Текст книги "Отрывки из бесед"

Автор книги: Яна Джин

КОГДА БЫ Я МОГЛА…

 
Когда бы ночь умела делать я из дня,
а из воды – вино… Когда бы я
умела тех, кто умер, оживить
и всех потом на танец пригласить,
то разве ты не стал бы утверждать:
Она весь мир способна заново начать!
Для каждой женщины мужчину сотворить,
и каждую болезнь заговорить,
и каждого уговорить не лгать
когда б могла – тебе осталось бы сказать:
Она весь мир способна заново начать!
Когда бы явью оборачивать мечты,
а скуку – праздником весёлым красоты
могла я, и предчувствие беды
прогнать глотком живительной воды,
то разве ты не стал бы повторять:
Она весь мир способна заново начать!
 

(Пер. Нодар Джин)

КАЛЕЙДОСКОП

Отцу

 
Я в будущее шла – не странствовала – всегда
кратчайшим из путей
и битву времени с пространством звала пустейшей из затей.
Но что ни путь туда – всекратно в тупик сбегался он. А там
одна дорога лишь – обратно в прошлое, к годам
в моём калейдоскопе. В нём былое сложено в надежду.
Воспоминания – в узор зелёных троп, бегущих между
резцами скал, рассёкших в небе синие его теченья.
В морскую гладь, неосквернённую, как словом —
помышленье.
Пусть небоскрёбы Рима Нового, Нью-Йорка,
так надменны, —
в калейдоскопе зримых чувств былого выцветшие стены
им не подмять, как невозможно перещеголять простое,
как вне сиреневого царства правды не найти покоя…
На куполе на золотом воркует утром голубица:
«Возрадуйтесь! Мессия соизволил объявиться!»
Не в Рим, – в былое что ни путь. К сиреневым его
границам.
 

(Пер. Нодар Джин)

ЭКСПРОМТ

 
Представь себе улицу,
на ней – деревья,
деревьям определений нет.
Представь себе слякоть, —
как постепенно
в слякоть превращается снег.
Представь себе время, —
его измеряешь
эхом собственных шагов.
Слова, – как они не сказаны мимом.
Шепот – как в крик превратился незримый.
Страх, улетучившийся во сне.
Представь бесконечную линию точек.
Себя – неожиданной рифмою точной.
Двое в комнате.
Зимний полдень.
В природе мятою пахнет вроде.
Двое в комнате.
Зимняя полночь.
Пианино в воде. Чёрно-белые волны.
Представь пустую, пустую улицу.
Тихий, тихий ноябрь сутулится.
Представь себя опавшим листиком,
Который не вспомнится даже мистикам.
Во мраке слова обретают вес.
Мысль оползает – за коркою корка.
Верхний, самый летучий срез
Стал молитвой-недоговоркой.
В отчий, уже позабытый дом
Не возвращается Блудный Сын.
В помышленьи беспечном своем
Уходит дальше в бескрайнюю синь.
 

(Пер. Нодар Джин)

ПЕСНЯ О НЕПРИКАЯННОСТИ

 
Жить бы – как на японской гравюре:
чёткий рисунок и цвет.
Роса. Прохлада. Жить не щурясь.
Не тем, чего нет.
Время от времени,
время от времени
я никакого не знаю бремени,
но иногда – беда ли, вина —
мне уже не хватает вина.
Жить – как среди чумы или пира
жили герои в пьесах Шекспира.
Из клетки глядеть на непойманных птиц.
Из глины лепить солдат-неубийц.
Время от времени, время от времени
всё у меня в порядке.
Но порой мне этот порядок
кажется гадким.
Жить – как среди взрослых людей:
мелкие сделки с совестью.
Завидовать прямодушью детей.
«Нет печальнее повести…»
Время от времени, время от времени
мне хорошо с человеческим племенем,
хоть и ночью помню, и днём —
медленно с племенем и гниём.
Жить в золотых песках у моря
синего, рядом – седые горы,
перебирая волну за волной:
чёт ли – придёшь – или жить одной?
Время от времени, время от времени
вспомню – умею ждать,
но порой не хватает времени
уметь или вспоминать.
Жить бы как птицы живут и звери, —
без иллюзии, без веры,
будто радость способна длиться,
а конец – не объявиться.
Знаю, бывают и исключения:
платье кружевного плетения,
сапоги из кожи дублёной,
запах белоснежных пионов,
и одна – сквозная, как нить, —
мысль: кого бы теперь пристрелить?
Жить – как когда-то жили цыгане.
Ночь. Костёр. Туман.
Сладостное самоотрицанье.
Несходящий дурман.
Желание петь: песнею стать бы.
Плакать со слабой будучи храброй.
 
 
Время от времени, время от времени
дробь барабанная – да по темени.
Чаще же – как бывало встарь —
только стоны пьяных гитар.
Жить – как узоры в калейдоскопе:
пребражения.
Кто я – белая, чёрная? Обе.
Сон мой – снов спряженье.
Хамелеон мне настроение
дал бы своё, а кошка бы – зрение.
И добыть бы ещё сновидение,
которое мне не снилось.
Время от времени, время от времени
суетливых боюсь сомнений.
А иногда – нагого стыда
неодолимой силы.
Жить в неприкаявшемся пространстве
меланхолией вечных странствий,
стремлением всех полюбить, – любого,
в старом времени или новом.
В самую грязную яму свалиться,
к самому чистому свету пробиться…
Вяжет язык вино шампанское —
привкус стронция.
Слепнут глаза от платья цыганского
днём у солнца.
Ночью же старики о погибели шепчут по-прежнему —
под шелест волны, отраженье луны ласкающей нежно.
 

(Пер. Нодар Джин)

ОКНО

 
Окно, мельчайшим дождём окроплённое, —
как только что начатый холст Сёра.
Прозрачный. Влага словно приклеена.
Не движется. Не мокра.
За исключеньем единственной капли.
Она на стекле разбухает, круглится,
напоминая слезинку стыда:
всё начинает светиться, искриться
в ней. Дробится звезда.
Ночь целиком уместилась в капле:
от жары ошалевшая мошкара
мечется в жёлтом, ослабленном
свечении фонаря-шара.
То ли пристыженно, то ли нежно
шар мерцает, как минерал
драгоценный, в заснеженных
укрывающийся горах,
которые завершаются в небе острыми колпаками льда…
И когда потом собравшаяся в капле той вода
начнёт сползать, – за нею прямая борозда, —
она внезапно на мгновенье ока
блеснет в окне, обдав его, как током,
неясным страхом. В нём мы и являем
себе себя… И исчезаем.
 

(Пер. Нодар Джин)

РЕЗУЛЬТАТ

 
Говорить?
Тогда – о том, что случилось!
Что сквозь пальцы, как ящерица, ушло —
Просочилось и суглинистым илом
Навеки в сердце пришло-залегло.
Говорю с тобой в этот зимний полдень.
Ты не слышишь, – но в том вини не меня.
Говорю из страны, где в имперском золоте
Тлеют дни, а не страхи дня.
Говорю – как вода говорит с дуновением.
На душе моей – несходящая рябь.
У тебя и рифмы в стихотворениях
Плывут, как из вены кровь, – говорят.
Говорю с тобой, – как больные с болью.
Я одна. Вокруг – тишина одна.
Говорю – как во время того застолья
Говорили при Нём с бокалом вина.
Говорю с тобой – как журавль сказал бы,
Что ему не лететь: побили крыла.
Говорю строкой печали, – не жалобы.
Говорю слова – как вершат дела.
Я слагаю их из последних звуков.
Говорю тебе – говорить спешу.
Ибо вижу нож. Ибо вижу руку.
Говорю с тобой. Остальное – шум.
 

(Пер. Нодар Джин)