Текст книги "Время огня"

Автор книги: Вячеслав Шалыгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Так что привал у моста был не только минутой отдыха, но и мерой предосторожности. Леший выбрал местечко между двумя холмиками – вывороченными катаклизмом пластами земли – и окинул внимательным взглядом противоположный берег. Имплант, на этот раз без задержки, оцифровал и увеличил изображение вчетверо.

Левый берег Припяти был практически пуст.

Чуть правее насыпи бывшей железки виднелись причудливые строения, наподобие термитников, между которыми тускло поблескивали лужи жидкого металла, вроде ртути, и рыжели проплешины ржавой металлической плесени, а дальше, вплоть до руин поселка Кривая Гора, раскинулись непроходимые заросли колючих автонов.

Слева от моста, перекрывая вид на поселок Красное, возвышались черные холмы со рваными вершинами, похожие на бугры, что образуются в асфальте, когда его прорывает росток дерева. Вот только эти холмы были в тысячу раз крупнее и никакие деревца в их центрах не росли. В рваных кратерах что-то тлело, а иногда из них вырывались короткие языки голубого пламени. Дождь, казалось, никак не влиял на загадочные процессы, протекающие в кратерах. Если бы в сотне метров над холмами не клубились облака пара, можно было бы подумать, что дождь обходит черные холмы стороной.

Между холмами угадывалось какое-то механическое движение, скорее всего, там катались по своим непонятным делам биомехи на гусеничном ходу (другие ездить по такой грязи вряд ли рисковали) или бродили шагающие боты.

Непосредственно напротив моста было пусто. Ни людей, ни машин.

Расклад Лешего устраивал. Он снова ухватил сумку, но на плечо не закинул. Ситуация неожиданно изменилась. Имплант организовал максимальное увеличение, и Леший заметил новое движение, теперь не механическое, живое, и прямо по курсу. Со стороны Зимовища к мосту приближалась группа людей в маскировочных комбинезонах. Рассмотреть подробности экипировки и однозначно определить, кто эти ходоки, Леший пока не мог, мешала вуаль дождя, но это было и не важно. Перейти по остаткам моста до того, как к нему подойдут эти люди, сталкер явно не успевал.

«Ничего, подождем, – Леший заметил краем глаза движение на другом берегу слева. – А вот это плохо!»

Механическое движение между рваными холмами стало более интенсивным, и вскоре на берегу появились биомехи. Как и предполагал Леший – на гусеничном ходу. Самые мощные и опасные из наземных. Им даже официальное название было придумано самое устрашающее – бронезавры. Хотя Леший, например, называл их по старинке, просто танками. Если судить по внешним атрибутам, от танков в механических монстрах осталось мало чего, разве что гусеницы да спаренные пушки разного калибра. Броня и башня подверглись множеству трансформаций, и бронезавры превратились в жутких уродов, если на человеческий взгляд. Но суть-то осталась прежней.

«Мало пацанам не покажется, – подумал сталкер, наблюдая, как пять уродливых махин несутся наперерез группе ходоков. – Если не врубят заднюю скорость, дело труба».

Люди в камуфляже по-прежнему шли как ни в чем не бывало. Леший наконец понял, в чем дело. Ходоки просто не видели бронезавров. Они шли справа от высокой насыпи, а танки приближались слева. У людей оставался шанс заметить опасность: в полукилометре по ходу движения группы насыпь прерывалась, ее перерезал неглубокий овраг, то есть люди могли, наконец, оценить обстановку по ту сторону барьера. Но к тому времени, когда группа поравняется с провалом, танки перевалят через насыпь у нее в тылу и… там, как получится. Скорее всего – никак. Для ходоков.

Группа шла довольно бодро, поэтому уже через пять минут Леший сумел разглядеть детали, по которым безошибочно определил, что ходоки – это так называемые егеря из группировки Ковчег. Вообще-то егерей в Старой Зоне можно было встретить редко, база группировки располагалась в локации Академгородок, но небольшие разведгруппы забредали и сюда. В основном, егеря сопровождали ученых Ковчега, так называемых «экологов», проводивших какие-то свои исследования. Формально Ковчег ратовал за уничтожение всей механической нежити и возвращение Зоне нормального вида, в смысле – с зеленью и органической фауной, но в народе бытовало мнение, что экологи просто ищут какой-то особо ценный артефакт, который позволит им установить контроль над всеми локациями.

Обычное дело. Примерно тем же занимались и братья из Ордена, и военные, и даже Дьякон со своими праведниками. Декларировали одни цели – узловики, например, якобы готовились к превращению всего мира в аномальную территорию, а праведники искали Антихриста, создавшего пять локаций Новой Зоны – но на самом деле все хотели только одного: контролировать в локациях всех и вся.

Еще бы! Такие прибыли можно иметь! И от нелегальных налогов, и с продажи артефактов, технологий или чистых, то есть незапрограммированных наноботов. А уж на обороте оружия, снаряжения и продовольствия можно было нажиться, как на добыче алмазов. Даже круче.

Так что в каких-то локациях перевес был у одной группировки, в каких-то у другой, но в целом, все присутствовали везде, хотя бы в виде военной разведки, промышленных шпионов или агентов влияния. А как иначе? Кто не держит руку на пульсе, тот держится за голову. Сокрушаясь об упущенной выгоде.

Короче, появление егерей в Старой Зоне Лешего не удивило. Его удивила безалаберность боевиков Ковчега. Небось не по пляжу гуляют, головорезы, идут по самой опасной из локаций, а бдительность проявляют на уровне скаутов, топающих по городскому парку.

«Ну, значит, и поделом».

Леший оценил дистанцию между потенциальными жертвами и приближающимися механическими хищниками. На один рывок, если не произойдет ничего непредвиденного.

Где-то высоко над головой послышалось странное шипение, и Леший рефлекторно поднял взгляд к серому небу. Без непредвиденного в Зоне обходилось редко. Больно уж много здесь сплеталось интересов.

Почти от облаков, прошивая пелену моросящего дождика, протянулись несколько белых ниточек вполне понятной природы. Это были следы ракет, запущенных кем-то, кто прятался в облачной пелене. Белесые нити тянулись под углом градусов в сорок пять. Откуда они начинались, понять сложно, а вот где должны вскоре закончиться, определялось без труда. На земле, в районе сосредоточения бронезавров.

До слуха донесся слабый стрекот. Вертушки, понятное дело, только чьи? В принципе, существовали три варианта ответа: военных, узловиков и ничьи, то есть уже и не вертушки вовсе, а драконы – вертолеты, перекроенные наноботами по своему дикому вкусу и получившие от них же новые мозги и вооружение.

Леший дождался, когда ракеты достигнут целей, и остановил свой выбор на версии – «военные». Ракеты были обычными, не плазменными, точность стрельбы так себе, а главное – досталось и танкам, и егерям. Ракеты взорвались по обе стороны насыпи.

Что ж, уничтожать всех, кроме государевых людишек, вполне в духе военных. Вернее – вполне соответствовало знаменитому приказу генерала Шепетова, который он отдал перед Большой зачисткой в пятьдесят шестом году. «Уничтожать, уничтожать, уничтожать!» Тогда дело обернулось грандиозной бойней в четырех из пяти локаций. Военные буквально выкосили половину обитателей Зоны. Правда, и сами понесли серьезные потери. Из группировок же более-менее уцелел только Орден, который спрятался в Крымской локации и организовал там вокруг своей Казантипской Цитадели уникальную систему обороны.

Шепетова после того случая «сняли с повышением», но сформулированную им доктрину никто не отменил. Военные, хотя и без прежнего энтузиазма, продолжали уничтожать в Зоне все живое и неживое, но движущееся. Зато сколько энтузиазма появилось у группировок! Теперь униформа чистильщиков стала чем-то вроде красной тряпки практически для всех, особенно для праведников и егерей Ковчега, которые никогда не прятались и отчаянно сопротивлялись, а потому пострадали во время Большой зачистки болезненнее других.

Так что, даже если бы доктрина Шепетова была официально отменена, военным все равно пришлось бы для профилактики уничтожать все живое и неживое. Кроме, пожалуй, бойцов Ордена, с которым у генералов теперь установилось нечто вроде негласного перемирия.

«Мимо таких целей грех было пройти. Как на ладони, да еще и бронезавры, явный зачет. Ну а егеря – на закуску».

Как оказалось, кроме закуски вертушкам полагался еще и десерт. Правда, не такой, как им хотелось бы. Увлекшись уничтожением целей около моста, вертушки (а теперь стало видно, что это две машины – штурмовой «Ка-85» – «Пустельга» и десантно-транспортный «Ми-ТПС») упустили из вида еще пару танков, которые остались в распадке между ближайшими рваными холмами и следили за происходящим с почтительного расстояния. Почтительного, но вполне годного для ведения прицельного огня.

Один из танков засадной группы поднял короткий ствол вверх и, повертев башней, захватил наиболее опасную из воздушных целей.

Выстрела Леший не увидел, но эффектом полюбовался от и до. «Ка-85» клюнул носом, свалился в штопор и рухнул (почему-то не взорвавшись) на левом берегу Припяти в каком-то километре от атакованных целей. Пилот вертушки успешно катапультировался благодаря системе отстрела лопастей вертолета и вроде бы имел все шансы выжить, но не тут-то было. Бронезавр вновь коротко крутанул башней и выстрелил. Там, где вот только что болтался под парашютом спасшийся вертолетчик, вспыхнул огненный шар. Вспыхнул всего на миг и погас. От человека не осталось почти ничего. На землю опустились лишь несколько клочьев пепла.

Лешего сначала удивил такой странный расклад: вертушку танк сбил «аккуратно», малым калибром, просто уронил, даже каким-то образом сделал так, чтобы она не загорелась, а в человека жахнул из главного ствола, что за блажь? Но потом сталкер сообразил. Из вертушки мог получиться новый дракон – наноботы уже наверняка забрались во все детали упавшей машины и принялись за дело, – а от уцелевшего человека пользы не предвиделось, один только вред. А почему танк использовал несоразмерный калибр? Кто ж его поймет? Может, расстроился из-за сородичей, вот и жахнул в сердцах?

Леший усмехнулся. Вообще-то «расстройство», как и прочие эмоции, биомехам не присущи. Какие могут быть эмоции у машин, пусть и полуразумных? Но, с другой стороны, за шесть лет развития, или как там это называется по-умному… эволюции, да?.. так вот, за такой срок некоторые формы нежити явно добились того, на что органике потребовались миллионы лет. Допустим, те же драконы не просто стали совершеннее и умнее, чем были после возникновения пяти локаций Зоны, они еще и освоили тактику коллективного боя, у них начала прослеживаться четкая иерархия и взаимовыручка. Так что эмоции не эмоции, но что-то подобное у биомехов постепенно появлялось. Хотите – верьте, хотите – нет.

Леший снова поднял взгляд к небу. Вторая вертушка быстро набрала высоту и скрылась за облаками. Возможно, при желании бронезавры могли бы достать и ее, но сейчас их, видимо, интересовала другая добыча, уже практически лежащая на блюдце с голубой каемкой. Оба танка двинулись прямиком к упавшей вертушке. Вряд ли с целью добить, скорее – взять «новорожденного» под охрану.

Леший представил, как наноботы стремительно «прокачивают» и тем самым оживляют бездушную машину. Сталкеру почему-то стало не по себе. Он никогда не был особо впечатлительным, а тут будто бы что-то накатило. Особенно пугающим был нарисованный воображением момент пробуждения. Была груда хлама, и вдруг – раз! – с земли поднимается дракон. Пока еще не слишком опасный, но уже настоящий, причем красный, ведь он ведет происхождение от боевого вертолета, то есть в иерархии стаи – будущий лидер одного из атакующих звеньев. Тех самых звеньев по три-пять вертушек, которые наводят ужас на поселки в Старой Зоне и доставляют кучу неприятностей людям в Курчатнике и Академе (в последнем у драконов вообще нечто вроде базы, ведь половина из них родом именно с площадок вертолеторемонтного завода, что располагался когда-то на юге локации). Разве что в Сосновом Бору военные с ними более-менее справляются, но чего это стоит!

Короче, то, что военные потеряли еще одну боевую вертушку, с точки зрения Лешего, очень плохо. Этого факта не компенсировал даже вывод из строя пяти танков.

Спешившие к упавшему «Ка-85» бронезавры неожиданно затормозили, подняли стволы в зенит и несколько раз выстрелили. Обломков с заоблачных высей не упало, это радовало, значит, танки промазали либо вертушка выпустила ложную мишень. А почему бронезавры вдруг открыли огонь, стало ясно секундой позже. Из облачной пелены вновь протянулась косая белая нить. На этот раз только одна, и дотянулась до земли она втрое быстрее, чем предыдущие. А уж насколько точнее – нечего и говорить. На том месте, где лежала вертушка, вспыхнул большой плазменный шар, и… дракон откинул копыта, не успев родиться. После такого попадания наноботам восстанавливать было просто нечего.

«Вот и хорошо, – Леший чуть привстал, изучая место, где полегли егеря. – Ну теперь, кажется, чисто. Дождаться, когда укатят танки, – и ходу».

Бронезавры укатили не сразу. Сначала они долго ездили кругами поблизости от догорающих обломков вертушки, затем сделали пару кольцевых заездов вокруг коптящих сородичей, остановились, подождали чего-то, затем как-то подцепили по одному сдохшему танку и покатили в сторону рваных холмов. Еще одного сородича подцепил и потащил внезапно оживший бронезавр, выступавший в роли лидера атакующей группы. На поле боя остался один, видимо, почти безнадежный. Впрочем, Леший не сомневался, что и этот танк усилиями наноботов в конце концов вернется в строй. А не обладай роботы-машины такой чудовищной живучестью, точнее – ремонтопригодностью, их давно бы всех перебили.

Когда поле слева от насыпи, наконец, почти очистилось от нежити, Леший в очередной раз закинул баул на плечо… и едва не выматерился. По правому берегу к мосту шли еще какие-то типы в гражданской экипировке. Всего-то четверо, зато один из них явно жженый. Леший снова замешкался. Вообще-то вольному с вольными делить особо нечего, можно не прятаться, хотя тут как повезет. Чет или нечет. В любом случае, прятаться было поздно. Ходоки заметили попутчика и направились прямиком к нему.

И это было нехорошим знаком. Нечетом.

– Что за пальба, браток? – один из ходоков смерил Лешего скептическим взглядом.

Судя по насмешливой искорке в глазах, сталкер не поверил в маскарад, сразу вычислив, что Леший раздобыл униформу чистильщика случайно.

– Вертушки по коробкам работали, – неожиданно для себя ответил Леший.

Вообще-то он собирался сказать: «Красные жахнули по зверью», нормальный жаргон вольных людей, а выдал без запинки фразу явно на языке военных, то есть тех самых красных. Первый из ходоков тоже уловил нестыковку и переглянулся со жженым.

– Ты какого поля ягода, парень? – негромко и спокойно спросил опытный сталкер восточной наружности. – Что-то я не пойму. Одет, как вояка, а на морде у тебя написано, что ходок. Да и торба у тебя интересная. С кирпичами?

– Слышь, Хасан, может, проверим, что за кирпичи?

– Боюсь, парень возражать будет, – Хасан притворно вздохнул. – У красных, знаешь, какая гордость? Особая, грязными лапами не хапай.

– А то что? – первый сталкер делано удивился. – Укусит?

Трое ходоков заржали, Хасан даже не улыбнулся. Он сверлил взглядом Лешего, внимательно наблюдая за реакцией сталкера. Леший отлично разбирался в таких играх и понимал, что стоит жженому уловить малейший признак того, что противник дал слабину, и все, пиши – пропало. Поэтому Леший старался изо всех сил. В глаза Хасану не смотрел, но и не ерзал. Стоял прямо, выражение лица сохранял спокойное, невозмутимое, смотрел прямо перед собой. Или внутрь себя, можно сказать и так и этак.

Хасана не впечатлила выдержка переодетого ходока, скорее только разозлила. Он едва заметным кивком приказал взять Лешего в кольцо, а затем, тоже кивком, предложил сталкеру бросить поклажу. Леший не отреагировал.

– Бросай торбу, парень, – холодно приказал Хасан. – И можешь идти, куда шел.

– Не вопрос, лови, – Леший вдруг усмехнулся и бросил сумку, но не на землю, а Хасану.

Опытный сталкер успел поймать сумку, но слишком уж легко бросал ее Леший, Хасан никак не рассчитывал, что она окажется такой тяжелой. Сталкер пошатнулся, едва не упал и, чтобы сохранить равновесие, был вынужден отпустить сумку, которая с грохотом рухнула ему на ноги. Удовольствия от такой примочки жженый явно не получил. Подельники Хасана забряцали оружием, но тот, морщась от боли, поднял руку, останавливая воинственный порыв товарищей.

– Как ты сказал? – голос жженого чуть сел.

– Ты получил, что хотел? – вместо ответа спросил Леший. – Тогда тебе за мост, а мне в другую сторону.

– Пасть захлопни, да?! – визгливо крикнул один из ходоков.

– Я жженого за язык не тянул, – спокойно сказал Леший. – Погнали? Вы первыми.

– Чтоб ты нам в спину пальнул?! – возмутился все тот же визгливый.

– Я вам не гоблин, хоть и в форме, – Леший взглянул на визгливого с неприязнью.

– Хасан, он нас опускает!

– Умолкни, – жженый указал визгливому на сумку. – Бери.

– А чего сразу я?!

– Повторить?

Ходок ухватил сумку и волоком подтянул к себе.

Хасан тем временем явно о чем-то задумался. Он пару раз покосился на первого из своих спутников, затем снова внимательно уставился на Лешего.

– Что задумал, парень, признавайся.

– Ничего, – теперь Леший смотрел жженому в глаза. Слабину дал именно Хасан, поэтому глядеть внутрь себя теперь полагалось ему. – С чего ты взял?

– Видел тебя в «Пикнике» пару раз. Но там ты совсем другим был. Вертлявым таким, скользким. И говорил иначе, без твердости. Признавайся… Леший, да?.. с чего вдруг из шавок в матерые решил податься? Откуда вдруг такая перемена? И с чего ты решил, что серьезные люди тебя примут? Нашел что-то?

– Ты мне кто, мамаша, чтоб откровенничать с тобой? – Леший кивком указал на другой берег. – Двигайте, пока танки за своим жареным братом не вернулись.

Хасан ничего не сказал, только качнул головой. Леший решил, что это телодвижение просто знак недовольства, но оказалось, что для приятелей Хасана в движении имелся еще и скрытый смысл. Ходок, который зашел Лешему за спину, внезапно прыгнул вперед и попытался повиснуть у сталкера на плечах, а первый и визгливый выдернули из ножен финки и набросились с флангов.

Леший сам не понял, что произошло, но нападавший сзади вдруг провалился вперед и спикировал мимо предполагаемой жертвы носом в грязь. Нападавший слева ходок номер один тоже оказался в партере, а заодно в нокауте, только на спине. А визгливому не повезло по полной программе. Леший случайно перехватил его руку, выбил нож, поймал финку на лету и чисто рефлекторно воткнул ее ходоку под нижнюю челюсть.

Как все это удалось проделать, да еще за полторы секунды, Леший не мог объяснить ни себе, ни Хасану, который мгновенно отпрыгнул назад и выхватил из кобуры на бедре «Страйк».

– Даже не дыши! – хрипло приказал жженый.

– Остынь, Хасан, – процедил сквозь зубы Леший, демонстрируя пустые руки. – Не хочу продолжать. Не я это начал.

– Я начал, – согласился опытный сталкер. – Я и закончу.

– Оружие опусти! – послышался низкий, но все равно понятно, что женский голос за спиной у Хасана.

– Принесла нелегкая, – жженый заметно расслабился и сунул «Страйк» обратно в кобуру. – Видала, как он Секу на кукан посадил?

– Сека сам виноват, – из-за спины жженого появилась девица в плаще с капюшоном поверх боевого костюма. – Привет, Леший, помнишь меня?

Леший присмотрелся. Внешность девицы знакомая, только очень смутно. Будто бы воспоминание родом из детства. Или виделись позже, но мельком.

– А должен?

Девица подошла ближе и чуть откинула капюшон. Теперь Леший мог рассмотреть ее получше. Барышня оказалась очень привлекательной, ее не портила даже серебристая паутинка присосавшейся к шее механической заразы, примерно одного с Лешим возраста, но память наотрез отказывалась давать подсказку. Внутри что-то екало, сигналило невнятно, но на поверхность никак не всплывало. Леший, как сумел напружинил мозги, но все равно без толку. Единственное, чего он добился, – уверенности, что знал эту девицу очень давно. Скорее всего, действительно в детстве.

«Да какая разница? Она явно за меня, вот и зашибись! Скажу, что вспомнил, а там разберемся».

– Странно, – девица вдруг заглянула Лешему в глаза.

Сталкеру стало не по себе от ее взгляда. Будто бы в душу заглянула!

«Надо же, какие у нее глазищи! Темно-синие и глубокие, хоть ныряй. Аж сердце замирает от такой глубины. Немудрено, что даже этот жженый ее слушается».

– Нет, ну я помню… как бы. Давно это было, да?

– Что забыл, не странно, – девица сделала шаг назад. – Другое странно: как ты говоришь.

– Вроде без акцента, – Леший пожал плечами. – А что?

– Это не важно, – резко сменила тему синеглазая разбойница. – Забирай свою торбу, Леший, и можешь идти.

– Он же Секу… – попытался возмутиться Хасан, но девица бросила на него короткий взгляд, и жженый умолк.

Видимо, сообразил, наконец, что у начальства имеются свои резоны, знать о которых не полагается даже первым помощникам. Девица намерена простить Лешему убийство малополезного Секи авансом за какие-то дела в будущем. Или в качестве оплаты за какие-то дела в прошлом. Какие? В первом случае – ни одного предположения, во втором – ни одного воспоминания. С другой стороны, а есть разница? Развели ситуацию – и славно! Леший заметно воодушевился.

– А ты тут… вроде главной, да?

– Вроде, – девушка усмехнулась. – И не только тут. Я Лера, может, слышал?

До Лешего наконец-то дошло. Тупица! Ну точно, это же Лера! Самая известная вольная в Старой Зоне. Ведь все постоялые дворы и склады в Выгребной Слободе, плюс несколько торговых рядов на Обочине, плюс Савичи и еще пара мелких деловых точек севера локации – все под ней! Ее народ так и называет: «северная хозяйка». Даже мафия против такого расклада не возражает. Да что там, люди говорят, и Орден Леру уважает. Нет, может, это перегиб, вряд ли братья уважают кого-то, кроме своего Командора, но Леру и ее людей не трогают, это точно. А он – тормоз – ее не узнал! Хорошо, что без заскоков девица, не парится по таким мелочам. Да оно и правильно, к чему ей лишняя физиономическая известность, не актриса же.

«Хотя она, похоже, не на это намекала. Может, реально в детстве знакомы были? Лера… Валерия… нет, не припоминается, чтоб среди девчонок кто-то такое имя носил. Саня была, Женька, а остальные с обычными именами, Наташки, там, Маринки».

Леший отвел взгляд, подхватил сумку и помялся.

– Иди, иди, – Лера усмехнулась. – Хотя стой. Скажи, где вот этому научился?

Она указала на бездыханного Секу.

– Сам не знаю, – Леший поднял руку, еще вчера размозженную пулей импульсника, а сегодня проделывавшую такие фокусы. – Случайно вышло.

– Вот хмырь! – вырвалось у Хасана. – К тебе с душой, а ты горбатого лепишь.

– Оно мне надо? – Леший пожал плечами. – Спросите, что знаю, отвечу.

– Вертушки откуда прилетели? – Лера указала на дымящийся за рекой танк.

– Примерно со стороны Корогода. Чуть южнее станции прошли.

– А чужих не встречал?

– Там, за мостом, егеря валяются, вертушки их одновременно с танками накрыли, а рядом с тамбуром я узловиков видел.

– Комплект, – проронил Хасан.

– В смысле? – спросил Леший.

– Ближе к Каменному склону еще и праведники мелькали. Мы поначалу решили, что они к тамбуру топают, но потом смекнули, что все не так просто. В Припять шли праведники, точнехонько в центр.

– Сегодня все туда идут, – сказала Лера. – Вообще странный день. Сначала гроза какая-то сумасшедшая, теперь паломничество началось. Не знаю, что и думать. Может, молния ударила в нужное место и откупорила подземное хранилище нереальных сокровищ?

– Военные, наоборот, оттуда летели, – заметил Леший.

– Это разведка была. Скоро чистильщики подтянутся. Ты, кстати, в своем костюмчике рискуешь.

– До «Пикника» доберусь, скину. Или когда Барьер пройду. Прямо в тоннеле и оставлю. Ладно, люди вольные, прощайте. И не держите зла за это вот… – он указал на Секу.

– Леший! – окликнула Лера, когда сталкер почти спустился к мосту. – Будешь в следующий раз на Обочине, найди меня. Просто спроси в оружейных рядах или в «Пикнике», где найти Леру. Если не убьют на месте, обязательно проводят ко мне в убежище.

– Зачем? – Леший оглянулся и посмотрел на девушку, чуть склонив голову набок. – В том смысле, зачем тебе лишние глаза и уши в убежище?

– Просто хочу поговорить.

– А больше не с кем?

– Странный ты все-таки, – Лера грустно усмехнулась. – Не хочешь, не надо.

– Я тоже говорю, странный, – негромко проронил Хасан. – Будто бы нашел что-то и теперь думает, что стал круче стенки.

– Я приду, – Леший отсалютовал девушке и, особенно отчетливо, Хасану. – Не вопрос!