали души. И как-то с сожалением осознал, что силы разбегаются от мой руки, размываясь в воздухе. От этого занятия отвлек Очир:

– Ты что, никогда не видел силы оставшейся от защитных амулетов?

И сам же осекся, махнув на меня рукой. Но заниматься своим всё же не позволил, подзывая:

– Пойди сюда и посмотри на кое–что стоящее, тем боле скоро понадобиться и твоя помощь.

С сожалением обернувшись, побрел к шаману, отметив, что тот уже спеленал Ахира при помощи своих духов и мастерил знакомые, по прошлым посещениям мира духов и их же подчинения, путы. Правда на этот раз, они отличались – вроде и не значительно, но шипы, сформированные на них, вызывали вопросы. Однако в место ответов, я получил указание:

– Теперь и твоя очередь. И не жалей силы на шипы. Если они обломятся, то – плохо придется тебе, помни об этом.

Постеснявшись его спросить, как они делаются принялся за работу. Ещё помня о том, как вытягивал жгуты. Но и удержаться не смог:

– А зачем это? «Я не думаю, что Ахир поделиться со мной силой и знаниями, если я его спеленаю колючей уздечкой», – спросил я, пожимая плечами.

Слыша – как орк, заканчивая со своим хитросплетением, объединившим наши усилия и контроль над Ахиром, пробубнил:

– Правильно думаешь. Вот только, как ты собрался заимствовать его силы? Если при первом соприкосновении или утрате внимания, дух тебя растерзает? Да и не говорил я, что они для него. Скоро и сам увидишь.

Решив, что объяснений достаточно, шаман поспешил закончить со своим, как в прочем и я. Потому-то вскоре от меня и ветвились два жгута. Оставалось дело за малым. Поднапрягшись, вытянул по образцу шамана и его же словам шипы, ужав в них побольше энергии, что вызвало больше всего затруднения. Но, как оказалось сделал я все правильно. Хмыкнув, Очир привстал, объясняя:

– Раз ты закончил, можно привязать и нескольких Страхов.

Не понимая, о чем он говорит, по озирался, не найдя рядом чего-либо. Но у шамана на все были свои мысли, увидев моё недоумение он повторил:

– Сейчас увидишь.

Подойдя ближе к Ахиру, орк отдал приказ своим духам, на что один из них выхватил клинок и стиснул с ноги моего подопечного приличный кусок плоти. Вскричав, он в бешенстве кинулся в бой. И если бы не сковавшие его в ту же секунду прислужники шамана, боюсь я бы не ушел далеко. Чувствуя при этом деянии, как скрипят ранее наложенные путы и волну гнева, доставшуюся от Ахира. Но не гнев преобладал во мне, а навалившее отвращение от увиденного. Стоило куску отвалиться и Очиру приправить его своей и витавшей в округе энергией – повиновавшейся орку, как на плоти появилась гниль, а с нею и паразиты, вынырнувшие словно из ниоткуда. И стоило тем наброситься на плоть с безумием вгрызаясь, как шаман спеленал двух червей, извивавшихся в безмолвном крике.

В то время, как сам он пояснял:

– Это – Страхи. Уж не знаю, как их назвали боги – когда создавали. Но я считаю их страхами так–как издревле каждый знает, что они снедают первыми. И, как бы это не было отвратно, они одни из немногих – кто может тебе помочь с Ахиром. Так–как для духов, их явление не одно лишь слово.

Посмотрев на то, как обомлел Ахир уже позабывший о ране, ощутил, как впервые от его сущности повеяло страхом. Только для шамана он и его переживания не значили ничего. Махнув рукой, тот попросил меня подойти. Переборов отвращение двинулся к нему, слыша причитания:

– Что, же теперь твоя очередь, – указал он на червей, – и не надо кривить рот. Как видишь, духов тут нет, а по-другому паразитов не вызвать. Тем более все ещё впереди.

Послушавшись, я взялся за дело, опутывая тварей по уже присутствовавшему примеру. А орк сил не пожалел, едва ли, не окутав их полностью, оставались только выемки – куда я и повязал путы, и пасть. Та казалась тупой, безобидной если не видеть, как от боли она размыкалась и её оскал насчитывал сотни зубов с ощутимым запахом тлена. Уже не знаю почему он был, ведь души не пахнут, или у этого места свои законы. А может во все виноваты происки разума. Но от запаха разложения выворачивало, как в первый раз, от увиденной стычки между Лиарой и напавшими в их землях разбойниками. Как от утери, когда увидел порубленную Диаму и ко всему этому примешанный страх. Он не затмевал, но обмораживал в судороге подергивавшийся желудок. Отпрянув от существа, часто задышал, успокаиваясь. На что в первые на моей памяти орк не съязвил. И судя по тому – как и сам он часто сопел, приходилось шаману не легче. Пришлось собраться с духом и приступить ко второй твари, опасаясь её головы и выходивших из пасти миазмов, что получилось с трудом. Но я справился с облегчением усевшись на землю, пока Очир управлялся с остальными. Подойдя к подправленному узлу, он вплел в него уходящие от меня жгуты, а за тем двинулся к Ахиру, видимо понимавшему больше – чем я и от того отчаянно закричавшего в попытке вырваться. Однако у него не было на то и малой возможности, как и избежать паразитов. Дойдя до духа, шаман возложил на рану существ и стоило тем впиться, как он натянул повода сжавших и сдерживающих тварей на грани. Тоже попросил сделать и меня, в окончание же переплел силой путы и плеснул витавшей энергии на рану Ахира. К моему удивлению, восстановившуюся едва ли не быстрее, чем некогда поправлялись нуждавшиеся в моей помощи люди. Покончив с делами, орк уселся также, как и я, дав команду отпустить Ахира. С безразличием наблюдая за все объемлющей ненавистью, разлившейся и на шамана, выражаясь в обжигающей ненависти в глазах и словах духа. Боюсь, если – когда-нибудь удача ляжет на его сторону, нам придётся с орком туго. А пока я слушал Очира, обращавшегося к мстительному духу:

– Ахир, нам понадобиться твоя помощь, сила и умение. Ты ведь не откажешь и не причинишь вреда?

Стоило тому пророкотать сквозь гнев своё согласие, посматривая на червей, как шаман хлопнул в ладоши:

– Вот и хорошо.

Я же услышал окончание его слов в привычной мгле. Вот только теперь меня окружали три озлобленных существа. Невольно сплюнул, смотря на то, как Страхи порываются отодрать кусочек Ахира, а тот усевшись прожигает взглядом меня, повалился и сам. И к своему облегчению с первым желанием провалившись в небытие. Утро порадовало нежданными гостями. В их числе была и новоиспечённая хозяйка Илисы. Но, как и им до нас не было никакого дела, так и нам ничего не грозило в отличие от Очира. Его с нравоучением о семейном положении, и с капризами от ново испеченной жены – говорившей, что она не будет жить неведомо где, увели восвояси. Оставив на нас с Иле остальные заботы. Благо, их было не так уж много, и делались они при моем посильном участии. Так что и уклоняться от них было – как-то не с руки, а значит и шли они в первую очередь. Потянувшись, смотря на удалявшиеся спины орков, глянул и на опустевшее ведро, отправился вместе с ним в лес. Тут было слегка влажно, после ночи, оказавшейся прохладной и особо громко зудели комары. Но в остальном, все прошло – как и всегда, спокойно. Племя видимо еще не проснулось, или я успел к роднику первый и не застал кого-либо с отвратительным характером. Так что и вернулся я без проблем. Думая о том, как не вовремя ушел шаман, так и не объяснивший главного в общении и заимствовании силы у духов. Повздыхал с сожалением, ища для себе занятие, невольно понаблюдал за Илисой. Девушка магичила, без всяких там плетений и сил. Она просто кружилась у котла подсыпая в чуть теплую воду, не ведомо какие и откуда взявшиеся травы. Вскоре среди них появилась и соль, а под конец посыпалось ею же наструганное мясо – отдавшееся с пролитым варевом, пряным паром на горевших углях, и крупа. Вот-только манил меня не один аромат, а и прочно связавшаяся с ним и со съестным, стан девушки. То и дело подставлявшей ко мне поближе, то один – то другой бочек. Чего и в помине не было при шамане. Я уже был готов списать все на свои домыслы. Но те взгляды, что она невольно бросала после своих действий, наводили на размышления. И первое из них было – отступить. Невольница была чужой собственностью. А кроме того, я еще помнил, как в прошлом она дрожала и билась в истерике. И при всем при этом, если я ошибаюсь, то о былом её расположении не будет и речи. Помаявшись, в сомнении побрел на волю, выпуская из вида вторые девяносто, как и мой живот, призывно бурчавший о дурости хозяина. Но я был не преклонен. Тем более за юртой была уложена моя спасительница и напарница в тренировках, к коим я и приступил, выгоняя с потом всю лишнюю дурость. И как не странно помогло. Все-таки комплексы упражнений – это не просто удары, а целая система, где приходиться думать или скорее не так, приходится себя контролировать, забывая обо всем. И я забывался, повторяя одни и те же упражнения до изнеможения и чуточку дальше. Чтобы в последствии повалиться, задыхаясь и вскоре повторять все вновь и вновь, пока немота не скуёт мышцы и не позволит передохнуть. Из упражнений и украденного ими времени, вырвала Илиса, пригласившая наконец-то отобедать. Покивав той, смахнул со лба заливавший глаза и одежду пот, да так – что дальше прихожей не умывшись, я двинуться не посмел. Благо в ведре еще оставалась вода, она-то и смыла, как грязь – так и могшие появиться посторонние мысли, "чем мне еще заняться?" Усмехнувшись, побрел к роднику, где смог привести себя в порядок и состирнуть вещи. На этот раз в ведре. А там с чистой совестью и со свежей водой вернуться к столу. Тут в ожидании уже трижды остывала каша, бывшая хороша для голодного меня в любом состоянии, со своими остринками и привкусами. Заканчиваясь разговором ни о чем с Илисой и провалом в сон. Очнулся от него я только к ночи, когда пришел Очир пополнивший наши припасы, интересуясь – было ли чего интересного и ушедшего вновь. Как оказалось, этот день будет не одинок. Шамана ожидали дела или он просто не возвращался. С приближавшимся отбытием и страхом – от этого, помогали справляться тренировки и Илиса, ставшая действовать настойчивее, то садясь ближе – то ненароком, как бы невзначай потираясь об меня бедром. И вскоре я уже скрипел, как и моя устойчивость. Но все не вечно под луной, и к вечеру третьего дня все изменилось. Она охотно откликнулась на желание обмолвившегося меня по окончание обеда, о кружке чая. Разве что пришлось объяснить, не понявшей моих слов девушке, о чем я вздыхаю и услышать её восклик:

– Взвар? – приподняв брови поинтересовалась и с улыбкой же сама ответила, поняв – что права. – Можно и горячего попить. Правда в степях и так жарко, вот я не думала, что ты захочешь, у северян-то холодно. Тем более время на заготовку трав давно прошло. Да и что тут заготавливать, – с печалью поморщилась она.

Смотря на то, как девушка опечалилась, пожалел о своих словах. Но хозяюшку было не остановить, и она быстро додумалась до решения:

– Орки нам ничего не дадут, так что придется прогуляться, – с улыбкой провозгласила она.

На что пришло время и мне с тоской посмотреть на Илию. Вот только она была непреклонна, и растолкав меня, заставила пойти в лес вместе с ней. Да и понятно было, почему она не хотела уходить от юрты одна. И я был с этим согласен. Однако это не лишило меня всей тяжести бессмысленного хождения по лесу, где только Илиса понимала, что брала, принюхиваясь или пробуя на вкус растения. Я же тосковал по дому, где был шиповник, чага и ромашка на крайний случай. Что уж говорить о Иван–чае и малине. Но и тут забредая поглубже в заросли, наткнулись на клад в виде кустарника, от вида которого Илиса широко улыбнулась. Я же удивлялся тому, ведь ягод на нем уже почти не было. Не считать же тот перезрелый десяток за улов. Вот только девушка радовалась малому, тем более ягоды ей особо и небыли нужны. Но все же и те были упрятаны в ведре, от куда вода перекочевала в котелок, а еще остававшаяся каша в миски. А кроме того в ведро перекочевали листья и надломанная поросль. Когда же она остановилась, это все напоминало набор травника и судя по всему счастливого. Так что с ним – не чувствовавшим земли под ногами и улыбкой на устах, мы домчались к юрте в два счета. Где я повалился без ног, а Илиса смастерила костер и подбрасывала в воду свою добычу. Процесс оказался долгим и размеренным. Девушка не пожелала сваливать все разом, а я поспешил умолкнуть после опрометчивого совета и наблюдать за происходящим таинством. В коем с каждой травкой ощущался новый клуб пара и разносившийся запах. К концу, я мог поклясться, что ощущаю жимолость и в помине, не помня столь знакомую с детства ягоду. Приступили же мы к пробам, когда все это настоялось и чуть поостыло. Взвар получился необычным, тонким и с многими привкусами из коих я не мог остановиться на чем-то одном, ловя на языке что-то новое терпкое и освежающее, и оттого с удовольствием жмурясь. Подбираясь к концу чашки, со вздохом поблагодарил Илису. Слыша – как, она согласилась, и чуть понурив голову ответила: