Текст книги "Предел совершенства"

Автор книги: Вячеслав Рогожин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Если бы! Оно само… – с не меньшим недоумением отреагировал Сашка.

– Ну-ну, твоя ж работа! Сам сознался. Не знаю, как ты весь этот цирк организовал, но раз уж взял весло, греби… Рассказывай, в смысле!

– А что тут рассказывать? – взвился Сашка. – Минута до представления! Тебя где носит? Да еще режиссер с придурью. Обычные персонажи ему, видите ли, не подходят. Для детского-то утренника! Подавай экзотических уродов, чтоб кровь стыла в жилах!

– Какое представление? Какой, блин, утренник? Ты в своем уме, Сашка?

Я с ужасом смотрел на своего друга, порющего откровенную чушь. А тот с укором продолжал:

– Проект-то у тебя остался. А мне… Знаешь, мне ведь всю жизнь было бы стыдно за то, что я тут наворотил! – Сашкин голос задрожал, и мне подумалось даже, что он вот-вот заплачет. – Впрочем, успел, и ладно, – сдержался Сашка. – Теперь композиция выглядит куда лучше. А чудики эти… Исчезли, и к лучшему! Режиссеров с подобными запросами в шею гнать надо! Проект… Стыдно… Композиция… В голове у меня что-то начало проясняться.

– Саша! Число сегодня какое?

– Двадцать первое мая.

– Ты год, год скажи!

– Двести шестьдесят второй. Две тысячи, если угодно!

– Отстаете от жизни, коллега. Двести семьдесят третий! А я уж подозревать начал, что ты ухлопал кого-то ненароком на задворках галактики. Ведь больше десяти лет прошло, черт побери! Вспомни, микроволновой шквал в районе нейтронной звезды, расфокусировка транспортного луча… Ты вовремя добрался. А я в самый эпицентр этой передряги попал. Часа два по нежилым районам галактики выруливал! Ты потом долго еще уволиться грозился. Профессиональная совесть, черт её побери! И что только не доводит людей в наше время до вторичной инициации… Дальнейших пояснений не потребовались. Память последних лет постепенно возвращались к моему другу, и уже через несколько минут он сам смог припомнить, как беспечно шагал под теплыми лучами родной звезды на первичную инициацию, даже не подозревая, что за пакость в скором времени подкинет ему собственная же натура.

– Слушай, а что дальше-то произошло? Откуда все это? – наконец, задал он самый естественный в данных обстоятельствах вопрос и обвел взглядом преображенный зал. – Сперва прилетели жирафы. Яхта, водки… Две. Нет, лучше три. Третьей будешь?

– Бу-у-у… – протянула яхта голосочком тоненьким и звонким.

От стены опять отпочковался образ Венеры Милосской, и даже без глаз на сосках – последние под легкой, полупрозрачной материей зрились сочно и упруго. Сами же глаза, большие, карие, тоже оказались на месте, потому, что на этот раз она была с головой. Милая такая, знаете ли, мордашка оказалась у Венеры. Только помятая слегка. И вынесла нам Венера блюдо с закусью и водки. А Сашка опять зенки вылупил, как там, у фонтана, рот раззявил. Потом собрался вроде с мыслями слегка.

– Чем вы тут, – говорит, – занимались всю дорогу?

– О, щас, щас расскажем… – ответил я с ухмылочкой. – Только прежде за взаимопонимание!

Мы чокнулись, хватили по рюмашке. Еще. Снова. И я продолжил рассказ под пьяное хихиканье яхты, догадавшейся-таки сообразить нам столик и несколько табуреток.

11

…Ровно через неделю в одном очень милом кабачке в самом центре Млечного Пути мы снова восседали за столиком, уставленным пузырями пива и шампанского. Последнее предназначалось для Неры, а именно это имя выбрала наша космическая спутница взамен чересчур архаичного, выбранного лично мною. Ярчайший свет вихря бесчисленных звезд, льющийся сквозь прозрачный потолок, был приятен для глаз, пиво оказалось неплохим, музыка и вовсе замечательной. Но особый колорит обстановке придавал, конечно же, Саня.

Может, мой друг еще не освоился с темпераментом обновленной натуры или просто хотел выпендриться перед привлекательной дамой, однако в ходе разговора он так жестикулировал руками, что здешние официанты обходили наш столик по возможности стороной.

– …Растение!!! Ну как же я не подумал об этом сразу… Конечно же, растение! Незримый звездный плющ, неимоверно разросшийся в пространстве, – восторгался Сашка. – С первого момента своего возникновения он эволюционировал по совершенно иным законам, нежели все известные живые организмы. Единожды возникнув миллиарды лет назад, это колоссальное существо только и занималось тем, что оттачивало внутренние взаимосвязи, пока не достигло предела собственного совершенства. Должен отметить, что Санек еще в полете провел койкакие наблюдения общей динамики квантовых возмущений физического вакуума в пределах феномена. А потом на основе близости степеней самоорганизации его и корабельной техноплазмы пришел к выводу, что мы имеем дело с гигантским, незримым механизмом, который, также как и техноплазма, способен выполнять команды контактирующего с ним рассудка.

– Чушь! Нет предела совершенству. Все живое стремится к вечному саморазвитию, – посмел я усомниться в эрудированности друга.

– Стремится, если есть внешний стимул, угроза! – Санек украдкой, как бы невзначай, попытался обнять за талию Неру, но та дала ему по рукам. – А что может угрожать существу, для которого даже взрыв Сверхновой не страшнее укуса комара для гиппопотама? Оно же больше любого известного шарового скопления звезд и в нашей галактике, и за ее пределами! Самодостаточное, лишенное малейшей искры творческого азарта, оно уткнулось в самый мощнейший из эволюционных барьеров. В тупик безопасности. Живой механизм. Жертва совершенства!

– Убедил. Убедил, говорливый ты наш. Но откуда же взялись те миры, помнишь окна?

– О, это самое потрясающее открытие нашего века! Впрочем, уже и раньше была такая теория. Помимо знакомой нам материи существует бесчисленное множество других ее видов, основанных на иных сочетаниях физических констант. Иногда это все те же элементарные частицы, только с чуть-чуть смещенной массой, электрическим зарядом, другими параметрами. Иногда что-то принципиально новое. Но главное, все эти виды материи практически не взаимодействуют, прозрачны друг для друга. Можно пролететь сквозь чужую черную дыру и даже не заметить этого! И если мы умудримся не просто создать анизотропию физического вакуума, а сумеем нарушить соотношение базовых констант, то неизбежно попадаем в другое окружение, почувствуем совершенно другой мир! Найденный нами организм, это квантовомеханическая форма жизни, которая существует во всех мирах и способна контактировать со всеми видами материи сразу. Поэтому и синтезированные образы из воображения жмуриков…

– Чайников! – честно говоря, Сашкина болтовня на тему квантовой физики уже начала доставать, но я припомнил собственные занудные философские размышления на судне и решил ему не мешать.

– Ладно, чайников, не только получили свое отражение в них, но и… Как бы соприкоснулись, – продолжал Сашка. – Но и это еще не все! Многие тысячелетия корабли иных цивилизаций проносились сквозь его естество, в течение последней пары сотен лет и земляне частенько залетали в пределы равнодушного ко всему сверхгиганта. Однако ничего особенного не происходило! И только когда оно самостоятельно доползло до нашей трассы к Центру Реабилитации, открылось самое неожиданное. Особенности твоей нервной организации в состоянии алкогольного опьянения, некроз «чайников», тоже ведь фактически глубочайший транс – все это оказалось мощнейшим раздражителем, вызвавшим ответную реакцию. Так что теперь именно человечество и это существо являются единственным мостом между разумными цивилизациями нашей Вселенной и другими, неизвестными до нынешнего дня, жизненными пространствами!

– Круто! Я – первый земной алконавт, в здравом уме и относительно трезвой памяти погрузившийся в иные мирозданья, – пошутил я.

– Да ничего подобного! – возмутился Санек, резко взмахнув руками. Едва увернувшийся официант пролил пиво на платье одной из местных красоток и рассыпался в извинениях. – Первыми там побывали мы! Это ведь наши образы были воссозданы в чуждых видах материи.

– Таки не спорю. Но заметь, я сказал, в здравом уме! А вы лежали в полной отключке.

Сашка открыл было рот, но не нашелся что ответить. А я с некоторой завистью взирал на воодушевленное лицо своего друга и размышлял, не податься ли и мне этим вечерком на инициацию? Благо, в случае чего, до Центра недалече… Пускай и не надо мне этого для жизни вечной. Но ведь такой душевный подъем!

Впрочем, нет. Не будет у меня времени на подобные развлечения. Не дурак, вижу, как Нера мне весь вечер глазки строит. А они у нее карие… А волосы – длинные, каштановые. А фигурка – самая очаровательная, впрочем, об этом я уже вроде упоминал. А ведь еще неделю назад была железякой бездушной. Ну, условно бездушной. Душа, она ведь тоже программа, хоть и биологическая. И как же, блин, захотелось мне там, еще в полете, этой самой реальной человечинки ей, железке несчастной, добавить… Да, и захотел! Имею право. С земными бабами у меня как-то давно уже не вязалось. А космическое чудо наше возьми да исполни! А может, и само так получилось. Может, ничего добавлять-то уже и не надо. Должен же был человек хоть когда-то, может даже, незаметно для самого себя, создать нечто, себе равное? Пусть даже этот человек и обычный, нормальный сантехник? Пусть даже и четверть тысячелетия как бывший? В общем, все честь по чести.

– Но все же… Кто придумал этих мерзких жирафов? – перевел я разговор с темы первенства в другое русло.

– Я… – вдруг пискнула Нера с обидой. – Только они мне показались такими милыми…

– Ну разумеется, милые! Замечательные жирафы! Это мы так ругаем, от зависти. Профессиональной, дикораторской, – нашелся я. – А мощная штука, этот кактус космический. Можно экскурсионную контору открыть, чтобы к братьям по разуму из других материй мотаться. Вот только подманим его как-нибудь к Солнцу поближе.

– А давай! – воскликнул Сашка с энтузиазмом. – Классная идея! Клиенты со всей Вселенной! Они нас поят, мы их катаем! Но только… – Сашка задумался вдруг, прекратил на миг взбивать атмосферу руками, но тут же продолжил с еще большим энтузиазмом. – Не, слишком близко подманивать не стоит! Даже сейчас.

– Почему?

– Эволюция – процесс небыстрый, а предки у нас абсолютнейшими дикарями были, некоторые так и норовили извести соседа. Представь, сосредоточился подобный дикарь на безумной своей идее. Поплевал, потанцевал, настроился в резонанс с безразличной, но всемогущей силой, и… Враг уничтожен, любые богатства мира к его услугам. Все! Он жрец, шаман, колдун! Он – царь! Да что там царь – он Бог!!! Да нам, да всему роду людскому, просто повезло, что Земля с этим растеньицем ни разу не сталкивалась! – на этой фразе Сашка вскочил, поднял палец к небу, но вдруг изменился в лице, воззрился чуть ли не с испугом на что-то позади меня.

Я обернулся. Ничего страшного – столики, стулья, несколько посетителей. Стереопанно во всю стену, транслирующее какую-то фэнтезийную фигню на тему древних мифов с пренепременными гоблинами, драконами, прелестными колдуньями и злобными магами, самый стандартный набор. А Саня присел как-то неуверенно на краешек стула и закончил с глубочайшим сомнением:

– Блин… Или же все-таки…

– Тогда, может, за настоящих волшебников? – ухмыльнулся я.

– Респект! – хихикнула Нера.

– Хм-м… Это нужно, – согласился Сашка, скорчив крайне ответственную рожу.

Мы выпили раз. Выпили два. Выпили три. Пиво было хорошим. Небо звездным. Жизнь прекрасной, полной чудесных тайн и всяческих неожиданностей.

Впрочем, как и всегда.