Текст книги "Постель"

Автор книги: Януш Леон Вишневский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Мне делают множество разных тестов: AST, FTA, CGTP, CD4… Хотят выбрать оптимальный метод лечения. Определить при данном уровне вируса наиболее подходящие компоненты для коктейлей, которые я должна пить, расписать график приема, ограничить побочные эффекты препаратов. Мириам говорит об этом как о лечении насморка. Я очень даже понимаю ее. У всех ее подопечных ВИЧ, и если бы она плакала с каждым, то приходила бы домой обезвоженная.

Только два раза она спросила меня, «как я могла заразиться». Я не знаю, мне никогда не делали переливания крови, я ничего не вводила себе в вены, меня никогда не оперировали, я ни единого дня, кроме трех дней сразу после моего рождения, не провела в больнице и, кроме Энрике, в моей жизни было только три сексуальных партнера. Я подробно рассказала ей обо всех. Я не забыла упомянуть даже Мачека. Ты помнишь Мачека?! Я была влюблена в него в десятом классе. Он был «первый». Я разрешила ему два раза запустить руки под мой свитер и снять с меня лифчик.

Мириам сказала, что это не считается, а также что двое остальных – гетеросексуалы, не наркоманы, не имеющие никаких «историй в плане ВИЧ» – никоим образом не попадают в группу риска. Да и анальным сексом с ними я не занималась. Второй раз она задала мне этот вопрос сегодня, во время официальной встречи с лечащим врачом, и спросила, соглашусь ли я, чтобы мои ответы записывались на диктофон. Попросила меня, чтобы я – пока – не упоминала никаких имен и фамилий.

После записи врач спросил меня, проходил ли тест мой муж. Не проходил. Во всяком случае, я об этом ничего не знаю. После встречи Мириам подготовила письмо к нему и сказала, что вышлет завтрашней почтой.

Мне страшно…

Вторник, 6 апреля

Энрике отказался проходить тест. Копию письма с его отказом я обнаружила сегодня на полу спальни. Он просунул конверт в щель под дверью и отбыл на две недели в Европу. Я начинаю ощущать облегчение, когда его нет…

Днем я поехала к Мириам. К сегодняшнему дню должны были прийти результаты третьей серии тестов, и сегодня же я должна была познакомиться со схемой лечения. Мириам ждала меня на паркинге перед больницей. Предупредила меня, что в кабинете будут два врача и что я не должна по этому поводу волноваться. Когда я вошла в кабинет, они прервали свой разговор и спросили меня, согласна ли я за свой счет пройти еще раз официальный тест на ВИЧ, потому что «обнаружились некоторые несоответствия и их следует прояснить в связи с подготовкой очень дорогостоящей (для меня) схемы терапии». Вопрос был настолько бессмысленным, что Мириам даже не стала ждать ответа. Прежде чем я успела раскрыть рот, она уже сняла телефонную трубку и сообщила в лабораторию, что сейчас она будет с пациенткой «на повторном», а один из врачей подсунул мне подписать какую-то бумагу.

Когда я прохожу тесты, я всегда с ужасом смотрю на кровь, добытую шприцем из моей вены. И с ненавистью…

Воскресенье, 10 апреля

4.49 утра…

Мириам стучала в дверь больше часа. Налепила пластырь на звонок, чтобы он беспрестанно звонил, а сама подошла к окну и как ненормальная колотила по стеклу. Она видела, что я лежу в одежде на ковре в спальне. Я не могла проснуться. Я себя отключаю перед сном виски и таблетками, а когда добираюсь до постели, сразу засыпаю. Если не добираюсь, сплю на ковре. Самый лучший анестезиолог не отключил бы меня радикальней.

Спустя час Мириам запаниковала и позвонила в полицию. Выломали дверь. Несколько минут спустя приехала «скорая», которую Мириам вызвала из клиники. Она не позволила полицейскому даже дотронуться до меня меня. В холодильнике нашла бутылку минеральной и всю ее вылила мне на голову. Когда в конце концов я разлепила глаза, то обнаружила ее рядом с собою на ковре: она прижимала к себе мою голову и плакала. Полиция, видимо, была обязана знать, где работает Мириам. Они оформили все как ложный вызов, не стали составлять обязательный в таких случаях протокол и через несколько минут уехали. Врач «скорой», как положено, проверил мой пульс, давление, оставил какой-то сироп, содержащий концентрированный кофеин, и больше сокрушался по поводу сломанной двери, чем моего состояния.

Когда мы остались одни, Мириам вытерла мне голову полотенцем, посадила на кровати спиной к стене, убедилась, что я реагирую и понимаю обращенную ко мне речь, и… снова расплакалась. Немного спустя она успокоилась, села на край кровати, достала из сумки помятый листок бумаги и стала громко читать:

Антитела к ВИЧ-1, ВИЧ-2: ОТРИЦАТЕЛЬНО

Антитела к белку ВИЧ (тесты Western Blot и EIA): ОТРИЦАТЕЛЬНО

Видя, что я не реагирую, она подошла ко мне, обхватила мою голову и стала трясти ее. Всунула листок мне в руки и кричала как одержимая:

– You are fucking negative baby! Negative![17]17
  Ты, черт тебя дери, отрицательная, детка! Отрицательная! (англ.)


[Закрыть] N-E-G-A-T-I–V-E. А теперь пo буквам: ЭН – И – ДЖИ

Она уехала от меня только час назад. На такси. Оставила машину. Была слишком пьяной, чтобы вести. Мы пили виски прямо из бутылок. Каждая из своей. Я не пьяная, Агнешка. А если и пьяна, то наверняка не от спиртного.

Мириам имеет дело почти исключительно с «позитивами» или с семьями «позитивов». Она работает в клинике вот уже четырнадцать лет. И еще НИКОГДА (fucking NEVER) за эти четырнадцать лет не было такого, чтобы негативный результат не подтвердился. Позитивные тесты, эти, бывало, не подтверждались. Сегодня днем Мириам придет ко мне и заберет меня к своей подруге, работающей в другой клинике. В Бостоне. Для того чтобы убедиться. Мириам хочет быть fucking SURE.[18]18
  Здесь: уверенной, черт побери (англ.)


[Закрыть]

Только после этого теста я позвоню Энрике.

Четверг, 15 апреля

Прошло Великое воскресенье. В ночь с субботы на воскресенье я воскресла…

Но гроб я покинула только сегодня, около полудня. Бостон подтвердил результат теста.

N-E-G-A-T-I–V-E

Я чувствовала, как возношусь в небеса. Энрике не отвечает на мои телефонные звонки. Я подсунула под дверь «его» ванной конверт с результатами теста. Второй я положила на его столе, третий – среди тарелок на кухонной полке, четвертый забросила ему в машину в гараже, пятый положила на подушку в комнате, где он спит, шестой закрыла в сейфе в спальне, седьмой приколола кнопкой на пробковом щите в его кабинете. Семь. По числу дней в неделе. Я все еще помню мои недели. Страстные недели…

Пятница, 30 июля

Я не настаиваю на том, чтобы он любил меня. Я хочу только, чтобы он больше не надевал резиновые перчатки на кухне и чтобы перестал меня ненавидеть.

Пятница, 27 августа

Вчера я сделала пилинг коленей. С кожей я сняла все остававшиеся во мне осколки. Сразу после этого позвонила в агентство в Бостоне и заказала билет в Польшу. В один конец. Мириам обещала, что поможет мне со сборами. В Краков прилетаю 18 сентября.

В великую для меня субботу. Накануне, надеюсь, великого воскресенья.