Текст книги "Ночь в твоих глазах (СИ)"
Автор книги: Яна Ясная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 11
...а на наш старый остров так никто и не явился – оставленные сестрой ловушки и сигнальные чары молчали. Мне кажется, Тау даже расстроилась: она ожидала от новоявленного союзника предательства с каким-то азартом, словно хотела раз и навсегда убедиться, что он мерзавец, и жить дальше спокойно.
Не удалось – придется ей как-то дальше принимать, что жизнь не выдает гарантий на разумных существ. Да и инструкций к ним не прилагает: как хочешь – так и разбирайся.
Я покосилась на собственное “разумное существо” без гарантии. Вот от инструкции к нему бы я не отказалась. Потому что чую – разбираться мне еще и разбираться…
А при встрече Тау с лордом Сомхэрлом обменялись любезными улыбками, больше похожими на удары. Он знал, что она так и не поверила его слову. Она знала, что Сомхэрл видит ее недоверие и ожидание удара…
“Я знаю, что ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь”.
А потом Сомхэрл открыл для нас портал.
Шагнув в его овальное окно, я не утерпела, и постаралась снять слепок координат – но не преуспела. Хотя и впрямь постаралась!
Неприятно, что чужое магическое искусство превзошло мое – зато радует, что наши возможные союзники умеют заботиться о своей безопасности.
Замок Тысяча Ласточек являлся красивейшей исторической достопримечательностью, а заодно значительным укреплением стратегического значения, удачно занимая доминирующую высоту и контролируя две важнейшие транспортные артерии региона.
Выполненный из голодного гранита, он был визитной карточкой своего мира и его тонкие черные шпили, стремящиеся к небу, красовались на сотнях полотен, вдохновив множество талантливых мастеров…
Всего этого мы не видели – но Сомхэрл не умолкал, взяв на себя добровольно роль проводника по резиденции кронпринца.
По одной из его резиденций.
Переход открылся в одной из тех самых башен, что производили столь сильное впечатление на разномастных живописцев. Не знаю, как насчет внешнего вида, а изнутри они впечатляли разве что толщиной стен – а в остальном… темно, сквозняки, холодно. Словом, никакого сравнение с Алиэто-оф-Ксадель.
Винтовая лестница вниз, крытая галерея над внутренним двором, винтовая лестница вверх…
Здравствуйте, ваше высочество!
Теренса Оуксворда легко было бы спутать с отцом. Та же высокая сухощавая фигура, те же темные волосы и длинное породистое лицо… Разве что было он лет на двадцать моложе того человека, что когда-то, в прошлой жизни, бесстрастно смотрел с королевского места на то, как зачитывали смертный приговор моему отцу, и как после приводили его в исполнение.
Старая боль кольнула под ребро и успокоилась.
– Ваше высочество, позвольте представить вам – госпожа Таура Роше, семь лет назад она носила имя князя Янтарного и должна была его наследницей.
Тау, вместо положенного леди реверанса склонилась в поклоне – дозволенной всем боевым магам форме приветствия, вне зависимости от пола.
– Госпожа Даркнайт Ирондель эль-Алиэто, ее сестра.
Я опустилась в предписанном дворянским уложением реверансе – хотя могла бы тоже обойтись поклоном, как член темноэльфийского дома.
– Эиравель Тамиорн Амакиир Мэлрис Васарен эль-Алиэто, глава дома эль-Алиэто.
Может быть, мне послышалось, но в голосе лорда Сомхэрла, обращенном к принцу, в этот момент явно проскользнули извиняющиеся нотки!
Мэл поклонился с каменным лицом.
Его высочество, следует отдать ему должное, присутствие Эиравеля Тамиорна Амакиира Мэлриса Васарена эль-Алиэто воспринял невозмутимо – хотя вряд ли этому незапланированному присутствию обрадовался.
– Итак, госпожа Таура Роше, господа – мы с вами не на королевском совете, к счастью, а потому можем позволить себе не ходить вокруг да около. Вы знаете, что нужно мне. Давайте обсудим, чего хотели бы вы.
– Гарантий, ваше высочество. Я хочу гарантий, что после того, как я сыграю свою роль, сплочу вокруг себя людей и приведу их под вашу руку, я не получу от вас кинжал в спину.
Что ж, ваше высочество. Вы сами пожелали говорить прямо – уж чего-чего, а прямоты у Тау с избытком!
Принц некоторое время рассматривал стоящую перед ним женщину – гордую, прекрасную, в алом (кто бы сомневался!) платье.
И ему уж точно неоткуда было узнать, что это самое платье мы с сестрой сегодня утром вдвоем чистили от следов воды, морской соли и вездесущего песка.
Наверное, он чувствовал себя оскорбленным – право, столь прямо выраженное недоверие задело бы не одну монаршую особу, ставя под сомнение надежность его слова.
А потом принц чуть усмехнулся, маска чуть сползла, и лицо под ней оказалось неожиданно человечное – ироничное и чуть усталое.
– Позвольте поинтересоваться, госпожа. А каким вы видите кинжал в моих руках?
Тау не поддалась этому внезапному обаянию, лишь выше вскинула подбородок:
– Я могу внезапно оказаться государственной преступницей, ваше высочество – опять. Не хотелось бы, знаете ли: меня совершенно не привлекает мир Пьющего Камня… Да и оказаться единственной виновницей императорских бед в глазах его обозленных и потерявших положение союзников тоже не кажется мне привлекательным вариантом.
Она смотрела собеседнику в глаза, не отводя взгляда. И следующие ее слова… что ж, я ожидала подобного:
– А еще я хочу получить назад мое княжество! Мне нужен титул моих предков, князей Янтарных, и возможность звать мою сестру – моей сестрой.
Взгляд кронпринца был непроницаемым – а потом он вытянул вперед руку.
Меч и дуб у него вышли яркими, полными магической и жизненной силы.
– Я, Теренс Оуксворд, сын дома Оуксворд, клянусь, что не имею намерения предать госпожу Тауру Роше. Клянусь, что выполню все взятые на себя обязательства, а именно, верну ей владение князей Янтарных и имя. Клянусь, что в обмен на ее верность буду покровительствовать ей, как сюзерен – вассалу.
А когда его голос, неожиданно раскатистый и сильный для такого худощавого тела, отзвучал, я поняла, что у нашего предприятия, пожалуй, есть шанс на успех: у человека с такой харизмой, пожалуй, может быть и получится удержать в руках престо, Совет Лордов и империю.
Тау опустилась на колено, и слава вассальной клятвы дались ей легко и естественно, без малейшего внутреннего противления...
– Если уж вы покончили с прелюдией, – прозвучал в зале скучающий голос Мэлриса, разрушивший всю торжественность момента, – то, может быть, перейдем к делу?
Взглядами Мэл испепелялся исключительно плохо – но проверили это на всякий случай все, кроме его высочества.
– Итак, ваше высочество, каков ваш план?
– На данный момент меня поддерживает четверть Совета Лордов. Недовольных Родригом Третьим и его политикой много, но они разобщены и выступают каждый сам за себя. Если мы сумеем привлечь на свою сторону приграничных лордов – таких, как князья Самоцветного Ожерелья, Орден, который активно недоволен последними изменениями в магическом законодательстве, и анклавы инородцев – то мы получим большинство в Совете.
– Ваше высочество, вы позволите задать вопрос? – подала голос Тау, когда принц закончил свое деловитое перечисление.
– Да, конечно.
– Почему мы его просто не сожжем?
Мне показалось, или при этих словах в глазах лорда Тайернана Сомхэрла действительно мелькнуло мечтательное сожаление?
– Вы это серьезно, госпожа? – заинтересовался наш сюзерен.
– Нет, – со вздохом признала Тау. – Хотя это и был бы весьма привлекательный вариант развития событий.
– Итак, если мы привлечем недовольных на свою сторону, то получим перевес в Совете. Это даст мне возможность выдвинуть его императорскому величеству обвинение в пренебрежении интересами империи и потребовать разбирательства части принятых им решений – в том числе, и ситуации вокруг Самоцветного Ожерелья.
– У вас появились доказательства, ваше высочество?
– У нас, – чуть улыбнувшись, поправил ее кронпринц. – У нас появились доказательства. Сама по себе сделка по продаже оружия и боевых артефактов со складов империи нашим врагам давно доказана, госпожа Таура. Единственное, чего мы не сумели тогда – это доказать причастность к ней императора.
Я кивнула его невеселой иронии: и впрямь, самой малости не хватило.
– Мы сумели получить сведения, что та, сорвавшаяся сделка, не была единственной – после нее подобное было как минимум дважды. Они объединены одним и тем же исполнителем, личным порученцем его величества. У нас доказаны четыре эпизода, когда в торговле оружием, стратегическими секретами или подданными империи были замешаны доверенные люди императора. Этого уже хватило бы, чтобы поставить под сомнение императорскую честь и поднять вопрос о передачи власти. Но нам не справиться без преимущества голосов в Совете. И ваша задача, госпожа Таура Роше – обеспечить нам это преимущество.
– И это вопрос, который следует обсудить дополнительно, – мужественно подала голос сестра.
Мужественно – потому что я представляю, чего стоит моей самоуверенной и безупречной признаться в наличии у нее слабых сторон.
– Видите ли, ваше высочество. Мои дипломатические качества… Мягко говоря, невысоки. А если быть откровенной – они исчерпываются предложением, сделанным мной ранее.
– Сжечь его императорское величество?
Тау согласно склонила голову, отдавая должное уму, проницательности и прочим достоинствам его высочества.
Судя по иронии в его взгляде – не купился.
– Видите ли, госпожа Таура, – вступил в разговор лорд Сомхэрл, – мы, в некотором роде, учитывали ваши… выдающиеся политические навыки.
Этот мерзавец что, смеялся над моей сестрой?
– Поэтому, согласно в плану, вам не придется вести переговоры самостоятельно. Достаточно на них присутствовать… в качестве знамени.
Нет, он точно смеялся!
Тау посверлила Сомхэрла подозрительным взглядом – но тот ничем не подтвердил возмутительного предположения, и сестра, вздохнув, вернулась к серьезным вопросам:
– Сколько, по предварительным наметкам, ваше высочество, это займет времени?
Ответил снова Сомхэрл:
– По самым оптимистичным прогнозам, подготовка бескровной смены власти потребует не менее полутора лет – это с учетом той работы, что мы уже проделали. Если же смотреть на вещи реально, то… я бы назвал цифру в четыре-пять лет.
Пять лет… сердце не то, чтобы ухнуло в пропасть – но отчетливо защемило. Пять лет! Моя вольная жизнь в качестве озаренной эль-Алиэто и исследовательницы эльфийского магического сердца откладывается еще на долгие пять лет.
Я уверена, Мэл поймёт, что я не могу, просто не могу оставить Тау вариться в этом одну. Да, Мэл не сможет остаться здесь со мной, у него своя жизнь и свои обязательства – но мне нужно пройти через это вместе с ней, отдать моей семье последние долги – чтобы после иметь возможность с чистой совестью строить свою жизнь…
В конце концов, мы сможем с ним видеться, если он захочет!
Вот только от мысли, которой я старалась подбодрить саму себя, повеяло такой тоской…
Мэл, обведя взглядом собравшихся, все с тем же скучающим видом уточнил:
– Позволено ли мне будет задать вопрос?
– Мы слушаем вас, лорд эль-Алиэто, – поднял на него взгляд принц.
– Господа, хотелось бы знать, кто здесь долгоживущий эльф, я – или вы все?
Я отвернулась, чтобы не рассмеяться: бедный мой, уже тридцать минут находится в одном помещении с людьми, и ни разу не выказал своего превосходства! Тяжело, конечно!
Мэл же, убедившись что собрал внимание присутствующих, уточнил:
– Скажите, почему вы… то есть мы. Почему мы не попытаемся договориться с ним по-хорошему? Вам известно, что у вас на руках доказательство нарушения суверенных клятв по отношению одной из самых магических рас империи – и основание для остальных народов требовать расследования и магического освидетельствования целостности ментального сознания Родрига Третьего?
– Если бы мы хотели развязать кровавую революцию – мы бы давно развязали кровавую революцию, – огрызнулся Сомхэрл. – Вся суть нашего замысла в том, чтобы обеспечить законную передачу власти нормальному правителю, а не расколоть Империю!
– ...иначе его высочеству будет нечем править, – участливо согласился Мэл.
Если уж даже я, относящаяся к темному куда лучше прочих, хотела в этот момент тихо удавить главу дома Алиэто, то страшно даже подумать, чего сейчас желали ему остальные!
– Но зачем устраивать революцию – когда можно пригрозить ею? – как ни в чем не бывало продолжил Мэлрис.
Всеобщего угрожающего неодобрения то ли не замечал, то ли, наоборот – вовсе купался в нем.
– Добиваетесь у его величества официальной аудиенции, извещаете его о существовании артефакта, сохранившего его милые развлечения с принудительным участием в них Этиари Акламины, и просите либо передать престол и остаться в живых, либо лишиться и империи, и головы. Я, например, прекрасно понимаю, что как только эти сведения будут обнародованы – и магические расы, из числа тех, что желают суверенитета, будут всеми силами доказывать, что под словами о любви к экзотике император подразумевал именно женщин их расы. И в этой ситуации либо Родриг передает императорские регалии сыну, либо… либо все нелюди освободятся от клятв, которыми привязаны к империи. Родриг Третий, конечно, безумный извращенец, но ведь не идиот, похоже?
Это человеческое “нелюди” в эльфийских устах прозвучало насмешливо донельзя.
– Не идиот. – Задумчиво согласился его высочество. – И именно поэтому вряд ли поверит, что я пойду на такой шаг.
– Что ж, в таком случае, возвращайтесь к первоначальному замыслу. И постарайтесь не думать о том, что все те пять лет он будет продолжать резать девушек. Одержимые жаждой крови, как правило, сами не останавливаются!
– Мне – не поверит, – все так же задумчиво продолжил принц. словно и не услышал предыдущей реплики темного. – А вот что на подобное решишься ты, Мэлрис эль-Алиэто, он уверует с легкостью.
Я испытываю к этому эльфу самые теплые чувства. Я за многое ему благодарна, да и привязанность моя к нему, наверное, не слабее, чем даже к Тау – единственному родному для меня разумному.
Так почему же сейчас, в этой ситуации, чувство, так сладко разливающееся внутри меня, подозрительно напоминает злорадство?
Довыступался, темный!
Одно долгое, томительное мгновение тишины я ждала, как Мэл сумеет вывернуться из расставленного принцем капкана.
– Хорошо, – на редкость серьезно отозвался он, сосредоточенно что-то обдумав. – Но мне необходимо разрешение Тайернана Сомхэрла на то, чтобы нарушить принесенную клятву и частично ввести в курс дела мой Дом.
– Интересный у нас заговор получается, – иронично блеснул глазами его высочество Теренс Оуксворд. – Сплошное “передай другому”.
– Ваше высочество, – теперь Мэл говорил медленно, будто подбирал слова. – Я примкнул к вам, как не сложно догадаться, из-за женщины. И готов рисковать ради нее – но собой. Как частное лицо. Ваше же предложение подразумевает мое участие в… в данном мероприятии в официальном статусе, в качестве главы дома Алиэто. И это выходит за рамки моих личных дел. Я не могу втянуть свой Дом в подобного рода начинание, не подготовившись и не приняв мер, которые защитят моих родичей в случае провала.
Мэлрис эль-Алиэто
Родной замок встретил меня тишиной коридоров. Умное магическое сердце, чуя настроение хозяина (первого носителя крови?), глушило мои шаги и скрывало магическое присутствие главы дома в замке.
Можно было бы пройти сквозь грани, но я решил размять ноги.
Не вовремя Корза затеял возню вокруг Нэйти, очень не вовремя – в результате, в возможном политическом кризисе Дом может оказаться без старого, опытного Мастера Теней.
Значит, придется идти на мировую.
Я не соврал Тауре Роше – у меня есть выбор, кому оставить власть над Домом.
А вот с выбором, кому оставлять ответственность за него, ситуация хуже.
И можно было бы отказаться от предложения Теренса Оуксворда, оставив его медленно и кропотливо плести задуманную паутину, но… Соблазн избавиться от маньяка на троне одним ударом был слишком силен.
А еще оставался шанс – маленький, прозрачный, безумный шанс! – что Родвиг Третий откажется передать власть своему сыну, и это откроет темным эльфам лазейку, позволяющую ускользнуть из-под клятвы верности империи.
И этот шанс, каким бы исчезающе малым он ни был, стоил того чтобы сейчас переступить через мою гордость.
Вздохнув, я все же потянулся к граням – и вышел из них уже в Башне Теней.
Нужная дверь открылась под моей рукой. Кабинет, застывший в идеальном и безликом порядке с тех самых пор, как я его помню. И хозяин кабинета, стоявший спиной ко мне в стрельчатого окна.
– Что ты решил, Корза эль-Талаф?
Лицо старого наставника, когда он повернулся ко мне, было невозмутимым.
– Я, Корза эль-Талаф эль-Алиэто желаю покинуть дом эль-Алиэто. Я клянусь не причинять умышленного вреда дому эль-Алиэто и не выдавать его тайн, взамен прошу тебя, Мэлрис эль-Алиэто, освободить меня от всех обязательств перед твоим Домом.
– Я, Мэлрис эль-Алиэто, отпускаю тебя, Корза эль-Талаф, и, принимая твои клятвы, освобождаю от обязательств перед моим Домом и от его имени.
Почтительный наклон головы в мою сторону – ровно так, как уважаемому эльфу, Мастеру в своем ремесле надлежит кланяться главе чужого дома, ни на градус ниже – и мой бывший Мастер Теней неспешно пошел к выходу из кабинета, который ему больше не принадлежал.
Эту историю следовало закончить. Я обещал Корзе эль-Талафу выгнать его – я выгнал.
И только когда он миновал меня и достиг дверного проема, я снова позвал его:
– Кстати, Корза… подскажи, где находятся претенденты на место главы Дома?
И тот остановился.
– Ты опасаешься, что я поддержу кого-то из них в притязаниях? – едко уточнил он.
А я поморщился:
– Брось. Если бы ты хотел снова тащить личинку главы дома до имаго – ты бы это сделал.
– Имаго? – в голосе эль-Талафа звучала насмешка, но мне упорно казалось, что это насмешка над собой. – Мэлрис, ну какое из тебя имаго. Максимум – куколка!
Да-да, спасибо, Мастер, я в курсе, что ты высоко меня оцениваешь!
– И все же, Корза. Ты знаешь где мои, кхм, наследники?
– Разве я теперь обязан отвечать? – с улыбкой уточнил Корза.
Вот только не слишком-то веселой была эта улыбка.
И он давно бы мог уйти – дверь его кабинета была открыта. Но он не уходил. Не мог.
– Не обязан, – легко признал я, разглядывая сквозь его окна небо над своим замком, – Если тебе безразлично будущее Алиэто – можешь не отвечать.
– Мэлрис. Чего ты хочешь?
– Я?
За окном по серому низкому небу неслись ветренные облака и их тени стелились по стенам замка и брусчатке двора подвижным узором, напоминая о том, как переменчива жизнь.
– Я хочу вернуть тебя в Дом. У меня даже повод есть, который позволить проделать это, сохранив лицо – государственный переворот в империи и шанс для темных выйти из ее состава.
И, полюбовавшись тем, как изменился в лице матерый, опытный интриган, в третий раз повторил:
– Так, где сейчас физически находятся потенциальные претенденты на мое место?
Корза прикрыл глаза (скрип зубов я без труда додумал сам – очень хотелось, да и просто приятно представлять).
– Аурил эль-Алиэто в своей семейной цитадели в Речном городе, Таралис эль-Алиэто покинул Улариэ и сейчас находится в столице эльфийского созвездия миров. Баилат эль-Алиэто два дня назад, когда я получал последний доклад, была в Виверньей крепости в Южных горах.
Глубоко вздохнув, Корза поймал мой взгляд и вцепился в него:
– Эиравель Тамиорн Амакиир Мэлрис Васарен эль-Алиэто. Во что ты влез?
– Корза эль-Талаф, согласен ли ты войти в дом эль-Алиэто полноправным родичем? Клянешься ли ты служить ему верно, блюсти его интересы и не вмешиваться в мою личную жизнь?
Старый хрыч поперхнулся смешком:
– Нет, Мэлрис. Меня не устраивают такие условия. Мало ли, какие причудливые формы может принять твоя личная жизнь? Я согласен поклясться лишь в том, что не стану вмешиваться в твои отношения с Даркнайт Ирондель эль-Алиэто.
Я сделал вид, что не заметил шпильки, кивнув:
– Идет.
– Я, Корза эль-Талаф, прошу тебя, Мэлрис эль-Алиэто, принять меня под сень своего Дома. Я клянусь служить ему верой и правдой, блюсти его интересы и не вмешиваться в отношения Мэлриса эль-Алиэто и Даркнайт Ирондель эль-Алиэто!
Плющ и терн осыпались зелеными и коричневыми звездами, подтверждая принесенную клятву.
– Мэлрис, чудовище, во что ты влез?
Ответ на этот вопрос много времени не занял – даже с учетом того, что послабления Тая на клятве заставляли быть очень избирательным в словах. И закончил я тем, что было очевидно нам обоим:
– Так что всех троих “наследников” необходимо вернуть и запереть поблизости от ритуального зала. Если всё сорвется – кому-то из них придется экстренно бросить мне вызов и обеспечить непричастность Дома к заговору радикально.
Даркнайт Ирондель Янтарная
Шли вторые сутки моего пребывания в замке Тысячи Ласточек.
Когда его высочество объявил переговоры завершенными и покинул замок, все моментально нашли себе занятия.
Мэлрис отбыл почти сразу же после яростной баталии с лордом Сомхэрлом относительно исключений к взятой с Мэла клятве молчания. Сражались они как львы, за каждое слово – но в итоге все же пришли к единому мнению.
Я твердо отказалась возвращаться с ним в Алиэто-оф-Ксадель, подозревая, что там меня и запрут до тех самых пор, пока опасность не минует – а Мэл, вместо того, чтобы уговаривать, тихо обрадовался. Подозреваю, обрадовался бы и громко, да боялся, что я передумаю, и ушел порталом, проигнорировав защиту. Стоит ли говорить, что сразу после этого мне захотелось передумать? Утешало только одно – мои разработки пошли в народ!
Почти сразу Тау взяла в оборот Сомхэрла, потребовав обсудить стратегию и отработать минимальное взаимодействие. С тех пор они появлялись только к приемам пищи – хмурые, молчаливые и сосредоточенные на целиком на своих мыслях и планах, а от тренировочного зала, оккупированного ими, несмотря на экранирование, периодически тянуло эманациями боевой магии, от которой сводило затылок и ныли челюсти.
И только мне дела не нашлось, и за прошедшее время я вспомнила, насколько плохо сказывается на мне безделье: прогнозы возможного развития событий толпились и множились в голове, а подстегнутый страхом разум генерировал все новые и новые варианты. И благоприятных среди них было… скажем мягко, не слишком много. Изощренное воображение аналитика без труда находило слишком много убийственных подводных камней. Вот только поделать со всем этим я ничего не могла. Даже предусмотреть.
Потому-то я и сбилась с шага, когда заметила его высочество. Положенный реверанс, ответное приветствие кронпринца, и:
– Госпожа Даркнайт Ирондель, не составите мне компанию?
В обычное время я бы нашла возможность вежливо отказать. В обычное время… нынешнее время обычным не было.
– С удовольствием, ваше высочество. Чудесная сегодня погода, не правда ли?
– Если вы и впрямь желаете это обсудить, то вынужден согласиться – погода и впрямь чудесная. Тепло, но не душно, и освежающий ветерок весьма кстати, – безукоризненно вежливо поддержал мое мнение Теренс Оуксворд.
Его высочество предложил мне локоть, и я послушно его приняла. Теперь мы неспешно и бездумно брели по замку Тысячи Ласточек вдвоем.
Вот только то ли в интонациях голоса, то ли в углах рта породистого лица мне мерещилась насмешка.
Ах, так?
– О, раз уж ваше высочество и впрямь желает обсудить то, что хотелось бы мне – то скажите, если, если наш план увенчается успехом, вы действительно отдадите Тауре Роше Янтарный?
– Вы сомневаетесь? – позволил себе удивление его высочество.
– Нет, – вздохнула я, и честно призналась: – Я со свойственной мне непринужденностью подвожу разговор к вопросу “Что будет с теми, кто носит княжеский титул Янтарных сейчас?”.
– В ближайшее время в империи появится много свободных земель. Куда больше, чем мне бы хотелось…
В памяти пронеслись наши переговоры, слова кронпринца о множественных преступлениях окружения императора против интересов и народов империи… По спине пробрало морозом, и я поспешила сменить тему шуткой:
– В таком случае – у вашего высочества лишнего толкового советника не найдется? Понимаете, у сестры раньше был советник, но за прошедшие годы…
Я замялась, а мой венценосный собеседник кивнул:
– Не выдержал испытания временем. Понимаю. Предательство верных – это всегда печально.
– Почему сразу – предательство! – я почувствовала себя задетой. – Просто... Тяжелые жизненные обстоятельства. В конце концов, я спасала ситуацию, как могла.
Кронпринц рассмеялся, поняв о ком я, и спросил:
– Неужели вы согласились бы жить, прикованной к сестре, госпожа?
– Меня для этого растили. И если бы все осталось как прежде – у меня бы не было ни возражений, ни сомнений. Но я успела попробовать иное. Найти то, чем мне заниматься действительно по душе. Стоять за спиной Тау – это тоже очень интересно, но...
Но это не сравнится с огнем творения. Хотя, конечно, я не скажу этого вслух.
Впрочем, это и не понадобилось. Теренс Оуксворд улыбнулся:
– К сожалению, толковые советники – штучный товар, они не бывают лишними. Но я подумаю, что тут можно сделать.
Что тут можно сделать – уже до нас с вами подумали, ваше высочество. Покойный князь Янтарный был умным человеком, он видел сильные и слабые стороны своей старшей дочери – и ее учил тому же. Но сложность в том, подумать и осуществить задуманное – это не тождественные понятия.
Эту бесценную мудрость до кронпринца Теренса Оуксворда я доносить тоже не стала. Что поделать – в нынешней мутной воде абсолютно все хотят поймать рыбки больше, чем было оговорено между соратниками.
Каменные плиты Тысячи Ласточек ложились под ноги. Оракул, Великое Ничто, как же мне страшно! Даже семь лет назад я боялась куда меньше – потому что тогда меня хранили оптимизм юности, блаженное неведение и вера в бессмертие родителей.
А теперь все это исчезло без следа, теперь я слишком хорошо знала, как это может быть. Как это бывает.
А ведь принц Теренс видел куда больше меня. Как же страшно должно быть ему?
И именно от этого странного ощущения понимания и единения, я решилась задать свой вопрос:
– Ваше высочество… почему вы вообще согласились на этот сценарий?
– Ваше высочество… почему вы вообще согласились на этот сценарий? Предложенный вами план был гораздо разумней. Безопаснее и надежней. Вариант Мэлриса – рискованный и безумный. Единственное его преимущество – возможность завершить всё махом, а не в течение пяти лет. Но… Эта возможность не перекрывает вероятных рисков.
– А если мы не рискнем, он будет продолжать мучать и убивать в течение всех этих пяти лет… – задумчиво отозвался кронпринц.
– А если рискнем, и не справимся – он будет делать это в течение не пяти, а пятидесяти лет, а то и больше – сердито отмахнулась я от отговорки. – Родвиг Третий – сильный маг, кто знает, сколько он еще проживет!
– Я устал. Я очень устал, госпожа Даркнайт Ирондель… Мне едва больше тридцати лет – и большую часть жизни меня пытается убрать родной отец. И если сперва он ограничивался просто желанием удалить меня от двора, то теперь его намерения носят в прямом смысле слова убийственный характер, и, если мы будем действовать разумно и осмотрительно – я рискую просто не дожить до нужного момента. А это сулит некоторые проблемы: помимо того, что моя смерть пошатнет положение империи на международном уровне, я очень хочу жить. А еще я устал смотреть, как мою страну превращают в кормушку для одуревших от безнаказанности свиней. Знаете, госпожа Даркнайт Ирондель… Будь моя воля – я бы давно решился на отцеубийство. Но… Я могу позволить себе запятнать честь. Я не могу позволить себе огласки.
Его высочество ждал, как я восприму столь шокирующие слова.
– Не смотрите на меня так, – отрезала я, – я же не Таура Роше. Мне доступно понятие политической гибкости. Да и Тау не такая уж закостенелая поборница правил. Защищая свои ценности, она сперва стряхнет с меча кровь врага, а лишь потом будет скорбеть, что его убийство нанесло урон ее чести.
– Значит, у нее есть шанс стать пристойной правительницей, – мрачно резюмировал его высочество.
Не знаю, жалел ли он о своей откровенности, но тему сменил:
– Мой человек сумел сделать так, чтобы прошение эль-Алиэто об аудиенции было удовлетворено в кратчайшие сроки. Император был заинтересован – вас примут послезавтра.
Что? Всего три дня на прием у императора?! Но… Не бывает таких стремительных аудиенций! Это слишком быстро! Я морально не готова!
