Текст книги "Седьмой"

Автор книги: Вячеслав Грацкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)

– Ладно. Пусть так, но ты-то как с ним управишься? – Сотник ткнул пальцем в сторону хозяина дома. – Или это уже нам знать не положено?

– Ты поразительно проницателен, друг мой. Рассказывать вам подробности магического ритуала бессмысленно. Вы ничего не поймете. А если и поймете, вряд ли сможете повторить. Для этого нужен маг. Нужен очень хороший и очень опытный маг. Есть такой у вас?

Адамир с улыбкой оглядел всех.

– А есть ли имя у меча? – неожиданно спросил Берсень. – Обычно всякая достаточно могущественная чародейская вещь имеет собственное имя.

– Имя? – Адамир наморщил лоб и пробормотал: – Признаться, пока не думал об этом… Я не знаю его настоящего имени. Но чтобы было понятно о чем идет разговор, давайте называть его Черный меч… Не возражаете?

– Почему Черный? – спросил Горяй. – Коли не знаешь, давай что-нибудь повеселей, например Золотой меч? По-моему, хорошо звучит!

– Нет, Золотой не пойдет, – с улыбкой возразил Адамир. – Меч принадлежит Кощею, стало быть, как и его бывший хозяин, олицетворяет собой зло. А значит, лучше всего подходит – Черный меч.

– Ладно, Черный так Черный, нам без разницы, – сказал князь. – Скажи-ка лучше, Адамир, откуда ты вообще знаешь о мече? И о том, что в замке нет Кощея?

– Магия способна на многое, Воисвет. Существуют сотни приемов, чтобы выведать интересующие тебя сведения. Вот Берсень подтвердит.

– Но что же твои приемы не помогли тебе вытащить этот меч? – Раскрасневшийся Горяй подался вперед. Адамир повернулся к юному магу:

– Берсень, может быть, ты пояснишь?

Под сосредоточенными взглядами присутствующих за столом Берсень покраснел, а его руки, впившиеся в кубок, напротив, побелели. Он очень хорошо понял, что Адамир не просто так переводит на него вопросы. Он проверяет его знания и вообще степень его полезности в предстоящем походе.

– Да, – охрипшим голосом сказал Берсень. – Существует много способов узнать о чем-то и не меньше способов добыть это. Проблема в цене. За знания одна цена, а чтобы добыть вещь – другая, бывает, более высокая.

– На случай если ты не понял, Горяй, – заметила Ирица. – Берсень сказал, что Адамиру гораздо дешевле нанять нас, чем какого-нибудь могучего колдуна или даже демона. А учитывая, что такие разгильдяи и болтуны, как ты, скорее всего, сгинут по дороге, получается сплошная выгода.

– А ты, милая девочка, – немедленно откликнулся сотник, – что-то чересчур шустро своим язычком чешешь, может, тебе почесать им в другом месте?..

Он не успел еще договорить, как в воздухе сверкнула сталь. В следующий миг Ирица распласталась по столу, а ее меч остановился на расстоянии пальца от горла Горяя. Остановился по той простой причине, что Дежень мертвой хваткой вцепился в лодыжку сестры.

Белый как мел Горяй вылетел из-за стола, ухватил меч, но на его руки тотчас легли ладони Воисвета и силой заставили задвинуть клинок в ножны.

– Спасибо тебе, братец, – прошипела Ирица, усаживаемая братом на место. – Ты, как всегда, вовремя! Как всегда, жизнь всяких мерзавцев для тебя дороже чести сестры!

В наступившей тишине сбиваемые ею по ходу движения по столу блюда, тарелки и кубки звенели особенно громко.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– Да, это была отличная команда. Слаженная, сплоченная, и они так быстро нашли общий язык.

– Как мы с тобой?

– Ну что ты, милая, гораздо быстрее. Они ведь воины.

Молодожены вошли в спальню, в центре которой стояла широкая кровать, укрытая со всех сторон полупрозрачной занавесью. Но внимание Радмилы привлекло небольшое зеркало, висевшее на одной из стен.

Она мигом освободилась из рук мужа и через мгновение уже стояла перед зеркалом, расчесывая свои длинные, до пояса, волосы.

– Радмила, ну нельзя же так, – изобразил обиду чародей, в одиночестве усаживаясь на постель.

– Одну минуточку, дорогой. – Она подарила ему очаровательную улыбку.

Зеркало вдруг странно дрогнуло, как будто это была поверхность воды, девушка едва не отпрянула.

– Ну если и впрямь только одну, – проворчал маг, пряча усмешку.

– Что это? – Радмила осторожно протянула вперед руку.

Палец погрузился в зеркало, поверхность которого оказалась мягкой и податливой, как кисель.

– Да так, одна забавная вещица, – лениво уронил маг. – Если очень долго в него смотреться, начинаешь испытывать одно страстное желание.

– Какое же? – Она бросила на мага лукавый взгляд.

Раскинув руки, чародей упал на постель. Простенькое заклятие заставило его одежду расползтись в разные стороны.

– Какое желание, милый? – капризно надула губки девушка. – Ты не сказал мне про желание.

– Желание? А-а, ты про зеркало. Это «зеркало истины». Несколько минут перед этим зеркалом, и человек начинает рассказывать о себе такое, чего и спьяну-то не разболтает.

Под оглушительный смех чародея Радмила мигом отскочила от зеркала. Внутри все дрожало. Ей стоило огромных усилий взять себя в руки.

Но самое ужасное заключалось в том, что она не понимала, что с ней происходит. Почему «зеркало истины» заставило ее так испугаться? Разве было в ее жизни что-то, чего нельзя было знать ее мужу?

Радмила нахмурилась, перебирая в памяти былое, и украдкой вздохнула. Ничего из того, что она помнила, равно уже не было тайной для мужа. Но как быть с тем, чего она не помнила? Как быть с теми годами, что выпали из ее памяти?

Девушка помнила раннее детство, помнила лица родителей из этого детства, но потом как будто все отрезало. Словно случилось что-то такое, что заставило ее позабыть все, вплоть до имен родителей и названия того городка, где они жили. Жили тихо и счастливо, она это запомнила.

– Что же ты сразу не сказал, дорогой? – Радмила шутливо погрозила пальцем.

– А тебе есть что скрывать от меня? – Чародей прищурился.

– Ты же знаешь, милый, – с горечью вздохнула она. – Я тебе говорила, есть вещи, которых я не помню.

– Ты тоже знаешь, стоит тебе захотеть, и я выужу из твоей памяти все, что угодно. Даже до самого момента рождения.

Девушка слабо улыбнулась:

– Нет, милый. Я все еще боюсь. И думаю, что это беспамятство скрывает от меня какие-то ужасные вещи.

– Но я бы мог заглянуть в них сам.

– Нет! Прошу тебя, не делай этого! Что бы там ни было, что бы ни скрывалось в глубинах моей памяти, пусть оно там и останется. Я боюсь, вдруг это заставит тебя смотреть на меня по-другому? Уж это я почувствую, а мне бы этого так не хотелось.

– Хорошо, родная моя, – ласково улыбнулся маг. – Ты совершенно права. У каждого из нас найдутся маленькие тайны, которые лучше не ворошить, не так ли?

– Да, милый.

Они обменялись понимающими улыбками. Радмила неторопливо двинулась к постели. Одежда с нее сползала медленно-медленно.

– Что там ты сказал насчет этой семерки? Чародей жадно пожирал ее глазами.

– Может быть…

– Потерпи милый, у нас впереди целая ночь!.. Что же там было дальше?

– Ты вынимаешь из меня душу! – хрипло ответил он. – Ну да ладно. Эти семеро… Уже до корчмы, что располагалась у подножия гор, они добрались практически друзьями.

Последним в корчму вошел Воисвет. Первым делом он проследил за прислугой, взявшейся кормить и чистить лошадей, выдал им массу полезных напутствий, и лишь затем двинулся в харчевню.

Но не сделал он и пары шагов, как был вынужден столбом застыть посреди корчмы. Случилось именно то, чего он опасался. Хотя и ожидал.

Пока он оставался во дворе, его спутники успели разделиться на две половины, да еще и разошлись чуть ли не в противоположные стороны корчмы. В одном углу уселись Дежень с Ирицей и Велена, в другом – Булыга и Горяй. Один только Берсень застыл между столами, растерянно оглядываясь.

Ничего удивительного в увиденном не было. Князь хорошо запомнил, как, повинуясь наитию, группа разделилась надвое еще в доме Адамира. Помнил он и то, что за целый день, который ушел на дорогу, они продолжали упорствовать в разделении. И упорно общались сугубо среди «своих».

Однако, несмотря на это, он надеялся, что им хватит ума собраться хотя бы за одним столом, пусть и по разные стороны.

Воисвет поиграл желваками. Ну что ж, если у его молодых спутников не хватает понимания некоторых простейших вещей, ему придется их этому поучить.

Мгновение он соображал, с кого начать, а затем решительно двинулся к воинам. Как ни крути, а эти были хоть немного да приучены к дисциплине. Горяй заметил его издали. Завозился, заерзал, шепнул что-то богатырю и остался сидеть, уткнувшись носом в тарелку.

По пути князь кивнул Берсеню на другой стол, за которым сидели остальные.

– Мы сейчас все подойдем.

Возле богатыря Воисвет остановился и какое-то время стоял молча. Булыга продолжал невозмутимо есть, даже не обернувшись. Воисвет улыбнулся. Глянувший ему в лицо Горяй тотчас поперхнулся и стал озираться. Похоже, он уже готовился к отступлению.

– Я думал, ребята, что вы воины, – медленно проговорил Воисвет. – А вы ведете себя как драчливые мальчишки. Неужели мне нужно объяснять важность дисциплины в походе?

Булыга медленно вытащил изо рта хорошо обгрызенную и размочаленную мощными зубами кость, кинул ее под стол. Лежавший там пес лениво приподнял голову, обнюхал практически голый мосол и вновь прикрыл глаза Богатырь оскалился и неторопливо повернулся к Воисвету.

– Видел это? – сказал Булыга. – Так вот, я сыт твоей дисциплиной по горло как этот пес костями! У князя Баломира меня удерживал долг и признательность, я был многим ему обязан. Но сейчас все по-другому. И пусть ты хоть князь, хоть кто, я тебе ничего не должен и ты для меня не указ. Ты для меня никто! Понял?

Воисвет скрипнул зубами. Впрочем, ему было не двадцать лет, как этому бугаю, а до своих сорока лет он добрался уже с изрядным запасом терпения.

– А Адамир? Он тоже для тебя не указ? – вкрадчиво осведомился князь.

Голос его очень не понравился сотнику. Горяй кинул на князя быстрый взгляд и ощутил сильное желание пересесть со своего места куда угодно. Лишь бы подальше.

Булыга громогласно рассмеялся.

– Адамир всего лишь хочет добыть меч. И я принесу ему этот меч. Но ни ты, ни кто-либо еще мне не нужны.

– Ты всерьез полагаешь, что добудешь меч в одиночку?

– А что мне может помешать? – Булыга прищурился. – Уж не ты ли?

– Почему нет? – Воисвет пожал плечами. – Почему бы не поставить на место мальчишку, возомнившего себя величайшим на свете героем?

Богатырь неторопливо вылез из-за стола, и Горяй с удовольствием отметил, что он на голову выше князя и раза в два шире в плечах. И это при том, что Булыга был в одной рубахе, а князь еще не успел снять латы.

Сотник улыбнулся. Надень витязь доспехи, он, наверное, и в корчму бы не втиснулся. Горяй вспомнил их спор еще в доме Адамира. Они рыскали по громадному купеческому складу, подбирая себе оружие и броню, и сотник сразу же обратил внимание на тяжеленный доспех, выбранный Булыгой. Представив его на себе, сотник поежился – придавит как муху.

В ответ на его сомнения богатырь усмехнулся и стал надевать доспехи, медленно, но верно превращаясь в ходячую крепость. Когда он водрузил на голову шлем, сотнику стало нехорошо. Хищные обводы, острые шипы, торчавшие тут и там, делали Булыгу похожим на древнее чудище. Но при этом двигался он довольно споро и уверенно.

Однако с того дня Булыга больше не надевал доспехов. Они мирно покоились в громадном тюке на заводной лошади, так что Горяй вновь сомневался, что богатырь когда-либо наденет их снова. Одно дело – покрасоваться перед товарищем, другое дело – в бою такую тяжесть таскать.

– Князь, – сотник улыбнулся, – мне кажется…

Воисвет подарил ему взгляд, от которого Горяй запнулся и закашлялся. Никогда еще он не терялся в присутствии сильных мира сего, да и просто сильных физически. Не было никогда к тому причин – ну не было у Велислава воина более ловкого и умелого, чем Горяй!

Сейчас же он просто не мог ничего поделать. Взгляд Воисвета поистине обладал какой-то нечеловеческой силой! Во всяком случае, желание давать какие-либо советы, как он собирался сейчас поступить или пререкаться, пропало начисто.

– Ты хочешь поединка, Воисвет? – радостно улыбнулся Булыга.

– Много чести для такого невежи, – бросил Воисвет. – Сколько времени прошло с того времени, когда ты перестал пахать землю, а, смерд?

– Ах ты тварь!

Пудовый кулак богатыря ринулся в лицо Воисвета. Тот легко уклонился в сторону и, почти одновременно с ударом богатыря врезал тому по носу. Булыга ударил со второй руки, и только затем боль в носу заставила его взреветь. Из глаз помимо воли хлынули слезы, и витязь окончательно потерял всякое терпение.

Не теряя время на то, чтобы вытереть глаза и прояснить видимость, он изо всех сил замолотил по воздуху кулаками. Уже без всякой цели и какого-либо смысла.

Вдолбленная на службе князю воинская наука мгновенно вылетела из головы, оставив только ярость и желание поквитаться с обидчиком.

Поэтому, когда через пару мгновений Булыга почувствовал, что летит, он даже не удивился. Еще на службе своему князю, во время тяжелых, изнурительных тренировок, ему быстро объяснили разницу между силой и умением. Самое неприятное, что с какого-то времени стало казаться, что он знает ее, эту разницу. Поэтому сейчас было горько и обидно.

Под тяжестью его тела подломились ножки стола, и Булыга рухнул на пол. Сверху посыпались ароматные куски жареного мяса, полилась подливка вперемешку с вином.

Послышались разъяренные вопли оставшихся без ужина людей. Богатырь поднялся, окинул их налитыми кровью глазами, и они немедленно попятились.

Булыга отыскал взглядом Воисвета, беседовавшего со Златаном, хозяином корчмы.

Разговаривая с князем, корчмарь ни на минуту не отрывал настороженного взгляда от богатыря. Недовольные дракой люди расходились, то и дело опасливо косясь на Булыгу. И только Воисвет совершенно игнорировал богатыря. Если бы не желание Златана держать Булыгу на виду, князь, пожалуй, повернулся бы к нему спиной.

Витязь сжал кулаки, заскрежетал зубами. В нем кипела, требуя выхода, огромная сила. Он мог разнести тут все в щепки, мог раскатать эту хибару по бревнышкам, да много чего мог. А уж в том, что выбьет мозги из этого заносчивого князя с одного удара, не сомневался с самого начала.

Но он знал также и другое – проклятый Воисвет не подставится! Хоть тресни!

Время, проведенное на службе, не прошло даром для Булыги. Уж что-что, а таких умельцев он узнавать научился. А еще научился останавливаться. Правда, пока не всегда вовремя, но кое-каких успехов он все-таки добился.

Кто-то тронул его за руку. Булыга повернулся и наткнулся на внимательный и абсолютно серьезный взгляд Горяя.

– Воисвет искусный воин, – тихо сказал он, – Думается, нам стоит послушать его.

Богатырь бросил на князя полный ненависти взгляд.

– Но, знаешь, Булыга, – сотник улыбнулся ему ободряюще, – у нас есть огромное преимущество перед ним. Мы молоды и у нас впереди целая жизнь!

Когда князь расплатился с хозяином за небольшой погром и подошел к столу, все уже были в сборе. Хотя конечно же воинов от воров по-прежнему отделял стол. Берсень благоразумно сел в торце стола.

Воисвет улыбнулся ему и уселся напротив. Рядом уже суетился корчмарь, подавая блюда.

– Никогда не терпел над собой власти, – тихо заметил Дежень, вырезая у жареного кабанчика хороший кусок. – Никакой власти.

Над столом воцарилась напряженная тишина. Невозмутимо ели только князь и Дежень. Выдержав паузу, лучник добавил:

– Но думается, Адамир не ошибся с тобой, князь. Дежень явно недоговаривал, но Воисвет хорошо понял недосказанное. Попробуй повторить такое со мной, говорил его взгляд.

Князь усмехнулся краем губ. Сейчас было не время осаживать Деженя. И хотя тот не обладал богатырской силой Булыги, но князь чуял, что лучник не чета молодому богатырю. От Деженя веяло опасностью.

Но это ничего не меняло. Князь знал, что рано или поздно он поставит его на место. Воисвет знал это так же хорошо, как в свое время знал о том, что Крутослав ошибся, бросив ему вызов.

Время Деженя еще придет. Нужно было только подождать. Уж что-что, а ждать Воисвет умел. Он бросил взгляд на мрачного богатыря:

– А ты быстро учишься, Булыга. Вот уж не ожидал, что ты так быстро остановишься. Но ежели так дело и дальше пойдет, ты станешь великим воином. Уж поверь.

Молодой богатырь с деланым равнодушием пожал плечами. Воисвет внимательно оглядел всех остальных.

– Для тех, кто не очень понимает суть происходящего, я хочу сказать несколько слов.

Ирица фыркнула:

– Да брось, князь. Все мы понимаем, чай, не дети… Чего зря языком молоть?..

Воисвет окатил ее горящим взглядом:

– Если бы поняла, ты не стала бы меня перебивать. Она вспыхнула, но на ее плечо легла тяжелая рука брата.

– Не горячись, сестренка. Воисвет поставлен старшим над нами, и мы должны относиться к нему с должным уважением. Полагаю, в этом деле понадобятся усилия всех нас, а значит, кто-то должен направлять эти самые усилия. Воисвет, как я уже сказал, подходит для этого.

Ирица вырвала из-под его хватки плечо, полоснула брата взглядом и, ничего не говоря, взялась за еду. Воисвет же пристально заглянул в лицо лучника:

– Ты говоришь очень правильные слова, Дежень. Что же мне подсказывает, что думаешь-то ты немного иначе?

Дежень ответил ему спокойным взглядом.

– И как же я, по-твоему, думаю?

Воисвет первым отвел глаза. Князь никогда не жаловал людей, владевших собой так же хорошо, как он сам, а то и лучше. И потому совершенно холодный, абсолютно невозмутимый взгляд лучника ему ох как не нравился.

– Если бы я это знал, Дежень, мы разговаривали бы иначе.

Князь нахмурился. Ему не понравился его же собственный ответ. Слишком получился резкий, слишком угрожающий. А ведь Дежень еще никак не проявил своей враждебности.

«Что же получается? – спросил себя князь. – Вместо того чтобы спровоцировать этого головореза на какую-нибудь откровенность, он сам спровоцировал меня?..»

По губам Деженя скользнула улыбка, и Воисвету пришлось приложить некоторые усилия, чтобы не выдать своих чувств. Его лицо превратилось в маску.

– Послушай, князь, – мягко заметил лучник, – я понимаю, твое положение приучило тебя везде видеть заговоры, интриги и прочие гадости, но поверь, мне нечего с тобой делить. Да, я не люблю власть, всякую власть. И ты мне противен так же, как и любой другой князь. Но я разумный человек и вовсе не горю желанием занять твое место. Напротив, как я уже сказал, Адамир не ошибся с выбором. И на время похода я готов подчиняться тебе. Можешь быть уверен.

Сбоку послышалось недовольное ворчание Ирицы, брат успокаивающе погладил ее по руке.

– Только одно пойми, князь. Мы ведь даже не воины. Поэтому не жди, что мы будем вести себя как они. То есть твои приказы-то мы выполним, но не более того. Уж прости, но заглядывать в глаза и мести перед тобой хвостом мы не станем.

– Очень верно сказано, Дежень, – поддержала его Велена.

– А мы, значит, должны перед ним на брюхе ползать? – громыхнул Булыга, бросив на Велену испепеляющий взгляд.

– Ты сам сказал, – буркнула она, даже не взглянув в его сторону.

– Ах ты!!!

Булыга приподнялся, сам еще не зная зачем. Не драться же, в самом деле, со слабой девушкой, пусть даже вором. И потому с огромным облегчением услышал окрик Воисвета:

– Прекратить! – Князь поднялся из-за стола.

В глазах его вспыхнул огонь. Но богатырь не заставил себя долго упрашивать. Хотя гримасу, конечно же, скроил крайне возмущенную.

– Не хотите уважать меня, так уважайте друг друга! – прогремел Воисвет. – Неужели непонятно? Впереди нас ждет тяжелый и опасный путь, а вы грызетесь как в разбойничьей банде!

– Откуда такие познания о разбойничьей жизни? – буркнула Велена себе под нос.

Но сидевший рядом князь услышал. Его рука взметнулась, намереваясь отвесить оплеуху, но опуститься не успела. Удивляясь самому себе, Булыга вдруг перехватил князя и легким толчком отправил его руку на место.

– Сам же говорил, – проворчал богатырь.

Булыга и сам не понял, почему он это сделал. Велена не вызывала у него никаких чувств, кроме злости и досады. Ну как же, мало того что едва не обокрали, так еще и баба!

То, что его все-таки не обокрали, – значения не имело. А если вспомнить о том, как она набросилась на него взбесившейся кошкой… Морда вон до сих пор саднит!

В общем, богатырь решительно не мог взять в толк, с чего это он вдруг вступился за нее?..

Когда же Велена подарила ему благодарный взгляд, Булыга с ужасом обнаружил, что его щеки полыхают огнем.

– Спасибо, – шепнула она.

Улыбающиеся лица товарищей были обращены к богатырю, и он ощутил острое желание провалиться сквозь землю.

Никто не заметил, как побагровевшее лицо Воисвета мигом разгладилось, сменившись самодовольной усмешкой.

Он знал – все шло как надо. Нравится это кому или нет, но все они постепенно будут сближаться. И уже не за горами тот день, когда их крепко-накрепко свяжут узы боевой дружбы.

Но над этим ему еще предстоит поработать.