Текст книги "Мой личный принц (СИ)"
Автор книги: Яна Мелевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 33 страниц)
Глава 62
– Он надо мной издевается, – пробормотала я, явившись в столовую, бросая бутон камелии на стол. Рядом с Лапушкой завтракал только принц Абель, просматривая какие-то документы. Ни моей сестры, ни дяди, ни короля с королевой не наблюдалось.
– Гобелены кончились? – невозмутимо поинтересовался его высочество и поднес к губам чашку чая, не глядя на меня.
– Ви-и-и, – вздохнул хрюнорыл и принялся топтать копытцами сиденье стула, дабы устроиться с комфортом.
– Вам нечем заняться, ваше высочество? – огрызнулась я, действуя под влиянием гормонов.
Дорсти предупреждал о перепадах настроения ввиду изменения магического фона. Судя по веселому огоньку в зеленых глазах Абеля – наследник трона забавлялся.
Эрик ничего не замечал. Вряд ли ему бы понравилось подобное поведение, но меня мало волновало его мнение. Изображать из себя примерную жену, которая занята исключительно хозяйством и составлением списка приглашенных на банкеты, – мне опротивело через неделю. Я хотела залезть на стену и громко кричать.
К тому же не желала себе признаваться, что безумно скучала по мужу.
Очень, очень. С момента нашей ссоры прошло несколько недель. Эрик желал наладить отношения. Пытался заговорить, присылал цветы, был исключительно вежлив. В общем, вел себя не как мой болван, а нормальный принц с прекрасным воспитанием. Разве что своим изобретениям уделял много времени, хотя надобность в ловушке отпала после резкого выздоровления Абеля.
– Есть общая черта между вами и моим братом, – хмыкнул наследник трона, вновь возвращаясь к завтраку и вырывая меня из потока мыслей о супруге.
– И какая же?
– Вы до безобразия упрямы. Оба.
И тон все такой же ровный, несмотря на явную издевку. Я задохнулась от возмущения и хотела ответить, но двери распахнулись. Слуга пропустил мисс Хэйс и учтиво поклонился нам. Оглядев капитана, я отметила неестественную бледность на лице Ригнак, хотя волосы приобрели свой нормальный оттенок.
У меня внутри все скрутило. До сих пор с содроганием вспоминала давящую мощь магии Абеля, и яростный огненный вихрь, что поглотил тьму. Орах не дал мне приблизиться к куполу на близкое расстояние, оставив за щитами рядом с королем. Я видела, как его величество метался и сходил с ума, а герцогиня находилась в шаге от истерики. Когда все закончилось, звуки резко пропали. Ни ржания испуганных лошадей, ни криков – все исчезло и остался только пепел.
Именно в тот момент, увидев невредимого Эрика рядом с Абелем и Ригнак, я поняла значение бессмысленных рассуждений королевы Фионы в своем дневнике о вере и чистой любви. Мало иметь просто рыцаря. Требовалось нечто большее, чтобы обуздать такую силу и заставить Калибурн гореть. Еще на поле я осознала, как сильно связаны принцы Трастамара. И в галелерее, увидев их вместе рядом с мечом, поняла причину.
Абель был символом единства народа, а Эрик – верой в силу брата.
И если так, может, никакой болезни не было? Иначе почему наследник вылечился?
– Я слышал, вы просили найти некромантов для изучения останков наших предков, – я едва не уронила нож и подняла голову.
– Просто поинтересовалась. Хочу подробнее изучить вашу династию, – решила уточнить, отрезая кусок омлета. Покосившись в сторону слуг, я взглядом показала его высочеству, что разговор лучше отложить.
Абель задумчиво смотрел на меня, тем не менее, успевая следить за перемещениями Ригнак. Сама капитан собиралась обойти его высочество, дабы встать неподалеку. Только не успела: принц резко поймал руку мисс Хэйс и крепко сжал, не давая сдвинуться с места.
– Сядь, – приказал он, указывая на соседний стул. – Ты нездорова.
В голосе Абеля прозвучали повелительные нотки. Честно сказать, на секунду я потеряла дар речи и перепутала принца с королем. Это так всевластие действовало?
Зато Ригнак подобное отношение не понравилось. Капитан резко дернулась и прорычала:
– Ваше высочество, кажется, вам следует быть сдержаннее.
И сразу пять служанок сделали вид, будто они – часть интерьера. Гвардейцы отвернулись, а дворецкий изобразил столб и застыл у окна, боясь шевельнуться. Воздух мгновенно заискрил от напряжения. Абель очнулся, возвращая себе невозмутимый вид, и отпустил мисс Хэйс. Почти сразу, как это случилось, в столовую ворвалась Амалия, нарушив все правила этикета. Взгляд голубых глаз, наполненный ненавистью, кузина метнула в сторону капитана.
Ригнак отступила, а Мали расправила складки на желтой юбке, шагнув к столу.
– Доброе утро, – поприветствовала она и улыбка на устах стала поистине жуткой. Я бросила взгляд на растения в вазе, что украшали стол. Букет непросто цвел: гиацинты пустили корни и те расползались по алой скатерти!
– Леди Амалия, – учтиво поприветствовал свою невесту принц Абель, помогая той сесть. Лапушка словно почуял неприятности и слез со стула, перебравшись под столом ко мне. Сел у ног, затем притих, не издавая ни звука.
– Ригнак, – вновь повторил его высочество. Капитан приподняла брови, а принц прищурился.
– Почему она здесь? – в голосе сестры прозвучала злость. – Охрана должна стоять за дверьми.
– Капитан – мой личный телохранитель, – сухо ответил Абель.
– И в спальне?
Напряжение нарастало и вокруг назревал настоящий скандал. Мысленно я порадовалась, что вышла замуж за Эрика. Никаких женских войн, всевластия и интриг. Глядя на то, как меряется характерами эта пара, а неподалеку сидит моя взбешенная сестра – быстро отодвинула тарелку и допила чай в рекордный срок. Аппетит пропал, хотелось поскорее покинуть дворец. Тем более что Мали в последнее время ходила сама не своя. Сейчас мне совсем не хотелось с ней ссориться.
– Прошу меня простить, – спешно пробормотала я, наклоняясь и хватая хрюкнувшего Лапушку. На сытном пайке от герцогини хрюнорыл немного поправился, поэтому показался мне тяжелым.
– Далия! – Я чуть не выронила Лапушку и замерла. Медленно повернулась, наткнувшись на три пары глаз. Улыбнулась, услышав от Абеля короткий приказ:
– Поставьте зверька на пол. Вам нельзя носить тяжести.
– Ладно, – сразу согласилась я, решив не спорить.
Определенно, после произошедшего на поле что-то случилось у этой троицы. Амалия с такой силой сжала вилку, что побелели костяшки. Никогда прежде моя глупенькая и взбалмошная сестра не позволяла себе подобного поведения. Ригнак вообще едва держалась, чтобы не спалить дворец, а его высочество резко изменился. Странно, ведь всего некоторое время назад он был милым и учтивым, как когда мы познакомились. Выздоровление шло полным ходом, король радовался, королева была счастлива вместе с герцогиней, но вот наследный принц менялся на глазах.
Убегая, я слышала довольный хохот полтергейста. Вигги с неприятным хлюпаньем врезался в дверь столовой, всасываясь в щели. Он чувствовал волны негатива и спешил наесться ими досыта.
Мне вдруг стало жаль сестру, застрявшую в ловушке безответных чувств, связанную обязательствами с будущим королем. Уже сейчас понятно, что ничего хорошего от этого брака ждать не приходилось. И не только я разделяла такое мнение. Дядя в последнее время пребывал в дурном расположении духа, не слишком радовался новости о пробуждении Калибурна и предстоящей свадьбе.
– Сумасшедший дворец, – пробормотала я, спеша в свои покои, дабы переодеться, глядя на идущего рядом Лапушку. – Такое ощущение, что в этом доме все сошли с ума.
Мне надо было спешить, иначе я могла опоздать на очень важную встречу.
Взгляды присутствующих девушек и женщин были направлены на меня с живым интересом. Пальцы дрожали, показачарованный мелок вычерчивал таблицу на доске. Кривые столбцы, похоже, никого не смущали. В клубе «Право женщин» я была лишь третий раз. Сюда меня позвала одна из учительниц, мисс Лин, во время очередного посещения местной школы для девочек
Уроженка Синьяна на Данмаре казалась всем чем-то сродни цирковому уроду. Раскосые глаза, густые черные волосы до пояса и шелковые наряды, расшитые бабочками, вызывали постоянные кривотолки. Мисс Шэ преподавала девочкам искусство каллиграфии и говорила на данмарском лучше, чем большинство жителей королевства. Наверное, поэтому мы сблизились в первые дни. К принцессе здесь тоже относились несколько настороженно. Люди тщательно подбирали слова при разговоре со мной, стараясь не откровенничать.
Когда Шэ пригласила меня посетить этот кружок – я растерялась. О женском движении за права слышала давно, но обычно все оседало на уровне слухов и редких газетных статей в конце новостной страницы. Небольшие заметки о стычках в городе между защитницами свобод с гвардейцами. И хотя мне было очень интересно, я опасалась, что такое знакомство может сильно навредить репутации королевской семьи.
Но посреди небольшой комнаты, переделанной под лекторскую, я чувствовала себя сейчас на своем месте. Эти женщины сидели за деревянными партами и с открытым ртом внимали моим словам. Впитывали новое, желая понять мир.
Может, они не обладали даром познания, однако желали учиться.
– Торетти [1] был по мировоззрению революционером. Очень дорожил своим дворянским титулом и не любил, когда окружающие забывали сей факт. Главным образом это было важно для него по причине того, что, как лорд, Этьен мог подчеркнуть добровольное вступление в оппозицию.
Мисс Лин улыбнулась мне. Одна из девушек подняла руку, и я непроизвольно вздрогнула. Вспомнив имя этой пухлощекой особы в стареньком платье, я кивнула.
– Мисс Бейтс?
– Подскажите, ваша светлость, – скромно потупила взгляд Линдси и короткими пальчиками сжала пуховой платок. – Господин Этьен хоть раз сожалел о своем выборе? В смысле, – она закусила щеку и помялась, – ведь подобные мысли осуждались высшим обществом.
Я непроизвольно хмыкнула и заметила тень у дверей, отходя от доски на стене. Охранник?
– Всю жизнь господин Торетти считал, что над ним царит свобода воли. Ему претили правила и нормы поведения, уставленные кем-то. Он любил подчеркивать, что никогда ничего не делал по принуждению. Торетти опережал замыслы романтического движения.
Тень двинулась, и дыхание перехватило, едва я узнала в пришедшем принца Эрика. Муж сбросил капюшон, с любопытством глядя прямо на меня. Пришлось схватиться за стойку, ибо голова закружилась. Пальцы судорожно сжали пожелтевшие страницы дневника Этьена.
Взгляд мисс Лин стал обеспокоенным, поскольку она заметила мое состояние. Учительница повернула голову к двери, раскрыв от удивления рот.
Боги, мне конец. Вряд ли Эрика обрадовало мое присутствие в сомнительном клубе, да еще не в самом благополучном районе! И как муж нашел меня? Пришлось взять себя в руки, дабы не показать испуг.
– Господин Торетти писал: «Претит мне клетка из условий, где птица лишена крыла. Закрыты дверцы, остры прутья – пора забыть про небеса», – судорожно принялась читать я, сглатывая ком в горле. Запнувшись на строчке, услышала громкие хлопки, затем знакомый голос произнес:
– «В чем смысл оставаться человеком, когда твой выбор – покой для общества земного. На радость – королей, восторги дураков. Едва ли можно сделать вдох в опостылевшей мне коморке, где в сумраке невежества живут рабы чужих страстей».
Женщины охнули. Еще бы, не каждый день младший принц династии Трастамара входил в обшарпанные комнаты клуба. Взгляд его высочества скользнул по потрескавшимся стенам и грибку на потолке. Магия зачаровывала фасад, но на поддержание внешнего лоска внутри требовались услуги хозяйственных магов. Последний мой взнос помог приобрести учебники и канцелярские принадлежности, однако для полного финансирования этого места нужно было получить разрешение Эрика или короля Агора.
– Ваше высочество! – первой очнулась мисс Лин, учтиво приседая. За ней неловко повторили жест другие девушки и женщины. Некоторые обменялись испуганными взглядами.
Конечно, ведь королевская семья никогда не поддерживала подобные движения. До меня.
– Прошу, – поднял руку Эрик, позволяя дамам выпрямиться, – садитесь на свои места. Мне очень редко выпадает шанс послушать лекции жены. Дома она их читает только пыли и гобеленам.
Я закатила глаза и негромко фыркнула. Вот привязались-то. Если годами всем было наплевать, что грязь плохо влияет на здоровье жильцов дворца – не мое дело. Дети должны расти в хороших условиях. Залезет шалопай под такой гобелен, надышится всякой гадости, а потом лечи не пойми от чего!
– Это большая честь для нас, – мисс Лин покраснела, едва мой муж прикоснулся губами к кончикам пальцев молодой учительницы. Захотелось скрипнуть зубами, особенно когда взбалмошный болван принялся расточать всем комплименты.
Складывалось впечатление, что мы вернулись в начало наших отношений. Эрик все еще беспечный принц, а я – Далия Кроссборн. Девица, жаждущая выйти удачно замуж после случайной встречи в нише. Судя по искрам смеха в глазах, у его высочества появились те же ассоциации. Мисс Бейтс пыталась флиртовать, хотя делала это крайне неумело. Остальные дамы, поначалу настороженные, расслабились и слушали сладкие речи «безголового» Эрика.
– Хм, дневник Торетти, – пропел его высочество, подходя к стойке и заглядывая за нее. Я аккуратно прикрыла доказательство своей вины рукой, принимая чинный вид.
– Мне дали его почитать, – ответила я, задрав подбородок, свысока глядя на мужа. – Делюсь знаниями. А вам, ваше высочество, по поводу творчества господина Этьена сказать нечего? Или только стихи любите вспоминать? – лукаво добавила, намекая на постоянное присвоение трудов поэта.
– В целом по личности или творчества? – хмыкнул в ответ Эрик и обратился к притихшим дамам. – Знаете, этот человек отрицал правила общества, однако предпочитал оставаться лордом и каждому встречному тыкал в этот факт своей биографии. Дважды Торетти выступал в парламенте, однако оба раза неудачно.
– Защита шангрийцев от нападок со стороны данмарцев была одной из тем выступлений. Этьен пытался изменить мнение лордов на проблему дискриминации, – нахмурилась я и встретилась взглядами с принцем, заметив в них легкую усмешку.
– И на том провалился. Голословные крики на площади не всегда способны помочь донести суть проблемы, – отозвался муж и в воздухе показалось несколько рук. – Да?
– Ваше высочество, вы считаете, что женщины должны сидеть тихо и молча ждать перемен в отношении себя? – сухо поинтересовалась у Эрика миссис Кормак. – Можем ли мы вообще иметь право на свободу в принятии решений?
Я затаила дыхание, заметив замешательство на лице принца. Его речь явно имела двусмысленный подтекст и относился не только к творчеству поэта, но и к волнениям в городе. Сейчас на нас смотрели десятки пар глаз, а Эрик судорожно соображал, как выкрутиться.
Нет, ваше высочество, помогать я не собиралась. Не смотрите в мою сторону.
– Думаю, каждый человек имеет право на свободу в рамках закона, – ответил принц, собравшись с мыслями. Эрик выпрямился, оглядывая девушек.
– Могут ли женщины учиться? Мой муж утверждает, что с умной бабы никакого толку, – Лорен Шекли икнула и смутилась от собственных слов, понимая, насколько невоспитанно ведет себя в обществе монаршей особы. Она попыталась сжаться, что при ее грузном телосложении почти невозможно.
– Ваше высочество? – вскинула я бровь, когда пауза вновь затянулась. Эрик улыбнулся и неожиданно подошел к доске, успев схватить зависший в воздухе зачарованный мелок.
– Мужчина в среднем работает двенадцать часов за смену пять дней в неделю, – принц принялся стирать мою кривую таблицу. – Миссис... – он повернулся к Лорен, и та вновь покраснела. Судя по бурому оттенку кожи, где-то в роду у нее побывали гоблины.
– Шекли, ваше высочество, – пробормотала она. – Я работаю на ткацкой фабрике. Смена длится девять часов.
– У вас есть дети?
Мальчик и девочка, погодки.
– Значит прибавляем еще минимум два часа, – принялся считать Эрик, расписывая цифры. – И все это семь дней в неделю. Больше, чем у мужчин, – дамы закивали, тихо переговариваясь между собой.
– А скучающие леди? – спросила я с любопытством, вставляя свои пять данмаров.
– Так ведь организация приемов требует адских трудозатрат, – хмыкнул его высочество.
– О, еще составление меню!
– Готовка!
– Глажка!
– Уборка!
– И пьяного мужа из паба привести надо, вечно там по субботам пропадает.
– Так почему же от вас никакого толку? – подытожил Эрик, подчеркивая подсчитанное время, и повернулся к слушательницам, которые резко замолчали. Он поднял руку вверх и принялся загибать пальцы. – Ведение хозяйства, воспитание детей, сохранение семейного бюджета. Лорен, вашему супругу стоит задуматься. Теперь поговорим о роли мужчин...
Впервые за долгое время я чувствовала себя по-настоящему счастливой. Улыбка не сходила с губ, а прощание с представительницами женского движение вышло по-настоящему теплым.
Наверное, сегодня мы все взглянули друг на друга с разных углов.
– Ваше высочество, мое почтение, – мисс Лин сложила ладони вместе и низко поклонилась на синьянский манер, игнорируя испуганные вздохи прохожих. – Ваш ум действительно поражает.
– Благодарю, мисс, – я ощутила, как рука Эрика коснулась моей поясницы, и непроизвольно прижалась крепче к мужу.
– В городе ходит множество слухов. Люди разрознены, – мисс Шэ выпрямилась и внимательно посмотрела на меня пронзительным взглядом. – Но сегодня мы лишний раз убедились, что небезразличны королевской семье.
Шагая по мостовой, пока за нами неспешной тенью шли двое солдат, я почувствовала прикосновение пальцев и позволила взять себя за руку. Люди вокруг суетились, спешили по своим делам, забегая в лавки по дороге. Одна такая привлекла мое внимание потрясающими ароматами выпечки. Я вспомнила об испорченном завтраке и ощутила себя зверски голодной. Хвала богам, Эрику даже намекать не пришлось. Желудок все сказал за меня.
– Спасибо, – проговорила я, когда мой принц вернулся с двумя теплыми булочками. – Во дворце будет скандал, а газеты завтра выпустят сенсационное заявление?
– Напишут, что теперь в семье Трастамара два сумасшедших. Мне не привыкать, а вам придется смириться с таким тягостным бременем, – пожал Эрик плечами, кусая булочку и тщательно пережевывая.
Во рту тесто буквально таяло. Острый привкус корицы и сладкого меда заставил застонать, скрашивая печаль от мысли о возвращении обратно под строгий надзор. Я подняла взгляд к небу, рассматривая серые тучи, сгустившиеся над Ландором. Холодный воздух забрался под теплое пальто, и мой принц махнул рукой солдатам, давая знак, чтобы подогнали паровую машину.
– Я все еще не простила тебя, – проворчала, недолго думая, и Эрик улыбнулся.
– Знаю, но давай сейчас об этом не вспоминать. У меня есть просьба.
– Какая?
Он вздохнула и стер первую каплю, упавшую мне на щеку. Затем взгляд светло-зеленых глаз стал темнее, когда Эрик прикоснулся к моему животу, надежно скрытому под пальто. Серьезное выражение лица напугало, однако следующие слова просто выбили меня из колеи и заставили закатить глаза.
– Давай ты меня не будешь прощать, но в спальню вернешься? Честное слово, обещаю рассказывать все страшные тайны. Знаешь, в двенадцать я разбил любимую мамину фарфоровую статуэтку, и все подумали на Аб... Далия? Далия, ты куда?
Я забралась в теплый салон, игнорируя крики Эрика в спину.
– Далия! Я буду читать тебе стихи под окнами, пока не простишь!
Закрою ставни и лягу спать.
– И первым родится мальчик!
От возмущения я даже на диванчике подпрыгнула, выглянула в окно автомобиля, разъярённо глядя на подходящего Эрика.
– Еще чего, – огрызнулась я. – Будут тебе одни девочки, чтобы знал, как умничать!
– Ладно, – примирительно поднял он руки и хмыкнул, – но вы сами сказали: «девочки». Во множественном числе.
– Я оговорилась!
– Поздно, ваша светлость. Нельзя так. Первое слово дороже второго.
– Прекратите дурачиться и полезайте в машину.
– Так значит мальчики?
Я вновь закатила глаза и громко выругалась на горном наречии, отчего у водителя покраснели уши. Зато его высочество расхохотался на всю улицу, забираясь в салон. Едва губы коснулись моего уха, обжигая дыханием, Эрик прошептал многообещающе:
– Не закрывай окно, любимая. Я покажу тебе силу стихосложения потомка великой династии Трастамара.
Тьфу, вот же... бормошлыгл!
[1] Факты из биографии выдуманного поэта Этьена Торетти перекликаются с жизнью лорда Байрона. Все стихи написаны автором, но вдохновение черпалось именно из творчества и биографии поэта-романтика.
Глава 63
Фейри в стеклянном шаре весело защебетали, стоило постучать ногтем по поверхности. В комнате сразу стало светло и уютно. Гораздо лучше, чем камин. Толку с него никакого. Видимо, саламандры вновь объявили забастовку, отказавшись поддерживать нормальную температуру в спальне.
Несколько раз проведя гребнем по волосам, я задумчиво посмотрела на отражение в зеркале. Молоденькая служанка, имя которой я не удосужилась узнать, сейчас взбивала подушки. Другая поставила на небольшой столик кружку теплого молока, приседая перед госпожой Сорель. Наставница же величественно кивнула и продолжила изображать молчаливую статую.
– Как Амалия? – решилась я, откладывая гребень, внимательно следя за каждым движением мисс Дюмарье. Нет, не из страха. Мне нужна была эмоциональная реакция, и она не заставила себя долго ждать.
– Прекрасно, ваша светлость, – поджала губы госпожа Сорель, делая акцент на разнице в нашем социальном статусе. Мысленно я усмехнулась, а внешне только покачала головой.
– Настолько прекрасно, что третий день не выходит из покоев?
Я не знаю, что случилось в столовой после моего бегства. Вернувшись во дворец из женского клуба, пришлось в срочном порядке окунуться в дела. Составление меню, подготовка к свадебной церемонии кузины и принца Абеля – водоворот скучных обязанностей забрал весь восторг от короткой прогулки с Эриком. Я вновь выслушивала раздражающие комментарии фрау Мейер. Лишь герцогиня своими едкими замечаниями вносила разнообразие в процесс, заставляя королеву Элинор выступать живым щитом между организатором праздников и собственной матерью.
Честно сказать, идея со свадьбой мне совершенно не нравилась. У принца Абеля к Амалии не было и толики чувств. Пусть он пытался доказать обратное в начале нашего знакомства, но тогда я не придавала особого значения происходящему. Слишком много всего случилось: отбор, встреча с Эриком, помолвка, акции протеста, политические интриги. Теперь же я могла с уверенностью сказать, что Мали оказалась пешкой в игре «Поменяйте наследника».
– Далия, не думаю...
– Госпожа Сорель, наша встреча с Эриком ваших рук дело? – перебила я наставницу, вгоняя в ступор собственной откровенностью. Служанки уже вышли из спальни, и мы остались одни.
– Далия Анна Кроссборн! – возмутилась мисс Дюмарье, едва не подпрыгивая на месте.
– Не смей разговаривать со мной в подобном тоне!
Услышав свое полное имя, я резко замолчала и развернулась всем корпусом к наставнице. Сдаваться не хотелось. Во-первых, судьба сестры меня все-таки волновала. Мы не чужие друг другу люди. А во-вторых, Мали неожиданно отказалась от выбора фасона платья и не пожелала утвердить список блюд. Когда такое было? Первые дни во дворце моя кузина буквально горела идеей победить на отборе. Одной встречи с наследником трона хватило, чтобы сестрица потеряла голову и влюбилась без памяти.
Потом, конечно, всплыли неприятные факты о ее встречах с моим будущим мужем, и я злилась на нее. Сейчас-то знала, что все эти свидания с Эриком происходили из глупого желания обратить на себя внимание. На публике Абель играл влюбленного жениха, а в реальности – толком не виделся с благоверной.
Собравшись с духом, я приподняла брови и сухо проговорила:
– Вы указываете герцогине, как ей общаться с людьми ниже по статусу?
Это стало ударом по щеке, если можно так выразиться. Госпожа Сорель присмирела и поджала губы, приседая в учтивом поклоне. Но явно старая ведьма не сдалась.
– Прошу прощения, ваша светлость. Совсем не хотела вас обидеть.
– Мисс Дюмарье, просто скажите правду, – устало вздохнула я, поднимаясь с пуфика и подходя ближе к бывшей наставнице. Паника на мгновение пронеслась в светлых глазах, но госпожа Сорель упорно не желала сдавать воспитанницу.
Что же, такая преданность нам похвальна. Я не удивлюсь, если идея встречи с принцем возникла в голове наставницы из желания найти мне хорошую партию. Разумеется, с легкой руки герцогини! Кого же еще?
– Ваша кузина... несчастна, – опустила взгляд в пол мисс Дюмарье. От горечи в голосе стало дурно, и я отступила на шаг. – Несколько дней назад принц Абель сообщил Амалии о том, что любит другую. Эту женщину, островитянку, – неприязнь стала почти осязаемой, стоило только наставнице вспомнить о Ригнак Хэйс.
Ну, ничего удивительного. О чувствах наследника трона было понятно еще на поле, когда Абель обнимал капитана и держал на своих коленях. Даже с магической табличкой вокруг позорного столба бегать не надо. Только зачем говорить такое Мали? Неужели хотел разорвать помолвку?
– Его высочество решил отменить свадьбу? – задала я вопрос вслух, но госпожа Сорель отрицательно покачала головой и печально усмехнулась.
– Далия, – вздохнула она, беря меня за руку и подводя к постели. – Тебе ведь известно: по закону его высочество не может отказаться от договора.
– Тогда для чего?
Амалия сама его спросила.
Со свистом я выпустила воздух из легких и едва не застонала в голос. Боги, теперь четко представила себе лицо кузины в момент, когда той прямо сообщили, что у нее нет никаких шансов претендовать на сердце наследного принца. От первоисточника, так сказать.
Я вдруг поняла, что не смогла бы дальше так жить. Ушла, покинула дворец, разорвала помолвку вопреки любому скандалу. Пусть дверь в высший свет Данмара для меня бы закрылась – невелика потеря. Но Амалия не такая. Всю свою жизнь она пыталась добиться внимания отца, хотела любви, которой ей так недоставало в детстве. Кузине нравилось блистать на балах – это восполняло недостаток человеческого тепла.
Наверное, понимание всей картины пришло с опытом, и после того, как я влюбилась сама. Да, да, теперь глупо отрицать очевидное. Свое сердце и душу я отдала Эрику, потому недоверие мужа так ранило тогда. Может чувства еще не успели до конца вызреть, однако они ощущались столь явственно, что не оставалось сомнений.
И если Мали хотя бы отдаленно переживает нечто похожее, то ей действительно тяжело.
– Граф почти не уделял девочке время, все больше его сиятельство возлагал надежды на вас, – вздохнула госпожа Сорель, отвлекая меня от мрачных дум. – А в последнее время и вовсе изменился после своей поездки во Фринбульдию. Заинтересовался политикой, устройством удачного брака, возможностью стать частью королевской семьи.
Мисс Дюмарье продолжала говорить, а меня будто обдало ледяным потоком. Я отказывалась верить своим ушам, пыталась разложить по полочкам полученную информацию, перекрутить в голове. В ушах зазвенело, и комната на секунду покачнулась. Бывшая наставница с оханьем бросилась поддерживать меня, поскольку я едва не упала в обморок.
Нет, не может быть. Глупости все это. Дядя Себастьян никогда мне не врал.
– Госпожа Сорель, – выдохнула я, схватив хрупкое запястье. Ткань рукава смялась, бывшая наставница вскрикнула от боли, поэтому пришлось разжать пальцы.
Вранье! Это просто глупые подозрения и домыслы, посеянные Эриком с его бесконечной мнительностью.
– Далия, девочка моя, тебе нужно присесть, – пробормотала мисс Дюмарье, помогая мне устроиться на кровати. Матрас под нами прогнулся, мягкая перина ждала свою хозяйку, но мне сейчас было совсем не до отдыха.
– Все хорошо, – с трудом проговорила я, проговаривая каждое слово. – Так куда ездил дядя в последний раз?
Госпожа Сорель нахмурила брови и принялась махать руками, создавая поток воздуха. Будто от этого мне должно было стать легче.
– Во Фринбульдию. Ты разве забыла? Незадолго до того, как Мали решила участвовать в отборе, его сиятельство собирался прибрести зерно по выгодной цене. Конечно, все было до прихода на трон тирана Бонри... – мне показалось, будто голос бывшей наставницы стал тише. В подсознании вспыхивали и гасли обрывки воспоминаний последних дней в имении графа.
Точно, я радовалась отъезду Амалии. Дядя сообщил, что уезжает, позвал сыграть партию в горгульи шахматы и с упоением рассказывал о выгодных контрактах на поставку. «Гораздо дешевле приобрести кашпир у фринбульдцев, чем покупать у наших землевладельцев. Видела их цены? Задирают, будь здоров», – говорил граф. Я должна была заниматься делами имения, приняв на себя роль поверенного, но спустя две недели пришло письмо.
Поехать во дворец вместе с Амалией. Присмотреть за глупышкой, помочь освоиться.
Меня здесь никто не ждал. В списках участниц отбора я не значилась, а на щедрое предложение внести имя – отказалась. Кто бы позволил мне стать женой наследного принца? Все невесты были так родовиты и выше меня по положению на две головы – никаких шансов. Я же не думала, что успела заинтересовать вдовствующую герцогиню Дюваль и короля с королевой!
– Дядя знал о вашей идее столкнуть меня с принцем Эриком? – задала я вопрос в лоб, заметив мрачную тень за спиной. Пока госпожа Сорель кусала губу, раздумывая над ответом, Вигги ловко крутанулся в воздухе.
Свадьба, проверка, раздувшийся полтергейст. А ведь он летал над нашими головами!
– Конечно, – ответила наконец мисс Дюмарье, стыдливо пряча взгляд. – И граф, и герцогиня, и королева с королем. Его сиятельство так расписывал ваши таланты в письме, что едва мы узнали о связи Амалии и принца Эрика – придумали план. Твоя кузина хотела отказаться от встречи, лучшего момента представить было нельзя!
Ох, боги. Представляю, как обрадовались родители и бабушка Эрика такой возможности. Несмотря на досадное пятно в биографии, невеста подходила им по всем параметрам. Или точнее, их убедили, что никого лучше меня в королевстве не найти. А Амалия просто удачно сыграла на руку? Или ее роль заключалась в чем-то другом? Откуда вообще у дяди сведения обо всем?
– Далия? – удивилась госпожа Сорель, когда я поднялась на дрожащих ногах и шагнула к столику. – Что ты делаешь?
Пальцы судорожно перебирали разбросанные вещи: флаконы кремов, духов, масел, гребень. Порывшись в ящиках, я метнулась в гардеробную. Каждое платье, сорочка и ботинки стали объектом тщательного исследования. Прекрасный муслин, дорогой шелк и великолепный бархат – все полетело на пол.
– Далия, что с тобой?! Далия, я сейчас позову горничную... – бегала за мной по комнате госпожа Сорель, пытаясь добиться хоть какого-нибудь отклика.
Дура! Ведь знала, что дядя подкупил одного из фавнов принца Абеля для того, чтобы Амалия выиграла отбор. Альпин, который сейчас сидел в крепости Терна за преступление против короны.
