Текст книги "Обратный отсчет"

Автор книги: Вячеслав Шалыгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 7

Зона, 18 часов 06 минут до часа «Ч»

Догнать Паркера оказалось весьма непросто. Полковник летел, словно крылатая ракета, ловко маневрируя между кустами и оврагами, а иногда запросто их перепрыгивая или преодолевая «вброд». При этом он, казалось, даже не снижал темпа. У Аншакова с физподготовкой было не так хорошо, и удерживать фигуру Паркера в поле зрения он сумел лишь в течение пяти минут. Затем он еще однажды засек неутомимого «зеленого берета» примерно в полукилометре прямо по курсу, но в конце концов вовсе потерял полковника из вида. Это не особенно расстроило Аншакова, поскольку в его распоряжении оставались как минимум два надежных ориентира: следы и Зов, но беспокойство за здоровье натовского инспектора всё-таки не позволило Сергею расслабиться, и темп передвижения он не снизил. Лишь однажды он позволил себе остановиться, чтобы залпом осушить банку «Нон-стопа» и покрепче затянуть ремешок разгрузки.

«Всегда за кого-нибудь беспокоюсь, что за натура? – Сергей положил винторез на сгиб локтя и пошагал дальше. – Уж сколько раз прилетало из-за чрезмерной сердобольности, так нет, неймется. Весь в папу».

Об отце Сергей вспомнил вполне к месту. Генерал-лейтенант Аншаков тоже отличался высокой ответственностью и излишним зачастую вниманием ко всем, кто его окружал. Сергей не знал, насколько заботлив отец в отношении подчиненных, но сына генерал опекал плотно, не делая скидок на возраст. Подполковник до сих пор чувствовал, что отец следит за каждым его шагом и незаметно, но настойчиво пытается помочь. С одной стороны, это было вроде бы неплохо: дослужиться в тридцать два до подполковника, получить назначение в интересное и теплое местечко – Объединенный штаб Международных изоляционных сил в Киеве, куда теплее? Но ощущение несамостоятельности, этакий комплекс незрелости серьезно тяготил и сильно смазывал красивую картинку. Когда тебе перевалило за тридцать, хочется думать, что ты уже и сам что-то можешь, что-то из себя представляешь. Для большинства товарищей Аншакова это было аксиомой, но для самого Сергея – почти недоказуемой теоремой. Пока отец служил в Российском Генштабе, сыну-подполковнику самостоятельность не светила. Разве что на «гражданке», но и там папа с его обширными связями не оставил бы в покое. Непременно подобрал бы сыну занятие по своему, генеральскому вкусу и с хорошей перспективой, то есть не оставил бы никакого реального выбора.

Нет, Сергей не злился на отца за такое отношение. Отец все-таки, хочет как лучше. Но глотка свободы, независимости, самостоятельности ему хотелось с каждым годом все больше и больше. Привело это все к тому, что буквально после месяца службы вдали от Москвы и соответственно отца Сергей почти перестал бояться свободного плавания и ощутил внутреннюю готовность к резким переменам. Подсознательная борьба конформизма и желания стать самостоятельной личностью закончилась победой последнего, и немалый вклад в эту победу внесла хорошо развитая самокритичность. Сергей мужественно признался самому себе, что до последнего момента был типичным недорослем и что таким можно остаться навсегда, если не вырваться из порочного круга «папиных связей», после чего поклялся в ближайшее время предпринять некий демарш, закрепляющий победу самостоятельности над мажорством. Надо было только выбрать, с чего начать.

Логично было начать с чего-то простого, общепринятого. Например, завести семью. При полном отсутствии гонора, адекватном отношении к окружающему миру и его соблазнам немного наивный, но искренний Аншаков твердо верил, что самостоятельность заключается не в ломке привитых отцом стереотипов, а как раз в их дальнейшем развитии, но без подсказок свыше. Потому и планы на будущее он строил предельно простые и внятные: семья, дети, дом, машина, дача… В общем и целом, как у всех нормальных людей, и больше ничего не надо. Да такому парню, как Сергей, больше ничего и не светило. Никакого особого богатства или популярности. Все равно ни одного лишнего гроша к рукам не прилипнет. Сухие руки, честные. А что карьера едет, как прицепной вагон к поезду отца-генерала, так это вина не Сергея, а его малодушия. С которым покончено!

Сказано – сделано. В течение месяца Аншаков присматривался к симпатичным киевлянкам, даже закрутил с одной роман, но… начать трудный самостоятельный путь ему пришлось не с тонкой настройки личной жизни, а с отправки в боевой поход прямиком в Зону. Впрочем, такое изменение в генеральном плане новой жизни Сергея не смутило. Главное, он принял решение без цеу от папы и, что еще важнее, сумел свое решение отстоять.

Начальство упорно не желало включать Аншакова в инспекторскую группу, хотя все признавали, что подполковник самый грамотный эксперт в российской группировке МИС. Что уж скромничать, Сергей действительно знал о Зоне почти все, что можно узнать из сети, отчетов, рапортов и научных докладов. Но для действительно эффективной работы ему отчаянно не хватало практических знаний, личного опыта, и это стало его главным аргументом. На третий день начальство сломалось и включило подполковника в группу Остапенко с условием, что Сергей предоставит письменное разрешение от генерала Аншакова. Подполковник скрипнул зубами от такой ремарки, но согласился и… впервые в жизни совершил должностное преступление, а конкретно – подлог. Поскольку в сетевых делах Сергей разбирался гораздо лучше военных чиновников из канцелярии группировки, ему не составило труда состряпать служебную записку от имени отца, завизировать ее отсканированной подписью и отправить как бы с сервера Генштаба.

Вот так, правдами и неправдами, все и срослось. То, что самостоятельная жизнь началась с подлога, Аншакова несколько огорчало, но, будучи далеко не мальчиком, он прекрасно понимал, что жизнь состоит из вранья больше чем наполовину. Так что раскаиваться было можно, даже нужно, а сожалеть – нет. Пусть это и звучит почти как парадокс. Иногда свобода обретается и худшими методами.

Аншаков остановился у очередного оврага и поискал взглядом тропинку. Она резко уходила влево, предлагая путнику сделать приличный крюк. Сергей раздвинул кусты и оценил ширину и глубину земляного шрама. Если бы не кустарник, можно было просто разбежаться и перепрыгнуть. Подполковник пару секунд постоял в замешательстве и все-таки побрел в обход.

А вот это была еще одна сформировавшаяся за годы жизни в золотой клетке привычка – всегда искать обходные пути. И все опять же из-за малодушия – производного незрелости. Но что самое противное, жизненным маневрам всегда находилось убедительное оправдание. Всегда удавалось сослаться на какие-нибудь непроходимые «кусты», мешающие разбежаться и перепрыгнуть проблему, вместо того чтобы долго и нудно ее обходить.

Сергей покосился на кустарник, принял немного вправо и снова раздвинул ветки. В этом месте овраг был еще уже, и, если без тяжелого снаряжения за плечами, перескочить его удалось бы без разбега. К тому же метрах в двадцати по ту сторону канавы виднелось продолжение тропы. Один прыжок мог сэкономить уйму времени и сил.

«Но я-то со снаряжением… – Аншаков вдруг ощутил прилив злости на самого себя. – Ну и какого черта?! Снова ищешь оправдания, подполковник?! Сними этот проклятый вещмешок, перекинь, а потом прыгни сам!»

Не откладывая дело в долгий ящик, Аншаков так и поступил. Не сказать, что, очутившись на другой стороне, он резко вырос в собственных глазах, но настроение значительно улучшилось, а подкравшаяся усталость отступила. Хотя это могло быть действием тоника.

«Все равно хорошо, все равно полезный опыт, – мысленно приободрил себя Аншаков. – Не ищи оправданий своей лени, не пытайся обмануть самого себя, принимай рискованные решения, тогда чего-нибудь добьешься. А попытаешься снова выехать на компромиссах и комбинациях, так и останешься папенькиным сынком!»

Своеобразным восклицательным знаком в финале размышлений Аншакова стал одиночный выстрел, прозвучавший примерно в полукилометре прямо по курсу. Судя по звуку, стреляли не из автомата, но и не из дробовика. Секундой позже прозвучали еще два выстрела, и Аншаков наконец сообразил. Стрелок использовал что-то импортное. Например… навороченную бельгийскую винтовку!

«Паркер! Черт побери, вляпался все-таки!»

После небольшой паузы знакомо затрещали «калаши», и Сергей оставил все колебания. Он бросился на звук, уже без лишних раздумий перепрыгивая мелкие канавы и огибая только совсем уж непомерные овраги. Скороговорка штурмовой винтовки повторилась, и треск автоматов стал еще отчаяннее, хотя теперь в трескучем хоре стало явно меньше голосов.

Аншаков уже почти добежал до места боя, когда впереди и немного правее прогремели подряд три взрыва. Сергей бросился на звук, споткнулся и съехал в глубокий овраг с очень крутыми и скользкими склонами. Вел он примерно туда, откуда доносились звуки боя, но только примерно. Сергей попытался выбраться наверх, но у него не получилось. Тогда он двинулся по дну как можно быстрее, не забывая при этом осматривать склоны природной траншеи.

Брести по колено в вязкой грязи пришлось долго и нудно. Сергей несколько раз пытался штурмовать обрыв, но каждый раз скатывался вниз и продолжал путь по дну, вновь и вновь проклиная себя за малодушие, которое мешает собрать все силы и вскрабкаться-таки на нереально скользкий склон.

На самом деле малодушие тут было ни при чем. Выбраться без веревки Аншакову не светило. Но Сергей зациклился на борьбе со своими комплексами и теперь готов был списать на собственную слабость все на свете, от обложных дождей над Зоной до неурожая где-нибудь в Эфиопии.

Когда он нашел место для подъема, а случилось это минут через двадцать, впереди уже никто не стрелял, зато далеко позади зазвучала довольно бодрая канонада. Аншаков остановился и прислушался. Импортных ноток в новой какофонии вроде бы не звучало. Значит, Паркер все же прорвался и продолжил движение по маршруту. Это было хорошо. А вот что было плохо, так это весьма вероятный факт: позади с неизвестным противником столкнулись Дорогин и проводники. Получается, к волнению за Паркера присоединялось беспокойство за группу.

Аншаков снова встал перед выбором: продолжить преследование полковника или вернуться к группе. Альтернатива была непростой, но на выручку пришли логика и арифметика.

«Двое сталкеров и боевой полковник – вполне опытная и самодостаточная команда, – решил Сергей, – а вот один Паркер в поле не воин. Да и я сам рискую, оставаясь без напарника. Значит, надо идти вперед».

Решение казалось вполне разумным, и Аншаков немедленно приступил к его исполнению. Самым трудным оказалась вводная часть – вновь отыскать следы Паркера. На это подполковник потратил добрых полчаса. Зато когда нашел, тут же бросился наверстывать упущенное время, разогнавшись, как монорельсовый экспресс.

«Все нормально на самом деле, – снова мысленно подбодрил себя Сергей. – Все гладко, без мелких трудностей и недоразумений бывает только в плохом кино. В жизни столько всяких деталей, столько случайностей… всего не учтешь. Надо просто быть готовым и не тормозить, вовремя реагировать на проблемы».

Аншаков вдруг запнулся и кубарем скатился в ближайший овраг, слава богу, неглубокий. Почему подкорка именно так «отреагировала на проблемы», до коры мозга дошло, только когда Сергей растянулся на дне канавы. Примерно в сотне метров от него, за прозрачным кустарником, прятались несколько сталкеров. Аншаков был в Зоне новичком, но теорию изучил назубок и точно знал, что, прежде чем вступать с кем бы то ни было в контакт, его следует изучить издалека.

Подполковник выглянул из траншеи и навел на группу подозрительных типов винторез. Четырехкратная оптика прицела помогла рассмотреть незнакомцев во всех подробностях. Их было шестеро, все вооружены автоматами и одеты, как рядовые сталкеры. Тут Сергей не ошибся. Но они не прятались, а брели вдоль кустов, понуро опустив головы. Аншаков присмотрелся повнимательнее. Одинаково ссутуленные спины, скованная, «деревянная» походка, полное пренебрежение средствами защиты – все без масок, а некоторые даже без капюшонов… Подполковник быстро прокрутил в голове классификацию поражающих факторов Зоны и типичных состояний попавших в аномалии, но выживших людей. Эти шестеро предельно точно подходили под описание зомбированных сталкеров, жертв аномального излучения либо неизвестно чьих испытаний психотронного оружия.

Сергей припомнил строки из справочника. «Заторможены, умственная деятельность практически отсутствует, но сохранены практические навыки, в первую очередь боевые. При этом субъекты крайне агрессивны, немотивированно нападают на всех, кто встречается на пути. Восстановление личности невозможно. Высокая степень опасности для окружающих сохраняется даже на фоне лечения сильнодействующими психотропными препаратами и ЭСТ. Подлежат уничтожению на месте».

Аншаков вновь спрятался в овраг и прикинул варианты дальнейших действий. По сути, их было всего два.

Сталкеры тоже шли к центру Зоны, скорее всего, на Зов. С маршрутом подполковника их пути не пересекались. Разумнее всего было немного выждать и под прикрытием кустарника спокойно пойти параллельным курсом. Через каких-нибудь полчаса плетущиеся с черепашьей скоростью умалишенные останутся далеко позади и проблема будет решена, что называется, «малой кровью». Но!

«Снова ищу легкой жизни?! – мысленно подстегнул себя Сергей. – Ну, нет! Если решил меняться, меняйся! Нечего отсиживаться в кустах. Хватит двигаться по жизни, старательно огибая острые углы. Второй вариант сопряжен с риском, но только он достоин нового Сергея Аншакова! В конце концов, меня ведь кое-чему учили. Неужели не справлюсь с шестеркой безмозглых зомби?! Еще как справлюсь! Заодно и маршрут подчищу. Здесь еще группе идти».

Аншаков снова выглянул из овражка, тщательно прицелился и нажал на спусковой крючок. Хлопок – и один из сталкеров рухнул в лужу. Подполковник спрыгнул обратно в овраг, пробежал несколько метров по дну, быстро выбрался наверх и нырнул в кусты, обрамляющие другую канаву. Отсюда все пять оставшихся целей были видны гораздо лучше. Сергей залег, устроился поудобнее, выждал, когда волна боевого возбуждения немного схлынет, и снова прицелился. Второй выстрел оказался таким же точным, как и первый. Еще один сталкер дернулся, прошел пару шагов и уткнулся носом в землю. Оставшиеся четверо наконец отреагировали на раздражитель, развернулись в сторону кустов, где засел Аншаков, и открыли шквальный огонь. Неизвестно, как зомби догадались, что стрелок с бесшумной винтовкой прячется именно в этих зарослях, но пули засвистели буквально у Аншакова над головой.

Второе попадание и ответный огонь спровоцировали в организме прямо-таки адреналиновый взрыв, и Сергей наконец ощутил на губах тот самый солоноватый, как кровь, привкус свободы, о котором мечтал всю свою жизнь. Вкус свободы в бою.

* * *

Прогремевшая прямо по курсу канонада заставила группу приготовить оружие и ускорить шаг, но буквально через двести метров Бибик поднял руку, приказывая остановиться, и указал на заросли почти полностью облетевшего, но все равно отлично маскирующего кустарника. Четко выполнив его указание, полковник Дорогин едва не свалился в неглубокий овраг. Хорошо, что рядом оказался Скаут, успевший схватить Дорогина за ремень.

– Осторожнее, – прошептал сталкер. – Тут повсюду такие вот канавы. Года три назад здесь разовая аномалия приключилась. Земля вдруг куполом поднялась, километра три диаметром и метров сто высотой, потом резко просела с точностью до наоборот, чашей, а потом выровнялась вроде бы, но вся будто шрамами покрылась. И все это за три часа. Грохоту было! И пыли поднялось, как пепла над вулканом, до облаков. Сам видел, правда, издалека, из Чернобыля, с крыши девятиэтажки. Километров двенадцать по прямой получается, но видно было хорошо.

– Странное дело, – Дорогин сдал назад и присел рядом с проводником. – В архиве сводок ничего подобного нет.

– А тогда за этими местами не особенно наблюдали; уж больно много тут закрытых секторов было, а артефактов мало… короче, «долина нищих» была, неприбыльное местечко.

– Понятно. А что там, впереди, почему встали?

– «Монолит» разгулялся, – шепнул Скаут. – Гонят кого-то по оврагам, как волка по флажкам.

– Аншакова? – обеспокоенно спросил полковник. – Надо ему помочь!

Он перехватил поудобнее свое оружие – «СВУ», современный вариант снайперской винтовки Драгунова, выполненный по схеме булл-пап, и чуть привстал.

– Сидите и не п… переживайте! – сталкер придержал, на всякий случай, командира за рукав. – Москвич здесь не шел, нету его следов.

– А Паркер?

– А его не жалко, – сердито проронил Скаут, но, спохватившись, тут же исправил оплошность: – В смысле, его следы имеются, но по времени не совпадает. Он давно этот участок миновал.

– Но ведь Аншаков ушел следом за Паркером, как он мог тут не пройти?

– А я почем знаю? – Скаут пожал плечами.

– Все, молчок! – обернувшись к товарищам, строго прошептал Бибик.

Мимо притихших ходоков громко протопали как минимум два десятка бойцов «Монолита», которых вели трое перемазанных грязью и крайне возбужденных типов в той же униформе. Авангард наперебой что-то пояснял братьям по оружию, но из обрывков их сбивчивых речей Дорогин почти ничего не понял. Бибик оказался более сообразительным. Когда «монолитовцы» ушли достаточно далеко, сталкер подал знак «поднимайтесь» и коротко прокомментировал увиденное и услышанное.

– Какой-то псих-одиночка уложил четверых из винтовки, а потом еще троих угостил тесаком по шее. Одному башку начисто снес, в овраг укатилась, даже найти не смогли.

– Тесаком? – озадачился Дорогин. – Может, саблей?

– Может, и саблей, – Бибик кивнул. – Я тоже про наш хвост подумал. Вы были правы, господин полковник, идет за нами кто-то, помимо прикрытия. Страхует. Только мне он все равно не нравится. Чудаки – народ ненадежный. Сегодня он контроллерам и «монолитовцам» головы рубит, а завтра его переклинит и за нас возьмется. А нам это надо?

– Предлагаешь подкараулить и убрать? – Дорогин взглянул на сталкера искоса.

– Это вам решать, – Бибик на секунду задумался. – Нет, вообще-то. Некогда. Но оглядываться надо бы почаще. И если что, стрелять без раздумий.

– А если в спецназ попадем?

– В спецназ? – Бибик коротко рассмеялся. – Исключено. Если больше серьезных происшествий не случится, мы их так и не увидим до самой базы. Теперь идем, не то мы Паркера вовек не догоним.

– Стой, – приказал Дорогин. – У нас еще Аншаков отсутствует. Скаут говорит, его следов здесь нет.

– Нет, – Бибик опять усмехнулся. – Потому, что он на следы Паркера наступал. Просто индеец, а не подполковник. Ну что, идем?

– Так точно, – полковник кивнул. – Ведите.

– Веду, – Бибик махнул рукой. – Туда. Хотя вы и сами, наверное, азимут улавливаете.

– В каком смысле?

– Зов, – коротко пояснил проводник. – Чувствуете, какой он стал?

– Я его вообще не чувствую, – заявил Дорогин. – А какой он стал, по вашему мнению?

– Объемный, что ли, – Бибик помотал головой. – Трудно объяснить. Но лично моя защита начинает сдавать. Еще километра три-четыре, и придется искать артефакты, а иначе скрутит, как Паркера, и помчусь быстрее паровоза прямиком в аномалию.

– Вы же знали, что пойдете на Зов, почему не взяли с собой побольше артефактов?

– Я похож на дочь миллионера? – Бибик скептически взглянул на полковника. – На какие шиши я должен был их покупать? А в долг сталкерам никто ничего не дает. Такой риск ни одна компания не застрахует. А вы, кстати, чем предохраняетесь?

– Табуреткой? – не удержался от очередной тупой шуточки Скаут.

– Закрытая информация.

– Я так и думал, – Бибик хмыкнул. – Химия и жизнь. И как называется ваш наркотик, не «Крокодил» случайно? У нас тут одно время была мода под кайфом в Зону ходить. По периферии еще ничего, бродили, а из центра никто не вернулся.

– Это не наркотик, не наседайте, – отмахнулся полковник. – Сказано вам: секретная информация. Чего еще хотите?

– В баню, водки и бабу, а лучше двух, – снова встрял Скаут.

– Тихо! – вдруг приказал Бибик. – Цель впереди. Дистанция двести сорок метров.

– Аншаков? – предположил Скаут.

– Две цели, – уточнил Бибик, опять бросив взгляд на детектор.

– И Паркер, – добавил Дорогин.

– Три, – озадаченно проронил Бибик. – Нет, четыре… пять. Из оврага выбираются. Шесть…

– Мы знаем, что ты умеешь считать, – прошипел Скаут. – Говори конкретно, что за цели? Снова «монолитовцы»?

Будто в ответ на вопрос Скаута, далеко позади началась интенсивная пальба. Сто против одного, что это буянил протопавший мимо ходоков отряд. «Монолитовцы» не стали бы посылать в столь далекий рейд сразу две команды. Их группировка была не самой многочисленной, и оголять оборону базы они не стали бы ни под каким предлогом.

– Шесть, – подытожил Бибик. – Скорее всего, люди. Идут медленно. Курсом на Припять.

– Ха! Конкуренты, – обрадовался Скаут. – Командир, вы что же, всю базу предупредили, что собираетесь в Припять за особо ценным артефактом?

– Нет, – Дорогин сурово взглянул на сталкера. – Я и тебя об этом не предупреждал. С чего ты взял?

– Не знаю, – Скаут стушевался. – А зачем еще туда переться? Не Зов же послушать.

– Седьмой откуда-то вырулил, наверное, из другого оврага, – сообщил Бибик. – Он, похоже, сам по себе, метров сто пятьдесят до него. А эти так и бредут… нет, притормозили… разворачиваются. Во, блин! Один упал!

Впереди прозвучали три короткие очереди, затем еще три и после недолгой паузы завязалась вполне интенсивная перестрелка. Дорогин прислушался, сделал какие-то выводы и хлопнул Бибика по руке:

– Это Аншаков, надо помочь!

– С чего вы взяли, что…

– Вперед! – оборвал сталкера полковник. – Веди, твою в душу! Бегом!

Видимо, повышенные тона и нехарактерные для корректного Дорогина выражения проводника впечатлили, и он мгновенно сделался предельно деловитым. Ходоки выбежали на едва заметную тропу и помчались на звуки выстрелов. Метров через сто, заложив между кустами и оврагами не меньше двух десятков виражей, они выбежали на относительно свободное от растительности пространство и сумели наконец рассмотреть, что происходит. Четверо человек с «калашниковыми» поливали почем зря заросли орешника к востоку от условной дороги. Еще двое лежали неподалеку без движения. Ответного огня ходоки не слышали, но буквально на их глазах один из четверых незнакомцев споткнулся на ровном месте, выронил автомат и медленно завалился на спину. Оставшаяся троица никак не отреагировала на очередную потерю и продолжила тупо выкашивать кустарник свинцом, при этом норовя подойти поближе, причем шагая в полный рост. Поведение бойцов было, мягко говоря, странным. Дорогин встал на одно колено и прицелился в левофлангового. С такого расстояния четырехкратный оптический прицел «ПСО-1» позволил хорошо рассмотреть бойца. Лицо его было грязным, обросшим недельной щетиной и каким-то безучастным, словно человек был глубоко погружен в себя или же, наоборот, не думал абсолютно ни о чем и действовал на «автопилоте». Полковник задержал дыхание и плавно нажал на спусковой крючок. Несмотря на использование в винтовке все того же мощного патрона, как и в «СВД», отдача у нового оружия была не такой сильной. Дорогин одобрительно причмокнул. Он впервые работал с этим оружием, но оно ему уже нравилось.

Двое оставшихся бойцов прекратили огонь и медленно развернулись в сторону новых врагов. Полковник прицелился в следующего, бывшего «центрового», и снова отметил для себя, что выглядит парень как живой труп. Ни мимики на изможденной физиономии, ни проблеска мысли в остекленевших глазах, ни нормальной координации движений. Дорогин сместил прицел чуть ниже и снова выстрелил. Тяжелая пуля прошила бойца навылет в районе грудины, и он рухнул, как столб. Последнего почти бесшумно ликвидировал стрелок, засевший в кустах.

– Простите, пацаны, но вы сами виноваты, – сказал Скаут.

– Ни в чем они не виноваты, – недовольно возразил Бибик. – Попали как куры в ощип. В смысле, под излучатели забрели по глупости, вот и остались без мозгов. А теперь и вовсе…

– Под излучатели? – Дорогин поставил винтовку на предохранитель и, прищурившись, взглянул на сталкера. – Вы имеете в виду психотронные излучатели, якобы потерянные вместе с полигонами, на которых испытывались? Получается, полигоны снова доступны?

– Получается, – Бибик кивнул. – Только не советую туда соваться, если не хотите без мозгов остаться. Излучатели там в автоматическом режиме работают. Бьют по всему, что шевелится. Не видели, что ли, результат?

– Это и были зомбированные сталкеры?

– Были, – огорченно подтвердил проводник и, махнув рукой, обернулся к зарослям: – Эй, Серега, выползай!

Реакции на его призыв не последовало. Бибик тревожно взглянул на Дорогина, тот кивнул, и они вдвоем потрусили к скрытому кустами овражку.

– А я тут… проверю, может, «Морские ежи» у них в подсумках завалялись. Нам же надо… против Зова, – пробормотал Скаут и направился к трупам.

– Эй, подполковник, ты живой?! – вламываясь в кусты, позвал Бибик. – Где ты тут?

Ответа он опять не получил. Сталкер спустился в овраг и через минуту с трудом выбрался обратно, вытирая на ходу левую руку о штаны. В правой он держал винторез. Приблизившись, он бросил оружие полковнику.

– Наша? – Дорогин поймал брошенную сталкером винтовку, осмотрел и вопросительно уставился на проводника: – Что в кустах?

– Странные дела, – Бибик достал из кармана гильзу и подбросил на ладони. – Позиция, следы, винторез, вот, пустышки… все в наличии, а подполковника нет. Даже не мелькнул нигде, хотя далеко уйти никак не мог. Будто в невидимку превратился. И почему винтовку бросил – непонятно.

– А как насчет аномалий?

– Никак, – Бибик похлопал по футляру детектора. – Этот молчит, мой нюх – тоже. Кроме отголосков Зова, ничего странного. Ну просто экологически чистое место.

– Но Аншаков пропал.

– Пропал, – эхом повторил сталкер.

– А подземных ходов здесь нет? Или особо глубоких расщелин? Скаут говорил, что это место в результате аномалии оврагами покрылось. Проседало перед этим метров на сто, так?

– Было дело, но про глубокие щели я не слышал. Можно проверить. Детектором, например. Вниз его направить и посмотреть. Разрешите?

– Действуйте, – Дорогин обернулся. – Скаут, ко мне!

– Я сейчас, командир! – проводник помахал рукой. – «Ежей» нет, только две «Колючки», но на безрыбье тоже улов. Сейчас патроны соберу и к вам. Три минуты!

– Поторопись! – Дорогин снова обернулся к Бибику. – Ну, как?

– Чехарда какая-то, – сталкер кивком предложил полковнику лично взглянуть на показания детектора.

Дорогин склонился над прибором и удивленно хмыкнул. Детектор утверждал, что кто-то теплокровный, по массе как человек, только меньших размеров, находится на дне оврага, немного правее того места, где стояли ходоки. Компактные размеры говорили за то, что человек сидит. Полковник шагнул к обрыву и раздвинул кусты. На дне оврага не было никого и ничего, кроме грязи и пузырящихся луж.

– Когда спускался, ты подходил к этому месту?

– Нет, я тут с краю пошарил и выполз обратно, – Бибик задумчиво качнул головой. – И хорошо, что не подошел. Что это за аномалия, я пока не понимаю, но попадать в нее мне как-то не хочется.

– Как думаешь, это Аншаков?

– Судя по следам, он, – сталкер указал на склон. – Вот здесь он съехал на животе, а здесь с разгону рухнул вниз. Ноги ушли вперед, а тело по инерции – назад. Но сзади неподалеку какой-то валун оказался или… я не знаю что. Подполковник врезался спиной и уселся под ним на пятую точку… как раз там, где детектор видит цель. Все совпадает.

– Кроме валуна. Дно оврага ровное. Почему он сполз? Кровь есть?

– Грязь сплошная, и дождь все вмиг смывает, зараза, как тут кровь увидишь? – Бибик пожал плечами. – А вообще, я посмотрю повнимательнее. Шесть сек.

Он снова вломился в кусты, как медведь в малинник, пошарил и через минуту вынырнул обратно.

– Есть маленько. Видать, зацепило подполковника, вот он и пополз. Но сути этой новой аномалии я все равно не понимаю. Вряд ли Аншакова затянуло в нее, как в «Воронку» или в «Карусель».

– Че почем? – рядом с озадаченными товарищами появился Скаут.

– Вот, – Бибик протянул ему прибор. – Встречал такие аномалии? Детектор ее не видит, а биосканер выдает такую вот картинку.

– «Мышеловка», – нарочито небрежно заявил Скаут. – Не встречал, но слышал. Подполковник на самом деле не в луже сидит, а под ней. Яма там, а сверху что-то вроде голограммы. Смотришь – земля, трава, грязь, лужа… короче, тот же пейзаж, что и везде, а наступишь – колодец метров трех глубиной и стенки гладкие, как стекло. Без посторонней помощи не выберешься, даже если захочешь.

– Недопонял, поясни. Что значит, «если захочешь»?

– А кто туда попадает, не хотят выбираться. Вообще ничего не хотят. Тупо сидят и дохнут от жажды и голода. Полная потеря воли у них наступает. Никакие артефакты не помогают. Такая вот беда.

– Веревка есть? – осмыслив сказанное Скаутом, спросил полковник сразу у обоих проводников.

– А кто ее там, внизу, завяжет? – скептически кривясь, спросил Скаут.

– Скользящей петлей вокруг пояса затянем. Есть или нет?

– В Греции есть все, – Бибик скинул рюкзак и полез на самое дно поклажи. – Надо же, «Мышеловка»! Странно, почему я не слышал?

– А ты давно в кабак заглядывал, с ребятами по душам беседовал? – усмехнулся Скаут. – Все сидишь у себя в кубрике, в игры компьютерные играешь, мальчик-переросток.

– Я в сети играю, на бирже, – пробурчал Бибик. – Между прочим, неплохой навар имею, пока ты все заработанное в Зоне тупо пропиваешь.

– Брокер нашелся, – фыркнул Скаут. – Признайся, что артефакты через сеть сдаешь. Видел я баннеры. Сетевой магазин «Зона-0». Не твой, случайно?

– Вали вниз, трепло, – Бибик подтолкнул напарника к краю оврага и с опаской взглянул на Дорогина. – Врет он все, господин полковник.

– Я не налоговый инспектор, – Дорогин пожал плечами, – зарабатывайте, как умеете, только военные секреты не продавайте.

– Надо палку срубить, – предложил Скаут. – Как бы щуп. Петлю ведь вслепую накидывать придется, голову-то в фальшивую лужу не сунешь, не заглянешь в эту «Мышеловку», а перископа у нас нет. Вдруг на шею веревку накинем? А так, палкой подсумки нащупаем, и уже туда веревку набросим. Правильно?

– Иногда и от тебя польза бывает, – своеобразно похвалил приятеля Бибик. – Слушай, а те, кого вытягивают, они… как? В своем уме остаются?

– Вроде бы да, – Скаут сломил длинный прут. – Во, нормально будет! Мне Кулер рассказывал, говорил, что сам в «Мышеловку» попадал. Но по нему ведь не поймешь, с рождения он пришибленный или после «Мышеловки» таким стал.