Текст книги "Ты - Моя Надежда (СИ)"
Автор книги: Яна Войнова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
― Нет, лучше у меня в клубе. Под надзором у Раисы Ивановны, ― ответила слегка захмелевшая Алиса.
― Какой Раисы Ивановны? Подожди... Нашей Раисы Ивановны?! Да ладно! Ты и ее припахала! ― засмеялась Лёля.
― Я и тебя припахать хочу.
― Меня? Нафига я тебе нужна? Где я, а где ночной клуб? Что я буду там делать наравне с твоими гламурными курицами? Ты головой соображаешь или совсем уже пьяная? ― возмущалась Лёля, смеясь над предложением подруги. С одной стороны, была доля истины в ее словах. Лёля была высокой и крупной женщиной. Сегодня ее назвали бы жирной. Пятый размер груди тоже не добавлял ей стройности. Сложно будет ее фактуру приспособить к формату клуба. С другой стороны, эта кудрявая, крашенная дешевой краской блондинка, с заливистым смехом, способным растопить лед в сердце у любого человека, была неформатной. Невероятно позитивная, забавная, смешная и боевая, одновременно теплая и душевная, а еще безумно талантливая. Алиса отчаянно в ней нуждалась.
― Лёля, знаешь, что можем мы и не могут гламурные курицы? ― спросила захмелевшая Алиса. ― Я тебе больше скажу, никогда не смогут!
― Что? ― спросила еще не окончательно пьяная подруга.
― Петь, Лёля. Я могу петь, ты можешь петь. А они не могут. Раиса Ивановна их, кстати, воблами сушеными называет. Они ей всю гармонику ломают, ― хохотала Алиса.
― Перестань ржать над несчастными! ― пригрозила Лёля, едва сдерживая смех. ― Бедные девочки, мне их жалко! Если они ломают гармонику Раисе Ивановне, то все... Хана девкам, надо спасать!
― Надо, Лёля, надо. Иди ко мне работать! Я на полном серьезе, ― пошла в наступление Алиса.
― Не пойду я, Алиса Дмитриевна. Посмотри на меня. Я мало того, что уже лет восемь как не пою. У меня ж там внутри все атрофировалось, наверное. Так ты глянь на меня! Я жирная бабища, продающая пирожки! Я их жарю на своей кухне, на собственной газовой плите, кстати, угощайся, ты любишь с картошкой, я помню. Свежие, с утра жарила. Так вот скажи мне, что я потеряла в твоем ночном клубе? ― запротестовала подруга.
― Голос, Лёля. Ты потеряла голос, ― ответила Алиса. ― И я безумно хочу, чтобы ты его обрела вновь. Чтобы мы обе его себе вернули.
ГЛАВА 6
Где ты, с кем ты, без меня по свету бродишь
И почему я вечно жду тебя, как кошка?
Вроде бы рядом ходим каждый своей дорожкой,
Так скажи: чего я жду и зачем ты мне такой?
Утром с улыбкой ты ногой откроешь двери,
Я, как всегда, от радости забьюсь в экстазе
Трижды завять успели в самой красивой вазе
Прошлогодние цветы, знаешь, НЕ ПОШЁЛ БЫ ТЫ!
Завтра будет праздник ― первый день моей свободы, оh, my God,
Завтра будут танцы в гордом одиночестве и полный джаз.
Завтра будет равноправие, правое дело, не мешай,
Это мой последний шанс, My emancipation!
V. I. A. Gra ― My Emancipation
Лёля согласилась почти сразу после убийственного аргумента Алисы. Правда, она с большой неохотой заходила в отремонтированный клуб. Познакомившись с коллективом, по большей части с женской ее половиной, наглядевшись на стройных красавиц, Лёля совсем стухла. Она никогда не комплексовала по поводу своих форм, но на фоне стройных спортивных танцовщиц Лёля выглядела КАМАЗом, случайно попавшим в дорогой автосалон легковых иномарок. Желая подбодрить, Алиса хвалила ее выдающиеся певческие способности, а Юлька все норовила ткнуть ее в грудь, проверяя, настоящая ли она. Девчонки подружились почти сразу, после того как обменялись взаимными колкостями по поводу друг друга:
― Корова!
― Курица костлявая!
Первой пришла мириться Юля, заявляя, что она придумала для Лёли необыкновенный танцевальный номер. Убеждала Лёлю, что все мужики слюни пускать на ее грудь будут, ей даже делать ничего не надо. Надеть костюм и выйти. Алиса расписывала все прелести отведенной Лёле роли и заманивала ее отличной зарплатой. Лёля, смачно выражаясь, противилась и норовила улизнуть из клуба. Танцы с бубнами вокруг Лёли продолжались до тех пор, пока Раиса Ивановна, обматерив всю троицу, не гаркнула на весь зал:
― К роялю, Лёля!
Алиса с Юлей провожали Лёлю взглядами, как провожают новобранца, призванного на фронт.
― Раиса Ивановна, я восемь лет не пела. Я уже вряд ли... там атрофировалось скорее всего...
― Лёля, ша! ― заткнула ее Раиса Ивановна. ― Дай мне ля, и дай мне ее чисто для разнообразия!
Лёля запела. Работники замерли. Ее рокочущий гортанный мощный голос разлился по всему залу. Лёля пела, как настоящая негритянка. С чувством, с болью, с душой, навзрыд. У Алисы потекли слезы. Ну как же так! Как же так можно не уважать свой талант, продавая пирожки на рынке! А сама чем она лучше? Десять лет, спущенных в унитаз. Обида за себя и за подругу клокотала в душе Алисы. Вот костьми Алиса ляжет, но уговорит дурынду, и она будет работать в клубе.
― Хрипишь, ― вынесла вердикт Раиса Ивановна. ― Куришь?
― Курю, ― испуганная Лёля не отрицала.
― Еще раз закуришь, выбью зубы. Поняла? ― отрезала педагог.
― Ага, ― кивнула Лёля. Спорить с педагогом все равно бесполезно. Раиса Ивановна критично ее осматривала, закуривая сигарету.
― Здесь получше, чем у этой, ― кивнула в сторону Алисы. ― Но все равно работы непочатый край. Ты семечки жрешь на рынке своем, признавайся!
― Жру, Раиса Ивановна. Больше не буду. Мамой клянусь, ― затараторила Лёля. Признаться честно, им уже тридцатник стукнул, а Алиса и Лёля все равно побаивались эту немолодую женщину. Взрослые тетки, а все равно страшно!
― Смотри мне. Бери текст, до завтра выучить. И распевайся. Инструмент дома есть? ― спросила педагог.
― Нет, Женька пропил, ― ответила Лёля.
― Понятно. Молодцы, девчонки! Нечего сказать! Женихов оттяпали себе ― загляденье! Усраться и не жить! ― Раиса Ивановна выражений не выбирала. Юля начала хихикать, Алиса стрельнула в нее уничтожающим взглядом, та и притихла. ― Завтра придешь в двенадцать, введу тебя в основной состав. Алиса, ты ей платить будешь?
― Конечно! Сейчас Максу скажу, все оформим официально, ― закивала Алиса.
― Ну, вот и решено. А теперь сгинь с глаз моих, сфальшивила-таки, негодница, мне си бемоль! Как будто не я вас учила, честное слово! Стыдобище! Пошла вон! ― бросила испуганной Лёле Раиса Ивановна и, не вынимая сигарету изо рта, позвала очередную «жертву»: ― Следующая!
После Лёля уже не заикалась о том, что она не сможет выступать у Алисы в клубе. Съехала от мужа-пьяницы. Алиса предложила ей первое время пожить у нее, но Лёля отказалась. Не захотела быть в тягость подруге. Юля подкинула вариант со съемной квартирой, Алиса помогла внести предоплату. Лёля уволилась с рынка, ходила на все репетиции. Угощала всех пирожками и пирогами собственного приготовления. Готовила Лёля потрясающе! Девчонки, ради фигуры, естественно, отказывались, а вот мужская половина коллектива довольно уплетала Лёлину выпечку. Особенно Максим. Этот симпатичный самовлюбленный подхалим кинул на Лёлю глаз. Или она не него. Алиса не хотела вдаваться в детали. Главное, Лёлька расцвела. Для подруги началась новая жизнь, и Алиса была за нее счастлива. Теперь от Алисы зависело, как долго будет тянуться белая полоса для Лёли.
Дела с Михеевой и Юрченко были улажены. Алиса несколько раз встречалась с этими женщинами. Все было обговорено и просчитано даже не на шаг, а на десять вперед. По идее, все должно получиться. Баринов и не предполагал: настолько сильно он разозлил всех своих женщин, что они собрались в целую коалицию против него. Сам виноват. Алисе не было его жалко. Уже поздно было давать задний ход. Надо было держаться до конца. Только вот сама Алиса в самый последний момент сломалась.
Открытие была запланировано на завтрашний день. Тогда же приезжал Баринов. Все было готово. Персонал, обслуживание, концертная программа ― все было выдрессировано с немецкой педантичностью!
Алиса находилась в постоянном стрессе. Она столько труда вложила в этот чертов клуб, столько приложила усилий, настолько упахалась с этими тренировками в спортзале, репетициями, уроками вокала и бесконечной организацией работы клуба, что по-честному, ей стало плевать на Баринова. Положа руку на сердце, ей стало глубоко по барабану, как ко всему происходящему отнесется ее муж. У Алисы началась паника.
С самого раннего детства состояние паники протекало у Алисы в шкафу с пачкой печенья. Благо, в собственном кабинете у нее был шкаф, где она и закрылась вместе с шоколадной выпечкой. Там ее нашли Юля и Лёля. Открыв дверцу шкафа, Юля нахмурилась, заметив, что именно ест Алиса.
― Че здесь сидим? Кого ждем? ― спросила ее строгий тренер, отбирая пачку Алисиного антидепрессанта. Алиса запротестовала, но Юля резко швырнула пачку в ведро мусора. Ее поступок доконал Алису:
― Девочки, я не могу... Простите меня, но я не могу... ― зарыдала Алиса. ― Я думала, я смогу, но я не могу.
Юля с Лёлей переглянулись, в один голос возмутились:
― Что это ты не можешь?
― Ты чего раскисла, мать?
― А я, бабоньки, ничего не могу. Петь не могу, у меня горло болит. Я не выступала десять лет, и я не танцовщица, а тут надо... а я не могу... и вообще... я жирная... корова-а-а... ― Алиса начала выть.
― Тьфу ты, Господи! Я уж думала, что-то серьезное! Юля, где у вас тут коньяк? Че стала? Не видишь, истерика у нее, лечить ее надо! ― раскомандовалась Лёля.
― Ей пить нельзя, у нее выступление завтра! ― попыталась протестовать Юля.
― А мы ей сорок грамм всего лишь, в качестве лекарства! ― не сдавалась Лёля. В дверь офиса тихо постучались, Максим выглянул из-за двери:
― Алиса Дмитриевна, тут согласовать надо...
― Пошел вон! ― рявкнули на него одновременно подруги. Максим стушевался и исчез от греха подальше. Девочки насильно влили в брыкающуюся и рыдающую Алису дозу алкоголя.
― Вы не понимаете! Я не могу! Я петь не могу. Лёля, ты помнишь, помнишь, какой у меня был голос? ― сокрушалась Алиса.
― Да помню, у тебя и сейчас такой, ― возразила Лёля.
― Нет, не такой. Тогда был сильным, а сейчас пшик, нет его, одно подобие. Жалкая карикатура!
― Не дури, Алиса! Нормальный у тебя голос, ― не соглашалась Лёля.
― Вот именно, что нормальный. Обычный, тогда был особенный, а сейчас обычный. Права была Раиса Ивановна, время упущено, я все просрала! ― причитала Алиса. ― Ну, какая из меня артистка теперь? Танцевать толком не могу! И я жирная!
― Вот сейчас не надо задевать мою профессиональную гордость! Это ты полгода назад была жирной, не обижайся, Лёля! Пришла ко мне упитанным колобком, а сейчас конфетка просто! Ты глянь на себя в зеркало! Ладненькая, стройненькая, подтянутая! Ты ― одна из моих лучших клиенток! Шутка ли ― десять лишних килограмм за несколько месяцев скинула, да и в последнее время еще парочку. Такими темпами, скоро я тебя должна буду откармливать! ― возмутилась Юля.
― Я старая! Мне тридцать лет! Что я о себе возомнила! Вон там девчонки двадцатилетние на шесте танцуют, а я куда выпендриваюсь? Куда я полезла? Что о себе возомнила? Идиотка! ― не слушая подруг, ругала себя Алиса.
― Алиса, ты прекрасно двигаешься, ты прекрасно поешь! Успокойся и соберись! Вспомни лицо Баринова и соберись наконец! ― Юля попыталась применить свой излюбленный прием, чтобы привести Алису в рабочее состояние.
― Да пошел этот Баринов на х...! ― проорала Алиса. ― Мне уже все равно. Пусть делает, что он хочет, мне уже все равно. Я не могу больше!
― Поглядите-ка на эту цацу! Не может она больше! ― три женщины вздрогнули и обернулись на недовольный голос Раисы Ивановны. Неожиданно войдя в кабинет Алисы, видимо, почуяв неладное, пожилая женщина встала посреди кабинета, уперев руки в бока. ― Людей, значит, собрала, взбаламутила, наобещала золотые горы, а сама в кусты? Я, значит, пожилой человек, горбачусь здесь с утра до ночи, батрачу здесь с профнепригодными тунеядками! Я, педагог высшей категории музыкальной консерватории, с пятидесятилетним стажем работы терплю всю эту порнографию, из дерьма конфетку ей делаю, а она, видите ли, не может! Горло у нее болит! Немедленно вытерла сопли! ― шикнула на Алису Раиса Ивановна. ― Умылась и пошла на генеральную репетицию! Собралась живо! Пойди и докажи, что ты заслуживаешь свой талант! Встала и пошла показывать мужу, негодяю эдакому, что женщины ему не игрушки! Нельзя с ними поиграть и выкинуть за ненадобностью! Женщин уважать надо!
Руслан Баринов сидел в пассажирском кресле самолета. Он едва сдерживался, чтобы не начать материться. Рейс сильно задержали из-за погодных условий. Анжела же просто выбешивала. Согласился взять ее с собой в Дубай. Потом в Израиль вместе с ним потащилась. И, если в Дубае она была уместна, помогала окучивать местных бизнесменов, то в Тель-Авиве она была лишней. С Аверманом на месте не удалось толком договориться. Зато обещал приехать, что уже радовало. Не был бы заинтересован в сотрудничестве, не прилетал бы. Почву хочет прощупать.
Баринов шумно выдохнул. Курить хотелось страшно, до ломоты в костяшках пальцев. То еще испытание ― с бабой летать по делам. Совсем уж раскапризничалась Анжелина. А имя какое себе выбрала! Он ее к себе взял простой Анжелой, ей еще восемнадцать не стукнуло. Сбежала от тирана отчима, захотелось легких денег. У Руслана был нюх на девочек, которые будут приносить хороший доход в будущем. Вот он и сработал. Он в нее кучу бабла влил, начиная от ухода за собой, несколько пластических операций и заканчивая раскруткой ее на сцене. Что говорить? Одно дело ― трахать элитную шлюху, и совсем другое ― раскрученную певицу. По сути одно и то же. Однако имелись любители снимать не простых шлюх, а известных светских львиц. С одной стороны, Руслан с клиентов больше денег брал и, естественно, нарабатывал новые полезные связи.
Однако подопечная оказалась не совсем благодарной. В Дубае закатила истерику, что номер не такой и не с тем видом. Почти испортила Новый год, зараза. Благо вовремя одумалась. Далее, не понравился, видите ли, ей бизнесмен, под которого Руслан собирался ее подложить, чтобы договориться о новых выгодных поставках золота для себя. Совсем с катушек слетела. Руслан ее утихомирил быстро, вроде уладилось, но, как говорится, осадок остался. Да и запросы «великой» певицы начали возрастать. Пора ее сливать. Хорошо бы напоследок слить ее под Авермана. Очень нужный ему человек. Если он не согласится сотрудничать, то Баринову придется из ряда вон потрудиться, чтобы желанный завод достался ему.
Чертов ювелирный завод! Что ж к нему все разом лапы потянули. Ювелиркой в городе занимался Баринов. Эту нишу он подмял под себя давно. Проблема заключалась в том, что ювелирный завод располагался на территории Феликса и тех, кто за ним стоит. Сотрудничать с Феликсом никак не улыбалось Баринову. Он от него ушел еще десять лет назад, и вновь лезть в эти кандалы Руслану отнюдь не хотелось. В довершение всего еще Волков, крупнейший олигарх страны, заинтересовался возможной покупкой завода. Баринову до его уровня как до луны. Руслан прекрасно это понимал, но завод заполучить хотелось. Поэтому и мотался последние полгода: Тель-Авив ― Дубай ― Тель-Авив. В этом деле нужны партнеры, крупные игроки, которые в состоянии, если что, противостоять его конкурентам в этом деле.
Самолет благополучно приземлился. Забирая багаж, Баринов в очередной раз проклинал себя за решение взять с собой Анжелину. Надо было ее отправить раньше домой. Или лететь разными рейсами. Эта сучка умудрилась устроить скандал в аэропорту, препираясь с таможенниками. Потом возмущалась потерянными чемоданами, которые работники аэропорта обещали доставить завтра к вечеру. Далее ей не понравилось, что за ней не приехала охрана, а лишь Дэн. Руслан уже кипел от злости, как тут встречающий их Дэн подлил масла в огонь:
― Аверман звонил. Он прилетает сегодня.
― Так договорились же на послезавтра! ― возмутился Руслан.
― У него планы изменились. Прилетит через несколько часов. Не отказывать же ему! ― сказал Дэн.
― Я поехала домой. Я не собираюсь никого еще ждать. Я устала и хочу отдохнуть. Дэн, отвези меня домой, ― приказала Анжелина.
― Значит, так, ― взревел Руслан. ― Ты сейчас погуляешь несколько часов до прилета Авермана, а потом встречать его будешь при полном марафете, улыбаясь в свои тридцать два белоснежных зуба, которые я оплатил, между прочим.
― Руслан, где я тебе марафет наводить буду в аэропорту?! Мне душ принять надо, мне надо... да много чего сделать! На открытие же едем, а там журналисты будут. Меня же фотографировать будут, ― возразила напыщенным тоном Анжелина.
― А мне плевать, Анжела. Ща откроешь свои чемоданы, найдешь, что покороче и с вырезом поглубже, поправишь макияж и будешь стоять при полном параде в месте для встречающих. Как ты это организуешь, мне глубоко пох... А если тебе что-то не нравится, ща Дэн тебя быстро обратно на панель отвезет, туда, откуда я тебя вытащил. И там свои закидоны показывать будешь. Все понятно? ― взревел Руслан.
― Понятно, ― ответила его протеже, поджав губы от обиды.
― И еще, пока Аверман не прилетел, держись подальше от меня, а то ты уже все берега перешла, боюсь, не сдержусь, ― пригрозил Руслан. Анжелина поняла, что перегнула палку, и решила молниеносно ретироваться.
― Обнаглела в корень! ― выругался Руслан, прикуривая. ― Блин, сегодня же еще и открытие клуба! Аверман на него поглазеть прилетает?
― Наверное. Может, проверить тебя хочет на платежеспособность. Реклама клуба прогремела везде, где можно и нельзя! Сам просил. Макс постарался по полной! ― рассуждал Дэн.
― Подожди, а ты там был? Че он там наворотил, пока меня не было? ― уточнил Руслан. Макс был проверенным человеком, но новым. Кто ж его знает, что он с клубом вытворил, как организовал его работу. Руслан не доверял парню до конца. Он никому особо не доверял. Жизнь научила рассчитывать только на себя и всегда быть начеку. Как говорится, доверяй, но проверяй.
― Барин, а когда я должен был проверить? Я только утром вернулся. Ты ж сам просил партию Феликса встретить и провести до места назначения, ― оправдывался Дэн.
― Пи...ц! И куда мы человека ведем? А если там капец полный? ― возмущался Баринов.
― Да нет, не должно быть. Макс мне по телефону отчитывался. Я пару раз заезжал. Там все в норме было. А если че, Макс знает, что его в бараний рог скрутят, ― заверил Дэн босса.
― Дэн, если он облажается с клубом, мне ни горячо, ни холодно от его бараньего рога. Я туда не телок веду, а серьезного человека. Так, ладно. Времени нет, будет уже то, что будет. Мне бы самому переодеться, раз уж домой не успеваю заехать, ― посетовал Руслан.
― Я тебе привез костюм из офиса. Парни подъедут к прилету Авермана, ― сказал Дэн, протягивая костюм Руслану.
― Ладно, в машине переоденусь. Кстати, ты к Алисе заезжал? Как она? ― спросил Руслан, переодеваясь.
― Ну, я звонил ей пару раз, она говорила, что все в норме у нее, ― буркнул Дэн.
― Я не понял, Дэн, ты когда оператором колл-центра устроился? С каких пор ты вопросы по телефону решаешь? Ты офигел? А если ей нужно что-то? Она ж там одна полгода кукует, ― Руслан был в ярости.
― Если надо было бы че, позвонила бы, ― пытался оправдаться Дэн.
― Мать твою за ногу, Дэн, я ж просил: заезжай к ней периодически! ― проорал Руслан.
― А когда, Барин? Когда? С тех пор как ты уехал, я тут держу руку на пульсе, и мне не нравится та канитель, что сейчас разворачивается. Я тебе позже все объясню. Да и ты поручил «просьбу» Феликса выполнить и самому все проконтролировать. Плюс, кроме Burlesque, еще дофига чего контролировать надо. Сам же просил! ― уже пришла очередь возмущаться Дэну.
― Слушай, так, может, ты не справляешься? Может, тебе помощника дать, а то стареешь?
― Да пошел ты, Барин, ― обиделся Дэн. ― Я тут как белка в колесе верчусь. И поставка Феликса, там не все чисто, Барин. Чуйка у меня нехорошая. Обговорить бы.
― А когда у Феликса ― и чисто было? Обговорим, обмозгуем. Не сейчас. Позже. Сначала надо Авермана встретить по высшему разряду. Потом и обсудим все насчет Феликса. А теперь рассказывай, как оно у нас в остальном?
Пока ждали прилета, Дэн отчитался обо всех делах Баринову. Дэн смог проконтролировать только несколько самых крупных объектов Баринова. Многое упустил. Руслан никогда не жаловался на работу друга. Однако в очередной раз убедился, почему Дэн под ним, а не организует собственное дело. Не тянет он на лидера. Баринов мог контролировать все. Умел и любил это дело. Дэн же отличная правая рука, но не более. Вот даже за Алисой присмотреть не смог.
Ага! Позвонила бы его Алиса, как же! Руслан ее хорошо изучил, эта помирать с голоду будет, но скажет, что она в порядке. При мысли о жене Руслан впервые за целый день улыбнулся. Соскучился. Полгода Лисенка своего не видел. Волосы ее, от которых дурел просто, не трогал. Начал забывать, как она пахнет. Руслан хотел по прилете сразу домой заехать. Представлял, как она радостно кинется ему на шею, целуя его. Обнимая свою девочку с русыми косами, Руслан бы понял, что он наконец-то дома. Непередаваемые ощущения. Баринову захотелось вдруг послать все и всех к чертовой матери, отправиться домой к жене. Нельзя. Знал, что не может. Но до боли в костяшках захотелось зарыться в ее потрясающие волосы. Взял трубку, позвонил, чтобы хотя бы голосок ее радостный услышать.
«Абонент выключен или находиться вне зоны действия сети» ― не это рассчитывал услышать Руслан, набирая номер жены.
― Слушай, Дэн, а ты давно Алисе звонил? ― решил уточнить у друга.
― Ну, с месяц как. Голос был нормальный, здоровый, не болеет вроде. Сказала, у нее все отлично и помощь ей не нужна, ― ответил Дэн.
― Хм, а что ж тогда трубку не берет? ― что-то щелкнуло у Руслана, какое-то шестое чувство сработало. У Алисы всегда телефон был включен. Потому что она всегда ждала звонка от Руслана. Она всегда перезванивала и очень трогательно извинялась, если вдруг сразу не взяла трубку. Но проверить свои догадки у Руслана не было возможности. Прилетел Аверман со свитой ― десятью охранниками и тремя помощниками.
Не доверяет, падла. Не убедил его Руслан в Тель-Авиве. Поэтому и поспешил прилететь, чтобы самому убедиться в положении и влиянии Баринова. Ладно уж, пусть смотрит. Руслан был вынужден его терпеть. Не Аверману он больше необходим, а он Баринову. Придется прогибаться. Руслану не впервой. Главное, чтобы цель была достигнута, и чтобы в конечном итоге Аверман его не кинул. Баринов хочет заполучить завод, как ничего никогда не хотел. Завод выведет его на совершенно другой уровень. Больше денег, больше власти, больше влияния. То, к чему Барин всегда стремился.
Встретив Авермана, обменявшись приветственными любезностями, поехали на открытие клуба длинным кортежем, состоящим из семи машин. Четыре для привезенной с собой охраны Авермана, в одной сидел сам Руслан, расфуфыренная Анжелина и Аверман, в остальных расположились Дэн и ребята Барина. Заехали на парковку, предназначенную специально для них. Судя по количеству дорогих иномарок, в клубе было полно народу. Мысленно оценив старания молодого менеджера, Барин по-хозяйски пригласил гостей вовнутрь.
В целом он остался доволен не только внешней отделкой клуба, но и внутренней. Умничка Алиса, все продумала: и дополнительные места на парковке, и разделение здания на несколько различных зон, и цветовое решение для ночного клуба. Помнил он их разговор дома, где она в подробностях описывала все свои придумки. Вышло так, как она и задумывала: стильно, ярко, со вкусом, в меру пафосно. Вновь вспомнив о жене, нахмурился.
Руслан не мог отделаться от мысли, что необходимо позвонить Алисе. Прошло уже несколько часов, а она ему так и не перезванивала. Не свойственно это ей. Чувствовал Барин, что что-то нездоровое творится с его женой, но подумал, возможно, она к матери поехала. В пригороде может плохо ловить. Хотя смс о его пропущенном звонке должна была получить. Времени анализировать не было, подошел встречающий босса Максим, одетый в стилизованный мужской костюм, подходящий под тематику вечера. Он сопроводил их в подвальное помещение, в огромный зал, где располагался ночной клуб.
Впереди раскинулась огромная сцена. К ее бокам примыкали места для музыкантов. DJ вместе со световым оператором разместились на другой стороне зала. Руслан смекнул, что такое расположение позволяет звукооператору и световому режиссеру контролировать происходящее действие на сцене. Пиджейки, также одетые в стиле двадцатых годов, стояли на небольших колоннах с шестами, расположенных в два ряда по всему залу.
Максим проводил гостей к их столику. В зале было полно народу. Аверман расхваливал увиденное, не забывая задавать провокационные вопросы Баринову. Руслан сам засматривался вокруг, тем не менее, держал ухо востро, аккуратно отвечая на вопросы Льва Авермана. Проколоться нельзя. Надо убедить этого немолодого миллионера сотрудничать. Выдрессированный персонал, одетый в едином стиле, моментально начал обслуживать их ВИП столик.
Послышалась барабанная дробь. В зале приглушили свет. На сцене на шести черных кубах возвышались фигуры, одетые в черные длинные балахоны. Оркестр начал играть. Ведущий, одетый в стилизованный костюм, вышел на сцену и произнес:
― Дамы и господа, леди и джентльмены, приветствуем вас в нашем открывшемся невероятном неподражаемом клубе Burlesque!
В зале раздались восторженные аплодисменты.
― Мы рады видеть всех вас сегодня, ― продолжал ведущий. ― Вы будете приятно удивлены и шокированы. Вы не захотите нас покидать! Мы хотим подарить вам Чикаго, с его невероятным блеском, с его притягательными криминальными историями, а также с неповторимым шиком, и, конечно же, с его мюзиклом! Итак, мы начинаем!
Зрители снова взорвались аплодисментами. Оркестр изменил мелодию. У Руслана закрались сомнения по поводу того, что данное представление организовал Максим в одиночку. Нет, парень был смышленым, бойким, но не настолько креативным, чтобы придумать весь этот развлекательный дивертисмент.
Звук барабанной дроби усилился. Девушки на сцене начали двигаться в такт музыке, не снимая балахоны.
А сейчас шесть жизнерадостных девиц-убийц из тюрьмы города Чикаго, представляют вашему вниманию «Тюремное танго!» ― произнес ведущий.
Первая девушка пропела:
― Чпок!
Вторая девушка:
― Шесть!
Третья:
― Скуиш!
Четвертая:
― А-а!
Пятая:
― Цицеро!
Шестая:
― Лифшиц!
Внимание Баринова от действия на сцене отвлек Аверман, кивнув
в сторону обручального кольца на пальце Руслана, которого он никогда не снимал:
― Вы женаты?
― Да, я женат, ― с неохотой ответил Руслан.
Не любил он светить этим фактом перед посторонними. Тем более перед партнерами, пусть и потенциальными. Счастье любит тишину, так, кажется, любит говорить Феликс? Да и Аверман скользкий тип. Доверия не внушает. Слишком много знает. Баринов злился, что в сложившейся ситуации пока никак без Льва Авермана ему не справиться. Богатый, ублюдок, независимый, то, что нужно. Придется Руслану перед ним прыгать и прогибаться, чтобы получить необходимую поддержку.
Однако его жена ― это ЕГО жена. Только его. Этот хитрый жук и так без мыла лезет, куда не просят. Собрал кучу данных на Руслана и его бизнес. Алису надо оградить от него максимально насколько возможно.
― Алиса! ― выдохнул Дэн.
Ну и нахрена этот придурок уточняет Аверману имя? Он бы ему еще досье со всей ее биографией выложил. Совсем не соображает? Не факт, что у Авермана уже не собрана полная подноготная на Алису, ее семью и родных. Из-за бугра это сделать тяжелее. Баринов уж постарался на славу, чтобы защитить жену.
― Да, мою жену зовут Алиса, ― процедил сквозь зубы Баринов, отставил бокал с виски, предостерегая Дэна держать язык за зубами обо всем, что касается жены, и не заметил, как друг с открытым от удивления ртом пялится во все глаза на сцену.
― Нет, там Алиса! ― почти проорал Дэн, толкая Баринова в бок и указывая на сцену.
ГЛАВА 7
Now that you're out of my life
Теперь, когда ты убрался прочь из моей жизни,
I'm so much better
Мне гораздо лучше.
You thought that I'd be weak without you
Ты думал, что без тебя я ослабну,
But I'm stronger
Но я стала сильнее.
You thought that I'd be broke without you
Тебе казалось, что без тебя я разорюсь,
But I'm richer
Но я стала богаче.
You thought I wouldn't grow without you
Ты думал, что без тебя я не повзрослею,
Now I'm wiser
Но я стала мудрее.
You thought that I'd be helpless without you
Тебе казалось, что без тебя я буду беспомощна,
But I'm smarter
Но я стала мудрой.
I'm a survivor, I'm not gon' give up
Я выжившая и не собираюсь сдаваться,
I'm not gon' stop, I'm gon' work harder
Я не остановлюсь и буду работать ещё усерднее,
I'm a survivor, I'm gonna make it
Я выжившая и добьюсь успеха,
I will survive, keep on survivin'
Я выживу и продолжу бороться.
Survivor (оригинал Destiny's Child)
― Алиса! ― выдохнул Дэн.
― Да, мою жену зовут Алиса, ― процедил сквозь зубы Баринов, отставил бокал с виски, предостерегая Дэна держать язык за зубами обо всем, что касается жены, и не заметил, как друг с открытым от удивления ртом пялится во все глаза на сцену.
― Нет, там Алиса! ― почти проорал Дэн, толкая Баринова в бок и указывая на сцену.
Руслан перевел взгляд на сцену. Девушки уже скинули свои балахоны. По центру сцены в свете софитов стояла его... жена! Он ее едва узнал. Первое, что бросилось ему в глаза ― волосы. Твою ж мать! Где ее длинные потрясающие волосы, от которых он фанател? Она постриглась под каре и перекрасилась в знойную шатенку. Зачем она это сделала?! Зачем обрезала свою шикарную шевелюру?! Второе ― Алиса сильно похудела. Черное кожаное боди плотно облегало ее стройные бедра и осиную талию, черные колготки в сетку и туфли на высоких каблуках идеально смотрелись на ее стройных ножках. Алиса стала в два раза меньше. Она вообще ела все это время?! Красная помада идеально дополняла ее сексуальный образ дикой кошечки. Баринов свою жену видел в подобном образе первый раз. Алиса никогда настолько ярко не красилась. Руслан не позволял. Бл...! Это на хрен что такое?!
Он сам нарвался, он сам нарвался. Я не хотела их убить. Но даже если...
Цветок сорвали и растоптали, и кто посмеет их обвинять?
Первым порывом Баринова было утащить жену со сцены, вырубить чертову музыку, врезать Дэну и Максу за то, что допустили такое безобразие, а еще и пристрелить всех мужиков, которые в данный момент недвусмысленно пялились на Алису. Жена начала петь:
