Текст книги "Наемник"

Автор книги: Вячеслав Кумин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

36

Неделя после высадки прошла на удивление спокойно. Никто не пытался контратаковать, что всех сильно нервировало, поскольку большинство считало, что готовится какая-то пакость, а иначе просто быть не может. Но к такому развитию событий готовились, и укрепления стали прочнее прежних. Каждый взвод сделал себе блиндаж, который кроме огневой точки служил еще и местом для ночлега.

Даже пса общими усилиями, в свободное от работы время, удалось обучить простейшим командам, вроде «сидеть», «лежать» и «фас». Дальше дело не двигалось.

– Чего читаешь? – Кастор выдернул из рук Макса книгу, которая пришла по его заказу вместе с основной почтой пару часов назад. Мешко прочитал название: – «Руководство по обучению собак методом Рената Мухтарова». Ну, как?

– А никак. Сложно, одним словом…

Прибежал Стюарт Эстевес, чего раньше за ним не замечалось, никто никогда не видел, чтобы он бегал по доброй воле.

– Все по местам.

– Что случилось, кап, – спросил Брюстер, сократив звание.

– Короче, айманы нанесли массированный удар на орбите и оттеснили нашу группировку.

– Вот дерьмо! – Мешко даже встал.

– Целая куча, – согласился Стюарт. – Разведка докладывает, что сюда стягивается значительное количество сухопутных войск противника. Сами должны понимать, что с авиацией у них тоже проблем нет.

– Да зададут они нам сейчас жару… – высказал общее мнение Макс. – Значит, все-таки решили выбить нас…

– Чего расселись?! – крикнул пробегавший мимо сержант Фейц. – Занять свои места. Быстро!

– Кап, сколько у нас времени? – вставая, спросил Макс.

– Меньше часа. Авиация будет раньше…

– Хорошо они подготовились. А я то думаю, что они так медлят, давая нам закрепиться? Оказывается, просто решили покончить с нами раз и навсегда одним ударом.

Вместо того, чтобы встать на свои места в окопе, все забрались в блиндаж, справедливо рассудив, что против бомбы, если та упадет рядом, бронежилет не устоит, а то, что сначала будет налет, никто не сомневался. Блэйд, видно, тоже почувствовав знакомое напряжение, как у прежних хозяев неделю назад, перед схваткой под руку не лез, выбрав себе самый дальний уголок. Привязывать его никто не стал.

Макс Брюстер стал смотреть вперед, ожидая увидеть наступающего врага. Послышался рев реактивных снарядов системы «ураган», и впереди лежащее поле на километр вспенилось сухими земляными взрывами. Макс недоуменно посмотрел на сослуживцев.

– Что они делают? Там же никого нет.

– Поле противопехотками заминировали, – ответил Стюарт и взял цифровой бинокль. Осмотрев горизонт, обронил: – Кажется, штурмовики, примерно тридцать бортов.

– Маловато что-то.

– А ты хотел бы, чтобы их было больше?

– Да нет, просто…

Рев десятков взлетающих ракет ПВО, установки которых успели поставить в достаточном количестве, заглушил голос Брюстера. Ракеты разделились на две группы: первая пошла, стелясь по земле и огибая немногочисленные неровности ландшафта, а вторая часть взмыла высоко вверх. И когда штурмовики оказались достаточно близко, они стали целиться в них. Верхние пикировали вниз, а стелившиеся по земле вертикально взлетали вверх.

– Ух, ты! – воскликнул Кастор. – Прям клешни какие-то!

– Красиво, – согласился Макс Брюстер. – Но главное, чтобы эти клешни их сжали.

– Это уж как получится.

– То-то и оно.

А получилось не очень. Частые взрывы ракет в гуще авиационного крыла вселили надежду в сердца солдат, тем более что несколько машин упало в долине. Но основная их часть сумела пробиться через заслон и стала заходить в атаку.

Пошли первые ответные ракетные залпы. Не доверяя «шторму», ударили зенитные установки, которые буквально стригли пространство, ловя в свои сети медлительных посланцев и распарывая их в воздухе.

Автоматика была точна, но недостаточно, и первые взрывы встряхнули землю. С потолка блиндажа посыпалась пыль от близкого взрыва. Как оказалось, четвертый взвод сделал себе укрепление рядом с зенитной точкой, по которой сейчас и били, но пока промахивались.

Между тем «Фуриосы», потеряв под снайперским огнем зениток еще две машины, рухнувшие у подножия холма, стали сбрасывать бомбы. От их тяжелых взрывов закладывало уши и подпрыгивали бетонные плиты потолка.

Огонь зениток стал значительно реже, но они не собирались сдаваться. Их снаряды продолжали испещрять пространство над холмом, отгоняя штурмовики от жизненно важных объектов обороны. Снова взлетели ракеты, которым на этот раз удалось добиться большего и сбить еще пять машин, но многие ушли в молоко, не причинив никакого вреда противнику.

– На второй заход идут, – обронил кто-то из солдат.

– А потом за нас танки возьмутся, – добавил Эстевес, не отрываясь от бинокля.

Макс Брюстер напряг зрение и действительно увидел пыльный след, который могла оставить только тяжелая техника.

Штурмовики выпустили последние ракеты, которые устремились прямо в них.

– Ложись! – заорал Кастор.

– Аа!.. – заорал кто-то еще.

Макс рухнул как подкошенный, поскольку тоже увидел, как ракета летит прямо в окно их блиндажа. Кто-то не выдержал и выскочил наружу.

– Назад, придурки! – обругал их Стюарт.

Но выбежавших ничто не могло остановить. Ракета пошла выше. Сдвоенный взрыв прозвучал позади блиндажа, заставив замолчать зенитное орудие. В проем открытой двери влетела туча песка.

– Минк, посмотри, что там… только осторожно, но быстро. Сейчас бомбовый заход будет.

– Есть, капрал.

Минк осторожно выбрался наружу, его не было всего несколько секунд, потом он возвратился с докладом, волоча за собой раненого бойца. У того был смят бронежилет, и он плевался кровью. Внешних повреждений вроде не было.

– Убиты, сэр. Кроме этого. Зенитная установка уничтожена.

– Этого следовало ожидать, – Эстевес снова прилип к биноклю. – Так, сейчас положат бомбы, и будет атаковать пехота. Что тут еще… атмосферные истребители, пять штук. Машины фронтовой поддержки. Ставьте пулемет.

Макс вместе с Кастором подтащили к амбразуре трофейный пулемет, к которому было еще почти шесть тысяч патронов. Брюстер взялся за гашетки, а Мешко занял место подающего.

– Отлично. Стрелять только по живой силе противника.

– Отвали, кап.

– Бомбы пошли.

37

Бомбы сыпались где-то вокруг. Никто не мог разглядеть, куда именно, из-за отсутствия боковых смотровых окон, а выходить за дверь было слишком опасно. Но две бомбы упали очень близко от блиндажа четвертого взвода, да так, что Максу пришлось поправлять подскочивший пулемет, съехавший в сторону.

Брюстер уже прицелился в группу вражеских солдат, находившихся примерно в полутора километрах и бежавших, как и он в свое время, позади танка. Но тут вперед зашли на вираж «Томтиты» и выпустили целый рой каких-то шашек, усыпав ими почти всю долину между атакующими и обороняющимися. Белый дым застелил все вокруг, скрыв в себе цели Макса. И газ при этом продолжал уплотняться.

Забили спрятанные в дотах пушки, ловя в свои электронные прицелы неясные силуэты танков. Строчили уцелевшие после налета «Фуриосов» зенитки, отгоняя от холма верткие «Томтиты». Взлетали и рвались ракеты.

Туман после дуновения небольшого ветерка немного рассеялся. Макс увидел первые цели и тут же нажал на гашетки. Пулемет послушно отстучал положенную очередь, не ведая, что стреляет, по сути дела, в своих. Было еще довольно дымно и плохо видно, но Брюстеру показалось, что он попал.

– Пошли! – скомандовал Эстевес оставшимся солдатам. – Занять позиции!

Шесть солдат, кроме новоявленных пулеметчиков, выбежали из блиндажа и заняли свои места в изрядно разрушенном после налета окопе. После того, как дым еще немного рассеялся, обороняющиеся открыли шквальный огонь из всех видов оружия.

Макс Брюстер не чувствовал мук совести либо чего еще, стреляя во вражеских солдат. Сейчас он хотел только одного – попасть. К тому же они тоже стреляли в ответ и хотели его убить не меньше, чем он их, и наверняка так же не страдали от душевных терзаний.

Макс стрелял почти в открытую. Танки пока были заняты уничтожением более опасного противника, а именно – артиллерийских орудий. Иногда рядом взрывались гранаты из ручных или подствольных гранатометов. И тогда Брюстер переключал все внимание на то место, откуда предположительно могли произвести выстрел.

Танки загорались один за другим, но продолжали двигаться вперед, как-то странно лавируя. «Сволочи, мины обходят», – догадался Макс. Впрочем, даже если они и наезжали на них, то для них это было не серьезно.

Наконец танки добрались до мертвой зоны артиллерийских орудий. Краем глаза Макс увидел, как танковая пушка «Тундера» уже почти завершила разворот в сторону блиндажа.

– Ложись! – крикнул Макс, и они с Кастором прижались к полу рядом со стеной у амбразуры, чтобы их не посекло осколками.

Громыхнул взрыв. Пулемет отбросило к двери. В глазах двоилось, а в ушах стоял жуткий звон. Внутри все заволокло сплошной пыльной завесой. Брюстер посмотрел на Кастора сквозь оседавшую пыль, у того в довершение ко всему из носа шла кровь. Мешко полз по направлению к двери. Он взял пулемет за горячий ствол, обжегся, схватил его за ручки и, шатаясь, понес к амбразуре.

– Что ты делаешь? – спросил Макс.

– Надо продолжить… отстреливаться…

– Брось.

– Что?

– Брось, говорю. В следующий раз он будет точнее, а так мы для него мертвы.

– Что ты предлагаешь?

– Пошли отсюда, а то он может для достоверности второй раз залепить.

С этими словами Брюстер, подхватив свой автомат, выбрался наружу. За ним вылез Кастор. Вокруг кипел бой, солдаты отчаянно отстреливались от штурмующих, которые подбирались все ближе и ближе. Внизу раздались взрывы.

– На мины напоролись, – удовлетворенно констатировал Кастор.

О минах вспомнили и танкисты. Когда стрельба немного спала, они развернулись перпендикулярно к линии фронта и выпустили по две длинные кишки, которые улетели далеко назад из их кормовых частей. Образовались длинные дорожки и, как только последний метр коснулся земли, они взорвались, заставив детонировать рядом лежащие мины, прочистив таким образом для пехоты проход к холму.

Сверху раздался взрыв, и одновременно с волной песка скатился их сержант, мертвой хваткой державший ручной гранатомет. Сам он был уже мертв и лежал в пробитом осколком бронежилете. Секунду спустя вниз вслед за сержантом съехал подсумок с боеприпасами к гранатомету.

Макс Брюстер взял подсумок, выдернул гранатомет и вместе с ним, пригибаясь, побежал поближе к танку, который пытался вспороть артиллерийский дот, укрепленный не в пример лучше блиндажа. «Тундер» посылал снаряд за снарядом, но те отскакивали от грамотно устроенных стенок, оснащенных к тому же в несколько слоев активной защитой. Максимум, что грозило артиллеристам, это контузия. Но рано или поздно танк вскроет дот, это понимали все, как танкисты, так и артиллеристы.

Брюстер подбежал достаточно близко, по крайней мере, он так считал, проверив боеготовность, он выглянул из окопа и, практически не целясь, выстрелил. Прогремел взрыв, и когда Макс снова выглянул, то оказалось, что танку не причинено абсолютно никакого вреда. Тот просто подорвал снаряд еще на подлете, в паре метров от своего корпуса.

– Черт! – выругался Макс, заряжая гранатомет за-ново. В сумке оставалось еще три заряда. Он также понял, что посылать их один за другим нет никакого смысла. Ни один снаряд не достигнет цели.

Танкистам, видно, надоело долбить дот, и они решили встать на более удобную позицию, чтобы выстрелить наверняка. «Тундер» дал задний ход. Еще плохо представляя, что он будет делать, Брюстер, петляя в извилистом окопе, бросился к машине.

Танк громыхал совсем рядом, и Макс остановился, не видя, куда тот двигается. «Тундер», пятясь задом, стал переезжать траншею прямо над Брюстером. Тот ждал, пока он проедет, но танк остановился. Макс не мог поверить своей удаче и, чтобы не искушать фортуну, быстро запихал заряды между колесами, а секунду подумав, заложил рядом и сам гранатомет. Танк выстрелил, при этом качнулся, и Макс замер, испугавшись, что произойдет детонация и заряды рванут прямо сейчас. Но этого не произошло, и он стремглав бросился из-под танка.

Мысли проносились в голове со скоростью света. Теперь отбежав на безопасное расстояние, Брюстер опасался, что при движении танка заряды просто выпадут и ничего не произойдет. Думать надо было быстрее, «Тундер» сделал последний выстрел. Макс мельком отметил, что снаряд взорвался прямо внутри дота, а это означало, что танк будет менять свою позицию для поиска новой цели.

Танк дрогнул на повышенных оборотах. Брюстер передернул затвор автомата, положил его на земляной вал и тщательно, насколько это было возможно, прицелился и спустил курок. «Спрут» веером разбрасывал гильзы далеко в сторону, а его пули высекали искры из катков танка. И вот когда магазин почти опустел, очередь достала заложенные зеленые гранатометные снаряды.

Пламя вырвалось из-под днища танка. Брюстер ничего не понял, он ожидал чего-то большего. Может быть, разлетающихся в стороны колес или чего-то в этом роде, но ничего этого не было. Танк просто стоял. «Неужели все зря, – подумал Макс. – Неужели он не пострадал, ведь, в принципе, должно хватить одной гранаты…»

«Тундер» не шевелился, была неподвижна и его пушка. Макс решил, что если бы экипаж остался жив, то непременно продолжил бы отстреливаться, продавая свою жизнь как можно дороже и стремясь захватить в край вечной охоты как можно больше врагов. И чтобы проверить свою догадку, Брюстер снова пополз к нему.

Он, как и в случае с «ТК5», еще издали заметил в днище оплавленное отверстие между катками. Макс залез на броню и попытался открыть нижний люк в корпусе, но ничего не вышло. Зато он услышал скрип откуда-то сверху. Открывался верхний люк на башне. И оттуда понесло уже знакомой гарью.

Макс инстинктивно вздернул автомат и нажал на спуск, но тот только сухо щелкнул бойком. А из люка уже вылезал жутко обгоревший, но почему-то еще живой айманский танкист. Его глаза в упор смотрели на Брюстера, а его губы шевелились, стараясь что-то сказать, но у него ничего не выходило. Под этим взглядом Макс достал ручную гранату, активировал ее и аккуратно бросил в люк.

Тело танкиста буквально выбросило из танка. Уже потом у Макса подкосились ноги от осознания того, что мог детонировать оставшийся боекомплект, и он только чудом остался жив.

38

Макс Брюстер слез с брони танка. Прислушавшись, он подумал, что оглох, но потом догадался, что накал боя стих, а точнее – вообще прекратился, только где-то еще продолжали хлопать минометы и строчить пулеметы. Потом он услышал, словно через вату, что его кто-то зовет.

– Макс, Макс!

Брюстер обернулся в сторону кричавших. Ими оказались Кастор и Стюарт. Они звали его, махали и тыкали руками в сторону айманов. Макс, как завороженный, посмотрел туда. В небе было множество черных точек. Как только он их увидел, слух пришел в норму и теперь все звуки были отчетливо слышны.

– Макс, скорее сюда! Это повторный налет!

Брюстер, виляя, бросился в окоп и побежал к своему блиндажу. Там его ждали только четверо бойцов четвертого взвода, раненый погиб от потери крови. Остальные сложили свои головы в перестрелке с айманскими пехотинцами, пока он разбирался с танком.

Наступающие так и не смогли пробиться, несмотря на поддержку «Томтитов». Один из них, кстати, валялся неподалеку, сбитый ракетой. Танки также были все подбиты. Но и оборонительные укрепления сильно пострадали. Всем было ясно, что второй атаки они не переживут.

– Кас-стор, – тягуче произнес Макс имя Мешко, снова как бы через вату слыша свой голос. – Ставь пулемет. Сколько там патронов?

– Еще тысячи две.

– Нормально…

– Ты это… посиди пока, а то ты совсем никакой. Вот аптечка, если что.

– Ладно… – Брюстер сел у стены, закрыв уши руками. Звон в ушах зазвучал с новой силой, но ему было все равно. Только Блэйд печально смотрел ему в глаза, интуитивно понимая, что его хозяину сейчас очень плохо.

Снова нарастающий гул самолетов, к которому на этот раз прибавился вой транспортных челноков «Вейлис», везших в своих чревах солдат с других застав, а также тяжелую технику взамен подбитой. Снова рев взлетающих ракет, навстречу своим целям. Только на этот раз целей было больше, а ракет меньше.

Но теперь зенитчики не берегли боезапас, сгружая его весь без остатка, проявляя чудеса ловкости при перезарядке комплексов ПВО. Иногда техники не успевали отбежать на порядочное расстояние, а ракеты уже уходили в небо, обжигая их стартовыми струями.

Заработали автоматические зенитки, которых осталось всего три штуки. Но даже они выписывали своими снарядами такие фигуры и плели такие сети, что несколько «Фуриосов» загорелось, и они, сгрузив свой боекомплект в долине, ушли восвояси.

В небо ушли последние ракеты, сбившие еще пару истребителей. Зато ответный залп снес всю оборонительную инфраструктуру, как ветер карточный домик. А потом посыпались бомбы. Они падали долго и часто, перепахивая оборонительные рубежи, окончательно превратив холм в подобие лунного ландшафта.

Брюстер не помнил, как долго продолжалась бомбардировка, время перестало иметь значение. Земля тряслась, как при семибальном землетрясении, которое он пережил на своем родном Альпамире. Только на этот раз все продолжалось слишком долго. Удивительным было только то, что выдержал блиндаж, лишь одна балка сьехала, но ее тут же подперли, и она не упала.

В чувство его привел капрал Эстевес. Тот растормошил его, что-то крича ему прямо в ухо. Потом плеснул в его лицо немного воды из фляжки.

– Макс! Макс! Приготовься, сейчас пойдет десант. У тебя с пулеметом лучше всех получалось!

– Хорошо…

Брюстер подобрался к пулемету, проверил ленту, передернул затвор и стал ждать.

В долине, в двух километрах от холма, садились «Вейлисы». Они так же, как и «Элепханты», разбрасывали шашки, которые образовывали дымовую завесу. Снова пролетели «Томтиты», окончательно окутав долину белой пеленой, в которой ничего нельзя было разобрать. Плюс ко всему рядом с блиндажом черным дымом коптила установка ПВО, также загораживая обзор.

«А ведь может так случиться, что мы единственные, оставшиеся в живых, – подумал Макс, напяливая на лицо фильтр для дыхания, чтобы защититься от прогорклой гари. – Просто этот дым скрыл нас от бомбовой атаки, а все остальные…»

Но оказалось, что они не единственные уцелевшие, об этом оповестили редкие артиллерийские выстрелы. Прицельная аппаратура пушек настроилась на поиск целей в новых для себя условиях. Они били и били в белую пелену, и вот красный шар вырвался из тумана, ознаменовав гибель танка, потом второй и третий.

Макс по-прежнему ничего не видел, но слышал, что «Тундеры» совсем близко, у самого подножия и через минуту зайдут в мертвую зону. И тогда эти неуязвимые для пехоты монстры просто передавят всех своими гусеницами.

– Видимо, они решили просто засыпать нас своими бомбами, – произнес Кастор, выглянув в амбразуру. – Умно…

– Нет, – возразил Брюстер, внимательно вглядевшись. – У них на подвесках нет бомб… это дымовые шашки.

Одна такая шашка в виде цилиндрика упала на крышу блиндажа и с громким шипением стала извергать из себя газ.

– Хорошо, что не бомба или напалм, – пошутил Кастор.

– Напалм, как и ядовитые газы, запрещен к использованию, – серьезно ответил Стюарт.

– Чушь, конечно, но приятно…

– Вот только почему они в самом начале не забросали нас шашками?

– Зенитки помешали, в прошлый раз они еще работали…

– Тихо, – оборвал всех Бертрольд, к чему-то прислушиваясь. Хотя непонятно было, что можно услышать среди всего этого грохота и лязга. Риверс уже шепотом проговорил: – Посмотрите на Блэйда.

Все посмотрели на пса. Он с каким-то непонятным и застывшим видом смотрел в сторону окна.

– Макс, прямо перед нами кто-то есть…

Брюстер посмотрел вперед, но ничего не увидел из-за дыма и не услышал из-за звона в ушах. С таким же успехом можно было бы разглядывать картину с закрытыми глазами и слушать музыку в машинном отделении танка.

Но вот подул долгожданный ветерок, и Макс подавил в себе первое желание вскочить и убежать, вместо этого он открыл стрельбу по неясному силуэту с замахнувшейся рукой. Пулемет зашелся частым лаем. Гильзы сыпались на пол, в один момент переполнив поддон. Но все равно что-то влетело внутрь.

– Граната! – крикнул Бертрольд, но его никто не слышал из-за пулеметной стрельбы. Тогда он схватил ее и выбросил в дверь.

Вместе со взрывом гранаты послышались чьи-то жуткие крики.

– Примкнуть штыки! – скомандовал Стюарт. – За мной, в атаку!

И все, кто был в блиндаже, кроме Макса, выскочили наружу. Затрещали их «спруты», и снова послышались приглушенные крики. Брюстер же продолжал поливать свинцом лежащее впереди пространство, стараясь накрыть как можно большую площадь, несмотря на узкую амбразуру, жалея, что при строительстве ее не сделали шире.