Текст книги "Та, которая заблудилась"
Автор книги: Яна Икрамова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 24
– Уж очень я какой-то идеальный получился.
– Ничего, жизнь это поправит.
Из к/ф «Москва слезам не верит»
Всего-то три дня. По сравнению с нашим недельным путешествием до встречи с Велом это были просто прекрасные денечки. Я получила возможность оценить присутствие сильного мужчины в жизни женщины. Двух женщин. Велик был чрезвычайно автономен в силу того, что привык жить один. Кроме того, он оказался ужасно галантным кавалером. Несмотря на то, что был вором. Он виртуозно свел коня из деревеньки, где мы мирно переночевали на вторую ночь нашего пути. Конь был, конечно, не ахти, но крепкий. Мой Ветер только флегматично фыркнул на нового сотоварища.
В общем, Велик оказался очень ценным приобретением. Да и лесом идти было куда приятнее, чем тащиться по пыльному тракту. А уж разговаривать с моим «братиком» и вовсе доставляло неподдельное удовольствие. Вел знал все и обо всем и с радостью вступал в самые изощренные диспуты, которые только порождала моя фантазия. Еще он отлично охотился, готовил добычу, всегда был спокоен и уверен в себе. Короче, не прошло и трех дней, как я окончательно и бесповоротно влюбилась. Чем повергла саму себя в шок.
«Может, еще пройдет?» – спрашивала я у себя и с безысходностью понимала, что не пройдет. Более того, в голове все чаще возникала мысль, как сделать это неожиданное чувство взаимным. Вообще-то на почве постоянного движения в состоянии стресса я изрядно похудела, что видно невооруженным глазом. Волосы тоже порядком отросли, можно даже не прикрываться платком (хотя и косы пока рано плести). А мама всегда говорила, что я милая. Наверное, все-таки у меня есть шанс. Вел со мной так предупредителен. Хотя и с Линкой он хорошо общается. Ладно, доберемся до города, а там…
Этот город не поражал ни столичной яркостью красок, ни версековской деловитостью. Совсем ничем не поражал. Кроме, разве что, названия. Назывался он Лирралородор. И, как оказалось, был назван в честь краткого имени какого-то правителя Драконьего Хребта. Вообще, сам город построен был в честь самого это правителя, для поддержания международных отношений. И, как поведал мне Вел, на деньги этого самого правителя. Вот интересно, если это у него сокращенное имя, какое же полное?
В город нас пустили беспрепятственно. И денег не взяли. Апатичный стражник, дремавший у распахнутых ворот, даже глаз не открыл. Видя мое недоумение, Велик сообщил, что те, кому надо, все равно узнают, если в город прибудет кто-то интересный. Только не сказал, каким образом. Наверное, нами никто не заинтересовался, потому как мы спокойно разместились в двух чудных комнатах приятного отельчика. И наша городская жизнь началась.
Велик пропал на второй день. Просто ушел, не предупредив ни о чем. Пару дней мы ждали спокойно. То есть я ждала. В конце концов, парень давно не был в городе, соскучился, опять же чисто мужские потребности имеются у него. Выпить там, подраться, в бордель сходить. Поэтому я стоически игнорировала стоны Линки о том, что наш герой где-то пал смертью храбрых. Но к вечеру четвертого дня меня стали одолевать сомнения. Спать я легла с тяжелым сердцем. Я все никак не могла заснуть, когда где-то в середине ночи дверь в нашу комнату содрогнулась под тяжелыми ударами. Линка спросонья рванула с кровати, но запуталась в одеяле и с грохотом упала на пол. Однако я не теряла бдительности.
– Кто там? – стараясь говорить как можно увереннее, пропищала я.
– Это я, – прогудели из-за двери.
– «Я» бывают разные, – резонно ответила я. Дрожащая Линка выбралась из одеяла и взгромоздилась обратно на кровать. – Мы никого не ждем.
– Открывайте!
– Фигу!
– Ну, вы чего? – обиженно протянули с той стороны двери, и я вдруг уловила знакомые интонации в голосе.
– Велик? – неуверенно произнесла я.
– Да! Открывайте.
– Чем докажешь, что это ты? – Вредная я все-таки.
– Да я это! Открой дверь – сама увидишь.
– А если это не ты? Я открою, а там бабай!
– Кто?
– Конь в пальто! Упырь какой-нибудь зубастый.
– Тьфу! Тата, это я, открывайте уже!
– Тата, это он, – пришла в себя моя сестричка.
– Нет доказательств.
– Каких тебе еще доказательств? – взвыли за дверью.
– Ну, скажи что-нибудь такое, что может знать только Велик.
За дверью притихли.
– У меня шрам… мм… на одном месте.
– На каком? – живо заинтересовалась я.
– На заднице! – взревел взбешенный мужик. – В виде рыболовного крючка! От рыболовного крючка же, – добавил он, мгновенно успокаиваясь. – Открывай.
– Очень здорово, что ты делишься с нами такими подробностями, но мы ничего подобного не видели. Мы и саму-то его пятую точку не особо разглядывали. Так что эта подробность от нас ускользнула, а значит, доказательств все еще нет.
Было слышно, как с той стороны двери Велик заскрипел зубами. В тишине ночи эти звуки показались особо зловещими. Краем глаза я заметила, как Линка натягивает одеяло на голову.
– Ты скажи такое, что знаем только мы и ты, – милосердно пояснила я недогадливому вору.
– Я видел, как вы с Линой катаетесь на единорогах. – Голос был печальный.
– Отлично, ты прошел тест. Теперь я верю, что ты Велик!
– Слава небесам! Открывайте!
– Нет.
– Как нет?!
– Велик, ты хоть понимаешь, что ломишься в комнату к двум незамужним девушкам? Посреди ночи, между прочим. Это по меньшей мере неприлично. Мы рады, что ты вернулся, приходи утром, поговорим.
– Тата… – тихо прошептала Линка и грустно вздохнула.
– Лина! Мы приличные дамы! Никаких ночных визитов. Спи давай.
И я провалилась в сон.
Утро встретило нас теплыми солнечными лучами, щедро озарившими нашу скромную комнатушку. И хмурым Великом, флегматично ковыряющим скудный завтрак. Мы имели удовольствие лицезреть эту картину, спустившись вниз в обеденный зал. Я изобразила самую лучезарную улыбку и двинулась к нашему другу, плавно покачивая бедрами. Мой порыв Велиарандр не оценил, даже не заметил, честно говоря.
– Приветствуем тебя, наш пропавший без вести герой! – пафосно провозгласила я и подняла вверх руки.
– Угу, – буркнул Вел, продолжая ковырять свой завтрак.
– Ты обиделся? – недипломатично спросила Линка, заглядывая ему в лицо.
– С чего бы? – ответила за Велика я. – Наша честь не пострадала, мы живы и здоровы, сам он жив и здоров, все прекрасно. А хмурится потому, что завтрак невкусный. Эй, человек! Принесите-ка нам с друзьями что-нибудь свежее и вкусное. И побыстрее! Ну давай, вор, рассказывай, как тебе нравится воровать чужие нервы. Приятно? – Я плюхнулась за стол и уставилась на Вела.
Выглядел он весьма растерянно. Еще бы! Я ведь уже говорила, что виртуозно умею нападать и обороняться. Смущенно хлопая ресницами, он переводил взгляд с меня на Лину и обратно.
– Мы волновались, – тихо прошептала Линка.
– Извините, – растерянно проговорил Вел.
– Прощен, – сообщила я не мудрствуя лукаво. – А шрамчик-то покажешь?
Щеки Линки полыхнули, как алые маки, а Велик смущенно опустил глаза.
– Давай рассказывай уже, – махнула я рукой и принялась за завтрак.
– Ну, в общем… я нашел своих, – сообщил он с придыханием и замер в ожидании нашего ответа.
И если Линка только недоуменно рассматривала его красивое лицо, я сразу сообразила, о чем речь. И с неизбежностью констатировала факт:
– Воров.
– Друзей! Своих, понимаете? Я и не рассчитывал с ними встретиться! Думал, все в столице, а тут такое! Они меня искали, оказывается.
– То есть ты пришел попрощаться? – спросила я, спешно глотая непрожеванный помидор.
Внутри что-то оборвалось, в горле застрял ком. И помидор был ни при чем. Я ждала ответа. И больше всего на свете я хотела в этот миг, чтобы Велик просто молчал. Потому что я знала, что не могу услышать правду. Только бы не разрыдаться. Вот ведь зараза.
Но Велик, разумеется, ответил:
– Почему прощаться? Я просто подарки принес.
– А? – все еще не понимая, что происходит, выдала я. Но сердце уже яростно рвалось из груди. Он вернулся! Вернулся к нам. Ко мне!
– Они в моей комнате, – лучезарно улыбаясь, сообщил самый прекрасный мужчина на свете, и я рванула из-за стола.
– Вот, Линка, примерь вот эти, – протянула я Линке новые серьги.
Мы уже целый час, наверное, примеряем всевозможные побрякушки, щедро высыпанные перед нам Велиарандром. Сам он, развалившись на кровати, лучезарно улыбается, глядя на нашу неподдельную радость. Больше всего в этот момент он напоминал сытого кота. Краем глаза я втайне любовалась. Красив, чертяка! Хотя я вроде всегда предпочитала брюнетов. Но Вел таки настоящий Аполлон, идеальный и безупречный. За исключением шрама на заднице, однако. Я счастливо улыбнулась.
– Велик, а у дамы, у которой ты эту подвесочку увел, колечка с таким же камешком не было?
– Не, не было.
– Жаль. Если где увидишь – бери.
Линка вдруг резко подняла голову, отрываясь от созерцания какой-то брошки, и самым загробным голосом выдала:
– Ты что, это все украл?!
– А думала, купил? Лина, ты чего? Или он на подпольного миллионера похож? Ты понимаешь, сколько это может стоить?
– Ты. Должен. Вернуть. Все. Немедленно! – Четко выговаривая слова, сообщила моя сестричка. От ее тона у меня по коже промаршировали мурашки. Да и весь ее вид был очень грозен. Девочка оказалась принципиальной. Хорошо, конечно, но не тот случай.
Будем исправлять.
Глава 25
– Почему мы не ходим в церковь?
– Пойдем, если хочешь. Но это ничего не изменит.
Из к/ф «Шоколад» (Chocolat)
Мирно прогуливаясь под ручку с сестрицей, я лениво осматривала окрестности. Денек радовал приятным теплым ветерком и ярким солнышком. Вообще, за все то время, что я здесь, погода еще ни разу не подводила. Эх, хорошо! Тихонько толкнула Линку локтем в бок, чтобы она обратила внимание на очередную красивую витрину, но моя подружка отчего-то застонала и вырвалась из моих цепких объятий. Подумаешь, неженка какая! Я недоуменно пожала плечами и двинулась дальше. Все равно заняться нечем. До вечера мы совершенно свободны. А вечером у нас рандеву с Великом. Наш мужественный герой опять улетел спасать мир, а заодно и грабить богатых. Ну и отдавать награбленное бедным. На этом я чрезвычайно настаивала. Где-то глубоко внутри ехидно хихикал точивший меня червячок сомнений в правильности моего поведения. Ведь Лина большей частью права. Воровство – большой грех. Да и быть ограбленным – малоприятное событие. Вряд ли те, с кем Велик «работает», относятся к потерям философски. Короче, воровать плохо. Но я никак не могла заставить себя презирать Велика. Даже у безапелляционной Линки это плохо выходило. Несмотря на свои недовольные высказывания в адрес вора, сестричка никуда не делась и даже не отказалась от своих подарков. Правда, надевать не стала. А я надела. Пусть Велику будет приятно. Я с нежностью потрогала тоненькую серьгу в левом ухе. Тут Линка подхватила меня под руку и потащила вперед через площадь, завидев что-то любопытное. А я вдруг резко остановилась и внимательно оглядела ближайшее строение.
Церковь. Небольшая церковь на площади.
– Линка, а ты в Бога веришь? – задумчиво осведомилась я.
– Что? – растерянно обернулась ко мне подружка, все еще увлеченная своей находкой.
– Ну, ты в церковь ходишь?
– Конечно.
– И как оно?
– Что?
– Понимаешь, я, как бы это сказать… несколько далека от веры. У меня тетка верующая, так она меня в детстве по церквям таскала. А сама я как-то…
– Тата! Ты что? Разве так можно? – У Лины испуганно округлились глаза.
– Ну, давай расскажи мне, что можно, чего нельзя.
– Тата!
– Ну, вот сейчас, например, мы можем в церковь зайти?
– Естественно.
– А там внутри ничего такого не надо делать… особенного?
– Нет. Это ведь дом Господа, каждый может войти и поговорить с Богом.
– А можно не говорить, а помолчать с краешку?
– Да. Хочешь войти?
– Что-то не тянет. Я просто интересуюсь, – пожала плечами я.
Пока мы мирно вели нашу беседу, Лина как-то непроизвольно подвела меня к самым дверям церкви. И тут из дверей выплыл священник. Я невольно поежилась, вспомнив пиромана Серпентария. Вышедший нам навстречу, к счастью, был моложе упомянутого и в разы симпатичнее. Увидев нас, он лучезарно улыбнулся и доброжелательно распахнул двери, приглашая войти.
Я, внутренне содрогаясь, ступила в просторное помещение. Линка уверенно направилась к каким-то иконам и бухнулась на колени, молитвенно сложив руки лодочкой. А я тихонько отползла в ближайший темный уголок. Мой маневр не увенчался успехом. В темном углу меня подцепил все тот же священник.
– Благословляю, дочь моя, – молвил он.
Я оценивающе осмотрела святошу. Если он и был старше меня, то от силы на пару-тройку лет. В самом крайнем случае, я могла быть ему сестрой, но уж никак не дочерью.
– Эээ… падре…
– Дитя мое, – начал вдруг священник, переходя на тихий шепот, – я вижу, вера твоя крепка. Как хорошо, что вы пришли сегодня. Ты можешь совершить богоугодное дело.
– Сколько? – скептически осведомилась я.
– Ты не поняла, дочь моя, я говорю о богоугодном деле.
– Ага. У меня вон богоугодное дело молитвы читает. Мне сестру надо замуж выдавать, а для этого деньги нужны. Так что я пойду уже своими делами заниматься.
Падре скривился и мгновенно стал похож на пресловутого Серпентария. Я тут же решила торговаться до победного. Из вредности. Впрочем, святой отец оказался слабаком и торговаться с ним было неинтересно. Я легко выцыганила пять серебряных монет и две медяшки. Особенно в ступор ввели священника медяшки, но я уперлась именно в эту сумму. Поскольку она напоминала мне о приятной встрече с таможенниками Версека.
Дело было по большому счету плевое. Святому отцу никак нельзя было отлучиться из церкви. Как назло, именно сейчас его ждали на другом конце города. Мне только требовалось забрать у некой дамы небольшую посылку для падре и принести в церковь. На какой-то миг, конечно, я усомнилась в своих действиях, припоминая жуткие истории про подброшенные в аэропорту наркотики. Но тут же церковь, а не наркопритон! Вряд ли в посылке находится что-то запретное. Богоугодное дело как-никак.
Дорога была недалекая. Два квартала прямо, два квартала налево, потом направо третий дом по левой стороне. Проще простого. Даже без компаса можно управиться. Остановившись перед зданием, я недоуменно его обозрела. Собственно, небольшой двухэтажный дом выглядел очень опрятно и даже весело. Можно сказать, что очень весело, поскольку пришли мы однозначно к… борделю. Несколько усомнившись в своих выводах, я поинтересовалась у Лины о целевом назначении заведения. Судя по алеющим ушам моей подруги, логика мне все-таки не изменила. Для пущей убедительности я отловила одного из вечно снующих по улицам мальчишек. Курносое существо, вымазанное грязью неизвестного происхождения с головы до ног, подтвердило мои догадки, довольно расплывшись в ухмылке. Интересненько.
Лина упиралась всеми конечностями, не желая даже слушать о богоугодном деле. Я потратила много времени на уговоры, мотивируя поход в обитель разврата жизненной необходимостью в искуплении грехов. Мол, я впервые пошла в церковь, и негоже тут же подставлять священника. Падре рассчитывает на меня. Бедная Лина с трудом согласилась, да и то, кажется, потому, что я ее просто утомила пространными рассуждениями.
Священник был прав, внутри нас ждали. Очаровательная дама приятной наружности попросила посидеть в прихожей, пока нужная нам девица несколько занята. Я решила не обременять себя мыслями о том, чем сейчас может быть занята вышеупомянутая. Мы пристроились на удобном диванчике. Вскоре после нас в помещение вошел мужчина. Слегка полноватый, но зато вполне прилично одетый. Он оглядел меня и Линку, прикрывающую рукавами лицо, и двинулся к встретившей нас мадам. Самого разговора я не слышала, но судя по взгляду, брошенному в мою сторону гостем, с голоду в случае чего я не помру. Дама отрицательно покачала головой и шустро увела клиента куда-то вглубь темного коридорчика. На всякий случай мужика я запомнила. Мало ли, вдруг встречу на улице. Способ изощренной мести нахалу я, правда, придумать не успела. Нас пригласили наверх.
Поднявшись по широкой лестнице, мы свернули направо, прошли по коридорчику мимо трех совершенно одинаковых дверей и остановились у четвертой. Дверь распахнулась, и слегка помятая жрица любви впустила нас с сестричкой внутрь. Помещение выглядело именно так, как я его и представляла. Ярко, пошло и безвкусно. Но для этого дела особый вкус и не нужен.
Я вкратце изложила суть послания из святой церкви, и девица, нырнув куда-то в недра огромного шкафа, вытащила на свет небольшую металлическую шкатулку. Сунула холодное изделие мне в руки и практически вытолкала нас за дверь. Мы остались одни в узком коридоре. Лина двинулась к выходу и уже почти схватилась за перила, готовясь сбежать как можно скорее. Но я ее отдернула. Подхватив под локоток сестричку, я двинулась по коридору, уходящему по левую сторону от лестницы. Одна из многочисленных одинаковых дверей оказалась приоткрыта, и я быстро втянула Лину в комнату. Изнутри дверь запиралась на засов. Подружка только недоуменно развела руками, все еще не понимая, что происходит.
Я зашептала, искренне надеясь, что через стену нас никто не подслушивает:
– Если выйдем с этой шкатулкой на улицу, придется сразу идти в церковь. Подозреваю, что святоша нас бесконтрольно бы не отпустил.
– Как это? – тоже шепотом спросила Лина.
– Думаю, за нами следят. Ясное дело, сам священник не мог сюда прийти, поэтому послал удачно подвернувшуюся меня. Но доверять мне у него причин не было, так что, скорее всего, он двинулся следом. И ждет теперь снаружи. И если мы хотим знать, что внутри шкатулки, посмотреть на это можно только сейчас и здесь. Я, правда, хотела вылезти через окно в конце коридора. Но так даже лучше. Шпилька есть?
– Ты что, хочешь ее открыть?
– Лина, ты издеваешься? Конечно, я хочу ее открыть! Я пришла за этим в бордель из церкви и не уйду, пока не узнаю, что за ерунда там внутри. Посмотри вон там, на комоде, там по-любому есть шпильки.
– Как ты откроешь? Ты умеешь взламывать замки?
– Лина, чтобы открыть эту шкатулку, нужен не опыт, а смекалка. Замок тут незамысловатый, скорее всего, нужно просто подцепить какой-то рычажок внутри.
Я поковыряла внутри замка разогнутой шпилькой, которую отыскала Линка. Замочек тихо щелкнул и крышечка легко открылась. Я осмотрела содержимое, сглотнула подступивший к горлу ком и, захлопнув крышку, повернулась к сестричке. Лина смотрела на меня, ожидая дальнейших действий.
Я пересекла комнату и, раздвинув зелено-розовые шторы, выглянула в окно. Надо же, а я, оказывается, люблю бордели! Вдоль стены идет прекрасная лестница. Пожарная, что ли? В любом случае…
– Линыч, план Б! Мы уходим прямо сейчас и прямо отсюда. И без вопросов.
Тяжело вздыхая, Линка распахнула окно.
Уже спрыгнув на землю в каком-то темном переулке, я подняла голову вверх, разглядывая распахнутое окно. И с тоской подумала о доме. Буквально пару секунд. А потом рванула прочь, уводя Линку и унося под мышкой злополучную шкатулку. А вместе с ней лежащую внутри миниатюру, на которой была изображена… я. Как раз такая, какой я была несколько недель назад. В день моего появления в этом проклятом мире.
Глава 26
Сто грамм – не стоп-кран, дернешь – не остановишься!
Из к/ф «Вокзал для двоих»
Выгнав Линку вниз под предлогом обеда, я мерила шагами комнату. Больше всего меня раздражало собственное бездействие. Но именно в этот момент я была абсолютно беспомощна. Все, что я могла делать, – это ждать вечера. И назначенной с Велом встречи. Если бы не Вел, я бы исчезла из города уже давно. Однако бросать вора, даже не попрощавшись, было выше моих сил.
Чтобы хоть как-то занять себя, я сбрасывала на кровать свои вещи. Вещей накопилось достаточно много. Теперь уже в одной корзинке всего не унести. Я ведь рассчитывала остаться здесь на ПМЖ, тем более что Вел обещал подыскать какую-нибудь квартирку.
А теперь бежать надо в любом случае. И держаться подальше от крупных городов. Все-таки я недооценила Серпентария. Я еще раз детально припомнила свое изображение из шкатулки. Сомнений нет, рисовали эту картинку по воспоминаниям моего заклятого врага. Святоша, конечно, слегка приукрасил мой скромный образ, но общее сходство неоспоримо. Даже несмотря на то, что я похудела и отрастила волосы. Если бы пресловутая шкатулочка дошла до адресата, то есть до церковника, меня бы ждали большие неприятности. Но у меня нет гарантий, что подобные коробочки не доехали до других церквей. Которых в этой стране наверняка бесчисленное множество. Агрессивному пироману зачем-то я очень понадобилась. Но ищет он меня почему-то тайком от короля, который разыскивает злобную ведьму верхом на метле. И выходит, что королю-то я не очень нужна, а вот Серпентарию – позарез. Может, влюбился? Вот ведь жила, горя не знала!
С каждой минутой я все больше теряла терпение. На улице давно стемнело, а Велика все еще не было, несмотря на то что договорились мы встретиться на закате. Где искать этого типа, если он не придет, я не знала. Но в этот раз мне просто повезло.
– Ожидаете кого-то? – доброжелательно спросила девушка, подававшая ужин.
– С чего ты решила? – злобно спросила я.
– Так весь вечер глаз не сводите с дверей.
Впервые столкнувшись в этом мире с разумным человеком, я как-то успокоилась. И миролюбиво пояснила:
– Ждем братца, он тоже с нами живет наверху.
– Ага, помню, – радостно улыбнулась девица.
Я нахмурилась. Деваха точно положила глаз на нашего красавца.
– Вот, обещал прийти, а сам не идет.
– Так это часто бывает, – тоном бывалого специалиста сообщила девушка и добавила: – Сходите в пивную у старых конюшен или в трактир на главной площади. Там обязательно отыщете.
– То есть ты полагаешь, что он элементарно где-то пиво хлещет?
– А где же ему быть? Это ведь мужчина, – пояснила девица мне, как неразумному ребенку.
Кипя праведным гневом, я схватила за руку Линку и рванула на улицу. Правда, тут же пришлось вернуться и одеться потеплее. И мы с сестричкой двинулись по злачным местам…
– Та-а-ак, – я уставилась на пьяную рожу нашего пропавшего друга, – приехали!
Рядом печально вздохнула Линка. Я повернулась к ней.
– Похоже, наш боевой товарищ поступил с нами, как Стенька Разин с персидской княжной в небезызвестной песне.
– Это как? – округлила глаза сестричка.
– Известное дело как. – Я нараспев продекламировала: – «И за борт ее бросает в набежавшую волну!»
– Значит…
– Бортанул нас Велик, – с прискорбием констатировала я.
– И что, прямо в волну? – тихо спросила Линка.
– Угу. В синюю.
– Велиарандр, – призывно протянула моя подружка, видимо пытаясь воззвать к уснувшей совести товарища.
Велик попытался подняться со скамьи, но в силу глубочайшего опьянения не смог и неловко плюхнулся обратно. Обвел нас мутными глазами и выдал:
– Вы! Я все знаю!
– Ага! Сколько будет шесть тысяч четыреста восемьдесят пять поделить на тысячу триста восемь?
Велик похлопал глазами, озадаченно нахмурился, но это, видимо, не помогло, потому что он выразительно посмотрел на меня и икнул.
– Ну вот, а говорил, все знаешь, – улыбнулась я.
– Я все знаю про вас.
– Да ну? – Мы с Линой переглянулись.
– Мне все друзья рассказали.
– А друзья у нас кто? – полюбопытствовала я.
– Ну, так это… Калеб, Рояр, – начал загибать пальцы парень.
– Избавь от подробностей.
– Сама же просила! – возмутился Велик.
– Меня интересует их социальный статус.
Велик нахмурился и посмотрел на меня исподлобья:
– А?
– Поясняю для малограмотных, глухих и… бухих. Я спрашивала, чем друзья занимаются.
– А-а-а-а, так они воры! – просветлел мой собеседник.
Мы с Линой переглянулись.
– И что эти… – поперхнулась от возмущения подруга.
– Воры, – услужливо подсказала я.
– Ага, воры. Что они тебе сказали о нас? – собралась с силами Лина.
– Они вас видели!
Я на всякий случай осмотрела себя и Лину на предмет наличия третьей руки, собачьего хвоста или хотя бы кривых зубов. Не найдя ничего необычного, я поинтересовалась:
– И что?
– Мои друзья видели, как вы входили в публичный дом! – обличительно взревел Вел.
Линка сперва побледнела, а потом покрылась локальными красными пятнами. Я повернулась к ней и, стараясь говорить как можно спокойнее, указала пальцем на Вела:
– И это меня только что назвало продажной девкой?
У Линки предательски задрожали губы. Я взяла подружку за руку и потянула к выходу.
– Идем, Лина, не станем опускаться до банальной мести. Он сам умрет.
– Почему? – пропищала сестричка.
– Не почему, а отчего.
– Отчего? – заинтересованно спросил вслед предатель, внимательно прислушивающийся к нашему разговору.
– От угрызений совести!
Не оглядываясь, я вышла на улицу и остановилась под козырьком у самой двери. Никогда я так жестоко не разочаровывалась в людях, даже в моем бывшем! Нашел кого слушать, пьянь подзаборная! Я смачно плюнула на землю, игнорируя все правила приличия. Да и кто увидит? К вечеру похолодало и погода теперь омерзительнейшая. Как раз та, которая шепчет: «Займи и выпей». Мелкий холодный дождь хлещет по косой, так что ни капюшоном, ни зонтом не прикрыться. Рядом со мной тихо шмыгнула носом сестричка.
– Нас осталось мало, но мы в тельняшках, – подбодрила я.
– В чем?
– Это такая одежда у матросов, полосатенькая.
– Полосатенькая – это в тюрьме, – запротестовала Лина.
– Да нет, у тельняшки полосы сине-белые, типа море синее и белые барашки.
– Барашки в море? – искренне удивилась подруга.
– Ну, это вроде как пена на гребне волны такая белая. Ты моря, что ли, не видела?
– Видела. На картине.
– Тьфу ты, деревня! Короче, Линыч, наш корабль плывет дальше без мичмана. Ну или кто он там был. Я больше с этим типом ничего общего иметь не желаю. Нет, ну ты скажи, ему какие-то воры сказали, что мы в бордель пошли!
– Но ведь мы же пошли.
– Это да. Но он-то что подумал?
– Что?
– Ты его морду видела? Он подумал, что мы туда пошли за деньгами!
– Но ведь мы и правда за ними. Почти что…
– Линыч, ты его оправдываешь, что ли? – прищурилась я.
– Нет, – поспешно замотала головой Лина.
– То-то и оно! Все, уходим огородами.
Поеживаясь, я шагнула было в дождь, но тут краем уха уловила странный шум, доносящийся из-за дверей харчевни. Если я что-нибудь в чем-нибудь понимаю, внутри идет конкретная такая драка. Прямо там внутри, где остался наш опальный Велик. Лина недоуменно уставилась на меня, наполовину вышедшую из-под козырька под дождь и внезапно застывшую на месте. Я вздохнула и потянула на себя дверь. Коней, как говорится, на переправе не меняют. Не бросать же этого мерина посреди поля?
