Текст книги "Мой личный принц (СИ)"
Автор книги: Яна Мелевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 33 страниц)
Глава 30
Все потайные ходы и тоннели очень похожи. Во всяком случае, так я думала, пока мы продвигались вперед по темному коридору и пробирались сквозь толщу паутины. От неприятной липкой тонкой массы хотелось скривиться, а при мысли о пауках – бежать, бежать, бежать. Без остановок. В голову невольно закралось видение: мохнатое насекомое, противно перебирая многочисленными лапками, спускается по шее.
Бр-р, даже представлять не хотелось.
– Светящиеся сколопендры! – неожиданно прозвучал над моим ухом голос принца.
– Где?! – взвилась я, отскакивая в сторону.
Спиной коснулась влажной шероховатой поверхности стены и сразу же почувствовала, как намокла ткань. Боги, да здесь повсюду вода. Она стекала куда-то ниже, в подвалы, и собиралась в щелях. Потоки воздуха ощущались очень отчетливо, стоило только поднести ладонь и коснуться мохового покрова, активно растущего по всему тайному проходу.
– Повелись, – хохотнул Эрик, когда я обернулась к нему и нахмурилась. – Простите, мисс Кроссборн, вы так забавно ежились.
– Очень смешно, – пробурчала я, чувствуя себя неуютно.
Странное чувство – оно возникало исключительно тогда, когда рядом был принц. Не получалось собраться и начать думать рационально. Все время из подкорки лезли воспоминания о нашем бесстыдном поцелуе, от которого горела кожа, а кончики пальцев подрагивали. Странно, я же никогда не относила себя к сентиментальным барышням. Никакие сладкоголосые речи и красивое лицо не могли увлечь настолько, чтобы забыть о воспитании и манерах. А с Эриком все иначе. И дело вовсе не в скульптурных губах, поцелуи которых дарят сладость сахарной пастилы. И даже не в его мягком голосе или очаровательных глазах. Было что-то еще – некая сила, притягивающая взгляд. Острый ум, потрясающая улыбка и безграничное чувство юмора.
– Да ладно, вы не обиделись?
Хоть и совершенно дурацкое.
– Обиделась, – ответила я невозмутимо, стараясь унять разбушевавшееся сердце. Нечего так отчаянно стучать и биться в грудной клетке. Не хватало, чтобы принц понял мою реакцию на него.
– Вы не можете на меня обижаться, – беспечно заявил его высочество, приблизившись настолько, что запах сырости перебил аромат хвои.
– Это почему же? – затаила я дыхание и посмотрела на него. Как хорошо, что в старых коридорах темно и видны лишь очертания лиц. Иначе позор на голову обеспечен.
– Вы сходите по мне с ума, – по интонации я догадалась, что принц улыбается. И закатила глаза, устало вздыхая. Безграничное самомнение – главный грех Эрика Трастамара.
– Какой же вы... – проворчала я, слыша шорох, и воздух вокруг стал плотным.
– Какой? – промурлыкал его высочество, наклоняясь близко. Даже слишком, пришлось оттолкнуть его, упираясь ладонями в грудь, и продолжить путь.
– Промозглюкий шмыгл! – выругалась я, задирая нос.
– Горное наречие из ваших уст звучит потрясающе. Обожаю, когда вы ругаетесь.
– Не представляю, как вас терпят другие женщины.
– О, они меня обожают.
Жаль, что королева не одобряла физических наказаний. В одной из наших бесед промелькнуло ее мнение, что подобное воспитание пагубно влияет на развитие детей. Эрика стоило пороть. Часто.
Дальше нам пришлось идти осторожнее. Проход сужался, в некоторых местах мы вовсе продвигались боком, обтираясь одеждой о влажные стены. Я попыталась построить карту пути: до сего момента коридор никуда не вилял. Получается, двигались мы вдоль картинной галереи и других помещений дворца. Видимо, он проходил по всему второму этажу.
Стоило об этом подумать, как я услышала музыку и замерла у пыльного зеркала, установленного в небольшой нише. По ту сторону Амалия сидела в музыкальной комнате и играла на пианино. Ее пальчики бодро прыгали по клавишам, высекая из инструмента ноты какой-то веселой композиции. Я подошла ближе и свечи, расставленные рядом, вспыхнули мистическим голубым огнем.
– Здесь кто-то наблюдал, – рассеянно отметила я, прислушиваясь к музыкальному сопровождению и подбадривающим словам госпожи Сорель, сидящей на диванчике, неподалеку от Мали. – Часами.
– Давно. Судя по тому, сколько пыли собралось вокруг, – задумчиво провел рукой над свечкой Эрик, вглядевшись в комнату. – Этому замку чуть больше века. Прадедушка Георг приобрел его в качестве резиденции у герцога Шеффилда в тысяча семьсот третьем году. Полагаю, ходы закладывали при нем.
– Разве не сохранилось первоначальных планов строительства? – спросила я, продолжая смотреть на сестру.
– Честно говоря, никогда не интересовался, – хмыкнул его высочество. – Вот крепость Терна – любопытное место.
– Бывшая тюрьма, наполненная историями о призраках заключенных. Где еще младший неугомонный принц мог искать приключения, – фыркнула я.
Он ничего не ответил, только рассмеялся. Некоторое время мы продолжали стоять, а потом я взяла одну из свечей и с удивлением поняла, что с нее не капает воск. Зачарованная, значит.
– Моя сестра подливала любовное зелье вашему брату, – ни с того ни с сего проговорила я, посмотрев на принца внимательно. Огонек отбрасывал тени на его лицо и Эрик задумчиво скользнул взглядом по мне.
– Она не специально, – добавила я, прикусывая губу и не понимая, зачем защищаю Мали.
– Может хотела добиться от его высочества взаимных чувств. Просто дурочка. Амалия не желала плохого.
– Но это преступление, – ответил Эрик мягко, забирая свечу. – Понимаете?
– Можно ли винить женщину за то, что она жаждет любви? – спросила я тихо. – Вы громче всех кричали о ней, когда от вас требовали жениться.
– Никаких чувств к вашей сестре у меня нет, на самом деле, – признался он, делая шаг вперед. – И не было никогда. А вот если Амалия подлила зелье, дабы выиграть отбор...
– Умоляю, вы в это верите? Не удивлюсь, если сам принц Абель помог ей, – раздраженно фыркнула я, подхватив юбки и шагнув следом. – У вашего брата секретов больше, чем у синьянской тайной шкатулки. Я по сей день не могу вспомнить и половины из того, что произошло в его спальне!
– Лучше про это не вспоминать, – внезапно разозлился принц, отворачиваясь от меня.
Коридор вел резко вправо. По дороге мы увидели еще несколько таких ниш с зеркалами и картинами, которые позволяли подсматривать за обитателями дворца, находясь по другую сторону стены. Я по-прежнему не понимала, что думал на сей счет его высочество. Он злился, односложно отвечал на вопросы и резко закрылся от меня. Странно, мы же все выяснили, чем Эрик недоволен?
– А вот здесь кто-то бывал совсем недавно, – вдруг пробормотал он, резко останавливаясь у одной из стен, через щели которой проникал свет. Следы чьих-то ботинок были отчетливо видны на пыльном полу, и я осторожно присела, разглядывая их.
Мужские голоса за стеной показались смутно знакомыми. Поднявшись, заглянула в одну из щелей и поняла вдруг – это не что иное, как книжная полка. Между книгами комната плохо просматривалась, но слышимость была отличная. Я вздрогнула, поняв, кто находится за этой стеной.
– Ваше величество, я делаю все возможно! – взвизгнул тоненьким голосом один из собеседников. – Мы перерыли все известные нам источники, но ничего не нашли.
– Так ищите лучше! – рявкнул король и ударил кулаком. Послышался глухой стук, отчего я вздрогнула.
Дыхание сбилось, а Эрик прижался к стене рядом и притих. Собеседник его величества что-то пробормотал, затем извинился и ушел, судя по шагам. Некоторое время тишина давила на уши, заполоняя собой пространство. Казалось, что принц буквально примерз к месту и никуда сдвигаться не собирался. Я потянула руку, дабы коснуться его плеча и привести в чувство, когда услышала голос королевы Элинор.
– Это же неправда, – она плакала. Мне хотелось толкнуть дверь прохода, сдвинуть шкаф и выйти. Неприятно заскребло в груди, словно я лезла чужие тайны, которые знать мне было не положено.
– Дорогая, мы что-нибудь придумаем, – попытался утешить ее король, но у него явно плохо получалось. – Нужно успокоиться.
– Он умирает, Агор. Каждый день я вынуждена врать и улыбаться всем вокруг, пока мой сын медленно угасает из-за этого проклятого дара! Как я должны с этим жить? А Эрик? Ты хоть отдаленно представляешь, что будет, когда он все узнает?! – истерично выкрикнула Элинор.
Я резко отступила, а в глазах потемнело от ужаса. Руки дрожали, взгляд метнулся побледневшему принцу. Свеча упала на пол, но не погасла. Лишь яркой вспышкой сгорел клубок пыли и рассыпался голубыми огненными искрами.
– Ничего он не узнает, пока мы не найдем лекарство. Сейчас главная задача женить его на мисс Кроссборн, дабы отвлечь. Хвала богам, план твоей матери сработал.
Ох, нет. Пожалуйста, не надо. Я не хочу слышать того, что прозвучит после.
– Если... если Эрик взойдет на трон, то ему нужна достойная королева. И Далия Кроссборн
– идеальный вариант.
Глава 31
Обратный путь занял гораздо меньше времени. Кажется, что мы не шли – бежали из этого места. В моей голове роились миллионы мыслей об услышанном. Не получалось сосредоточиться на пути. Благо никаких поворотов не было, иначе я бы потерялась.
Эрик же обо мне забыл. Или просто настолько погрузился в себя, спеша выйти из тайного хода. Он не обратил внимания, когда я окликнула его и попросила подождать. Один его шаг
– три моих. Однако его высочеству было наплевать, останусь я в проходе или нет. Подхватив юбки, я поспешила следом, стараясь не задумывать о насекомых и паутине вокруг, хотя в волосах явно прижилось с десяток иждивенцев.
– Ваше высочество! – я едва успела окликнуть Эрика, когда выскочила следом из прохода.
Удивительная штука: он закрылся почти сразу, как только я пересекла порог. Стена встала на место, как будто влитая. Оглянувшись, я поежилась и бросила взгляд на перепачканную юбку. Из горла вырвался тихий стон: на муслиновой светлой ткани красовались грязные разводы в местах, где юбка обтиралась о стены. Куски грязи, прилипший мох и пыль стали «украшением» платья. О прическе думать не хотелось. Стоило коснуться волос, я почувствовала что-то липкое на пальцах и с ужасом поняла, что собралась собой половину паутины.
– Какая гадость, – проворчала я, тщательно отряхиваясь, – этому ходу требуется маг воды, дабы вымыть оттуда все, что скопилось за годы.
Язык едва ворочался, но я пыталась хоть как-то разрядить накалившуюся обстановку. Напрягало не только молчание Эрика, но и напряженная спина, которой он повернулся ко мне. Я не знала, что делать: подойти и обнять? Сказать что-то утешающее? О, ну почему в школах благородных девиц не учат общению с мужчинами в такие моменты. Я сама пребывала в смятении, а уж об Эрике говорить нечего. Узнать о болезни брата, обмане семьи и манипуляции со свадьбой таким образом – да я бы дворец разнесла в ярости.
– Ваше высочество. – мой голос дрогнул, пришлось прокашляться и вдохнуть полной грудью. – Вам надо поговорить с семьей. Возможно, ваши родители.
– Вы знали?
Его вопрос, заданный очень тихо, заставил замереть на месте. Удивленно распахнув глаза, я ошарашенно открыла рот, а затем закрыла. Я сделала шаг вперед, но едва не отшатнулась, когда он резко повернулся, и его ненавидящий взгляд обжег меня не хуже пощечины.
– Давайте, Далия, признавайтесь. Как давно вы в курсе? С момента приезда? Еще раньше? Это план моей бабки? – прошипел Эрик, точно виверна, и принялся наступать. Неожиданно стало не только трудно дышать – пространство сужалось. Стены галереи давили, а от былого чувства безопасности не осталось следа.
Я отшатнулась, испуганно глядя ему в глаза.
– О чем вы? – пискнула я, сжимая кулаки. Далия, успокойся. Ты же не трусиха.
Не знаю, что хуже: его обвинения или опасный блеск во взгляде.
– Я еще думал, почему так удачно мало охраны на этаже. Почти никого – иди не хочу. А вот появляешься ты, очень вовремя, не находишь? А следом твоя сестра и моя семья, – я наткнулась спиной на какое-то препятствие, едва не наступив на подол. Уперлась лопатками в стену и поняла, что двигаться дальше некуда. Эрик же продолжал идти, пока не настиг и не поставил руки по обеим сторонам от моей головы.
Прямо романтичная сцена из любовного романа. Но сейчас в ней ничего подобного не наблюдалось. У принца был такой взгляд, словно он собственными руками задушил бы меня.
– Это вышло случайно, – пробормотала я, сжимаясь, чувствуя подступающую истерику. Горло сдавил невидимый обруч, мешавший выговаривать слова. – Мали попросила принести чаю...
– Мали попросила, – передразнил меня принц, ударяя кулаком по стене и заставляя вскрикнуть от испуга. Я зажмурилась, однако удара не последовало. Эрик отступил, тяжело дыша, и провел рукой по волосам, ероша их.
Нет, нет, нет. Все неправильно. Дурацкие подслушанные разговоры – они всегда заставляют мыслить неразумно. Нам надо было выслушать друг друга, обсудить и принять решение. Я уверенна, просто стоило успокоиться, выдохнуть.
– Эрик, – позвала я его в отчаянии.
Да, мне обидно. Очень. Просто безумно хотелось топать ногами, кричать и рвать на голове волосы. Вновь обвинения черте в чем, и стена предубеждений выросла в считанные секунды. Почему он такой сложный? Неужели не понимал, что я бы не рискнула идти в проход, боясь оказаться раскрытой.
– Замолчи. Не хочу тебя слушать.
– Эрик, это же глупо! Как я могла провернуть подобную схему, а? До приезда я в глаза не видела ни тебя, ни твою семью. Кроме газетных фотографий! – мой голос сорвался на крик.
– А что я должен думать? – огрызнулся он в ответ. – Ты с такой радостью уцепилась за возможность выйти за меня замуж. Не удивительно, почему не стала участвовать в борьбе за сердце брата. Он же все равно умрет, а так есть шанс стать королевой!
– Ты, правда, обо мне такого мнения? – с трудом выдавила из себя, поражаясь безграничности его фантазии. Нет, серьезно. Я, конечно, подходила к браку цинично. Но никогда этого не скрывала, говорила прямо и честно. Он ведь знал мое положение, даже согласился с ним. И против, кстати, тоже не был еще полчаса назад, когда целовал у картины!
– Ой, да брось. Что за оскорбленная невинность? Я ведь тебя совсем другой знаю. Скажи, а соблазнить меня тоже посоветовали родители? Или герцогиня? О, так вот о чем вы шептались в тот день...
Его слова ядом проникали под кожу. Захотелось расчесать себя до мяса и выдавить каждую каплю мерзости, что Эрик успел наговорить. Истерика победила. В груди клокотало от гнева, давление усилилось, а в висках застучал пульс. Кровь полыхнула огнем от осознания того, как нас обманули. Обвели вокруг пальца, поигрались и оставили расхлебывать последствия. И делать это буду я, поскольку принц помогать не собирался. Он же обиделся, у него там логика из одной тролльей извилины и мании величия.
Я перестала слышать слова Эрика. Шум в голове перекрыл остальные звуки. Красная пелена встала перед глазами, а руки задрожали. Холодная ярость обожгла ледяным прикосновением сознание. Я даже четко просчитала: если схватить вон ту вазу, можно попасть ему точно в висок. Велик шанс на амнезию.
Или убийство. Да. Убью его, и дело с концом. Будет не стыдно предстать перед судом и парламентом. Всем расскажу, так меня еще пожалеют. Он же болван, взбалмошный дрыгл. И пусть горит синим пламенем Эрик со своей семьей.
–. не волнуйся, мы поженимся. Ты победила. И будь уверена, брак станет для тебя кошмаром, – выплюнул мне в лицо Эрик, оказавшись внезапно слишком близко.
Лопнула струна и остатки терпения смело огненной волной. Я впала в бешенство, больше не контролируя себя. Словно во сне схватила чертову вазу, наслаждаясь паникой, отразившейся во взгляде принца. Он резко отскочил, успев избежать удара. Послышался звон, и повсюду разлетелись расписные осколки. Мне было наплевать, сколько стоило это произведение искусства. Жаль, что вместо фарфора, я не разбила голову его высочеству.
– Далия!
– Замуж за него собралась, – прорычала я, ища глазами любой предмет, дабы ударить им принца. – За тебя! За самого бестолкового, бессердечного идиота во всем королевстве!
– Немедленно поставь вестрийскую чашу! – заорал Эрик, поднимая руку, когда я схватила какой-то небольшой круглый металлический предмет. – Ей четыреста лет!
– Не ори на меня! – гаркнула я, замахиваясь на него. Меня всю трясло, до такой степени разозлилась.
Дар бушевал внутри, из-за чего мозг работал с утроенной силой. Я даже не сразу поняла, как кто-то сжал мое запястье, не давая бросить чашу в принца. Успела заметить ошарашенный взгляд его высочества. Я со злорадством представила эти глаза на тарелке в качестве деликатеса для песочных гулей. Говорят, они просто обожают такое лакомство!
– Тише, воительница. Миром правит любовь, а не насилие, – я вдохнула аромат перезрелых персиков и застыла, одурманенная этим запахом. Позади меня стоял герцог Фламель, удерживающий мою руку. Он прижался к моей спине и выдохнул чарующим голосом:
– Выдыхайте, мисс Кроссборн. Вы же не хотите попасть в тюрьму за убийство королевского сына, верно? Невесте нельзя волноваться, от этого появляются морщинки.
Что он говорил? А, неважно. Было так приятно. Словно кто-то качал меня на волнах посреди теплого моря.
– Она сошла с ума, Даниэль, – послышался противный голос Эрика где-то в отдалении.
– Потребую разорвать помолвку на основании ее невменяемости.
Я вяло дернулась, желая его крови. Однако, стоять в объятиях герцога оказалось в несколько раз приятнее. Хотя умом понимала, что он воздействует на меня своей магией очарования.
– Эрик? – услышала я угрожающий голос Фламеля и удивленно моргнула, словно часть воздействия пропала.
– Что?! – огрызнулся принц, вызывая у меня стойкое желание убивать.
– Замолчи, пока я сам тебе этой чашей по голове не дал. А теперь, ваше высочество, вы прикажете здесь все убрать, а я отведу Далию в ее комнату. Не хватало еще, чтобы весь дворец завтра судачил о том, что вы здесь передрались.
– Знаешь, Фламель...
Ответа Эрика я не услышала. Просто потеряла сознание, погружаясь в манящую темноту после пережитого стресса.
Глава 32
Принц Эрик Трастамара
– Эрик, стой! Эрик!
Голос Уитрофа доносился сквозь звон в ушах, который буквально разрывал каждую клетку моего мозга от ярости. Я не шел, а бежал через вестибюль. Затем спустился по лестнице, игнорируя перепуганных слуг и громким рыком раздавая указания убраться с дороги. Они отшатывались в разные стороны. Один из младших дворецких едва не уронил тяжелую вазу, заметив меня, и поспешил скрыться за гобеленом.
Мой брат умирает.
– Эрик, демоны тебя раздери!
Далия Кроссборн – идеальный вариант.
– Да послушай же.
Свадьба – фарс. Весь этот отбор, игра на публику, улыбки и поздравления – ложь.
– Эрик! – Даниэль резко схватил меня за плечо уже у входа в коридор короля. Заставил притормозить и повернуться, взглянув в обеспокоенные глаза с вертикальными зрачками.
Вокруг нас витал аромат перезрелых персиков, но если на Далию он подействовал успокаивающе, то я просто отскочил и прорычал:
– Не смей использовать на мне свою магию!
Он вздрогнул, точно так же, как мисс Кроссборн, когда я бросил ей в лицо те обвинения. Наверное, я перестарался. Она так взбесилась, такое нельзя сыграть. Уж за то время, что мы были знакомы, я успел немного изучить ее. Далия – девушка темпераментная. На любую несправедливость в отношении себя и тех, кто ей близок, реагировала очень остро.
«Женщины лгут. Они такими созданы, мой мальчик. Но я думаю, вы и без меня это прекрасно знаете».
Когда-то давно наш домашний учитель любил развлекать себя разговорами о своих неудавшихся романах. Долгое время мы с Абелем просто считали его выжившим из ума стариком, который никогда не был успешен у противоположного пола. Что поделать: и мужчины, и женщины любят глазами. А мистер Дакли оказался на редкость страшен со своим маленьким горбом, низким ростом и выпуклыми глазами. И я не верил его словам, пока не влился в мир интриг и тайн королевской жизни.
Женщины врали регулярно. Кто-то, чтобы выжить, другие ради удовольствия. Третьи из страха, четвертые корысти ради. Боги, да при дворе даже юные леди и лорды развешивали гирлянды лжи на уши своих родителей, дабы добиться желаемого и избежать наказания. Я сам пользовался этим приемом, когда сваливал вину за собственное хулиганство на брата.
Но никогда Абель не лгал в ответ. Ни разу до этой помолвки. Родители, бабушка, друзья – все могли соврать, но не он. Не человек, которому я безоговорочно верил.
Или я такой наивный идиот?
– Ты расскажешь, что за демоны за тобой погнались, Эрик? – спустя несколько минут спросил Фламель осторожно, подходя ближе.
Он больше не использовал магию, и его глаза вновь стали нормального цвета. Я прищурился и отступил к одной из картин своего предка, с подозрением оглядывая.
– Как ты нашел меня? – спросил его настороженно, заметив удивление, промелькнувшее на лице. Даниэль наклонил голову и озадаченно спросил:
– У слуг спросил, куда ты отправился. Это, знаешь ли, не секретная информация. Разве ты давал распоряжение никому ни о чем не говорить?
Нет, не давал. Но, кажется, я становился слишком мнительным. Мысли перескочили с новости о предстоящей кончины брата вновь на Далию. При воспоминании о ее выходке я поежился и прошелся взглядом по интерьеру, словно ища ответы на свои вопросы. Врала или не врала? Хотя, какая разница. Свадьбу уже не остановить, даже если сейчас побегу с обвинениями к родителям и бабушке.
Герцогиня. Пальцы сжались в кулаки. Я был уверен, что это все ее план. Вряд ли она желала мне дурного, наверняка решила, что так будет лучше. «Умная жена – залог спокойствия в королевском доме» – эти слова она талдычила с момента, как нам исполнилось лет по четырнадцать. Думаю, ей пришлось изрядно постараться, чтобы найти Далию и выбрать ее среди десятка подобных молодых барышень. Зато понятно, что она делала во дворце, раз не участвовала в отборе.
Интересно, а кузина Далии знала обо всем? Или просто дурочка, которую разыграли в карты? Даже если она станет королевой, после смерти Абеля ее отправят подальше. Женщина на троне может остаться только при наличии малолетнего наследника. И, судя по тому, как тянули с помолвкой Абеля родители, никто не собирался надевать ей корону на голову.
– Мне нужно поговорить с отцом, – облизнул я пересохшие губы, стараясь пока не зацикливаться ни на чем. Даниэль нахмурился и отступил в сторону.
– Нам придется поговорить, – заявил он, но я ничего не ответил. – Твое поведение с мисс Кроссборн и вообще. Довел девушку до срыва, тебе хоть стыдно?
Он шутливо ткнул меня кулаком в плечо, однако я не среагировал. Далии помогла уйти служанка, она довольно быстро привела ее в чувство. И взгляд, который бросила в мою сторону мисс Кроссборн напоследок, был довольно красноречив. Он обжигал ненавистью и обидой – она очень злилась. Но женщины врут. Разве нет?
– Потом попрошу прощения, – пробормотал я, заметив озирающегося по сторонам Кайзера. Отцовский советник прижимал к груди какие-то бумаги и напряженно всматривался в окно, будто увидел там что-то захватывающее.
– Эрик, за такое надо на коленях стоять. Нельзя обращаться с девушками подобным образом. Тем более будущей женой, – терпеливо объяснял мне Даниэль, но я отмахнулся от него, точно от назойливой фейри.
– Ты мой друг или ее? – раздраженно поинтересовался у него, прищуриваясь, когда лорд Брустер поспешил к противоположному выходу в сторону лестницы для слуг. Я успел заметить, как его рука потянулась к чему-то в нише и схватила какой-то предмет.
Что там у нас стояло? Серебряные статуэтки из Корё? Впрочем, какая разница. Он ушел, а значит отец свободен. Видимо они с матерью успели все обсудить, пока мы ругались в галерее. Прекрасно, разговор один на один способствовал эффективному выяснению правды.
– Если скажу, что мне нравится Далия, ты перед ней извинишься после разговора с отцом?
– спросил он неожиданно, и я резко повернул голову.
Во взгляде Даниэля было беспокойство, сомнение и что-то еще. Я часто замечал подобные эмоции у него. Списывал на дружбу, но в душе прекрасно знал ответ. Инкубы – существа странные. Они влюблялись всерьез, идеализируя объект своей страсти. Это могла быть даже платоническая любовь к лучшему другу или чьей-то матери. Вся их сила, жизнь завязана на этом чувстве – любви.
Он любил меня, мою семью и... демоны побери, Далию.
– Помолвку не разорву, – прорычал я, сразу обозначив границы, – и свадьбу отменять не стану. А еще раз выкинешь подобное на балу, как в прошлый раз, вызову на рыцарский поединок.
– Да я... – осекся Даниэль, отшатываясь и натыкаясь на стену, – с ума сошел? Я просто выразил симпатию.
– Знаю я твою симпатию. Со своей невестой и будущей женой буду разбираться сам без советов! – рявкнул я раздраженно, шагнув в коридор, слыша хлопок двери неподалеку. – Найди себе объект страсти в другом месте.
– Ну ты и. – процедил Даниэль, мгновенно разозлившись. Голос отца прервал нашу ссору, заставляя повернуться к нему.
– Что здесь происходит? Эрик, почему ты кричишь? – спросил сухо папа, разглядывая нас напряженно. Я тихо цыкнул, отворачиваясь от Фламеля, и прошагал мимо родителя, бросив ему через плечо:
– Поговорить надо. В твоем кабинете.
Видимо ляпнул жестче, чем хотелось, Отец весь подобрался, бросил взгляд на ошарашенного Даниэля и одернул свой сюртук, раздраженно отвечая:
– Тон смени, что за поведение. Как ты разговариваешь со мной?
– Как будущий король, нет? – съязвил я, попав точно в цель.
Папа побелел и схватился за сердце, а мне вдруг стало страшно. Я рванул к нему, однако он поднял руку, тяжело дыша, пытаясь привести дыхание в норму. Фламель пробормотал что-то про лекаря, но отец только пристально взглянул на меня.
– Тогда тебе лучше навестить брата.
