Текст книги "Созвездия для Грифона (СИ)"
Автор книги: Яна Оса
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
Часть 12 Зимний бал
12.1
И снова дело в платье.
Утро наступило слишком быстро. Истерический визг под окном, вырвал из сна и добавил головной боли. Мелькнула мысль, пойти попросить у Ледании похмелкин какой-нибудь. К женскому визгливому голосу за окном добавилось несколько мужских. Выбравшись из-под одеяла, пошла к окну. Прямо под моими окнами стояли преподаватели оборотней вместе с Дереком и куратор бытовичек. Леди Морена была высокой, чопорной дамой, как сказали бы у нас на Земле – бальзаковского возраста. Вот она и визжала, тыкая под нос стоящим перед ней мужчинам какую-то изодранную тряпку.
– И зачем я пила, – заскрипели мысли в моей больной голове. Вон как штормит моих тараканов. Оторвавшись от подоконника, обнаружила графин с какой-то лимонного цвета жидкостью на столике у стены.
– Вот сейчас попью и пойду посмотреть, что у них там стряслось. – Уже поднося графин ко рту, притормозила нюхнув содержимое – нет, пахнет чем-то цитрусовым. Жидкость из графина промчалась по пищеводу искорками, дарящими свежесть, прохладу, утаскивая за собой последствия вчерашнего кутежа, проясняя мысли. – Надо будет сказать спасибо, тепло заскребла благодарность.
Так, и в чем там проблема, опять выглянула в окно, наблюдая спины мужчин заворачивающие за угол здания.
Быстро одевшись, понеслась к главному корпусу, скорее всего спорщики отправились к Ректору.
И успела как раз на самое интересное.
Компания во главе с Мореной пересеклась с Грегори, в тот момент, когда он возвращался с утренней пробежки по территории Академии. Как говорил ректор – это ежедневная инспекция, с пользой для тела. Прячась среди вечнозеленых кустов вдоль дорожек парка я подобралась поближе.
Изодранная тряпка была платьем одной из студенток. Из-за него две ее подопечные ни свет ни заря устроили драку, и, если бы она случайно не проходила в коридорах, ведущих в хозчасть, они могли здорово пострадать. Как ей удалось выяснить, капитан оборотней переспал с одной из них, в качестве подтверждения этого, та предъявила своей сопернице изодранное платье и рубашку волка. Влюбленная в волка барышня, та, что бросала в него нижнее белье перед всеми зрителями, не стерпела ревности и впилась в волосы соперницы. Они молча катались коридорами, расцарапывая друг другу лица, кусаясь и пинаясь. Растаскивая их, Морена применила магию, так как слов и уговоров они не слышали.
Обе в лекарском крыле. А злющая Морена разбудила кураторов оборотней и потребовала сатисфакции.
Оборотни утверждали, что их подопечные не могли выйти из комнат, так как те были под магическим запором. Морена истерила, что они плохие няньки и как она теперь будет смотреть в глаза родителям обесчещенной студентки.
Ректор решил, что пустая перепалка истину не выяснит, махнул рукой и все пошли к лекарскому крылу. Один из оборотней отправился за виновником переполоха, а я рванула через парк, стремясь попасть к месту продолжения спектакля.
Можно сказать, что продолжение я буду смотреть на первой ряду.
Капитан оборотней все отрицал, угроза пригласить Альфу клана ничего не изменили. Он не отпирался, что они общались с блондинкой, и девушка ему тоже очень нравилась. Несмотря на то, что не была оборотнем. Он, смущаясь сказал, – ну тянет меня к ней. А вот вторую – видел мельком, платье не рвал, ее не трогал. И почему у нее его рубашка оказалась – не знает.
– Давайте девушек, – устало прошептал ректор. Они хоть под успокоительным?
Ледания кивнула и одна из помощниц побежала вглубь за пострадавшей. Войдя в палату блондинки мы застали ее отнюдь не в кровати. Она как загнанный зверь носилась из угла в угол и застыла, как только дверь открылась.
Окинув вошедших нечитаемым взглядом, блеснула глазами на капитана. Я видела, что несмотря на изодранное платье соперницы, она доверяет тому, кого выбрала. Между этими двумя действительно витало что-то такое вечное. Так и захотелось быть поближе к своему мужчине.
А потом в дверь вошла другая и я вспомнила историю, о соперничестве этих девушек. Вот эта была единственной дочерью вельможи, донельзя избалованной и вздорной эгоисткой. А потом в их доме появилась вторая, и вельможа признал в ней вторую дочь, от любви всей его жизни, которая неожиданно исчезла, после того как он сделал ей предложение. Та умерла и только перед смертью рассказала кто отец, написала письмо вельможе с просьбой позаботиться о дочери. Там была такая запутанная история, но в Академию обе попали и проучились четыре года.
Вот и сейчас, она вошла как обиженная королева, – играет, – пронеслось за секунду до того, как она попыталась броситься на шею парня.
Он непроизвольно отшатнулся, но прыткости это фурии можно было позавидовать. Она как будто споткнулась и таки оказалась подхвачена не сумевшим не помочь волком.
А дальше произошло странное. До этого жавшаяся в углу блондинка зарычала. Даже не так, она издала серию звуков, похожих на угрожающий свист и щелчки. Ее глаза почернели, на вытянутых руках выросли когти, и она прыгнула в сторону названной сестры.
В комнате начался бедлам, хорошо, что оборотни оттащили королевну, потому что только капитан смог подойти и утихомирить блондинку, которая трещала что – то и старалась дотянуться до той острыми звериными когтями.
Вот тогда и оказалось, что в ней проявилась спящая звериная кровь. Она оборотень-белочка. А капитан оказался ее парой.
Ну и в ходе дознания выяснилось, что завистливая сестра украла рубашку, располосовала свое платье и пошла хвастаться.
В общем, только через час нам удалось оказаться с ректором один на один, и подхватив меня под руку он перенес порталом в город.
– Нельзя откладывать, потому что такими темпами ты тоже можешь остаться без платья.
12.2 Воздушное искушение для Светлейшего
В квартале магазинов царила безумная суета. Казалось, все в последний день решили поменять свое платье на более модное. Очереди и ругань, заполненные столики кафе, я с ужасом воззрилась на приличную очередь страждущих в лучший магазин готового дамского платья.
– Ни за что, – в моем мозгу тараканы выстроились в ряд пытаясь заслонить от меня вывеску.
Понимая, что Грегори меня не оставит, заставить его торчать в этой очереди было бы верхом наглости с моей стороны.
Но он, как ни странно, мягко удерживая мою руку у себя на локте прошел мимо, и подавив вздох-мечту о сказочном платье, я продолжила идти, рядом не показывая разочарования.
Свернув на следующей улице, он провел меня через арку и постучал в неприметную дверь.
– Мы ждали вас, господин, – нас пропустили в богато обставленную комнату. У одной из стен располагался столик с тремя креслами. На нем уже был сервирован стол для чаепития. На противоположной стороне стояло огромное зеркало. Из-за него выпорхнула маленькая пухленькая женщина.
Мне что привиделись крылышки у нее за спиной? – Да ну, – отогнала виденье, потому что она подбежала к Грегори и защебетала.
– О, проказник, ты наконец привел ее?
– Дорогая, – теперь она обращалась ко мне – не дай ему запереть себя. А то просидишь всю жизнь, охраняемая как самое большая ценность его сокровищницы.
Непонятно, что связывало этих двоих, но больше всего их отношения походили на отношения тетушки и племянника, я даже заулыбалась, представив, как эта женщина шлепает по попе провинившегося шалунишку, который залез во время примерки под кринолин королевы.
Увлекая меня в сторону примерочной, она восхищалась моими волосами, рассказывала последние новости и казалось, я знаю ее тысячу лет. Они вдвоем с помощницей быстро избавили меня от одежды и облачили во что-то невероятно воздушное. Телесный лиф платья представлял собой достаточно плотный корсет, из-под которого пенными волнами расходилось множество слоев прозрачной молочного цвета юбки.
– Сколько же метров материи пошло на нее? – мелькнуло в моей голове.
– Не волнуйся, это нижняя часть. Сейчас мы принесем верх платья.
Они вдвоем убежали куда-то, а я несколько раз крутнувшись, не удержалась и выскользнула к столику с чаем.
– Тараканы в голове захлопали в ладоши – мы будем дразнить тигра! И нарисовали пару вариантов. Я покраснела, потом меня бросило в жар, а потом я облизнулась и выплыла. Грегори поперхнулся чаем, увидев меня. Подходя к нему ближе и ближе, я видела, как его глаза начинают светиться алым и вокруг потрескивает холодом.
Но я уже не могла остановиться. Оглядываясь за спину в зеркало, неожиданно обнаружила, что ткань совершенно не скрывает моих стройных ножек, просвещаясь на свету.
– Да я почти голая – осознание этого подстегнуло либидо, я шагнула ближе и облизала губы.
– Грегори, не то проурчала. Не то простонала. Ты будешь хорошим мальчиком?
Зачарованный открывшейся картиной, он кивнул и рвано выдохнул, – хочу тебя.
– Руками не трогать, – не то предупредила, не то приказала. Я все сделаю сама.
Он кивнул, отводя руки назад. за спинку кресла.
Шагнула к креслу, расстегнула штаны выпуская его красавца на волю. Провела по нему снизу вверх. Вызвав у мужчины придушенный стон.
– У нас совсем мало времени, – сказала, глядя в его глаза. Потянула его ноги, заставляя полу лечь.
Поцеловала, прошептав в губы – тихо!
Заведенная донельзя развернулась к нему спиной, подхватила пенную кипень юбки и подбрасывая эту многослойность за спиной повыше, накрыла ректора почти с головой.
Упираясь одной рукой в подлокотник, второй прошуршала между своих разведенных ног, отыскивая вздрагивающую плоть. Не опускаясь до конца на колени Грегори, опустилась на каменный и горячий стержень, обнаружив в зеркале напротив горящий взгляд отклонившего в сторону голову ректора. Он хотел все видеть, и я, не отпуская его взгляд заскользила вверх и вниз, упираясь одной рукой и поглаживая себя внизу другой. Облизала губы начиная убыстряться, пропав в его глазах, чувствовала, как ласкает одним только взглядом, требуя, – глубже, давай, малышка еще чуть-чуть. Этот горящий взгляд сводил с ума, и я сама, не контролируя уже желание только подразнить, начала насаживаться на всю длину, вскрикивая.
– Еще, – проурчало за спиной, – малышка, моя, сладкая!
И меня, казалось, пробило молнией от макушки до пяток, потому что движение скольжения превратились в какую-то поступательную высоко скоростную вибрацию, которая через секунд тридцать взорвала внутри меня фейерверк и стараясь не закричать я почувствовала, как Грегори полыхнув взглядом за пульсировал, заполняя меня внутри горячим.
– Хоть бы не застукали, – запоздало промелькнула мысль, когда я, как тушканчик спрыгнула с его коленей. – Дай мне салфетку, попросила его.
Но мужчина, быстро приведя себя в порядок, неожиданно встал на колени, и пронырнул под юбку, поцеловал там, а затем мягко проводя салфеткой по еще горящим складочкам очистил.
Убегая в примерочную, я радовалась тому, что там витает стойкий запах цветов и возможно я не буду пахнуть как самка в течке.
Замерев и слегка отдышавшись, я наконец-то дождалась возвращения женщин.
То, что они внесли, трудно было назвать верхним платьем.
Больше всего это было похоже на бриллиантовую сверкающую то ли сеть, то ли ткань.
Помощница защёлкнула у меня на шее серебряное переливающееся украшение в виде чокера, который являлся фиксирующем элементом этого великолепия. Раскладывая, расправляя ткань, сотканную из бриллиантовых осколков разных размеров и цвета, так что казалось, я сама превращаюсь в огромный бриллиант.
К платью полагались молочные тончайшие лайковые бриджи. И я выдохнула, потому что даже это сверкание заставляло переживать по поводу – а не светиться ли на мне платье.
– Идеально, – прошептала тетушка-фея, – поправляя два браслета в комплект чокеру, которые создавали из бриллиантовой пыли два рукава фонарика. – Завтра утром, – продолжила она, – я пришлю платье и тебе помогут одеться, сделают прическу и макияж.
Еще раз окинув меня взглядом, прежде чем раздеть, она строго сказала – не смей обижать Грегори! Он достоин того, чтобы быть любимым!
Покидая удивительный магазин под руку с Ректором, я думала о том, какой букет эмоций я вызову у Грегори, когда продемонстрирую весь комплект, а не только нижнее платье. И предвкушающее облизалась
12.3 Три девицы под окном, пряли, как-то вечерком…
Вечер перед Зимним балом мы договорились с девочками провести в тесной женской компании.
Кирка давилась смехом на это предложение, намекая на то, что тесной и женской – это девичник перед свадьбой или шабаш. Но тогда все должны быть голыми и на метлах. Кицуне возмущенно фыркнула. – вот еще, отморозим еще чего себе, шабаш отменяется.
Тогда Ледания предложила оккупировать лекарское крыло, благо оно пустовало перед Зимним балом, и мы секретничать и веселиться без свидетелей. По секрету она поделилась с нами тем, что она наконец синтезировала волшебный эликсир – настойку, «Радужные сны феи» и даст нам ее сегодня продегустировать. Памятуя о том, что магесса обладает своеобразным виденьем применения того или иного зелья, я заранее поинтересовалась у нее, – а от чего этот эликсир?
Она слегка порозовела застеснявшись, это побочное изобретение микстуры от депрессии.
Я непроизвольно икнула, представив побочку. Остальные приняли новость на ура, причем две преподавательницы ведьмы пообещали принести маринованных грибочков на закуску, а Хули-цзин пообещала принести куриные крылышки пикантной панировке по фирменному рецепту. Кицунэ пообещала саке и спросила будем ли приглашать королеву эльфов. Одно гласно решили приглашать и разошлись, «рубить» хвосты любопытствующим мужского полу.
К лекарскому крылу стекались под покровом темноты. Последними прибыли ведьмы, отчитавшись перед Киркой, что замели все следы, и даже оборотни не смогут унюхать наличие вечеринки в этом месте.
Лабораторию Ледании превратили в гостиную безумной колдуньи, развесив паутину и расставив зажжённые свечи. По углам повесили связки фосфоресцирующих ингредиентов, и приглядевшись я покрылась потом, там были черепа разных размеров и конфигураций. Кажется, больше никого это не смущало, наверное, потому что посредине стола стояло огромное блюдо, заваленное горой крылышек, источающих умопомрачительный запах и вызывающий повышенное слюноотделение. Лидия, замершая в дверях с коробкой каких-то сладостей с явно читаемым страхом, следила за тем, как ведьмы сервировали стол трехлитровыми банками маринованных мухоморов, побегов папоротника и еще чего-то трудно идентифицируемого.
Кирка подхватила ее под руку, увлекая к столу и забирая коробку.
– О, сладенькое, на десерт, – промурлыкала, забрасывая коробку в угол.
Именно она подпихивала локтем стопку, в которой плескалась экспериментальная настойка, когда королева эльфов пыталась только пригубить Радужные сны. И той ничего не оставалась, как выпить ее до дна, и закусить, подсунутым мухоморчиком, впихнутым недрогнувшей рукой в рот, приоткрытый в немом крике.
– Х-хорошо пошла, – рыжеволосая ведьма с удовольствием захрустела мухомором.
Попытку отказаться от угощения, они отмели сразу же, сказали, что мы просто не умеем правильно готовить этот деликатес. Вон, – Лилия не побрезговала, а мы нос воротим.
Лилия непонимающе уставилась на говорившую, пытаясь уяснить, чем же она только что закусила.
По мере того, как ее глаза начинали округляться, ведьма разлила в рюмки вторую порцию и провозгласила тост – За нас, девочек!
Вторая пронеслась в желудок волшебным экспрессом, гоня в кровь секретные ингредиенты, выстраданного Леданией рецепта. Мир качнулся и приобрел удивительную резкость и яркость. Краски взорвались в мозге, даря неведомые ощущения звуков и запахов, грибы в банке засветились искорками, и я запихнула в рот сразу два, наслаждаясь неведомыми до сих пор ощущениями на языке.
Вполуха слушая рецепт от рыжеволосой. Улавливая только слова – голой, в самую темную ночь и что-то про сына лесника. Хрустела побегами папоротника, давилась кусочками курицы, панировка которой взрывалась на языке медовой сладостью и орехово-карамельными искрами обжигая огнем перца чили. Пыталась вникнуть в секреты управления метлой, которые выдавала вторая ведьма Кицуне и Ледании. Обе заглядывали ей в рот в немом экстазе. Лилия у болтала Хули-цзин, и та отрастила хвосты, которые они вдвоем и рассматривали с невероятной сосредоточенностью, перебирая тонкими пальцами. Мне хотелось танцевать и после третьей или уже пятой рюмки, я оказалась вместе с Киркой на столе, выплясывающими движения канкана, под достаточно профессиональное пение Лилии. Причем ей подпевала Ледания и в мой радужно пришибленный мозг доносились обрывки похабных частушек, заглушаемые нашим с Киркой притопыванием.
Шёл я лесом спозаранку,
И увидел я в упор:
Жарит бледную поганку
С красной шляпкой мухомор.
Затем две другие ведьмы станцевали степ. И это было круто, потому что мы видели искры, вылетающие из-под каблуков их туфель.
Потом мы пили саке и слушали как лисы переругиваются, деля шкуру не убитого медведя. Потом мы мирили их, допивая остатки саке и решая, кого посылать за добавкой.
В какой-то момент я обнаружила Леданию, уснувшую в обнимку с пустой бутылкой из-под ее эликсира. И качающейся походкой, я попыталась выпихнуть остальных из комнаты, мотивируя это тем, что они разбудят ее.
Через какое – то время мы все оказались на ступеньках в обнимку, орущими на луну какую-то балладу о не разделенной любви. И тогда из темноты к нам шагнули наши мужчины. И мы еще пытались отбиться и не даться им в руки. Я видела Дерека, уносящего Лилию на руках, Ричи, взвалившего на каждое плечо по лисице вниз головами и получающего синхронные похлопывания не собирающихся угомониться девушек по его выпуклости, качающейся перед их носами. Я видела кураторов оборотней, которые тащили упирающихся ведьм, и Кирку, улепетывающую от них в темень парка и грозящую отмщением. За ней послали их магистра по шпионажу, и милый старичок рванул почему-то не в ту сторону куда она побежала. Я уснула в объятьях своего ректора, пытаясь добраться через плащ к его горячему телу, в пьяном бреду называя его уменьшительно-ласкательными словечками, самое приличное их которых, перчик. И во сне, которым накрыло, как покрывалом меня сторожили горящие красные глаза и морозный холод пробегал по разгоряченному телу выводя загадочные узоры.
Хорошо посидели, подытожила, в очередной раз пытаясь ткнуть растопыренными пальцами в горящие глаза. И в очередной раз сожалея, что они растаяли до того, как я в них попала.
12.4 Финал
А один совсем зелёный, бурным танцем запалённый,
Не поймёт, куда летит, куда попал он.
И у самой двери рая не поймёт, что умирает:
Как же можно после бала, после бала?!
Николай Александрович Шипилов «После бала»
К воротам на полигон Ректор перенес нас порталом. Именно полигон был превращен в огромнейшее пространство, на котором сегодня будет царить Зимняя сказка.
Накрытый куполом, он создал поистине невероятное место, с уходящими ввысь колоннами, с залом для танцев, анфиладой комнат с фуршетными столами, которые чередовались с комнатами для отдыха, уставленные мягкими пуфиками и банкетками.
Когда Грегори увидел меня на ступеньках корпуса в умопомрачительном платье, казалось его ударило молнией. Какое-то время, он, кажется, не дышал, ощупывая взглядом сверкающее платье. Затем шагнул ко мне и водрузил на голову диадему, мягко вставив ее в прическу, которую соорудили мне помощницы тетушки-феи. Мне немного стыдно было за вчерашний девишник. Особенно в свете того, что я плохо помнила некоторые моменты окончания этого мероприятия. Волнительно маршировали мурашки по коже, когда его взгляд проходил по рукам, плечам и груди, забираясь под сверкающее великолепие, как будто покусывая, за воспоминания в примерочной.
Он предложил сгиб руки. Великолепный шелк его рубашки охладил горящую и покалывающую кожу. Контраст белоснежного верха и черных, кожаных штанов, плотно обтягивающих мускулистый подтянутый низ, заводил не хуже марширующих мурашек. Кажется, или он, на самом деле ведя меня среди белоснежных колон, демонстрировал лучшую свою драгоценность.
Однозначно из нас была великолепная пара, Грифон, стоящий у одной из колон с Фердинандом в изумрудном камзоле, с белоснежной рубашкой и жабо из тончайшего кружева, поднял руку с большим пальцем вверх. Фердинанд, проследив за направлением его взгляда, мягко поклонился и по-доброму улыбнулся. Уже возле самого зала к нам навстречу вышел отец с Киркой, мягко держащейся за его локоть.
– Неожиданно гармонично смотрятся, – пронеслось у меня в голове, прежде чем отец перекинулся с Грегори парой фраз. Кирка подмигнула, указывая на Грегори и сделала характерный жест челюстью, у меня в голове ее зубы клацнули, в обещании съесть. Сама не знаю как, но сложила пальцы в одну не совсем приличную фигуру и чуть не сунула ее ей под нос. Сдержалась, но взгляд Кирки понимающе сверкнул.
Стоя на возвышении, перед студентами шести Академий, заметила Дерека, в прекрасном темно фиолетовом кожаном костюме, с Лилией, которая выбрала платье, на два тона светлее, чем костюм волка. Ее распущенные волосы венчала переливающаяся всеми цветами радуги корона. А в другом конце зала я обнаружила Ричи в черном костюме японских самураев и двух лисиц, одну в белом, другую в голубом кимоно. Колоритно и неожиданно, если честно.
– Друзья, – начал Грегори свою речь. – Студенты и преподаватели, – в канун приближающегося Нового года, я хотел бы открыть ежегодный Зимний бал следующим напутствием:
Согревайте друг друга добром, Улыбаясь делитесь с другими,
Счастьем, хлебом, а также вином,
Будьте счастливы, будьте любимы!
И грянула музыка, и мы все закружились в танце, ощущая только восторг от улыбок и общего ощущения радости и счастья.
Мы пили шампанское в комнате для преподавателей, кормили друг друга с ложечки так полюбившемся мне мятным мороженным с искрами клубники. Опять танцевали. Целовались среди деревьев мерцающих миллионами светлячков. Опять танцевали.
Кирка, крадущаяся с Амиром вдоль стены спортзала, остановилась возле двери со знаком Академии Оборотней.
– Ну зачем тебе этот кубок, – устало проговорил Амир, пытаясь достучаться до здравого смысла женщины.
– Хочу, – топнула она ногой. – А ты мне должен услугу. За то что выходила и спасла от яда. И они кричали, что посвящают победу богине оборотней. То есть мне. Значит и кубок мой.
Закатив глаза к потолку, оборотень решил выполнить просьбу невменяемой женщины, а после договориться с Дереком о крупном пожертвовании или замене кубка. Начертил на дверях руну кончиком зачарованного меча, мягко вошел вовнутрь и через пару минут вернулся к пританцовывающей Кирке, держа в руках золотой трофей.
– Мое золотце, – ухватилась та за ножку чаши, и в этот момент, их тела подернулись дымкой и исчезли в серебристом портале.
Дерек, придерживающий Лилию за локоть стоял на балкончике над залом для танцев. Сюда слабо долетала музыка, и давала возможность на уединение. Глаза королевы эльфов мерцали, гладя на волка. И она неосознанно покусывала губы, в промежутках между глотком шампанского, которым они наслаждались. Волк тоже не мог оторваться от нее, склоняясь все ниже, притягиваемый ее губами он почти ее поцеловал, прежде чем серебристый портал утянул и их куда-то.
Магистр шпионажа, господин Трампинрог, складывающий в сумку, еду со стоящего возле него стола был проглочен порталом вместе с объемной сумкой, а магесса Ледания, спешащая в его сторону с подносом тарталеток переместилась следом.
Лисы, скачущие по апартаментах магистра кава-маги, не могли насмотреться на коллекцию холодного оружия. А Ричи демонстрировал им древнее копье Яри, с изумительной инкрустацией зачарованным серебром. Одна из лисиц прижимала к себе катану, другая парные клинки саи и влюбленными глазами смотрели на своего медведя. Кажется, физрук этой демонстрацией мог добиться цели заполучить девушек в свою постель прямо сейчас, но серебристый портал слизал всех троих на самом интересном месте.
Мы с Грегори неслись в сторону балкончиков, когда чужой портал раскрылся перед нами и все силы мира не могли остановить нас в медленном падении в его зев.
У древа жизни, на поляне, которая заканчивалась бескрайним космосом поочередно появлялись все те, кто проваливался в серебристый портал.
Тринадцатым появился Грифон, величественный крылатый птице-лев, за секунду до того, как из портала вышел Фердинанд.
Глядя куда-то нам за спины, он начал рассказ о великом Мороке, поглотителе планет и вселенных, о том, что он угрожает планете и что мы были призваны Древом жизни, в качестве защитников. Он вздохнул, обращая на нас свой нечеловеческий взгляд. Это очень сложная задача. Я не знаю, удастся ли нам, пусть не уничтожить, но хотя бы запереть его, как когда-то уже удавалось это другим.
Понимание неизбежности, тяжким грузом навалилось на всех. Первым очнулся Ректор, крепко сжимая мою ладонь он предложил мозговой штурм.
Обмануть, – предложила Кирка, – отвести глаза – откликнулся Дерек, – дырку от бублика ему, – вырвалось непроизвольно у меня, – спрятать планету – это Ледания. Ага, – поддержал ее Трампинрог, на изнанке мира. Подгоняемые видом надвигающейся из космоса беспросветной черноты, в какой-то момент, мы пришли к выводу, что только использовав все наши силы, мы можем увлечь за собой Морок, через меж мировой портал, который я открою в черную дыру. Мы шагнем из портала – в портал, служа наживкой, генерируя свет, затмевающий планету. А Фердинанд пройдет только в один из порталов, оставаясь в середине черной дыры и попытается выпить Морок своим мечом.
Грифон, останется на этой стороне и разобьёт портал после нашего ухода, отсекая возможность вернуться.
Понимая, что мы сейчас отправляемся в путешествие в один конец, прощались друг с другом и с Грифоном.
Древо жизни уронило каждому в ладонь по резному золотому листу. И Грифон сказал, что это подарок. Батарейка на самый крайний случай.
Я шагнула к краю, даже не знаю, чего, и посмотрела, замечая тысячи линий, струящихся среди бескрайности космоса. Ухватилась за самые толстые, сплетая их в жгут, закольцовывая в портал. Его поверхность преобразовывалась в разноцветную овальную конструкцию, внутрь которой я вплетала меньший портал. Казалось, что сквозь меня несётся поток небывалой мощности, которым подпитывали меня стоящие позади.
Все, – отступила, чувствуя накатывающуюся усталость. Грифон толкнул головой, и тепло прокатилось вдоль спины, возвращая энергию в тело.
Пора, – Грегори подхватил мою руку, протягивая вторую Дереку, Лидия, Кирка с сумкой с чем-то массивным, Амир, с мечом в ножнах, Кицуне, Ричи, Хули-цзин, господин Трампинрог, Ледания и Фердинанд, сжавший мою вторую ладонь. Разгорающийся вокруг нашего круга свет распространялся, скрывая Древо жизни, планету за ним, неожиданно я увидела еще одну планету, понимая, что на этом рубеже мы защищаем и нашу родную Землю. Сгорая в вихре энергий, последний раз ощутила на себе напутствующий взгляд Грифона и шагнула в портал вместе со всеми.
Морок ощутил вкусное. Перед его носом, если бы он у него был замаячило изысканное угощение, которое утекало сквозь какую-то дыру. Моё, – заурчало где-то в глубине. Он лизнул языком след угощения, – да, очень вкусно, – и потек в сторону дыры. Не уйдешь! Втягиваясь в дыру и не понимая с какой стороны приступить к поглощению, он не заметил фигуры, которая приставила меч к его боку и тот завибрировал, втягивая тьму. Не сразу, обратив внимание на происходящее, завороженный окружающим светом Морок уменьшался, а Фердинанд, ограниченный плотностью черной дыры, светился все ярче и ярче. В какой-то момент Морок почувствовал опасность и попытался найти дыру, в которую сунулся, но вокруг был только свет и пьющий его клинок.
Грифон, крушащий клювом и лапами арку портала, вкладывающий в это все силы Хранителя, неожиданно ощутил под клювом трещину, вдалбливая в нее клюв, почувствовал вибрацию покидающих портал энергетических линий. Оттолкнувшись от разрушающегося портала, расправил крылья, паря над разлетающихся осколках некогда незыблемого сооружения.
Где-то в глубине космоса, в момент, когда Морок последней каплей исчез в мече Фердинанда, материя и свет преобразовали нутро черной дыры, рождая новую галактику, расцветая на небе перед взглядом Грифона в невероятную по красоте картину. Опускаясь возле Древа жизни, он с удивлением заметил, как из темноты проступают звезды, складываясь в созвездия, которые будут украшать ночное небо этой планеты до скончания времен.
Медведь, стоящий на задних лапах, две танцующие лисицы, охотящиеся за хвостами малая и большая, чаша, обвитая змеей, как символ лекарей, волк, бегущий в сторону Девы, лев, богиня оборотней, держащая в руках кубок, Звездочет, Дракон и над ним Всевидящий глаз. И последним зажегся рыцарь в броне с поднятым вверх мечом.
